Сегодня у меня

      Сергей тяжело вздыхает и расхаживает из угла в угол уже полчаса. С окончанием рабочего дня здание «Вместе» пустеет, а свет горит только в апартаментах главного босса. Смартфон то оказывается в руке у Разумовского, то снова отправляется на стол. На экране запущено всего одно приложение с сообщением, которое Сергей набрал два часа назад, но так и не решился отправить. Кажется, сделать это труднее, чем запустить свою соцсеть сразу после универа. Один раз он почти жмет заветную кнопку, но в последний момент щелкает по кнопке отмены. Злится сам на себя. Нет, больше откладывать нельзя! Он создал огромный международный бизнес, но не может отправить одно сообщение. А все почему? Потому что знает, что за этим последует, и старается оттянуть момент. Но долго так продолжаться не может — это нечестно по отношению к потребностям другого человека. Сергей еще раз вздыхает, подхватывает телефон, снимает блокировку и молниеносно жмет «отправить». Пути назад нет.       Игорь расплывается в улыбке, увидев, от кого пришло сообщение, но, прочитав текст, становится мрачнее тучи.       «Сегодня в 9 у меня».       Очевидно, на что намекают люди, когда назначают свидание так поздно. Гром сжимает мобильный, и экран едва не трескается. Что ж, это должно было случиться рано или поздно, но Игорь надеялся, что еще пара недель у него есть. Хотя он знал, с кем связался. Сергей скромен, но так молод, безумно красив и популярен. Наверняка в соцсетях ему постоянно пишут поклонницы и поклонники. Конечно, у него есть потребности. То, что он о них ни разу не заикнулся за два месяца отношений и ничего не требовал, кроме долгих объятий и почти целомудренных поцелуев, не значило, что ему не хочется. Может, он просто слишком хорошо воспитан или ждет, что Игорь наконец решится взять дело в свои руки. В итоге не дожидается и делает первый шаг сам. Ладно, нужно просто подойти к этому, как к решению очередной рабочей задачи. Майор же много чего делает по работе, что делать не хочется, так и здесь: прибор работает, значит, нужно им воспользоваться, даже если это не принесет кайфа. О том, чтобы расстаться с Сережей из-за такой странной причины, Игорь не думает: слишком много этот рыжий значит в его жизни. Игорь привык видеть его в домашних трениках, жующим фастфуд, залипающим перед компьютером даже в выходные и решающим проблемы всех людей, кроме своих собственных. Кажется, только ради Игоря он ставит свои дела на паузу: переключает все свое внимание на Грома и следит за ним так внимательно, что почти не моргает. Сначала Игоря это напрягало, а потом он понял, что Сережа просто боится сделать что-то не так. Просчитывает, что сказать и сделать, старается предугадать, что Игорь от него ждет. Пришлось потратить много времени, чтобы объяснить, что его не так просто обидеть и Сережа может быть самим собой — Игорь не разочаруется в нем. Тогда Сережа постепенно начал раскрываться, больше болтать о том, что ему действительно нравится, например, об античном искусстве. Не считая технологий, интересы Сережи весьма старперские — как раз такие, какие понимает Игорь. Он показал Сереже шахматы, научил ставить фигуры, и тот моментально подхватил. Интеллектуальные битвы стали их хобби. Они проводили часы, выводя деревянные войска на поле битвы, и могли играть до глубокой ночи, угнездившись на диване и попивая вино. Игорь и сейчас не отказался бы поиграть, но Сережа явно ждет его для другого.       К 9 часам Игорь готов и поднимается на лифте почти на самый верх башни, держа в руках пакет из «Четверочки» с вином, смазкой и презервативами — все как на «нормальном» свидании.       Услышав, как лифт останавливается на этаже, Сергей замирает и бросает на двери взгляд испуганного кролика. Игорь входит в апартаменты без проблем — система безопасности его знает и пропускает. В голове крутится дурацкая мысль, что было бы хорошо, если бы он так же легко вошел не только в двери. И желательно быстро. В идеале так, чтобы Сергей этого вечера вообще не помнил. Поэтому он с радостью забирает бутылку вина, хоть и не думает ее открывать. Прячет этот ужасный коктейль из отходов винного материала за стол и достает нормальное итальянское вино из своих запасов. Игорь все равно не заметит разницы — Сергей проделывал этот трюк не раз.       Игорь оглядывает комнату, а потом возвращается взглядом к ее хозяину. Сережа идет к дивану, заносит ногу, и Гром уже представляет, как тот снова спотыкается о пуфик, как в одну из их первых встреч, но Разумовский куда грациознее, пока трезв. Он почти элегантен: моментально сокращает между ними расстояние, обойдя преграду, и заглядывает Грому в глаза.       — Рад, что ты пришел, — отдает в руки бокал, слегка коснувшись пальцев. — Сегодня пьешь? Ты же не на службе?       Края их фужеров соприкасаются с многообещающим звоном. Разумовский улыбается и подносит бокал к губам. Довольно прикрыв глаза, он делает глоток, пробуя сладко-терпкий вкус. Сережа невероятно красивый, даже когда одет не в брендовый вечерний костюм, а простую рубашку и узкие джинсы. Игорь приподнимает бровь. Обычно вне работы Сережа ходит в спортивках, которые не так облегают его ноги и задницу. Значит, он приоделся специально для этого вечера? Хочет показать все прелести? Соблазнить? Игорь залпом выпивает бокал и слышит тихий смешок со стороны Сережи.       — Куда так спешишь?       — Я… — Игорь кашляет и старается не смотреть на сползающую с левой ключицы Сережи рубашку, — я просто очень хотел пить.       — Я мог налить тебе воды, — Сережа задумчиво смотрит в бокал, а затем тоже выпивает его за раз. Оба думают об одном: под алкоголем переспать легче. Глупо, конечно, лучше и безопаснее было бы это сделать трезвыми, но оба понимают, что так они ни за что на это не согласятся. Вино и правда разогревает, окрашивает щеки румянцем, придает глазам озорной блеск. Игорь считает Сережу красивым, и это взаимно. Хочется медленно пить вино и смотреть фильмы всю ночь, но сегодня они встретились не для этого. Сережа опускается на диван, Игорь садится рядом, но почти на другой край. Смотрит на почти метровое расстояние между ними, понимает, что сглупил, и двигается ближе. Как же люди намекают на секс? Игорь так давно им не занимался, что почти уже и не помнит. Привыкнув действовать решительно, он резко опускает ладонь на колено Сережи, и тот вздрагивает, как если бы невролог ударил его молоточком.       — Все хорошо? — удивленно спрашивает Игорь, чувствуя дрожь парня, и уже хочет убрать руку.       — Д-да, — Сережа выдавливает улыбку, ловит руку Игоря и возвращает обратно на колено. Обычно прикосновения не такая проблема. Раньше наедине они спокойно обнимались, держались за руки и даже иногда целовались. Но сейчас неловкости добавляет то, что оба знают, к чему все идет. Что ж, тогда следующий логичный шаг — перейти к поцелуям. После третьего бокала Игорь наклоняется к Сереже, тот снова дергается, шарахнувшись от него.       — Точно все хорошо? — Игорь хмурит брови. Сережа быстро кивает, но выглядит виновато. Игорь не успевает вглядеться — Сережа берет его лицо обеими руками и целует сам. На губах чувствуется вкус винограда и приятное тепло. А еще липкие скользкие слюни. Зачем так много слюней? Еще и зубы ударяются. Ну почему поцелуи не могут быть чуть приятнее? Кажется, других людей это заводит. Во всяком случае, бывшие Игоря любили целоваться и делали это где угодно: на улице, в метро, магазинах, кафе. Хорошо, что Сережа не такой, и ему хватает пяти секунд, а затем он сам отстраняется. Что ж, нужно двигаться дальше. Игорь кладет руку на поясницу Сережи и тянет его на себя. Разумовский закусывает губу, хмурит брови, но перебирается на колени. Игорь чувствует его вес, приятно давящий сверху, чувствует, как соприкасаются их ширинки. Кладет обе руки на спину Сережи, поглаживает ее, забирается под рубашку. Обычно они на этом останавливаются. Сидят так часами, гладят друг друга, смотрят в глаза. Кажется, больше ничего не надо, только приятное тепло и взаимопонимание: Игорь гладит Сережу по волосам, чешет за ушком, как котенка, знает, что в этой голове скрывается гениальный мозг, но наедине Разумовский не сильно отличается от нервного трогательного подростка. Вдвоем, в целом, приятно проводить время, а этот вечер просто нужно пережить.       — Марго, включи музыку… — хрипло распоряжается Сережа.       — Включаю, — отзывается дружелюбный девичий голос, и по комнате разливается негромкая плавная музыка. Сережа отстраняется, медленно расстегивает на себе рубашку и неспешно ее снимает. Игорь ошеломленно на него смотрит. У Разумовского изящный торс с мелкими родинками и выступающими косточками. Многие в этом городе отдали бы все за то, чтобы увидеть его таким, да еще на своих коленях, но Сережа сделал свой выбор. Игорь думает, что должен оправдать его доверие. Должен доставить ему удовольствие. Жаль, что он не знает, что Сережа точно так же думает про Игоря: слишком мужественный, слишком горячий, смотрит еще так жадно, наверняка хочет… Да, хочет, но вовсе не того, что кажется. Игорь старается не зевать, думая, как долго это еще будет продолжаться. Вот бы сейчас допить бутылку вина и лечь спать в обнимку, но перед этим еще нужно сделать дело, «выполнить долг». Сережа тянется к его ремню, а Игорь перехватывает его руку:       — А что, Марго будет смотреть?       — Игорь, — Сережа удивленно на него смотрит. — Это всего лишь искусственный интеллект, программа…       — И что? — Игорь удерживает его руку и задумчиво поглаживает пальцы. — Она же все записывает? А вдруг ее взломают?       — Игорь, меня невозможно взломать… — вмешивается упомянутый интеллект.       — Я работаю в полиции и могу утверждать, что нет ничего невозможного.       — Вам не стоит меня смущаться. Я всегда работаю в фоновом режиме и не обладаю оценочными суждениями.       Кажется, электронный женский голос смеется. Вдруг ей интересно подсматривать? Игорь бросает на Сережу такой взгляд, что спорить бесполезно.       — Ладно-ладно, — вздыхает растрепанный полуголый Разумовский. — Марго, отключись до завтрашнего утра.       — Сергей, вы уверены? Подтвердите выключение?       Игорь видит, как Сережа колеблется. Он уже и не помнит, когда в последний раз обходился без виртуального помощника, но Игорь кладет ему руку на плечо, как бы говоря, что если что-то понадобится, он рядом. Сережа кивает:       — Подтверждаю выключение.       — Голосовая идентификация пройдена. Приятного вечера, Сергей, Игорь.       Повисает тишина. Для Игоря ничего не меняется, но Сережа чувствует, как офис лишается души и снова становится просто помещением в огромном здании. Но это всего лишь до утра. И, возможно, Игорь прав: без Марго они остаются по-настоящему наедине. Никто их не слушает и не подсматривает. Если что-то понадобится, они справятся. Игорь отпускает его руку и разворачивает Сережу лицом к себе. Поглаживает большим пальцем по щеке, прижимается ближе и мягко целует. Сережа заставляет себя ответить, от неопытности случайно прикусывает губу, но Игорь воспринимает это как проявление страсти и рычит в ответ. Разумовский все-таки добирается до его ремня и расстегивает, следом тянет и молнию. Сглатывает ком в горле. Мужской член — не самое эстетичное, что есть в мире. Смотреть на него при свете не хочется. Да и самому дальше раздеваться под внимательным взглядом как-то некомфортно. А если представить собственное лицо во время секса, так вообще стыд берет. Определенно пережить этот опыт лучше в темноте и наощупь.       — Марго, свет… а, блин… — вздыхает Сережа, вспомнив, что отключил помощницу.       — Я выключу, — быстро отзывается Игорь, мысленно соглашающийся, что без света комфортнее, но Сережа сверху не дает ему подняться.       — Сиди, я сам, — вскакивает Разумовский, словно только этого и ждал. Да, перерыв не помешает. Нужно перевести дыхание. Сережа бросается через всю комнату к выключателю на стене, но, когда свет гаснет, осознает свою ошибку. Глаза не привыкли к темноте, ничего не видно, а учитывая Сережину грацию, тем более в нетрезвом состоянии…       — Ай! Блин!       Игорь слышит звук удара и как что-то тяжелое с грохотом падает. Со своей работой он привык ориентироваться где угодно и легко находит выключатель. Щелкнув им, Игорь оборачивается и обеспокоенно рассматривает комнату. Вместо того, чтобы найти диван, Сережа в темноте напоролся на статую, завалился вместе с ней и теперь сидит на полу. Игорь тяжело вздыхает.       — Ты цел? — он наклоняется над Сережей, обеспокоенно его рассматривая. — Не ударился? Голову не ушиб?       — Все в порядке, только статую жалко, — Сережа пытается подняться, ухватившись за широкую ладонь Грома, но тут же шипит от боли. — Ой! Нога…       Игорь обводит Сережу внимательным взглядом. Вроде бы правда цел, только штаны порвал и коленка кровит.       — Иди сюда, — берет его под колени и спину и несет в ванную, не слушая возражений. Сажает на бортик, достает из шкафа перекись и пластырь, откладывает их на раковину и помогает Сереже снять штаны. Разумовский сидит на краю ванны в трусах, нелепо зажимается, сводит ноги вместе. Игорь опускается перед ним на пол, на одно колено (просто так удобнее, нет, не потому что ему нравится чувствовать себя рыцарем), и осторожно обрабатывает ранку.       — Прости меня, — Сережа виновато отводит взгляд и сжимает губы, когда перекись жжет и пенится. — Я все испортил.       — Ты о чем? — Игорь наклеивает пластырь и поднимает взгляд на Сережу.       — Ну, — Разумовский трет шею под отросшими рыжими волосами. — Испортил вечер. Ты же хотел заняться сексом, а я…       — Я хотел? — Игорь приподнимает брови. — Я думал, это ты хочешь. Ты же меня позвал. Я вообще могу без этого…       — В смысле? Я… я тоже могу «без этого», но… обычно же люди занимаются сексом в отношениях… — Сереже самому становится неловко от того, как это глупо звучит. В голове эта мысль казалась куда логичнее. — И… неужели ты правда не хочешь? — Сережа смеряет его недоверчивым взглядом. Раньше ему никогда не встречались люди, как он сам. В сознании щелкает: — Боже, дело во мне?! Ты не хочешь меня?       — Ты о чем? Нет, конечно, нет! Просто не особенно хочу заниматься сексом. Ну, знаешь, это столько напряга, грязи, да и сам процесс… сильно переоценен. Но я все-таки оставил тебя без штанов. — Игорь усмехается, поглаживая Сережу по ноге, наклоняется и осторожно целует в колено выше пластыря. — Это может считаться?       Улыбнувшись, Сережа делает вид, что думает.       — Вряд ли, но я знаю, где я тебя точно завалю.       Игорь приподнимает бровь:       — Где же?       Не переставая улыбаться, Сережа наклоняется ниже и горячо шепчет ему на ухо так, что у Игоря бегут мурашки:       — Шахматы. Готов умолять о пощаде? Я собираюсь показать тебе мою лучшую комбинацию.       О да, им предстоит долгая ночь, полная страсти и нескольких ярких эндшпилей.