Одиночество на двоих.

Он пришёл однажды ночью. Очень странный тип. Высокий, с короткими чёрными волосами и проникновенными красными глазами. Франкенштейн был рад его видеть. С чего бы это? Почему хозяин так радуется появлению в его доме этого непостижимого существа? Ох, он посмотрел на меня. Даже с каким-то любопытством. Стоп, Франкенштейн, почему ты называешь его мастером? На сантехника он не похож. Да и ты у нас не из тех людей, у которых что-то постоянно ломается. Хм, что всё это значит?.. Обитатели дома не спешили ложиться спать. Хозяин ушёл в лабораторию, снова забыв меня накормить. Эй, мне как бы обидно! Гость сидел на пуфике и задумчиво смотрел на меня. Что ему нужно-то? Подошёл ко мне, потрогал. Руки у него что надо, это да. Ещё бы напоил… Мечты-мечты! -Знаешь, ты мне нравишься. – Тихо сказал он. Ого, заговорил! Он с Франкенштейном как-то не особо рвался поболтать. Пара фраз – его максимум. -Мне бы хотелось поговорить с тобой. Ну раз хотелось – говори. Я внимательно слушаю. Мужчина присел рядом, опёршись о стену и обхватив руками колени. Снова взглянул на меня. Какое-то слишком уж повышенное внимание к моей скромной персоне. -Я не верю в то, что происходит. Такое чувство, будто я до сих пор там, на многокилометровой глубине под толщей воды. – Выдохнул. А голос дрожит. – Почему-то проснулось такое чувство, что стоит мне перестать контролировать ситуацию – и я снова окажусь в том гробу. Не хочу. Ничего уже не хочу. Этот странный мир манит своими красками и в то же время опаляет огнём чужих мыслей и чувств. Даже твоих. Ну, а ты как хотел? Терпи, мужик. Скоро пройдёт. Поверь, мне поначалу было не легче. Хотя, это с какой стороны посмотреть… Ну ладно, что-то я увлекаюсь. Погоди, так ты был в гробу? И потом появился тут? Значит, тебя кто-то нашёл под водой. Кто? И как тебе удалось сбежать? -Проще, чем тебе кажется. – Улыбнулся краешком губ. – Как-никак, я – Ноблесс. Это что ещё за слово? На ругательство не похоже. Ага, стал бы он сам себя обзывать. Но-блес-с-с… Звучит необычно. И даже как-то величественно. Только бы ещё знать, что это значит… Так, ладно, опять я о своём. Знаешь, я понять не могу, что связывает тебя и Франкенштейна? -Однажды я помог ему. И он стал моим доверенным слугой. Я всегда был один. Ни с кем не общался, ни к кому не привязывался. И тут появляется один человек, полностью изменивший мою жизнь и представление об этих существах. В какой-то степени я перестал быть замкнутым, но и с ним вёл себя неподобающе отрешённо. Он всячески пытался отблагодарить меня за спасение, но я не ценил его стараний. Франкенштейн не обижался. Первое время он меня опасался. Да я бы и сам поступил так на его месте. Вёл себя, как дикий зверь. – Улыбнулся. Вспомнил что-то забавное? – Потом привык. А однажды принял решение связать наши жизни клятвой на крови, когда я в очередной раз уберёг его от опасности. Я удовлетворил твоё любопытство? Да. И в то же время разжёг сильнее. Это ж надо так всё завернуть! Мой хозяин в подчинении у Ноблесс. Получается, что и я тоже? Пха, но как я могу ему помочь? Просто слушать? Так это уже взаимопомощь. Мне ж тоже интересно. Гость улыбнулся и протянул ко мне свою руку. А пальцы такие нежные-нежные. Вот у Франкенштейна не такие. Тоже приятные, но не настолько. Вздохнул, убрал руку. Молчит. Долго молчит, словно обдумывая что-то. И я молчу. Не хочу мешать ему своими мыслями. Я ведь знаю, как противно становится, когда прерывают мыслительный процесс. И снова проникновенно смотрит. Комнату постепенно освещает поднимающееся солнце. Его лучи приятно греют нас обоих. Я не выдерживаю и тянусь навстречу свету – а что ещё остаётся делать по утрам? Ноблесс понимающе поднимается, переставая загораживать источник света и тепла. Неужели собирается уходить, так ничего и не сказав? Обидно. Мастер ушёл. Взаправду ушёл, а через несколько минут вернулся со стаканом воды в руках. Я благодарно смотрю на него, пока тот поит меня. Как же хорошо я себя чувствую! Вот бы и Франкенштейн время от времени был таким внимательным. После этого Кадис Этрама ди Рейзел каждую ночь заглядывал ко мне на огонёк, рассказывая много всего интересного. И я не молчу, ведь мне тоже есть, что поведать этому необычному существу. Вот так мы и разговариваем каждый вечер. В те мгновения, когда дом окончательно засыпает, Рейзел приходит ко мне, садится рядом и проникновенно смотрит. Кажется, будто он видит меня насквозь. Да мне и нечего от него скрывать. Так мы спасаем друг друга от одиночества. Или же он спасает меня? В любом случае, думаю, ему приятно хоть кому-то выговориться. И пускай я не понимаю и половины из того, что он мне рассказывает, у меня создаётся впечатление, будто я переживаю всё вместе с ним. Пару месяцев спустя дом Франкенштейна превратился в довольно-таки шумное место: то дети придут, то новые сожители появятся, которые только и делают, что спорят. Кажется, двое из них тоже ноблесс, но не такие особенные, как Рейзел. Наверное, это потому, что они пока ещё дети. Вскоре я начинаю понимать, что же на самом деле происходит, ведь гостиная – особенное место: здесь постоянно что-то обсуждают, едят, веселятся… Никогда ещё мне не доводилось чувствовать нечто подобное. Создаётся впечатление, будто я к чему-то возвращаюсь: далёкому, забытому, но такому приятному и манящему, что хочется трогать это всё чаще и чаще. Однажды Рейзел вернулся в ужасном состоянии. Тогда мне впервые подумалось, что даже такому великому и бессмертному существу рано или поздно придётся отправиться на тот свет. Мне впервые стало настолько страшно за него. В ту ночь он не приходил: Франкенштейн заботился о нём вне поля моего зрения. Зато утром он вышел в куда более улучшенном самочувствии. И всё же видок у него был тот ещё. -Прости, Кристиан. Я не смогу больше встретиться с тобой. – Совсем тихо прошептал он. – Я должен исполнить свой Долг. Кристиан… Почему это звучит так знакомо? Словно неведомое прошлое зовёт меня. Я не помню. Я ничего уже не помню. Рейзел, что за Долг? Почему ты уходишь? С кем я теперь смогу поговорить? Не бросай меня! Прошу, не бросай! Я хочу пойти с тобой! На его губах заиграла грустная улыбка. -Если таково твоё желание. Когда придёт время, мы встретимся вновь. И снова его нежные пальцы невесомо касаются меня. Я бы хотел запечатлеть это прикосновение навечно. Никогда не забуду тепло его рук… В тот грозный вечер небо заволокли тучи. Точно так же они сгустились в прошлый вечер. Я чувствовал, что происходит что-то недоброе, зловещее. Дом остался тих. Все куда-то ушли. Я ничего не могу сказать наверняка, но возможно это как-то связано с Долгом Кадиса Этрамы ди Рейзела. Мне становилось не по себе. Выходит, он больше не вернётся. А я? А как мне быть? Он сказал, что мы уйдём вместе, но в итоге бросил здесь одного… В любом случае, я буду благодарить судьбу за то, что она связала нас. Меня и великого Ноблесс.

***

Таковы были его последние мысли. Как и обещал, Рейзел забрал его с собой. Туда, где беспрерывно светит солнце, там, где начинается новая, никому неведомая жизнь. Кристиан не забыл и уже никогда не забудет о том, какого друга подарила ему судьба. И ушли как равные они из этого мира. И закончили новым началом. Началом чего-то непостижимого, удивительного и воистину прекрасного.