Надеюсь, ты был счастлив

— Ха. И лишь суровое молчание в ответ на мою лесть. Мне это по душе. Мне это весьма по душе.       Рогатый кроха в потасканном плаще сидел какое-то время рядом с Квиррелом, после чего молча встал и ушёл, оставив следы на мокром песке. Этот грот так волшебен, так красив, так… чудесен. Пожалуй, он не жалеет о том, что пришёл сюда. Вид на Голубое озеро стоил всех тех опасностей, что ему пришлось выдержать в странствии по руинам Халлоунеста.       Наставница мертва. Воспоминания почти полностью вернулись к нему, и многие вещи в жизни встали на места. Теперь ясно, откуда его так тянуло к этому месту. Теперь ясно, почему он так хотел попасть сюда. Теперь ясно, почему он готов был пожертвовать всем ради встречи с этим мёртвым гигантом. Даже лучшим другом.       Он видел Тисо ещё в Грязьмуте, и действительно был рад, что тот до сих пор жив и здоров. Однако тот ясно дал понять, что Квиррела для него больше не существует. Старая ссора и последние слова «Желаю тебе быстрой смерти!» — вот и всё необходимое, чтобы исчезнуть из чьей-то жизни, не умирая по-настоящему.       У них всегда были разные взгляды на жизнь. Квиррел наивно видел мир чудесным местом со своими тайнами и загадками, которые только и ждут, когда их раскроют. Вся вселенная — одна большая песочница, только лопатку надо найти побольше.       Тисо был совсем другим. Обременённый ужасами прошлого, за собственным гневом и внутренними страхами он видел враждебный мир, где слабых всегда будут обижать сильные, и вопрос стоит лишь один: будешь ли ты тем, кого бьют, или тем, кто бьёт.       Они никогда не поднимали этот вопрос, держась друг за друга лишь из-за доверия. Квиррел, что иронично, был прекрасным бойцом, чьи атаки было почти что невозможно парировать. Тисо же наоборот — избрал путь щита, который верно служил ему в защите. Вместе эта штормовая парочка прошла невероятный путь от безымянных жуков до прославленных воинов, имя каких пусть и не было записано в анналы истории, но было на слуху у многих.       Тем не менее, этому дуэту не суждено было держаться вечно. Квиррела тяготили постоянные схватки, даже если они были за правое дело. Он хотел смотреть на мир, не разделяя его клинком гвоздя. Тисо осудил его выбор, назвав мягкотелым опарышем, и ушёл восвояси, чтобы уже в одиночку искать славу.       И он её нашёл. Где-то на полпути до дна ямы под Колизеем.       После смерти Мономоны, когда больше никаких загадок и чудес не осталось, Квиррел решил отыскать Тисо, и в Халлоунесте было лишь одно единственное место, куда эта горячая голова могла пойти.       Он даже не дошёл до Колизея, застав бездыханное тело когда-то лучшего друга среди прочих тел безымянных воинов. Как так вышло, что прославленный Тисо Вихрь погиб так глупо и бесславно? Да уж, пожелание Квиррела действительно сработало, как бы он того не хотел.       И теперь, сидя на берегу величественного озера, старого как сам мир, Квиррел думал о своём товарище. Забавно вышло: он с пеной у рта доказывал, что истинная свобода заключается в свободе от страхов и ненависти, что она таится в желании знать, познавать и учиться, что он, Квиррел, действительно свободен и достоин этой жизни и её благ, в отличии от Тисо. А в итоге единственное время, когда он действительно делал то, что хочет, было рядом с ним. Наставница точно рассчитала, что Квиррел когда-нибудь вернётся и исполнит свой долг. И любовь к знаниям, чудесам и путешествиям пошла из его прошлой жизни, привитая Мономоной. Выходит, что в тот день, когда он захлопнул дверь перед носом Тисо, он отказался от своей настоящей свободы.       Нет, он не жалел о содеянном ни на секунду. Его долг в этом мире исполнен, как и нужно было Халлоунесту. Вот только мёртвым об этом уже не расскажешь. Не выйдет схватить его за плечо и прокричать прямо в лицо «Извини! Я был не прав!». Не получится вновь, как в старые добрые времена, прикрыть ему спину, спасая от очередной безумной твари или пропущенного удара.       Не выйдет рассказать за тёплым костром, что он пережил, пока судьба разделила их. Даже если бы у него было время, Тисо не восстанет. — Что ж, — Квиррел достал из-под головного платка небольшую подвеску с синим агатом — оберег Тисо, которым он дорожил больше своей жизни — и надел её. — Надеюсь, в последние минуты ты был счастлив.       «Интересно, о чём ты думал перед смертью».       Жук встал, отряхиваясь от песка. Впрочем, какой в этом смысл? Всё равно дольше пяти минут тело не выдержит тяжести жизни. Кто же знал, что маска Наставницы вдыхала в него жизнь все эти годы?       Ноги сами понесли его в голубую бездну, в то время как разум был чист. Его ничто не держит в этом мире, так пусть же он улетит на дальние берега, где всегда светит солнце и никогда не умирают.       Ледяная вода подземного озера так похожа на холодные объятия смерти… «Я счастлив».