История Ванессы Перегрин

Время стихотворений!

Для Ванессы прошла целая вечность и мгновение одновременно, прежде чем она смогла попасть в литературный клуб. Её уже ждали Сайори и Моника, которые что-то обсуждали. – Мне кажется, что этот способ нам никак не поможет! – Не глупи, Сайори: все способы хороши. – Если ты считаешь, что сарафанное радио в нашем случае сработает, то… – Я вообще говорила про листовки. Я думала, что ты про другое. – Листовки – тоже не вариант. Но это уже лучше. – Привет, Ванесса! Данил приближался к клубной комнате и окликнул Ванессу, попутно поймав её за подслушиванием. Данил, она случайно подслушала, правда! Я могу доказать! – Привет… – неловко ответила девушка. – Подслушиваешь? – Нет! С чего ты взял? – Тогда чего тут стоишь? – Я случайно… Ванессе было лень врать, а Данил не собирался её ни за что упрекать. – Может, зайдём тогда? – Ага. Они одновременно открыли двери, причём свою сторону двери Данил открыть смог, а Ванессе пришлось плохо: она чуть не выломала дверь из-под щеколды. Зато Сайори и Моника перестали обсуждать клубные дела и стали разговаривать о более насущных проблемах.

***

– Итак, все! Данил посмотрел на Ванессу и Юри, которые что-то обсуждали: последняя очень волновалась, иногда ему казалось, что она говорила бессвязными отрывками, а «Портрет Маркова» в её руках немного дёргался, хоть Юри и старалась держать руки неподвижно; Ванесса же смотрела почти безразличным взглядом на неё, изредка подкидывая Юри фразы. – Я, конечно, понимаю, что тебе не интересно слушать про «Портрет Маркова», но можно же смотреть на Юри чуть более выразительными глазами? – Данил попытался сказать это максимально по-доброму, но у него всё равно получилась язвительная насмешка (хотя, казалось бы, от кого у него она могла получиться?), тем самым привлекая внимание литературовцев. Ванесса попятилась назад, давая понять, что их разговор окончен. Юри тоже не хотела его продолжать, и пошла к портфелю, чтобы взять своё стихотворение. Во всяком случае, они обязательно вернутся к предмету своего обсуждения. Не сами, так Данил заставит! Ну ладно, ладно, он не такой уж и злой, каким я его описываю сейчас. Просто он иногда не понимает, что делает. Вот и всё. Ванесса снова взглянула на свой листочек со стихотворением. Теперь он не казался ей таким несобранным, но девушка всё ещё не могла его трезво осмыслить.

Видишь эту комнату?

Время неподвластно ей.

Картины моей жизни

Рвутся в моей голове

На мелкие куски простой бумаги

Ничего.

Время неподвластно никому

И ничто,

И Ничто

Неподвластно времени

Как человеку

И как тому,

Что бежит

Всё быстрее,

И быстрее,

И быстрее,

Лишь только бы ещё быстрее...

Мне страшно.

Видишь эту комнату?

Стены расплываются со страшной силой

То вверх, то вниз,

То туда, где глаза становятся слепыми.

Но я их вижу.

Как будто всё было вчера,

Как будто прошла вечность.

Гробовая тишина звенит в ушах,

Решившись свести меня с ума.

Она прошла?

Как будто ядерной зиме здесь нет конца.

Но всё всегда проходит.

Должно ведь проходить.

Я засыпаю.

Ванесса поняла, что чего-то здесь не хватает, и дописала одну строчку:

Сегодня выпал прошлогодний снег.

Потом опять зачеркнула, посмотрела на листок, окончательно засомневалась, но успеть что-то исправить она б уже не смогла, так что она смирилась со всем этим и пошла навстречу ей неизвестному.

***

– Хм... Данил перечитывал стихотворение в четвёртый раз, но, как бы он ни старался, ни на одну мысль он не мог споткнуться. Тем временем Ванесса читала стихи от синеволосого. "Мпфх, он вообще читает то, о чём пишет?" – А? Ты что-то сейчас сказала? "Он ещë и мысли читает?" – Нет, ничего. – Ванесса посмотрела на Данила, не понимая, он правда смог прочитать еë мысли, или она слишком подозревает его, и он просто дурак. – Понятно. Может, уже поделишься своим мнением? – Ты действительно хочешь услышать то, что я об этом думаю? – Ты думаешь, что нет? – Ладно, – Ванесса глубоко вдохнула, пытаясь вспомнить, как надо восхвалять произведения классицистов и как, наоборот, мягко выражаясь, оскорблять творчество новых авторов буквально на каждом шагу, говоря, насколько персонажи их работ плоские, ничего не значащие, насколько же их мир пустой, наверное, так же, как и их собственный кругозор, мировоззрение, что они, исходя из их же произведений, слишком тупые, чтобы осознать смысл, – нет, хотя бы крупицу смысла, которую возложили в своих повестях, романах и поэмах всякие Пушкины, Лермонтовы и, ну, в качестве какого-нибудь исключения, импрессиони-футурист Маяковский. Ну и всё такое. Вроде не забыли, как это делается. И она начала: – Ну, в этом стихотворении... – Ванесса посмотрела на листок с Данилиным стихотворением. Да, это было оно. Погодите, кажется, в нём не было никакой рифмы, которую она здесь ранее очень отчётливо разделяла. Да и ритм у произведения какой-то мнимый... Слова начали расплываться по листку бумаги, не оставляя девушке ни единого шанса зафиксировать своё внимание. Теперь единственное слово, которое Ванесса смогла прочитать, было "кошмары". Да и оно вскоре скрылось из её взгляда. Несмотря на это, девушка начала опять: – В этом произведении лирический герой хочет сбежать от кошмаров в своей голове, которые преследуют его всю жизнь. В попытках от них избавиться он заходит настолько далеко, что в итоге убивает самого себя. Но его кошмары никуда не исчезают и остаются даже после его смерти. Теперь... – Погоди, я тебя перебью. Дай мне мой листик. Ванесса послушно отдала ему стихотворение. Данил пару раз встряхнул его и показал девушке, мол: смотри, здесь ничего не написано. Выдержав секундную паузу, он сказал: – В следующий раз не притворяйся критиком. Обязательно, Данил, она тебя обязательно послушается и... – Что-то случилось? Цунами очень испугал Ванессу сразу по двум причинам, хотя даже, скорее, по трём: во-первых, самое опасное время для неё – когда она только начинает о своём, потому что тогда реальность для неё становится нечёткой, то бишь в этот момент она теряет связь с реальностью, и лучше её в этот момент не трогать; из-за этого его голос наиболее сильно стал похож на голос какого-нибудь нелитературовца. Тут Ванесса вспомнила, как Данил говорил, что нахождение других людей в открытом клубе вообще-то не разрешено. Это, кстати, во-вторых. Ну, а в-третьих, девушка просто не ожидала увидеть Цунами вместо только что стоящего перед ней Данила. – Эй! – Я слышу тебя. Чего распереживался-то? – Ничего. Если, конечно, звать человека по три минуты – это нормально. – Прости. – Да ладно тебе. Давай перейдём к стихам. – Ага. Всё остальное время Ванесса говорила с литературовцами о стихотворениях, глубинном смысле и способе самовыражения. Самое главное, что девушка на удивление смогла поддержать любую из этих тем, которые, как она думала, осилить просто не способна.

***

– Итак, все, попрошу чуточку вашего внимания! Ванесса уже положила стихотворение себе в портфель вместе с книгой, поэтому была не занята. Остальные также обратили на Данила свою заинтересованность. – Поскольку сегодняшнее время стихотворений закончилось, то я объявляю заседание литературного клуба закрытым. – Епь! Кто-то уже обрадовался закрытию литературного клуба (спойлер: этот «кто-то» не был среди его членов), и Ванесса это услышала. – Но, – как бы невзначай продолжил президент, – у нас остался открытым вопрос про клубные фестивали. – Не слишком рано ты задался этим вопросом? – Сайори явно была вымотана сегодняшним днём, и, скорее всего, сейчас её легче всего было взбесить. – Пока остальные будут думать, чем сейчас привлечь к себе свободных людей, «жаждущих всё своё свободное время посвятить клубным делам», – в этом моменте Данил говорил с особой, мнимой драматичностью, – мы уже будем готовы ко всему, и к форс-мажорам тоже. Внезапно президент литературного клуба потупил свой взгляд, обратил свой взор внутрь себя, мечтания захлестнули его, как это иногда бывает с Ванессой, и он начал бесцельно ходить между партами, что дало понять Ванессе: сейчас Данил существует не в этой вселенной. Возможно, он теперь лежит, не двигаясь, и умирает от боли в животе; возможно, он ходит по лесу, выискивая фей и вампиров (ну или бог ещё знает кого); возможно, сейчас он застрял между самым неудобным моментом в жизни Кейтаро и Нацуми и самым везучим моментом в истории Организации, кто его знает… Неожиданно Данила разбудил чей-то крик: за дверью литературного клуба кто-то успел запнуться и упасть на ровном месте. – Ты в порядке? – он быстро подошёл к пострадавшему. – Я в порядке! – как можно резче ответил Йоичи. Ванесса немного испугалась его голоса, и, казалось бы, должна была успокоиться, но не тут-то было. – Если ты хочешь, ты можешь зайти. Ей хотелось провалиться сквозь землю, чтобы он её не заметил, но сбежать от взгляда Йоичи Ванессе уже не удавалось. Он осторожно прошёл в клубную комнату, окинув взором членов литературного клуба, но гораздо большее внимание он оставил именно на новоприбывшем литературовце, то есть на Ванессе. У неё уже подкашивались ноги, и девушке пришлось облокотиться об парту своей рукой. Она посмотрела на президента и поняла: сейчас он вообще не в этой вселенной. Ванессе хотелось тоже уронить себя на пол, чтобы Данил обратил на неё внимание, или хотя бы вернулся в литературный клуб, но, похоже, сейчас ей это не удастся: у него был слишком пустой взгляд. Вот бы она сбежала туда, где находится президент. – Можно я заберу Ванессу? Данил слегка кивнул. Либо он просто притворяется, либо он издевается! Данил Иванович, попрошу к ней особое внимание! Она непроизвольно, как ей показалось, пошла к нему, захватив портфель. Ванесса очень нервничала, но по-другому она, похоже, не могла. И вот, Ванесса и Йоичи стояли напротив друг друга возле литературного клуба, где, судя по появившимся голосам некоторых литературовцев, обсуждались вопросы по поводу фестиваля. Она очень нервничала рядом с ним, ведь именно от него пришлось бежать дольше всех, пока спасительный звонок не загнал её в класс. Сейчас он выглядел очень спокойно, его потуплённый взгляд устремился на Ванессу; ей даже показалось, что тот хотел за что-то извиниться, ведь он... пытался на неё смотреть своими жалобными глазами. Ой, даже не спрашиваете, что здесь написано! У Ванессы постоянно всякий бред происходит: не сейчас, так потом! – Ты извини за тогдашнее, ладно? Непонятно с чего это, но Ванессе сейчас внезапно захотелось съесть стекла и запить хлоркой; осмелюсь предположить, что она тоже поняла, какая вокруг неё стала происходить бессмыслица. – Ванесса, с тобой всё хорошо? Она облокотилась рукой об подоконник, и её уже невыносимо тянуло вниз. Она уже скатывалась по стенке, и Йоичи подхватил Ванессу своими руками, чтобы она окончательно не упала. – Всё хорошо, спасибо... Только сейчас до неё дошло, что с ней происходит. Серьёзно, Ванесс, не надо так сильно закапываться в себе, насколько много интересных мыслей тебе не приходят, чтобы их обработать! – Эй, отпусти меня! – Хорошо, хорошо. Йоичи поднял руки на уровень головы, ладонями к Ванессе, предпочтя сдаться, как вдруг её снова потянуло вниз. На этот раз он даже не посмел к ней притронуться. – Знаешь, Йоичи, я думал, что извиняться следует не так, будто ты к кому-то подкатываешь. – Замолчи, придурок! Тайга неожиданно приблизился к паре со спины Ванессы, а Йоичи был слишком ей обеспокоен, поэтому он его не заметил. В это же время литературовцы каким-то образом успели разойтись по домам, и только Данил с Моникой обсуждали последние дела, которые могли обсудить. Так, кто там ещё оставался? Ах, да. Та самая Юри. У мисс Номору была одна, как Данил говорил, просто ужасная привычка: она постоянно появлялась в самый неподходящий момент. Хотя слово, конечно, мягкое подобрано. Ну что ж, фиг тебе, а не очередная сцена из Данилиной порнографии! Да, в литературном клубе есть полка с такой мангой, и ничего пока не случилось. По крайней мере, президент хорошо спрятал такую, кхм-кхм, литературу от посторонних глаз. Во всяком случае, Юри было неинтересно смотреть на нормальные пары. Вот если бы Йоичи держал Тайгу, или, ещё лучше, Данила, то тогда… Всё, перестали о ней! Добавлю лишь, что она отвлеклась на какие-то другие дела и благополучно скрылась. Всё, перестали думать об этом поехавшем розововолосом ходячем недоразумении! –Ну что же, возрадуйся, ведь ты теперь – его девушка! Ванессу одновременно разбудил и взбесил голос Тайги: разбудил, потому что он был слишком громким; а выбесил, потому что… ЧТО? ЙОИЧИ – ЕЁ ПАРЕНЬ? ВЫ ТАМ СОВСЕМ УЖЕ? ДА НИ ЗА ЧТО! Прежде чем что-либо осознать, она ударила Тайгу за то, что он посмел это сказать, Йоичи за то, что ничего против не сказал… И себя. Легонько. На всякий случай. Может быть...

***

–Поберегись! Солнце не появлялось на небе со вчерашнего вечера, поскольку небо весь предыдущий день было заполонено тучами. Серыми, депрессивными тучами… Навстречу Ванессе бежал её знакомый друг Илья, который по счастливой случайности был здесь с самого начала, даже раньше Ванессы. Именно к Зеленцовым они переехали на первое время из Канады, хоть Перегрин и обещали жилые места на время работы. В конце концов судьба преподнесла им неожиданный сюрприз: они остались жить в Японии, и им предоставили их дом. Правда, им всё равно приходилось за него платить. В общем, всего приходилось добиваться самостоятельно. Интересно, как у коллекторов ещё не появились вопросы… – Э-эй-эй-эй! Илья столкнулся с Ванессой, сбив еë с ног. Ему тоже пришлось упасть, зато он смог быстро встать, чего не скажешь о самой девушке, которая, упавши на спину, пыталась встать без помощи ног. Так у неё ещё и портфель, который наверняка нагружен всем, чем ни попадя. Зачем? ... Я же говорю, бред какой-то. Не бойтесь, Ванесса не такая тупая. Просто иногда она любит настолько зарыться внутрь себя, что превращается... ну, вот в такую дурочку. Сообразив, что сейчас происходит и кто она вообще такая, Ванесса поспешила встать с земли. Нормально встать. Нет, это уже не та Ванесса, с которой он впервые встретился, увидев её на пороге его квартиры. Та бы ни за что не... Извините, мысли вслух. – Я в порядке. – По мне, так тебе лучше вообще не идти в школу. – Почему? Тут Илья не придумал, что ему лучше сказать, поэтому просто спросил: – А ты когда последний раз смотрелась в зеркало? – Ой, прекрати! Тут он замолчал. Ну и ладно. Наверное, даже хорошо, что Илья замолчал, ведь в последнее время окружающим юношам хочется подерзить в её сторону хоть как-нибудь. Ванесса посмотрела на телефон. 7:51. Хорошо. Успевает. Только ей снова захотелось погрузиться в свои "наиинтереснейшие" размышления, как Ванессу кто-то окликнул. Это была Мия. Ещё одна её давняя подруга. – Илья, какой сюрприз! Не ожидала вас обоих тут увидеть! – А, и мы тебя! Какими судьбами? – Да тут камера разрядилась, а батарейка уже не заряжается. Пришлось идти покупать новую. – Боюсь, тебе не хватит сегодня на еду, – подметила Ванесса. – Ага, – согласилась Мия. Дальше они не разговаривали. Собственно, им и незачем больше было говорить, ведь у ворот школы они расходились кто куда. Конечно, они все шли в школу, но так уж получилась, что хоть они и учились в одном классе, сейчас Мие, Илье и Ванессе пришлось идти в разные части школы: Мие – в клуб фотографий, Илье – в кулинарный, Ванессе – в свой класс. Последний раз перед уроками она видела их заходящими в свой класс.

***

Ванесса уже не помнила, сколько времени просидела в этом классе. Кажется, шесть с половиной уроков. Или все восемь. Непонятно. Такое чувство, будто она провела здесь полжизни, не меньше. Ну, хотя бы целую неделю. – Ты так и будешь здесь сидеть до конца времён? Ванесса хотела бы, чтобы Данил просто объявился напротив неё буквально из воздуха. Нет, блин, надо было ему обогнать себя на пару лет и прийти в её класс! Она посмотрела напротив своей парты. На неё смотрели цветные глаза Данила. Кстати, она только что поняла, насколько яркими они у него были: оранжевый правый и синий левый. Она чуть не утонула в его взгляде, как вдруг... – Уааааааааа! Ну почему вы такие скучные? Этот голос Юри Номору она помнила как свой собственный, но такую фразу Ванесса слышала от неё впервые.

***

Ровно полтора года назад (как раз во время каникул) Ванесса отмечала свой день рождения. И, как и полагается нормальным людям в свой день рождения, она пригласила к себе своих друзей: Мию, Илью, живущим в то время полной жизнью Акиру и новоиспечённого Данила. Эта пятёрка друзей, похоже, не очень-то и хотела его отмечать. Это больше походило на тихую дружескую посиделку: Ванесса обсуждала с Ильёй и Мией новый и успевший нашуметь фильм, вышедший на прошлой неделе, Акира просто пил чай и слушал обсуждения, хотя он явно хотел что-то высказать, а Данил слушал новый альбом Плёнки "Pt. Four". Наверное, потому что за окном шёл дождь, вот у них и было соответствующее настроение. Вскоре дождь прекратился, и ребята выбежали на улицу, попутно начав играть в догонялки. Теперь со стороны они были похожи на десятилетних детей, чем на людей, вступивших на порог этакого "серьёзного" подросткового возраста. Ближе к шести, когда они успели перебрать все уличные игры и пропустить их по второму кругу (а некоторые даже по третьему), тут один из них и появился. Я надеюсь, что вы успели понять, о каких них идёт речь. Голубоглазый кучерявый блондин в белой футболке, чёрных шортах по колено с двумя белыми полосками по бокам и синей кепкой прятался за углом одной из ближайших пятиэтажек. Но Мия думала, что у него более тёмные глаза, Данил даже в лоб не увидел бы кучерявых волос, а Акире показалось, что у него серая футболка. Хантер всё смотрел на них и чего-то ждал. Пятеро друзей тоже смотрели на него и, в отличие от нежданного гостя, усердно что-то обсуждали. Наконец Илья сделал шаг навстречу ему. Хантер продолжал оставаться на месте. – Эм, привет, – сказал ему Илья. – Привет, – тихо ответил Хантер и вышел из своего укрытия. – Ну же, смелее, – похоже, кому-то очень не терпелось с ним познакомиться, – мы ж не кусаемся! Тогда он подошёл поближе. Наши друзья терпеливо ждали, пока он окончательно осмелеет и присоединится к ним. Хантер, поняв, что здесь некого бояться, подошёл к ним вплотную. И не зря. – Тебя как зовут? Меня, например, Мия. – Меня зовут Хантер. А вас? – Меня – Данил. Её зовут Ванесса, их – Акира и Илья. Искусственность разговора отдавала на языке неприятной вязкостью, так что Данил поспешил познакомить Хантера с остальными, изредка перебиваемый ими самими. Ванесса тогда говорила о себе больше всех, даже Данил мало что о ней сказал. Да, тогда она так могла... – А у неё сегодня день рождения, если что. – Ах, ой, эм... – запинался Хантер, словно ему было за что извиняться, – с днём рождения! – Спасибо. Данил предчувствовал в воздухе напряжённую тишину, поэтому сразу предпринял меры. – Ты вóда! Теперь Мия бегала за всеми, пытаясь кого-то осалить, но у неё ничего не выходило, хоть ей было на это глубоко наплевать: все были счастливы. И она тоже. Вот бы сейчас было так. А на следующий день уже Хантер познакомил своих новых друзей с Кейтаро, Хиро, Йоичи и Нацуми. По легенде, они все познакомились в некоем Лагере Друзей, где они все смогли воссоединить свои искалеченные горькой жизнью души и начать жить с чистого листа. Кстати, с этой легенды и появилось название «бывшие бойскауты». А вот с мисс Номору они познакомились совершенно случайно. Просто мимо проходящая Юри увидела рядом Илью и Акиру, и не смогла пропустить шанс представить их вместе. Ну и рассказать об этом другим тоже не забыла. – КЬЯЯЯЯ! – Только не это... – Ох, вы так красиво вместе смотритесь! А вы случайно не любите друг друга? Пожалуйста, скажите, что вы пара! Прошу, прошу, прошуууу! Она протараторила всё это и намного больше, прежде чем рука Хантера дала Юри пощёчину, после которой последовали ещё три: от Ильи, от Акиры и от Ванессы. Последняя, самая сильная, пришла ей от Данила, которая дала ей окончательно понять, что так делать не стоит. Зато у Юри вместо этого появилось сильное желание шипперить Данила с кем-нибудь. Вот только подходящего момента у неё до сих пор не нашлось. Йоичи – пожалуйста. Тайга – хоть с кем попало. А Кейтаро с Хиро, можно сказать, на законном основании. А Данил – нет. К сожалению или к счастью, всем остальным на это было всё равно. Ванесса вспомнила ещё кое-что...

***

Незадолго до своего следующего дня рождения у Ванессы внезапно изменилось душевное настроение. Правда, до этого оно изменялось один раз, но это было связано со взрослением. Взрослением себя, устарением вещей в её комнате и пересмотром взглядов её родителей. Это я и имею в виду под словом "взросление". Тогда семейный сбор из Александра, И́и и девятилетней Ванессы решили сделать в комнате последней ремонт, а заодно и во всей квартире. Они сразу же обусловились, что комната будет иметь, как сказал её папа, "исключительно красный мотив". В остальной части дома всё будет тоже самое, просто её вид будет более свежим, как бы новеньким. Желаемого результата добились спустя почти три месяца. Так получилось, что комната Ванессы была закончена к тринадцатому мая, к её дню рождения, поэтому ремонт ей как бы "подарили". Теперь люстра была похожа на мак: красные лепестки с чёрной сердцевиной свисали вниз бутоном с зелёного стебля; на кровати теперь красовалась одеяло с белым пододеяльником, на которой были нарисованы человечки, занимающиеся лыжным спортом, вокруг которых были ёлки; стены были покрашены в красный цвет, и изредка на ней были видны более тёмные капли краски, оставить которые поручили самой Ванессе; только фотографии на полках остались одними и теми же, правда, к ним прибавились ещё с десяток семейных фото. Кстати, сразу после окончания ремонта Перегрин сразу пригласили к себе Зеленцовых и Вайолет, тем самым попав сразу на два поздравления: с окончанием ремонта и с днём рождения Ванессы Перегрин. Вот так как-то. Но возвращаемся в 2018 год, когда её душевное настроение сменилось ещё раз. На этот раз она не могла эту смену хоть как-нибудь объяснить: красный цвет не вызывает этакого "взрослого" отвращения, люстру в форме мака они сменили на полушарик года три назад, на постельное бельё она обычно не обращала внимания, лишь бы чистым было, одежда менялась каждый сезон, и подготовиться к ним она успевала, а фотографии на полках она ни за что не выкинет! Поэтому и не могла объяснить. Новый семейный совет из тех же Александра, Ии и уже почти пятнадцатилетней Ванессы всё-таки решили сделать в комнате новый ремонт, «ведь нет смысла отрицать нужды». Им даже пришлось согласиться на то, что её комната должна была получиться серого цвета. Может быть, Ванесса просто чувствовала их смерть. Может быть. Я вам здесь уже ничего точного сказать не могу. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. В общем, примерно через месяц ремонт был окончен. Возможно, опыт, возможно, свободны были, возможно, что-то ещё. Для чего она это вспомнила? Ну, лишь потому, что Хантер был единственный, кто поздравил её тогда с днём рождения.

***

– Всё, можешь возвращаться в наш мир, – усмехнувшись, сказал Данил. Ванесса огляделась. Вокруг неё не было ни единой души. Ладно, слукавил. Не было ни единой чужой души. Напротив Ванессы сидел Данил, это мы знаем. В дверном проёме стояли Сайори и Цунами, ожидающие его. Сквозь окно, выходящее в коридор, она увидела Мию, которая учила Альфреда Льюиса делать фотографии. – Вот так! – похвалила она его. Фред не был Ванессе хорошим другом, хоть он и старался держать хорошие отношения. Поэтому "чужой" душой она его не считала. В принципе, всех назвал. – Ну что, пошли? – Сайори, похоже, взрывалась от нетерпения пойти в литературный клуб. – Да, пошли. Наикратчайшим путём в свой клуб они пришли за тринадцать секунд. Ванесса сама посчитала. Вообще, она очень любила всё считать и фиксировать – это иногда помогало держать её в реальности. В клубе их ждали Нацуки и Илья, которые обсуждали завтрашнее занятие по кулинарии. Да, хоть она и умела хорошо готовить, но Нацуки хотела готовить ещё лучше. Заодно и подружиться с кем-нибудь, кого они не знают. Ну, Нацуки думала, что из её друзей его никто не знает.

***

Одним днём Ванесса шла домой с Акирой и Ильёй мимо книжного магазина "Freedom". Внезапно она поняла, что давно там ничего не покупала, поэтому пошла туда. Прихватив друзей с собой, конечно. Поздоровавшись с Анкетой Максимилиановной (ох ты ж, господи!), они пошла по, наверное, почти бесконечным лабиринтам из книжных полок. Но Ванесса знала, что на самом деле полки сложены в виде плана местности их района, поэтому ничуть не заблуждалась в этом лабиринте из, как ей показалось, современной японской литературы, иногда разбавляемой зарубежной. Правда, в одном месте она умудрялась потеряться: в месте, где полки складывались в три улицы и два переулка. Угадайте, куда она в итоге пришла? Правильно, в те самые три улочки и два переулка! Возможно, сказывалось то, что этого места в плане города не было. – Вам чем-нибудь помочь? Высокая длинноволосая шатенка смотрела на них озабоченными зелёно-изумрудными глазами. – Похоже, что мы заблудились, – сказал Илья, посмотрев на Ванессу. – Я не виновата! – почти воскликнула она. – Успокойся, тебя ещё никто ни в чём не обвиняет! Постепенно Ванесса успокоилась. И тут же задала вопрос: – А как Вас зовут? – Моника. А вас? – Меня зовут Илья, их – Акира и Ванесса. – Приятно познакомиться. Но может, вам всё-таки нужна моя помощь? – Сейчас я хотела бы выбрать какую-нибудь книгу. – Могу посоветовать Тихакан Ханахаки. Очень интересный автор. – Вот она! Хоть Илья и не любил читать, но эту писательницу он мог пересказать от начала и до самого конца. Особенно ему понравилась серия книг "Отравление памяти". Поэтому, когда он вспомнил про Тихакан Ханахаки, он тут же решил её здесь найти. И не прогадал! Именно перед его носом стояла новая, шестая книга его излюбленной серии, что очень обрадовало юношу. – А что ты обычно любишь читать? – спросила Моника Ванессу. – Иногда я могу прочитать всё, что угодно, лишь бы не любовные романы. – Я тебя поняла. Как насчёт этого? Моника достала из полки книгу "Берсеркеры и полуденники. Пролог", написанную Денисом Иорданским. Она была коротенькой, страниц на шестьдесят, но книга от этого не была менее интересной. – Пожалуй, я возьму, – подумав, сказала Ванесса. – Хорошо, как раз расскажешь мне, о чём там. Мне, знаешь ли, тоже интересно! – Мисс Джампскейр сказала это с улыбкой. – Может, мне тоже чего-нибудь взять? – Акира сказал это самому себе, затем, обратив внимание на Монику, спросил: – А ты, Моника, что читаешь? – Точно то же, что и Ванесса: иногда моё рвение доходит до таких книг, которые я бы обычно просто не осилила. Но следует отдать должное: любовные романы невозможно читать! – А ты когда-нибудь читала про Сигму-Омегу? – Да, читала. Мне не очень понравилось, если честно, и надеюсь, что продолжение исправит этот неприятный осадок. – Готова сказать, что мы будем первыми, кто его получит, – с какой-то гордостью сказала Анкета Максимилиановна. – Жду не дождусь! – ответила Моника. – Жаль, что оно будет последним, – удручающе сказала Ванесса. – Я тоже это поняла. Будем надеяться, что оно будет лучше предыдущих книг. Они оба постояли молча, перелистывая страницы недавно отпечатанных книг. Ванесса сказала: – Знаешь, я поняла, что не хочу в ней хорошей концовки. – Почему же? – Скучно всё это. Вот если бы... – На этом моменте Ванесса замолчала. Поймав паузу, Моника ответила: – Что ж, я тебя поняла. Может, ещё какую-нибудь книгу возьмём? – Нет, спасибо. Я больше не осилю. – Как скажешь. – Пошли, дети, – сказала мисс Флорентийская, – вам ещё книги оплатить нужно. После того, как Акира нашёл ту книгу про семейство Омег, они вышли на кассу, расплатились на сумму 8246 иен и наконец вышли на улицу. – До встречи! – попрощалась Моника. – Пока! – ответили остальные. Моника пошла в сторону школы, а остальные – в сторону многоэтажек, где жили друзья Ванессы. Сама она жила чуть ближе к школе, в частном доме, но особых преимуществ ей это не давало, собственно, как и обычных тоже. – Эй! – Привет, Сайори! Что-то случилось? – Моника сказала, что ты забыла свою книгу в книжном магазине. – А, – воскликнула Ванесса, уже роясь в своей сумке, – и правда. Спасибо! – Всегда пожалуйста! В этом месте все разошлись.

***

– Итак, мой дорогие друзья! Данил вызывает сюда Ванессу! – Зачем? – Нашему клубу выпала огромная честь открыть фестиваль, – с огромной торжественностью воспылал Данил, – а именно тебе.