Истинность

Чонгук стоял в детской и укачивал на руках своего сына. Малыш Дживон уснул, причмокивая губками во сне. Омеге чуть больше месяца, а Чонгук уже не представляет жизни без этого крохи. Альфа никогда не думал, что сможет любить кого-то такой светлой и чистой любовью, но для детей она всегда такая, бескорыстная и самая теплая. Дживон копия Тэхёна, только волосы черные и темно-карие глаза, как у отца. И естественно, для родителей он самый красивый и милый. Альфа часто укладывает сына, потому что с ним он засыпает быстрее. Тэхён играет с ним, песенки поет, отец просто взял и укачал. И все, малыш сны видит и морщит носик от сладких сновидений. За эти семь месяцев многое изменилось. Они купили большой дом. По мнению Тэхёна, даже слишком большой. Но щедрый отец, который уже грезит большим потомством, только повторяет, что потом этот дом уже не будет казаться таким огромным. Бизнес в Корее хорошо развивается. Не быстро, но стабильно. Репутация Чонгука в Америке играет только на руку, поэтому заказы имеют место быть. Младший смеется над Хосоком, предлагая прикрывать свою конторку в Сеуле. Их общение с Чимином и Хосоком нельзя назвать очень близким. Конечно, они общаются, бывает обедают вместе или ужинают, но не как самые близкие родственники. Тэхёна и Чонгука еще до конца не отпускает ревность и чувство собственничества. Альфу иногда накрывает злостью, если он видит милые улыбки старшего, обращенные на Тэхёна, и его это «ТэТэ» временами заставляет скрипеть зубами. Неизвестно, пройдет это или нет. Но больше всего на фоне играющих гормонов бесился Тэхён. Если в начале беременности омега еще мог контролировать свою ревность, то после того, как его фигура начала меняться, Тэхён сводил с ума Чонгука своими безосновательными упреками и ревностью. Потому что, цитата: «Я круглый, как воздушный шар! Я перестану тебя привлекать, ты больше меня не захочешь, и опять вернешься к Чимину! Он стройный и красивый, а я толстый и опухший». Чонгук хлопал глазами и сжимал челюсти. Объяснял, что Чимин ему нахер не сдался, он его не привлекает ни капли, и хочет он только своего ангела. Но ангел не верил, потому что если бы Чимин не привлекал, то и мужем Чона бы не стал. Чонгук вернул ему такой же упрек по поводу Хосока, но разве беременного Тэхёна это убедит? Нет, конечно, потому что «альфы-похотливые кобели, и Чонгук убежит от страшного омеги к красивому». «Похотливый кобель» досчитал до десяти и трахнул своего истеричного мужа. Только ласки и секс успокаивали Тэхёна, доказывали, что он привлекает своего альфу так же, как и раньше, ничего не изменилось. Чонгуку начинало казаться, что эти истерики стали для Тэхёна своеобразной «прелюдией» к сексу, он этого только и добивался глупыми истериками. Хотя непонятно зачем. Ведь омега мог просто подойти к альфе, подмигнуть, и альфа готов. Но, пути беременных омег неисповедимы, поэтому Чонгук молился, чтобы Тэхёна поскорей отпустило, или он наконец уже родил. Но когда два месяца назад они узнали, что Чимин ждет ребенка, радости Тэхёна не было предела. Он ехидно потирал ручки, потому что «к тому времени я уже рожу и приду в форму, а Чимин станет воздушным шаром». Чонгук закатывал глаза и говорил, что Чимин его хоть толстый, хоть худой не привлекает, на что Тэхён только фыркал и бубнил «да-да, конечно». Зато омеги стали больше общаться, когда Чимин забеременел. Он часто звонил другу, спрашивал совета, узнавал про беременность. И Тэ, и Чонгук понимали, что омега хочет таким образом сблизиться с другом, но все же это зависело только от них. Инстинкты не заткнешь, и видимо такая сильная любовь и внутреннее «только моё!» до конца не могли отпустить ситуацию и дать близко общаться. Чонгук реально не понимал, Тэхён на самом деле не считал себя привлекательным, или это просто «беременные заскоки»? Потому что для него его ангел всегда самый желанный, самый сексуальный и неповторимый. Неважно какой, с животом, опухший (это даже мило) или плачущий над рекламой с милыми детьми (пожалеть хочется). И даже после родов омега не знает покоя. Его беспокоят лишние килограммы, которые остались после беременности. Целых четыре! Чонгук облизывался, пока Тэхён скептически рассматривал себя в зеркале. Ягодицы омеги округлились и стали еще более аппетитными и сочными, их из рук не хотелось выпускать, сжимать до красных отметин хотелось. Плоский животик стал более мягким, его хотелось облизать и прикусить карамельную кожу, пока Тэхён тыкал в него пальцем и рычал, что это «жирный живот». А альфа просто с ума сходил, потому что блять! Секса не было полтора месяца! Он возненавидел врачей, потому что сначала они говорят «трахайтесь, дети мои, это полезно», а потом «нельзя, потому что это может вызвать преждевременные роды». Прошло две недели после родов, и вот с ними малыш. И для Чонгука следующий удар по уже «звенящим» яйцам, потому что «месяц после родов нельзя заниматься сексом, омега должен восстановиться». Альфа загрустил еще больше и зверел еще сильнее. Конечно, у них были ласки руками и ртом, и оргазмы были, но как же хотелось своего омегу, внутри оказаться и брать, как раньше. И вот сегодня Тэхён был на приеме у врача. Прошел месяц, а значит Чонгук еще никогда не качал своего сына так быстро и усердно, как сейчас. Потому что Тэхёну уже можно, а значит можно и альфе насладиться любимым телом так, как он хочет. Как они оба хотят. Хотя, омега с усмешкой и говорил, чтобы альфа успокоился и не зацикливался на сексе, но Чонгук в жизни не поверит, что его ангел не хотел его так же сильно. Дживон уложен в кроватку, а Чонгук уже голодным хищником идет в спортзал, который находится на первом этаже. Он слышит негромкое жужжание беговой дорожки и размеренные звуки ударов ног о движущееся полотно. Альфа заходит и прикрывает за собой дверь. Его омега «бежит» к нему спиной. На нем короткие салатовые шортики, которые прикрывают только сочные ягодицы, и белые кроссовки. Стройные ноги блестят от лучей солнца, которые проникают через панорамное окно. Белая свободная футболка просвечивала, были хорошо видны соблазнительные изгибы. Чонгук обошел беговую дорожку, встал напротив мужа и нажал на «стоп». Та медленно начала останавливаться, и омега замедлял бег. Чонгук закусил губу и локтями упирался в панель управления дорожки. Тэхён раскраснелся, капельки пота стекали по вискам. Белая резинка держала на лбу розовые волосы, чтобы те не лезли в глаза. Когда омега полностью остановился, альфа протянул ему бутылку воды и сказал: — Привет. — Привет, — улыбнулся Тэхён, и сделал несколько глотков. Альфа хищно следил как двигается горло омеги при глотках, как блестит медовая кожа. И вновь посмотрел в глаза Тэхёну, когда тот закручивал крышку бутылки. — Джи спит? — Конечно, — кивнул альфа. — Отлично, — кивнул омега, — значит есть время позаниматься. — Чем? — с прищуром спросил Чонгук. — Спортом, любимый. Ты видел эту толстую задницу? — Я очень хотел бы рассмотреть ее поближе, — облизнулся Чонгук. — Я должен вернуть себе форму, так не пойдет. Меня обратно в модели не возьмут. — А что, если я против? — Конкретно против чего ты? — уже прищурился омега. — Против того, чтобы лишаться этой сочной задницы. И против твоей работы. — Вот только не начинай, — закатил глаза Тэхён. — Я буду работать, когда малыш подрастет. Я свою работу люблю. — Но ты же понимаешь, — сверкает глазами Чонгук, — что ты не будешь сниматься с альфами. Если я увижу хотя бы одно такое фото, то запру дома. Я не Хосок. Тэхён прикусил язык, чтобы не спорить. Ведь это бесполезно, а Чонгук просто озвереет, если повторится такая ситуация, которая была в Америке. Он бедного альфу в порошок сотрет, а Тэхёна в башне запрет, и драконом охранять будет. — Я это понял, — выдохнул омега. — Очень надеюсь, — с усмешкой сказал Чонгук. — И оставь все как есть, тебе это не надо. Ты прекрасно выглядишь. — Но… — Никаких «но». Ты же знаешь, что великолепен, а твоя задница самая лучшая. — У тебя предвзятое мнение, — улыбнулся Тэхён. — Самое точное и единственно верное, ты хотел сказать. Омега улыбнулся, и его за футболку притянули ближе, затягивая в поцелуй. Он сразу же запустил пальцы в густые черные волосы, повернул чуть голову, чтобы глубже проникнуть языком в рот своему мужу. Чонгук выпрямился, обхватил любимое лицо ладонями, большими пальцами водил по скулам. Самые сладкие губы, самые дурманящие поцелуи. Ничего не меняется, и альфа возбуждается в один миг, чувствуя как член упирается в резинку боксеров. — Что сказал сегодня врач? — хрипло выдыхает альфа во влажные от слюны губы. Тэхён поджал губы и опустил глаза. — Он сказал, что еще не до конца прошло восстановление, и предложил подождать еще две недели. Потом у меня опять прием. Чонгук отодвинулся от лица омеги. Хлопал удивленно глазами, и приоткрыл рот. — Но… Но как… Он же сказал… Тэхён поднял грустные глаза на мужа, но надолго его не хватило. Губы растянулись в улыбке, и громкий смех заполнил небольшой зал. — Боже, ты бы видел свое лицо, любимый. Куча эмоций пробежали по лицу альфы за пять секунд. Но вот он прищурился, темные глаза сверкнули как-то не по доброму. Он толкнул язык за щеку и растянул губы в усмешке, смотря на смеющегося омегу. — Пошутить решил, любимый? — Ну, это же правда смешно. — Очень, — кивнул альфа. Чонгук обошел дорожку, встал на полотно, и остановил омегу, который уже хотел повернуться к нему лицом. Положил руки Тэхёна на держатели по бокам, накрыл своими ладонями и сжал. Прижался сзади всем телом, слегка повел бедрами. Носом прошелся по шее сзади, вдыхая аромат ванили и чуть пота. Затем прикусил мочку уха и хрипло прошептал: — Мне кажется, я очень давно хорошенько не драл тебя, ангел. И ты почему-то решил, что шутки про отсутствие секса в нашей жизни стали смешными. — Очень давно, — кивнул, выдыхая Тэхён, откинув голову на плечо альфы. — Поэтому, придется наказать тебя, чтобы ты вспомнил, как же это хорошо, ощущать меня внутри. Чонгук потерся вставшим членом о ягодицы омеги, толкнулся сильнее. — Боже, да… — Или ты не хочешь? — шепчет Чонгук, лижет свою метку, сжимает пальцы. — Не соскучился по глубоким толчкам внутри себя? И снова движения бедер, и омега чувствует, как смазка начинает выделяться, намочив белье и шорты. — Я…я…хочу. — А кажется, что нет. Он уже такой твердый для тебя, ангел. Ты помнишь, каково это, когда головка задевает простату? — Гук, хватит… Это не смешно. Я хочу тебя. Тэхён закусывает губу, и ягодицами трется об альфу, назад подается. — Ты сам сказал, что это смешно. Но я слишком хочу тебя, чтобы издеваться дальше. Отложу это на более подходящий момент. Альфа чуть отстраняется и поднимает свои руки, вместе с руками омеги. Быстро стягивает белую футболку с желанного тела, откидывает ее в сторону. Возвращает руки омеги на поручни. — Держись крепче, ангел. Шепот на ухо пускает мурашки по спине и плечам. Тэхён облизывает губы в предвкушении. Он так хочет Чонгука, что сил никаких не осталось терпеть. Тело дрожит, так же как и альфа за его спиной. Горячие ладони проникают под резинку белья и шорт, Чонгук резкими движениями стягивает одежду с длинных ног. Откидывает кроссовки, следом летят такие сейчас ненужные тряпки. Альфа руками водит по обнаженному телу. Ладонями заходит на грудь, спускается к животу. Оглаживает уже вставший член омеги, который шипит от приятных касаний. Гладит спину и поясницу, облизывает позвонки. — Гук, я потный. Мне в душ надо. — Самый вкусный, — хрипит альфа. — Мне все равно. Обожаю твой запах, твой пот и тебя обожаю. Чонгук опускается на колени, чуть нажимает на поясницу Тэхёна, заставляя прогнуться, и расставляет его ноги шире. Перед ним самая желанная задница, округлые упругие ягодицы, которые он с рычанием сжимает пальцами. — Не вздумай что-то менять в моем любимом теле, — рычит альфа. — Ты просто не представляешь, как ты прекрасен. Он разводит ягодицы омеги и с плотоядной ухмылкой наблюдает, как выделяется смазка блестящими каплями. Как он это обожает, все внутри просто взрывается от такой реакции истинного на его прикосновения. Чонгук широкими мазками языка слизывает смазку, кружит по колечку мышц, наслаждаясь стонами своего мужа. Толкается внутрь, сжимая ягодицы, рычит, присасывается губами. — Чонгук… Мммм… Ещё… Альфа собирает смазку на пальцы и проникает одним внутрь, вырывая протяжный стон из Тэхёна. — Ещё… И второй палец проникает по костяшки. Омега уже сам двигается навстречу пальцам, кусает губы, мычит от удовольствия. — Не больно? — спрашивает альфа, прикусывая упругую плоть. — Неееет… Так хорошо, Гук… Альфа добавляет третий палец, и сразу же проводит по простате, заставляя дрожать омегу всем телом. Тот крепче вцепился в поручни, чтобы не упасть, потому что ноги подкашиваются. Этого так давно не было, и так сильно хочется. — Я хочу… Тебя хочу, Чонгук… Альфа сам уже не может сдерживаться, потому что от желания все тело как в лихорадке дрожит, член пульсирует, в висках стучит. Он поднимается на ноги, стягивает с себя футболку и приспускает домашние штаны. Смазывает член смазкой омеги, и приставляет блестящую головку ко входу. Одной рукой сжимает талию омеги, другой приподнимает его ногу за бедро для лучшего проникновения. Толчок плавный, до середины длины. Как бы он ни хотел своего ангела, навредить ему он точно не хочет. Чонгук медленно двигается, стиснув зубы и слушая тяжелое дыхание омеги. Постепенно заполняет мужа полностью, входит по основание. — Ты в порядке? Голос хриплый и дрожит, потому что трудно сдерживаться, почти невозможно. — Двигайся, Гук, — выдыхает омега, и сам подается назад, просит. — Я хочу быстро, как всегда. Пожалуйста. — Ты уверен? — Да, все в порядке. Ну пожалуйста… Чонгук закусил губу, пальцы крепче сжались на любимом теле. Альфа начинает двигаться, постепенно наращивая темп. Внутри все горит, они оба ужасно напряжены от желания и долгого воздержания. И вот они дождались. И снова близко, что ближе уже невозможно. Толчки становятся быстрыми, резкими, громкие шлепки бедер о ягодицы разносятся по залу. Чонгук рычит сквозь зубы, Тэхён не сдерживает громких стонов, хнычет, сам насаживается, как в бреду повторяя имя альфы. Их запахи снова смешиваются с тяжелым запахом быстрого секса, и этот дикий аромат снова сносит крышу. — Тэ, с ума сойти… Блять, ты такой горячий… — Гук… Давай, ещё…мммм… Кожа саднит от безжалостных ударов бедрами, от пальцев останутся синяки. Но им сейчас все равно. И снова жарко внутри и снаружи, и задыхаются друг от друга. Чонгук себя почти не контролирует, и глаз не может оторвать от блестящей от пота спины, что так красиво выгибается, пока он несдержанно и грубо вбивается в любимое тело. А Тэхён скулит, потому что заветная точка внутри каждым толчком стимулируется и по всему телу будто разряды тока пускают. И хочется отдаваться, хочется стонать, и не понятно как они так долго продержались. Ведь невозможно остановиться, и хочется еще. — Хочу сцепку! — надрывно кричит Тэхён, тяжело дыша. Чонгук замедляется, и встряхивает головой, чтобы хоть немного вернуть контроль. — Ты начал пить таблетки? — Да, неделю назад. — Я тоже хочу, — рычит альфа, делая три глубоких толчка, заставляя Тэхёна громче застонать. — Полностью тебя заполнить хочу. Чонгук резко выходит из омеги, натягивает штаны, разворачивает к себе не сопротивляющегося Тэхёна, который сам не понимает, как стоит на ногах, и подхватывает его под ягодицы. Быстрыми шагами идет к лестнице, чтобы подняться на второй этаж в свою спальню. — Где радионяня? — лениво спрашивает омега, облизывая шею мужа. — У меня в штанах. — А где твои штаны? — На мне. Нам хватит времени на сцепку? — Да, Джи будет спать еще не меньше двух часов. Тэхён буквально летит на кровать, и сразу его придавливает сверху крепкое тело. Альфа скидывает штаны на пол, и входит одним точным движением до упора. И сразу бешеный темп. Омега руками и ногами обнимает любимое тело, и встречает своими губами нетерпеливый поцелуй. Они будто голодали эти полтора месяца, и вот добрались до еды. Не могут насытиться, и хотят еще. — Да, еще… Хочу… Боже, как же…аааах. — Я думал…сойду с ума… Громкое рычание сливается и хриплыми стонами, и Тэхён выгибается под Чонгуком, ногтями впивается в широкую спину и пачкает их животы. Не может крика сдержать от яркого оргазма. Перед глазами все плывет от слез удовольствия и тело дрожит от наслаждения. Он чувствует, что его альфа уже двигается аритмично, сбивается, рычит нетерпеливо. — Давай, Гук… Это так приятно, когда ты во мне… Черт… Чонгук выдыхает громко и стискивает зубы, кончает внутри своего омеги. У него не осталось сил, и он падает на Тэхёна, чувствует, как набухает узел и происходит сцепка. Они оба дрожат, их тела блестят и липнут друг к другу от пота. Ни один из них не может сейчас открыть глаз, только дышат часто и тяжело, но они знают, что их истинный сейчас улыбается, потому что фантастически хорошо. Альфа переворачивается на спину, прижимая к себе Тэхёна. Они лежат молча, пока волны удовольствия накрывают одна за другой. — Я не знаю… Смогу ли еще раз пережить такой большой перерыв без секса с тобой, — выдыхает альфа, облизывая губы. Тэхён тихо смеется, сил нет. — Я тоже. Думал, крыша съедет. Как хорошо, что Дживон спит сейчас по восемнадцать часов в сутки. Я буду требовать от тебя повторения снова и снова. — Тебе не надо требовать. Я буду брать тебя там, где поймаю. Потому что мне мало. Всегда мало тебя, ангел. Тэхён улыбается и нежно целует горячую кожу под своей щекой. Он так счастлив сейчас, он обожает свою жизнь. И стоило страдать, стоило мучиться и пройти все это, чтобы обрести то, что они сейчас имеют. Они есть друг у друга, и у них есть прекрасный сын. А все остальное, действительно, не важно.