Этот сладкий привкус

- Поездка, - глухо отозвался Сэнди, упираясь локтями о кофейный столик и подпирая подбородок мягкими ладонями. Омега скользнул взглядом по своему товарищу, а потом уставился в окно; за пределами кафе мелко лил дождик, оставляя разводы на чистых окнах помещения. Влага скатывалась по стеклу вниз, собираясь у основания широкой оконной рамы. Небо сгустилось темными тучами, закрывая недавно светивщее холодное солнце, грозный вид небосвода напрягал, также как и лицо Сэнди. На молодое лицо омеги легла тень, между пурпурными бровями проявилась складка морщинки, визуально прибавляя Песочку пару лет. - Я думал, что мне стоит просто съездить в отпуск и немного отдохнуть от этого бардака. Но, - Сэнди нахмурился, прямо как грозовая туча за окном. Только сейчас Кольт смог заметить насколько уставшим выглядит его приятель, - я решил, что мне стоит переехать жить за границу. - Но почему? - Кольт глупо уставился на своего друга, до него слабо доходил мотив приятеля. - Ты это серьезно? - омега выгнул свою тонкую бровь, состроив озадаченную мордашку, - Леон теперь знает о моей беременности, здесь смысла оставаться нет, в любом случае в этом городе уж точно. - Хочешь просто сбежать? - Кольт медленно прожевывал ежевичный кекс. Омега пристально смотрел на друга, переваривая и оценивая ситуацию у себя в голове. - Я хочу оставить это в прошлом, - решительно произнес Сэнди, он даже не поверил своим ушам, как уверенно звучал его голос. - Как скажешь, - мягко ответил Кольт, кивая в подтверждение словам друга. Омега накрыл внутренней стороной ладони руку Сэнди, одаривая его теплой улыбкой, от искренности которой на щеках Кольта появлялись милые ямочки, - прошлое останется в прошлом. *** - Ты точно уверен в этом? - Тара опиралась на косяк двери, ласково смотря на сына своими изумрудными хитрыми глазами. Сэнди сидел посреди комнаты, явно собираясь в поездку. Омега медленно защелкнул замок дорожной сумки, глухо похлопывая по ней. Он не спешил отвечать матери, собирая некоторые вещи в рюкзак. Подождав некоторое время, Сэнди поднял взгляд своих больших фиолетовых глаз на Тару: - Мы уже это обсуждали, - сухо отсек омега. - Понимаешь, я просто не хочу, чтобы ты потом жалел о содеянном, - альфа прошла вглубь комнаты, расположившись на необычайно мягкой кровати. Женщина проводила длинными пальцам по светлому покрывалу, разглаживая складки ткани, скрывая слабое волнение,- ты молод, поэтому важные решения сложно принять, а главное чтобы они были правильными. - Я знаю, - коротко кинул Сэнди, зарываясь тонкими пальчиками в отросшие волосы, - я... я просто хочу забыть его, понимаешь? - Иди сюда, звездочка, - Тара расставила руки в стороны для объятий, нежно улыбаясь. Через мгновенье парень уже оказался в крепком замке сильных рук, Сэнди прильнул к телу матери, ощущая как тепло разливается по венам от биения сердца напротив, а на лицо лезет счастливая улыбка. Тара зарывается в пушистую макушку, вдыхая родной аромат сына. Они сидят прямо как тогда пару лет назад, только Сэнди теперь не маленький мальчик, он - взрослый омега, готовый стать сильным и пожертвовать своей юностью, ради малыша растущего у него под сердцем. От горькой реальности и удушающих мыслей парень тихо всхлипывает, почти безвучно. Он хочет любви. Быть любимым. Но отказ от счастья выглядит самым правильным выходом. Подобное спасение причиняет только боль. Но ему уже не больно, уже не страшно. *** Друзья вовремя успели на свой рейс и сейчас спокойно сидели в удобных креслах самолета, в волнующем ожидании долгожданного отдыха. Сэнди достал свой старенький потрепанный плеер из кармана джинс и воткнул наушники в уши, попутно включая музыку. Он хмуро уставился в окно, пытаясь расслабиться, но мерзко давящие мысли настойчиво лезли в голову. Хотелось сильно сдавить виски в попытке избавления от мигрени, уцепиться за отросшие лиловые волосы, зарапать кожу короткими ногтями до крови, сильно жмуриться до белых искр в глазах, а после биться головой о мягкий подлокотник кресла, выколачивая из себя все дурные мысли, которые сводились всегда к одному и тому же. К Леону. Но Сэнди держался, водил подушечками холодных пальцев по исцарапанному корпусу плеера в попытках успокоится. Закрывая глаза, омега отсчетливо видел образ альфы, который так трепетно прижимал его к себе и почти невесомо целовал в висок. Увидя раз такого чуткого Леона, Сэнди не мог сдержать свою влюбленность, хотя неприязнь к альфе все же осталась, напоминая о сущности парня и отрезвляя омегу от резких и доселе неизвестных ему чувств. Кольт видел этот немигающий взгляд друга, сведенные к переносице тонкие брови и озадаченное лицо. Но нарушать личные границы приятеля он не стал, да и беременному омеге сейчас самому стоило побыть в одиночестве. Кольт так и не помирился с мужем перед отъездом. Находясь дома, омега кидал короткие хмурые взгляды на Булла, ожидая извинений от него; но спустя день, два, неделю омега так их и не получил. Колкое чувство обиды засело ему глубоко в душу, это была их первая серьезная ссора за долгое проживание вместе. Несмотря на весь свой грозный вид, альфа всегда был нежен и внимателен к Кольту, он извинялся первым, даже если был не виноват, ведь видеть волнующийся и заплаканный взгляд своего возлюбленного альфе не особо и нравилось. Но теперь Кольт выглядел разбитым, как та дорогая фарфоровая ваза, убранная за стеклянную дверцу шкафа; а Булл, как маленький мальчик, который тянулся за печеньем и ненароком уронил ценную вещь, разбивая ее на тысячу маленьких осколков, при этом он причиняет боль еще и себе, ведь стекляшки жгуче впиваются в колени, заставляя течь темно алую кровь тонкими струйками. Лицо Кольта серое осуновшееся и усталое, бледные тонкие губы покусанные и местами потресканные, некогда волосы, аккуратно зачесанные назад, сейчас растрепались, свисая длинной аллой челкой. Все признаки внешней небрежности показывали насколько не в порядке омега, ведь тот всегда трепетно и внимательно относился к внешнему виду, не говоря уже о его легком нарцисизме. Для наших героев предстояли по-настоящему трудная поездка и новые жизненные проблемы.