Bleeding heart

***

      Шаг. Мириады звёзд, утопающих в чернильной глубине ночного неба, на удивление не затянутого облаками. Ещё шаг. Чистый влажный воздух, наполненный горьковатым ароматом прелой, сырой земли. Ещё один шаг. Шорох пёстрых опавших листьев, увядающих под ногами. Никакой спешки. Умиротворение и покой. Всё чётко и размеренно. Всё идёт своим чередом. Но только не для него. В его власти всё время этого мира, но не собственные действия. Не сегодня.       Феликс не спеша прогуливается по безлюдным ночным улочкам тихого спального района на окраине Сеула, наслаждаясь промозглой прохладой последних дней осени. Порыв холодного ветра ерошит волосы на затылке и небрежно раскидывает длинные серебристые пряди по плечам, привнося лёгкий беспорядок в причёску демона. Такой же, как творится в его голове. Неизвестно откуда взявшаяся навязчивая мысль о том, что происходит что-то неладное, заевшей пластинкой крутится на задворках подсознания Феликса последние сутки. И вот уже пару часов он наматывает круги по пустынным улицам засыпающего квартала, настойчиво избегая приближаться к источнику своего беспокойства.

***

      Она появилась на территории демона чуть меньше года назад. Всегда энергичная, шумная, заряженная на позитив, открытая к новым знакомствам и впечатлениям. Эта девушка неизбежно привлекала к себе внимание и легко очаровывала окружающих своей яркой улыбкой. Слишком яркой. Не то чтобы неискренней, вовсе нет, но… Именно за такими улыбками обычно что-то прячут, надёжно укрывая за сияющими лучами приветливости и оптимизма свою душу, оставляя самое сокровенное в безопасной тени. За эти самые отголоски тьмы, всегда таящиеся в отблесках её глаз, и уцепился внимательный взгляд демона ещё при их первой встрече. Обычно равнодушный к таким скучным и однообразным, по его мнению, человеческим судьбам и переживаниям, Феликс раз в пару-тройку столетий всё же находил в потоке серой обыденности объект интереса в мире людей. И каждый раз с новым человеком он будто заново открывал для себя чувства и эмоции, искусные переплетения событий и прописные истины жизни смертных, циклично повторявшиеся с течение времён, которые неизменно тускнели и стирались из его памяти за века уединённого скитания по земле.       Этот раз не стал исключением. С момента их мимолётного знакомства демон приглядывался к девушке, поначалу наблюдая издалека, стараясь оставаться незамеченным. Но в итоге, сам того не замечая, он пал перед её чарами не в силах держаться на расстоянии от столь яркого и манящего своим чистым, живым светом человека. Так завязалось их общение, постепенно переросшее в еженедельные посиделки с разговорами за чашкой чая, кофе или чего покрепче, в ходе которых Феликс с неиссякаемым энтузиазмом будто в первый раз исследовал потёмки чужой души. И пусть девушка не спешила раскрываться и выдавать все свои секреты новоиспечённому другу, любознательности, терпения и времени у демона в запасе предостаточно. С каждой новой встречей их связь становилась всё более прочной. С каждой новой беседой она всё меньше пряталась за ширмой широкой улыбки. С каждым новым днём он всё ярче и отчётливее воспринимал окружающий мир. Заново постигая многогранную палитру человеческих ощущений, парень даже рискнул раскрыть свою истинную сущность, и был радушно принят со всей его сверхъестественной подноготной.

***

      Демон медленно, словно в тумане, ведомый всё той же навязчивой, но толком не осознаваемой мыслью, выходит к хорошо знакомому дому. На пятом этаже невысокой типовой многоэтажки видит распахнутое настежь в почти по-зимнему холодную ноябрьскую ночь окно. Свет не горит, но Феликс уверен, что хозяйка квартиры не спит. Несколько секунд он раздумывает, стоит ли нарушать её покой и уединение неожиданным визитом в столь поздний час, прислушивается к собственным инстинктам. Интуиция подсказывает, что сегодня можно не следовать правилам приличия, как, впрочем, и всегда в его случае. Демон одним молниеносным рывком преодолевает расстояние до подоконника, бесшумной тенью скользя в ночи. Зияющая чёрная дыра окна неприветливо раскрывает ему навстречу свои объятия, намереваясь поглотить незваного гостя. Но Феликсу к темноте не привыкать. Тьма внутри – его вечный и самый надёжный спутник – и тьма снаружи сливаются воедино, легко скрывая чужое присутствие в комнате, позволяя ему оставаться незамеченным наблюдателем.       Аккуратная, едва различимая для человеческого зрения в тусклых отсветах уличных фонарей, фигурка. Хрупкое тело, добровольно зажатое в тиски между прикроватной тумбочкой и массивным платяным шкафом. Подтянутые вплотную к груди стройные ноги в лёгких пижамных штанах. Острые коленки, обхваченные тонкими руками. Бледная, покрытая мурашками кожа. Поникшие плечи, вздрагивающие в такт почти беззвучным рыданиям. Безвольно склоненная к коленям голова. Каскад густых тёмных волос, скрывающих заплаканное лицо. Резкий порыв холодного ночного ветра – единственное, что выдаёт чужое вторжение на территорию квартиры. Но появление сверхъестественного гостя остаётся без должного внимания. Несдержанный громкий всхлип. Попытка взять себя в руки, вернуть крупицы самообладания. И глухой стон отчаяния сквозь стиснутые чуть ли не до скрежета зубы.       – Ты плачешь? – раздаётся тихий, вкрадчивый вопрос в кромешной тьме малюсенькой спальни. Хозяйка испуганно вздрагивает, а в озябшем теле появляется настороженная скованность. Это первый раз, когда Феликс видит её слёзы.       – Да, – после недолгой паузы сдавленно отвечает в пустоту комнаты девушка, в очередной раз стараясь задушить рвущиеся наружу горькие рыдания. Поднимает голову и сквозь пелену слёз пристально вглядывается в мрачное пространство вокруг себя. Как давно она не одна?       – Почему? – также тихо, с лёгкими нотками любопытства в бархатно-низком голосе, интересуется нежданный гость. Девушка готова поспорить, что демон сейчас слегка склонил голову набок и, возможно, задумчиво проводит указательным пальцем по нижней губе. Он частенько так делал, когда разговаривал с ней, пытаясь понять и, казалось порой, познать что-то новое для него.       – Мне больно, – это признание окружающей холодной темноте, на удивление, даётся значительно легче.       – Тебя кто-то ударил? – тут же спрашивает ночной собеседник с почти искренней обеспокоенностью, делая шаг в сторону девушки, отрицательно качающей головой в ответ. – Ты упала? Поранилась? – высказывает парень новые предположения, всё ближе подходя к втиснутой между мебелью фигурке.       – Нет и нет.       – Несварение? – демон предпринимает очередную попытку понять причину слёз человека и садится на корточки совсем рядом.       – Хах, – грубое, хриплое подобие смешка срывается с красивых, но заметно искусанных губ девушки, которых впрочем не трогает привычная улыбка. – Моя боль не физическая, Феликс.       Озадаченное лицо демона напротив явно даёт понять, что ему это чувство не знакомо. Справедливости ради, ему в принципе недоступны ни человеческие чувства, ни душевные терзания, ни маленькие радости жизни. Он может лишь наблюдать, как всё это переживают смертные, но ему никогда по-настоящему не испытать подобного. Такова его истинная дьявольская натура. Отсутствие души избавляет от многих возможных тягот вечной жизни, но со временем превращает её в абсолютно безличное существование. Именно поэтому Феликс позволяет себе привязываться к людям порой. Прямо как сейчас. Эта хрупкая девушка открывает демону не только свою душу, но и мир эмоций, которые всегда так живо отражаются на её лице, находят проявления в жестах и угадываются в звучании голоса. Находясь рядом с ней, он почти может почувствовать себя человеком.       – Что случилось? – осторожно спрашивает Феликс, оставив тщетные попытки самостоятельно разгадать эту тайну.       Ответом ему служит тишина, нарушаемая лишь не сдержанными всхлипами. Демон не смеет настаивать на откровениях. Не то чтобы он не верит в собственные силы. Вовсе нет. Поиграй он ещё в детектива, рано или поздно точно докопается до истины. Вот только допрос с пристрастием – явно не то, что уместно в сложившейся ситуации. Пусть у демонов и нет чувств, за тысячелетия, проведённые на земле, Феликс научился заботиться о тех, у кого они есть. Даже в темноте комнаты он видит, что девушка перед ним ощутимо дрожит, и кажется, не только от сдерживаемых рыданий. Парень молча поднимается и отходит к распахнутому окну, закрывая створки в ночную стужу.       – Это больно, – неожиданно начинает девушка. Её голос звучит тихо и надломленно, едва не переходя в трескучий шёпот. – Видеть, как страдает близкий человек и не иметь возможности помочь ему.       Феликс молча стаскивает с кровати плед и укутывает подругу в тёплый кокон, пуская через прикосновение небольшой импульс согревающей энергии по замёрзшему телу, а сам садится на пол напротив. Он не перебивает и больше не задаёт вопросов, предоставляя полную свободу.       – Это трудно. Быть рядом, понимая, что дорогой человек умирает, – после недолгой паузы, словно в благодарность за терпеливую заботу и понимание, продолжает изливать душу девушка.       Её голос дрожит, как и она сама, но слёз больше нет. Вместо них наружу рвутся слова, каждое из которых забирает с собой часть тяжкого груза, камнем лежащего на сердце, принося долгожданное облегчение. Демон, чуть склонив голову, внимательно наблюдает за собеседницей, не смея даже пошевелиться, чтобы не спугнуть момент искренности, не разрушить образовавшуюся хрупкую связь между ним и раненой человеческой душой.       – Это страшно, – шепчет девушка, поднимая испуганный, растерянный взгляд на демона, сидящего напротив, и в поисках защиты доверчиво заглядывает в его чарующие дьявольские очи, тускло светящиеся во мраке ночи. – Осознавать собственную беспомощность перед неизбежно приближающимся концом.       Игра в гляделки продолжается недолго. Больше никаких масок и недомолвок. Только её открытая душа и не озвученная мольба, не высказанная просьба, застывшая в заплаканных девичьих глазах. Феликс понимает и без слов. Лёгким взмахом руки отодвигает массивный платяной шкаф, перебирается ближе к подруге и раскрывает для неё свои надёжные тёплые объятия, в которые она окунается с безмолвной благодарностью.       – Это невыносимо, – уткнувшись в крепкое плечо друга, подводит итог девушка. – Просто наблюдать, потому что не можешь сделать ровным счётом ничего для того, кого любишь.       «Прямо как я сейчас», – невесело усмехается собственным мыслям демон. Пусть он не испытывает эмоций, но с мрачной прагматичностью подмечает, что его нынешнее положение такое же безвыходное. Несмотря на всю сверхъестественную силу и вековой опыт, он также беспомощен в этот момент, как человек перед смертью. За свою долгую жизнь Феликс не раз наблюдал, как люди, которые стали действительно близкими и важными для него, покидали этот мир, а потому он прекрасно понимает, о чём говорит девушка. Понимает разумом, но не сердцем. И при всём желании ничем не может помочь. Как бы ни старался, он даже не сможет толком утешить подругу. В ответ на человеческие переживания ему нечего дать взамен. Разве что…       – Если хочешь, я могу… Избавить от страданий, – осторожно предлагает доступную ему помощь демон, убаюкивая в своих согревающих объятиях почти успокоившуюся девушку.       – Я знаю, Феликс. Спасибо, – её тихий голос звучит мягко и, кажется, немного виновато. – Не каждый смертный смеет претендовать на такую искреннюю заботу от демона, да ведь? Так трогательно. Но эта боль моя, она часть меня, часть моей жизни. Естественная часть. И я не откажусь от неё просто потому, что сейчас мне тяжело.       «Конечно, не откажешься. Иначе я был бы разочарован в собственном выборе. Только человек, в полной мере переживающий весь богатый спектр чувств и эмоций, может учить им такого как я», – улыбается собственным мыслям парень.       – Я справлюсь, – неуверенно заявляет девушка, стараясь убедить в этом скорее себя, чем собеседника, и, отстраняясь от демона, робко заглядывает в его сияющие колдовским светом глаза. – Только… Останешься сегодня? Пожалуйста. Твоей поддержки мне хватит.       – Конечно. Без проблем, – легко соглашается Феликс, замечая прежнюю мольбу в обращённом к нему взгляде, и снова обнимает подругу, защищая её от всех невзгод и печалей холодной осенней ночью. – Если моего присутствия тебе достаточно, я буду рядом сегодня, завтра и всегда.