Freeze emptiness

Кончики пальцев покалывает. Ветер путается в пушистых волосах, снежинки оседают на дрожащих ресницах. Карл обхватывает себя руками и закрывает глаза. Он стоит возле открытого окна уже больше часа, на нём только майка и домашние шорты. Губы почти посинели, потому что на улице середина зимы, а в ляжки печёт батарея, выкрученная на максимум. Ещё чуть-чуть, и останется ожог. На душе пустота. Карл не знает от чего, такое просто случается. Редко, обычно на каких-то тусовках, когда на слежку за своим моральным состоянием не хватает ни сил, ни времени, и парень как-то справляется. Улыбается, пьёт больше, чем должен, и уходит на танцпол до самого утра. Но не сейчас. Сейчас он дома. Один. Родители ушли в театр — у мамы получилось достать два билета на любимую оперу папы, — а звонить друзьям нет никакого желания. Карл открывает глаза и снова смотрит на улицу. В этом году снег выпал ещё в ноябре и так и не растаял. Парень видит, как какие-то дети идут домой, таща за собой санки и играя в снежки. Они кричат, громко смеются, и каждый звук отдаётся в голове шумным гулом. Карл называет это состояние меланхолия. Он привык, что в его стране моральные проблемы не воспринимают, как проблемы. «Ты просто устал». «Ты просто обленился». «Не выдумывай». «Иди делать домашку, не ври». Это всё, что он может получить в ответ, поэтому ставит себе диагнозы сам, как любой другой подросток. У половины СДВГ, у других — шизофрения, депрессия и тревожность. Они все привыкли. Эмоции выкачали. Карл бы может с удовольствием поплакал, чтобы всё вышло наружу с солёными потоками, но он не может. Он только смотрит на сугробы, мусорку с кучей ёлок, которые вынесли после Нового года, машины, которые наверняка придётся откапывать по утру, и вздыхает. Пустота. Через время он понимает, что перестаёт чувствовать пальцы на руках. Смотрит на свои ладони: неестественно светлая, почти прозрачная кожа, длинные ногти, которые он так хотел бы красить в разные цвета, но не может, и маленький шрам на мизинце ещё из детства. В детстве это было самой большой проблемой, и как бы он хотел, чтобы так навсегда и осталось. Слышится звонок в дверь, и парень оглядывается. Наверное вернулись родители, и мама снова будет волноваться, но он ничего ей не скажет. Его родители замечательные, они его любят и балуют, но он не может заставить себя начать им доверять. Никогда не мог и никогда не сможет, потому что они всегда были словно чужими людьми. Карл на ощупь пробирается к входной двери, потому что никогда не включает свет, если он один. Когда-то темнота его пугала, теперь — приносит спокойствие. Щёлкает замок и в прихожую попадает полоска света с лестничной клетки. — Сапи? — голос Карла хрипит, потому что он молчал на протяжении долгих часов, но глаза широко открываются. Он не ждал гостей. — Привет, — Сапнап подходит ближе и сразу же целует. Он всегда так делает, когда знает, что их никто не видит. Его руки остаются на щеках, и парень отстраняется. — Почему у тебя такие холодные губы? — Карл не успевает ответить, потому что из-за сквозняка окно в его комнате захлопывается. — Ты снова пытался заморозить пустоту? Сапнап заходит в квартиру, закрывает дверь и хочет взять его за руку, но охает. Его пальцы ледяные. — Пойдём. Он ведёт Карла на кухню, сажает за стол и, скидывая свой рюкзак, идёт к нему в комнату. Через минуту возвращается со штанами, шерстяными носками и футболкой. Осторожно снимает со своего парня майку, тут же натягивая футболку, потом тоже самое делает с шортами и штанами. Немного растирает пальцами чужие ступни прежде, чем натянуть носки. — Вот, держи, — Сапнап снимает с себя верхнюю одежду и любимый свитер, протягивая его Карлу. — Я знаю, что тебе он нравится, давай руки. Карл молча поднимает обе руки и через секунду уже сидит в тёплом свитере. — А ты? — А я не стоял возле открытого окна, — быстро отвечает Сапнап и начинает делать чай: включает газовую плиту, наливает воду из фильтра в чайник и ставит на конфорку. Потом берёт две чашки, бросает туда пакетики, и они ждут. Иногда им нравится вместе молчать, но Сапнап подходит к Карлу и присаживается перед ним. — Было слишком плохо? — парень отрицательно качает головой. — Почему ты не позвонил? В этот момент закипает чайник, и он возвращается к чаю. Ставит обе чашки на стол, добавляет сахар и разбавляет всё холодной водой. — Пожалуйста, выпей. Я не хочу, чтобы ты заболел, — он осторожно подносит чашку к губам Карла и поит его. Парень послушно делает пару глотков и отворачивается. — Я волнуюсь за тебя, пожалуйста, солнце. — Я люблю тебя, — вдруг говорит Карл. Потом протягивает руки к Сапнапу и обнимает его за пояс, сжимая в руках его футболку. — Я не заслуживаю тебя, но так сильно люблю. — Это я тебя не заслуживаю, — Сапнап ставит чашку на стол, наклоняется, чтобы поцеловать парня в макушку, и обнимает его в ответ. — Ты такой хороший, — Карл отстраняется и встаёт на ноги, чтобы обнять снова. Сапнап ничего не говорит, когда тот начинает плакать. Они оба знают, что это то, что должно было произойти, чтобы стало легче. Когда поток эмоций заканчивается, Карл отстраняется и стаскивает с себя свитер. — Я уже согрелся. — Тогда пойдём в комнату. Тебе нужно поспать, восстановить силы. Сапнап надевает свитер и переплетает их пальцы, ведёт в комнату. Тут уже тепло — батарея сделала своё дело, — и они падают на кровать. Укрываются большим пуховым одеялом, и Карл прижимается ближе, выдыхает прямо в шею, а Сапнап делает несколько движений, и они оказываются в одном свитере вдвоём. — Я люблю тебя, — снова шепчет Карл. Они ныряют в свитер с головой и целуются. Лениво и медленно, улыбаясь и переплетая все конечности между собой. — Останешься на ночь? — шепчет Карл, когда поцелуи начинают распространяться по его лицу. — Конечно, — Сапнап обнимает крепче и трётся носом о чужую щёку. — Спи, солнце. — Спокойной ночи, Сапи. Они точно знают, что завтра утром позавтракают гречкой с мясом, которую приготовила мама Карла, а потом пойдут гулять целый день и до утра, потому что так происходит каждый раз. А через несколько лет съедутся, и — Сапнап уверен — Карлу больше никогда не придётся замораживать пустоту. Он заполнит её. Обязательно заполнит, а сейчас ему остаётся просто улыбнуться и заснуть вслед за своим любимым и неповторимым мальчиком.