Почему так нравится нам то, что разрушает нас?

Шерлок смотрел на Джона колючим, пристальным взглядом, словно хотел буквально перебросить доктору в голову свою мысль, которая разрабатывалась в сознании Холмса с того самого дня. Джон прекрасно не понимал его, успешно игнорируя тяжелый взгляд соседа и что-то печатая в ноутбуке. Наконец, Шерлок отвернулся от напарника и посмотрел в окно. Приближался декабрь. *** Рейнбахский водопад Шерлок стоял на краю крыши и наблюдал за снующими внизу людьми, поджидая удобного момента. До него оставалось примерно полминуты, а если точнее, то двадцать шесть секунд, когда к зданию подъехало такси. Детектив отвлёкся, посмотрев на пассажира, вылезшего из салона автомобиля, и непроизвольно стиснул зубы. Вопреки его предписаниям, оттуда появился Ватсон. *** Джон набрал Шерлоку, приложил телефон к уху и, оглядываясь, направился к больнице Святого Варфоломея. Внезапно гудки в телефоне прекратились, и доктор услышал неожиданно взволнованный и раздражённый голос детектива. Подняв голову, Ватсон встретился взглядом со своим собеседником, мгновенно перестав различать речь Холмса. Тот пытался «докричаться» до Джона - даже с такого расстояния можно было разглядеть напряженное лицо Шерлока, однако его попытки оказались тщетны. Он почти мгновенно это понял. Сбросил вызов и сделал шаг навстречу. Забрав с собой сердце Джона. *** Если хрупкое, переломанное тело детектива, доставленное в больницу, можно было попытаться починить, то орган, который у большинства ассоциируется с любовью, расположенный в грудной клетке доктора Ватсона, не подлежал восстановлению. Всё время, пока шла операция по спасению гениального идиота, Джон сидел на скрипучем стуле рядом с операционной и ждал. Ни о чём не думал, не молился, как делают некоторые во время тяжёлых жизненных испытаний. Убийственная пустота охватила его изнутри. И вердикт врача, вытащившего Шерлока с того света, не стал неожиданностью для Ватсона. В принципе, этого следовало ожидать - Холмс-младший больше не сможет ходить, ни управлять руками, только смотреть сканирующим взглядом на своего собеседника, что он и делал во время первого посещения Джоном его палаты. И молчать, как последняя сволочь. *** Конечно, Майкрофт предложил доктору Ватсону уменьшить то время, которое он проводил на работе, и потратить его на пребывание в квартире на Бэйкер-стрит, 221б, в гнетущей обстановке. С сиделкой, нанятой Большим Братом Шерлока, детектив вёл себя по-своему. Не так сильно досаждал, как мог раньше, потому что падение повлияло и на голову - замедлилась часть мыслительных процессов, в результате чего Холмс-младший злился на самого себя из-за внезапного отката в его профессиональном развитии - но достаточно. Однако, стоило Джону появиться в квартире, недовольный говор замолкал, и в присутствии Ватсона Шерлок отказывался что-либо произносить. Доктор уверенно мог сказать, что пару раз видел у соседа такую редкость, как сожаление-извинение. В конце концов Джон бросил работу и стал реже выходить с Бэйкер-стрит. Несмотря на упрямое молчание, Шерлок лучше функционировал в присутствии доктора. Ему не требовалось постоянно находиться рядом с пострадавшим, детектива устраивало просто наличие Ватсона в квартире. Поэтому Джон половину суток спал, а в остальное занимался с компьютером, иногда буквально заставляя себя выйти на улицу и немного пройтись по городу. Такие прогулки с каждым разом становились всё короче и реже, несмотря на то, что атмосфера в их с Холмсом квартире угнетала его. Просто он не мог уйти от того, что опутало его и Шерлока, невольно связав вместе - грёбанных сломленных надежд. *** Например, надежды на дальнейшее совместное расследование дел. Да, Ватсону нравилось это - хотя внешне он сопротивлялся, но внутренне смирился, что это его, что, видимо, судьбой, или как это называется, ему предначертано было ввязаться в эту авантюру длинной в бесконечность. Надежды на установление в жизни баланса спокойствия и адреналина - постепенное увеличение первого составляющего и небольшое уменьшение второго. Надежды на изменение их отношений с Шерлоком. Хотя Джон не был оптимистом, но он замечал некоторое потепление, постепенно возникающее между ними. И да, иногда он представлял, как может быть дальнейшее развитие из взаимодействия. *** Хотя доктор не мог согласиться, что «надежды» было правильным названием, но более подходящего слова он придумать не сумел, поэтому оставил так. *** Через полтора года после опрометчивого (или нет) поступка Шерлока Ватсон стал замечать давление, которое Холмс-младший психологически оказывал на него. Это подвергло доктора в довольно-таки сильный шок, из-за чего он на несколько дней перестал показываться в гостиной. Они пролетели почти мгновенно, но благодаря неожиданному затворничеству Джон смог осознать, чего от него хотел детектив. Вернее сказать, требовал. Прекращения своего жизненного цикла. *** Команда Майкрофта покончила с сетью Мориарти раз и навсегда. Большой Брат в очередной раз доказал своё могущество, когда практически через год после падения Шерлока зловещая сеть, круто изменившая жизнь на Бэйкер-стрит, прекратила своё существование. Видимо, это стало одним из катализаторов того состояния младшего Холмса, в котором он решился на такой серьезный шаг. Практически не разговорчивая со своим соседом, Шерлок сумел внушить ему свои желания с хирургической точностью, не вызвав подозрений. И, когда Ватсон понял, что от него хотят, то уже не смог отказаться от этой мысли. Она проникла в его сознание. *** - То есть, ты требуешь от меня выполнение клятвы Гиппократа и проведения так называемой эвтаназии? Джон сказал это без всяких подводов к разговору. Вечером, когда сиделка ушла, они остались вдвоём, и никто не мог помещать их разговору. - Этим самым ты способствуешь улучшению состояния больного, что не противоречит данной тобой клятве, - безэмоционально ответил Шерлок, - Ты же тоже страдаешь. Ватсон смотрел на Холмса. Холмс смотрел на смайлик на стене. Джон открыл рот, но Шерлок тут же его перебил: - У тебя есть время до утра. Тогда ты уже будешь знать, что должен сделать. Не говори сейчас ничего, я устал. Ватсон промолчал, обдумывая всю нелепость и черноту ситуации. Ужасно, но внутренне он не сопротивлялся тем мыслям, которые охватили его после короткого разговора с бывшим напарником. Он не мог думать - эти мысли просто застыли в его сознании, не исчезая и не развиваясь. Они будто уже были окончательно сформированы и не требовали доработки. Кошмарная идея всё-таки имела право на жизнь. *** В четыре часа девятнадцать минут Джон сидел рядом со спящим после принятия своего лекарства Холмсом. Как тот и говорил, у доктора уже сформировалась последовательность действий, которые он сейчас начнёт выполнять. Но Ватсон уже не мог как-либо их оценивать. Он держал в руках подушку, однако почему-то медлил. Минутная стрелка уже доползла до двадцати четырёх, а Джон всё сидел и смотрел на умиротворенное лицо своего соседа. Внезапно что-то неуловимо изменилось в его выражении, и Шерлок, сглотнув, но не открывая глаз, хриплым после сна голосом коротко угукнул. Ватсон положил подушку ему на грудь, и тогда детектив открыл глаза и посмотрел на напарника. Джон тут же закрыт ему лицо и крепко прижал подушку. *** «Я солдат. Я убивал людей». «У меня были плохие дни». *** Когда рано утром, примерно около половины седьмого, Лестрейд, давно не навещавший квартиру 221б, вошёл в спальню Шерлока, то увидел, что доктор Ватсон до сих пор сидит рядом с детективом, неотрывно смотря на закрытое подушкой лицо и бессознательно поглаживая ладонь Холмса, слегка касающуюся его бедра. И через несколько десятков минут, когда прибыл вызванный Лестрейдом патруль, он легко дал себя увести, жалея о том, что не мог остаться рядом с Шерлоком на подольше. *** «Он сам хотел этого», - позже говорит Ватсон Майкрофту, - «Вы же сами прекрасно это знаете». Тот молчит. Потому что нельзя спорить с теми, кто пошёл с ума.