Глава Змеиного клана

      Провалялся я в сене недолго — ровно столько, чтобы пережить первый приступ колючей радости от благополучно завершённого дела, а то от шального кайфа натворю ещё какой-нибудь нелепой фигни, и все достижения этой трудной ночи пойдут насмарку. Не хотелось бы, так-то.       Выбравшись на крышу, я замер, обозревая открывшуюся моему взору панораму сонного Илина, разбуженного суетливыми тройками наёмников братьев Ван, которые бестолково сновали по улицам. Кто-то из них всё ещё разыскивал объект «женщина с покрытым лицом», хотя всем и каждому уже было понятно, что никого подходящего под имеющуюся ориентировку не найдут, кто-то целенаправленно искал Наследника, то бишь меня, и шарился по домам тех жителей, с которыми я хоть как-то контактировал, а кто-то просто бесцельно бродил по улицам, имитируя бурную деятельность. Здорово повеселила картина, как Ба Ай в ночных одеждах гонял мечом по двору вторгшееся к нему в неурочное время трио особо невезучих молодчиков. В итоге те едва ноги унесли из злополучного дома — определённо, Ванам категорически не везло на этот адрес. Где-то в конце улицы занимался пожар, и туда уже с сочными проклятиями в адрес факелоносцев спешили с водой соседи, опасавшиеся распространения огня на их собственные жилища. Заливисто лаяли собаки, с удовольствием донося до нежданных посетителей мнение своих хозяев по поводу ночного визита, — в общем, было весело и шумно. Мне нравилось.       В приподнятом настроении я аккуратно встал на меч. Ну что ж, «земля прощай, в добрый путь»! Хаокан плавно поднялся вверх, окутался тёмной энергией, а заодно укрыл ею и меня, сохраняя от нечаянных взглядов. Ух ты! Это у него что, «ночной режим» включился? Прикольно! Так меня точно никто не разглядит на фоне мрачного неба. Я тучка-тучка-тучка, я вовсе не медведь!.. Вот только среди «светлых» в таком виде нам показываться не стоило, они ж люди неуравновешенные, одна мысль о тёмных заклинателях повергала их в панику и заставляла совершать нервные тычки холодным оружием.       …Мальчишек я нашёл довольно быстро, и не потому, что они плохо спрятались или недостаточно далеко отъехали, нет. Просто меня вела незримая нить, что связала нас с Чэн Ши крепче самой прочной верёвки — остатки в его теле той самой ци, что была вбухана при раскачке ядра и последующих подпитках. Надо же, сгодилась, причём весьма неожиданным способом! Видимо, придётся пока держать моего лекарчонка на этом допинге и дальше, уж больно удобная фишка оказалась. А с сексуальным голодом как-нибудь справимся, на крайняк в какой-нибудь весенний дом зарулим. Мне сейчас и море казалось по колено, не то что такие бытовые мелочи.       Я мягко спрыгнул с меча и огляделся. Предполагалось, что Чэн Ши найдёт хорошее место, дабы укрыться от лишних глаз в ожидании меня, — и он укрылся! Вернее, они укрылись: мальчик-нежданчик, увы, никуда не делся. Реденькое чернолесье, характерное для горы Луань Дзан, у самого её подножия резко прерывалось широким скальным выступом, с одного края острым и торчащим под углом к склону, как гнилой сломанный зуб, с другого — создающим этакий большой нависающий козырёк, под которым и сидели, нахохлившись, мальчишки в компании стреноженных лошадей. Совсем рядом с этим местом камни расходились, словно глубокая рваная рана, и образовывали небольшой грязный овражек, заполненный опавшими листьями и мелкими камушками, отколовшимися от более крупных. По днищу расселины журчал бодрый тщедушный ручеёк, постепенно превращаясь в широкий и спокойный. На другом берегу оврага, покрытого длинной, свисающей вниз сухой травой, рос уже вполне нормальный смешанный лес с разлапистыми зелёными ёлками и оголившимися к зиме лиственными деревьями. Овраг с ручьём словно проводили границу между обычным, привычным всем и каждому, миром и гибельной сказкой Могильных Холмов.       А ещё здесь заканчивался ограждающий барьер — так и знал, что опоясать им всю гору приезжим заклинателям будет не под силу. С другой стороны, барьерщиков не стоило винить в халатности, потому как пояс из старых обережных камней в этом месте тоже сходил на нет, упираясь в тот самый острый выступ — высокий, словно сторожевая башня, и такой же мрачно-тёмный на вид. Хм, интересненько! А его можно преодолеть? Например, на мече перелететь?..       Увидев меня, мальчишки вскочили на ноги, а Чэн Ши и вовсе бросился навстречу, будто сто лет не видел. Лекарчонок крепко-крепко обнял меня и уткнулся носом в макушку, заставив оторопело замереть на месте.       — Живой, — еле слышно пробормотал он, и только я хотел было ответить что-нибудь насмешливое, как он добавил ещё тише: — Не бросил… Пришёл!       Вот это да! Он испугался, что я его таким вот образом сплавить хотел? Отправил с глаз долой с первым попавшимся пацаном, и всё? Неужели он так мне не доверяет? Обидно как-то.       — Ты что думал, я тебя бросить хочу? Да ты сдурел, что ли? — зло зашипел я и дёрнулся из его объятий, но кольцо рук сжалось крепче.       — Прости, прости! — зашептал виноватый голос. — Я просто боялся, что что-нибудь опять у тебя непредвиденное случится, и ты не сможешь прийти. Или не найдёшь, понимаешь?.. Да и вообще, я же вижу, что обуза для тебя на самом деле. Нет-нет, молчи! — остановил он мои горячие попытки возразить. — Мы оба знаем, что я прав. Ты прекрасно справился бы и без меня. Уверен, даже лучше справился бы. Ты всё-всё умеешь делать сам, и за лошадьми даже вон как присматриваешь! А я бесполезен в такой поездке совершенно, так что…       Ох, глупый маленький лекарчонок! Не понимаешь ты своей истинной ценности…       Чуть поколебавшись, я таки обнял его в ответ и пробубнил куда-то в грудь:       — Ты и правда такой непонятливый у меня! Мне ж в твоём лице не слуга нужен, а друг, человек, который не предаст и будет принимать таким, какой я есть, без всяких там титулов, без страха и осуждения. Я же знаю уже, ты именно такой. Так что мы теперь с тобой вместе до конца…       — До конца, — эхом повторил парень, и что-то мокрое обожгло мне открытый участок шеи.       Нашу идиллию нарушил Сяо Ин, когда споткнулся о камень, стараясь как можно незаметнее отступить в сторону и не мешать нашему воссоединению. Он дико смущался и отводил глаза — видимо, что-то не то подумал про наши взаимоотношения. К слову сказать, Чэн Ши тоже быстренько разомкнул объятия и отступил на шаг, в растерянности закусив губу. Ох уж эта наша связь, на что только не толкает!.. А то, что это она так шалит, лично у меня не было никаких сомнений.       Я обошёл с инспекцией выбранное Чэн Ши место стоянки и остался доволен: мало того, что в шаговой доступности имелся источник воды, так и скалы укрытие нам предоставляли просто шикарное, один козырёк чего стоил, сверху при полёте на мече совершенно ничего не было видно. Даже костёр можно спокойно разводить без лишнего риска привлечь внимание рыщущих по окрестностям наёмников, а дым… Ну а что дым? Пока летел сюда, тоже видел парочку и даже полюбопытствовал. Как оказалось, зря, лучше бы тихо-спокойно ехал себе на мече дальше и не портил настроения: погребальные костры уже не горели, а дотлевали, переломанные, потрескавшиеся от жара кости в кучах пепла выглядели сиротливо и жалко, а редкие оставшиеся целыми черепа бессильно скалили осколки зубов. Прах к праху, конечно, но зрелище всё-таки не самое приятное.       — Так, ребятки, — привлёк я внимание смущённых пацанов, — план у нас такой: остаток ночи проводим здесь, отдыхаем и отсыпаемся перед дальней дорогой, а завтра смотрим по обстановке. Сейчас идём в тот лесок за хворостом для костра и еловым лапником для постелей. Возможно, выжидать благоприятного момента придётся долго. Не факт, что сможем завтра уехать — нас очень плотно ищут, и ищут люди серьёзные. И, само собой, не для того, чтобы конфетами угостить. Это место расположено слишком близко от могильников, сюда сунутся в последнюю очередь, если вообще рискнут, поэтому мы пока в относительной безопасности. Всё понятно? Тогда вперёд за дровами, и не разбредаться, далеко от меня не отходить. Потеряться ещё не хватало для полного счастья.       Соорудив очередной факел, мы гуськом побрели через овраг в лес. Пока мои спутники собирали всякие валявшиеся под ногами палки, я примеривался к хвойным деревьям на предмет обкорнать особо пышные лапы — нас трое, веток нужно много, а то спать на холодных камнях было бы совсем плохим вариантом. Попутно мы нашли одну совсем уже засохшую ёлку, и вопрос с обеспечением дровами на ближайшее время закрылся сам собой. Довольные мальчишки тащили добычу в наш временный лагерь и предвкушали свою первую ночь под открытым небом, а я пытался подсчитать, сколько отвлекающих внимание талисманов у меня осталось в загашнике и сколько ещё может понадобиться в будущем. Эх, завтра точно нужно будет засесть за рисование, а то, чувствую, без них нам придётся совсем уж кисло. Хорошо ещё, что заготовки под печати у запасливого Шэ Хэя в цянькуне имелись, но при случае специальную бумагу следовало подкупить, да и вообще, втариваться ею потом при любом удобном случае, а то ж расходный материал, как-никак! Дорогой, между прочим, не всем по карману.       Костерок мирно потрескивал, испуская золотистые искры, и я бездумно следил за их кратким полётом в ночь. Не спалось. Опять. Несмотря на то, что усталость навалилась на плечи, как мешок с картошкой, сна не было ни в одном глазу. Незакрытое пространство заставляло чувствовать смутную беспричинную тревогу, а нахождение рядом практически незнакомого нового человека её только усугубляло. И интуиция, и холодный разум в один голос твердили, что опасности нет, Сяо Ин абсолютно безобиден, даже в чём-то может быть полезен, но… Что «но», сформулировать не удавалось, все попытки были провальными. Ну почему, почему мне рядом с ним так некомфортно?..       Предмет моих размышлений, словно ощутив, что о нём интенсивно думали, глубоко вздохнул и завозился на своём месте. Ну да, неудобно, конечно, спать на камнях, но что поделаешь? Кочевая жизнь такая и есть, не пошикуешь. Между прочим, Чэн Ши был вынужден отдать нашему невольному попутчику свою мехушку, а сам разместился под моей. Разумеется, со мной в обнимку. М-да, так мы с ним точно допрыгаемся, никакой самоконтроль не поможет — я, кажется, тоже уже начал ощущать некие признаки собственного взросления. Как всегда, не вовремя. Срочно надо где-то добыть ещё одно одеяло! Хотя… Если избавиться от навязавшейся помехи, то всё снова придёт в равновесие. Как бы это завтра половчее намекнуть паршивцу, что дальше наши дороги расходятся?       С очередным глубоким вздохом Сяо Ин неуклюже приподнялся на своём импровизированном ложе, а потом и вовсе сел. Я чувствовал, как он пристально изучает меня, сидящего в мерцающем свете ночного костра, и принципиально не поворачивал в его сторону голову — надо будет, сам придёт. Так и случилось. Спустя какое-то время пацан действительно подполз к огню и замер, замотавшись в мехушку Чэн Ши. Вот не дай боги он её прожжёт!..       Молчание затягивалось и становилось совсем уж неприятно-тяжёлым. По всей видимости, нам обоим было что сказать друг другу, но по какой-то причине ни один из нас упорно не произносил ни звука.       — Господин, простите этого никчёмного за вопрос, но… Почему я вам так не нравлюсь? — наконец решился мальчишка.       — Иррационально, — тут же прозвучал мой ответ, и Сяо Ин захлопал глазами в попытке понять мудрёное словечко.       Слегка насладившись его замешательством, я всё-таки снизошёл до пояснений:       — Не знаю, почему. Это изнутри идёт. Возможно, есть какая-то причина, и я её нутром чую, но в реальности пока не осознал. Пойму — скажу.       — Может, я просто мешаю, потому что третий? — напряжённо проговорил подросток, уставившись на пламя костра.       Настала моя очередь пристально вглядываться в лицо моего собеседника. Довольно красивое лицо, чего греха таить. Огонь озарял его оранжевым бликующим светом, от этого черты становились резче и рельефнее, и теперь мне ещё больше казалось, что я мальчишку уже где-то видел. А может, он просто был очень на кого-то похож. Вот только не ясно, на кого именно.       — Дурак, — обречённо вздохнул я. Очень лениво было пояснять свою точку зрения изумлённому пацану, но пришлось: — Не знаю, что ты там сам себе надумал про наши с Чэн Ши отношения, но заверяю, что ничего «этакого» между нами нет и быть не может. А вот насчёт того, что ты лишний — да, так и есть, тут ты попал в цель. Буду с тобой откровенен, раз уж ты сам поднял вопрос: мы в очень тяжёлом положении, нам нужно как можно скорее очутиться подальше от этих мест, где у братьев Ван слишком много людей и власти. Само собой, скрыться от преследования вдвоём намного проще, чем втроём, тем более, на увеличение компании мы никак не рассчитывали. Лошадей у нас только две, запасов еды… ну, с этим ладно, одеяла тоже только два, и на троих они делятся с трудом.       Мальчишка таращился на меня со сложным выражением на лице и, кажется, готов был вот-вот заплакать, но я был жесток и продолжал:       — Я понимаю, что ты тоже изначально не собирался набиваться к нам в спутники, да и побег твой вышел абсолютно спонтанным и нечаянным, но всё же, всё же!.. Завтра или послезавтра мы двинемся в дальнейший путь, долгий, опасный и непредсказуемый, и тащить тебя с собой — идея так себе. Поэтому подумай, куда б ты мог направиться, где ты будешь в безопасности. Есть у тебя такое место? Какие-нибудь родственники, хотя бы дальние?       — Нет, нету у меня никого, мама сиротой была, очень радовалась, что так удачно устроилась при гостинице. А про отца я и знать ничего не знаю, проезжий какой-то, и всё, — Сяо Ин горестно всхлипнул и умолк, но потом не выдержал и спросил: — А куда вы всё-таки едете?       В принципе, конечный пункт назначения ни для кого не был тайной, в том числе и для Ван Пинтина, поэтому я со спокойной душой ответил ему, что мы направляемся к моему дядюшке в Ланьлин, в Башню Кои. Глаза пацанёнка осветились лучом призрачной надежды, он вдруг резко пал предо мной на колени и склонился в низком поклоне, коснувшись лбом земли.       — Господин, прошу вас, заклинаю всеми богами, возьмите меня с собой! — торопливо и немного невнятно из-за «страусиной» позы забубнил он. — Я не стану обузой, обещаю! Я буду очень-очень полезным, правда-правда! Я всё-всё умею делать — и за лошадьми ухаживать, и еду готовить, и топором махать. Клянусь, господин, вы не пожалеете! Смилуйтесь!       Его падение ниц оказалось настолько резким, а мольбы столь неожиданными, что я невольно дёрнулся в сторону и чуть не свалился с камня, на котором гордо восседал. Хотя нет, неожиданными эти мольбы всё же не были, стоило ожидать от неприкаянного мальца чего-то подобного — никому не хотелось бы остаться с враждебным миром в его возрасте сам на сам, да ещё без гроша в кармане и смутной перспективой снова стать безвольной игрушкой в чьих-то похотливых лапах. Тут всё предельно понятно и прогнозируемо, но… Но! Парень в таких подробностях перечислил, что он может делать как слуга, что я невольно задумался. Ну, правда, почему я, являясь по местным меркам вполне себе высокопоставленным господином, должен делать всю черновую работу сам, своими собственными руками, даже не смотря на усталость и обстоятельства? Да, пока мне откровенно везло и навыков тела Шэ Хэя хватало, чтобы хоть как-то обеспечить наше с Чэн Ши походное житьё-бытьё, но так не могло продолжаться вечно, и рано или поздно придётся столкнуться с чем-то, что будет откровенно не по силам. И что тогда? Надежды на полезность лекарчонка в этом отношении умерли, едва родившись.       Очевидно, увидев на моём лице следы раздумий, вызванных его словами, Сяо Ин на мгновение умолк, а потом, хитро блеснув глазёнками, добавил:       — К тому же, когда такой важный господин, как вы, едет в город, подобный Ланьлину, его должна сопровождать большая свита, а если он явится в сопровождении всего одного человека, причём непонятно какого ранга, это может принизить его положение в глазах окружающих. Никто так не делает, господам всегда нужны слуги, и чем их больше, тем лучше. Правда-правда! И в дороге тоже, чем больше людей сопровождает юного господина, тем лучше. Кем бы он ни был.       Ты смотри, как заговорил, гадёныш! Видно, хорошо с ним в весеннем доме поработали — чешет, как по писаному. Тем не менее, рациональное зерно в его словах имелось, причём даже не одно зёрнышко, а целый амбар. На счёт сопровождения он был прав на сто процентов — статусному господину (а я именно что статусный господин) обязательно нужна свита. Где вот только её взять? Ну, положим, про то, что все «мои» бойцы полегли на Могильных Холмах, уже известно, а кому неизвестно — просветим. Но то бойцы, это их удел — умирать за хозяина. Да, так даже круче будет в чужом пересказе, обрастёт ещё невероятными подробностями… Но это другое. А вот слуги… Слуги — это реально статус. Заявись я в Ланьлин с кучей прихлебателей, и тамошние придворные лизоблюды тут же начнут уважительно спины гнуть. Мне, конечно, на это начхать, но всё-таки жизнь себе хотелось бы облегчить, и один-единственный Чэн Ши такого эффекта не даст. К тому же, я действительно не отношусь к нему как к слуге, и опытные интриганы просекут это на раз. Вон, Сяо Ин на что неискушённый пацан, а и то сразу заметил вопиющее несоответствие Чэн Ши почётному званию слуги. Значит, действительно придётся внять голосу разума, оставить найдёныша в заявленном им самим качестве и смириться-таки с присутствием в моём ближайшем окружении ещё одного человека.       Ладно, надо так надо, пускай остаётся. Возможно, судьба не просто так мне его подкинула, и он рано или поздно сыграет какую-то важную роль. Надеюсь. Хотя если он и просто облегчит мне условия существования в местных реалиях — уже неплохо.       Довольный моим решением, Сяо Ин ушуршал на своё спальное место, а с моей души камушек свалился, маленький-маленький такой, почти незаметный. Хм, что-то я какой-то весь из себя добрый и мягкотелый, не аукнулось бы это проблемами в дальнейшем! Тем не менее, закрытый вопрос заставил и меня выдохнуть более спокойно, поэтому я, подложив в костерок брёвнышко побольше, тоже отправился на боковую.       — Договорились? — приоткрыв один глаз, сонно спросил Чэн Ши. — Вот и хорошо. А то Наследник — и всю грязную работу сам делает, где это видано?       Он приветливо откинул полу нашей общей с этого момента мехушки в ожидании, когда я улягусь, и внезапно смутился:       — Только это… ну… нам придётся очень близко друг к другу спать.       — Ничего, потерпим. Меня лично твоё тесное соседство не смущает, расслабься. И руки тоже можешь за спину не прятать — обнимай, чего уж, теплее будет, — я решительно подлез ему под бочок и закинул на себя держащую край одеяла руку, тем самым дав понять, что слова с делом у меня не расходятся.       Поза наша в самом деле со стороны выглядела довольно провокационно, и не со стороны тоже, но я сознательно проигнорировал это — хочешь-не хочешь, а во сне мы всё равно потянемся друг к дружке, и чтобы Чэн Ши не комплексовал потом по этому поводу, пришлось взять инициативу на себя. Да, вопрос с излишней тягой энергии лекарчонка к моей всё ещё оставался открытым, но выбора как такового не было. Жри, что дают, как говорится. Ничего катастрофического, думаю, от этого не случится за пару-тройку совместных ночёвок, а там и ещё одно одеялко где-нибудь надыбаем. Переживём.       События прошедшего дня так вымотали меня, что я проспал всю эту ночь как убитый, не помешали даже пугавшие ранее открытое пространство и грозная Луань Цзан, что называется, «через стенку». Если мне что-то и снилось, то благополучно стёрлось из памяти, а значит, ничего важного общая с Шэ Хеем память не показала.       Разбудил меня своим копошением Чэн Ши, безрезультатно пытавшийся как можно аккуратнее освободиться от моей собственнической хватки. К тому же я так плотно прижимался к нему некоторыми частями тела, что невольно ощущал его мужскую утреннюю стойкость, и парню явно было от этого не слишком комфортно. Стоило только мне расслабить руку, как он мгновенно отполз на безопасное расстояние и спешно порысил к ближайшим кустикам, едва успев натянуть сапоги.       Как нарочно, на своей лежанке завозился и Сяо Ин, а потом также бодро отправился к тем же самым полуободранным кустам, только что приютившим озабоченного лекарчонка. Нет, понятно, что мы накануне назначили их временным отхожим местом, но двоим одновременно на небольшом пятачке точно никак не развернуться. Тем более что парень явно уединился там, дабы решить свою деликатную проблему, и свидетель ему был без надобности. С другой стороны, если вспомнить о первой древнейшей профессии моего новоявленного слуги, то, может, и наоборот… Да нет, определённо нет! Думаю, если тот вдруг вздумает предложить ему свою посильную помощь, то вылетит из кустов быстрее, чем произнесёт первый слог слова «отсос».       С удовольствием понаблюдав за вознёй этих двоих в кустах и похихикав с их приглушённого шипения друг на друга, я вдруг осознал, что мне тоже нужно к ним присоединиться. Организм стал недвусмысленно намекать на насущную необходимость, ощутимо давя на совесть мочевым пузырём, и мне пришлось обозначить своё пробуждение голосовым сообщением:       — Так, крольчата мои дорогие, закончили утренние упражнения в кустах! Марш оттуда оба!       Буквально через секунду из обозначенной локации вылез краснеющий личиком Чэн Ши и попытался обелить себя:       — Да мы ничего такого!.. Просто так получилось…       Следом показался найдёныш с абсолютно умиротворённой физиономией и подтвердил его слова:       — Да-да, мы просто одновременно там… Ну, в общем, вот!       Ой, лучше бы они промолчали, а то из-за еле сдерживаемого ржача я едва успел донести до кустиков свою проблему.       Пока мои внезапно образовавшиеся слуги занимались костром и завтраком, я сделал разминку с мечом, чем вызвал молчаливое восхищение лекарчонка и ахи-охи Сяо Ина. Ну да, он же не видел меня ещё в таком амплуа, это Чэн Ши уже выхватил по полной все «прелести» общения с моей бедовой персоной, в том числе и тренировки. Правда, настоящего применения меча он пока не видел, и дай бог, чтобы как можно дольше не увидел.       Во время завтрака Чэн Ши почему-то старался не смотреть в мою сторону, при случайном взгляде быстро отводил глаза и вообще был до странности молчалив, а после окончания трапезы и вовсе куда-то срочно удалился, пробормотав нечто невнятное в качестве объяснения.       — Что это с ним? — вопросил я удивлённо и снова облизнул губы, к которым, по ощущениям, прилипли мелкие крошки от только что съеденного печенья. В общем-то, на ответ я и не рассчитывал, но тем не менее его получил.       — Ах, — сказал чем-то абсолютно довольный Сяо Ин, собирая грязную посуду с нашего импровизированного стола-камня, — наш господин так красив, что удержаться от глупых мыслей просто невозможно! А макияж и вовсе делает его ещё больше похожим на юную прелестницу, только-только вступившую в пору своего расцвета.       — Чего-чего? Какую ещё, к хренам собачьим, прелестницу? — справедливо возмутился я.       — Юную, — припечатал новоявленный слуга и как ни в чём не бывало отправился к ручью мыть тарелки. — Макияж, господин, макияж! — бросил он напоследок, обернувшись через плечо и заметив моё недоумение.       Ну ё-моё! Впору было сделать общеизвестный жест «рука-лицо»: про свои накрашенные глазки я уже успел подзабыть, а ведь ещё вчера во время нанесения грима Чэн Ши как-то уж слишком забористо алел щеками при виде моего преображённого облика. Вот, блин, не было печали! И как теперь?..       Хм, а ведь вчера мне так и не удалось избавиться от излишков красящих веществ на теле, и, исходя из опыта прошлой жизни, я должен быть сейчас похожим на мишку панду. Сяо Ин, кстати, тоже, ведь при его профессии грим — неотъемлемая часть образа, но ничего похожего на круги под глазами на его лице не наблюдалось. Интересно, почему? Неужели в Древнем Китае настолько продвинутые производители косметики, что исхитрились придумать такие стойкие краски для нужд своих женщин? Как-то мне в это не верилось.       Вопрос требовал разъяснения, так что пришлось дожидаться, пока мальчишка закончит возню с посудой и вернётся к костру.       — Сяо Ин, — обратился я к нему, — ты знаешь, как избавиться от всего этого непотребства?       — Ну прям уж непотребства, тоже скажете! — буркнул он обиженно, будто лично наносил мне этот самый макияж, но потом прищурился, пристально вглядываясь мне в лицо. — Боюсь, тут нужно специальное средство, просто тёплой водой, как у меня, вы не отделаетесь.       — А в чём разница? — удивился я.       — Та косметика, что на мне, обычная, дешёвая, — терпеливо пояснил парнишка. — Кто б мне дорогую дал?.. А у вас именно что дорогая, даже очень. Её специально для благородных заклинательниц делают, чтоб не размазывалась и держалась подольше, конечно. Наверное, это ваше волшебство применяют.       — Подольше — это примерно сколько? — кажется, мне уже страшно.       — Ну, дней шесть-семь должна продержаться, — задумчиво протянул Сяо Ин. — Как только осыпаться начнёт, можно будет и водичкой смыть, а пока никак.       Я аж присвистнул — ну ни хрена ж себе! Повезло местным тёткам: намарафетилась — и гуляй целую неделю по лесам-полям без проблем, строй мужикам глазки сколько влезет, наутро всё равно будешь свежей, как огурчик с грядки. Вот только мне сейчас такая роскошь даром не сдалась, никого очаровывать я не собирался, скорее уж наоборот. А кстати, где эти кухонные ведьмы умудрились разжиться таким эксклюзивом? И знали ли они, что их старания со мной теперь надолго? Чёрт их знает, этих непредсказуемых баб, от них чего угодно ожидать можно.       Сяо Ин ушёл обихаживать наших лошадей, орудуя скребками-щёточками со знанием дела, и я тоже решил заняться кое-чем полезным, что наметил себе ещё вчера: следовало провести ревизию имеющихся в наличии талисманов и понять, смогу ли сам изготовить подобные вот прям здесь и сейчас. В мешочке цянькунь, кроме уже виденной ранее довольно-таки приличной пачечки необходимых в дороге горе-заклинателю вроде меня талисманов, нашлись и специальная бумага, и киноварный камень. Ну и слава Фу Си, а то есть время и возможность опробовать свои силы в новом деле. И, как говорится умными людьми, запас карман не тянет. Тем более, хотелось убедиться на практике, что действительно смогу создать нужную печать в любое время и в любом месте, а то уж больно проблематично зависеть от наличия при себе той или иной бумажки, как это было вчера. Не-не-не, мне нужна железобетонная уверенность, что даже если окажусь где-то голым и босым, да с пустыми руками, то смогу в любом случае применить свои знания, не задумываясь.       Вот только место для аккуратного начертания таких важных иероглифов было крайне неподходящим — и камень-стол оказался недостаточно ровным, и Чэн Ши раздражал своими тайными взглядами издалека, и Сяо Ин всё время мельтешил перед глазами, мешая сосредоточению. Надо было искать местечко поуединённее, но пока стоило заняться безопасностью и необнаружимостью места, где мы с такой беспечностью разместились.       Я отобрал несколько нужных талисманов и аккуратно разместил их по всему облюбованному пространству у такой удобной скалы с козырьком, создав некий невидимый охранный контур, так что теперь посторонний человек если и появится здесь, то ничего не заметит и благополучно пройдёт мимо. Всё, теперь моя душенька успокоена, а тело можно направить на поиски подходящего по всем параметрам места для занятий чистописанием. Вот, например, неплохо посмотреть, куда ведёт еле заметная тропинка, идущая из леса прямиком к скалам и невесть кем протоптанная. Просто так тропы в таких местах не прокладывают, уж больно соседство пугающее. К тому же меня никак не оставляло осевшее на подкорке желание всё-таки пробраться на Луань Цзан, попробовав разноцветный барьер на прочность. Правда, за каким хреном, подсознание коварно умалчивало.       Очень интересно было бы исследовать эту дорожку. И, кажется, в конце пути я приметил что-то похожее на пещеру. Может, это проход через горы на другую сторону? Вот была бы удача!.. Решено, иду в турпоход.       Тропинка резко забирала в гору, огибала большие валуны и скальные выступы, вилась между ними, как змея, время от времени совершенно теряясь среди россыпи мелких камешков и вновь неожиданно проявляясь за очередным поворотом. Была она узкая, неудобная и малозаметная, и мне подумалось, что лошадям тут не пройти, разве что специальной породе. А вот ослики или мулы пройдут более-менее спокойно, то есть контрабандистов-хозяев этой «дороги жизни» следовало искать среди местных ословладельцев. Забавно!       И ещё частенько попадались трещины — незначительные, с нитку толщиной, но кое-где и в палец. Встречались и небольшие осыпи — куда ж без них, горы всё-таки! — хотя и в стороне от тропинки. Всё это означало одно: горы здесь нет-нет, да и потряхивало, какие-то процессы шли в их недрах — опасная хрень, однако. Так могло и неожиданным камнепадом накрыть… Я тревожно посмотрел вверх, словно ожидал, что тут же, вот сей момент всё и произойдёт, но вокруг царила мирная тишина, разбавленная естественными звуками живой природы, и никакие камни на голову сыпаться не спешили. Ну и ладно, подумаешь! Боялись мы тех камней!..       Зря я это подумал — мысли мои, похоже, имели неприятное свойство материализовываться самым наипаскуднейшим образом. Нет, обвала не произошло, зато адреналина довелось выхватить другим, не менее весёлым способом: нога моя неожиданно оскользнулась на мелкой осыпи, и тело, потеряв равновесие, стало заваливаться вбок. Не спасла ни мгновенная реакция, ни природная гибкость — взмахнув напоследок беспомощно руками, я рухнул со скалы. И быть мне некрасиво размазанным в кровавую лепёшку о ту же тропинку, только несколькими десятками метров ниже, как произошло нечто совсем уж нереальное: тело в полёте само собой замедлилось, и я плавно-величественно опустился ногами на твёрдую поверхность.       Ух ты! Это как так? Я что, и летать умею? Ну Шэ Хей, ну жучара! Почему не сказал, что я теперь Бэтмен?..       Подождите-ка, а я один такой уникальный или у нас все заклинатели летучие? Кто б ответил!.. Хм, а как там Чэн Ши говорил, когда про крышу домика Ба Ая рассказывал? «Люди просто так не летают, а заклинатели делают это более изящно» — то есть, таки делают. Интересно, все до единого? Или это как на мече ездить — кто слабый, тому лучше по земле ножками пройтись, дабы целым и невредимым остаться?       Что же получается, тот вредный старикашка Лань, которого я чуть с лестницы не столкнул в порядке необходимой самообороны, мог бы преспокойненько остаться живым? И даже относительно здоровым? Ой-ой, вот была бы незадача… Или всё же не мог?       Тут же вспомнился упавший со скалы Ин У. Ну и как он так умудрился? Ведь тело при падении, да ещё и подогретое неизбежным адреналином, автоматически замедлилось бы, как это сейчас со мной произошло. Ин У, к тому же, в слабаках не числился — твёрдый середнячок с намёком на лучшее, и на тебе! Конечно, в добровольный уход из жизни парня не верил ни Шэ Хей, ни я сам, но теперь его нелепая и несвоевременная смерть казалась ещё более подозрительной. Не говоря уже о мотивах — их попросту не имелось, скорее уж наоборот, счастье новых приключений забрезжило на горизонте.       Внезапно виски прострелила острая боль, в глазах потемнело, и я вдруг обнаружил себя совсем в другом месте. Тело моё, слишком маленькое для двенадцати лет, сидело как ни в чём не бывало на мягкой зелёной травке и опиралось спиной на ствол какого-то дерева, а глаза следили за тренировкой старших ребят. Сегодня они учились подчинять стихию воздуха, то есть создавать воздействием ци на окружающее пространство некую «подушку безопасности», которая должна была притормаживать заклинателя при прыжках с высоты, позволяя мягко и безболезненно приземляться на твёрдую поверхность. Дело это было не то чтобы сложное, просто попервах требовало максимальной концентрации внимания и правильной подачи необходимого количества ци. Ладно, таки сложное — мало у кого из мальчишек (и девчонок тоже) получался этот трюк с первого раза, хотя все как один храбрились и хвастались друг перед другом некими своими достижениями. Те, у кого уже получилось, сидели в сторонке и с высокомерием поглядывали на остальных, с едва скрываемым волнением слушающих дополнительные пояснения старшего адепта.       Вот очередная четвёрка с помощью приставной лестницы взобралась на плоскую крышу крепкого одноэтажного сарая, облюбованного тренером аккурат под это дело, и выстроилась шеренгой на краю. Среди них я уверенно опознал Бай Яна и Ин У, они о чём-то перешёптывались и легонько толкали друг друга локтями, нервно хихикая. Прозвучала короткая команда, и Ин У, даже не успев убрать с лица улыбку, первым шагнул вниз. Приземление у него получилось недостаточно мягким, но всё-таки получилось, он смог придержать своё тело, пригасив скорость падения, и теперь уже счастливо заливался смехом, вприпрыжку направляясь к отдельно сидящей группе однокашников. Следом за ним с крыши шагнули и остальные, разведя руки в стороны и слегка поджав одну ногу — каноническая поза для этого упражнения. Тренер довольно кивнул и махнул рукой, приглашая новую партию адептов испытать свои силы.       Нечаянное воспоминание оборвалось так же резко, как и началось, оставив меня ослабевшим и дезориентированным. Слава богам, это состояние длилось не больше минуты. Я, выдохнув, отлепился от скалы, к которой невольно прижался в процессе «прихода», и неспешным шагом отправился всё по той же тропинке вверх к так заинтересовавшей пещере. Ненадёжное место с осыпью миновал, мудро положившись на лётные качества своего меча, а дальше снова пошёл пешком — так лучше размышлялось, да и шансов упустить что-то интересное было поменьше. С другой стороны, с воздуха открывалась сразу вся панорама, но вот мелкие детальки могли и ускользнуть — всё-таки орлиным зрением мне разжиться не фортануло. Ну и хрен с ним, и так уже перебор с плюшками, чем расплачиваться буду? Просто так рояли в кустах не стоят, а значит, спросят с меня за них в дальнейшем по самое не балуйся.       Мысли мои снова вернулись к Ин У. Как показало видение, притормаживать себя в воздухе он мог вполне сносно, тогда почему? Как неизвестный (нет!) злоумышленник добился того, что тело парня превратилось в кожаный мешок со сломанными костями и вдребезги разбитой головой? Вывод напрашивался сам собой: раз для того, чтобы правильно приземлиться, нужно принять определённую позу, то парень просто не смог этого сделать. Почему? Во-первых, он мог быть уже мёртв к тому времени, и со скалы сбросили только его остывающий труп. К сожалению, эту версию никак не получится проверить, только если сам убийца ни с того ни с сего сознается. А это вряд ли. Во-вторых, его могли предварительно оглушить и потом уже отправить в неконтролируемый полёт. Либо связать, не дав раскинуть руки для равновесия, но это вряд ли, про верёвки на теле никто не говорил, а убийца наверняка не стал бы спускаться за ними к жертве. Как бы то ни было, а парень действительно погиб, разбившись о скалы.       Хм, а если предположить, что внезапность действия тоже имеет значение? Вот я бы толкнул тогда старика Ланя… Резко? Да, резко, и даже очень. Он бы упал? Упал, потому как не ожидал от меня подобного. И покатился бы по лестнице вниз как миленький, потому что не успел ничего предпринять, уж больно расстояние до ступеней маленькое. Да, всё верно, а пока докувыркался бы до подножия лестницы, как пить дать переломал свои старческие косточки, а в его почтенном возрасте это чревато, даже несмотря на то, что заклинатель.       Занятый своими размышлениями, я сам не заметил, как дошёл до очередного препятствия — кривая расщелина метров в восемь-десять шириной разрубала тропу и ветвилась между скал, образуя глубокий овраг. По всей видимости, раньше через неё был перекинут некий мостик, о чём можно было судить по вбитым в скалу столбикам, разломанным доскам и обрывкам верёвок на противоположной стороне. На моей же всё это по какой-то причине отсутствовало. Странно! Хотя… Если приглядеться, край здесь выглядел очень непрочным, каким-то обломано-скруглённым, что ли. Животрепещущим, можно сказать. И усеянным мелкими камешками, что самое главное. Кажется, здесь недавно произошёл обвал, и камнепад разрушил не только сам мостик, по которому люди перебирались с одного берега на другой, но и сам подход к нему — страшно было даже ступить ногой на этот скошенный осыпавшийся край. Да-да, примерно такой же, благодаря которому проявились скрытые доселе навыки моего бэтмэнского тела. Или кто там у америкосов в комиксах летал?.. Впрочем, неважно, летал и летал, здесь вон каждый сопливый заклинатель, оказывается, умел парить над бездной аки птах.       Аки птах я и воспарил над внезапным оврагом, снова встав на меч. Ну что сказать? Действительно, тут произошёл очень неприятный обвал, разрушивший непрочную систему логистики неведомых контрабандистов путём похеривания единственного мостика, связывавшего обе стороны расселины. Причём крупные камни укатились под собственным весом куда-то дальше, а здесь остался только толстый язык из мелкого щебня и пепельно-серого шлака, слизавший по пути и переправу, и сиротливый кустик, чьи оголённые ветки сейчас торчали из каменной могилы, словно воздетые к небу переломанные пальцы не до конца выбравшегося на свет божий зомбака. Кроме того, по дну, огибая осыпь, весело журчал тот самый ручей, который протекал мимо места дислокации нашего маленького лагеря под скальным козырьком.       Удовлетворённый осмотром, я уж было совсем собирался отправиться дальше по тропе, как вдруг увидел на дне оврага какой-то странный объект, выбивавшийся из картины естественной природы своей очевидной неправильностью. Ранее он был скрыт тенями, отбрасываемыми скалами, и в глаза совершенно не бросался, но вот под другим углом он таки привлёк внимание. Подобравшись поближе, я на пару секунд замер от неожиданности: человек в тёмных одеждах, слегка присыпанный мелкой щебёнкой, в неестественной позе лежал на камнях в шаге от весёлого ручейка.       В том, что этот человек мёртв, не оставалось никаких сомнений, уж больно его тело напоминало изломанную куклу. Впрочем, крови вокруг него не было — возможно, смыло вчерашним дождём. А то, что мертвец лежал здесь не первый день, стало ясно, когда я спешился и подошёл к нему вплотную: глазницы зияли пустыми неровными провалами, разорванные лоскуты кожи на щеке открывали дыру, из которой виднелись кости верхней щербатой челюсти и полное отсутствие языка на должном месте. Скорее всего, за этот креативный вид стоило поблагодарить какого-нибудь ворона с Луань Цзан — там эти птички роились, как пчёлы по весне, и заклинатели, участвовавшие в осаде, частенько соревновались друг с другом в стрельбе из лука, избирая их в качестве мишеней. По итогу поголовье «вестников смерти» они проредили весьма основательно.       Кроме поклёванного лица, труп мог похвастаться ещё и погрызенными пальцами — а это уже, надо полагать, дело зубов различной лесной мелочи вроде мышек-белочек. Хорошо ещё, что дело было в начале зимы, пусть и достаточно тёплой — никакие черви-опарыши под одеждой у него не копошились, и тело можно было осмотреть совершенно спокойно, не боясь показать давешний завтрак окружающему миру.       При жизни этот человек был мужчиной средних лет — примерно сорок-пятьдесят на вид, и даже не заклинателем, потому как руки имел широкие и явно привычные к грубой работе. Хотя это я мерил по тому времени, в котором раньше жил, а по здешним реалиям полтинник — уже весьма преклонный возраст, так-то. Среднестатистический заклинатель же живёт лет на сто-сто пятьдесят больше обычного человека, поэтому и называется в народе «бессмертным». В общем, мужик передо мной имел до встречи с птичкой совершенно непримечательное лицо с ярко выраженными морщинами, растрёпанные волосы длиной чуть ниже плеч с сероватыми нитями седины и довольно плотное телосложение с хорошо заметными жировыми отложениями в области живота.       В том, что он являлся жертвой внезапного обвала, даже сомневаться не приходилось — все травмы были острохарактерны, положение тела, частично присыпанное мелкими камешками, также говорило в пользу этой версии. Единственное, что меня смущало, так это отсутствие у трупа каких-либо вещей, кроме одежды — ни кошелька на поясе, ни котомки через плечо — будто вышел прогуляться по собственному двору, а не в горы по тайной тропе отправился. Может, его уже до меня обобрать успели?.. Вряд ли, сапоги бы точно тогда тиснули — добротные, из хорошо выделанной кожи, не сильно стоптанные, они стоили приличных денег на базаре. Значит, можно предположить, что вещи утащило каменным потоком, либо же поклажа где-то гуляет сейчас вместе со вьючным животным, сумевшим избежать неожиданного погребения. Впрочем, не важно, нету и нету, хотя жаль, вдруг бы у него лишнее одеялко оказалось в наличии? Один мой головняк бы разрешился сам собой. К сапогам я даже и не примерялся — ну фу же единственному-драгоценному лекарчонку обувь с трупа подсовывать! Не настолько мы в отчаянном положении.       Перед уходом я пинками отодвинул мертвяка чуть подальше от ручья, дабы он своим трупным ядом не загрязнял чистую водичку, и тут вдруг меня посетила мысль: а не попробовать ли мне силы в тёмном заклинательстве, раз уж выпала такая возможность? Ну а что, время есть, объект есть, свидетелей нет, места хватает — экспериментируй — не хочу, всё на пользу будет, ведь Шэ Хей своего первого ещё в десять лет поднял, да и на Луань Цзан справился любо-дорого, а я? Я сам-то даже понятия не имел, как к этому делу подступиться, с чего начать. Непорядок! Надо это упущение исправить. Может, в экстремальной ситуации память Шэ Хея и взяла бы дело в свои руки, но хотелось иметь и свой собственный навык, не зависящий от чужих воспоминаний, да и уверенности прибавить мне сейчас не помешало бы.       Вздохнув, я ухватил подопытного за ноги и потащил к более-менее широкому и ровному местечку среди камней, дабы иметь свободу манёвра, а не прыгать туда-сюда через ручей, рискуя сбить концентрацию. Тяжёлый, гад! Ни в жизнь бы мне, двенадцатилетнему, не удалось сдвинуть такую тушу с места, не будь я заклинателем. Конечно, отменного воина с такими травмами тела из этого мертвеца не получится даже при самом лучшем раскладе, но мне ведь такой и не требовался, не так ли?       Умостив грузные останки контрабандиста поудобнее и разрезав на его груди одежду, я водрузил свою задницу на большой камень по соседству и задумался. Допустим, погрузившись в медитацию, мне удастся точно вспомнить то, что творил Шэ Хей с трупом при осаде Могильных Холмов, но чем писать необходимые знаки? Он делал это с помощью крови самого прежнего хозяина тела, у меня ж тут другой случай. Придётся, видимо, пользоваться своей, а этого ой как не хотелось — ну не нравятся мне лишние кровопускания, не нравятся! С другой стороны, знаки, начертанные моей кровью, дадут лучший контроль над будущим зомбаком, а то, не ровен час, захвостолупит куда-нибудь в голубые дали, как только на ноги встанет, ищи его потом. Это Шэ Хею было проще: поднял, сказал «фас!» и всё, умыл руки, ведь там врагов кругом тьма-тьмущая, любой подойдет в качестве цели, а в конце концов и прикончит. У меня же тут только эксперимент, а не поле боя, действовать нужно по-другому. Ну и как? Тем более, если у меня получится поднять это тело, надо будет и как-то им управлять, не собираемся же мы стоять и друг на друга тупо пялиться, правда? Вот только, насколько я помнил, Шэ Хей как раз своим мертвецом и не управлял, задал одну-единственную команду при оживлении да отпустил развлекаться.       А он вообще умел это делать? Ну… наверное. Не мог не уметь, так-то. Хотя управление собственноручно поднятой нежитью адепты нашего клана обычно проходят только на последнем году обучения, но так то обычно. Уверен, юный Наследник как следует проштудировал данный вопрос и даже конспект сделал (да-да, у него тоже обнаружилась такая привычка, как и у меня-прошлой), вот только доступ к этому ценному знанию был почему-то словно бы заблокирован. Это что, мне, типа, рано знать такое? Ну уж, нетушки, ни хрена не рано — жизнь вокруг моей персоны бурлила весьма непредсказуемо, и от такого весомого актива, как управление бродячей мертвечиной, отказываться было бы глупо и недальновидно. А раз сам Шэ Хей не смог или не захотел предоставить подобное знание, мы (я!) пойдём другим путём, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая пар… тьфу ты! Как учил незабвенный и легендарный, безвременно ушедший товарищ Вэй Усянь. Вот.       Посидев ещё немного в позе роденовского «Мыслителя» и составив примерный план предстоящего эксперимента, я плавно перетёк в позу лотоса и сосредоточился на воспоминаниях. Ожидаемо, никаких проблем с этим не возникло — всю последовательность действий и требуемые знаки моя забубённая память воспроизвела на раз, даже особо напрягать её не потребовалось. Ну вот и чудненько, приступим к практике.       Я с грустью посмотрел на свой пока ещё целенький пальчик и с внутренним трепетом поднёс его к острому камню в навершии меча. Ай! Неприятненько… Почему-то в прошлый раз, когда я предпринял тот же манёвр в пещере хулицзин, так больно не было — видимо, в адреналиновом угаре любая боль казалась незначительной, а целенаправленно и в полном осознании ранить себя не так уж и прикольно.       Старательно изобразив на расхристанной груди контрабандиста нужную связку знаков, я отошёл на несколько шагов от объекта приложения своего любопытства, дабы избежать случайных повреждений — мало ли, вдруг буйным окажется! — и честно прождал несколько мучительно-долгих минут, но результата так и не получил: мужик как лежал на земле мёртвой колодой, так и продолжал себе тихонько лежать, не подавая никаких признаков оживления. Как так? Ведь вроде же всё правильно нарисовал, последовательность соблюл, силой напитал — чего ему не нравится? Я вернулся к размалёванному кровью трупу и задумчиво уставился на деяние рук своих: где-то тут закралась ошибка, вот только где?       Хм… А если… А если предположить, что эта откидная с крюком вовсе не с крюком, а просто откидная вправо, и Шэ Хей её просто так косячно изобразил? А здесь тогда по аналогии горизонтальная ломаная тоже может быть без крюка, ведь так? Чёртова каллиграфия!       Стоило только убрать лишние детали и снова подпитать крошечным импульсом ци кровавые иероглифы, как труп тут же дёрнулся и попытался встать. Ес-ес-ес-ес, я сделал это! Я мегакрут! Теперь я настоящий некромант!..       Скача по камушкам и уворачиваясь от неправдоподобно сильных лап своего колченогого мертвеца, я лихорадочно пытался вспомнить то самое сочетание звуков, которым Вэй Усянь управлял нежитью, и правильно насвистеть его, не останавливаясь ни на секунду. Учитывая, что ноты мне в принципе не ведомы, а никакой дудки под рукой и вовсе не было, задача казалась архисложной. Но я не отчаивался и в конце концов таки воспроизвел правильно требуемую мелодию — мертвец замер прямо посреди очередного замаха и разом как-то потерял боевой задор. Фух.       Следующие полчаса я откровенно развлекался и экспериментировал с художественным свистом, заставляя свою новую игрушку расплачиваться за внеплановую пробежку и тренировку на вёрткость. Ну а что, прикольно же: мёртвый контрабандист то подпрыгивал на одной ноге, покачиваясь в разные стороны и рискуя окончательно доломать неправильно собранные кости, то выделывал замысловатые танцевальные па, тряся толстым животом, то таскал крупные камни и пытался ставить их один на другой, изображая лепку снеговика — в общем, дистанционное управление трупом я освоил на пять баллов.       В конце концов, мне эти издевательства всё-таки надоели, и я уложил своего первого зомбака «отдыхать», отведя подальше от ручейка. Почему совсем не упокоил? Ну, не знаю, просто вдруг показалось интересным оставить его в «спящем режиме» — мало ли, ресурс всё-таки.       С чувством выполненного долга я выбрался из оврага и отправился дальше по скальной тропе. Оказалось, пройти оставалось всего ничего — через несколько минут мне открылась моя цель. Ну, слава богу, добрался!.. Вот только никакой радости от выполненного квеста не было: вход в пещеру, и без того не слишком высокий, загораживал большущий камень. Хм, мы такое уже, кажется, проходили! Вот только Вэй Усяня в этот раз под боком не имелось, увы.       Потоптавшись в минутной растерянности на небольшой площадке перед входом и оглянувшись по сторонам, я всё-таки решил немного осмотреть то, что осталось в зоне доступа, и обнаружил, что каменюка не плотно закупорила зев пещеры, небольшая щель с полметра шириной всё-таки осталась. Вот только мне это ничего не давало. Ну, допустим, раздевшись полностью и обмазавшись каким-нибудь скользким веществом, я бы ещё смог туда проникнуть благодаря своей компактности, но половину шкуры оставил на острых гранях точно. И толку с этого не предвиделось никакого.       Конечно, можно было ещё убрать камешек радикально, как это сделал Шэ Хей в своё время, но сил бы я потратил на это дохерища, ведь не меня же Да Мао учил контролю над стихией Земли, а моего оригинала, и уж если у него подобное колдунство выходило через пень-колоду, то мне проще было попросту махнуть на эту затею рукой и успокоиться. Тем более, высвобождение такого объема энергии и грохот от разрушения гарантированно привлёк бы ненужное внимание со стороны тех, от кого мы усердно прятались. И вот оно мне надо? Ответ отрицательный.       Был ли я разочарован? Честно говоря, нет, ибо изначально не возлагал на эту затею больших надежд — так, проверил один из вариантов, и всё. Да, не повезло облегчить нам с моими мальчишками путь, ну, значит, будем идти по основному плану. Видимо, у здешних богов всё-таки имелись на меня какие-то рассчёты, что-то я должен ещё сделать по пути, проявить себя, поднабраться опыта. Но если опыт ночёвки в зимнем лесу был более-менее приемлем, то остальные аспекты откровенно пугали.       Я не тешил себя напрасной надеждой, что всё пройдет у нас тихо и спокойно, что мы без лишних приключений доберёмся до Ланьлина, нет. Я знал, что такого не будет. Как бы мы ни петляли и ни прятались, но рано или поздно нарвёмся-таки на засаду, либо нас попросту догонят. И тогда мне придётся драться. Конечно, кое-какой опыт убийства у меня уже был, но в панике пырнуть бандита в пузо ножиком или приложить виском об стол — это одно, а вот сражаться мечом по-настоящему — это уже другое. Хорошо, если мне попадётся какой-нибудь простой наёмник, а если не простой? Если опытный, да ещё и заклинатель? Смогу я ему противостоять в поединке? Не уверен. А если он будет не один? А ведь он таки будет не один… Выход из сложившейся патовой ситуации виделся только такой: и дальше петлять, хитрить, запутывать след, пользоваться любыми средствами, чтобы не попасться никому на глаза. Страшно ли мне? Однозначно, да. Но выбора судьба не оставила, буду мужественно преодолевать. Впрочем, как всегда.       Возвращаться обратно к лагерю пешком я не видел особого смысла, поэтому спокойно влез на меч, собираясь прокатиться с ветерком над скалами и хотя бы примерно прикинуть максимальную скорость своего псевдоглайдера. К тому же нужно было найти удобное местечко с достаточно крупным и ровным камнем, могущим послужить мне в качестве стола — волшебные знаки на жёлтых заклинательских бумажках сами себя не напишут, а расходуются (увы!) прямо-таки в промышленных масштабах. Тем более путь нам предстоит долгий и непредсказуемый, да ещё и неучтённый «плюс один» завёлся. Блин, так вот для кого я третью тарелку в Илине на базаре покупал!.. Радует, что не сервиз на двенадцать персон. Хотя, как говорится, ещё не вечер.       А ведь как интересно получается: мне двенадцать лет, Сяо Ину — четырнадцать, Чэн Ши — шестнадцать, то есть каждый из нас старше более младшего ровно на два года! Ну и как это понимать прикажете? Что за арифметическая прогрессия такая вырисовывается?.. Если полагаться на подобную логику, то следующий, кто повстречается нашему детскому саду на выезде, будет либо восемнадцатилетним юнцом, либо десятилетним сопляком. Ставлю на младшего, потому как всей душой сомневаюсь, что мироздание выделит нам кого-то, кого можно хотя бы с натяжкой назвать взрослым и назначить в этом экстремальном турпоходе главным. Почему-то мне кажется, что как бы ни выворачивался, как бы ни отнекивался, а главарём нашей малолетней шайки-лейки буду именно я. И если продолжить мысль, то после десятилетки следует ждать восьмилетку, ну и так далее. В этой последовательности особенно смущал двухлетний малыш (что мне с ним делать?) и носитель цифры ноль, то есть новорожденный младенец. И это пиздец, товарищи! Я и дети — понятия несовместимые, никогда их не любила в той, прошлой жизни, и моя работа в школе, по большому счёту, была этакой ролью на сопротивление. Но всё-таки я сильно забегал вперёд: может статься, что моя теория не оправдается, и хоть с этой стороны от вселенной не будет подвоха.       Всё время, пока предавался мыслям о грядущем будущем, я осваивал нюансы полёта на узкой стальной полоске с рукоятью, внутренне замирая и поражаясь тому, как легко на самом деле с неё сверзиться и что только великая магия удерживает заклинателя на поверхности клинка. Любопытно, кто первым додумался до такого самоубийственного способа передвижения? И как оно в массы-то ушло? Это ж похлеще, чем на метле ездить — там хотя бы жопой сидишь на палке, можно дополнительно полупопия натренировать, чтобы сжимали её в экстремальных случаях для подстраховки. Здесь же просто стоишь как истукан и только силой мысли рулишь, никакой тебе техники безопасности. Да уж, заклинательство точно не для слабаков.       Так, стоп! А что это у нас тут такое интересненькое? Да быть того не может!..       На очередном вираже среди гор я вдруг узрел немыслимое, и открывалось оно пытливому взору только сверху и под определённым углом зрения. С остальных ракурсов тени от скал и булыжников мешали что-либо разглядеть и надёжно укрывали… ма-а-аленький такой зазорчик между сплошной стеной и большим камнем, бывший ничем иным, как щелью в энергетическом барьере горы Луань Цзан. Это что, кто-то шибко умный «бэкдор» в системе защиты оставил? Ну и кто, интересно, этот хитро…сделанный админ? Ни за что не поверю, что это — простая случайность!       Аккуратно подобравшись вплотную к угрожающе гудящему инфразвуком барьеру, я спешился и неспешно, приставными шажочками, пробрался тайной тропкой на Луань Цзан. И ничего со мной при этом не случилось — никаких ловушек в этом проходе не было, да и по ширине два таких, как я, могло спокойно пройти, не напрягаясь. Вот как так? Я голову сломал, пытаясь понять, как половчее взломать этот чёртов барьер, чтобы не пострадать самому и не спалиться на проникновении, а тут бац! — и «велкам эврибади»! Ну, не «эврибади», конечно, это место ещё пойди найди, но всё-таки! Мечты сбываются, блядь… Зато сразу понятно стало, как мои (Шэ Хея) посланники проникали с гостинцами и письмами незамеченными на гору. Одной тайной меньше, чё.       Быстрая разведка показала, что зона моего вторжения ничем не отличалась от того, что имелось по соседству: совершенно обычные скалы, отколовшиеся от них и сглаженные ветром и временем камни, под ногами мелкая щебёнка, перетёртая в шлак и песок, кое-где редкие чахлые деревца, изо всех сил пытавшиеся выжить на неблагоприятной территории. Где-то неподалёку протекал ручей, его характерный шум уловило моё настороженное ухо, слышалось отдалённое карканье да шелест ветра, игравшего в прятки между гор — вот и всё, ничего страшного и необычного. Внутренний голос тоже молчал, а это означало, что можно выдохнуть и расслабиться.       В конце концов я даже нашёл то, что искал: большой, почти что плоский камень светлого песчаника, слегка скошенный, лежал в окружении булыжников поменьше практически на краю обрыва, словно настоящий гномий стол с табуреточками. Казалось, сейчас из какой-нибудь потайной пещеры вылезет семёрка карликовых бородачей с кирками на плечах и разложит на нём свою нехитрую снедь.       Довольно потянувшись, я уселся на колени перед импровизированным столом и, тихо мурлыча под нос какую-то простенькую мелодию, внезапно всплывшую в голове, аккуратно расположил на поверхности и близстоящих камнях письменные принадлежности, заготовки под талисманы и, конечно же, Книгу Наследника. Работа предстояла серьёзная и скрупулёзная, нельзя было ошибиться в начертании волшебных знаков, ибо от них, возможно, зависели наши жизни. А если учесть, что опыт в их написании у меня был минимальный, то следовало сосредоточить на вычурных линиях всё своё внимание. Начать я решил с самого простого — с огненного.       Спустя минут сорок я с облегчением встал и отряхнул колени: программу минимум удалось выполнить довольно быстро и с незначительными потерями — всего-то две испорченных бумажки, зато пачка огненных и отвлекающих внимание талисманов ласкала взгляд красными киноварными линиями. Слегка размяв ноги и побродив туда-сюда по окрестностям, я снова сел за работу, желая изготовить на всякий случай хотя бы по нескольку экземпляров всех имевшихся в Книге Наследника образцов общеупотребительных волшебных знаков.       На удивление, дело спорилось — видимо, у Шэ Хэя была великолепно развита мелкая моторика рук, и мне даже особо напрягаться не пришлось при рисовании. Вот только почерк… Боюсь, у моего оригинала он был всё же поприличнее. Ну, что имеем, то имеем. Если возникнут у кого-нибудь вопросы, скажу, что после травмы пришлось снова учиться писать, потому что руки дрожали.       Лёгкая «производственная гимнастика» разогнала по телу кровь, а чувство выполненного долга существенно улучшило настроение. Погода тоже порадовала: неожиданно из-за туч выбралось тусклое осенне-зимнее солнце и словно взбодрило своими лучами окружающее пространство. Время шло к обеду, но голод пока не чувствовался, поэтому я решил немного побродить по примыкающей к барьеру местности и лишний раз осмотреться. Хотя когда разведка была лишней? Тем более на Могильных Холмах!       Родник нашёлся примерно там, где я и предполагал, — прятался за высоким скальным выступом. Но главным было не его присутствие как таковое, а кое-что другое: истоком ручейку служили несколько маленьких фонтанчиков, выбивавшихся из-под земли в неровной природной каменной чаше, и уж из неё, переливаясь через бортик, поток устремлялся вниз, петляя между валунов и прячась в расщелины. А ещё весёлая водичка знакомо попахивала серой. Хм, уж не этот ли ручей я видел в Илине возле приснопамятного олеандра? Но тогда он должен быть тёплым…       Конечно, я полез проверять. Вода оказалась не просто тёпленькой, а приятно горячей. Геотермальный источник? Круто! А Вэй Усянь знал, интересно?       Сапоги мгновенно полетели в сторону, а следом штаны и прочая одежда. Осторожно попробовав пальцами ноги температуру, я измерил глубину чаши (аккурат мне по колено!) и с довольным стоном опустил свою задницу в импровизированную ванну. Мама дорогая, какой кайф! Если бы не запашок, вообще идеально было! Вот сейчас покупаюсь, поваляюсь в своё удовольствие и притащу сюда свою гоп-компанию, пусть тоже покайфуют перед дальней дорожкой.       Я достал из цянькуня рыльно-мыльные принадлежности и, тихонько насвистывая, занялся помывкой своего тельца, потом и до волос дело дошло. И вот в тот самый момент, когда я беспечно полоскал свою гриву, на меня упала чья-то тень. Упс… Ну и кто там у нас?..       Резко развернувшись и зажав между пальцев пару метательных ножей, я в полном офигении уставился на торчавшего в непосредственной близости от меня ожившего мертвеца. Незнакомого. Он как-то нерешительно топтался на месте и таращил в мою сторону свои белёсые буркалы, но нападать почему-то не торопился. Я скосил глаза на брошенную на камнях сбрую с мечом — нет, не успею, мертвяк однозначно попроворнее будет, проверено опытным путём. Чёрт! Что же делать?..       Однако зомбак махать когтями всё так же не спешил и пасть не скалил, просто возвышался надо мной, давя морально, и всё. Странно! Что с ним не так?       — Любезный, чего припёрся? Я тебя не звал. Шёл бы ты отсюда подобру-поздорову! — настороженно проговорил я, а потом замер, поражённый внезапно пришедшей в голову мыслью: а не призвался ли нежданный гость сюда моим художественным свистом? Ну бля… Мог. Запросто.       Мертвец закономерно не ответил и вообще никак не отреагировал на обращённую к нему речь, демонстрируя всей своей позой полный пофигизм и миролюбие, только чуть заметно шевелил драными широкими рукавами неопределимого из-за давно засохшей крови цвета. Впрочем, полы его ханьфу с острохарактерным узором, не менее подранные и замызганные, всё же о чём-то да сказали.       — Ты Вэнь, что ли? — спросил я подозрительно, хотя ответа и не требовалось. — Да уж, давненько я Вэней не видел… Что ж вы лезете из всех щелей, как тараканы? Вас же всех с лица земли вроде как стёрли!       Осуждающе покачав головой, я сосредоточился и издал свистовую команду. Ничего неожиданного не случилось: мертвец повернулся и в три восхитительных прыжка удалился восвояси. Ну просто шикардос: я, оказывается, могу управлять не только теми трупаками, что сам поднял, но и совершенно левыми! Зашибись, апгрэйд! Главное, чтобы никто не спалил теперь эту мою суперспособность до поры до времени, а то изведут на всякий случай, ироды.       Озадаченный и донельзя довольный, я поспешил вернуть свою голую попу в тёплую комфортную водичку, предварительно вытащив из цянькуня большую виноградную гроздь. Сидеть вот так вот в минеральном источнике было до непозволительности приятно, по этому поводу вспомнились заснеженные японские макаки, зимы напролёт тусящие в таких вот горячих озерцах. И их можно было понять!.. Вылезать не хотелось, распаренное тело расслабилось, и веки стали тяжелеть. Я изо всех сил боролся с подступающей коварной дремотой, но постепенно проигрывал ей, медленно и верно соскальзывая в какой-то сумбурный пятнистый сон, когда солнце вдруг перестало светить мне в лицо, перекрытое чем-то большим и явно посторонним.       Сон улетучился мгновенно. Я внутренне подобрался, надеясь в душе, что это мёртвый Вэнь вернулся, но когда медленно-медленно приподнял веки, то чуть было не выругался настоящим русским трёхэтажным: над куполом, стоя на мече, парил какой-то заклинатель и во все глаза таращился на меня. То, что таращился, было понятно чисто интуитивно — летучий гад находился в таком положении по отношению к солнцу, что получалось различить только его силуэт и некоторые подсвеченные детали. И нет, это был не Цзинь, а кто-то в обычных тёмных одеждах. Один, слава богам.       Недолго думая, я швырнул в гостя пару дежурных ножей, но — увы и ах! — тот то ли заметил моё движение, то ли просто был настолько опытен и быстр, что почти успел увернуться от моих подарков, и вместо глаз они поразили плечо и верхнюю часть груди. В принципе, этого вполне хватило, чтобы он, коротко вскрикнув, упал вниз, беспрепятственно преодолев защиту купола. Упал! Упал по-настоящему, даже не предприняв попытки как-то затормозить себя в воздухе!.. Хм… То ли лыжи не едут, то ли я… где-то ошибся. Ладно, подумаю об этом потом. И про купол тоже.       Как уже было отмечено ранее, заклинатели — твари чрезвычайно живучие, вот и мой падший недолго лежал, распластавшись на щебёнке. Он пробормотал что-то невнятное, зашарил здоровой рукой по гравию в поисках меча, с лязгом прибывшего на Могильные Холмы следом за ним, а потом с кряхтением встал на четвереньки. Так он простоял с добрую минуту, мотыляя головой, словно хотел из неё что-то вытряхнуть, и с кряхтением попытался выпрямиться в полный рост, как подобает нормальному человеку и закалённому воину. Но куда там! Кость правой голени, прорвав штанину, окровавленным копьецом торчала из сапога, сводя на нет все его усилия.       Я с любопытством смотрел на копошения гостя, внешне абсолютно расслабленный, и доедал виноград, всё так же сидя в своей тёплой лужице. Встать мне не давали остатки скромности и ощущение полного контроля над ситуацией, ведь сломанная нога незнакомца сильно урезала его шансы причинить какой-либо вред. В конце концов он смирился с невозможностью передвижения общечеловеческим способом и уселся, опершись спиной о большой камень, вытянув вперёд раненую ногу. Однако я не обольщался: судя по злому блеску в глазах, мужик просто взял тайм-аут, но скоро оклемается и, несмотря на повреждения, попытается… Попытается что?       Ответ на невысказанный вопрос не замедлил явить себя: заклинатель — невежливый хам! — рывком выдрал из себя мои ножики и запустил ими в меня же. Ага-ага! Навыка в метании у него явно не было: один нож звякнул где-то позади меня, а второй я перехватил в полёте, тут же провертев между пальцев. Жест получился неосознанным и слегка нервным — ну да, испугался чутка, подумаешь. Заклинатель призвал свой меч и направил его остриё в мою сторону.       — Ты кто? — задал он резонный вопрос, но сам представляться отнюдь не спешил.       — Догадайся, — хмыкнул я, забавляясь с ножиком, но гость мой то ли ещё не оклемался достаточно, чтобы ясно соображать, то ли от природы являлся тугодумом, и потому недовольно молчал, в раздражении поджимая губы. — Мы так-то на Луань Цзан находимся, — но очередная подсказка тоже выстрелила «в молоко».       И тогда я решил пошутить:       — Старейшина Илина я, не видишь, что ли? Вэй Усянь меня зовут.       Пришелец уставился на меня пуще прежнего, внимательно осмотрел и выдал сакраментальную фразу:       — А почему такой маленький?       — Болел в детстве, — ну не мог я ответить по-другому, не мог!       Целая гамма чувств отразилась на лице моего собеседника, но в итоге явное недоверие возобладало.       — Не может быть! Ты умер, это все видели! — провозгласил он.       — Ну так возродился, — пожал плечами я.       — Не может быть! — снова категорично заявил он и требовательно повторил свой первый вопрос: — Ты кто?       — Тебе доказательства нужны, что ли? Будут тебе сейчас доказательства, не волнуйся, — и я свистнул.       Сначала ничего не происходило, заклинатель снисходительно заулыбался и уже хотел сказать что-то едкое, когда перед нами, спрыгнув откуда-то сверху, появился давешний мертвец в вэньском халате.       — Знакомься: Вэнь Нань, — представил я его своему недоверчивому собеседнику, на ходу придумав зомбаку имя. — Теперь веришь?       Мужик был в шоке, но оправился быстро — не крестьянин всё-таки. Его глаза тотчас сощурились, оценивая нового противника, тело подобралось, готовое к атаке, а рука покрепче сжала рукоять меча. Ну что же, с цирком пора было заканчивать, и я отдал короткий приказ:       — Фас!       Новоиспечённый Вэнь Нань послушался беспрекословно, даже руководящего свиста не потребовалось. Ага, значит, можно голосовые команды отдавать и нормальным человеческим языком, не изображая из себя Соловья-Разбойника, уже легче. Он с утробным рыком бросился в атаку на незнакомца, размахивая страшными чёрными когтями, и только тут я, глядя со стороны, понял, какое же это на самом деле жуткое существо — лютый мертвец: быстрое, неимоверно сильное, не чувствующее ни боли, ни страха, ни уколов совести, заточенное сугубо на атаку противника, коим для него являлось любое человекообразное, будь то женщина, мужчина, ребёнок или же другой мертвец, каким-то образом помешавший ему достичь цели. Победить его и просто, и сложно одновременно — нужен опыт и знания об его анатомии, так что юным адептам вряд ли повезло бы пережить такой бой, разве что чудом.       Незваный гость новичком не был по всем статьям, поэтому какое-то время сражался с моим дистанционным оружием вполне себе успешно, даже одну руку ему умудрился отрубить, и будь мужик поцелее и поздоровее, боюсь, выиграл бы. Но кровопотеря и одноногость явно давали о себе знать, и вскоре заклинатель пропустил-таки удар, вспоровший ему живот. Гримаса невыносимой боли исказила лицо, да так и застыла на нём, когда он испустил дух. Ну, слава богу, отмучился, бедолага. Я свистнул, заставив мертвеца замереть, и неторопливо извлёк себя из горячего источника. Тело тут же покрылось мурашками — зима на просторах Поднебесной, если что! — и я поспешил растереть его куском мягкой ткани, игравшим роль полотенца, а потом в ускоренном темпе обрядить в чистые одёжки.       Подойдя к месту поединка, я скривился: нужно срочно избавиться от трупа заклинателя, а то кровищи с него натекло уже преизрядно, вряд ли мои мальчишки оценят пейзаж с такими неприятными добавлениями.       — Возьми тело, — сказал я Вэню, — и выбрось его за барьер, нечего ему тут делать, и без него мертвецов хватает.       Зомбак послушно взвалил на плечо тело своего недавнего противника (одной рукой, между прочим!) и поковылял к светящейся ленте, но дальше ничего сделать не смог — оказалось, барьер, как и раньше, ещё до появления на Луань Цзан достопамятного Старейшины, работал по принципу «что попало внутрь, обратно не вылезет». Пришлось тащиться со своим подневольным слугой подальше, туда, где начинались заросли кустарников, и уже там сбросить тело.       Конечно, теперь я мог преспокойно развернуться и уйти, но вдруг товарищ Вэнь решит снова прогуляться к источнику и там наткнётся на мальчишек? Это же я для него — хозяин и господин, а они всего лишь двуногое мясо. Нацепить на него талисман подчинения? Ну, как вариант.       И тут вдруг я подумал: а откуда, собственно, этот Вэнь взялся? Неужели это один из тех, над кем взял шефство Вэй Усянь, из лекарской ветки? Да нет, не может быть — никто из них ко времени осады уже давно не носил клановые ханьфу, все щеголяли в невзрачных и практичных одеяниях. Значит, он попал на Могильные Холмы или во время войны, или ещё до неё. А вдруг, если ему сыграть ланьский «Расспрос», окажется, что он — блудный папаша Чэн Ши? Да ну нет, это было бы уже какое-то индийское кино прямиком из Болливуда, а танцевать со слонами я совершенно не готов.       Тяжко вздохнув, я вытащил меч из ножен — без головы даже лютые мертвецы не лютуют, и если её срубить… Однако рука не поднималась, иррационально было жаль этого Вэня — он так охотно мне подчинился, словно только этого и ждал, и теперь «ответственность за тех, кого мы приручили» не давала мне решить вопрос радикально. К тому же, теперь я уже знал, что души тех, кто погиб на Луань Цзан, навечно там и остаются, не уходят на перерождение, питая собой ту самую обиженную тёмную энергию. А если…       Я уложил рядом обоих мертвецов и возложил им на лбы руки. Уверенности в результате не было, но просто уйти и не попробовать сделать хоть что-то, выходящее за рамки общепринятого, — нет, не мой вариант, локти же себе изгрызу от упущенных возможностей. Поэтому мой приказ, подкреплённый импульсом светлой ци, прозвучал чётко и неоднозначно, не позволив подопытным душам и толики неповиновения:       — Отныне и навечно свободны!       Два белёсых полупрозрачных сгустка эктоплазмы медленно отделились от покалеченных тел и нерешительно зависли, словно боясь сделать следующее движение, но я раздражённо хлопнул в ладоши, и они испуганными воробьями сорвались в небеса, не сдерживаемые более ничем, и даже купол не смог их удержать. Неужели получилось?.. Однако почему-то никакого ликования или даже удовлетворения от удавшегося эксперимента не чувствовалось. Наоборот, внутри царило какое-то непонятное опустошение, будто кусок и моей души вознёсся вместе с теми двумя. Я даже просканировал на всякий случай своё непредсказуемое нутро — и нет, ничего нового или предосудительного не обнаружил, только закономерный отток энергии и её дисбаланс, но это поправимо.       Бросив последний взгляд на обездушенные тела, я медленно отправился восвояси. Мысль о поверженном заклинателе не давала покоя. Откуда он тут взялся? Что искал на Могильных Холмах? А может, не «что», а «кого»? Один он был вообще или где-то у подножия сейчас его товарищи шашлыки жарят, поджидая разведчика к обеду? Насколько я знал, поодиночке дорогами заклинательства ходили или даочжаны, или совсем уж отчаянные типа Ба Ая. Фучень — метёлочка из конского волоса, что являлась обязательным атрибутом любого даоса в странствиях, у мужика ниоткуда не торчала, но и на санжэней — бродячих заклинателей, которые частенько даже от своих фамилий отказывались, — он не походил ни разу. А вот то, что этот тип — часть команды по розыску меня, драгоценного, охотно верилось. Ну и сколько там человек вместе с ним? В этом мире команды разнились по численности: были и пары, и тройки, и пятёрки-фаланги.       И тут меня вшторило. Я на секунду остановился, как громом поражённый, а потом резко сорвался на бег — там же мои мальчишки совсем одни, без защиты! А вдруг они уже…