tell me how to say

— Господин Нанами, прибыл господин Сайонджи, его уже сопроводили в библиотеку, — объявили Франсуа, поклонившись молодому хозяину, укутанному в несколько одеял. — Он ждет начала Вашего первого занятия. — Прекрасно! Полагаю, ему предложили кофе и закуски? — Да, сэр. — Пожалуйста, приготовьте мне чай латте и принесите его прямо в библиотеку. Я немного приведу себя в порядок, прежде чем приступлю к уроку. — Как пожелаете, — Франсуа ещё раз поклонились, и Рюсуй поблагодарил их, затем отправляясь в ванную. Он почистил зубы и прополоскал рот ополаскивателем. В конце концов, было бы ужасно невежливо приветствовать своего наставника с неприятным запахом изо рта. Он умылся мылом и водой, а затем зачесал волосы назад, чтобы выглядеть опрятней. Рюсуй сменил пижаму на строгий повседневный наряд, который не был бы слишком формальным для занятий. Наконец, он направился в библиотеку, чтобы поприветствовать учителя и начать урок. Открывая дверь, он услышал, как заскрипели ножки стула, соприкасаясь с деревянным полом, когда его учитель вставал, чтобы поприветствовать его поклоном, на который Рюсуй ответил столь же уважительно. — Good evening, Mr. Saionji, — сказал Рюсуй по-английски, садясь напротив него и делая глоток чая латте, приготовленного для него Франсуа. — Я приношу свои извинения за опоздание, — затем добавил он по-японски. — На самом деле мои манеры не столь ужасны, уверяю Вас. — Все в порядке, — заверил его господин Сайонджи. — Франсуа составили мне приятную компанию, — он улыбнулся дворецким, которые благодарно кивнули ему в ответ. — Должны откланяться. Пожалуйста, не стесняйтесь звонить, если я Вам понадоблюсь, — Франсуа снова наполнили пустую чашку Укё кофе, а затем выкатили тележку с напитками из кабинета. Укё начал их вечер с оценки текущего уровня знаний Рюсуя, попросив его прочитать вслух короткие тексты, а затем ответить на несколько вопросов, чтобы проверить его понимание прочитанного. Рюсуй также немного поразговаривал со своим наставником, взявшим на себя роль потенциального делового партнера. Он хорошо справился, но господин Сайонджи, видя, что бóльшая часть его практического опыта основана на обычных разговорах и разговорах о морском деле, счёл, что его устные навыки совершенно непригодны для сложных деловых операций, но достаточно хороши, чтобы все подтянуть всего за два месяца занятий. Конечно же, не только господин Сайонджи проводил оценку. Рюсуй не сказал бы, что считает себя настолько же искусным, насколько его знаменитый друг Асагири Ген, когда дело касается «чтения» людей, но он почерпнул много интересного и полезного и от него, и из личного опыта ведения бизнеса. С первых секунд их знакомства в господине Сайонджи было что-то такое, что заставило Рюсуя подумать, что человек этот на самом деле не являлся учителем и что у него вообще не было опыта преподавания иностранного языка. Его движения были слишком точными, а изумрудные глаза — слишком острыми для того, кто работал бы со студентами. Он также часто тратил некоторое время на то, чтобы подумать о том, что сказать, когда собирался указать на что-то или когда поручал Рюсую выполнить задание. Еще один интересный момент, который Рюсуй случайно обнаружил, заключался в том, что слух его наставника оказался очень чувствительным. Это случилось, когда тот повернул голову прямо перед тем, как Франсуа постучали в дверь, чтобы спросить, хотят ли они чего-нибудь перекусить, и напомнили Укё о времени. Позже наставник объяснил, что в тот раз слышал приближающиеся шаги Франсуа, однако как бы сам Рюсуй ни старался прислушаться, шаги его дворецкого были лёгкими да ещё и смягченными гостиным ковром. Однако, в конце концов, Укё был милым, терпеливым и нежным человеком, и Рюсуй с нетерпением ждал возможности поработать с ним в ближайшее время. В следующий раз их занятие состоялось через четыре дня, и господин Сайонджи был так же профессионально строг, как и во время их первой встречи. Теперь он, казалось, был увереннее в том, как именно он будет вести урок. У Рюсуя не было проблем с грамматикой, и вместо неё они сосредоточились на лексике, которая помогла бы ему окрасить свою речь, и на том, как использовать некоторые слова в правильном контексте и согласно их точным определениям. Произношение также было важным аспектом, над которым они оба усердно работали, так как акцент Рюсуя затруднял понимание некоторых слов, но терпение и руководство Укё помогли ему справиться и с этим. Однако, как бы ни был к нему добр господин Сайонджи, он все еще был безумно для него далёк, так как поддерживал их отношения он согласно установке «ученик-учитель», строго профессионально. Потребовалось более пяти занятий, чтобы Рюсуй, наконец, решил, что, возможно, для них обоих было бы лучше узнать друг друга вне их недолгих уроков, поскольку он должен был признать, что пытаться сблизиться с человеком, который провел между ними явную черту — достаточно неловко. Когда закончилось их последнее плановое занятие, Укё с гордостью заявил, что Рюсуй теперь полностью готов к миру иностранного бизнеса и что у него не должно возникнуть проблем с приобретением новых деловых партнеров. — If I may, Mr. Saionji. I would like to offer you a proposal (Если позволите, господин Сайонджи. Я хотел бы предложить Вам кое-что), — сказал Рюсуй по-английски, как его и учили. Конечно, были и более формальные способы заявить о желаемом, но он не видел причин для того, чтобы усложнять их с наставником отношения. — And what are you proposing, exactly? (И что же именно Вы предлагаете?) — I want you to tutor me with casual, everyday English. I can't keep speaking like a businessman if I want to gain friends. (Я хочу, чтобы Вы обучили меня повседневному, бытовому английскому языку. Я не могу продолжать говорить как бизнесмен, если хочу завести друзей). — Well, if you need my services then I won't reject your request. Same schedule? (Что ж, если Вам нужны мои услуги, Вашу просьбу я не отклоню. Тот же график?) — Of course. И после этого разговора Рюсуй наконец-то смог подружиться с господином Сайонджи. Нет, с Укё. Он узнал об его настоящей работе и том, как тот выучил английский. Рюсуй узнал о его детстве, надеждах, мечтах, и захотел узнать о нем ещё больше. Он возжелал Укё целиком и полностью. Узнав о его прошлом, он захотел стать частью его будущего. — Укё, не могли бы Вы, пожалуйста, сказать мне, как сказать это по-английски? — Что же? Когда Рюсуй озвучил то, что захотел перевести, Укё немного покраснел, но выжидающие глаза напротив заставили его сдаться. — «I like you». — I like you, Укё, — повторил Рюсуй за учителем. — А теперь, пожалуйста, скажите мне, правильно ли я скажу остальное… Укё ждал в предвкушении и видел, что лицо Рюсуя краснело пуще его собственного. — Go out with me? (Идите на свидание со мной?) — Было бы лучше, если бы в начале Вы сказали «Will you please…», потому что то, как Вы сформулировали свой вопрос, больше похоже на требование, несмотря на повышающуюся интонацию в конце. Это сработало бы, если бы Вы говорили небрежно, но если Вы серьезно относитесь к тому, чтобы попросить о подобном грамотно, стоит использовать это, — Укё улыбнулся, а Рюсуй засмеялся. — Ukyo, will you please go out with me? — Sure.