Встречи, расставания и новые встречи

Вагон трясся и качался из стороны в сторону, как сумасшедший. Стив переступил с ноги на ногу и неуверенно посмотрел на рыжего парня перед ним. Парень был не просто рыжим — у него словно огонь на башке горел, будто дотронешься — и сгоришь. Он все смотрел и смотрел, и никак не мог заставить себя отвести взгляд. Незнакомец наконец заметил его взгляд, вопросительно сдвинул с носа солнцезащитные очки и спросил: — Чего тебе? А Стив и сам не знал, «чего ему». Просто волосы понравились, вот и все. Даже почему-то показались смутно знакомыми, но настолько смутно, что он об этом и думать не стал — мало ли что может показаться с похмелья-то? Когда он успел надраться настолько, чтобы проснуться утром с гудящей от похмелья головой, тоже оставалась покрытой мраком тайной. Поэтому сейчас, стоя в шатающемся вагоне поезда и пытаясь сдержать подступающие к горлу рвотные позывы, Стив и сам не знал, чего бы хотел в данный момент больше: не пить вчера, не ехать в метро сегодня или пригласить пропустить по пиву этого парня с огненными волосами. — Н-ничего, — буркнул Стив и отвернулся. На душе было паршиво, скреблись кошки, и хотелось выпить. В качестве исключения, черный кофе, без сахара, самый горький и самый крепкий был бы как никогда в тему. Хотя Стив так-то фанатом черного кофе, да еще и без сахара, никогда не был, но сейчас вдруг внезапно захотелось. Он любит кофе. А потом повернулся обратно и промямлил, чувствуя себя каким-то ботаником, зовущим на выпускной вечер главную красавицу школы. За такие сравнения ему от самого себя было тошно. — Кофе? Рыжий пожал плечами: — Ну, почему нет? Не начинать же день с пива, хах! От пива Стив, впрочем, тоже бы не отказался, но и показаться законченным алкоголиком ему не хотелось. Как говорится, я не законченный, я только учусь. А в голове Стива почему-то отчетливо раздался плеск открывающихся пивных банок и глухой стук, который бывает, когда друг о друга ударяются две жестянки. Но Харрингтон прогнал его куда подальше. Они сошли на следующей станции, будто обоим совершенно никуда не нужно было идти и их нигде никто не ждал. Дошли до ближайшей кофейни, сели за столик у окна и одновременно выпалили подошедшей официантке: — Американо, пожалуйста. Официантка ушла, а парни переглянулись и рассмеялись, словно услышали какую-то веселую шутку. Стив и сам не мог понять, почему настроение, с утра провалившееся, кажется, в самый ад, теперь стремительно рвется ввысь. Хотелось улыбаться, смеяться, шутить и снова чувствовать себя беззаботным подростком, забыв и о серых буднях, и обо всех сложностях и тонкостях взрослой жизни. — Билли, — представился рыжий и протянул через стол руку, которую Стив тут же пожал. Имя прокатилось по спутанным мыслям сладкой горечью, как что-то знакомое. Очень-очень знакомое. И, несомненно, важное. Стив моргнул, и ощущение приятной ностальгии пропало. — Стив. — А мы не встречались раньше, Стив? — небрежно спросил Билли. Сказал это и надолго замолчал, будто пытаясь что-то осознать. Стив тоже замер: это было слишком знакомо. — Знаешь, я… — начал он, еще не понимая, что хочет сказать. И не стал продолжать. Между ними повисла тишина, полная воспоминаний. Они смотрели друг на друга и вспоминали, кажется, целую вечность — целую минуту, пока утерянная память снова прочно не осела в их головах. Тогда Билли откинулся на спинку стула, завел руки за голову и громко, от души, расхохотался. Настолько громко, что Стив принял бы это за истерику, если бы и сам не был сейчас в таком же состоянии. Облом. Снова облом. Это уже становилось их дурной привычкой. — Черт, Харрингтон, ты совершенно не даешь себя забыть! — отсмеявшись, возмутился Билли. — И сколько мы продержались в этот раз? — заинтересовался Стив. Билли скосил взгляд на календарь, висевший за плечом Стива. — Неделю. — Ну, уже не так плохо. В прошлый раз было всего-то три дня. Глядишь, через годик-другой и сможем, наконец, разойтись, как в море корабли, — хохотнул Стив. Они пытались разойтись уже не в первый раз. С тех пор, как узнали про агентство по стиранию воспоминаний, они теряли память друг о друге уже девять раз. Этот был десятым. И каждый раз они снова и снова находили друг друга, встречались, знакомились — и снова вспоминали. И снова никак не могли расстаться, хотя сейчас уже не очень-то и хотелось. — Нужно перестать пользоваться метро. — Так ты вроде и не собирался, — припомнил Стив. — Специально же из Бруклина переехал, от меня подальше. — Ага, а ты меня даже в Детройте нашел. — Ну, у меня талант тебя находить. — И не говори. — Но в этот раз я не специально, честно. — Как ни странно, верю. — И вообще… В прошлый раз это ты со мной первым заговорил! Билли мрачно посмотрел на него и допил свой черный кофе, без сахара. Стив высыпал в свой кофе, кажется, целую пачку сахара и улыбнулся: он почему-то был уверен, что вот прям реально навсегда они друг друга забыть все равно не смогут. Даже если перестанут после каждого стирания памяти случайно встречаться тут и там по разным городам. — Слушай, а может, уже просто будем вместе? — предложил Стив, перемешивая сахар в кофе. — Без стираний памяти, попыток бросить друг друга и всего такого? — Типа… навсегда? — уточнил Билли. — Типа навсегда. Билли на мгновение задумался и затем решительно кивнул: — Я готов. — О, правда? — вытаращился на него Стив. — Правда, готов. — Ну, тогда ладно. Парни обменялись улыбками, чокнулись чашками с кофе и одновременно отпили. И больше друг друга, в самом деле, не забывали.