Ты просто так лежишь или с намёком?

      Ещё ни разу такого не было, чтобы, заходя в собственную комнату, Тсукишима чувствовал себя не хозяином дома, а пришедшей горничной. что за странное сравнение, подумаете вы. Но для него это было первым, что пришло в голову под цепким взглядом Ямагучи, разлёгшегося на его, между прочим, кровати.       Тадаши лежал на животе, подперев лицо правой рукой. Подушку он подмял под себя так, что она лежала под его грудью, вся смятая. Взгляд карих глаз был направлен прямиком на Тсукишиму и постепенно, не торопясь, поднимался от самых его ступней до блондинистой макушки, после чего снова припустился ниже, заглядывая в медовые с золотым отливом глаза.       Кей не был трусом, нет, даже наоборот, всегда встречал трудности с дерзкой ухмылкой на лице, но в данной ситуации он, вероятно, чувствовал себя неуютно. Неуютно даже не в том смысле, что некомфортно, просто ощущалась некая неловкость и, о-господи-боже-до-чего-я-докатился, смущение.       Тадаши явно было скучно. Или он хотел, чтобы Тсукки думал именно так. Если да, то, что уж говорить, у него хорошо получается, потому что настолько скучающего и даже слегка разочарованного взгляда он никогда у своего парня не видел. К слову, пусть они и встречаются не так-то давно, — от силы два месяца, — дружат юноши на протяжении восьми или девяти лет. Никто из них уже не скажет, сколько именно. — Ты просто так лежишь или с намёком? — спустя, казалось, бесконечное количество времени, нарушил молчание Кей. Его голос чуть сел и надломился в середине фразы из-за вставшего в горле кома, который он заметил только сейчас. — Хм? — Ямагучи будто только очнулся. Он чуть вздрогнул, приподнял брови и слегка округлил глаза. Теперь Тсукишима понял, что его напрягало всё это время. Сейчас, не подёрнутые томной пеленой, глаза Ямса выглядят как обычно, даже немного посветлев. Надо же, какой нонсенс. Его парень умеет менять цвет глаз в зависимости от настроения. — Ох! Прости, Тсукки! — Неловко-радостно улыбнулся продолжающий неподвижно лежать парень. — Я не заметил, как ты зашёл. — Мы смотрели друг на друга как минимум пять минут, — конечно же Кей утрирует, потому что сам не может быть уверен в этом, — и ты хочешь сказать, что только сейчас видишь меня?       Мимолётное наваждение и смущение испарилось, оставляя после себя только мнимую тень тревоги, взявшейся не пойми откуда. Ладно, об этом он подумает чуть позже, а сейчас следует хотя бы пройти в комнату.       Ямагучи тем временем закусывает щеку и садится ровно на кровати, бурча себе под нос извинения. В общем, очень даже в его стиле, извиняться даже за то, в чём априори не мог быть виноватым. Кей не может сдержать раздражённый вздох, подходя к нему почти вплотную и зажимая чужое лицо в ладонях. Уже почти в самые губы одним лишь отголоском дыхания напротив, Тадаши получает приевшееся «Заткнись, Ямагучи» и закрывает глаза, обхватывая Тсукки за шею.       Целуются они недолго. Кей в последний раз проводит языком по чужим губам, немного отстраняясь и слыша судорожный выдох напротив, пропитанный разочарованием. Блондин ухмыляется, с хитрецой заглядывая в родные карие глаза и их обладатель прямо-таки вспыхивает. Ямагучи тут же старается отвести взгляд в сторону, но парень, настроенный решительно, не даёт ему даже предпринять попыток это сделать, продолжая держать его лицо в своих широких ладонях.       Кстати говоря, вопреки ожиданиям, Тсукишима обладал не грубыми, а даже немного бархатистыми руками (если так можно назвать руки, раз за разом стремящиеся придушить придурка-Хинату-да-чтоб-он-подавился). Парень в очках продолжает в упор глазеть на уже порядком выдохшегося от такого напора брюнета. Он не то чтобы стеснялся Кея, просто, ну… Бывает такое, что поделать. Слишком долго сохраняется близкий контакт. Ямагучи не находит ничего лучше, чем закрыть глаза и в момент, когда Тсукишима с тихим смешком прикасается носом к его щеке, немного вздрагивает.       В голове неожиданно становится пусто и тихо, как перед морской бурей. Мальчишка, — именно так он себя сейчас ощущал, — теперь не мог сосредоточиться ни на чём другом, кроме прикосновений длинного носа к своим веснушкам. Он догадывался о своеобразном фетише своего парня, который с момента начала их отношений то и делал, что пытался сосчитать эти высыпания на лице.       Сразу за носом в ход двинулись до сих пор влажные губы, выцеловывающие каждый миллиметр загорелого лица. Тадаши зажмурился, опираясь на кровати на локтях, чтобы не упасть от неожиданно задрожавших рук. Вот только Кей не отставал, наваливаясь сверху и почти придавливая своим весом.       Очки были отложены в сторону.

***

      Тадаши ни за что не признается, что в следующий раз он смотрел на Кея точно также уже специально.