Save Our Souls

Антон чувствует себя очень странно, просыпаясь в чужих объятиях. Ему тепло и уютно. Ему хочется остаться в этом моменте навечно. Ему там не место. Илья просыпается сразу же, как парень предпринимает попытку выпутаться из крепких рук. Садится на кровать и смотрит с такой теплотой и нежностью, которую Антон точно не заслужил. — Скоро занятия, а мне ещё нужно тетради взять, так что я наверное побегу, — он не оправдывается, точно нет. Макар понимает это и по взгляду, и по едва уловимой интонации. В них не стыд или обида, лишь отголоски чужих мыслей. «А я тебе никогда не врал». Несмотря на разгар лета на улице холодно, и Антон искренне жалеет, что вчера оставил кофту в комнате. Вроде как она висит на спинке кровати, но сейчас времени на поверку нет: он успевает лишь схватить сумку и бежать в учебный корпус. Влетая в комнату он абсолютно не задумывается о том, что вчера вообще-то сам разрешил Диме притащить туда кого угодно. Вернее думает, что готов встретить там кого угодно. Не готов. На секунду теряется в голубых глазах, а затем резко отступает назад, врезаясь в шкаф. Арсений так же резко встаёт с чужой кровати, прерывает мимолётный зрительный контакт и быстро ретируется из комнаты. Антон ещё несколько секунд стоит вжавшись в шкаф и приходит в себя только когда его окликивает Дима. Им нужно бежать на физику, а это далеко. Достаточно, чтобы подумать о том, что кроватей в комнате только две, что подушка теперь наверняка пахнет чужим шампунем и что Арсений наверняка очень плохо спал, потому что до этого подушка пахла сигаретным дымом, а парень обычно морщился, если кто-то рядом курил. На лестнице вновь настигает боль в спине, не то от неподвижного сна, не то от столкновение со шкафом. Дима с сочувствием смотрит, как друг морщится и забирает его сумку. На физику они успевают с божьей помощью. — Это конечно не твой профиль, но у психолога я спросить забыл. Эмоции могут переходить в физические ощущения? — от пары прошло примерно полчаса, когда Антон всё-таки решается задать волнующий его вопрос. — Да. Это психосоматика. У ментальных проблем сложно найти очаг, поэтому наше подсознание проецирует их на тело, а что? — Но это ведь не настоящая боль, верно? — Когда как, — задумавшись отвечает Дима, — порой приводит к настоящим проблемам. Но это должен быть действительно запущенный случай. Больше Антон вопросов не задаёт, только пишет тихонько набирает сообщение под столом. «Думаю будет эффективнее разделить работу, я буду писать черновики и присылать тебе, ты делать правки, я на их основе переделывать. А то сейчас мы больше отвлекаемся, чем работаем» Арсений бесится. Ещё неделю назад, он бы не бесился. Ещё до той дурацкой игры, он бы не бесился. Ещё до случайной встречи на кухне, он бы не бесился. Но сейчас... Ведь никто не остаётся друзьями с бывшими. Особенно с бывшими, которые смотрят ТАК. Арсений не верит, что никто кроме него этого не видит. Арсению не нравится, что он замечает эти взгляды, в которых почти что можно увидеть отражение кудрявого солнца на кухне. Ещё больше ему не нравится когда он ловит взгляды на себя самого. Сочувствующие, с ноткой «без шансов». Репетиция была похожа на неудачную серию из какого-нибудь дурацкого ситкома. Всё вроде было неплохо, свои роли почти все выучили, даже Макар неплохо справлялся со своим текстом, который получил только сегодня утром. Только вот в рабочем процессе стало на одного человека больше. Антон всегда присутствовал на репетиции, но никогда не влезал. Сейчас же его внимание ощущалось намного более явно. И направлено оно было на одного конкретного человека. Словно чтобы не отвлекаться ни на кого другого. — Так, ребят, небольшое объявление, — закончив разбор полетов с последним из актёров, Антон подошёл к самому краю сцены, привлекая к себе внимание, — Мы в субботу утром едем в Питер, на одну ночь. Потому что нам нужен реквизит и материалы для его создания. Всех ответственных прошу составить списки того, что нужно купить, потому что финансирует нас администрация и им нужно понимать затраты. Остальные просто прёмся отдыхать и напитываться культурой. Только попробуйте в воскресенье напиться: влетит мне, а я очень мстительный. С этим не то предупреждением, не то угрозой, парень спрыгнул вниз и направился наверх, к выходу из зала. Остальные тут же загудели, радостно предвкушая предстоящие выходные. — Павлу Алексеевичу он явно приглянулся., — заметила какая-то старшекурсница, приезающая сюда так же не первый раз. Несколько знакомых с мужчиной ближе согласно закивали, но никакого недовольства наличие у преподавателя «любимчика» не вызвало. Пока что они от этого только выигрывали. — Сергуль, сгоняешь со мной в субботу в лагуну? — они уже укладывались спать, когда весь вечер собиравшийся с мыслями Арсений обратился к другу с этой специфической просьбой. — Эт что? — Матвиенко посмотрел на него с подозрением, голос его звучал настороженно. — Гей клуб. Не спеши отказываться! — заметив, как скривилось лицо соседа поспешил оправдываться парень, — Он для всех, просто вот прям совсем для всех, на входе ленточки дают. Просто ты не пьёшь и выглядишь угрожающе, а мне нужно сопровождение. Я могу напиться и натворить дел, мне без друга трезвенника в такие места ходить вообще нельзя. — Ты же понимаешь, что если хоть один представитель мужского пола приблизится ко мне, получит в табло? — На то и расчет! Я буду торчать рядом с тобой. И не волнуйся, ты абсолютно не в моём вкусе, так что по пьяне к тебе не полезу. — Дай мне переспать с этой мыслью… Арсений лишь согласно кивнул, натягивая на себя слишком большую кофту. Одеяло было успешно забыто, вместо этого он закутался в огромный капюшоном, носом уткнувшись в прокуренный воротник. В пятницу вечером репетиции не было, потому что участникам спектакля нужно было собраться в их небольшое путешествие. Антон с собой вещей не брал, у него в северной столице была Ира, которая несмотря на предстоящий разговор наверняка пустит его на одну ночь. Взял только пустой рюкзак, куда планировал сложить часть своих вещей, что находились у девушки в квартире. Они хоть и жили вместе, полноценными соседями не стали. У Антона была там одежде, зубная щётка, бритва., но он всё равно оставался в той квартире лишь гостем, даже кот не принимал его за часть семьи. Дима же по видимому решил показать, что учится не абы на кого, а на врача, потому помимо сменного белья и одежды, взял с собой ещё и аптечку со всем чем только можно. -Черт, да где же она, — младший в третий раз перекладывает все свои вещи и разочаровано взмахивает руками. — Что ты хоть ищешь, может у меня случайно оказался? — Позов отрывается от книги, сосредоточиться на которой всё равно не получается. — Да толстовку любимую. Может в стирку случайно попала… — Эта которая такая огромная и красная? — Она самая. Ладно, вернёмся найду Лишь бы кто не спиздил. Утро начинается рано и очень сумбурно. Антон почти не спал, а теперь был весь на нервах. Дело ли, собрать, соорганизовать и проследить за оравой уже не подростков, но ещё с ветром в голове студентов. К тому же он младше, авторитета у него никакого. Спасали лишь две вещи: в «театральном кружке» люди были ответственные и большинству из них Антон нравился просто как человек. Сейчас слушались скорее не его самого, а тень ходившего следом Ильи. Они ещё не притерлись, не раскусили его мягкий характер, оттого побаивались угрожающего внешнего вида. В автобус они из-за заходили последними, потому сели рядом на последние оставшиеся места в самом начале. Никого из компании самого Антона рядом не оказалось, они шумно заняли самые дальние ряды. Наверное к лучшему. Пока он не поговори с Ирой, стоит вообще от всех держаться подальше. Илья чувствовал его настроение, так что не трогал, не пытался заговорить, лишь бросал то и дело обеспокоенные взгляды. Антон их не видел. Антон заснул. Кузнецовой он позвонил заранее, предупредил, что с ним зайдёт Илья, попросил приготовиться к серьёзному разговору. Наверное неправильно было вот так по телефону оповещать о необходимости поговорить, чтобы всё время до встречи она нервничала, но это всё же лучше чем огорошить резким «Нам нужно расстаться». Всю труппу он попросил сегодня же разобраться с покупками, а потом отпустил гулять в свободное плавание. Главное завтра в восемь всем быть на автовокзале или оповестить, если кто-то решит добираться к центру летней практики другими путями. Самому Антону покупать ничего было не нужно, большинству актёров тоже. Они здесь шли бонусом, поэтому в «свободное плавание» отправились сразу. Вроде как его искала Оксана, вроде как ей что-то отвечал Артём, вроде как он поймал понимающий взгляд Димы… В шуме толпы было легко сделать вид, что он не заметил, спрятаться за не то чтобы другом и исчезнуть в метро. К Ире они зашли вместе, он предложила Илье тоже остаться на ночь, он согласился при условии, что будет алкоголь. В квартире его не было, поэтому парень быстро её покинул. Чтобы пополнить запасы и чтобы дать парочке поговорить. — Что случилось, Тош? — Ира поставила перед ним чай и забралась с ногами в кресло напротив. Ласковое обращение резануло слух, — Ты хотел поговорить. Она уже знала о чём, вернее каков будет итог их разговора. — Ты меня любишь? — короткий вопрос, который он задавал очень редко и на которой сам никогда не отвечал. Девушка лишь грустно кивнула в ответ. — Иначе бы не оставался с тобой. Мне ведь не нужно боятся, что мой уход разобьёт тебе сердце, — если бы он не знал её столько времени, счёл бы это за упрек. Но нет, это было простое понимание. Они оба знали, что это не взаимно. — Какого это? Любить? — Я не знаю, — честно ответила блондинка, отпивая из собственной чашки, — это не то, что можно описать, объяснить. — Кажется я тебя наконец понимаю. — Тебе нравится кто-то? — в её глазах появились интерес и недоверие. — Хуже, — уткнувшись взглядом в чай отозвался парень, — только не заставляй меня говорить это вслух. — То есть ты не уверен? — Ни в чём. С тех пор, как Воля скинул на меня этот спектакль, я ни в чём не уверен. — Я за тебя рада, — всё та же искренность и забота в голосе. Она действительно была рада, но Антон не понимал, чему именно она радуется. — Мне страшно, Ир, я не знаю, что же делать, — признался он, отставляя чашку и притягивая колени к груди. — Это нормально, у тебя это в первый раз. Я правда рада, что ты наконец узнаешь это прекрасное чувство, только грустно, что не со мной. — Мы ведь не расстанемся, верно? — она наверняка правильно поняла смысл его вопроса, — не будем сжигать мосты, не исчезнем из жизней друг друга. — Ты лучше что случалось со мной, я не могу вычеркнуть тебе из своей. С тобой даже расставаться не больно. — Это пока… История говорит, что осознание приходит не сразу. — Думаешь трёх дней было мало? Давай лучше не будем говорить о том, чего больше нет. Лучше расскажи, что это за человек, в кого ты влюбился? Серёжа понятия не имел, как здесь оказался. Накануне он сказал, что подумает, однако в действительности вовсе не собирался приходить сюда. Пришёл. Рядом с ним обречённо вздохнул Дима, провожая взглядом друга, уже скрывшегося под яркой неоновой вывеской «Viridi stagnum». Это место идеально подходило к образу Арсения, который Матвиенко составил у себя в голове. Следом за тем между делом исчез и очкарик, и Серёже ни оставалось ничего другого, кроме как тоже заглянуть в пугающее, но вместе с тем интригующее место. Внутри было… Необычно. Для себя он именно так охарактеризовал помещение, в котором оказался. Арсений моментально нацепил на руку друга красную ленточку, такие же, только жёлтая и зелёная уже красовались на их с Позовым запястьях. Сам клуб тоже делился на несколько цветов. Без четких границ, но Серёжа явно видел несколько зон: красная, зелёная, синяя, жёлтая и фиолетовая. Посреди всего этого стоял освещенный белым бар. К нему то, все в том же порядке, и направились парни. Арсений пододвинул соседу по комнате меню с безалкогольными напитками, а сам растянулся на стойке, кокетливо блеснув глазами. Бармен лишь улыбнулся с явным узнаванием во взгляде и пододвинул ему быстро сделанный напиток. Дима сел посередине, прямо напротив встроенной в столешницу рулетки. Крутанул её и, удовлетворённо кивнув, начал пристально следить за выполнением заказа. Через полчаса атмосфера взяла своё. Они не выходили на танцпол, хотя все трое прекрасно умели танцевать, но и у бара проводить время было вполне приятно. К Арсу то и дело подходили парни и девушки, а иногда и вовсе личности, чей пол определить было не возможно. Дима тоже удостоился нескольких комплиментов, но исключительно от девушек. Серёжу никто не трогал и его это вполне устраивало. Он наблюдал за уже порядком подвыпившими друзьями, а в какой-то момент поймал себя на мысли, что вообще-то Арсению с его лёгкой жеманностью, неоднозначностью и характером очень шло вот так вот заигрывать с девушками, угощая их коктейлями, а потом принимать такого же рода комплименты от парней. Матвиенко никогда не испытывал к подобному ненависти, отвращения или презрения, но при упоминание нет нет, да внутри чтобы неприятно скручивалось, заставляло отворачиваться или переводить тему. Сам он называл это издержками воспитания и признавал, что расти он в другой стране, с другим менталитетом, быть может и относился к этому абсолютно нормально, а не метался от неприязни к нейтралитету. Серёжа наверное ещё долго думал бы о том, как из-за соседа меняется его восприятие вообще всего. Людей вокруг, простых вещей, любимой физики. Даже семя самого чёрт побери, но в этом виноват был скорее даже не Арс, а причина по которой Матвиенко сейчас не думал. Причина опрокинула в себя бог знает какую по счёту рюмку и забавно чихнула, после чего мягко опустилась щекой на стойку и мирно засопела. Бармен усмехнулся и кивнул единственному, кому сегодня не наливал алкоголя: — Ты бы его домой отвёл. — Да мы не местные, приехали погулять на выходные, даже номер в гостинице не сняли, — объяснил Серёжа, мысленно поражаясь их бзалаберности. — Тут наверху есть комнаты, может отвести туда. Отоспится и пойдёте дальше гулять, — тихо сказал мужчина за стойкой, протянул парню ключи и указал в дальний конец танцпола, — там в конце коридора, за туалетами, лестница. Серёжа благодарно кивнул, перекинул руку Димы через плечо и заставил подняться, приобняв за талию. Тот недовольно что-то промычал, но всё-таки перенёс часть веса на друга и вроде как был готов куда-то идти. Матвиенко кинул обеспокоенный взгляд на Арсения, но бармен заверил его, что присмотрит за парнем. Зря правда. Никогда не давайте обещания, которые не сможете сдержать. Не прошло и пятнадцати минут, как оставленный всего на секунду без присмотра Попов уже утягивал к выходу какого-то мальчишку, а мужчине оставалось лишь беспомощно смотреть ему вслед со смесью сочувствия, понимая и словно бы разочарования. Арсений не помнил, как они добирались до квартиры мальчишки, как оказались у того в спальне. Он даже не был настолько пьян, просто ему было абсолютно всё равно на этого пацана. Старшеклассник, сынок какого-то там бизнесмена, любить развлечься с кем «поопытнее». Арсения устраивало. Ему нужно было расслабиться, забыться и пока что лучше способы, чем секс, он для этого не нашёл. Парня звали не то Артём, не то Артур, Попов действительно не запомнил. Да и не нужны имена, когда чужие руки скользят под футболку, осторожно оглаживая бока. Он словно изучал его, прощупывая по миллиметру кожу. Арсений не очень любил долгие прелюдии, но сейчас позволял себе гладить, кусать, легонько царапать… Единственным условием было отсутствие прямых поцелуев, поэтому к лицу мальчишка даже не лез. Зато с удовольствием покрывал влажными следами чужой живот, постепенно спускаясь к паху. Внутренние органы скрутило в предвкушении, когда наконец-то брякнула бляшка ремня и послышалось тихое шуршание молнии. Арсений немного приподнял бёдра, чтобы было удобнее стянуть с него джинсы с бельём, после чего вновь расслабился, позволяя парню действовать самостоятельно. Тот несколько секунд помедлил, словно примеряясь, после чего лизнул на пробу головку, а в следующее мгновение принял член почти целиком, выбивая тихий стон. Больше он не спешил, вновь начал изучать, но теперь языком, а не пальцами, и не впалые бока с выпирающими ребрами, а выпирающие венки. Арсению несомненно нравилось физические, но это всё равно было не то, чего он хотел в данный момент. Слишком размеренно, тягуче и мягко. Он сел и за волосы притянул лицо парня к своему. Тот выглядел удивлённым, но не сопротивлялся. — Смазка и презики есть? — лицо хозяина комнаты стало ещё более ошарашеным, но он явно был доволен таким раскладом и потянулся к тумбочке. Арсений уложил его на спину, стянул одежду точно так же, как совсем недавно стянули её с него. Парень лежал спокойно, с интересом наблюдая, как по его члену раскатывают презерватив, а после обильно поливают смазкой. Себя Арсений особо не готовил, не хотелось тратить время ещё и на это. Следовало, но не хотелось. Он тихо зашипел, когда крупная головка ткнулась в колечко мышц и медленно скользнула внутрь. С непривычки это доставляло немалый дискомфорт и даже боль, но именно этого Попов и добивался. Забыться в ощущениях. Приподнялся и опустился пару раз на пробу, ловя нужный угол, а после быстро увеличил ритм. Чтобы сил оставалось только на дыхание, а не на посторонние мысли. Чуть утихшее было возбуждение нахлынуло новой волной, поднимая гул в голове, но к счастью ничего больше. Начерта он открыл глаза… У них не было ничего общего. Ни формы, ни глубины, ни даже оттенка. У этого парня они походили скорее на глубокий лес, нежели на тягучее болото, но цвет то был тот же. Эйфорию как рукой сняло, когда он впервые за вечер заглянул в глаза своему ночному развлечению. Больше по инерции парень двинулся ещё пару раз, после чего снизу раздался довольный стон, и вцепившиеся было в бёдра пальцы расслабились. Арсений поспешил подняться с кровати и найти на полу свои джинсы с протертыми коленями и бельё. — Погоди, ты куда? Ты же ещё… — в зелёных глазах отражались обида, непонимание, стыд и страх. — Настроение пропала. Видать мне всё-таки не нравятся малолетки, адьос! Наспех одевшись он пулей вылетел из квартиры на улицу, как выяснилось через секунду— набережную. Порывшись в карманах он вытащил из заднего украденную у Димки ещё в автобусе пачку. Это было на крайний случай, если привычный способ справиться с нервами не поможет. Не помог. Арсений поджёг сигарету, затянулся… Закашлялся, но вскоре вспомнил как нужно дышать. Он вдыхал дым и думал, что так же пахнет украденная им толстовка, потому что вкусы соседей в куреве удивительно сошлись. Весь день у него получалось не думать о нём, но сейчас, заглянув в абсолютно другие, но зелёные глаза… В начале неделе он был искренне рад, что Антон от него отдалился. «Так лучше для обоих» — убеждал он себя. Так лучше для Антона. Для всех. Сейчас мысли об этом вызывали лишь досаду. Да, все его отношения длились не долго и заканчивались печально, но не настолько быстро. У них было ещё почти два месяца, чтобы может просто общаться. Хотя бы общаться… Да даже если бы всё зашло дальше, явно не закончилось бы к концу лета. Они бы расстались, но не потому что кто-то кому-то наскучил или надоел. У Арсения в голове остался бы образ, по которому он да скучал бы, да страдал бы, но который помнил бы. Остальных он не помнил. Не помнил их запахов, смеха, какая на ощупь их кожа… Антона хотелось помнить. Возможно из-за осознания неминуемо расставания, но его хотелось запомнить. Да, после каждого такого раза Арс тух, как спичка, но как ярко он горел пока был рядом! И этого можно было бы добиться, если бы только это он сам послушался бы Диму и оттолкнул, а потом бы раскаялся и пытался бы всё наладить. Они снова сидели бы вместе на биологии. Снова перебивали бы друг друга придумывая новые детали для книги. Антон снова смотрел бы на него на репетициях. Они бы снова дополняли мысли друг друга после, на из собственных импровизационных играх… Но видать друг посоветовал держаться подальше не только ему, и кто-то другой прислушался к этому совету. Поэтому завтра, а точнее даже уже сегодня, они вернутся в ЦЛП, а на следующей неделе его снова будут игнорировать, избегать. Думать об этом не хотелось, хотелось заполнить мозги дымом, чтобы вообще ни о чём не думать. Арсений так и делал, бредя вдоль реки, наблюдая за разведением мостов и ловя в небе последние следы угасающих белых ночей.