Pussy Boy

Сложно было предсказать, что буквально через несколько недель, как флагман Южного Креста Алькор пришвартуется у берегов острова Рито с именитой героиней Мондштадта и Ли Юэ, та внесёт решающий вклад в победу войск Сопротивления в войне с сёгунатом. Конфронтация, обещавшая растянуться на долгие годы, закончилась за полтора месяца с момента появления Путешественницы из другого мира в «стране вечности». Событие, без преувеличения, знаковое — об отложенной обмывке оного участниками сражений на стороне армии Сангономии — к которым причисляли себя и матросы флота — не могло идти и речи. Даже в ситуации действовавшей череды предложений на заказ кораблей капитана Бэй Доу для перевозки торговых грузов, стоимость которых исчислялась пятью нулями и более. Имевшейся прибыли от уже выполненных хватало с головой, чтобы инициировать «пьяное представление» её подопечных на палубе, ровно как и залить продукт перегонки сахарного тростника в себя. В идеале — в чуть меньшем количестве, с которого каюта начинала плыть перед её глазами не только из-за морских волн. Причина — того, кого она пригласила к себе, Бэй Доу хотела воспринимать при относительно ясном рассудке. — Вызывали, капитан? Отсутствие у юного ронина-самурая из Инадзумы Казухи Каэдэхары явного пристрастия к алкоголю ни для женщины, ни для средневозрастных матросов из её бравой команды новостью не являлось. И тем не менее, его фигура у дверей с уверенной стойкой на ногах по сравнению с её стойкой «не-» после «четырёх по пятьдесят» — с двумя расстёгнутыми пуговицами на белой парадной рубашке — вселяло в формально высшую по рангу женщину ощущение фактической коммуникативной уступки в стартовой точке разговора. — Вызывала, проходи. Не стой у порога в пустом ожидании. Слова из её уст выходили ровно, без признаков воздействия спиртного напитка на мыслительный процесс. Но пульсирующая в голове мысль о противоположном не давала Бэй Доу покоя. Выдавать своё хмельное состояние своему — скорее всего, вообще не приложившемуся ни к одной из приобретённых оптом бутылок — помощнику пока отнюдь не хотелось. Потому приходилось стоять к нему спиной. — Ты как раз вовремя, — перехватил повестку завязавшейся беседы парень. — Даже с высоты мачт пьяный гул твоих матросов неплохо так доходит. Ещё одна монета упала в копилку с аргументами в пользу некомпанейности ронина. — Постарайся хоть немного войти в их положение, — дала скорее взрослое наставление, нежели обычный совет, женщина, поднося бокал со спиртным к губам. — Их последняя разрядка пришлась на перевозку полуночного нефрита за три миллиона моры. До сих пор наш самый дорогой заказ. Казуха остановился посреди каюты в некотором замешательстве: его претензии в сторону своего экипажа капитан посчитала более резкими, чем они подразумевались на самом деле. По крайней мере, по мнению самурая. — Я прекрасно понимаю их, Бэй Доу, — заверил он женщину в отсутствии каких-либо возражений. — Если ты восприняла мои слова как жалобу — извини, если неясно выразился. Просто... — Почувствовав подошедшую неуверенность, парень отвёл взгляд и приложил руку к затылку. — Ты же знаешь, что веселье в коллективе — не про меня. Интровертность Казухи являлась для Бэй Доу наиболее заметным, определяющим в её глазах личность парня, качеством. Возможно, даже самым важным лично для неё. В среде постоянно гудящих и радушных матросов её флота свесивший ноги с корабля Каэдэхара выглядел уголком сосредоточенности и внутреннего спокойствия. Собственно, на отталкивании от этой личностной особенности и основывался сегодняшний план женщины внести в этот «тихий уголок» немного похабного хаоса. — Знаю, прекрасно знаю, — согласно кивнула она, приняв решение неспеша выкладывать на стол свои карты. — Именно поэтому ты сейчас стоишь передо мной. Она повернулась к нему — демонстрируя свой алкогольный румянец и заметный, центрировавший её грудную ложбинку вырез рубашки с поднятым воротником. Никто из команды прежде не заставал её в таком откровенном виде — а если бы кто и застал, то данному счастливчику пришлось бы до конца жизни ориентироваться в пространстве по слуху. — Вон там — уже начатая мной. — Бэй Доу кивнула в сторону своей прикроватной тумбочки, потрёпанный вид которой украшала бутылка произведённого недалеко от тростникового леса Ли Юэ алкоголя с таким же бокалом для оного, что и у неё в руках. — Возьми глотни немного. Каэдэхара прекрасно понимал, к кому и в какое время шёл: к своему капитану, во время торжества на Алькоре по случаю победы повстанцев в войне. Тем не менее, даже с осознанием своего пребывания в практически безвыходном положении, он рискнул хоть и несмело, но отказаться от предложения: — Но я не то чтобы хочу... Слабое сопротивление, «внезапно», оказалось бесполезным. — А-ну взял и сделал глоток сраного рома, Каэдэхара, — в жёсткой манере скомандовала Бэй Доу. — Доведи до привычки хоть немного расслабляться после каждой — в том числе лично своей — победы. Это мой приказ. Жизненные кредо женщины и паренька — в плане времяпрепровождения за пределами плавания и сражений — мало в чём пересекались. Что не мешало им иметь более тесные отношения, чем по отдельности с кем-либо из матросов. — Ты, я смотрю, вывела свою такую на вполне регулярную основу, — отметил самурай, сверля взглядом наполненную без пятой части стеклянную тару. — Отпиваешь из своей фляги перед каждым нашим выходом из порта — честно говоря, немного переживаю за тебя... И-исключительно как за нашего предводителя в морских путешествиях. Это было объективно грубое замечание со стороны самурая, углы которого сгладило неуверенное уточнение, обнажавшее некоторую недосказанность касательно его отношения к Бэй Доу. Потому и не спровоцировало её на какую-либо агрессию в ответ. — Переживай, в первую очередь, за себя, малец, — дала скорее обычный совет, нежели взрослое наставление, женщина. — Который год вбиваю эту истину в головы своим ребятам. Уж о своей заднице я позабочусь. Отбор в экипаж флота Южного Креста проходил по следующему принципу: если у человека не возникало желания «прикрыть задницу Бэй Доу» — он успешно проходил первый тестовый рубеж. Оставшемуся сброду капитан желала успехов в ментальном взрослении. — Я и переживаю, капитан. — Самурай подхватил дорогую бутылку с содержимым янтарного оттенка, посматривая на женщину для выбора момента её наименьшей концентрации на нём для удачного обмана. — Поэтому исключительно редко притрагиваюсь к алкоголю. От постоянно упоминаемой им зацикленности на чистоте собственного организма губы Бэй Доу задёргались в нервной ухмылке. — Ещё одно слово касательно своей непоколебимой приверженности к трезвому образу жизни, Каэдэхара, — капитан направилась к нему, сложив руки под грудью и отстукивая каблуками сапогов по дощатому полу каюты, — и ты первый кандидат на вступление в завтрашний отряд для уборки рвотных масс с палубы. В связке с требованием Бэй Доу вогнать возможный катализатор выпуска оных в свой желудок у Казухи возник резонный вопрос. — А если меня вырвет прямо в твоей каюте? — поинтересовался парень, неосознанно растягивая слова по мере сокращения расстояния между ними — основной объём работы его разума уходил на поддержание сосредоточенности взгляда на лице Бэй Доу. Вместо той части тела, что — по одной из версий самурая — открывалась его глазам намеренно. — Не волнуйся — результаты твоих позывов я готова вытереть сама, — с подозрительно ободряющей улыбкой заявила женщина, делая вид, что не замечала в глазах Казухи маленькой внутренней борьбы. — Как-никак, лично принуждаю тебя поступиться своими жизненными принципами. Каэдэхара бы соврал, скажи, что не чувствовал какое-либо моральное давление со стороны Бэй Доу — потому предпочёл свести его к более низкой отметке посредством выполнения озвученной просьбы-приказа. Задержав дыхание и приложившись губами к горлышку бутылки, парень пустил пару десятков жидкостной граммовки по глотке. Горло обожгло, полость носоглотки захватило малоприятное ощущение, подводившее слёзы к глазам — не откашливаться после такого было невозможно. Хотелось чем-то закусить для заглушения спиртового привкуса или хотя бы провести запах этого съестного по ноздрям — но из возможных вариантов было лишь собственное предплечье с тонким волосяным покровом. — Ну как? — довольствуясь лицом ронина, сморщившимся от противного ему напитка, поинтересовалась капитан, которая вполне могла предоставить свою каштановую, выдержанную в морском воздухе, прядь волос для мгновенного ухода мучений того за ширму незначительности. — Горько. Очень горько, — спешно выдыхая горячие потоки воздуха и загоняя в себя свежие, заключил парень. — Не представляю, как такое можно пить литрами. Парень подразумевал порционное употребление рома — не жадное опустошение бутылки подобно затерявшемуся в своём алкоголизме человеку. К счастью, в этот раз Бэй Доу восприняла его слова корректно. — Все мальчики-трезвенники поначалу так говорят, — непринуждённо пожала плечами она. Каэдэхара был не первым, кого она, безо всякой изворотливости, пыталась споить: её любовный партнёр со старших классов — весьма недолго пробывший на этом месте — слёг уже после первых ста грамм с формулировкой «ой, как же плохо на душе». И это не пропущенная через цензор-фильтр фраза: он был признавшимся ей в любви интеллигентом, и Бэй Доу, махнув рукой, решила дать ему шанс.

Лучше бы поплавала тогда с соседскими пацанами на лодках.

— А потом они взрослеют, становятся матросами под руководством любительницы «чего покрепче» и спиваются к пятидесяти годам? Для попытки в острую шутку Казуха выдавил из себя немного смелости. Что удивительно, бросавшихся в глаза признаков волнения за целостность своего языка капитан за ним не заметила. — Смотрю, тебя от пары глотков понесло, Каэдэхара, — переводя опору на правую ногу с грациозным движением ягодицы, бросила она претензию в адрес ронина. — Уже в собственных выражениях не ориентируешься. Её острый дротик оказался не так уж и далеко от «яблочка» мишени с зонами правды: парень действительно начал высказываться с меньшей степенью переживания за реальные последствия для себя. Но дело было не столько в притупляемом стараниями спиртово-тростниковой жидкости чувства самосохранения, сколько в привыкании парня к грозной мордашке капитана перед глазами и наличии за ним предположений об истинной цели его пребывания в каюте под влиянием алкогольного опьянения и визуальным давлением её рубашечного выреза. — А надо? Самурай фактически ступал на неизведанную им территорию. Их отношения с Бэй Доу нельзя было назвать классическим приятельством, как и классической влюблённостью друг в друга — господствующая на флоте иерархия в определённой степени препятствовала восприятию Каэдэхарой этой женщины как равной себе пассии. И тем не менее, это не мешало парню периодически давать волю своим низменным инстинктам, потакая им перед сном с последующими угрызениями совести. — Если готов поставить крест на своём достоинстве — не обязательно. Она наклонилась слишком близко: волны тихого голоса приятно раздражали барабанную перепонку левого уха Казухи, ощущение её лица буквально на расстоянии плеча — парень был уверен, что его разум будет беспощадно выжжен, рискни он повернуть к ней голову. — Это ты к чему?.. — задал ронин вопрос больше для обозначения точки невозврата, чем для получения ответа. — У меня к тебе деловое предложение, — томно произнесла капитан, заключив в пальцы третью пуговицу на рубашке. — Раз уж ты из последних сил держишься, чтобы не проявить своё неуважение взглядом на них... — Расстегнув все, она опустила взгляд на грудь, прикрываемую сейчас одним лишь бюстгальтером чёрного цвета. — Я готова ненадолго закрыть глаза на твою гадкую невоспитанность. Застёжка расцеплена, сброшенные с плеч бретельки вместе с кружевными чашечками упали женщине под ноги — перед осмелившимся наконец повернуть голову Каэдэхарой открылись обнажённые половины его капитана. — Как тебе? — вызывающе прищуриваясь, поинтересовалась она с ощущением холода на сосках, к которым притирался хлопковый материал рубашки. Не самое приятное чувство, но желание сбросить с себя одёжный элемент пришлось подавлять, дабы предоставить это особое право мужчине. Который, к слову, более не подавал явных признаков самосознания. — К... Красиво, — наконец выдавил из себя Казуха, пребывая в странном, подобном гипнозу состоянии. Зрачки расширились — но видели перед собой лишь грудь четвёртого размера с набухавшими сосками, которые хотелось... схватить зубами. — Вижу по твоему паху. — Глаза Бэй Доу демонстративно сверкнули от вида завершавшей своё формирование эрекции в штанах самурая. — Что ты готов сделать, чтобы продолжить «демонстрировать своё неуважение»? То, как она завуалированно, с рефреном на свои же слова, обозначила его беспардонное «глазение на её сиськи», сформировало лишь большую зону охвата огненной похоти разума Каэдэхары, который и без того залил в себя топливо для розжига в виде алкоголя. Естественно, это сказалось на мыслительном процессе, на основе которого парню пришлось давать ответ на вопрос женщины. — Готов... одолеть отряд кайраги. Над придумыванием ещё более шаблонно-благородного ответа пришлось бы постараться — Бэй Доу почувствовала, как её либидо принялось отпрашиваться на день отгула за свой счёт. — Ску-у-учно! — громко пристыдила она Каэдэхару за примитивность мышления. Насколько ей было известно, мужской организм в процессе сексуального возбуждения не переставал поставлять головному мозгу энергию. В противном случае, те действительно превращались бы в мертвецов со стояком. — Как насчёт того, чтобы сделать ещё один глоток «спиртной отравы»? Ронин подозрительно нахмурился. Влить в себя ещё немного — и продолжать жить в мире, ограниченном лишь грудью Бэй Доу? Звучало как сделка на Глаз Порчи: на них, как известно из практики солдат из армии Сопротивления, можно было соглашаться без оглядки на возможные последствия. — Без проблем, — механически, подобно человекоподобному механизму, произнёс он, без колебаний хватая бутылку и пропуская через глотку очередную порцию противной горечи. Справедливости ради, в этот раз — менее неприятной. — Готово. Теперь я могу... — Воу-воу, куда это ты руки навострил, Каэдэхара? Казалось, что за несколько секунд парень успел забыть условия их единоразового договора, потому что ещё буквально одна — и парень действительно выразил бы своё неуважение к Бэй Доу, жадно и бесцеремонно схватив её за грудь. — Что не так? — Казуха решил прикинуться приматом. Почему не обычным дураком? Обычный дурак не продолжал бы держать руки наготове после того, как был замечен девушкой за непристойным поведением. — Никак не разгляжу расположение морей на твоей поведенческой карте — похоже, ты попутал на ней берега, — заключила женщина, стыдяще поцокав языком. — Речь шла только о том, чтобы позволить тебе продолжать глазеть на них своим жадным взглядом — не трогать. Хочешь их потрогать? Вопрос являлся риторическим настолько, насколько возможно — конечно, если от ответа на него не зависело, останется Казуха с руками или нет. — Х-Хочу... — волнительно сглотнул он, окрылённый надеждой на прикосновение к капитанским половинам. Но та не спешила безропотно потакать мальчишке с его сведёнными к нулевой отметке приличиями. — Зачем? Чтобы возбудиться ещё больше? Говоря об интиме, Бэй Доу всегда было важно поддерживать равное количество удовольствия от процесса как для себя, так и для своего партнёра. Хотя сейчас, конечно, она пыталась выставить себя той, что использовала мужчину исключительно как инструмент в достижении пика личного удовлетворения. — Н-ну возможно... — Самурай осознавал уступчивость своего положения. Как и то, что если бы он полапал капитана за грудь с формулировкой «сама меня спровоцировала», он ни на йоту не отличался бы от деревенщин из знакомых ему Инадзумовских поселений. Но в той же степени Каэдэхара принимал во внимание ещё один факт: при всей нелепости сцены со стороны, Бэй Доу ни оттолкнула находившегося в нескольких сантиметрах от неё парня, ни даже сама не отошла назад. — А куда дальше-то — пока не потеряешь сознание? — продолжала она выпытывать у Казухи нужный ответ. — Смысл, если я всё равно не позволю тебе снять штаны? Или, думаешь, можешь так просто достать свой набухший член перед начальницей? — Женщина усмехнулась с претензией на злорадство. — Позор тебе, Каэдэхара, твои соображения по поводу собственных привилегий не просто ошибочны — они отвратительны. Казуха ожидаемо спокойно отреагировал на капитанское отчитывание. Хоть раньше оно и не затрагивало процессы в его организме. — Л-ладно... И что ты хочешь, чтобы я сделал? Парень был готов поставить свой Глаз Бога на версию, что предрасположенность капитана к разврату была сопоставима с его теперешней — ей банально нравилось доминировать и наставлять, подводя мужчин к ласкам своего тела. Но несмотря на это, пойти на риск с повышением собственной решимости в отношение капитана он не решался. Либо боялся, либо...был только рад в течение определённого времени играть под её горн. — Хочу, чтобы ты дал правильный ответ на мой вопрос, — Бэй Доу выдохнула и сделала короткую паузу, неосознанно выдавая спрятанное волнение. — Зачем тебе трогать грудь своего капитана, если она не позволит тебе на неё передёрнуть? Вопрос на один миллион моры. Вам пятьдесят на пятьдесят, помощь пьяного экипажа или звонок в Селестию? — Потому что в первую очередь я хочу сделать приятно тебе, Бэй Доу, — озвучил Казуха наиболее корректный, на его взгляд, вариант. И судя по довольной женской улыбке — попал в цель. Хоть сама «цель» всё равно продолжала быть неподатливой. — С чего бы? — удивлённо вскинула брови женщина. — Просто так — без причины? Капитан обожала вносить в свои интимные связи лёгкие нотки садизма — наблюдать, как партнёра ломает и выворачивает изнутри от страсти к её телу. Даже если это означало, что от желания получить прикосновения изголодавшегося человека — будь то женщина или мужчина — придётся помучиться самой. — Д-да... — держался на последнем издыхании парень. — Просто потому что... хочу. Какое мне дело до того, что хочешь ТЫ, если речь идёт о МОЁМ теле? — сказала бы Бэй Доу, не виси она сейчас на волоске от демонстрационной смерти своего фальшивого эго. От внутреннего, сворачивавшегося в многочисленные узлы жара женщина была готова прижать парня к себе и не отпускать до тех пор, пока он не проложит ей путь до предпикового состояния блаженства, а с его наступлением — уложить шаловливого мальчишку на кровать, давая его рукам, языку и эрегированному пенису полный карт-бланш на доведение её до оргазма. — Ответ принимается, Каэдэхара, — каким-то чудом выдержав голос без дрожи, дала разрешение на прикосновения она. Причём даже на такие, на которые парень и на небесах не рассчитывал. — Они в твоём полном распоряжении. Глаза Казухи широко распахнулись — парень некоторое время пытался сообразить, случайно ли было выделено слово «полный» в капитанской отмашке. — В-в полном? — решил уточнить Казуха, чем, можно сказать, сыграл на руку Бэй Доу с её набиравшим обороты возбуждением. Шестерёнки дали обратный откат, позволив женщине тратить меньше моральных сил на выдержку внешних приличий. — Тебе прилитая к вискам кровь уши заложила что ли? — театрально возмутилась она, внутренне ликуя снижению степени своей страсти. — Да, Каэдэхара, «в полном» — делай с моей грудью всё, что тебе хочется с ней делать. — Далее пошли ограничительные нюансы. — Только на время, конечно — если я увижу хоть какие-то признаки неуважения и собственничества к моей парной четвёрке на твоём смазливом личике... Не рассчитывай, что впредь моё отношение к тебе не будет таким же. Позволить себе подобное самурай не мог даже в своих фантазиях, что генерировал перед сном под покрывалом. С другой стороны, нельзя было утверждать, что капитану было абсолютно чуждо чувство собственничества. — П-Понял... Переведя дух, Казуха наклонился к грудям Бэй Доу и, аккуратно подхватив обе под низ, припал губами к соску левой. Капитан испустила приглушённый вздох, на секунду потеряв бдительность — в её планы не входило поощрять парня звуками удовлетворения раньше времени. Пускай не зазнаётся, будто может так легко предоставить мне сексуальное насыщение, — твердила сама себе женщина, на всякий случай прикусив нижнюю губу, когда Каэдэхара ввёл в действие передние зубы и левую руку, ладонью которой принялся сжимать её правую половину. Не жадно, «без чувства собственничества» — исключительно учтиво, без резких пальцевых сгибаний, даже с определённой опаской совершить более грубое, выталкиваемое в ураган мыслей тестостероном, действие. — Ах-х-х, молодец... — С ходом языка ронина по ареоле левого соска и потирания между пальцами правого Бэй Доу наконец расщедрилась на похвалу юноши. Расщедрилась только потому, что не хотела сорваться на потенциально свидетельствующие о её податливости стоны удовольствия. — Молодец, мой мальчик... У-умница... Д-да-а-а... Но сдерживалась в данной ситуации не только женщина: кровяное давление в стенках полового органа Казухи достигло той отметки, при которой в сознание самурая стала бешено биться о входной рубеж мысль — как минимум — о самостимуляции. Парень был вынужден отвлечься от покрытого собственной слюной соска капитана и, подняв на ту глаза, озвучить складную просьбу. — Б-Бэй Доу... Прошу тебя... Это невыносимо... Понять весь физический дискомфорт Каэдэхары пират не могла — ввиду их очевидных физиологических различий. Но, насколько она была осведомлена устройством мужских, взрывной хлопок «различия» тех от чрезмерного прилива крови ещё ни у одного представителя не случался — следовательно, Казуха мог жить дальше и без немедленной разрядки. По крайней мере, при условии, что прямо сейчас он бы вышел из капитанской каюты. — В каком плане «невыносимо»? — деликатно поинтересовалась она не без набившего оскомину дразнящего огонька в глазах. — Твой пенис напряжён настолько, что, если его не успокоить, мне придётся выбивать строчку под твоё имя в завтрашнем Тейватском некрологе? — Женщина невесомо подхватила самурая за подбородок. — Могу тебя заверить, Каэдэхара, от воздержания ещё никто не умирал. Терпи, будь истинным воином. Как бы он не был готов сидеть на поводке у Бэй Доу послушным пёсиком, даже те в какой-то момент предавали своего хозяина в условиях излишне жестокого обращения с ними. — Ч-Чёрт, Бэй Доу... — Казуха отпрянул от её груди и протестно отвернулся к стене, стараясь параллельно словам подавить крайнюю степень эрекции. — Так нечестно... Была бы ты на моём месте... Ты бы даже разрешения не спрашивала. Сам того не зная, парень «задел мизинцем» гвоздь сегодняшней программы Бэй Доу. Второй, основной этап их сегодняшнего вечера. Его проникновение в неё. — Ты прав, Каэдэхара, — поддержала она соображения самурая, снова направившись к нему. — Окажись я на твоём месте — уже давно бы сняла чёртовы штаны и повалила себя на кровать без особых церемоний. Но природа распорядилась сделать меня женщиной, а тебя — мужчиной. И ты сейчас как будто боишься воспользоваться данным обстоятельством. Это был самый очевидный намёк на половой акт для Казухи с того самого момента, как он узнал, что данное выражение означало не убийство человека о поверхность под его ногами. — Не всем, кого Боги сделали женщиной, нравится, когда рождённые мужчинами пользуются предоставленным им «обстоятельством», — оперируя теми же терминами, что и Бэй Доу, заметил самурай. Правда, зачем он применял общую, безрадостную тенденцию к их частному, не основанному на реальном принуждении, случаю — этого лично она не понимала. — Если ты относишь любые грубые действия в отношение меня к изнасилованию — ты практически не знаешь настоящую меня, Каэдэхара. Весьма неожиданное заявление от той, что привыкла ставить на место любого зарвавшегося индивида. Было, несомненно, глупо считать, что человек в обществе и он же наедине с собой, одинаковы, но чтобы их отличительные черты настолько противопоставлялись друг другу — такое порой не укладывалось в голове даже у их хороших знакомых. — Ты и не давала повода её узнать, — сделал Казуха замечание, которое Бэй Доу не могла оспорить: она, впервые на памяти самурая, разговаривала с ним в такой неформальной обстановке. — Твоя правда. — Капитан хлопнула парня по плечу. — Но давай ты хотя бы не будешь противиться представившейся возможности с ней познакомиться. Не умаляя значение её прямых намёков. Об их игнорировании в мыслях Каэдэхары речи не шло — дело было лишь в нюансах методов следования им. — Я и не умаляю — я просто ожидаю от неё прямого указания к действиям. Как мужчина, что не ставит своё природное «обстоятельство» превыше голоса разума. Женщина оценила пафосный выпад самурая — примерно на уровне педалируемого им эвфемизма. И тем не менее, она до сих пор была настроена устроить акт эротической словесной щекотки для его барабанной перепонки. — Трахни меня, Каэдэхара Казуха. Долгого перехода к выполнению команды ждать не пришлось. Более того — женщина явно перестаралась с фигуральным развязыванием рук парню: оторвав Бэй Доу от земли ветряным потоком, Казуха подхватил в воздухе её тело и перебросил через плечо. — Каэдэхара, что ты... — выдавила она из себя сразу, как только поняла, что удерживалась ронином головой вниз и поддерживалась за ягодицы, разрушая свой властный образ многочисленными словесными выстрелами. — Что ты делаешь, блин?! Придурок, отпусти меня! Сейчас же! Это приказ твоего капитан... Закончить свои панические высказывания Бэй Доу не успела — в тот же момент Казуха сбросил её на кровать, без промедлений располагаясь сверху. — Ваш приказ выполнен, госпожа, — гордо и в игривой манере заявил он, ограничивая собой движения женщины. — Каковы дальнейшие распоряжения? Возросшую в разы решительность ронина та списала на выпитый, подействовавший на полную катушку алкоголь. Не то чтобы её отталкивала другая, пока неведомая ей сторона Каэдэхары — просто ощущать себя утратившей контроль над его ведомой стороной было отнюдь не приятно. — Неужели кто-то осмелился нарастить себе яички? — Бэй Доу попыталась вернуть себе прежнее моральное превосходство над парнем. — Фатальная ошибка с твоей стороны, Каэдэхара. Только посмей стянуть свои штаны — я обдам током твои гениталии. С точки зрения Казухи капитан звучала довольно убедительно, несмотря на то, что упускала из виду другой вариант развратных действий парня. — Ещё раз — свои снимать нельзя? — уточнил он с хитрой ухмылкой. — Именно так... П-подожди, Каэдэхара, нет — мои тоже нельзя!.. Вносить какие-либо дополнения в изначальный текст ограничения было поздно: ронин снова использовал свой Глаз Бога, пропустив через штанины Бэй Доу воздушный поток, что позволял просто стянуть её кожаные брюки с ремнём, без прибегания к очевидно проигрышной тактике расстёгивания оного. — Ублюдок ты хренов... Чтоб тебя... — с обидой в голосе произнесла женщина не из-за беспардонного поведения Казухи — он окончательно отобрал у неё пальмовую ветвь доминирования. — Давай, похабное животное... Делай, что хочешь... — Что я хочу? — Театрально удивившись, Каэдэхара наклонился над лицом вогнанной им в краску капитана. — Я делал, делаю и буду делать только, что хотите вы, мой капитан. Если я поступаю в отношение вас так, как вы бы того не хотели — я буду готов принять ваш удар Электро. Именно этой фразой он воспользовался, чтобы наконец выпустить томившийся взаперти — до состояния стекавшего с крайней плоти предэякулята — член наружу. Его каплю, что грозилась упасть на ткань кружевных трусиков Бэй Доу, парень подхватил, растерев между пальцами. — Вижу, твой инстинкт самосохранения ещё не утонул в спиртном, — акцентируя внимание исключительно на обнажённом эрегированном пенисе, оценила Бэй Доу предусмотрительность его обладателя. — За свою хренову смазку на моём белье тебе точно пришлось бы расплачиваться острой болью в месте её производства. — Не сомневаюсь, — решил не подвергать сомнению теперешнюю капитанскую угрозу он, но тут же вернулся к прошлой. — Ну так что, наказываете меня своим разрядом? Сделать больно даже такому миловидному мальчику — с забавно подёргивающимся от непроизвольных мышечных сокращений стволом полового органа — женщина, конечно, могла, будь у неё под рукой Глаз Бога. Однако тот был прикреплён к ремню её брюк, что на данный момент имели мало общего с её ногами. — Хрен с тобой, Каэдэхара, — капитулировала прежде никем не побеждённая Бэй Доу.— Контрацептив под свой размер поищи внутри той же тумбочки. Со стороны парня последовал равнодушный смешок — не потому что он был последователем практики «реальных ощущений» от будущих отцов. — По-твоему, я заранее не подготовился? Из кармана спущенных штанов Казуха достал запечатанный, созданный на основе бамбуковых деревьев из лесов Ли Юэ презерватив. Относительно дешёвый, с защитой в соотношении «восемьдесят на двадцать» — оттого лучше было при его использовании иметь в своём секс-портфолио хорошую реакцию. К счастью для Казухи, его — выработанной в нескольких сотнях сражений — должно было хватить на крайний случай. — Хах, ладно... — не без удивления усмехнулась Бэй Доу, завороженно наблюдая за стягиванием Казухой кожицы на члене для обнажения головки. — Похоже, я... недооценила твою осведомлённость по поводу... своих намерений. Её стягивающие за края кружевное бельё пальцы действовали на бессознательной основе — желание ощутить Каэдэхару в себе затапливало сознание капитана на пару с уже не раз упомянутой жидкостью, вынуждавшую кровь в телах обоих закипать — по их внутренним ощущениям — до температуры вулканической лавы. — Ожидать от вас чего-то иного после приглашения в вашу личную каюту? — высмеивал теперь уже плохие знания женщины о его персоне парень, помогая стянуть ей трусики до самых лодыжек. — В период всеобщей попойки на Алькоре? Да если бы вы позвали меня, чтобы просто поблагодарить за регулярное прикрытие вашего прекрасного тыла — я бы разочаровался в вас, капитан. Бельё было сброшено на пол — раскрытые половые губы Бэй Доу подсекали зрительное внимание парня до протыкаемой навылет шкуры его внутреннего зверя. Опустившись перед капитаном, он дразняще поводил налившийся кровью головкой члена по её аккуратно постриженному лобку. — Заткнись, Каэдэхара, просто... заткнись... — выдохнула Бэй Доу, отвернув голову в сторону. Она проиграла борьбу за ведущую роль. — Делай уже, что говорят тебе инстинкты. Но Казуха не спешил — хотел вернуть долг за издевательства над ним во время манипуляций с сосками. Поэтому — приложился к интимной стрижке женщины всем стволом, притираясь мошонкой к покрытой секрецией верхней части промежности. — Исключительно они? — вопрошающе шептал он. — Вы никого не забыли? С продолжавшимися сомнениями в озвучивании женщиной своих истинных желаний ронин начал совершать медленные возвратно-поступательные движения по поверхности лобка, несомненно рискуя кончить раньше требуемого времени. — И... я, — выдохнула Бэй Доу, чувствуя, как внутренний жар захватывал её разум без остатка. — Делай то, что говорю тебе я. И всё равно парню было мало. Но, по крайней мере, он перестал имитировать фрикции — всё-таки принял во внимание риски для себя. — Говорите? Или приказываете? А может... — Он приблизился непосредственно к её розовой ушной раковине. — Просите? — Моракс всемогущий, Каэдэхара, просто войди в меня наконец! — сорвалась она на крик. — Я тебя... умоляю... — Вас понял... капитан. Отстранившись половым органом от лобка Бэй Доу, он учтиво развёл её инстинктивно сведённые от предельного возбуждения ноги и приставил не менее напрягшуюся головку к внутренним половым губам, раздвинув которые начал медленно продвигаться между стенок, словно хотел растянуть особенный момент первой фрикции, первого проникновения в капитанское лоно — запечатлеть его в памяти. Чтобы одним из тех жизненных моментов, что пронесётся перед его глазами до последнего, предсмертного издыхания был именно этот: он — некогда одинокий ронин-самурай — и она — неприступная для подавляющего большинства женщина-крепость — сошлись в страстном танце. Бэй Доу впервые чувствовала его в себе, вновь — его юношеские руки на её груди и сосок на левой под его губами, но теперь — с жадными укусами и сжатиями, с очевидным желанием обладать. Тем не менее, это её не волновало: расплата за грязные действия и мысли ожидали этого непослушного мальчишку после — когда они оба накинут на себя социальные облики приличных людей. Но сейчас они были животными во власти пятого смертного греха. Без жизненных целей, принципов и ответственности за что- и кого-либо — только с желанием спариваться до фатального истощения. Благо на такие случаи мать-природа предусматривала закономерные стоп-процессы. Что нередко запускались в неподходящее время. — Б-Бэй Доу, прости, я... я сейчас... буду... всё... — К-К... К-Каэдэхара?.. Являвшееся наиболее вероятным исходом произошло: юный ронин не рассчитал сил в процессе ранней притирки членом к лобку капитана, как и не учёл сроки своего воздержания. Семя начало выходить из уретры, изливаясь с конца контрацептива по его стенкам, пока парень выгибался над Бэй Доу, шевеля пальцами ног для достижения наибольшего эффекта от преждевременной эякуляции внутри её влагалища. — Каэдэ... хара, — на глубоких вдохах-выдохах после прерванного оргазма обратилась к нему женщина, готовая обрушиться со всей своей ненавистью на просчитавшегося мальца. — Скорострел ты... чёртов... Чтобы завтра в шесть утра... был на палубе... со шваброй... — Б-Бэй Доу, подожди, прошу! — Казуха в панике попытался перехватить руки потянувшейся за брюками с Глазом Бога разочаровавшейся в нём женщины. — Дай мне пять минут на восстановление — и мы попробуем заново... Где ты говорила у тебя презервативы... В тумбочке?.. Своим выбиванием реванша парень, казалось, лишь больше усугублял последствия получившегося результата первого раунда. — То есть вот как это у вас, у мужиков, работает: если рано кончил, можно просто присунуть своей партнёрше заново, немного расщедрившись в начале на спешные прелюдии? — Стрелять током в гениталии самурая Бэй Доу хотелось как никогда. — Пошёл вон, Каэдэхара — чтоб глаза мои до завтра тебя не видели. Но тут самурай в очередной раз подключил свою решительность: подхватил за запястья и вновь прижал к кровати не успевшую прикрыть влажную промежность кружевным бельём женщину. — Да чёрт побери, Бэй Доу! — неожиданно прикрикнул на неё он. — Ещё. Один. Сраный. Шанс. Если позволишь — я гарантирую тебе лучший оргазм в твоей жизни... Сквирт, если тебе будет угодно. Ого, какие мифические термины пошли. — Сквирт? Ты сейчас серьёзно, Каэдэхара? — Капитан искоса посмотрела на решительного мальчугана. — Знаешь хоть, в чём вообще его суть? — Имею представление из соответствующей литературы, — пренебрежительно пожал плечами парень, не придавая значения своим источникам. — Не думай, что я весь из себя такой целомудренный. Так что либо я довожу тебя до него, либо... отдаю свой Глаз Анемо.

Чёртова ротовая полость этого игорного заведения — откуда ты такой взялся, малец?

— О-хо-хо, даже так? Хочешь сказать, что я твоя сёгун Райдэн? — Благодаря Казухе «мамочка» Бэй Доу снова была в деле. — Хорошо, трёхминутный ты мой, но давай-ка я тоже поставлю свой «Электро» — чтобы у меня был резон давать тебе отпор. Идёт? — Идёт.

Рыба-дракон — Глаз Бога на кон.

— Отлично. — Раздвинув подтянутые к коленям ноги, Бэй Доу вернулась в своё положение «мужской приманки». — Вторая «Охота на Глаз Бога» объявляется открытой.