И пусть они все сдохнут

Маленький Дэвил Кармайкл был не по годам развитым и смышлёным. В свои восемь с половиной лет он не только отлично читал и писал, но и назубок знал свои детские права и сопутствующие обязанности родителей. Благо, европейская Фемида была целиком на его стороне. Этим он не раз пользовался — шантажировал родителей и угрожал нажаловаться в органы опеки, если они не пойдут на поводу его очередной прихоти. Уже ко второму классу Дэвил стал не только центральной фигурой в семье, но и эталоном эгоистичного и избалованного ребёнка в глазах окружающих. К несчастью для всех, он был единственным ребенком в семье, к тому же поздним и очень долгожданным. Ему многое прощали, на мелкие шалости закрывались глаза, а в случае больших неприятностей родители горой становились на защиту своего малыша, находя различные оправдания его поведению. Но не в этот раз. Последние тридцать три года в канун католического Рождества большая семья Кармайклов традиционно собиралась вместе в старом коттедже, построенном их швейцарским прапрадедом по материнской линии. Прилетала американская ветвь семейства, приезжали многочисленные двоюродные и троюродные братья, живописно раскиданные волной экономической эмиграции после кризиса 2008-го года по всей Европе. Пригласили даже французского кузена тётушки Мэри. И у Донована с Эльзой, родителей Дэвила, ответственных за организацию праздника, уже просто не было ни сил, ни времени, ни желания терпеть очередную истерику своего чада. Поэтому его просто закрыли в детской на втором этаже, чтобы он не бил праздничные игрушки и тарелки, требуя к себе внимания, пока семья встречает гостей. Не-на-ви-жу! Ненавижу вас всех! — Дэвил был в ярости. Слёзы и визг, переходящий в ультразвук, вперемежку с обвинениями, что его недостаточно любят, в этот раз не сработали. Более того — его посмели закрыть в собственной комнате, чего ранее никогда не случалось. Так что оставалось только биться головой о дверь и громко кричать, перечисляя все обиды и претензии. Во-первых, он просил на Рождество красную игрушечную феррари, а ему подарили бордовую. Неужели так сложно было пройтись по всем магазинам и найти машину подходящего цвета?! Во-вторых, мама запретила ему распаковывать остальные подарки, огромной горой сваленные под ёлкой. Дэвил не понимал, почему он должен делиться с другими детьми, и зачем вообще родители тратят деньги на поздравления чужим людям, а не ему. А в-третьих, самое главное, эти паршивые предки отказались посвятить весь вечер любимому мальчику, занимаясь размещением в доме всяких ненужных дядек и тёток, которых Дэвил в лучшем случае видел раз в год. Но время шло, минутная стрелка успела совершить полный оборот на циферблате, жалобные крики становились всё тише, голова ощутимо болела, а родители не приходили. И устав изливать свою злость на ни в чём не повинную дверь, озлоблённый и уставший мальчуган уткнулся в планшет с мультиками, рассеянно вертя в руках глобус. На ютуб-канале как раз показывали нарезку из «Полярного экспресса» про путешествие на Северный полюс к Санта-Клаусу в канун Рождества. И тут Дэвила осенило — он понял как отомстить! Отомстить всем им — раз и навсегда.

*** *** ***

Во главе огромного круглого стола, выделанного из тысячелетнего дуба, сидел могучий старик. На коленях у него примостились три красавицы-мойры, а спинку трона облюбовали два иссиня-чёрных ворона. От него веяло величием древних королей. Шириной плеч он мог посоперничать с былинными богатырями, а богатой окладистой бородой — с гномами из «Властелина колец». И лишь чёрная повязка, закрывающая один глаз, портила образ. Сегодня был канун той самой ночи, которую он больше всего не любил. Ночи, когда он проиграл в кости партию первому великому движителю судеб человеческих фигур Иоахимму Волю. И ладно бы просто проиграл! Так празднуя рождение Иешуа га-Ноцри настолько перебрал браги, что поставил на кон Желание. А Воль был известный шутник, о да! Чего только стоила его шутка с календарём майя. И с тех пор чуть больше двух тысячелетий подряд он исправно надевал дурацкий красный костюм и выполнял праздничное желание одного человеческого ребёнка, которого случайным образом выбирали мойры. Обычно детишки просили что-то простое: здоровья сестрёнке, собачку, сдобную булочку или красивую игрушку. Хотя изредка попадались и весьма странные желания, которые заставляли попотеть всю Небесную Канцелярию. Например, в 1455 году Кристобаль Колон решил узнать, что находится за морем, а малыш Александр в пятом веке до нашей эры захотел весь мир. Но это было редкостью. Вот и сейчас все начиналось как обычно, и ничто не предвещало беды. Айса, покачивая бёдрами, склонилась над большим медным котлом, помешивая варево человеческих судеб, а Лахесис, звеня браслетами, протянула руку в мешок с загаданными желаниями, вытянув первое попавшееся. Старик принял желание, подождал пока оно обретет форму и проступит на пергаменте вязью рун, после чего приступил к чтению. И по мере прочтения его густые мохнатые брови вздымались все выше, пока наконец не сложились остроконечным шпилем готического собора. — Фенрирово семя, да они там внизу совсем с ума посходили?! — выругался старик, раздраженно кинув бумагу. Другие сидевшие за столом старцы удивленно переглянулись и тоже стали изучать свиток. На пару минут за столом воцарился гомон, перемежавшийся различными ругательствами на иврите, ассиро-вавилонском и латыни. В конце один из них подвёл итог — уговор есть уговор, придётся исполнять. После чего подозвал рукой четырех не то телохранителей, не то воинов, флиртовавших с валькириями неподалёку. Мужчины выглядели единоутробными близнецами за исключением цвета волос. Первый был блондином, второй обладал пламенно-рыжей шевелюрой, третий — брюнетом, а четвертый и вовсе седой. Они синхронно подошли, звеня шпорами, и принялись оживлённо спорить над заданием. Доносились лишь обрывки фраз: как трактовать фразу «Дорогой Санта-Клаус, и пусть они все сдохнут?», стоит ли повторить успешный опыт эпидемии испанки 1918-1920-х годов или ограничиться классической юстинианской чумой VI–VIII веков? В конце-концов седой вынес вердикт — в принципе осуществимо, осталось обсудить детали… На дворе стоял декабрь 2019-го года. Где-то в Ухане жалобно пискнула летучая мышь.