Розы сорта "Сангрояль"

      Детлафф мерил широкими, тяжёлыми шагами комнату и сдавленно ругался, не размыкая зубов.       — Да что тут такое происходит? Объясните, я совсем не понимаю, — смятение звенело в голосе надрывными нотами.       — Дитя мое, эту странную фразу ты действительно услышала из уст вампира-посыльного Антуана Сенклера?       — Именно так. Что в ней такого страшного?       — Видишь ли, Мейлея, боевой клич «Quos ego» — фамильный девиз рода Мурлегем.       — Все равно не понимаю. Что с того?       — Это Хагмар, — тихо прорычал Детлафф, замерев на месте спиной ко мне. — Его армия поднималась в бой по одному слову командира. По этому самому слову.       По спине пополз липкий, лишающий способности дышать страх. Я ведь видела герб Мурлегемов в их доме, и девиз под ним гласал: «иду за вами». Как же выводы не посетили голову раньше?       — Возможно — просто совпадение? — попытка поиска объяснений успокаивала очень слабо, поскольку выглядела совершенно неубедительно.       — Не бывает таких совпадений, дорогая. И если подумать… Кто передал Мурлегемам приказ прибыть в Боклер? Кто сообщил Детлаффу о выходках Филиппа?       — Кто напомнил Ориане о истории с Лафайетом? — продолжила за Региса я.       — Никому незаметный посыльный, Антуан Сенклер, — закончил Детлафф.       — Это он и есть кукловод! Этот вампир манипулировал нами всеми, под видом выполнения простых поручений! Внушал свою волю, сводя и разводя фигуры на доске, как в шахматной партии… — моему изумлению не было предела. — Как же так получилось, что никто не заметил очевидного?       — Это казалось уж слишком очевидным, милая Мейлея. Хочешь спрятать что-то, положи на самом видном месте.       — Так вот значит откуда новообращённый вампир узнал о дуэли с Лафайетом.       — Несомненно, дорогая, несомненно, и этот факт так же свидетельствует о том, что перед нами истинный глава рода Мурлегем. Он был свидетелем произошедших событий, оттого знает все, даже самые мелкие подробности.       — Но ведь вы должны были почувствовать силу побратима?       — Должны были, — подтвердил Детлафф.       — Но не ощутили ее, — продолжил Регис.       — А может все же странное стечение обстоятельств?       — Слишком много совпадений, дорогая. Слишком много.       — Нужно проверить тюрьму. Другого выхода просто нет, — сурово произнес Эретайн, решительно разворачиваясь к нам.       — Я пойду с вами! — почти взмолилась я.       Взгляд Детлаффа стал жёстким.       — Не пойдешь и точка.       — Если Хагмар Мурлегем все же высвободился, подумай, самое безопасное место для меня — это за твоим плечом, — продолжала увещевать я, не желая отступать.       — Ее слова не лишены разумного зерна, друг мой, — задумчиво протянул Регис, стоявший у окна, спиной к комнате. — Тем более, если станет известно о цели нашего путешествия.       — Можно просто спросить у Скрытого, — продолжал упорствовать Эретайн, не желая рассматривать даже саму возможность моего участия в предстоящей экспедиции.       — А если приказа он не давал? Да и стоит ли тревожить вождя в сложившейся не в нашу пользу ситуации?       Продолжая метаться, как зверь в клетке, вампир злился все больше, от чего комнату начал наполнять багровый туман.       — Друг мой, даже если Хагмар Мурлегем теперь на свободе, это лишь один Первородный против двух.       — Тебя не было там, Эмиэль! — Детлафф уже почти рычал. — Мы все едва не погибли…       — Зелёные юнцы, против опытного бойца? Охотно верю, дорогой побратим, только теперь, спустя более чем триста лет, дела будут обстоять иначе.       — Этот шрам над бровью остался с тех времён? — вновь подала голос я, желая немного разрядить обстановку.       — Да. Он располосовал мне лицо уже после того, как решетка захлопнулась за ним навсегда, — подтвердил вампир, немного сбавляя тон и скорость передвижения.       — А где та самая тюрьма?       — Недалеко от развалин Тесхам Мутна. Там раньше стоял целый укреплённый форт, первый оплот вампиров на этой земле, — прозрачный огонь серьезного взгляда потемнел, наполняясь воспоминаниями. — Мы с Адрианом участвовали в его постройке.       — Твой друг заслуживает того, чтобы его имя не трепали, как дешёвый флаг на базарной площади, и уж тем более, чтобы его не использовали в борьбе с тобой. Уверена, он хотел бы добиться справедливости.       — Справедливости… — тихо повторил Эретайн, замирая на месте. — Да, Адриан был честен, открыт и справедлив. Что ж. На сборы пол часа, выдвигаемая на закате.       — Чудно, — взмахнул рукой Регис и отправился переодеваться.       Костюм пришлось выбрать весьма экстравагантный, поскольку пробираться через развалины в платье было бы проявлением крайней глупости. Окинув неприязненным взглядом мою фигуру, затянутую в черную кожу совершенно мужского одеяния, больше подходящего юному инквизитору, чем девице — белошвейке, Детлафф неприязненно скривился, прозрачный взор, однако, сверкнул заинтересованностью.       — Вылитая чародейка.       — Действительно. Дамы этого цеха предпочитают откровенные наряды, — поддержал собрата Регис, появившийся в проеме двери затягивая тесемки на кожаных наручах.       — Не подолом же полы в вашей тюрьме мести, — тихо огрызнулась я. — Может поторопимся?       Закатив глаза в показательно- пренебрежительном жесте, Эретайн подошёл ко мне обычной тяжёлой походкой и легко поднял на руки, прижимая к широкой груди. Очертания комнаты привычно погрузились в красноватую дымку, а когда густой туман рассеялся, нашему взору предстали освещенные лишь луной развалины Тасхам Мутна.       — Что случилось с этой крепостью? — я неохотно покинула крепкие руки покровителя, но намеренно не отстранилась, продолжая плотно прижиматься к его напряжённому торсу.       Вампир был зол и расстроен, но тем не менее не делал попыток высвободиться из объятий. Спокойно опустив тяженую ладонь на мою поясницу, он терпеливо ждал, когда Мое Высочество насладится его компанией и покинет пределы личного пространства по собственной воле. Так странно и невообразимо приятно было ощущать его осознанную, грубоватую покорность, продиктованную чувством стаи.       — Войны, дорогая, что же ещё могло причинить подобные разрушения?       — Между вампирами?       — Нет, что ты. Форт Первородных давно источило неумолимое время прежде, чем здесь поселились люди.       — Давайте отправляться. Путь предстоит нелегкий.       Я наконец отступила от своего покровителя и без особенного настроения направилась вслед за Регисом по осыпающемуся, каменистому склону, по самой кромке обрыва вниз, под откос скалы, увенчанной, как короной, зубчатой крепостной стеной.       — Не думаю, что в этом случае будет разумным деликатничать, потому, дорогая, тебе лучше не покидать пределов непосредственной досягаемости одного из нас, а лучше обоих сразу. Темницу не посещали более трехсот лет, кто знает, что мы можем встретить внутри.       — Надеюсь, что все же Хагмар Мурлегем в двимеритовой клетке, — пробурчала себе под нос я, стараясь не свалиться с обрыва в пропасть.       Скоро осыпь привела нас на узкое плато перед сплошной, гранитной стеной. Казалось, что ничего рукотворного в ней найти невозможно, даже при самом тщательном исследовании, однако вход был спрятан где-то здесь. Это ощущалось подспудной тревогой в воздухе, растекалась дрожью смятения по венам, шевелило волосы на затылке, сбивало дыхание.       — Ты чувствуешь магию замков, — спокойно пояснил своим низким, завораживающим голосом Детлафф, оглаживая мою голову, словно утешая ребенка.       — И как мы преодолеем их?       — При помощи крови разумеется, — подал голос невозмутимый Регис, не отвлекаясь от внимательного изучения совершенно гладкой, каменной поверхности.       — Моей? — страх все больше сжимал холодными тисками ребра.       — Нет дорогая, что ты. Только тот, кто запечатывал эти двери, может открыть их.       — И кто же это был?       — Я, — произнес Детлафф, достал из-за пояса короткий изогнутый офирский кинжал, разрезал ладонь и провел ею, едва касаясь грубой поверхности.       Красное марево сначала растеклось в воздухе, покрывая бездушный камень тоненькой пленкой едва шевелящейся дымки, а потом словно впиталось в него, образуя причудливые, витиеватые символы. Эретайн нараспев произнес заклинание, читая их на лишь вампирам известном, древнем языке. Стена громко хрустнула и провалилась в пустоту, открывая темный, глубокий и узкий проход из которого сразу повеяло сыростью.       — Думаю, что мне лучше пойти первым, — произнес Регис, зажигая заготовленный для меня факел.       Коридор был таким узким, что передвигаться по нему мог только один человек, сводчатый потолок едва не задевал макушки моих спутников. Чувство тревоги подступало к горлу, сбивая дыхание.       — Такой узкий ход… — пролепетала я, едва размыкая губы, но слова тут же подхватило и унесло куда-то вперёд, стократно повторяющимся эхом.       — Чтобы, в случае отступления, можно было эффективнее обороняться, — невозмутимо произнес Детлафф, разглядывая тьму впереди.       Мы спускались все ниже, казалось, что к самому центру земли. Вокруг становилось с каждым шагом только холоднее, стены поросли скользким мхом и дотрагиваться до них было очень неприятно. Счёт времени окончательно потерялся, чудилось, что наш поход длится уже целую вечность, но постепенно коридор начал расширяться и резко оборвался большой, сводчатой пещерой, на дне которой плескалось огромное, совершенно чёрное озеро.       — Отойди в сторону, дорогая, мы с Детлаффом поищем рычаг, — аккуратно подвинул меня Регис, пропуская побратима.       — А тюрьма-то где? — я тщетно пыталась разглядеть хоть что-то в кромешной, вязкой, антрацитовой мгле.       — На дне озера, — пояснил Эретайн, сбросил с широких плеч дорожный плащ и шагнул в бездну.       Пещеру осветил лёгкий отблеск кровавого тумана, струящегося над совершенно непрозрачной водой. В самом центре потолочного свода из камня торчал огромный крюк, на котором болтались обрывки крупнозвеньевой, коварной цепи.       — Здесь определенно кто-то был, — обречённо вздохнул Регис и шагнул в бездну за побратимом.       По гладкой поверхности воды скользнула рябь, увеличиваясь в диаметре все больше, пока в самом центре ее не появилась огромная, блестящая клетка.       — Двимерит — восторженно прошептала я, завороженно наблюдая за происходящим.       На самом дне решетчатой камеры скорчилась в позе эмбриона засохшая мумия в мокрых лохмотьях.       — Это он. Хагмар Мурлегем на месте, в тюрьме! Значит покойная Ориана и была зачинщицей всех произошедших беспорядков! Какое счастье! — облегченный вздох сорвался с губ, а душу до краев наполнило истинное, детское счастье.       — Бедолага может быть кем угодно, но только не Первородным, — сухо констатировал напряжённый голос Детлаффа, звучащий из ниоткуда.       — Ты прав, друг мой. Перед нами новообращённый, не старше сотни, — так же обречённо подтвердил Годфрой. — Рискну предположить, что это и есть тот самый Антуан Сенклер.       Ржавая дверца медленно отворилась, демонстрируя, что камера вовсе не была заперта. Сердце упало в пятки, оставляя в груди неприятный холодок отчаяния.       — Значит Мурлегем на свободе и охотится за нами.       — Не все так плохо, дорогая. — Регис вышел из тени позади меня, отряхивая ладони. — Это значит, что Хагмар обрёл жизнь совершенно недавно, а от долгого голодания он несомненно сильно ослаблен.       — У нас есть шанс. Иначе он уже давно напал бы в открытую. — Рядом появился мокрый насквозь Детлафф. — И все равно в прошлый раз для победы понадобилась армия.       — Если только не попробовать заманить его обратно… — рассуждал вслух Эмиэль.       — Сюда? — хрипло расхохотался Эретайн. — Как же ты предлагаешь сделать это?       — Винсент.       — Кто? Вы оба рехнулись? Он ни за что не станет помогать нам, тем более после смерти Филиппа, — удержать подступающую истерику становилось все сложнее, я невольно подняла руки к плечам, в попытке унять озноб.       — Думаю ему есть, что терять.       — Ты прав, Регис. В прошлый раз он предал отца ради Офелии. Стоит поговорить с ним. Пошли отсюда, — Детлафф развернулся к нам спиной и медленно направился к выходу.       — Да, друг мой, здесь нам больше делать нечего, — Эмиэль протянул руку к выходу, предлагая мне следовать за Эретайном, а сам зашагал последним, замыкая маленькую процессию.       Огромная клетка медленно погружалась назад, в антроцитовые глубины своей тюрьмы, растекаясь по гладкой поверхности ровными, мерными волнами. А наш небольшой отряд уже покидал развалины Тасхам Мутна в полном, звенящем, напряженном молчании.