Ненавижу!

Фазма думает, что их с Реном тренировки отложены на время, пока тот не поправится после ранения, но не проходит и недели, как встретив ее в коридоре, он кивает ей и бросает: – Через час после построения. Когда Фазма приходит в зал, Рен уже разминается – исхудавшая тень в черной одежде для спарринга. Из-за волос, завязанных в пучок на макушке, лицо кажется еще более вытянутым, чем обычно. Щеки ввалились, под глазами темнеют синяки. Фазма разогревает мышцы, стараясь не коситься в сторону магистра, известного своим вспыльчивым характером. Решит еще, чего доброго, что ей его жаль. Разные слухи ходят по Финализатору, но в одном они сходятся: Рен не прощает слабости ни себе, ни другим. Уже через несколько минут тренировочного боя он выдыхается, но пощады не просит. Фазма старается поддаваться незаметно, где замедляя руку, где ослабляя замах, пока Рен не рявкает: – Бей в полную силу! И она бьет, не желая попасть под его гнев. Он пропускает удар, оставивший на скуле багровое пятно, вздрагивает от пинка в колено и, наконец, уворачивается от подсечки, но недостаточно быстро, и в результате распластывается на полу, тяжело дыша и смотря на Фазму безумными глазами. – Хватит, – отрезает она, снимает перчатки и демонстративно кидает их рядом с Реном. – Поберегите себя для настоящего дела. – Дела?! Рен вскакивает, будто и не обессилел, и лупит кулаками по ударному мешку, наполненный такой яростью, что, Фазме кажется, даже воздух потрескивает. – Ненавижу! – выкрикивает он между судорожными вздохами. – Ненавижу! Как! Ты! Мог! Удар, еще удар, Рен отшатывается от снаряда и наполовину орет – наполовину рычит: – Ненавижу! Взорвавшись, мешок разлетается мелким крошевом. Рен падает на колени, сжимая виски. Фазма шаг за шагом отходит назад, осторожнее, чем во время военных маневров. – Твоя смерть только ослабила меня, – шепчет Рен кому-то, кого нет рядом. – Почему?.. Фазма уходит, оставив Рена с его гордостью, злостью и сожалением.