Я в чудеса не верю

      Когда младших ребятишек, уже весьма продрогших во время ночного плавания по озеру, через боковые двери замка все же пригласили в святая святых магического образования Великобритании, они были весьма растеряны. Дети устали, замерзли, многие из них впервые были одни так далеко от семьи. Да еще странная обстановка… Большой зал с геральдическими знаменами, длинными столами и огромным сказочным потолком, по которому простиралось небо с созвездиями. Это было реально круто, как в планетарии. И множество детей от десятилеток до подростков лет восемнадцати.       «Но почти ни одного знакомого лица», — как печально отметила Гермиона. Исключая разве что профессора Северуса Снейпа. Он выделялся во всем черном. Улыбнувшись вредному, но хотя бы знакомому человеку, девочка поймала себя на грустной мысли: а вдруг он носит по кому-то траур?       Надо бы поговорить на эту тему с Малфоем.       Дамы-преподавательницы в мантиях насыщенных темных тонов вызывали ужас своими головными уборами. Традиция традицией, но остроконечная шляпа, так сильно похожая на клоунский колпак или карикатурную хэллоуинскую ведьминскую шляпу, плюсов магическому образованию в глазах девочки не добавляла.       Грейнджер впервые задумалась, а как именно смотрятся со стороны парики адвокатов и студенческие мантии с шапочками в обычном мире. Один из профессоров весьма походил ростом и внешностью на гоблинов из банка Гринготтс.       Потом на помост к столу преподавателей, стоявшему на возвышении, подошла импозантная фигура. Волшебник с большой буквы — длинная борода, мантия с ярким диковинным узором, расшитая золотом профессорская шапочка и тонкие очки-половинки, подчеркивающие добрый-добрый взгляд. Именно эту личность видела Гермиона в крайне пугающих воспоминаниях взрослого человека, такого взрослого, что, казалось бы, он ничего бояться не должен.       «Это мой друг Альбус», — всплыл в памяти ответ мистера Снейпа… Хм.       Девочка сильнее сжала руку Гарри и плотнее прижала к себе лютню, с которой не смогла расстаться.       — Эй, Мио, ты чего? — сразу отозвался новый друг. — Боишься?       — Испугалась немного, — шепнула Гермиона. — Все очень непривычно.       — Грейнджер, не бойся, сейчас нас распределят по факультетам, — пришел на помощь Драко Малфой. — Видишь Шляпу?       — Вон ту, что вся в жутких заплатах и грязи? — уточнил Невилл Лонгботтом.       — Да, но ты сам подумай, сколько ей лет! О, вот она уже песенку заканчивает.       — Ты на Слизерин? — спросила Гермиона.       — Да, традиции. Ну и Поттер с Невиллом, возможно, тоже, — Драко был весьма смущен, глядя на девочку.       — Не расстраивайся, Малфой, мы будем видеться на уроках и после, надо же научить вас айкидо, — Гермиона ободряюще улыбнулась.       — Ладно, пожелайте мне удачи, — улыбнулся блондин.       — Вот еще, — фыркнул Поттер. — Ты и так уже Малфой.       И Малфой тоже фыркнул и пошел к табуретке, на которой лежал древний, очень потертый нестиранный артефакт.       Седовласая дама в зеленом, профессор МакГонагалл, громко объявляла имена детей, и когда ребенок подходил и садился на табурет, на его голову водружалась Шляпа.       — Сьюзен Боунс!       Подбежала девочка, и ей надели Шляпу. Шляпа провозгласила:       — Пуффендуй!       Зазвучали аплодисменты.       — Драко Малфой! — Шляпа, минута молчания…       — Слизерин! — аплодисменты.       — Невилл Лонгботтом! — Шляпа, минута молчания…       — Слизерин! — аплодисменты.       Драко пожал другу руку.       — Гарри Поттер! — Шляпа, минута молчания, еще минута…       — Слизерин! — аплодисменты.       Драко и Невилл радостно обняли приятеля.       «Прощайте, ребята, — думала девочка. — Счастливо вам служить в мушкетерском полку короля. Мне явно в гвардейцы кардинала, и больше никто меня не будет защищать».       — Гермиона Грейнджер!       На Гермиону надели Шляпу, и голос в ее голове произнес:       — А вы, собственно, кто?       — Я Гермиона Грейнджер. А вы кто? Разум Шляпы?       — Ну, хм, считай, разум волшебника, что ее носил. А это в твоей памяти кто?       — Моя прежняя реинкарнация, она умерла очень молодой, давно, а ее имени я не знаю. Должно быть, что-то валлийское… И в вашей школе она не училась.       — Не училась и умерла молодой, очень молодой. Ее звали Уинн.       «Кому-то там очень больно», — ясно почувствовала Миа, и тут же раздался голос Шляпы:       — Иди к друзьям, малышка, на мой факультет.       — Слизерин!       Полная тишина в зале — только легкая волна магии и легкая вспышка над списком учеников, который чуть изменился. За учительским столом некое замешательство.       Грейнджер сняла с кудрявой головы Шляпу, осторожно положила ее на табурет и подошла к мальчикам. Они светились счастьем — вся компания в сборе. Но грустная девочка обняла мальчишку в очках и тяжело вздохнула.       — Миа, ты что? — Гарри расстроенно поправил очки. — Все хорошо, мы все вместе…       — Мне немного страшно. Слизерин, а я…       — А ты, Грейнджер, теперь член нашего факультета и мой друг, — важно сказал Малфой. — Шляпа не ошибается!       — Да, шляпа, шляпа… — девочка кивнула.       Распределение продолжалось.       — Рональд Уизли! — Шляпа, минута молчания…       — Гриффиндор! — аплодисменты.       — А ты чего все время с лютней? — спросил Невилл.       — Ну, Грей у меня кот решительный, а у лютни двенадцать струн может враз расстроить, — пояснила Гермиона.       — У лютни пять парных струн, всего десять, — поправил кто-то со старшего курса.       — У средневековой, а у меня современная концертная: шесть парных струн. Там по ладам раскладка чуть иная…       — Блейз Забини! — Шляпа, минута молчания…       — Гриффиндор! — аплодисменты.       — Эй, Герми, — зашептал Малфой. — Мой крестный будет нашим деканом, правда здорово? О, Крэбб и Гойл тоже с нами!       — Ну, зато на Гриффиндоре сестры Патил — вон те две красивые близняшки.       — Лаванда Браун! — Шляпа, минута молчания…       — Гриффиндор! — аплодисменты.       Блондинка отошла к смуглым девочкам.       Могло показаться, что это никогда не закончится, но всему приходит конец, и профессор МакГонагалл вынесла артефакт из зала.       Великий Альбус Дамблдор поприветствовал всех учеников Хогвартса, и начался банкет — он же ужин. Весьма поздний ужин. Тарелки на столах магически наполнились, но Гермиона явно получила за день слишком много впечатлений, чтобы удивляться. Так что, положив немного мяса и овощей на тарелку, девочка вспомнила, что хотела зайти кое-куда еще до начала распределения, и решилась окликнуть одно из местных достаточно любезных привидений.       — Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, простите, я бы хотела зайти в дамскую комнату, вы не скажете, где она?       — Вам нужна спальня, мисс?       — Нет, туалет, — стесняясь, сказала девочка.       — Гы, грязнокровке в туалет, — сквозь набитый до отказа рот сказал Уизли. — Ник тебе ничего не скажет, он живет в башне Гриффиндора.       — Во-первых, Рональд Уизли, этот сэр вам не Ник, а сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, а во-вторых, он старше тебя в разы, не хами! К тем, кто умер, относятся с уважением!       — Вам, мисс, можно называть меня просто сэр Николас. Позвольте, я вас провожу. И извините поведение этого ученика, обычно на славном Гриффиндоре учатся лучшие из лучших.       Тарелка, стоящая перед Роном, подлетела и шлепнулась ему на лицо. Рыжий мальчишка взбесился.       Выходя из-за стола, Гермиона успела быстро шепнуть приятелю: «Гарри, присмотри за лютней, пожалуйста, я скоро буду».       Казалось бы, нужно было просто дойти до дамской комнаты, что могло пойти не так? Все.       Нет, до женского туалета любезный сэр Николас довел девочку легко, объяснил приметы в коридоре, чтобы было легче и быстрей вернуться в зал. Рыцарь всегда рыцарь, даже в деликатной ситуации, даже когда он мертв. Проблемы всегда в живых.       При выходе из дамской комнаты Гермиону ждали. Трое Уизли.       Уход Грейнджер из Зала, к счастью, был замечен Снейпом. Ведь после распределения грязнокровки, той самой грязнокровки, на Слизерин возникли вопросы. К Снейпу, конечно же, он ведь декан «змеек». Эх, тяжела доля учителя. Мало того что Гарри Поттер теперь его забота во всех смыслах, так еще и Грейнджер, та самая Грейнджер. Так что профессор внимательно следил за девчонкой и имел удовольствие наблюдать весь конфликт между Уизли и Грейнджер в Зале. Малышка разобралась с хамом Уизли чисто слизеринскими методами и удалилась в сопровождении сэра Ника.       Хуже было то, что Рон Уизли, вытерев пострадавший от соуса нос, с крайне разобиженным видом подошел к старшим братьям Фреду и Джорджу, постоянным источникам головной боли всех учителей. Рыжая родня о чем-то посовещалась и выскользнула в полном составе следом за кудрявой девочкой.       В школьные года Северусу Снейпу и самому было несладко, выделяться тяжело даже для умного и упрямого мальчишки. А эта упрямая девчонка, дважды посадившая его в лужу, все же вызывала симпатию. Талантливая (талантом было уже то, что она прорвалась на Слизерин), очень не глупая и по-своему честная, — она явно не заслуживала такой «почетной» встречи в первый же день в Хогвартсе.       И декан Слизерина поспешил на помощь своей ученице. Ближе к концу коридора рыжие братцы уже стояли возле двери женского туалета, а когда та открылась, Рон торжествующе заорал:       — Тебе конец, грязнокровка!       Мелкие трусливые мерзавцы, трое на одну! Да он их… Но с этой Грейнджер все не так!       Выйдя в коридор, Гермиона услышала оскорбительное «грязнокровка». Ее уже ждали три рыжих брата Уизли.       — Тебе конец, грязнокровка!       Будет драка. Вот только рыжие не знали, что драк девочка не боялась, просто не любила их. А родители даже настаивали на том, что самозащита важна и разумна.       Так что Гермиона начала первой. Быстрым движением вперед сократила расстояние между ней и рыжими и нанесла удар. Резкий удар в колено одного из близнецов. Ему же изо всех сил кулаком в солнечное сплетение, а после локтем назад наотмашь в пах Рона Уизли младшего (нечего заходить сзади), и со всей силы ногой в его нос, когда мальчишка согнулся от боли. Вырублен. Резкий удар ладонями по ушам уже побитого старшего близнеца, и второй брат Рона уже тоже вне жестокой игры. Все быстро и молча. Опять движение вперед, но теперь чуть вбок, перемещаясь за спину последнего противника, Гермиона быстро схватила руку мальчика, резко выламывая ее против хода сустава. Удар по щиколотке мальчишки, а его руку в захвате назад и резко вверх. Прозвучал смачный тяжелый хруст. Последний из Уизли заорал во все горло.       За спиной раздался взрослый и знакомый голос:       — Браво, мисс. Бой без правил закончен. Вы можете отпустить их, Грейнджер. Им сейчас только в медпункт, двоим желательно очень быстро. С каждого из троих Уизли минус пятнадцать баллов за хулиганское нападение на леди.       — Эта грязнокровка — не леди! Она избила моих братьев без причины, посмотрите!       Декан Снейп усмехнулся.       — Избила без причины? Бедные невинные детки. Давайте обсудим всю эту ситуацию с деканом вашего факультета, ей будут интересны подробности этой встречи. А еще лучше донести ситуацию до всей школы, чтобы все знали, как злая первокурсница смогла побить троих беспомощных мальчиков.       Судя по глазам старших Уизли, снятые в первый день баллы были ничем перед угрозой стать посмешищем в глазах школы. Их побила девчонка, первокурсница. Маглорожденная.       — Живо к медиковедьме. И знайте, что если нападаете в стаях трое на одну, не надо удивляться результату. Деградация всегда ведет к неудачам.       Суровый декан Слизерина и рассерженная первокурсница смотрели вслед ковыляющей троице с одинаковым выражением лиц.       — Ну, Грейнджер, что вы можете сказать о ситуации? Вы на Слизерине, вы в центре конфликта, и даже самые значимые первокурсники этого года тоже рядом с вами. Случайность? — судя по тону, профессор Снейп сердит не был, а значит, можно сказать почти прямо…       — Я полна сюрпризов, как вы и говорили в прошлый раз, — девочка вздохнула. — Сэр, а история с дракой… Ее обязательно выносить на всю школу?       — Жалеете Уизли?       — Нет, им досталось за дело. Но не хочу выносить мусор из дома… Можно меня наказать без шумихи, без снятия баллов с факультета?       — Вы потихоньку становитесь слизеринкой, мисс. Трудно наказать за то, чего не было. Эти мерзавцы явно будут молчать. Следите только, чтобы драки не стали дурной привычкой. Пойдемте в зал, Грейнджер, ужин кончается, надеюсь, вы не хотите остаться голодной? Кстати, как это вы их так ловко? Все же трое мальчишек.       — Айкидо, красный пояс, это самозащита, сэр…       И Ужас Подземелий лично проводил свою новую студентку в Зал.       В голове крутились мысли: одна против троих, но не сдалась и фактически победила без магии, и заметим, отличный легилимент. Имеет желание стать врачом, это явно влияние родителей, первоначальная образовательная база у неё, хоть и магловская, но очень хорошая… Родители весьма образованы, аристократия духа: от немагловских талантов девочки не шарахались, а, напротив, всячески развивали и направляли. Всегда.       Как он ее назвал в начале? Балованное дитя? Нет. Развитой эрудированный ребенок, добрый, но решительный и заботливо подготовленный для адаптации в мире маглов. А ведь она могла там выжить и не погибнуть при формировании магического ядра и уж обязательно бы преуспела в обществе, ну, может быть, до конца жизни называла бы окклюменцию и легилименцию «телепатией» и легко применяла бы ее в той же медицине. Кстати, читал он статью ее матери в магловском журнале. Оказалось, очень умная женщина.       Ему бы десятую часть такой поддержки и понимания со стороны отца. Или сразу другого отца.       Но Грейнджер будущий маг, и она на Слизерине. Его будущая ученица. Он же этого хотел. Отчего же так противно?       — Может быть, от того, сэр, что для вас, как и для Гарри Поттера, мир магии казался сказкой всей жизни, и вы туда стремились… — предположила кареглазая нахалка.       Она опять читала его!       — Жизнь никогда не сказка, Грейнджер. Ужин, как видите, закончен, забирайте ваш музыкальный инструмент и быстро в спальню со всеми, завтра занятия. Да, минус пятнадцать баллов со Слизерина за чтение чужих мыслей.       — Сэр, а вы научите меня закрывать сознание, чтобы даже случайно, как сейчас, чужие мысли не читать?       — Разумеется научу, Грейнджер. Куда теперь деваться.