Три месяца весны

Вот Осаму и вновь появился в кабинете матери. Остальные уроки в школе прошли более или менее спокойно, правда на одном из последних устроили самостоятельную, но Ацуши хорошо знал эту тему так что помог Дазаю и Акутагаве. Подросток был более чем доволен сегодняшней вылазкой пациента. Единственное из-за чего он переживал, так это то что у него могут закончиться идеи для их с Чуей встреч, но пока эта проблема ему не сильно грозила, так что можно было не грузиться по этому поводу. Дазай сидел за столом Йосано, разглядывал листочки что никогда не покидали своей природной зоны обитания — стола главврача. Тут были и какие-то отчёты, и таблицы посвящённые больничным расходам, даже карта некого пациента завалялось, хотя Акико редко забирала их себе. Осаму взял её в руки, начав перелистывать страницы в папке, будто это была увлекательная книга. Вдруг, в уже ставшей привычной тишине кабинета раздался стук в дверь. После чего, её со словами: «Можно войти?» приоткрыли. — О, Дазай, а ты не знаешь где Йосано? — Спросил Рампо, что бесцеремонно зашёл в кабинет, никого не стесняясь. — Нет, без понятия где она. — Отозвался подросток, рассматривающий гостя. — А что вам надо? Я могу ей передать. — Прищурился парень, он, безусловно, уважал доктора, но сильной симпатии к нему не испытывал. — Не переживай, я сам её найду. — Рампо, что уже успел подойти к столу перекладывал листочки туда-сюда, ища что-то. — Да где же? — Мужчина продолжал упорно искать, когда он осмотрел весь стол, поняв что нужной вещи тут нет, то собрался было уходить. Но папка в руках Дазая привлекла его внимание. — Дай-ка сюда. — Рампо отнял папку у не сопротивляющегося подростка, закрыв и прочитав имя написанное на ней, имя пациента. — Вот же она! — Воскликнул он. — Ладно, я пойду. Доктор также бесцеремонно вышел, делая вид что Осаму не существует. Видимо, он относился так ко всем людям, кроме тех которые его сильно интересовали. — И что это сейчас было? — Недоумевал Осаму. Решив что делать нечего, Дазай достал телефон из рюкзака, что тот положил в углу маминого кабинета. Пролистывание ленты социальных сетей могло легко убить время, чем он и решил воспользоваться. Так, по прикидкам парня он провёл в телефоне около 10 минут, но на деле это вылилось в гораздо больший промежуток времени. — Осаму, ты не видел Рампо? — Спросила у сына Йосано, резко открывающая дверь в кабинет. Она быстрым шагом подошла к столу, собираясь на нём что-то искать. — Да, он искал тебя и забрал чью-то карту. — Беспристрастно выдал парень. — Хорошо, спасибо. — Поблагодарила Дазая главврач, удаляясь из кабинета. «Видимо, что-то важное.» Подумал про себя подросток, снова утыкаясь в телефон.

***

— Впустите, люди добрые~ — Нараспев произнёс Осаму, открывая дверь в 17 палату, он чуть не снял её с петель, этим резким движением, благо та стойко выдержала. — Привет. — Ответил Чуя, он передвигал мольберт, стоящий в комнате так, что бы тот находился напротив окна. — Рисовать собираешься? — Дазай подошёл к пациенту, целуя в висок. Он хотел было помочь передвинуть тяжёлую конструкцию, но Накахара и сам справился. — Завтра днём хочу начать. — Рассказал о своих планах парень. — Давай сейчас фильм посмотрим какой-нибудь. --Конечно. — Тепло улыбнулся Осаму. Вот как так всё время получается, только хочешь поговорить о чём-то важном, как начинаешь оттягивать разговор, будто боишься. Чуя бы конечно возразил, что он не боится, но если взглянуть правде в глаза, то всё было наперекор его словам. Все мы чего-то боимся, кто-то того что не получит хорошую стипендию из-за отметок, кто-то того что его не примут на работу, другие же боятся темноты или высоты, школьники трясутся, ожидая когда родители вернуться после собрания, человек делающий предложения руки и сердца боится что его отвергнут. Но все эти люди, боятся посмотреть своим страхам в лицо, это всегда неприятно и пугающе, но порой, время для чего-то такого приходит и выбора уже не остаётся, всё что ты можешь для того что бы избежать проблему — оттягивать её решение, но это далеко не лучшее что человек может сделать. Чуя закинув одну руку, на грудь Дазая, улёгся рядом с ним на больничную койку, пока Осаму, приобнимая его держал в свободной руке телефон с включённым видео-роликом, фильм они так и не смогли выбрать. Это тяжело, сложно, местами болезненно но проблемы надо решать, а волнующие тебя вещи, обсуждать, если есть такая возможность. Возможность как раз была, но не было решимости, что присутствовала по пути от школы до больницы. Как раз тогда пациент рассуждал о том, как лучше начать разговор. «Слушай, я тут заметил, ты весь в бинтах? Что случилось, выпилиться пытался?» — Нет, нет, нет это совершенно не подходит. «А что ты мумию вечно косплеишь?» — Да что за бред?! «Дазай слушай, я тут подумал.» — Нет, начало уже идиотское. «Осаму, я давно уже замечаю у тебя бинты, может поговорим об этом?» — Более или менее. Или всё же бред? Агх, как сложно всё это. В результате, Накахара решил остановиться на последнем варианте, примерно придерживаясь его. Главное не нести какую-нибудь околесицу и не начать психовать. Рыжий делает глубокий вдох и всё же собравшись с силами, начинает. — Осаму, я хотел кое-что обсудить… — Неуверенно произносит подросток, волнуется. — В чём дело? — Дазай старается отвечать максимально расслабленно и ласково, но он не уверен что это получается, подобные фразы возлюбленных всегда вызывают беспокойство. — Твои бинты — Чуя не знает, как лучше сказать, все заготовленные фразы, испаряются будто их и не было. Чёрт, он же хотел подвести к этому постепенно, сделать это чем-то менее болезненным и тяжёлым, но в итоге ничего не вышло. Может ему не хватает опыта, может социума чтобы научиться легко общаться с людьми. Чуя не знает причину и она его сейчас не волнует, ему не до рассуждений и выводов. Осаму ничего не говоря, ставит видео на паузу, затем глубоко вдыхает и выдыхает. Что же, это, по его скромному мнению, не самое страшное о чём парень решил бы поговорить. — Скрываю шрамы. — Неопределённо отозвался он. — Самоповреждения и попытка самоубийства. Накахара конечно предполагал что всё дело как раз-таки в этом, но до последнего отказывался верить в худшее. — Ты не обязан. — Начал было он, но слова застряли в горле. Конечно Дазай не обязан кому-либо рассказывать об этом, и Чуя это понимал, но узнать всё же хотелось. Глупое любопытство, знал же что его ждёт что-то неприятное, но всё равно полез выяснять. Любопытство приводит к разным вещам, например ты узнаёшь то, чего предпочёл бы не знать. Но тут как посудить. Вроде, узнать правду и страшно, она некрасивая, грязная скрывающаяся за тонной отшучиваний и бинтов, но сделать это надо. Откровенность — очень важная вещь в отношениях. Пора бы поговорить на чистоту, безусловно, милые посиделки, побеги из больницы, проникновения в школы, самодельные катки, заезды на велосипедах, прогулки по магазинам с творческими принадлежностями и походы в кино — прекрасно. Но жизнь состоит не только из развлечений, в ней есть и хорошее и плохое, жить чем-то одним не выйдет. Сложно всегда жить в страданиях и жалости к себе, так же как и сложно в сказках и в череде бесконечных развлечений. — Не переживай, я не против поговорить об этом. — Улыбнулся Дазай, так тепло как только он умел, так успокаивающе как улыбался он только в этой больничной палате. — Знаешь, есть такие люди которые вечно жалуются на свои проблемы. Для них продавец в магазине, которого видят впервые — лучший друг. Сталкивался с такими? — Осаму решил начать из далека. Обычно он не рассказывал эту историю полностью, предпочитая смириться с тем что люди считают его подростком привлекающим внимание, но мнение пациента о себе ему было важно, так что пришло время рассказать всё. — Да, в моей школе был один такой. — Настороженно сказал Накахара, он не понимал к чему клонит Дазай. — Они редко делают что-то с собой, так как могут высказаться, не боясь чего-либо. — Продолжил он свою мысль. — Ещё существуют те, у кого есть хорошие друзья, которым можно довериться. — Они не боятся что предадут. — Пришёл к своему выводу Чуя. — Да, ты всё верно говоришь. — Осаму погладил пациента по голове, будто тот был маленьким ребёнком. — А есть те, кто не относится к этим двум категориям. — Ты… — Выдохнул Чуя, понимая в какую сторону идёт разговор. — Всё так. Меня окружали не самые приятные люди. — Дазай поморщился, вспоминая тех личностей с которыми некогда общался. Ничего не представляющие себя пустышки, парни меряющиеся у кого было больше девушек, девушки меряющиеся у кого дороже сумочка, хотя прекрасно понимали что ни у кого из них нет денег на брендовые вещи. С ними неприятно и неинтересно было общаться. — Думаю, их можно назвать псевдо-друзьями, с ними можно болтать о всякой ерунде, но это быстро надоедает. — В плане, надоедает? — Не понимал его Накахара. — Эти разговоры о том что у твоей подружки новый маникюр, или что друг скачал клёвую видео игру. Они вечно о чём-то рассказывают, не хотят слышать других. В какой-то момент просто устаёшь от такой роли слушателя, когда ты сам никому не интересен. — Безусловно эти друзья могли поинтересоваться у Осаму как у того дела и что нового в жизни, но в конечном итоге все беседы сводились к тому что его друг нашёл себе новую девушку, а старая та ещё шлюха и вообще не стоит с ней общаться. От этого устаёшь. Все эти люди говорят и говорят, не умолкая. Никто тебя не слышит, пока ты пытаешься докричаться до всех сквозь стену, которую никогда не сможешь снести, так как собеседник будет выстраивать её снова и снова. Будет периодически вынимать из неё доску или кирпич, чтобы рассказать тебе о своих новостях и о том как они устали от всего, как им плохо. Но стоит тебе попытаться хоть намекнуть на то что у тебя тоже не всё хорошо, так они сразу возвращают эти доски и кирпичи на место. — Они не умели слушать. Мне некому было выговориться и я быстро оставил эту идею с откровенностью. — Дазай уже подводил свою мысль к концу. — Но это не помогало, подростковые проблемы которые есть у всех нас, накапливались и я не мог ничего с этим сделать. В конечном счёте это стало слишком для меня, и я попытался умереть. Чуя приподнялся на локтях. Он пытался переварить всё что произошло. Ладно, он всегда понимал что причина появления бинтов есть, и она не самая худшая из тех которые Накахара мог бы себе придумать, но то как спокойно говорил об этом Дазай его пугало. Неужели тот совсем ничего не чувствует. — Но ты жив… — Рано или поздно Чуя провалится под землю из-за стыда от того, что не может сказать что-то адекватное. Это слишком тяжело для него сейчас. — Моя мать спасла меня, — пожал плечами Дазай. — Она же врач. — Усмехнулся парень, будто рассказывал что-то забавное. Накахара же не считал этот таковым. — Осаму, ты так легко это рассказываешь. — Чуя поддавшись резкому порыву, наклонился к Дазаю и заправил прядь пушистых волос того, за ухо. — Почему? — Так легче. — Неопределённо ответил он. Накахара не стал осуждать, не стал обесценивать, не стал ругать, он решил просто молча обнять. Дазай не знал, молчит ли пациент потому что не может подобрать нужных слов или потому что не считает должным что-то говорить. Дазай не знал, почему тот не смотрит на него с испугом как мать когда-то, не глядит с отвращением как старые друзья, не отводит неловко взгляд как доктора во время медосмотров, он просто принял это и пожалел. Пожалел? Жалость это не то что нравилось Дазаю, он не позволял себе утонуть в ней, даже когда очень хотелось, да и жалость со стороны других людей всегда раздражала парня, но сейчас это не так. Почему? Потому что это не жалость, а забота, обыкновенная и присущая многим забота, то что Осаму никогда давали, то что ему недоставало из-за занятости матери, отсутствия нормального круга общения, то что он хотел, но боялся себе в этом признаться. — Я люблю тебя. — Прошептал Чуя. Сказать что Дазай плакал в тот вечер — ничего не сказать. Тогда, он дал волю чувствам и эмоциям, тогда он открылся перестав что-то скрывать. Осаму смог принять заботу и любовь, понял как это важно для него, понял как необходимо, понял что не сможет без этого.