Война света и тени

      - Поднимайся, – скомандовал Леголас, как только добрался до ребенка. Мальчик беспомощно уставился на него, и уже разочарованный в нём эльф потребовал снова, – встань! – и, когда ребенок продолжил сидеть, ничего не отвечая, Леголас нахмурился, глядя на него сверху вниз, пытаясь понять, в чём же проблема. Но в следующее мгновение принца осенило, что он говорит на своём родном языке, синдарине, а мальчик понимает только вестрон, всеобщий язык людей Средиземья. Проблема в том, что он не понимает, о чём ему говорит Леголас.       Лесной принц не отличался терпеливостью, однако внятно повторил мальчику на безупречном, хоть и с сильным акцентом, Вестроне. – Встань. Дай мне осмотреть твоего отца.       Медленно, пошатываясь от усталости, мальчик поднялся на ноги, его глаза не отрывались от высокого светловолосого существа, наблюдая, как тот опускается на колени в грязь. Перевернув мужчину на спину, Леголас с облегчением обнаружил, что, хотя его дыхание и было хриплым, но он ещё не умирает. Понимая, что мужчина не сможет идти, принц скинул с плеч сумку и, вложив клинки в ножны, засунул их внутрь.       - Подержи это, – сказал он, протягивая сумку мальчику, который с удивлением обхватил её руками.       Леголас поднял мужчину, перекинул его через плечо, удивляясь тому, насколько тот был лёгок. Люди теперь ослабли и исхудали из-за недостатка пищи, и всё же этот человек не казался истощённым, а скорее даже немного полноватым. С отвращением Леголас размышлял, не был ли он одним из Людей с Юга; может быть, одним из южан, харадрим или истерлингов, опасных и вероломных людей, которые без колебаний приняли Тёмного Лорда и теперь стали предателями.       Горькая ненависть поднялась в его сердце при мысли о том, что он помогает союзнику Тени, но он не оставил мужчину и его ребёнка. Теперь он не мог отказаться от своего обещания, какими бы запятнанными Тьмой его спутники ни оказались.       - Следуй за мной, – сказал он взволнованному ребенку, делая торопливый шаги вперёд, дабы у того не появилась даже мысль сказать что-нибудь в знак протеста или вопроса.       Леголас шёл дальше в молчании, в основном потому, что не мог придумать, что сказать своему маленькому спутнику. В любом случае, молчание для него было гораздо более комфортным и естественным состоянием.       Очевидно, мальчик думал по-другому, так как, когда догнал эльфа, бежа за ним вприпрыжку, чтобы не отстать от своего спасителя, он спросил, – Куда мы направляемся?       Леголас не ответил любознательному ребенку, хотя прекрасно знал, куда направляется. Они не могли пойти в пещеру, которую он только что покинул; она была слишком близка к месту последней битвы. Поэтому Леголас решил остановиться в другом, столь же уединенном месте, которое он использовал для передышки во время своих двадцати лет скитаний по Старой Лесной дороге. Путь до места назначения был долгим, но он справится с этим, в этом не было ничего нового; он только надеялся, что мальчик не против передвигаться на большие расстояния.       Рассвет наступил прежде, чем они достигли места, выбранного Леголасом. Небольшая роща мёртвых деревьев не давала такого же хорошего укрытия, как пещера, но Леголас знал, что, это место, расположенное здесь, в глуши, было достаточно изолировано от посторонних глаз, чтобы считаться безопасным.       Леголас остановился в центре зарослей голых, выжженных деревьев и с усилием опустил свою ношу на землю. Мальчик следовал за ним по пятам, всё ещё крепко прижимая сумку к груди. Он с явным беспокойством посмотрел на своего отца, затем снова на эльфа, в его выразительных серых глазах сейчас отражалась мольба о помощи.       Подавив желание раздражённо вздохнуть, Леголас опустился на колени в холодную грязь и откинул капюшон мужчины, открывая его лицо. Он выглядел молодо, Леголас предположил, что ему было всего за сорок, и на самом деле человек выглядел довольно здоровым, что было редкостью. Его глаза были плотно закрыты, лоб наморщен от боли, хоть он и был без сознания. Подбородок покрывала негустая щетина. По всему складывалось впечатление, что мужчина заботился о себе, несмотря на отсутствие инструментов, с помощью которых это можно было бы сделать. Таким образом, единственное, что убедило Леголаса в том, что этот человек не являлся прислужником Врага, – это одежда, которую тот носил, ибо она не была похожа на те богатые наряды, которыми одаривали тех, кто присягал на верность Тёмному Лорду, а более походила на одежду, которую носили странники, такие, как и сам Леголас.       Не нужно было быть опытным целителем, чтобы распознать симптомы болезни, которые проявлялись у этого человека. Леголас достаточно насмотрелся на них у бедных бродяг, которых он встречал на дороге в течение всех этих долгих лет. Чаще всего это был простой озноб, который в конце концов становился причиной смерти человека. Всё обычно начиналось с простого кашля, но вскоре инфекция вступала в такую фазу, когда без лекарств, которые до войны успешно использовались в борьбе с ней, было мало шансов на выздоровление.       У этого человека, казалось, началась последняя стадия болезни. Хриплый звук, исходящий из его груди каждый раз, когда он делал вдох, доказывал это.       Леголас готов был разразиться проклятиями. Все его телодвижения на данный момент были напрасными. Однако, пока хрупкий мальчик наблюдал за ним, он не мог показать безнадёжность их положения, поэтому протянул руку за своей сумкой и достал из неё флягу с водой. Она была почти пуста, но принц всё же поднёс её к губам мужчины и влил тому в рот воды.       К счастью, мужчина не поперхнулся и легко проглотил драгоценную жидкость. Затем Леголас передал фляжку ребенку, ожидавшему рядом с ним пробуждения отца.       - Не всю, – огрызнулся эльф, когда мальчик жадно начал пить воду.       - Прости, – ребенок осторожно закрыл крышку фляги и положил её на землю рядом с Леголасом. – С ним всё будет в порядке?       - Я ещё не знаю.       Раньше бы Леголас солгал, попытался утешить мальчика, но сейчас обнаружил, что слова не идут на ум. По правде говоря, он никогда не умел утешать детей, даже тогда, когда мир ещё мил прежним. Он никогда не знал, какие слова подобрать. А сейчас всё было иначе, и обстоятельства не нисколько не облегчали ситуацию.       И всё, что некогда красноречивый принц Мирквуда смог сейчас придумать, было, – ему нужно отдохнуть.       Мальчик понимающе кивнул и медленно сел на землю рядом с отцом, скрестив ноги и взяв большую руку старшего мужчины в свою маленькую ладошку.       Молчание длилось, казалось, целую вечность. Леголасу нравилась тишина, он ценил её, но, очевидно, мальчику это не нравилось, так как вскоре он засуетился и перевёл взгляд на эльфа, что спас его и его больного отца.       - Ты Следопыт? – с любопытством спросил он.       Леголас оторвал взгляд от того, что делал, удивлённый тем, что тишина наконец была нарушена, – Что?       - Ты один из Следопытов? – терпеливо повторил мальчик.       - Какие ещё Следопыты?       - Ты не знаешь, кто такие Следопыты?       - Оу… Нет.       Маленькая головка мальчика покачивалась вверх-вниз в такт движениям тела под толстой курткой. – Следопыты очень храбрые, как и ты, – со всей наивностью заметил он.       Леголас пренебрежительно усмехнулся, – я не храбр.       - Ты бился с монстрами.       - Да, – вежливо согласился эльф, изо всех сил стараясь не добавить, что у него не было для этого никаких причин, что он должен был оставить отца и сына на произвол судьбы, невзирая на его досадную совесть.       - Следопыты тоже сражались с монстрами, и все они очень храбрые. Кто научил тебя сражаться? – Леголас проигнорировал этот вопрос; воспоминания о его приятных днях тренировок с оружием на залитой солнцем зелени на обширных тренировочных площадках Мирквуда сейчас причиняли сильную боль. Поняв, что странное существо не собирается отвечать на его вопрос, ребенок задал следующий. – Это твой дом?       Леголас нахмурился, услышав это предположение, – нет.       Внезапно мальчик сменил тему, чем застал эльфа врасплох, – я голоден. У тебя есть какая-нибудь еда?       Леголас мог бы рассмеяться от удивления и немалой доли недоверия к невинной дерзости этого странного ребенка. – Нет, у меня нет еды, – медленно ответил он, присев на корточки на грязной земле.       - Оу…       Конечно, этот странный мальчик не мог всерьёз быть разочарован или удивлён отсутствием у него пищи. Прошло уже несколько дней с тех пор, как Леголас в последний раз ел, и пройти столько времени вообще без еды не было для него чем-то необычным. Еда, по крайней мере, для цивилизованного человека, больше не была легкодоступной. Осталось немного животных, на которых можно было охотиться, и по большей части земли были обнажены. И все же, как он заметил раньше, ребёнок выглядел далеко не голодным. Леголас перевёл взгляд на мужчину, всё ещё лежащего без сознания рядом с ним, и с растущей тревогой подумал, не был ли он одним из кочевых странников, диких и опасных людей, которые в отчаянии прибегли к каннибализму и впоследствии впали в безумие. Правда, этот мужчина и мальчик не выглядели сумасшедшими, но Леголас теперь никому не доверял.       Прервав непрерывный поток вопросов мальчика, Леголас спросил его, – как тебя зовут?       - Я Арагорн, а моего отца зовут Араторн, – быстро ответил мальчик, и на его губах появилась сияющая улыбка от того, что с ним наконец-то заговорили должным образом.       - Арагорн… – Леголас попробовал имя на языке. – У тебя есть какие-нибудь припасы, Арагорн? – обычно люди путешествовали, по крайней мере, с самым необходимым, с тем, что они могли собрать или украсть в пути. Путешествовать безо всего было действительно рискованно.       - Всё забрали монстры, – тихо ответил мальчик, снова опустив грустные глаза на отца.       - Хорошо, – вздохнул Леголас, поднимаясь на ноги.       - Куда ты собрался? – спросил Арагорн, когда спаситель и убийца монстров поднял свой мешок с земли.       - Искать ваши вещи. Возможно, я смогу найти что-нибудь ценное.       - Ты вернёшься туда, где остались монстры? – Арагорн судорожно сглотнул от страха при одной только мысли об этом.       - Они все мертвы. Теперь нечего бояться, – равнодушно ответил эльф, удивляясь, как вообще в этом суровом мире ребёнок мог быть таким пугливым.       Страх, хотя иногда и был полезен, был скорее помехой для выживания, в этом мире осталось только два пути – вырвать страх с корнем или погибнуть.       - М-мне пойти с тобой? – испуганно спросил он.       - Ты останешься здесь со своим отцом.       - А как же монстры? Что, если они явятся сюда?       - Просто оставайся на месте, и всё будет хорошо.       - Ты ведь не бросишь нас, правда? – спросил Арагорн с мольбой в глазах.       Вопрос несколько удивил Леголаса, так как эта мысль даже не приходила ему в голову несмотря на то, что это было именно то, что ему следовало сделать, и то, что он мог выполнить. И всё же он не думал о том, чтобы оставить мальчика и Араторна.       - Я вернусь, – заверил он его через мгновение.       Не дожидаясь дальнейших вопросов или протестов со стороны малыша, Леголас зашагал прочь, снова возвращаясь на хорошо известную ему дорогу. На этот раз он не беспокоился о нападении орков; маловероятно, что на одном и том же участке дороги будут два патруля так близко друг к другу, поэтому он не потрудился даже вытащить оружие.       Обратный путь к месту сражения прошёл быстрее, так как принц теперь не был обременен тяжёлой ношей на плече и двигался с хорошей скоростью. Тела, как и следовало ожидать, остались неизменными, хотя их густая чёрная кровь просочилась в землю, делая её скользкой, так что эльф старался идти осторожно. Запах был отвратительным, но он был слишком хорошо знаком ему с тех самых пор, как орки нападали на его дом, а он убивал их в сражениях, так что это не слишком беспокоило его.       Леголас не обратил внимания на отвратительное зрелище и зловоние, царившее здесь, и без малейшего намёка на брезгливость обыскал трупы в поисках вещей Араторна. Он взял у орков пару единиц оружия, всё, что могло быть ему хоть как-то полезно. Обыскивание трупов было для него образом жизни, и он не чувствовал вины за то, что забирал вещи у других, особенно у орков.       То, что он искал, было раздавлено телом орка, и принц, оттолкнув грязную массу в сторону, вытащил лёгкий мешок из грязи. Присев на корточки, Леголас порылся в сумке, разочарованный тем, что в ней были только охотничий нож, пара пакетов с сушеным мясом и два комплекта запасной одежды, один для взрослого, а другой для ребенка.       Возможно, орки уже прошли через этот путь и забрали более ценные вещи.       Тем не менее, это было лучше, чем ничего, поэтому Леголас собрал сумку и вернулся к Арагорну и Араторну. Мужчина оставался в том же положении, что и раньше, но теперь Арагорн лежал, положив голову на грудь отца. Он, казалось, мирно спал, поэтому Леголас тихо положил его мешок рядом и аккуратно обошёл их, чтобы не потревожить ребёнка.       - Устал бедолага, – хриплый мужской голос нарушил тишину, заставив Леголаса подпрыгнуть от удивления. Эльф мгновенно насторожился, его глаза метнулись по поляне в поисках незваного гостя, но здравый смысл заставил посмотреть вниз на единственный возможный источник голоса. Эльф увидел мутные тёмно-серые глаза, смотрящие на него.       - Прости, я не хотел тебя напугать, – мягко улыбнулся человек, сделав паузу, чтобы резко закашлять.       - Я не знал, что ты проснулся, – сказал ему Леголас, пытаясь успокоить своё беспорядочно колотящееся сердце.       - Где мы? – слабо простонал мужчина, попытался оглядеться, не поворачивая головы, и вновь зашёлся в приступе кашля.       - В безопасном месте.       Мужчина осторожно кивнул головой, его рука медленно провела по тёмным кудрям сына, голова которого мирно покоилась у него на груди. – Спасибо, что позаботился о нём, – прошептал он, с любовью глядя на своего ребёнка.       - Он бы не позволил мне оставить тебя оркам.       - Трогательное чувство, – попытался пошутить мужчина с кривой улыбкой на губах.       - Как ты себя сейчас чувствуешь? – для Леголаса было так странно вести настоящий разговор с другим живым существом и ещё более странно было спрашивать о его благополучии. Вся вежливость, которой его учили в те дни, когда он жил у себя дома, давным-давно была забыта из-за отсутствия необходимости в ней, но сейчас он отыскал в памяти все вежливые слова, хоть они и звучали так неловко сейчас.       Мужчина просто отвернулся, не отвечая, и Леголас понял, что тот знает правду о своём состоянии. Не было никакого спасения от этой болезни. Этот тихий момент, эта отсрочка будет недолгой. Сейчас просто настало время, которое стоило провести со своим сыном.

***

      Арагорн вздрогнул, проснувшись от резкого, натужного кашля, и открыл затуманенные глаза. Отца не было рядом, а он лежит на холодной грязной земле.       Быстро сев, Арагорн огляделся и обнаружил, что его отца поддерживает их спаситель. Позже нужно будет спросить его имя, – подумал он про себя. Эльф поил отца водой из фляги из их собственного рюкзака, который, очевидно, тот принёс с места битвы.       - Папа? – обеспокоенно зашептал мальчик, и Араторн устало повернул голову, чтобы посмотреть на сына.       Леголас осторожно опустил мужчину обратно, так что его голова снова легла на сложенную куртку эльфа. Мужчина протянул дрожащую руку из-под потёртого одеяла Леголаса и, задыхаясь, поманил сына, – подойди.       Арагорн испуганно встал и, как его просили, подошёл к отцу, опускуясь рядом с ним на колени. В последний раз, когда он просыпался, его отец выглядел не так уж плохо. Никогда ещё мудрый, добрый человек не казался Арагорну таким жалко маленьким. Его отец не должен был выглядеть маленьким, таким беспомощным; он должен был быть сильным и уверенным в себе, непоколебимым перед лицом опасности и невзгод.       Араторн заставил себя неуверенно улыбнуться и нежно приложил ладонь к маленькой бледной щеке сына. – Всё в порядке, – прошептал мужчина успокаивающим голосом, – пойди и принеси себе что-нибудь поесть. В сумке осталось немного еды, – когда Арагорн замер, не решаясь сделать то, о чём его просили, отец начал настаивать. – Иди, сделай то, о чём я тебя попросил. Мне нужно поговорить с Леголасом наедине.       - Хорошо, – согласился мальчик и послушно, хоть и неохотно, расположился рядом с сумками, вдали от отца, чтобы не слышать того, о чём говорили сейчас двое взрослых.       Когда мальчик оказался вне пределов слышимости, Леголас снова посмотрел на мужчину, который снова устало закрыл глаза и заговорил мягким голосом. – Я знаю, что у меня… нет права… просить тебя о чём-либо, – лёгкая улыбка тронула уголки бледных губ мужчины. – Я едва знаю тебя. Но моему… моему сыну нужно… Его нельзя оставлять одного. Его мать… умерла. У него нет больше никого.       - Араторн, я не… – Леголас попытался возразить против того, что, как он знал, имел в виду этот человек.       - Пожалуйста, – отчаянно выдохнул человек, что привело к очередному приступу кашля, который на этот раз сопровождался брызгами крови. Ощущая металлический привкус во рту и сглатывая остатки крови, Араторн продолжил с решимостью. – Пожалуйста, ты должен… – он снова закрыл глаза и сделал ещё пару глубоких, но всё более затруднённых вдохов, чтобы прийти в себя. Когда вернулся его остекленевший серый взгляд, он выглядел более решительным. – Есть кое-что, что ты должен знать… об Арагорне.       При этих словах Леголас прислушался внимательнее, наклонившись ближе к мужчине, чувствуя серьёзность того, что должно было ему сказано. Как странно было ощущать, что меньше дня назад ему действительно было всё равно, живы или умерли эти два странных незнакомца, и всё же теперь он чувствовал, что связан с ними узами дружбы, о которых он почти забыл, и всё это несмотря на то, что у них с Араторном был всего один общий разговор. Ему было интересно, что этот человек сейчас скажет о своём сыне, и он надеялся, что тот успеет ему всё рассказать.       Сидя на расстоянии от отца и притворяясь, что ест немного сушеного мяса из их рюкзака, хотя сейчас мальчик просто не чувствовал голода, Арагорн не мог слышать, как бы сильно ни старался, о чём его отец и эльф, чьё имя, как он теперь узнал, было Леголас, говорили старательно приглушенными голосами. Оба выглядели чрезвычайно серьёзными. Пару раз шокирующие голубые глаза Леголаса удивлённо скользнули по нему, и ему захотелось поёжиться под этим обеспокоенным пристальным взглядом. У него сложилось отчётливое впечатление, что этот напряженный разговор был о нём, и это его очень беспокоило.       Когда разговор взрослых подошёл к концу, Леголас снова выпрямился, и они больше не утруждали себя тем, чтобы говорить шепотом, показывая, что все важные моменты были обсуждены.       - Я сделаю все, что смогу. Даю тебе слово, – решительно пообещал Леголас, все ещё немного ошеломленный тем разговором. Если бы не абсолютная правда и уверенность в голосе Араторна, он бы счёл бы слова этого человека бредом, так как, несомненно, это были последние его минуты жизни.       - Спасибо, – Араторн вздохнул с облегчением, расслабляясь, как будто тяжёлый груз упал с его плеч, затем он посмотрел на своего сына со слезами на глазах. Упрямо сморгнув слёзы, он подозвал мальчика к себе и обратился к Леголасу. – Не мог бы ты дать нам минутку?       - Конечно, – с готовностью согласился Леголас, вставая, когда Арагорн сел рядом с отцом. Он хотел ободряюще положить руку на плечо мальчика после всего того, что только что рассказал ему отец о своем наследии и о том, что его ждёт впереди, но почувствовал себя неловко, так как он едва знал этих людей, несмотря на то, что они ему всецело доверяли. Поэтому он просто встал на почтительном расстоянии, понимая, что никто из них не осознавал, что его превосходный эльфийский слух означал, что он всё ещё мог уловить каждое сказанное ими слово.       - Папа? – испуганно позвал Арагорн.       - Всё… будет… хорошо, я обещаю, – сказал ему Араторн, хотя эта ложная уверенность звучала сейчас странно, когда его сила иссякала.       - Мне страшно, – прошептал мальчик, наклоняясь и обнимая отца.       - Не бойся…, – ответил мужчина так твёрдо, как только мог, нежно поглаживая спину Арагорна дрожащей рукой. – Ты… должен… пойти с… Леголасом. Делай, что он говорит. Учись… у… него.       - Папа, – умоляюще захныкал Арагорн.       - Я… люблю… тебя… Арагорн. Никогда не забывай… это.       - Не забуду.       - Обещай… мне.       - Обещаю, – поклялся Арагорн, его тихий голос задыхался от всхлипов.       Араторн улыбнулся между тяжёлыми вздохами и прошептал, – ты хороший мальчик.       Неуверенно улыбнувшись сквозь слёзы, Арагорн вложил свою маленькую руку в холодную большую руку отца и крепко сжал её, разочарованный тем, что его угасающий отец не ответил – или не мог ответить – на этот жест. Он положил голову на тяжело вздымающуюся грудь отца, просто прижимая его к себе, пока жизнь ещё теплилась в нём, зная, что конец близок, и не будучи в состоянии что-либо сделать, чтобы предотвратить его.       Он хотел потребовать, чтобы Леголас, таинственный эльф, который безрассудно бросился в битву, чтобы спасти их, – как бы ни противился он этому поначалу, – сделал что-то, чтобы предотвратить кончину, вернуть его любимого отца и защитника. Но Арагорн не мог заставить себя пошевелиться или даже заговорить. Он хотел быть сейчас просто рядом с единственным человеком, который остался от всей семьи, зная, что скоро его не станет.       Арагорн молчал и не двигался, пока стройная грудь под ним не перестала двигаться. Только тогда горе, сдавившее его сдавленное горло, вырвалось наружу, и слёзы, которые застилали глаза, потекли по щекам, и он позволил себе по-настоящему заплакать. Ибо жизнь этого маленького мальчика только что жестоко изменилась, когда его отец, Араторн, ушёл из этого мира.       Продолжение следует…