Розы сорта "Сангрояль"

      — Детлафф Ван Дер Эретайн! — орала я на весь коридор, стоя на нижней ступеньке лестницы.       Супруг обернулся через плечо в самом ее верху, у выхода на второй этаж.       — Я занят, Мейлея. Поговорим чуть позже, — пророкотал низкий, совершенно безэмоциональный голос.       — Сейчас!       В прозрачном взгляде появился жестокий блеск раздражения, что значительно уменьшило мою спесь.       — Пожалуйста… — взмолилась я, едва сдерживая слезы.       — Найди себе другое развлечение, — наставительно произнес вампир тоном, которым отправляют спать расшалившегося ребенка, а затем спокойно отвернулся и продолжил свой прерванный путь.       До боли сжав кулаки, я отвернулась к очагу, стараясь унять обиду и истерику. Проклятый вампир напрочь игнорировал меня, совершенно не аргументируя своего поведения. Время шло, дела постепенно устроились, дом приобрел теплоту и уют, что было очень кстати в условиях подступающей зимы. Не поменялось только одно — мастер Эретайн, по прежнему не желавший приближаться ко мне на расстояние пушечного выстрела, руководствуясь собственными, совершенно непонятными причинами. Если раньше душила обида, подступало сомнение в чувствах Первородного, то теперь оставалась лишь только злость.       Успокоиться получилось не сразу. Я рассеянно наблюдала, как развивается по лестнице чуть заметный багровый туман, размышляя при этом о смысле жизни и бренности бытия. Сзади послышалось тихое, тактичное покашливание.       — Госпожа Эретайн?       Пришел предводитель работников группы, что была набрана в самом начале. Головорезы с большой дороги трудились малоэффективно, потому пришлось со временем в прямом смысле приманивать жителей из деревни уговорами, обещаниями, подарками. Заметив, что мрачные на вид хозяева прислугой не питаются, вопреки их настойчивым ожиданиям, мужики из селения так же стали соглашаться участвовать в восстановлении поместья, но основной контингент по прежнему составляли бандиты, собранные на большаках. Вот их старший и появился на ночь глядя в хозяйском доме.       — Слушаю.       Я глубоко вздохнула и развернулась к мужчине, сцепив руки в замок. Душу холодила неясная тревога от его внезапного, позднего, необоснованного визита.       — Мы бы хотели показать вам флигель, который недавно закончили.       — Сейчас? К чему такая спешка?       — В деревне говорят, что скоро начнется большой снегопад, который отрежет Гнездо Ворона от села на всю зиму.       — Вы хотите уйти.       Что ж подобное разъяснение выглядело весьма убедительно и потому тревога начала понемногу спадать.       — Простите, но мы люди вольные. Не стоило бы дожидаться пока застрянем тут на всю зиму.       — Разумеется.       Накинув на плечи длинный, шерстяной платок, почти полностью скрывающий фигуру, я направилась вслед за работником на улицу. Стоило массивной двери захлопнуться за спиной, как со всех сторон окружила вьюга. Ветер бешено ревел в коридорах, образованных строениями, и размашисто разбрасывал крупные, снежные хлопья. Непогода во всю заметала холодными льдинками Гнездо Ворона, так при этом ещё и выла, что болотная баньши. Стоило больших усилий не терять провожатого из виду, а он уверенно направлялся к самому дальнему домику у обрыва. Для чего начинать реконструкцию со здания, то и дело норовящего обрушиться в пропасть? Получалось, что маленький разбойничий отряд просто решил бросить весьма прибыльное, но скучное дело, поскольку оно грозило затянуться до весны.       Высокие двери отворились с жалобным скрипом, впуская меня в душную, неприятно пахнущую табаком и алкоголем переднюю комнату флигеля. Быстро оглядев закопченные, грязные стены, неубранные строительные леса и царящий повсюду хаос вперемешку с грязью, я легко сообразила, что кажется угодила в западню. Но что было нужно этим людям? Они же видели хозяина дома! Никто в здравом уме не стал бы угрожать ему. Или станет?       — Чего вы хотите, господа?       Высокий тон моего голоса приобрел повелительный звон, спина напряжённо выровнялась, а плечи расправились, иллюстрируя высокомерное пренебрежение.       — Не смей говорить так со мной, потаскуха!       Из угла вышел крупный, лысый мужик, показательно облизывая грязные пальцы. Его вид вызывал неприязнь, отвращение… Но не страх. Мне никак не удавалось припомнить, чтобы я встречала его раньше.       — Кто вы, милсдарь, и что я делаю здесь, раз работа не закончена.       Он показательно громко засмеялся, уперев крупные ручищи в бока. Остальная, разномастная гвардия притихла и затаилась на заднем плане. Да что, черт возьми, тут происходит?       — Сейчас ты узнаешь все, пташечка, — последнее слово он произнес по слогам, словно издеваясь.       С губ сорвался невольный смешок, я заправила края шали за предплечья рук и сделала шаг в его сторону.       — Простите, не помню вашего имени, как и того, чтобы видела вас в своем доме хотя бы раз. Вы, похоже, не встречали моего супруга?       — Да что ты мне тычешь своим мужиком! — заорал бандит, от чего я невольно попятилась. — Его нет здесь.       — Определенно с мастером Эретайном вы не знакомы, — уверенно констатировала я, обводя вопросительным взглядом оставшихся.       — Зато с тобой мы тут все сейчас познакомимся, — бандит медленно облизнул нижнюю губу, меряя меня показательно-наглым взглядом.       Снова коротко усмехнувшись, я обратилась к остальным присутствующим, полагая их стремление к суициду менее выраженным.       — Этот сумасшедший сам придумал столь гениальный план, или есть ещё самоубийцы?       Пара мужчин вздрогнула и отступила назад. В голове не укладывалось подобное: в моем собственном доме, под боком у Детлаффа и Региса, кто-то смеет угрожать мне, да ещё так открыто, нагло, самонадеянно…       Только вот дерзость подобной выходки и могла сыграть бандюкам на руку. Несомненно выбранная неслучайно непогода конечно не скроет меня от супруга, находящегося всего в паре сотен метров, но вполне может отвлечь его внимание на время, достаточное для… Страх холодными, липкими волнами пополз по позвоночнику, невольно сбивая дыхание, что мгновенно уловил неприятный тип в центре комнаты.       — Поняла наконец, — удовлетворённо прошипел он и начал обходить меня кругом, как зверь добычу. — В большом доме говорят, что ты спишь в отдельной комнате от мужа? Вот идиот! Изголодались поди по ласке-то? Ничего, сейчас мы это исправим.       Он повернулся к остальным, призывая их тоже поучаствовать в издевательствах. Я старалась не двигаться, не выказывать волнения, но и обрюзгшей фигуры из виду не выпускала. Вот когда пожалеешь, что ты не вампирша.       — Хорошо, я поняла, что ты настроен решительно. Давай мы просто обойдёмся золотом и расстанемся подобру по здорову.       При упоминании возможности откупа, взгляды некоторых бандитов загорелись алчным огнем, что вселило надежду в встревоженную душу.       — Золото говоришь? Его нам отсыпет твой муженёк, чтобы получить свою женушку обратно. Вот только в каком виде, — мужик снова издевательски оскалился — А пока я тебя приласкаю…       Входная дверь с грохотом распахнулась, слетев с петель и впуская пургу в просторную, душную комнату. На пороге, опустив когтистые лапы и хищно скалясь звериной мордой, возник, будто черная птица, Детлафф Ван Дер Эретайн.       — Лея, — прохрипела Боклерская Бестия, вытягивая руку в мою сторону в однозначном призыве. Худшие подозрения многих работничков подтвердились, кто медленно отступал, кто бросился бежать со всех ног, но Первородный только хищно, азартно ухмыльнулся острым рядом длинных, кривых зубов.       — Боли хотели? Будет вам боль.       Я решительно подошла к нему и протянула руку, в намерении дотронуться, но он неуловимо повел плечом, ускользая от прикосновения.       — Иди в дом.       — Послушай…       Вампир злобно оскалился и смерил меня алым взглядом, от которого кровь застыла в жилах.       — В дом, я сказал!       На пороге, в клубах серого тумана и белоснежных хлопьев появился Регис.       — Лучше послушайся, дорогая. Я просмотрю за ним.       Понимая, что ничем сейчас не могу помочь этим недальновидным людям, но все же испытывая чувство вины и ответственности за их будущее, я снова попыталась было открыть рот, но тут лысый мужик бросился на Эретайна с ножом, намереваясь заколоть его. Годфрой аккуратно, и фактически мгновенно выставил меня на улицу, крепко сжав плечи, когтистыми ладонями, за тем растворился в бушующей пурге, намереваясь присоединиться к побратиму.       Окна флигеля наполнились тенями, мечущихся бандитов, сполохами света, заслоняемого очага, до слуха доносились крики, стираемые воем непогоды. Плотнее запахнув шаль и стараясь не прислушиваться, я побрела по глубокому снегу к хозяйскому дому. По щекам струились горячие дорожки слез обреченности и разочарования. Да, они были кретинами и конечно хотели мне зла, но силы их даже отдаленно не могли бы сравниться с вампирскими, а на милосердие Детлаффа рассчитывать никак не приходилось. Его ярость не знала границ и мне ничего не удавалось с ней поделать, только беспомощно наблюдать реки крови, в довесок к холоду и одиночеству Воронова Гнезда, так и не ставшего нашим уютным гнёздышком.       Марта встретила на пороге обычным взволнованным щебетом.       — Ох, госпожа, да на вас лица нет! Как только я увидела, как вы уходите с этим бандитом, сразу побежала к мастеру Регису, а его и в подвале-то не было…       Я не слушала компаньонку, стараясь унять внутреннюю дрожь. Чтобы занять ее чем-нибудь пришлось отослать за теплой водой для умывания. Едва чеканный таз, кувшин и чистое полотенце появились на столе в гостинной, как в двери тяжёлой, решительной походкой вошёл злой, сосредоточенный, хмурый хозяин. В его облике больше не было ничего звериного, только руки и плащ чуть поблескивали мелкими черными каплями свернувшейся крови, а взгляд горел разочарованием и непониманием. Он последовательно расстегнул все пряжки, снял верхнюю одежду, затем камзол, поднял рукава рубашки и невозмутимо направился к тазу, чтобы вымыть ладони.       Я заламывала пальцы в волнении, вперемешку со страхом и раздражением.       — Ты убил их всех?       — Только тех, кто пах злобой и похотью.       — Зачем?       Эретайн обернулся, взяв полотенце и сделал пару шагов ко мне, не опуская непонимающего взгляда.       — Они угрожали тебе.       — Это всего лишь люди! Слабые, хилые существа, у которых нет шансов в борьбе с тобой!       Я орала в голос на весь зал, даже не пытаясь скрывать истерики.       — Эти… Существа. Угрожали моей стае, — медленно процедил через сомкнутые зубы вампир. Я видела, как он старается не потерять самообладания, но это совершенно не приносило облегчения.       — Они не знали! — Чего? — тихо, озлобленно зарычал Детлафф. — Того что я сильнее?! Прекрати, Лея! Защищаешь зверьё!       В дверном проеме появился Эмиэль.       — Милорд и миледи Эретайн, перенесите свою беседу в уединенную обстановку, если не желаете, чтобы за ней наблюдало все поместье.       Регис задумчиво усмехнулся через плечо и, пройдя к тазу, вслед за собратом приступил к мытью рук. Детлафф язвительно хмыкнул, глядя на него исподлобья, а потом вдруг решительно подхватил меня на руки и на развороте растворился в клубах алого дыма, унося нас в свою, запертую изнутри комнату.       За закрытой дверью хозяйской спальни останавливаться или сомневаться уже никому не захотелось. Кровь мгновенно вскипела, меняя направление эмоций на совершенно противоположное. Я поднялась на носочки и приникла к губам супруга горячим, жадным, долгим поцелуем. Он крепко сомкнул тугие объятья углубляя ласки и добавляя им огня неутоленного голода влечения. Тело мгновенно заныло, напрягаясь в нетерпеливом ожидании продолжения. Дыхания не хватало, но лихорадка невыносимого влечения не позволяла заметить этого.       — Этого ты желаешь, моя хрупкая бабочка? — прорычал супруг, едва отрываясь от вспухших губ. — Чтобы пил кровь? Покалечил? Убил?!       Я прижала дрожащие пальцы к суровым губам, умоляя не продолжать разговоров. Оставить их на потом, на завтра… А лучше навсегда позабыть о словах. Алый взор ощутимо вспыхнул нетерпением, поцелуи стекли по ладони к запястью, иллюстрируя подчинение бестии моей воле. Сердце бешено рванулось из груди, с губ сорвался короткий вздох совершенного, полного, блаженного облегчения.       Мои ловкие пальцы быстро справились с мелкими пуговицами его жилета, который полетел с широких плеч на пол не прерывая горячих, откровенных ласк. Детлафф встряхнул в воздухе рукой, позволяя острым, что ножи, когтям чуть выступить за пределы пальцев, а потом полоснул ими по шнуровке корсажа, высвобождая меня из плена тугого платья. Тяжёлый наряд осел широким кругом на пёстром ковре, вслед за ним покинула талию нижняя юбка. Я со стоном стянула его грубую рубашку и прижалась к обнажённому торсу, с восторгом вдыхая чуть терпкий запах разгоряченного страстью тела Первородного.       Подхватив под ягодицы, задирая при этом тонкую ткань нижней сорочки, супруг легко поднял меня на уровень собственного роста, покрывая жадными поцелуями шею, плечи, ключицы, медленно, чувствительно спускаясь губами по тонкой, горячей коже.       Глухо стукнула пряжка ремня и огонь его похоти наполнил мое тело долгожданным напряжением безграничного удовольствия. Прогнув спину и откинув голову назад, я сомкнула ноги на пояснице вампира и громко застонала, вцепляясь в могучие плечи. Детлафф опустил голову к моей полуобнаженной груди и низко зарычал, ритмично прижимая крепкими ладонями мои открытые бедра к своим. Короткие вздохи смешались с рваными движениями его твердого, напряжённого похотью тела. Первородный переступил чуть шире, углубляя рывки, ускоряя ритм, при этом поднимая меня так, словно не чувствовал крепкими, сильными ладонями совсем никакого веса. Напряжение быстро накапливалось в животе, приближая мучительно сладкую разрядку. Я вцеплялась ногтями в широкие плечи возлюбленного, под его тихие, низкие стоны, напоминающие отдаленный грозовой рокот.       Сухие, горячие губы очертили ключицу, заставляя замереть в сладостном предвкушении, и когда судорога чистого экстаза зародилась горячей волной в самом низу живота, острые зубы легко прокусили кожу прямо над пульсирующей, шейной жилкой. Жаркая волна безграничного удовольствия захлестнула с головой, растекаясь по телу мурашками, заставляя мелкие волоски подниматься, добавляя касаниям болезненно острой чувствительности. Мне больше не было стыдно за стоны, совершенно перестало заботить, кто может их услышать, ничего не имело значения в этот миг, только он — Детлафф Ван Дер Эретайн.       Сладкая судорога прокатилась несколькими волнами по телу и спала, оставляя тяжёлую, расслабленную усталость, наполняющую мышцы свинцом, смыкающую веки, путающую мысли.       — Плевать на сантименты, — тихо прорычал Детлафф, едва отрываясь от моей шеи. — Моя. Не отпущу.       Быстрыми, едва уловимыми движениями, вампир разорвал зубами запястье и с силой прижал его к моим губам, не оставляя шанса противиться происходящему. Липкая, остро пахнущая железом кровь Первородного казалось пропитала все тело, расползаясь болезненным жаром по мышцам, путая мысли, сбивая дыхание… останавливая сердце. В затухающем сознании вспыхнула и погасла тревога, в перемешку с отчаянным стремлением противиться его воле. Зачем?       — Не могу жить с мыслью, что ты умираешь, — хриплый рокот медленно затухал словно отдаляясь, теряясь в болезненном мареве, остро напоминающем предсмертную лихорадку. — Моя хрупкая бабочка…