Память на кончиках пальцев

Их окружала зелень. Яркая, насыщенная, какая бывает только с наступлением весны. И цветы. Поляна, на которой они сидели, была усеяна самыми разными цветами. Боба не разбирался в цветах, не знал названия ни одного из них, ему и не нужно, какой прок охотнику за головами от растений и как они называются. Да и сейчас он обращал внимание не на сами цветы, а на руки другого мужчины, которые с отточенной легкостью плели из них венок. Вверх, в сторону, вверх в сторону. Монотонные движения повторялись из раза в раз, словно гипнотизируя взгляд смотрящего. Вдруг, на мгновение, руки мандалорца замерли, а голова чуть склонилась в сторону, выдавая его задумчивость, прежде чем он снова продолжил своё занятие. — Что-то не так, шарей? — спросил Боба, в его голос проскользило беспокойство. — Всё в порядке, — ответил Дин. — Просто только что понял кое-что. Мужчина замолчал, но Боба не давил на него. Если Дин захочет, то расскажет ему. — Я почти ничего не помню из своей прежней жизни, — продолжил мандалорец, вознаграждая терпение Фетта. — Не помню ни лиц матери с отцом, ни их голоса. Когда я думаю о них, воспоминания такие нечёткие, размытые. Но я помню это, — он указал на свои руки, в которых лежал уже почти сплетённый венок. Он снова замолчал, возможно, вновь погружаясь в свои мысли. Боба положил руку ему на запястье, прикосновение было нежным, любящим. Дин поднял на него голову, визор встретился с визором. Боба слегка сжал его руку, оказывая безмолвную заботу и поддержку. — Спасибо, — тихо произнёс мандалорец и положил свою ладонь на его, сжимая в ответ. Они просидели так несколько минут, прежде чем Дин убрал свою руку. Боба последовал сигналу. Дин продолжил плести забытый венок, а Боба вновь продолжил наблюдать за ним. — Вот, — через какое-то время сказал Дин, показывая другому мужчине законченную работу. Он вытянул руки и надел венок на бу'шей Бобы. — Тебе идёт, — в его голосе слышалась улыбка, а его ладонь, опускаясь, провела по металлической щеке. Боба не мог видеть себя со стороны, но доверял словам Дина. Накрыв своей рукой руку мандалорца, а другую положив на плечо, он осторожно притянул его к себе и склонил голову, прижимаясь к серебристому шлему, тихо звякнув бескаром о бескар. Дин опустил свою вторую руку на зелёный нагрудник и склонил голову в ответном поцелуе.