I hate myself

Чувствуешь легкие постукивания по правой щеке, будто кто-то пытается тебя в сознание привести. Глаза открываешь, щурясь от яркого света, видишь силуэт перед собой, но мутная пелена на глазах не дает сфокусироваться на лице. Всё тело так ноет, будто тебя без конца били на протяжении нескольких часов. Какой-то провал в памяти, не помнишь абсолютно ничего. -Живая? Вздрагиваешь от такого резкого голоса. Хосок, снова он. Почему преследует? «Неужели волнуется за меня?» Почему из-за него влипаешь по полной? -Живая. Резко отдёргиваешь его руку со своей щеки, грубо отвечаешь,а тот не понял такого грубого жеста, хватает за шею, сжимает легонько, только для того, чтобы напугать. -не смей противиться мне, не в том положении находишься,-лицо своё на опасное расстояние приближает, дистанцию сокращает резко. Рассматриваешь царапины, синяки. Губа разбита, бровь тоже. Тянешься рукой к ране, нежными подушечками пальцев гладишь её. Хочется помочь. Может тогда он изменится? Хосок так удивлённо смотрит, но не мешает тебе, за движениями твоей руки следит, как будто спугнуть боится. -Хосок,-убираешь руку и взгляд отводишь в сторону, а он за подбородок тебя хватает и к себе поворачивает обратно,как будто продолжения хочет,-Хосок, отпусти… -Тссс. Взглядом своим пронизывает вдоль и поперёк, аж не по себе становится от этого, уворачиваться пытаешься, но бесполезно. Молчишь ты, молчит и он, смотрит на тебя, за тонкую шею всё ещё держит, но не давит совсем, показать хочет, кому ты принадлежишь теперь. -Хосок…убей меня. Его глаза стали по пять рублей, ты видишь это, а он скрывать своё дикое удивление пытается, отвлекается на другие мысли, но выходит плохо, тем более, скрывать свои эмоции- не его конёк, однозначно. -Если не отпустишь,- у тебя глаза на мокром месте,-тогда убивай. Это всё злит Хосока, очень злит. Он сказать что-то хочет, но слов верных подобрать не может. А ты и без слов понимаешь ,что в тупик его поставила. -Я сделаю это, когда посчитаю нужным. «Посчитает нужным убить меня? Ах да, я же всего лишь жалкая игрушка, каких он повидал так много, что уже наверняка со счёта сбился. Он и не заметит даже, как прикончит меня в порыве пьяной агрессии.» Давит на шею, кислород перекрыть пытается, а ты и не противишься. Устала. Издевается над тобой открыто, ещё и в лицо улыбаться смеет после всего, что совершил. Невольно в голове промелькнула мысль:«смерть- это меньшее из зол. Лучше умереть, чем всю жизнь видеть этого человека». Хосок встаёт, комнату покидает, оставляет тебя одну. Ни слова не сказал перед уходом, и это пугает еще сильнее, раньше времени мысли дурные в голову лезут. Убьёт, не убьёт…? Когда? Это неожиданно будет, или же тебя предупредят? Лежишь на спине, в потолок смотришь, будто разгадку какую-то найти хочешь. Моргаешь крайне редко, оттого в глазах щиплет. Вспоминаешь каждый момент, проведённый с Техёном, и, кажется, он и был смыслом твоей жизни. А что сейчас? Сейчас смысла нет. А жизнь без цели, без смысла- пустое существование. И снова, снова хочется плакать, кричать, но в то же время навсегда замолкнуть, уткнуться лицом в широкую грудь любимого и бесконечно наслаждаться его запахом. -Чёрт, нет, нет! Плачешь в ладони, свернувшись калачиком на боку. Прижала ноги к себе, словно маленькая мышка, чувствующая опасность. -Техён… техён… Шепчешь себе под нос, моргая мокрыми ресничками. С каждой минутой становится тяжелее думать. Дышать. Жить.. В комнату снова зашёл Хосок. Точно издевается. Он, в привычной для него манере, что-то съязвил, плюхнулся рядом на кровать напротив тебя. Смотришь ему в глаза и не понимаешь, за что так поступает. Решаешься задать этот вопрос лично, на что получаешь насмешку и: «захотелось». Да, лишний раз убеждаешься, что он- просто бездушная скотина. -Я и не такое сделать с тобой могу, малышка. Ты отворачиваешься от него на другой бок , но тут же чувствуешь, как сильные руки притягивают тебя к себе ближе. Схватилась за край кровати, ногтями вцепилась. Но Хосоку и не нужно усилий прилагать с тобой, поэтому уже через секунду чувствуешь его горячие поцелуи на своей шее. Хосок целует тебя требовательно, дорожкой от уха и до самых плеч, кусает слегка, за грудь держит, сжимает больно. Придавил тебя, жутко неудобно, но сил сопротивляться не хватает. -Нет, нет! Уворачиваешься от его настойчивых прикосновений, которые так и хочется скорее смыть. -Заткнись. Я предупреждаю, лучше не мешай мне. Его рука легла на твоё бедро и поползла ниже , Хосок грубо сжимал в ладонях твою задницу. Он задрал платье наверх, наслаждаясь прекрасными изгибами и даже не скрывая свои откровенные стоны. Путешествует везде, трогает тебя всю, а тебе плакать хочется, кричать. Так мерзко. «нет,он никогда не поменяется». Он на ухо тебе гадости шепчет, мурашки заставляет пускать по всему телу и дрожать. Резко тебя на спину переворачивает, оказывается сверху между твоих ног, пальцы распускает, грубо входит ими, и тянущую боль доставляет. Ноги вместе свести пытаешься, за что ещё резче и небрежнее Хосок в тебе их двигает, царапает нежные стенки. Близко к тебе наклоняется и в губы жадно впивается, кусая их и на вкус пробуя. Мычишь, стонешь, но не от удовольствия вовсе. Пальцы в тебе почти полностью пропадают, и это очень неприятно. Толкаешь его в плечи, царапаешь до крови, а он только шипит, но не прекращает. -Я предупреждал тебя. А теперь,- Хосок достал почти сухие пальцы. Слышишь вжик молнии, и тут же паника одолевает с ног до головы. -Я тебя жестоко порву. -Пожалуйста…-лицо руками закрываешь и в ладошки плачешь. Тёплая затвердевшая плоть касается чувствительного места , а затем резко погружается далеко в узкое пространство. Хосок вновь трахает тебя бесцеремонно, каждый толчок на пронзительный крик заставляет срываться. Он на локти оперся и в твою шею уткнулся, томно дыша рядом с ухом. В кровать вжимает хрупкое тельце, безжалостно так с ним обходится, будто и правда с игрушкой, которую вот вот выкинешь на свалку. -Хосок, мне очень больно. Пищишь, а он резче выходит и входит по самое основание. Останавливается, ухо прикусывает и тихо - тихо шепчет: -Мне плевать. Ускоряется всё, кричишь от невыносимой боли, внутри всё слишком сухо. Толчок, ещё один,и ещё грубее, и комната заполнилась всхлипываниями и жалобным скулёжем, мольбами остановиться. Хосок за грудь тебя хватает, грубо сжимает её в своих широких ладонях, уже в бешеном ритме трахает. Ловишь воздух ртом, вот вот и задохнёшься, он из лёгких весь кислород выбил. Толкается, останавливается ненадолго, и снова продолжает. Хрипишь, из глаз слёзы, хочется умереть. Хосок останавливается, выходит из тебя. Видишь, что на пределе почти. Тут же чувствуешь, как хватает тебя за руку, на себя тянет неаккуратно. -Пожалуйста, прекрати. Он вообще не собирался слушать тебя. Ложится на спину, тебя за бёдра хватает, сверху усаживает к себе лицом, и грубо на член насаживает. Из глаз искры, а у него всё внутри сладкой истомой разливается от твоих криков. Держит тебя за тонкую талию и резко своими бёдрами двигает. -Хосок…-голову назад закинула, глаза закатываются уже, вот-вот сознание потеряешь. -Да, малышка, кричи моё имя. Он ещё ускоряется, прям по самое основание входит резко несколько раз, стонет. Остановился, ты чувствуешь, как тёплая жидкость внутри тебя разливается. Хосок не двигается, даже на секунду перестал дышать, веки сомкнул, чёрные ресницы подрагивают слегка. Снова дрожишь как осиновый листочек. Он тебя тут же с себя на кровать толкает, а сам встаёт, ремень застегивает поспешно. Лежишь на боку, молча плачешь, а он рукой до твоих волос докоснулся. Но сил сопротивляться нет. За ушко прядь волос заправляет, ближе наклоняется и шепчет: -Люблю тебя. Языком по щеке проводит, и добавляет: -Точнее, твоё сексуальное тело. Ничего не отвечаешь, глаза прикрыла, дрожишь. Хосок отстранился и вышел из комнаты. Только шум кондиционера нарушает тишину. Этот человек сделал тебя пугливой мышью. Соломенной куклой для удовлетворения своих физических потребностей. Эти мысли эхом проносятся в голове неоднократно. В калачик сворачиваешься, снова униженная. Слёзы пылающие щёки обжигают до боли. Бежишь в небольшую комнатку. Ванная. Небрежно швыряя на пол шмотку, которая ещё недавно была платьем, но в порыве страсти Хосок превратил это в половую тряпку. Залазишь под горячую воду, от нервов очень сильно в холод бросает. Захлёбываешься в слезах, но тут никто не слышит. Снова чувствуешь себя предельно слабой. Это унизительно, это убивает тебя полностью. Старательно трёшь мочалкой по каждому участку тела, особенно там, где Хосок оставил свои багровые отметины. Всё равно грязно. В душе грязно, туда плюют второй раз. И это невозможно смыть обычным гелем для душа. В ванной так хорошо, пар постепенно заполняет пространство, зеркало запотело. Ну и хорошо. Не хочешь видеть себя. Точнее, это уже не ты. Это то, что от тебя осталось. Оболочка, просто тело, а внутри пустота. Техён бы никогда не допустил такого.