someone new

❊-❊-❊-❊

GeorgeNotFound Как каникулы? Джордж быстро набирает сообщение, стуча по клавиатуре и делая несколько ошибок, что заставляют его лишь больше сидеть над тем, что он вообще не планировал делать. Сообщение отправлено. Прочитано. Сердце от волнения начинает стучать громче, парень снова приближается к компьютеру и решает не тянуть со следующим. GeorgeNotFound В школе хотят продлить каникулы почти до конца месяца, там появились подозрения на плесень во время ремонта, поэтому вскрывают все стены. Ты знаешь? Всё, смелость на исходе. Откинувшись на спинку, Дэвидсон крутится на стуле, по итогу отворачиваясь к окну, высматривая там пасмурное ночное небо и пустую улицу. От компьютера вдруг слышен краткий клик. Новое сообщение. Набрав побольше воздуха, британец поворачивается обратно, быстро читая ответ друга. Брови невольно опускаются, а губы раскрываются. Dreamwastaken Да, мои родители из-за этого решили продлить отпуск. Парень перечитывает сообщение, пытаясь внушить себе, что он ошибся, что прочёл неправильно и просто навыдумывал. С отъезда Дрима не прошло и недели. Это первое сообщение, на которое сумел сообразить Джордж. Наверное, оно было и последним. — Мам? — тихо произносит британец, выходя из комнаты и заглядывая через перила на первый этаж, где, кажется, в гостиной сидела Софи. — Можно я посижу с тобой? Мне нехорошо как-то. Быстрый топот. Дверь в комнату приоткрыта. Из компьютера слышится краткий клик. Опять. Dreamwastaken Джордж? ❊-❊-❊-❊ Джордж никогда не думал, что может так скучать по человеку. Что его может так выворачивать от собственных действий. Глупо, но британец уже смирился со всем — новой страной, отсутствием сестры, отца, бабушки, старых друзей, дома, да даже школы и страны. Он привык так часто слышать другой акцент, привык к быстроизменяющейся погоде, к новым людям и тем, кто так смело претендует на звание «семья». Но где же теперь это умение? Где же этот внутренний стержень, что держал его нервную систему, вроде даже в целостности и почти сохранности? Почему он дал сейчас такую слабину? За время каникул у Джорджа было много времени подумать. Слишком много. В связи с ремонтом в школе, везде ввелось дистанционное обучение до конца любых работ. Хотя «дистанционным» или хотя бы «обучением» его было очень сложно назвать. Учителя по особо важным предметам просто исправно отправляли записи своих лекций и некоторые тесты из интернета, которые Джордж успешно выполнял за несколько часов до дедлайна, но на этом всё. Однако, несмотря на всю простоту учёбы, никто не был готов к подобному, а Дэвидсон тем более. Видеоуроки очень часто задерживались и долго не приходили на почту, часто были с ужасным звуком или камерой, тесты же не шли по программе и наверняка все списывали их, ведь это было бы упущением — не найти ответы и не получить хорошую оценку так легко. Но многих взрослых учителей это особо не заботило, они, в общем-то, явно особо об этом не задумывались, ведь ответы находились по первой же ссылке… Да уж, реальные уроки онлайн такие учителя точно не провели бы, да и не смогли бы , ведь оказалось, что мало у кого из них есть хороший интернет. Но что же насчёт Джорджа? Для него эта система оказалась слишком специфичным опытом, да и тот факт, что он больше не видел друзей на постоянной основе — просто угнетал парня. Он возвращался к тому состоянию, в котором он совсем не хотел оказаться. Прямо как когда он жил в Англии, сидел днями в комнате и пытался найти себе развлечение… Не лучшие времена в его жизни. Грубо говоря: просто отстой. Да, он не оборвал контакты с друзьями или типа того. Они всё ещё виделись на выходных и кратко переписывались, но этого было недостаточно. Ему хотелось снова гулять с ними до школы и обратно, хотелось бегать в ближайший магазинчик на обеде, хотелось торчать на собственном пороге и пить газировку, одновременно слушая какую-нибудь историю от Карла или Квакити. Джордж и не представлял, что он станет таким человеком. Ему всегда казалось, что он довольно отстранён от подобных социальных потребностей, что он хорошо справляется в одиночестве, что ему не надо болтать с кем-то на постоянной основе, и тем более он не нуждался во встречах, объятиях или рукопожатиях. Но это было неправдой, все эти утверждения были ложью. Он скучал, чертовски скучал и просто не выносил отсутствия смелости в себе, чтобы просто взять и исправить эту ситуацию. Ведь вдруг они будут говорить о нём? Вдруг будут спрашивать… Наверное, несмотря на редкий контакт с друзьями, даже они заметили, что что-то не так. Джордж не отвечал Дриму уже более двух недель. Дрим не писал Джорджу всё то же время. Почему? Почему он ничего не пишет? Почему не попытался спросить ещё раз? Почему не позвонил, почему не спросил через друзей? Его ничего не беспокоит? Совсем? Неужели ему наплевать? Джорджу не наплевать и даже если Тэйкен не разделяет такого же чувства, он всё равно продолжает беспокоиться. Он натворил бед, да? Как же глупо. Такая глупость всё испортила. Надо было сразу сказать, что это всё шутка, надо было посмеяться или обговорить это, но не убегать. Он всё испортил, всё теперь в дерьме именно из-за него. Но имеет ли смысл это мусолить? Как же ему не хватает Дрима, слышать, видеть его. Слушать его шутки, истории, слушать, как он рассказывает о программировании, своём опыте, смотреть, как он показывает свои умения в игре, слушать, как странно он смеётся и смотреть, как он вечно поправляет свои длинные волосы. Ничего более расслабляющего для Джорджа нет, чем просто смотреть на него, просто существовать где-то рядом, хотя ему и сложно это признавать. За одним из посещений Сутов Джордж сумел, не уточняя подробностей, спросить совета по этому поводу у Фила. Тот казался очень надёжным человеком, тем, кто даст хороший совет, но вердикт, который он вынес, слегка смутил парня. Перечисляя свои чувства и эмоции, которые британец испытывает к «воображаемой девушке» и кратко объясняясь в своей запутанности, он получил довольно ясный ответ: «— Она тебе нравится, Джордж, вот и всё. Но если вы друзья, то это что-то крепче, чем обычная влюблённость. Однако, рано что-то говорить, ты ещё так молод, для начала просто спроси, — … — Вообще и… И с мамой Техно и Вилбура я тоже сначала был друзьями». И такое осознание просто убило парня. Чёртовы слова будто прострелили ему колено, заставляя тогда быстро отшатнуться. Хотя логичней быть и не может, но почему-то сам он никогда не доходил до такого осознания. И он сам ещё не определился, что из всего этого смущает его больше: тот факт, что Дрим — парень или лучший друг? Почему-то его всё меньше и меньше беспокоит первый факт, а второй наоборот всё больше и больше пугает. Однако почему-то никто об этом не парится! Чёрт, да он искал подобные вопросы в интернете и всем плевать! Никто не думает, что человек может потерять дружбу, все говорят действовать, но это же бред. А если это не взаимно? Если другу станет мерзко? Вдруг он отстранится? Джордж не слышал, чтобы Дрим встречался с парнями, так вдруг он его пошлёт? Вдруг он опять надумывает? Нет. Он возвращается к старым мыслям. К ужасным мыслям. Он просто хочет опять увидеть его, но их встреча не отменит всей этой недосказанности. Она не изменит его чувств. Да, Джордж чертовски скучает. Он просто хочет вернуть всё назад, но как он будет смотреть ему в глаза, когда он всё же приедет? Так далеко Джордж не задумывался, хотел не задумываться. Что он может ему сказать? Или надо вести себя так, будто ничего не случилось? А будет ли Дрим вести себя также? Самым логичным действием будет сначала уже дождаться Тэйкена и, только оценив его поведение, делать выводы. Хоть где-то надо мыслить рационально. Но сможет ли он найти в себе силы на это… Продолжая думать об этом даже за любым приёмом пищи или в душе, Джордж всё больше уставал от собственной осторожности и всех этих планов, как ему поступить. Возможно поэтому он и занимается кодированием, но не было ещё времени, когда Джордж не придумывал как реагировать и что сказать, также додумывая возможные варианты ответа от Дрима и подстраиваясь под них. Это очень нездоровое отношение, он делает всё только хуже и он знает это. Он устал. В конце концов, в одну из ночей он остановился на том, что должен поступать так, как сложится ситуация. Он не знает когда и как они встретятся, потому, кажется, будет уместнее посмотреть, как заговорит сам Тэйкен. Если он не заведёт разговор, то это будет наилучшим вариантом, а если заведёт… То смысла врать — нет. Хоть Карл говорил, что Дрим не отвернётся, в это всё не верится. Главное, его не потерять. Главное, чтобы он хотя бы не отстранялся. Стоит подметить, что учёба, в отличие от остальных аспектов его жизни, шла намного лучше. В попытке отвлечься и заполнить своё свободное время какой-то деятельностью, он всё чаще возвращался к учёбе. Сначала дело ничем, кроме как бездумным листанием учебников и рассматриванием картинок, не заканчивалось, но со временем он начал находить в себе силы всё же всматриваться в текст, всё больше думая об учёбе и, в конце концов, экзаменах. В каком-то плане ему просто нравилось чувство, что он получал, после усвоения материала или легко выполненного теста. Вообще, любое подобное действие напоминало ему о времени до каникул, о том, как он сидел в классе и делал то же самое, но с друзьями. Но, помимо такого отвлечения, он находил и другие. Невозможно сидеть за учебниками бесконечно, верно? Так и думал британец, сумев найти в себе силы и ближе к двадцатым числам января начал выходить из дома. Делал он это не просто так, а решил, что время подзаработать, да и что-то так повернулось, что первым же местом выпал офис Сута старшего. Все дороги ведут в эту семейку… На работе у Фила Джордж появился сначала просто по просьбе мамы. Они заезжали за какими-то документами, и за это время Дэвидсон успел обойти всё здание, познакомиться с сотрудниками, рассмотреть макеты зданий и вдруг… Записаться маминым универсальным помощником. Он не совсем понял, как это произошло, но по итогу он около недели катался туда на несколько часов и… Проводил весёлое время в архиве? Тем не менее это дело, и оно отвлекало, что и требовалось, а деньги, что ему давали — просто приятное дополнение. Помнится, после одной из таких смен в офис приехал Вилбур, что-то отдать отцу, но по итогу почему-то пригласил Дэвидсона прокатиться до административного здания города, ну а младший же не дурак отказываться! Так Джордж впервые побывал в административном здании и кабинете самого Мэра… Только ему пришлось почему-то обрызгивать там растения, пока Вилбур крутился за большим стулом, рассказывая, как сам Мэр всё больше советуется с ним в разных делах. Как странно вышло. Ну и помимо этого Джордж, конечно, занимался много ещё чем… Кодирование, игры, первый стрим спустя полгода с единственным зрителем — Квакити, что также был в звонке и… Больше и больше размышлений на одну и ту же ситуацию. Всё же грустно получается. — Джордж? — Хм? — отзывается парень, зевая и открывая глаза, после поглядывая на друзей на полу. Кажется, он опять задумался. Это совсем не то, что он собирался делать, приглашая друзей. — Спишь опять? — не отвлекаясь от ноутбука говорит Бэд, что-то печатая. — Уже нет, — бурчит британец, подпирая голову рукой и поудобней устраиваясь на правом боку. — У вас что-то не получается? — Да, слушай, я тут загружаю скрипт, а он не работает, я не могу найти ошибку, а этот идиот не помогает, — вздыхает мексиканец, поднимаясь с места и поворачивая экран своего старенького ноутбука к британцу. — Мне лень смотреть, проверь начало и конец кода, может ты знак какой пропустил или типа того, обычно в этом вся проблема, — тут же отворачивается Дэвидсон, глядя в потолок. — Блин, ну нашлись два помощника! — Никто не заставлял тебя брать класс программирование, — хихикает Бэд, стукая пальцами по клавиатуре. — Я взял его, чтобы потусить там с Сапнапом, но кто же знал, что этот придурок — двоечник, и сам с трудом вывозит программу, — расстроенно мычит Квакити. — Ну ты же вроде нормально пишешь и учишься быстро, — вдруг зевает британец. — У тебя же даже не углублённое программирование, не парься ты так, сомневаюсь, что у тебя есть какие-то ошибки помимо невнимательности. — С каких пор ты такой зануда? — То, что Джордж стал хорошо учиться — не значит, что он зануда! Я-то ведь не зануда, — тут же защищает Бэд, после шмыгая. — Кто тебе такое сказал? Как по мне, вы две вредные заучки, — кажется, Кью ставит ноутбук на пол и укладывается на ковёр. — Хей, Гогс, а почему ты вообще начал учиться так? — Не знаю, от скуки наверное, да и про экзамены вспомнил, а мне нужна потом стипендия хорошая, а то мы не вывезем и один год обучения даже в местном колледже, — мычит Дэвидсон, снова прикрывая глаза. Интересно, а не поменялись ли планы у Дрима? Что будет с их компанией после школы? Чёрт, ему нельзя закрывать глаза. Британец снова поднимает вещи и быстро моргает. — Мне кажется, ты в любом случае получишь стипендию, — бурчит Кью. — Мне родители говорили, что мне точно обеспечена какая-то стипендия, но я не знаю, может это чисто из-за моей большой семьи и все дела. — Я надеюсь, но это надо звонить и узнавать, — хмыкает Джордж. — Слушай, а ты уже выбрал куда поступишь, какая специальность? — Да, я пойду на право, — спокойно отвечает Квакити. — Ты будешь юристом? — охает Бэд, откладывая ноутбук. Джордж морщится, выглядывая на друзей. — Шутишь? — Нет. — А скидки давать будешь по знакомству? — улыбается Джордж, но Кью лишь закатывает глаза. — Ну… — Всё же я надеюсь вы не будете преступниками, защищать вас мне просто ужасно лень, — хихикает младший. — Как скучно, — мычит британец, смотря, как Хейло откладывает ноутбук подальше и ложится рядом с Кью, глядя в один телефон. Прямо на полу. Им это в кайф? — Погоди-погоди, открой сообщения, это почта школьного офиса, — вдруг тыкает в чужой экран Бэд. Кажется, Квакити хмурится, но всё же куда-то заходит и они вместе начинают бегать глазами по, видимо, какому-то тексту. — Что там?.. — Мы выходим на учёбу в этот понедельник! — тут же отвечает Бэд, но продолжает читать. Уже? Рука Джорджа быстро бегает на кровати, пытаясь найти телефон, а после сразу заходя на почту, где висело непрочитанное сообщение. Здравствуйте, ученики общественной школы «Мэнбург». В связи с ремонтом в школе, для всех учащихся было организовано дистанционное обучение с десятого января по сегодняшний день, но мы спешим обрадовать, что уже в грядущий понедельник (двадцать четвёртого января) школа возобновит свою работу и ждёт всех учеников на занятиях. Расписание каждого ученика будет выставлено по фамильному списку на сайте школы до конца этого дня. Для подробной информации или по каким-либо вопросам можно обратиться на номер школы, или прийти в офис с двенадцати до трёх. Спасибо за понимание и удачи в учёбе.

— бухгалтерия уважаемого Директора КэйОу Джэй Шлатта.*

— Капец, два дня до учёбы! — тут же возмущается Квакити. Джордж сглатывает ком в горле и поднимает на них глаза, уже не слушая остальные слова парня. Опять в школу? То, чего он так хотел? Всё теперь будет по-старому! Но это значит… Что Дриму пора возвращаться. Их встреча состоится уже так скоро? Нет, ему нельзя приезжать. Просто нет. — Хей, Джордж, не позвонишь Дриму? Надо спросить, видел ли он сообщение и когда прилетит, — вдруг отвлекает от мыслей Бэд. Британец в замешательстве перекидывает взгляд от друга до друга и отворачивается к стене. Чужое имя неприятно режет уши. — Мы… Эм, мы поссорились, вообще-то, — врёт Дэвидсон, пряча смущённое лицо. Да он король оправданий… — Думаю, это не очень хорошо пройдёт. — Чёрт, да я и забыл, — тут же отвечает Кью, будто перебивая недоумевание Бэда, что явно хотел удивиться, да и погромче. Наверняка и вопросы задать хотел. Тут уж искренние благодарности Кью… — Ладно, сейчас напишем в беседу. Я напишу. Так всё равно легче. Почему-то для этого действа Квакити решает подняться с пола и вдруг пересесть на кровать. Джордж не возражает и хмыкает, отодвигаясь к стене, пока Кью вдруг падает рядом, перед этим как-то ободряюще хлопая парня по плечу. — Ну вы — маффины, места мне вообще не оставили… Я тогда пойду вниз, воды попью и может с тётей Софи поболтаю! Она любит меня явно больше, чем вы, — возмущается Бэд, поднимаясь. — Ну, конечно она его любит, он же разговаривает, как любая мамочка за сорок, — хихикает младший, провожая взглядом Бэда, и Джордж кратко подглядывает на то, как он набирает сообщения в общую беседу. Quackity Вы видели сообщения на почте??? Первый ответ поступает довольно быстро. Punz К сожалению — да Foolish Да ладно, а я рад вернуться к учёбе Было очень скучно Callahan Говори сам за себя. Foolish ТЫ РАЗГОВАРИВАЕШЬ? Sapnap Да-да, я тоже только прочитал. Мда, я уж думал эта школа снеслась там или типа того… Karl Jacobs Надежда умирает последней (°_°) Quackity А первым умирает Шлатт — Ты идиот, — смеётся Джордж, толкая парня в бок, после прочтения его сообщения. — Ну, а что? — задорно хихикает младший. Quackity Почему-то Джордж не оценил мою шутку. Sapnap Привет, Гоги!!! Я скучаю (‘3’) — Фу, вы всегда так? — Да-да, отправь ему от меня сердечко! — улыбается Джордж, уже совсем забывая зачем они открыли чат. — Сам отправляй такую фигню. Georgenotfound <3 Karl Jacobs Снф спасёт мир! Georgenotfound Что такое снф Sapnap Не важно. Punz А когда приедет Дрим? Сколько можно торчать в другом штате? Джордж вдруг тихо охает, отстраняясь от клавиатуры и больше ничего не печатая, когда знакомое имя мелькает всё чаще: — Кхм… Quackity То же самое хотел спросить Dreamwastaken Вы забыли, что я всё ещё в группе? ;) Я приеду через неделю. Погода просто трэш, мы с трудом ухватили билеты. Придётся пропустить несколько деньков. Sapnap Да ты почти всё неделю пропускаешь! Dreamwastaken Ну, а как по-другому… Я приеду днём в пятницу и выйду на учёбу в понедельник. Не скучайте :) ❊-❊-❊-❊ Джордж бы не сказал, что он совсем боится и не понимает американские экзамены. Если быть честными, то, судя по пробным вариантам, что им давали, эти экзамены почти идентичные тем, что сдают в Англии. Идентичные они, конечно, системой сдачи, а не вопросами, ведь те подстраиваются под программу отдельных штатов и, соответственно, стран. Впрочем, Джордж никогда особо не боялся этих ежегодных экзаменов даже в родной стране, но, будь он честен, то высказался бы, что всё равно кратко дёргается от мандража, когда их загоняют в класс и, забрав вещи, устраивают пробные варианты. Экзаменов он не боялся, да, но эти экзамены, что обещали быть в начале июня, ведь значат намного больше любых экзаменов, что были у него в старой школе. Не за горами же выпуск, и, хоть Джордж обещал себе даже не париться насчёт поступления, прямо обещал, да, только, когда он снова начал сидеть в четырёх стенах без общения с друзьями, с которыми он встречался, дай бог, один раз в неделю, или… Дримом, на этом чёртовом дистанционном обучении, то в голове других мыслей и не было, кроме как об учёбе. В конце концов, это, конечно, лучше, чем сидеть и убиваться с мыслями про другую, не менее волнующую, ситуацию. Тем не менее, школа же уже началась. Он снова видится с друзьями, общается, и они тусят вместе, но учёба так засела в его голове (и тут не исключается вина самих учителей), что он продолжает наседать над учебниками и регулярно ждать дополнительную подготовку, которая проводится каждый день через урок, после их расписания, за которое они должны якобы отдохнуть. Будто они когда-то успевали. Будто Джордж уже не нашёл себе вечно пустующий класс, в котором он спит каждый такой перерыв, пока его друзья уезжают домой или ходят в ближайший магазин. В каком-то плане, хорошо, что Дрим ещё не прилетел, ведь британец выглядит чертовски жалко сейчас. Да и выглядит он дурно. Ужасная погода совершенно не идёт кому-то на пользу, и британец — не исключение. Хорошо, что хоть обновлённая школа исправно отопляется и радует взгляд разными растениями, что распиханы по всем коридорам и классам. Бэд, кажется, особенно их любит. У него явно развилась какая-то тенденция с любовью к растениям… Впрочем, учёба учёбой. Он не может воспротивиться ей и тем более рутине. Парень вышагивает из кабинета сразу, как слышит звонок. Коридор наполняется народом, а под боком вдруг резко возникают друзья. — Ты пойдёшь дремать? — тут же задаётся Ник, почти крича свой вопрос из-за шума. Джордж быстро кивает. — Мы пока сходим до Квакити и в магазин, давай я куплю тебе попить? — Спасибо, — кратко улыбается британец, осматривая друзей. — Береги себя, скоро увидимся, — хлопает его по плечу Карл, и ребята настойчиво прорываются в сторону шкафчиков. Джордж провожает их взглядом и останавливается у стены, дожидаясь рассасывания толпы и после сразу уходя в сторону холла для детских классов. Как же хорошо и плохо одновременно, что сегодня пятница. С одной стороны: вот-вот выходные, Джордж сможет отдохнуть от всего и выспаться. Ему не надо теперь переусердствовать с учебниками, ведь теперь он делает это на уроках, значит, ничего помимо домашней работы его не беспокоит. Но, с другой стороны, это та самая пятница. Часы близились к трём, а это значит, что Дрим уже прилетел. После переписки на прошлых выходных (а если точнее, то он просто наблюдал за ней) он узнал, что Тэйкен примерно должен был прилететь в двенадцать, а сейчас уже находится дома. Этот факт волей-неволей портил всю радость о выходных… Нет, конечно, Дрим его не расстраивал, и он не портил ничего, наоборот, портило всё лишь волнение и паника, что появлялась при одной лишь мысли о возможности увидеть и заговорить с младшим уже в такой короткий срок. Коридор с кабинетами для учеников средней и начальной школы встретили его удивительной, для этой школы, тишиной. Как же приятно. Джордж тихо проходит вдоль дверей и окон, в большие украшенные классы. Шмыгнув, британец проходит дальше, наконец доходя до импровизированной библиотеки, что по большей части предназначалась для дополнительных занятий или факультативов. Но в такое время и день недели тут ничего не проводится. Шатен знал это уже наизусть. Ещё один осмотр по сторонам. Ни одного учителя или охранника не видно, что позволяет Джорджу быстро запрыгнуть в нужный кабинет, перед этим посильнее нажав на ручку, что таким образом всегда отворялась из-за сломанного замка. Британцу хочется думать, что оно было так и раньше, а не то, что это парень просто перестарался с поиском открытого кабинета в первый день учёбы… — Наконец-то, — бурчит Дэвидсон, заходя в кабинет, опустив жалюзи на прозрачной вставке в двери, проходит дальше. Сама комнатка, конечно, была не самым безопасным местом. В ней, как и везде, были большие окна на двор школы и на коридор, что позволяло всё легко увидеть при простом проходе мимо, но был тут такой закуток. Так как тут хранились книги, большую часть занимали длинные стеллажи, выстроенные в три ряда, где в первом одну из сторон занимала обычная стена, а в третьем вместо одной из стен было окно, отчего посередине, во втором ряду, получился небольшой коридорчик, где обе боковые стены являлись шкафами, а единственная пустая стена была лишь в конце. Да и не пустая она совсем, там висел Американский флаг, как бы оно ни было предсказуемо. Джордж, очевидно, выбрал именно этот ряд. Его логика была в том, что у окна его увидят и выгонят, а у стены было слишком тесно, чтобы частично лечь или хотя бы перекусить. Конечно, он мог рассмотреть для отдыха стол, но лежать там — так себе перспектива, да и увидеть могут, а пол здесь каждый день после детей моется, значит тут наверняка чище чем, например, в комнате самого британца… Таким образом, Джордж уже по привычке пробирался к нужному ряду, скидывал тихо рюкзак в сторонку и, устроившись у стенки, начал доставать наушники. Несколько секунд, и музыка уже играет у него в ушах, а на телефоне в один клик появляется будильник, что указывает о времени его работы уже через пятьдесят минут. Пятьдесят минут его сна. Глаза закрываются сами, и парень старается вздохнуть поглубже и… Темнота. Быстрее чем обычно. Спать хорошо. Лучшее чувство за день. — Джордж? — слышен чей-то голос чертовски тихо и почти не различимо. Кто там, чёрт подери? Будильник ещё не прозвенел, кто его беспокоит? Все же вроде знают, что его не стоит будить. Или неужели это Сэм? Его поймали? Хотя такого ещё не было, да и его не видно из коридора… Что-то не так, хотя уставшая голова совсем не хочет принимать какие-либо решения для ситуации. Сколько он хотя бы спал… — Хэй? Британец громко хрипит и, откашливаясь, ворочается на месте после стягивая наушники. Всё-таки выбора у него нет. Сонный парень уже готовится придумывать оправдания и отпрашиваться у старшего, опуская наушники на шею и наконец открывая глаза, что быстро увеличиваются и в панике бегают по лицу, которое он совсем не ожидал увидеть. Мать твою, это не Сэм, точно не Сэм. — Чёрт подери… Ч-что ты здесь делаешь? — тут же отодвигается в бок старший, рассматривая друга, что сидел на корточках в опасной близи. Какие интересные слова вырываются из него, да? Впрочем, уж кого-кого, а Дрима он не ожидал увидеть. Друзья говорили, что он сегодня прилетит, но что он здесь делает? Конец учебного дня всё-таки. Сердце замирает, пропуская несколько спокойных ударов, после начиная ускорять темп, заодно добавляя жару к щекам. Это не так, как он хотел его встретить. Это худший вариант. Они опять одни, он снова наговорит глупостей. Что ему делать? Душа тут же противится, говорит бежать, снова бежать, но руки сами по себе тянутся обнять друга и британец с трудом себя останавливает. Надо взять всё под контроль. К чёрту ошибки, такого больше не повторится. — Когда ты приехал? Как ты узнал, что я здесь, кто тебе сказал? — на выдохе спрашивает старший, разбавляя тишину, и с комом в горле рассматривает парня перед собой. Уши и нос странного цвета, он опять ходил без шапки? — Я… Эм, я пришёл отнести записку по поводу отсутствия и уточнить по экзаменам у учителей… Я-, — Тэйкен откашливается, опуская неловкий взгляд, что раньше был направлен прямиком на Дэвидсона. Неужели британец сумел застеснять его своим оценивающим взором? — Я встретил Ника, Квакити и Карла на выходе, удивился, что тебя нет, и они мне рассказали, что ты ждёшь здесь подготовки. — Пф, ну, конечно, — тут же цокает парень. Он же давно просил не беспокоить и не говорить никому, разве не очевидно было, что и Дрима не надо предупреждать… Нет. Он опять заводится с пустяка. Это глупость, они ни в чём не виноваты. Ты умный и спокойный, Джордж, умный и спокойный. — Зачем ты пришёл? Дрим на секунду, кажется, хочет начать оправдываться, но останавливается, проглатывая ком в горле и задумываясь над своими словами чуть больше. — Мы почти не переписывались, я беспокоился и… Скучал, — наконец отвечает младший на выдохе, после полностью усаживаясь на пол, прижимая ноги к себе так, что ему удаётся схватить себя за колени. В такой позе он кажется очень маленьким. — Я думал, что нам стоит поговорить? Дыхание ненадолго перехватывает. Он скучал? Небольшая улыбка проскальзывает на губах, но британец тут же её подавляет. Почему же тогда снова не писал, не звонил? — Я не думаю, что готов, — быстро отвечает Джордж, прогоняя неугодные мысли и сглаживая слова дальнейшей ложью: — Я не знаю, о чём нам говорить. Конечно, он знал о чём говорить, он бы очень хотел, но это лишь очередной риск, а с подобным у него не складывается. По сути, в идее разговоров нет ничего плохого, но куда он может зайти? А вдруг Дрим выскажется очень негативно, может даже пренебрежительно, или сведёт всё в шутку или недопонимание? Вдруг Джордж начнёт быть искренним, но всё испортит? Опасно, в этот раз опасней всего. — Это неправда. Это глупо и неправда, — мотает головой Дрим. Британец морщится и опускает взгляд. — Ты знаешь, о чём нам стоит поговорить, и знаешь, что это нельзя откладывать или игнорировать. В конце Дрим говорит чуть громче, будто срываясь, но быстро останавливается, вздыхая и, через некоторое время молчания, пересаживаясь ближе, устроившись под правым боком старшего. Кажется, не он один переживает от своей нервной системы эмоциональные качели… — Если бы нам не было о чём поговорить, то мы бы хотя бы переписывались нормально, — тише добавляет Дрим. — Ты не можешь об этом рассуждать, ты — тот кто не писал мне. Если бы я тебя не спросил про школу — мы бы вообще бы не переписывались, — довольно резко отвечает Джордж. — Давай тогда об этом говорить. Если ты не хочешь игнорировать слона в комнате, так начнём с этого. Дрим снова молчит. С каких пор он так долго задумывается над своими словами? Британец громко вздыхает, хватаясь за шею и быстро расчёсывая её. На коже тут же появляется раздражение. — Я думал… Я думал, что ты не хотел, чтобы я тебе писал. Разве я тебе не неприятен? — наконец отвечает он, после чего Джордж громко выдыхает через нос, не совсем понимая о чём говорит друг. — Я не хотел причинять тебе дискомфорт. — Что за глупости, откуда ты вообще такие выводы сделал? — в этот раз Джордж говорит мягче, но сохраняет претензию в голосе. Впрочем, он имеет на это право. — А разве это не было очевидно? Я поставил тебя в неудобное положение, наверное, переборщил с физическим контактом, хотя знал, как это трудно и… Чёрт, и заставил поцеловать. Мне так жаль Джордж, я не хотел, чтобы так получилось, — продолжает объясняться младший, а Джордж просто молчит. Наверное, он молчит, потому что удивляется прямоте друга, удивляется, ведь сам он так никогда не может. А может он удивляется просто словам друга? Объективно безумным словам Дрима. Что он надумал? Что они оба надумали? Джордж пропускает несколько вздохов, стараясь быстро обработать смысл чужих слов. Он его не ненавидит? — Ты идиот. Я-, я сделал это сам и, мать твою, да при чём тут вообще ты! — вдруг его голос дрожит заставляя повернуться на друга и жестом показать ему тоже поднять взгляд с пола. Рука вдруг кратко дрожит, укладываясь на чужом плече. — Ты несёшь бред. То, что произошло — было моим решением. Если уж кто-кто, так именно я должен нести ответственность и просить прощения. Наверное, тебе было противно, прости за такую глупость и не выдумывай себе ничего. В каком-то плане Дэвидсон объясняется не задумываясь и задумываясь одновременно. Всё, что в быстрой манере начинает падать с его губ, образуя предложения — ужасно старые мысли. Это всё, что было у него на уме. Это именно то, что он готовился когда-то сказать, потому произносилось сейчас как заученная презентация, полная неловкости и заиканий. У Джорджа, впрочем, всегда было плохо с запоминанием презентаций, да и с извинениями тоже. — Что? Нет, Джордж, погоди, нет, — вдруг кратко улыбается Дрим, что, мягко говоря, смущает британца. Он начнёт над ним смеяться? Что это за реакция? — Так… Ты тоже про этот нелепый поцелуй так думал? Знаешь, теперь я просто думаю, что нам стоило тогда просто поболтать. — Этот поцелуй не казался мне нелепым, знаешь ли, — вырывается у британца и тот снова отворачивается, подпирая и складывая ноги, чтобы положить голову на коленки. — Это было глупо, но я хотел этого. Поэтому я не могу и не мог с тобой говорить. Очень страшно потерять друга из-за таких глупых желаний, — он снова вздыхает. Умный и спокойный. Умный и спокойный. — Кажется, я уже подготовил себя, чтобы сказать это и получить от тебя любую реакцию, так что да… … — Ты хотел меня поцеловать? — шепчет Дрим, после чуть шмыгая. Джордж морщится, пряча лицо сильнее. Щёки горят. Ему обязательно повторять? — Если я скажу, что — да, это ведь сделает всё только хуже. — Нет же, а… Эм, разве ты не говорил, что просто так никого не целуешь? — Это совсем не то, ты не просто «кто-то». Да, я случайно так поцеловал, я-… Я хотел просто в щеку, этого было бы для меня уже выше крыши, но так получилось… Я бы никогда не смог вот так тебя поцеловать, у меня бы не хватило смелости признаться тебе, в таком… Они молчат. Опять. Довольно странно и больно о таком так открыто говорить. Это совсем не то, к чему Джордж привык, однако, несмотря на неприятные чувства и наступающие последствия, всё же будто ком падает с души. Сил сидеть на месте больше нет, потому, прокашлявшись, британец срывается с места. Нет, ему надо отдышаться, отвлечься, да хоть постоять. Быстро выпрямляясь, Дэвидсон пару раз взмахивает руками, топчется на месте, пытаясь избавиться от дрожи, и отходит к самой дальней парте. Почему Тэйкен так долго думает? Где его вердикт? Джордж набирает побольше воздуха и садится на деревянную парту. Мотая ногами и, закрыв глаза, пытается успокоиться и подготовиться по максимуму. Не понятно только к чему, ведь диалог складывался ужасно странно. В таком положении сложно было понять чёткую позицию Дрима. Джордж, кажется, уже привык к такому. — А, эм… Погоди, зачем ты отошёл, — наконец поднимается Дрим и подходит и встаёт прямо напротив, складывая руки на парте, по бокам друга. Джордж охает, будто сжимаясь и даже морщась. Зачем так близко? — Чего ты боишься? Почему ты так реагируешь…? — Потому что я не понимаю тебя, Клэй, — он прокашливается, пытаясь отстраниться от мысли и чёткого ощущения друга рядом. Всё-таки он делает это специально. Погодите, это сердце Джорджа так колотиться или… — Дрим. Прости, оно само соскочило. Тэйкен хмыкает, вдруг так сладко и спокойно, что по рукам британца проходят мурашки, что по итогу превращаются в очередной вздрог, когда младший вдруг поднимает подбородок британца, заставляя распахнуть веки и поднять голову. — Ты можешь называть меня по имени. В этом нет ничего такого. — Это просто не имеет смысла, — крутил головой старший и его подбородок опускают. Джордж снова вглядывается в чужое лицо, он снова думает, что оно чертовски красиво. Нет же, оно привлекательное, но мысли с него считать так сложно, а стоять так ещё хуже. — Прости. — За что? — Не знаю? За всё, за все эти глупости. — Кто сказал что это — глупости, — Дрим усмехается. Когда он улыбается, то выглядит ещё лучше… — Кто угодно глупый, но не ты. — Нет… Ну, по мне так это довольно очевидно? Я так много надумывал из-за твоей теплоты и всех этих прикосновений, что, кажется, рехнулся! — Прикосновений? Ты про такие? — Джордж следует движению чужой руки, что вдруг поднимает и оказывается на его левой щеке. Это движение оказывается таким успокаивающим, но и в то же время взбудораживающим, что сердце замирает. Джордж не понимает, что происходит, но краснеет лишь сильнее. — Насколько всё должно быть очевидно? — Я-, — его голос срывается, воздух покидает лёгкие. На лице Дрима, несмотря на очень лёгкую ухмылку у уголка губ, выражено явное напряжение, или, может, какое-то принятие? Сложно прочитать эти эмоции, когда на фоне улыбочки видишь сведённые брови у переносицы и при этом так же отвлекаясь на чужой запах и рассматривания чужих волос… — Знаешь, я всегда доверяю… Шестому чувству, если его можно так назвать. Всё, что оно мне говорит, все те подозрения и сомнения, что оно мне приносит, оказывается правдой. Почему же своему ты так не доверяешь? Почему отвергаешь любые возможности и свои чувства? Почему ты не позволил нам просто обсудить это? — Потому что ты мой лучший друг, — единственное, что может ответить парень. Горло пересохло, да и губы тоже. — А если я сделаю так, — вдруг он пододвигается ближе, целуя щёку парня, после чего на ней остаётся влажный след. Парень от этого лишь снова вздыхает. Он уже устал краснеть. С такими темпами он сейчас взорвётся. — Так что-то изменилось? Перестал ли я быть теперь твоим другом? — Нет… Конечно нет, — он поднимает руки и сжимает чужие плечи. — Дело в твоём отношении ко мне, а не наоборот. Я никогда не перестану тобой дорожить… — А если я скажу, что мне понравилось то, что ты меня поцеловал? То, что я… Не считаю это шуткой. Что тогда, а, Джордж? — улыбается Дрим. Британец точно сейчас откинется, где, чёрт подери, воздух и слова. — Перестань, — на выдохе шепчет старший, опуская взгляд. Тэйкену, мать твою, лучше бы тоже смущаться, что это он, чёрт возьми, вообще несёт! Что вообще происходит? — А если я не хочу? — он пододвигается ближе, целуя другую щеку, а после обнимая. Разве это всё реально? Когда же сон закончится? — Ты так уже делал, почему я не могу? Или тебе надо сказать всё словами? — Нет… Я понял… Хотя, нет, я ни черта не понял, мне надо всё обдумать, — бурчит парень в чужое плечо, после позволяя себе опереться о него макушкой и вздохнуть поглубже, так же ощущая чужой одеколон Голова парня идёт кругом. Это очень странный, очень короткий, но именно тот разговор, что он ждал. Но мысли никак не придут к чёткому итогу, всё ещё слишком сложно что-то осознать или принять. Зато Дрим сейчас рядом и он всё ещё его друг. Это самое важное. — Хорошо, я не буду давить на тебя, — спокойно соглашается Дрим. Дэвидсон вдруг чувствует, как его кратко гладят по спине. — Но тогда давай проясним: то, что произошло — глупое недопонимание, да? — Наверное? — прокашливается британец. — Но всё же, почему ты не писал? Почему ты вообще взял на себя такую ответственность? — Потому что недопонимание было и в мою сторону, возможно и серьёзней… Я думал, что ужасно смутил тебя и принудил к поцелую, чтобы отпустить. Весь отпуск отдыхать не мог, мотался из стороны в сторону, а поговорить с кем-то стыдно, — он неловко хихикает. — Но это не так, как можно было так подумать… — Ну ты же подумал идентично мне, не строй из себя всезнайку! — Ты идиот. — Разве? — Да, да ты просто придурок. Я места себе не находил из-за всего этого. — Значит мы два идиота, — они смеются. — Но всё же… Почему ты мне ничего не ответил? За тобой тоже грешок. — Я не ответил потому что… Расстроился, что тебя так долго не было. Мне было не очень, ты столько всего пропустил… Мне… надо было как-то отстраниться, я делал всё что можно, но оно не очень-то и помогло. Учёбой занялся, там… — Я слышал и горжусь тобой. Прости, что так произошло. — Да забили уже и… Спасибо, — Джордж кратко отстраняется, взглядывая на друга. Уголки губ почти незаметно поднимаются. На душе появляется тёплое чувство. — Улыбка тебе очень идёт, намного больше хмурых бровок, — хихикает парень, после вздыхая. — Давай так, запомни: ты — мой друг, а я — твой. Я дорожу тобой, Джордж, и ничего это не изменит. Давай больше не ссориться и не молчать, никогда не молчать, а то, что произошло… Мхм, над этим нам обоим надо ещё подумать, да? — Да… Да, ты прав, — качает головой британец. — Погоди, а давно ты видел ребят? — Ну, минут двадцать назад. Я сначала отнёс бумажки, потом только сюда. — Чёрт, чувак, так я и получаса не поспал? Да ладно, дай мне отдохнуть! — вздыхает парень, но это вызывает лишь смех у младшего. — Ой, да заткнись. Давай отсюда, пока не спалили. ❊-❊-❊-❊ — Хей, ребята, а вы пойдёте на вечеринку? — радостный Карл подсаживается за обеденный стол. Джордж в удивлении вздёргивает бровь, отрываясь от подноса с едой. — По какому поводу? — не отвлекаясь от телефона, бурчит Тэйкен под боком. Британец кратко поглядывает на него, но начинает чувствовать себя неправильно из-за этого, потому отворачивается. — День Святого Валентина, вообще-то! — продолжает улыбаться парень. — Вы, конечно, без пары, но ведь никто не запрещает приходить! К тому же приедет Тина, вы же хотите её увидеть, надеюсь? — Только вот смотреть на облизывающиеся парочки совсем не хочется, — жуя, бурчит Кью. Джордж инстинктивно бросает взгляд обратно на Дрима и, пересекаясь с ним взглядами, кратко хихикает, смущённо возвращаясь к еде. — А я вот ради Тины бы сходил. Мы давно не виделись… — Значит все идут радовать нашу подругу, без исключения, — подытоживает Ник, оглядывая всех и кивая. — Я скину вам адрес, когда мы определимся. Осталась почти неделя, а место никак не найдётся… — Мне без разницы куда, главное не ко мне, — выставляет руки Тэйкен, хихикая. — И ко мне тоже не надо, меня мама убьёт, — повторяет Джордж, после задумываясь и обращаясь к Дриму: — А вообще, я у тебя никогда не был… — Реально? Как это так… — удивляется Карл, высматривая друзей и громко высасывая сок из коробочки. — Просто мой зáмок закрыт для всех, — оправдывается Тэйкен, неловко хихикая. — Не называй свою комнату с шерстью от кошки и разбросанными носками — за́мком. От него там максимум крепость из грязных трусов… — Заткнись, Ник.

❊-❊-❊-❊