someone new

❊-❊-❊-❊

— Джордж, — мягкий мужской голос вдруг обращается к британцу, зазывая к себе. Дрим. Джордж кратко улыбается и мычит, узнавая друга, однако не поднимает век, наоборот, хватаясь за конец одеяла и натягивая его повыше, чтобы спрятаться. — Не будь ребёнком. Просыпайся… Но британец не хочет. Ему сейчас так хорошо, в кровати, под одеялом, так тепло и удобно, а с закрытыми глазами так спокойно. Зимой всегда сложно просыпаться, всегда такая утренняя усталость просто поглощает всё тело и голову, что, даже когда надо, с трудом соображает. Возможно, это немного глупо, по-детски, но Джордж ведь на каникулах, да? У кого, если не у него сейчас есть такое прекрасное право на сон и бездельничество? Пожалуй, он может так весь день проваляться. — Не-ет, я буду спать, — зевает старший, пытаясь отвернуться и зажмуриться, да посильнее, таким образом показывая полное сопротивление словам друга. — Джордж, ну не глупи, надо вставать, — продолжает Дрим, и Дэвидсон из интереса приоткрывает один глаз, сразу замечая, как младший сидит на краю его кровати, немного нависая. — Ты же не хочешь пропустить завтрак? Чёрт, словил так словил. — Ой, да зачем оно мне, — врёт британец, быстро моргая, а после потирая глаза и уже более чётко взглядывая на друга. Разум медленно просыпается, тут же напоминая, где он и что вчера делал. Такое не может остаться незамеченным, поэтому он тут же приподнимается, бросая взгляд на кровать в другом углу помещения и на одноклассника рядом. В комнате на удивление уже очень светло… Странно, а ведь сторона совсем не солнечная. — Погоди, а где Квакити? И почему ты не на тренировке? — А это важно? — хихикает Тэйкен, шмыгая, после также осматривая комнату и снова обращая взор на старшего. — Я ушёл чуть пораньше, вот и всё. Хотел тебя сам разбудить. Ты мне не рад? — Ох, кхм… Конечно, рад, — вздыхает Джордж, падая обратно на подушку и тут же растягиваясь в стеснительной улыбке. — Ладно, эм, какие планы на сегодня? Они тут же оба хихикают, сохраняя недолгое молчание. Кажется, Тэйкен о чём-то задумался, потирая подбородок и продолжительно мыча. — Да так, всё по расписанию, — наконец хмыкает Дрим, вдруг опуская правую руку и проводя внешней стороной указательного пальца по щеке британца, отчего тот тут же замирает. — Мило выглядишь. Такой сонный. — Эм, спасибо, наверное, — зевает Дэвидсон, отводя взгляд в сторону, пока младший кратко поглаживает его щёку, вызывая ранние мурашки. — Какой краткий ответ, для долгого раздумья… — Мне думалось и правда что-то придумать, но мысли совсем никуда не пришли, — тут же мягко смеётся Дрим, заставляя британца немного расслабиться, закатывая глаза. — На самом деле, мы могли бы сходить и покататься на лыжах, или на подвальный каток, но я не знаю, будет ли у нас на это время. — Понятно… Эм, ну я бы на твоём месте волновался лучше о том, что я могу быть лучше тебя. — В чём? В коньках? — Само собой! — улыбается Джордж, слегка наклоняя голову к чужой ладони. С чего такие нежности? Точнее, нет, почему такие нежности? — Вы же наверняка не так часто катаетесь, а вот у меня в городе катков куча, и даже есть открытые, я бы вас сводил туда когда-нибудь, рядом с моим домом был один такой, атмосфера там классная. Джордж часто катался на коньках зимой, особенно с родителями. Он помнит, как, когда сестра была младше, они все вместе ходили в парк с общественным катком и, напялив свои старые коньки, катались там до ночи. Обычно это было в рождественские каникулы и там всегда было много людей, что веселились по полной. Он помнит, как учил сестру стоять на льду и тормозить, помнит, как мама и папа катались под ручку, наматывая круги, и как он иногда встречал своих одноклассников, которых видеть совсем не хотел, поэтому приходилось прятаться. Хорошие времена были. Были. — Эм, точнее у меня в старом городе. Где я жил, — его голос вдруг срывается на утреннюю хрипоту, когда он исправляет себя. — Всё хорошо, — качает головой Дрим, поднимая свою ладонь со щеки старшего и неаккуратно зарываясь пальцами в чужой чёлке, убирая её, и заодно парочку прилипших прядей, наверх. — Тебе не стоило это уточнять. — Мне так не кажется, — морщится Джордж. Чужие пальцы, по-хозяйски перебирающие запутанные волосы, оставляют за собой неконтролируемую дрожь по всему телу. Да уж, Дрим совсем не застенчив, да? Если он хочет что-то сделать, то делает, и ведь британец уже привыкает к этому. Не то что ему становится менее стеснительно, но, пожалуй, через месяцок он испытывать это уже не будет. Хотя почему он испытывает такие чувства во приоре ему тоже не очень понятно. — Ты очень загоняешься, — Дрим прав. Он говорит чистую правду, чёрт, как всегда, но может ли Дэвидсон перестать себя нагонять? Нет. — Ладно, знаешь, давай забьём на это? — шепчет вдруг британец, на удивление самому себе и хватаясь за чужое запястье. — Сколько времени до завтрака? — Да ты лежи, лежи, не торопись, — прерывает его Тэйкен, опуская свою ладонь с чужой макушки. Джордж начинает думать, что утренний контакт закончен, поэтому отпускает его запястье, складывая руки на груди, но оказывается не прав. Наверное, или правильней сказать — как всегда, пользуясь возможностью, Дрим опускает ладонь на, шершавую от лёгкой щетины, челюсть, начиная поглаживать большим пальцем тёплую щеку. — Я же говорю, что пришёл раньше. Ты мог бы поспать ещё чуть, а я бы посторожил. — Только если ты настаиваешь, — усмехается Джордж, быстро сглатывая ком в горле и никак не комментируя поведение друга. Может, британец ещё не совсем проснулся, поэтому всё так остро воспринимается? Оно ведь так работает? Тем не менее британец всё же закрывает глаза, по итогу слегка морщась, ведь свет в комнате не очень-то помогал для настроя на дремоту, или хотя бы отдыха. А также он всё ещё позволял делать Дриму то… То нечто, что он делал с его щекой. Это даже расслабляло, приятное чувство, прямо как объятия или ночной поцелуй в лоб. Его мама тоже так раньше делала, но ощущения совсем другие. Эти ощущения нравились ему больше. Возможно, он бы не отказался от… Нет, наверное, его уже заносит. Дрим гладил его щеку аккуратно, будто наворачивая пальцем один и тот же круг или вырисовывая что-то. Продолжал он это ещё совсем немного, как вдруг начал опускать ладонь ещё ниже, уже поглаживая скулы и позже держась за подбородок. Воздух поспешно покидает лёгкие британца, заодно забирая любое здравомыслие и свежесть ума, что могло бы у него быть сразу после пробуждения. Он быстро и довольно резко открывает глаза, не смея сдерживать любопытство и удивление. Зачем он это делает? Что за муку он устраивает? Британец тяжело выдыхает, возвращая взгляд на лицо Дрима, что, смотря сверху вниз, больно хитро и вовсе уж ехидно улыбается. Его пальцы продолжают сжимать подбородок Джорджа, пока он вдруг не поднимает их чуть вверх, прислоняясь большим пальцем к чужой верхней губе. Не то, чтобы у британца до этого были влажные губы, но теперь они точно пересохли. — Что ты делаешь? — на выдохе шепчет британец, ощущая, как парень чуть приспускает и поднимает его губу. Это всё очень близко. Слишком близко. Просто слишком. Внутри всё замирает, ожидая ответа младшего и парень даже не понимает, что за чувство вдруг комом заседает в горле. Страх? Дрим бы не сделал так просто так, Дрим никогда не делает что-то, не спрашивая разрешения. Что с ним? Что с Джорджем? — Я делаю то, что хочешь ты, Джордж, — совершенно спокойно хмыкает Дрим. Вот же идиот. — Тебе ведь вчера было недостаточно. — Недостаточно? Что ты имеешь в виду? — немного истерично хмыкает старший. Может он сошёл с ума? Или просто бредит… — Да ладно, хватит играться, — качает головой Тэйкен, наклоняясь вперёд и отпуская чужой подбородок, чтобы опереться этой рукой о подушку, прямо рядом с макушкой старшего. — Расскажи мне всё. Всё, что у тебя на уме. — Дрим, я-, я не понимаю тебя, — заикается Джордж, вдавливая себя в матрас и будто пытаясь как-то таким образом убежать, а после дёргая рукой, когда Тэйкен пытается приблизиться ещё ближе. — Ты идиот. Ты издеваешься надо мной? Что с тобой? Не шути так. — Какой же ты самокритичный, — смеётся младший, удерживая чужую руку и утягивая её к собственным губам, после оставляя краткий поцелуй на тыльной стороне. — Даже когда спишь. — «Спишь»? — закусывает губу Джордж, облегчённо смеясь. — Ну ты и засранец, я сплю? Ты прикалываешься? — Возможно, — ухмыляется Дрим, качая головой, а после отводя взгляд к окну. — Умный, умный Джордж. Ничего от тебя не спрятать. — Просто ты идиот. Ты глупый, таким я тебя вижу. Сон? Это всё сон, значит. Какой ужасный и странный сон… — И тут ты прав, — он чуть наклоняет голову, вздыхая. — Но не кажется ли тебе это странным? — В плане? — саркастично смеётся парень. — То, что я тебе снюсь? Что я целую тебя в твоём сне? — закусывает губу Дрим, наблюдая за недоумением британца. — Это неправда, ты меня не… — он не решает договорить, а по итогу и не может, ведь вдруг чувствует чужие сильные ладони у себя на щеках, что тут же притягивают его вперёд, заставляя привстать и… Джордж поднимается с постели в холодном поту. Сердце колотится, как бешеное и дыхание совсем не получается настроить. Он сидит так, глотая ком в горле и пялясь в одну точку на кровати приличное количество времени, когда сознание постепенно отрезвляется и до него доходит звук будильника под подушкой. Парень быстро моргает, как ошарашенный оглядывая комнату и, никого не видя, тянется за телефоном, что показывает ровно девять тридцать утра. Быстро выключив будильник, он на ватных ногах слезает с кровати, с трудом обходя матрас на полу и медленно шагая к ванне. Ещё совсем темно, поэтому он везде включает свет, а заходя в ванну сразу включает прохладный душ, скидывая одежду и тут же запираясь в кабинке. Он весь вспотел, словно пробежал кросс. Джорджу не часто снятся сны, а если и снятся, то он не может похвастаться их разнообразием. Ему никогда не снились «странные» вещи, не снились предсказания или воспоминания, обычно это что-то настолько скучное и рутинное, что он забывает это через секунду. В каком-то плане ему иногда жаль, что в его снах никогда не было летающих слонов, что он никогда не оказывался в сказках или не исполнял свои мечты. Он бы был совсем не против, если бы хоть раз увидел вместо темноты — что-то приятное и красивое. У него не получается мечтать слишком часто, но видимо даже во сне сознание не хочет, чтобы он это делал. Что, конечно, неприятно. Ему такое не нравится, он не хочет засыпать и видеть буквально ничего. Хотя, как уже понятно, у него бывают и другие сны, но они не лучше. Нормально ли спать и видеть какие-то сложные моменты своей жизни? Что ж, его головушка всегда любит такое подбрасывать. И было бы смешно, если бы не было правдой… Если бы Джордж не видел снов, где он попадает в неловкие ситуации или делает какие-то ошибки, ссорясь со всеми и пытаясь весь сон это решить. Это ненормально, ведь так? Просыпаться и уже быть уставшим? Возможно, он слишком много думает, слишком много роется в себе, поэтому у него соответствующие сны. Хочет ли мозг подготовить его к плохим ситуациям, и, если да, то как сказать ему, чтобы он заканчивал с такой благотворительностью? Но теперь его заботит совсем не это. Теперь ему наплевать на все сны, что были раньше. Они просто блекнут на фоне того, какой реалистичный и ужасный сон приснился ему сегодня. Ужасный? Да, наверное, это самое подходящее слово к описанию. Слишком многое надо обдумать. Слишком много всего. Заканчивая с душем и умыванием, Джордж подходит к висящему полотенцу, быстро вытираясь и натянув некоторые вещи, что бросил ещё вчера, вышел из ванной. Что за дурные мысли его преследуют? Как же справиться со всем этим и почему он не может прожить без всей этой задницы, в которую его вгоняет судьба? И, чёрт, если бог есть, то Джордж ненавидит его всем сердцем, всей душой и мозгами. Невозможно же быть настолько жестоким и причинять столько неприятностей в его жизни. Чего бы вообще добивался этот небесный засранец, подкидывая бедному парню столько сложностей? Это просто нечестно, неправильно и гадко. И британца даже уже не волнует, что с его чувствами так играет собственное сознание, его волнует именно тот факт, что сделано это было через Дрима. Сможет ли он когда-либо сказать, что у него был такой сон? Нет. Чёрт возьми. Ни за что на свете! Это же совсем ненормально, их дружбе будет конец, и он будет помечен, как: «странный чувак-извращенец». У нормальных друзей нет таких снов и взаимодействий. Если кто-то узнает — оно всё разрушит. Джордж присаживается на собственную кровать, но это больше похоже на то, будто он на неё падает, тут же зарываясь руками в волосы и бессмысленно глядя в пустоту. Желудок тут же подаёт знак о том, что уже хочет идти на завтрак, но смысла в этом нет, слишком рано. К тому же Дрима он сейчас видеть совсем не хочет. Хочется сбежать, но главное не смотреть ему в глаза. Ему надо бы подумать, побыть одному, но пятнадцати минут, что у него оставались перед завтраком, совсем не хватало. Это всё жалко выглядит. Он жалко выглядит. Ему теперь как никогда хочется убежать от всего этого, от себя и своих непонятных потуг и эмоций. Болезненно растирая глаза, Джордж в очередной раз пытается как можно глубже вздохнуть грудью, также сглатывая болезненный ком из мыслей и сомнений. В памяти британца быстро мелькают разные незначительные моменты и воспоминания, которые лишь ухудшают ситуацию. Ему надо отвлечься. Сделать что угодно, лишь бы не думать об этом больше. В груди очень неприятное чувство. ❊-❊-❊-❊ Sapnap Хей, Джордж, пупсик, ты где? Мы уже в столовой, торопись к нам. Карл скучает. GeorgeNotFound Только он по мне и скучает :( Karl Jacobs Всё правда, приходи и будь со мной!! Они все такие зануды, спаси меня. Quackity Втф??? Джордж кратко хихикает, цокая экрану телефона. Идти до большой столовой оставалось совсем немного, он уже прошёл свой коридор и, покручивая ключ в свободной руке, спускался по большой лестнице на первый этаж. Ему думалось сначала надеть сланцы, ведь, скорее всего он бы потом сразу пошёл в комнату, но сейчас он думает, что правильно решил натянуть кеды. Мало ли, что будет, да и вряд ли он захочет туда сейчас возвращаться. — О, Джордж! — парня отвлекает высокий голос позади. Британец тут же оборачивается, останавливаясь и складывая телефон и ключ в карман шорт. — Доброго утречка! — И тебе привет, Бэд, — натягивает улыбку Дэвидсон, дожидаясь друга и начиная дальше спускаться уже вместе. — Как спалось? Выглядишь уставшим, всё хорошо? — добродушно интересуется парень. — Всё нормально. Поздно уснул, да и сон странный, толком не выспался, — частично лукавит парень, мотая головой. — Понятно. Сны — это важная штука, но не придирайся к ним так сильно, — он хмыкает, хлопая друга по спине. — Мне мама говорила, что не стоит придавать значения каждому сну. Наш мозг часто просто разыгрывает всевозможные сценарии, чтобы понять, как в таком случае на них реагировать в реальной жизни. — Твоя мама уж больно много знает, — кратко улыбается Джордж, позволяя другу сложить его ладонь у себя на плече. Бэд ещё недолго смотрит, будто ожидая, но британец диалог не продолжает. — Эм, да, она детский психолог в частной школе… — оттряхивается Бэд, качая головой. — Она много ещё чего знает. — Круто. — Хм, ага. Наверное, Бэд совсем не об этом хотел поговорить… Но нет надобности сейчас болтать о проблемах, да и, как бы то ни было, Бэд — не тот человек, которому британец что-либо подобное рассказал бы. Проблемы в самом друге нет и в их отношениях тоже, скорее это с Джорджем так. Иногда он слишком много сомневается, чтобы открыто говорить о своих чувствах и мыслях. Такого, конечно, нет с Дримом, они уже построили довольно доверительные отношения, но это было бы просто глупо — обращаться к нему, даже если очень хочется. Он, само собой, мог бы как-то замаскировать это и всё равно спросить, но тут и выкручиваться не получится. Типа: «о, привет Дрим, знаешь, мне тут друг моего друга сказал, что ему снилось какое-то уж больно странное действо с его лучшим другом, не дашь совет?». Боже, нет, это же полный идиотизм! Легче просто забыть про всё это, выкинуть из головы, как страшный сон! Хотя, в каком-то смысле, оно так и есть. Ну, британец же научился как-то переживать сложные и меняющие жизнь ситуации, так что и тут сможет! Они идут ещё дальше и наконец лестница заканчивается. Джордж ещё не очень хорошо ориентируется, поэтому пропускает перед собой Хэйло, что довольно уверенно поворачивает направо и идёт по большому коридору, в котором начинает пахнуть чем-то жареным. Мимо парней проходило несколько других гостей центра и в один момент даже колонна из взрослых ребят и высокой девушки в начале, что довольно резво и громко управляла парнями в строю. У неё был ирландский акцент и почему-то она очень уж сильно запоминалась на слух и вид. Несколько шагов вперёд, несколько служебных помещений позади, и они доходят до больших дверей в очень светлое помещение, наполненное белыми столами и людьми, организованно сидевшими за ними. Несколько людей в фартуках быстро проезжали мимо с тележками и несколько довольно ловко несли подносы с наполненными чем-то тарелками. В правом конце зала, почти в углу, сразу виднеются знакомые макушки, к которым парни сразу идут, аккуратно обходя работников и заходящий народ. Было неловко, совершенно некомфортно подходить к друзьям, пока они пристально за ним наблюдают. Непонятно почему у него это так, но кратко помахав Бэду и усаживаясь за стол, его не покидало чувство тревоги. Это бессмысленно. Никто ничего не знает, почему он так волнуется? — Доброе утро, — улыбается Дрим напротив, и британец молча усаживается рядом с Сапнапом, заодно пожимая ему руку. Рядом с Тэйкеном сидел ещё Карл, а Кью в начале стола, поэтому он просто кивает им. Те с улыбкой кивают в ответ. — Как спалось? Мы не разбудили тебя утром? Сам стол был довольно заполнен: в самой середине стояла салфетница, чайник, корзинка с хлебом и тарелка с бутербродами из сыра и колбасы. У каждого места уже стояли тарелки с кашей, рядом были приборы и уже полные стаканы чая. Ребята явно пришли не так уж давно и их порции ещё были полны. — Да, Джордж, как спалось? — как-то уж больно озабоченно повторяет Кью, наклоняясь над своей тарелкой. — Эм, нормально. Опять была бессонница, но потом я не просыпался, — честно отвечал парень, упуская несколько подробностей, и стараясь по минимуму смотреть на друга, что, как назло, был напротив. — Всё-таки, мне кажется, это не нормально. Тебе лучше сходить к врачу по этому поводу, сдать анализы что ли, хотя бы у психолога появиться, — тревожно бурчит Ник, закидывая в рот ложку каши и тут же запивая сладким чаем. Джордж, не думая повторяет за ним и, оценив вкус, прочищает горло. — Было уже это, проверялся я. К тому же, моя страховка, как человека с Грин картой, и одной десятой всех расходов не покроет. У вас тут всё ну очень дорого, прямо невозможно. — Ну, не сказать, наверное, что бесплатная медицина в Англии прямо уж на уровне по сравнению со Штатами, — закатывает глаза Карл доставая телефон и что-то там высматривая. — А сколько надо прождать, чтобы ты стал официальным гражданином? — мычит Тэйкен, откусывая бутерброд и чуть наклоняя голову. — Мама говорила около пяти лет, — пожимает плечами британец, не отрывая взгляд от тарелки. — А я с семьёй получили уже через три года, — удивляется Квакити, отчего все обращают на него взгляд. — Не знаю, может оно у всех по-разному? — мычит Джордж, задумываясь. — Мы приехали в разном возрасте, по разным причинам. Плюс — Ты из Мексики. — Наверное, — кивает Кью. — Тем не менее, надо что-то с этим сделать, — с набитым ртом говорит Джейкобс, убирая телефон. — Хорошо, Карл, —не желая спорить, соглашается Дэвидсон. — Обязательно что-то сделаю. — Как-то ты не очень заинтересованно звучишь, — хихикает Ник. — Ой, да заткнись, — бурчит Джордж, закидывая еду в рот. — Заставь меня, — ухмыляется Ник, после срываясь на смех и отворачиваясь от друга. — Фу-у, — отпрянул от стола Квакити, тут же реагируя отвращением на грязные шуточки друзей. — Хочу домой. — Я тоже, Карл, давай уйдем вместе, — отвечает Дрим, улыбаясь и, отпустив ложку, кладёт ладонь поверх руки соседа, на что тот игриво хихикает, позволяя продолжить весь этот концерт и нормально взяться с другом за руки. — Какая драма, мне так всё это нравится, — откидывается на спинку Квакити, заодно складывая руки на груди. — Я надеюсь, ты не будешь мешать нашим отношениям, Сап, ты же хороший друг? — подмигивает Тэйкен, взглядывая на одноклассника по диагонали. — Лучше бы это у Джорджа спросил, — вскидывает бровь Ник, щурясь и совершенно игнорируя удивление британца, что вдруг оказывается частью этого. — На что ты намекаешь? — смеётся Джордж, бросая ложку и выставляя ладони в удивлении. — При чём тут я? — А ты разве рад, что этот засранец, — он выставляет палец и направляет его на Карла. — Забирает у тебя парня!? — Он не мой парень, с чего мне возмущаться! — смущается Дэвидсон, в шутку ударяя соседа в плечо и после бросая взгляд в сторону Дрима. Теперь все эти шутки ощущается ещё ужаснее. Кто-нибудь, спасите его. — А ты чего молчишь? — А что я? — выпучивает глаза Тэйкен. — Ты мне изменяешь? — наигранно охает Джейкобс, вырывая свою руку. Квакити с интересом закидывает в рот полную ложку каши. — Вот так? Даже не скрываешь! — Нет, Карл, не бросай меня! То, что было между нами с Джорджем — ошибка молодости! Не бросай меня… — показательно громко говорит Дрим, после откидывая голову назад и прислоняясь тыльной стороной ладони ко лбу. — Ладно, пошли в номер кувыркаться! — «прощает» блондина Карл, тут же меняя настроение и растягиваясь в улыбке. Что за идиоты… Джордж закатывает глаза, прикрывая ладонью глаза и пытаясь спрятаться от всего. Он украткой видит, как Кью повторяет за ним, потому хихикает, но тут же перестаёт, когда слышит под столом какое-то шуршание, а после болезненный «ауч» от Тэйкена, что заставляет поднять глаза. В удивлении старший начинает осматривать друзей, но замечает лишь серьёзное лицо Сапнапа, что погружён в свои мысли со взглядом в сторону Дрима. Неужели он его пнул? — Ну ты засранец, Ник, — приглушённо смеётся Дрим, скалясь, а после наклоняясь под стол, видимо потирая больное место. С чего такая… Ревность? — Да просто на всю столовую уже орёте о своих гейских отношениях, — хмыкает Сап, ковыряясь в тарелке ложкой. — Ну и ладно, а какая остальным разница, — прищуривается Карл на парня напротив и тот сразу же как-то странно мотает головой, никак не отвечая. — Мда, ну ясно всё… — Знаете, а давайте уже просто кушать? — пытается подвести итог Кью, хлопнув в ладони. — Я согласен, — быстро мотает головой Джордж, а после поворачивается на Тэйкена, что тоже смотрит на него. — Всем приятного аппетита. Интересно, а почему Дрим так спокойно берёт других за руки? Почему он не берёт за руку Джорджа? Откуда такие исключения? Или он брал его за руку… Он ни черта не помнит. — Ладно, вы правы, приятного аппетита, придурки, — прокашливается Ник, улыбаясь. — Как скажешь. Драчун, — закатывает глаза Тэйкен. И больше они правда не болтали, пару словечек максимум, а в основном чистое жевание. Перед их столом несколько раз проходили учителя, приветствовали, говорили что-то бессмысленное про тренировки и уходили. С такими темпами Джордж довольно быстро съел почти всё, да так, что на его тарелке уже лежала не каша, а бутерброд и чай в кружке поменялся в третий раз. Будем честны, ему скучно. Кто же знал, что сидеть в компании друзей, но в полной тишине — ужасное занятие? Вздохнув над тарелкой, он поднимает глаза, упираясь в Дрима, что пожёвывает бутерброд, смотря в телефон. В голове сразу появляется детское любопытство, спросить, что делает друг, но Джордж себя останавливает. Это было бы глупо. Он осматривает стол и друзей дальше, но, к сожалению, не находит никого и ничего, что могло бы его развлечь. Все завтракают и занимаются своими делами… Скукота полная. Взгляд старшего возвращается на Дрима, и Джордж продолжает кратко посматривать на него ещё добрую минуту, высматривая, как он держит телефон и стучит по экрану, отчего постепенно втягивается, уже не отрывая взгляд. Джордж не знает почему позволяет сам себе пялиться на друга. Да, «пялиться» тут подходит лучше всего. Он довольно нагло просто смотрит на него не отрываясь, и даже не понимает почему. Он не знает, почему ему так нравится и хочется открыто рассматривать друга, его веснушки и лицо в целом. Ему просто нравится и поделать с этим ничего не получается. И ведь, казалось, он уже кучу раз так делал, он знает, как выглядит Дрим почти наизусть, да так, что если бы он умел рисовать, то наверняка составил бы его точный портрет, однако из-за собственных особенностей — этот портрет состоял бы из самых ужасных и неподходящих цветовых решений. Наглость, какой же он наглый. Джордж поднимает тёплый стакан из прозрачного стекла и кратко отпивает горячего, но чертовски сладкого чая, после на секунду отстраняясь, чтобы остудить язык. Он всё так же втыкает в одну точку в лице парня напротив и вдруг на секунду задумывается: «а не выглядит ли он странно?». Ему хотелось бы думать, что такие вещи его не волнуют, что он взрослый парень и это его проблемы, но это будет неправда. Это просто глупая ложь, он всегда волнуется о том, как выглядит в чужих глазах, как он выглядит в глазах друзей и особенно Дрима. А вдруг он заметил это и думает о Джордже всё самое ужасное? Какие противные навязчивые мысли. Дрим бы никогда так не сделал, он не будет так думать о Джордже, ведь так? Конечно, да, чёрт подери, почему у него вообще могли быть такие мысли! — О, точно, Джордж, мы забыли предупредить. Квакити сказали, а тебе нет. Так вот, нам же предоставляют новую комнату, — британец тут же встряхивается, опуская взгляд на тарелку, а после обратно на друзей, когда начинает говорить Дрим, опуская телефон. — Точняк, совсем забыли. У нас, короче, будет крутецкая комната, там две кровати, но они типа двухместные, большие такие, там вообще должно быть много места и классная ванная, а ещё телевизор и балкон. — Я прям завидую, — хихикает Джордж, после чуть откашливаясь. Бутерброда почти не осталось, да и другие уже доели и лишь допивают чай. — Слушайте, а может у вас затусим? Я тоже как-то завидую, но мы же предоставили вам у нас место? А теперь вы делитесь? Устроим вечер кино или типа того, сдвинем кровати и будем тусить? – предлагает Карл — У нас огромная тренировка, думаешь будет время? — логично спрашивает Ник. — Ну, можно отзаниматься по программе в другое время, или может отпроситься? Хотя бы на часик раньше? — упирается парень. — Мне кажется, если хорошо попросить Шлатта, то он разрешит и даже Эйча убедит, — поднимает глаза Кью, после посматривая в сторону учительского стола. — Особенно, если это сделает Дрим. — А чего сразу я? — вскидывает брови парень, осматривая одноклассников. — К тебе у них больше доверия, да и репутация, сам знаешь, — спокойно отвечает Джордж. На самом деле, правда, Дрим подойдёт тут лучше всего. — Да, Дримми, срази их своим очарованием, любимый мой, — начал отправлять воздушные поцелуи Сап. — Иди ты… ❊-❊-❊-❊ Кровать довольно продолжительно и неожиданно скрипит, когда британец быстро приземляется на край матраса. Какой многообещающий и нежданный звук, которого не было раньше… — Моя кровать, кажется, успела постареть всего за одну ночь, — бурчит Джордж, приподнимаясь и прыгая на ней сидя ещё несколько раз, мало-помалу, но получая подобные продолжительные скрипы. — С чего это так… — Просто она не предназначена для двоих, — отвечает на вопрос Дрим, ковыряясь в сумке, а после вытаскивая какой-то тонкий резиновый обруч для волос, который специально закручен спиралькой, чтобы собирать все локоны. Джордж откашливается, принимая смелый ответ друга и пытается никак это странно не прокомментировать, однако в мысли врываются небольшие шутки, что тут же хочется выбросить, чтобы разбавить обстановку. — Мне казалось, с нашими-то весовыми категориями мы могли бы сойти за одного. За одного большого и тёплого человека. — На подобии кого-то типа Сапнапа? — хихикает Дрим, натягивая на голову обруч и после убирая его назад так, что он утягивает все светлые волосы назад, обнажая лоб. — Он тебя убьёт за такое, — качает головой Джордж, высматривая лицо друга. — Ты первый начал. — Ты первый лёг ко мне, моя отстойная кровать — твоя ответственность. — Да ладно тебе- — Ты уже ведь второй раз ложишься ко мне, — вскидывает бровь Джордж, складывая руки на груди и чередуя в голове некоторые воспоминания. — Ко всем парням в кровать укладываешься? — Ты придурок, — скалится Тэйкен, будто слегка смущаясь. — Хотя, если быть честным, если бы я остался в комнате с Ником, то вот он бы точно напросился бы полежать со мной, в отличии от тебя. Он постоянно это просит, будто ребёнок, наверное, поэтому у них с Карлом всё так затянулось. Два тактильных идиота. — О чём ты? — Ну, я сам не очень понимаю, что между ними, но мне всегда казалось, что они встречаются, — довольно открыто и спокойно предполагает блондин. — Встречаются? Я ни разу не видел, чтобы они… Ну, не знаю, целовались? — оспаривает Джордж, не очень принимая в голове такой расклад. — Не обязательно целоваться, чтобы проявить такие чувства, к тому же они тусуются очень часто и не в нашем присутствии, — серьёзно говорит Дрим, как-то хмурясь и отходя от сумок, после присаживаясь рядом с Джорджем, что тут же слегка отодвигается. Это было совсем неосознанно и так глупо, что он тут же пододвигается обратно, стараясь не показаться странным. — Поцелуи это же не пик и совсем не начало отношений. Всё это намного сложнее. — Я понимаю, просто… Просто для меня всегда поцелуи казались чем-то уж больно… Как бы… Интимным и близким уровнем взаимоотношений? Я понимаю, что люди целуются и так, совсем не зная друг друга, но я так не могу. Не смогу как-либо позволить поцеловать себя кому-то просто так, — британец опускает взгляд, хватаясь за собственные пальцы и ковыряя заусенец на указательном пальце. Целоваться в реальной жизни он не может, а сны видеть об том запросто, да? — А поцелуй в лоб считается? — тихо спрашивает Дрим, отчего Джордж тут же поднимает на него взгляд. — Мм? — Мне обязательно отвечать? — откашливается Дэвидсон, выглядывая на взволнованное лицо Тэйкена, что в нетерпении вдруг облизывает губы и будто совсем не знает, как ответить. Младший глубоко вздыхает, поднимая руку и вдруг поправляя волосы британца назад, отчего тот удивляется и сначала чуть морщится. — Хотел ли бы ты, чтобы это считалось? — Джордж— Дверь в ванну быстро открывается, оставляя за собой негромкий стук о стену и шуршание чужих тапочек. Британец не знает, насколько и как шустро он вдруг отпрыгивает от друга в другую часть кровати, оно выходит как-то само, будто их застали за чем-то ужасным. Но всё было совсем не так. Если говорить честно, ничего вообще не было. Если бы их увидел Кью, то и ничего бы не случилось, но что-то в сознании включило такой сильный рефлекс и моментальную панику, что он просто отлетел, как ошпаренный, заодно теряя нормальный настрой дыхания, сердцебиение и красноту лица, задыхаясь в углу злосчастного матраса и выглядя как смерть. Белая смерть. — Кхм, — громко откашливается Тэйкен, бросая быстрый взгляд на друга рядом и поднимаясь, как раз к тому моменту, когда к ним выходит Квакити, зачёсывающий мокрыми ладонями волосы в кепку. — Я готов, смотрю Дрим тоже, ты-то, Джордж, пойдёшь с нами? — посвистывая, констатирует Кью, чуть шмыгая и наконец убирая руки от волос. — Круто, эм, да, почему бы и нет, сейчас найду, что надеть, — зациклено кивает старший, поднимаясь и, аккуратно обходя американца, подходит к шкафу, открывая и тут же наклоняясь к своей полке. — Только давай скорее, Джордж, переодевайся тут, не бегай в ванну, — поторапливает Дрим, что вызывает лишь недоумение. С каких пор такая мелочь важна? — Да, Джорджи, ножки в ручки и погнали. — Почему это я должен переодеваться тут? Вы все там, а я тут? — возмущается парень, выпрямляясь со спортивными шортами и майкой в руках. Желания переодеваться тут совсем не было, точно не перед ними, не перед ним. — Да ладно, какая уже разница, ты столько раз переодевался передо мной в раздевалке, чуть ли не танцевал раньше, давай, не тупи, — закатывает глаза Кью, подходя к своей кровати и, почёсывая шею, поднял с подушки телефон. Не то, чтобы в такой ситуации у Джорджа был выбор. Веселить эго Дрима, что сейчас с ухмылкой смотрел на него, и идти в ванную совсем не хотелось, поэтому и ничего не остаётся, кроме как обратно уйти к кровати и, несмотря на кого-либо, быстро стянуть футболку. — Слушайте, а вы хотите сходить на канатный подъём, если будет время? — вдруг предлагает Кью, не отвлекаясь от телефона. — Можно, но когда? Если сегодня у нас ночёвка, то только завтра и максимум на час, — размышляет Дрим. Его голос сначала чуть срывается, отчего он сжато договаривает остальную часть предложения. Джорджу интересно отчего это, но он сдерживает любопытство, так и не поворачиваясь на друга, шустро натягивая майку и переодевая шорты. — Да я и сам не хотел сегодня. Я, конечно, готовился к физическим нагрузкам и начинал всё это дело ещё до занятий, но у меня всё равно всё болит, будто меня, извиняюсь, и там и тут… — Джордж не может сдерживать смеха, слушая это, в общем-то даже Кью, после собственных слов, начинает хихикать. — Я чувствую себя так после каждой физкультуры, — закатывает глаза британец, складывая штаны и футболку, а после поправляя майку, что, как назло, прилипает к телу и лишь больше обнажает отсутствие у него хоть какой-то физической массы. — Кто же тебя бедного шманает так? — ухмыляется Тэйкен, подбирая с пола небольшую сумку. — Мне казалось, ты, — отвлекается от смартфона Квакити, поворачиваясь на Дрима и тут же поднимаясь. — Справедливо. — Заткнитесь оба. — Уф, мы его разозлили. ❊-❊-❊-❊ Джордж ещё не был в этом зале и, кажется, он прекрасно понимал почему. Весь зал состоял из двух секций и по сути являлся огромным подвальным помещением с одним полем пятьдесят на двадцать пять ярдов, и небольшими теннисными и волейбольными площадками. На крупном и главном поле никого не было и вообще было удивительно, что оно свободно, однако всё остальное было занято: какие-то люди занимались баскетболом, кто-то отрабатывал подачи с друг другом, кто-то со стеной, несколько девушек довольно громко играли в теннис и в основном любое свободное место было занято спортсменами или работниками, что следили за чистотой. Джордж не может скрывать любопытства и, крутя головой, осматривает всё что попадает на глаза, особо задумываясь на высоких потолках и длинной стене с различными тренажёрами и нужными вещами, типа скакалок, мячей и так далее. Все так работают тут, ему тут будто и делать нечего. Он лишний. Он и представить не может, чем ему здесь заняться, за что взяться и что он вообще сможет сделать. А сможет ли вообще? Конечно, нынешний учитель физкультуры в школе его чуть подтянул, теперь он выдыхается не после первых трёх минут урока, а после семи, это очень неплохой результат, однако он так и не приметил в себе какие-то способности, что должны были проявиться. Он всё ещё не очень-то быстр, совершенно не силён и совсем не ловок. Он мог бы похвастаться своими навыками в играх намного больше, чем в реальной жизни, однако случая как-то совсем не попадалось и вряд ли попадётся. К слову, почему они всё ещё идут? Шатен в удивлении мотает головой, как понимает, что они никак не могут остановиться и прошли своей компанией уже почти весь зал. Ему логично думалось, что свободное поле каким-то образом будет принадлежать им, ну или, если быть точнее, его личной команде футболистов, но видимо уже нет. Из-за майки и её не очень-то широких плеч, длинная ручка спортивной сумки начинает заметно натирать, потому Джордж хватается за неё, приподнимая, а после перевешивая на другое плечо. Ещё одна причина не любить всё связанное со спортом в копилку. — Ребята, а куда мы, собственно, идём? — наконец-то осмеливается британец, привлекая взгляды друзей на себя. — Спортзал. Мы же идём вне расписания заниматься, так что выбора нет, идём, как обычные люди, — откликается Ник, после хмыкая и на секунду опуская уголки губ. — А какой смысл футболистам во всех этих упражнениях, мне казалось, вы должны заниматься чем-то другим, — поджимает губу старший. — Да ладно, зануда, так и скажи, что передумал заниматься, — улыбается Квакити, из-за чего британец корчится в его сторону, тут же показывая язык. — На самом деле, он, в каком-то смысле, прав, — дёргает плечами Карл. — Эй, ты должен был меня поддерживать! — Нет, правда, — перебивает Дрим. — Ты прав, Джордж, однако мы правда не можем позволить себе нужные для футбола упражнения, поэтому остаётся тренироваться и держать форму. Нам ничего не запрещает тренировать выносливость и все дела, понимаешь? Плюсом, возможно, мы устроим небольшое соревнование с другой командой из Нью-Йорка, что приехала только сегодня. Они друзья Шлатта, так что он точно что-то придумает, и, скорее всего, оно будет связанно не с футболом. — Он всегда что-то придумывает, — закатывает глаза Кью, отчего Джордж, понимая намёк, бросает на него удивлённый взгляд. Остальные совершенно никак не реагируют, поэтому мексиканец тут же показывает другу расслабиться и отвернуться. Джорджу не надо повторять дважды, и он сразу же поворачивается в другую сторону. — Ну ладно, мы-то найдём чем заняться, а что насчёт тебя, Джордж? — поворачивается на британца Ник. — А чего я? Не знаю, йога? В конце концов, я могу посмотреть на вас, — дёргает плечами парень. — Ну это просто уже нечестно, будешь опять перед глазами, как соль на рану, сидеть и хвастаться своим бездельничеством. Зачем ты тогда вообще пошёл? — мычит Карл. — Ой, да ладно, — закатывает глаза старший, после зевая. — Вот, смотри, Джордж, вон там вход, мы сейчас зайдём и найдём тебе такое занятие, что ты пожалеешь, что пошёл с нами! — вдруг указывает в сторону каких-то дверей Квакити, после подбегая к другу и бросая ему ладонь на плечо. — Ты меня запугиваешь? — Да нет, просто предупреждаю, — хихикает Квакити. — Если что, Квакити, мы тебя полиции не сдадим, — поддерживает Дрим, ухмыляясь, а после проходя вперёд, к двойным пластиковым дверям и, покрепче ухватившись, открывает одну из них для друзей, удерживая её всей спиной. — Проходите скорее! Оценив геройство одноклассника, все, без вопросов, проскочили вперёд, в шутку отдавая небольшой поклон, перед тем как окончательно завалиться в помещение. На удивление британца, народу было немного. Парочку людей на длинном ряду беговых дорожек, несколько женщин на ковриках у больших зеркал и большой бородатый мужчина, у которого явно был день ног и самое серьёзное лицо в Америке. Интересная компания, да? Тем не менее теперь там были ещё и парни, у которых тут же разбегаются глаза от идей, чем бы заняться. У Джорджа тоже глаза разбегаются, но скорее от страха и от всех этих весовых тренажёров. Да уж, сядь он на тот же тренажёр, что и тот строгий дядька, то и не осталось бы его в живых, да его бы просто не осталось. — Ладно, парни, давайте по расписанию с разминки и скакалки, — подходит сзади Дрим, хлопая в ладони и возвращая таким образом парней в реальный мир. — Бегом-бегом, парни, отработаем и вечер свободный. — Ага, исключая то, что до вечера ещё будет несколько тренировок, — вздыхает Ник, доставая из небольшой сумки на поясе наушники. — Как пессимистично, — хихикает Джордж, после протягивая сумку с плеча Квакити. Конечно, это были не вещи британца, да он кроме телефона в кармане и наушников на шее ничего не взял. — Ладно, мы пойдём, — разочарованно хмычет Ник, хватаясь за Квакити и Карла, и, бросив нечитаемый взгляд, начал уводить их в сторону. — Так, Джордж, эм, я даже на знаю, что тебе поделать, — подходит к старшему Дрим, когда остальные отходят и освобождают места. Джордж тут же опускает взгляд и отворачивается, будто рассматривая зал: — А что будешь делать ты? — Пойду на дорожку. Возможно, ты и правда можешь пойти на йогу или типа того, — поджимает губу Тэйкен. — Так давай я с тобой, — поднимает с шеи наушники Джордж, после надевая их так, чтобы вся чёлка ушла назад. — Потаскаюсь за тобой, ты не против? — Конечно, нет, кхм, тогда пошли, — кивает американец, указывая рукой в сторону и после туда же и шагая. Кажется, в ряду дорожек было около десяти, они не могли похвастаться своей современностью, хотя не то, что Джордж часто видит подобные тренажёры. В общем, они были нормальные, обычные дорожки. Парни прошли мимо первых, тех, что были заняты, и встали сразу на те, что были свободны. Дрим сразу наклонился над панелью, довольно быстро выбирая режим и скорость, но почему-то не нажимая на старт, а поворачиваясь на Джорджа, что, держась за две рукоятки по бокам, заглядывал на чужую панель. — Что тебе выбрать? — кратко улыбается Дрим, наклоняясь к чужой панели и высматривая выбор. — Ох, эм, я не знаю? Может, обычное кардио? Тут такое есть? — выпучивает глаза Джордж, после почёсывая подбородок и взглядывая на панель с картинками, что изображали режимы. — Хорошо, вот, — тихо хихикает парень, на что-то нажимая и после отстраняясь. — Вон там плюс и минус, в правом углу, они управляют за скорость, снизу кнопка начала и остановки. — Понял, ага, а какой режим у тебя? — Обычная тренировка на выносливость. Она постепенно сама увеличивает скорость, но это не для новичков. — Оу, понятно, — кивает британец, доставая из кармана телефон, пока со стороны начинает слышаться звук постепенно нарастающих на месте шагов. Не долго ковыряясь в телефоне, Джордж включает себе первое, что попадается, и обратно убирает телефон, закрывая его в кармане под клёпку. Ну всё. Тренажёр негромко пищит, когда Джордж быстренько жмёт на кнопку старта, и начинает разгонять парня на шаги. Британец с интересом смотрит вниз, на крутящуюся ленту, и поднимает глаза лишь тогда, когда скорость налаживается и интерес пропадает. Это не так уж сложно! Каким бы интересным занятием рассматривание пола не было, но всему приходит конец, потому Джордж снова ищет себе объект, которой он мог прожигать взглядом до конца бега. Так как они находились в подвале, то тут не было больших окон с красивым видом, а только небольшие подвальные окна, в которых мало чего можно разглядеть. Неужели предстоит пялиться в стену? Британец мотает головой ещё добрую минуту и только потом решает взглянуть на то, как дела у Дрима. Захватывающее зрелище. Почему-то старшему всё думалось, что тренировка для Дрима, с его-то режимом, будет трудна, что он будет уже на последнем вздохе или что-то подобное, но он не прав. Лицо Тэйкена напряжено и сосредоточено на стене впереди, его скорость всё ещё постепенно набирает обороты, однако сам он довольно глубоко и размеренно дышит через нос, да так, что в ритм поднимает грудь, заставляя майку тоже шевелиться. Джордж не задумываясь вдруг откашливается, отворачиваясь, старается не пялиться на друга, как за завтраком. Надо избавляться от этой вредной привычки! — Ну что за херня, — почти про себя шепчет Джордж, отворачиваясь в противоположную сторону от друга, жмурясь и обругивая себя по полной. В остальном тренировка шла… Нормально. Или даже можно сказать, что тренировка бежала на коньках, а Джордж полз за ней задним местом вперёд. Парни, явно знающие, что делать, так и делали, что шли по какому-то списку у себя в голове, ровное количество времени проводя на каждом нужном им тренажёре, начиная от скакалки и бега, который они начали, до весов, что поднимали. Джордж бегал за ними точно будто собачонка, что не знала за что схватиться. Он пробовал скакалку, после бега, но, чёрт, выдохся на первой сотне прыжков; пробовал ударять висячую грушу, с трудом надел перчатки, но потом вроде всё неплохо шло, рядом стоял Квакити и они немного пошутили друг с другом, договариваясь подраться, так британец потом так ударил этот висячий тренажёр, что он от инерции полетел на него обратно, отчего он с трудом устоял и потом сидел минут десять на передышке, потирая красный, от удара искусственной кожи, лоб. Путешествия на задницу у него никогда не закончатся… Тем не менее, у него также получилось немного поднять не тяжёлые веса из положения лёжа и ровно десять раз покачать пресс, что являлось на десять больше, чем он делал на физкультуре, пока не видел учитель! Он часто слышал, что спорт помогает отвлечься и полезно провести время без загонов и, кажется, ему всё больше это понятно, ведь большое количество времени у него и мысли про утро не было, а присутствие Тэйкена, как наблюдающего, чтобы он не убился, совсем не смущало. Ему нравится думать, что он сделал хорошую работу и отлично потрудился. Ему так сказал Дрим, так что это наверняка правда. ❊-❊-❊-❊ — Это что за царские хоромы? — восклицает Карл, скидывая обувь и забегая в чужой номер. — Я начинаю чувствовать ущемленность… — Так перестань? — ухмыляется Ник, проходя следом и после останавливаясь у стены. — Ладно, проходим-проходим. Руками ничего не трогаем, смотрим и завидуем. — Ой, да заткнись, — смеется Джордж, бросая пакет с едой и обувь на полу, и швыряя в друга первый же тапок, что он видит. — Ауч! — Эй, это вообще-то моё! — тут же кричит Кью, забирая свою вещь у Ника, что уже собирался отправить этот тапок обратно в полёт. — Давайте без драк, — мотает головой Карл, заходя в комнату и, по-хозяйски перешагнув через чужие сумки, встаёт у кроватей, оценивая то, как их можно пододвинуть. — Почему я один тащу всю еду? — подаёт позади голос Дрим, которому, как и британцу, выпала роль нести все снеки, которые они смогли достать из автомата. — Проходите уже, не толпитесь тут хотя бы. — Хорошо, мамочка Дрим, — улыбается Кью, поднимая пакет Джорджа и перекидывая его на кровать, после в развязной походке проходя по комнате, оценивая её внешний вид. Британец и Тэйкен заходят следом и кратко подглядывают за чужой реакцией. — Ну да, и вправду красивая комната, — качает головой Джордж, как вдруг слышит позади шуршание. — Да, мне тоже нравится, — разносится над ухом от Дрима, что кратко улыбается, а потом обходит парня, чтобы скинуть всё на кровать. — Давайте сдвигать, только поднимите одеяла с внутреннего края, чтобы они не застряли. — Как скажешь, сэр, — выпрямляется Карл, подходя с Тейкеном к кровати, что ближе ко входу. Вздохнув, Ник и Джордж уходят к кровати у окна, пока Квакити быстро пробегает между и поднимает с краёв кровати одеяла. — Задвигайте! — О-па, — на вздохе шепчет Джордж, начиная толкать кровать в середину, что оказывается довольно тяжёлым делом, однако, раз он не один это делает, по итогу кровати быстро встречаются на середине комнаты, а по краям сразу появляется много места. — Теперь это можно назвать королевской кроватью, — воодушевлённо вздыхает Ник, усаживаясь на край, пока Квакити переелезает через всех и, поправив подушки, усаживается на самую середину, складывая руки за голову и закидывая ногу на ногу. — Да, но только ты совсем не король, — хихикает мексиканец, дотягиваясь до небольшой упаковки чипсов и в пакете тут же открывая её. — А кто же, если не я? — вскидывает бровь Ник, усаживаясь ближе под правый бок Кью и залазя рукой в упаковку снеков. — Конечно же я, — поправляет волосы Джордж, ехидно улыбаясь, и забирает с тумбочки пульт большого телевизора перед кроватью. — Что будем смотреть? Вы уже знаете, как он работает? — Я уже всё распланировал! — тут же махает рукой Карл, прося Джорджа перекинуть пульт. — Мне вообще без разницы, так что рассказывай, — бурчит Дрим, усаживаясь рядом с Кью, таким образом по двум краям кровати как раз хватает места для Джорджа и Карла. — Я помню с прошлого года, что тут есть один канал на всех телевизорах, с крутыми старыми подростковыми фильмами. Я думаю, стоит включить его, — воодушевлённо рассказывает Джейкобс, тут же нажимая на включение телевизора и, когда он загорается, начинает листать каналы. — Откуда ты знаешь про это? — присаживаясь рядом с Дримом, спрашивает Джордж, после бросая на рядом сидящего друга, с набитым ртом из-за чипсов, быстрый взгляд. — Эм, ну тут в конце коридора есть кресла и небольшой телевизор, где обычно сидят спортивные, но уставшие бабули или дети. Вот там я и узнал… — хихикает парень, зажимая кнопку переключения каналов и перелистывая в конец списка. — В конце концов это довольно современный телевизор, тут наверняка есть интернет, в котором можно будет что-то найти. — Бабушки тебя явно любят, — скалится Квакити, после смеясь вместе с Ником. — Да ладно вам! О, вот, нашёл, — наконец останавливается Карл, откладывая пульт в сторону. На экране шла реклама. Однако в самом верху была небольшая колонка, говорящая о следующем кино. — Во, смотрите! Как хорошо мы попали, сейчас будет ночной марафон «Дневника Принцессы»! — Не думал, что буду когда-то сидеть в компании взрослых парней и смотреть подростковые мелодрамы, — закатил глаза Дрим, улыбаясь. — Вау, Дрим, мы у тебя первые? — вырывается у Джорджа, после чего ни он, ни другие не могут сдерживать смеха. Конечно, кроме самого Тэйкена, что в смущении и с попыткой подавить улыбку — отворачивается. — Вы ужасны… — Мы уже друзья, Дрим, от нас уже не отделаться, — похлопывает того по плечу Квакити. — Никогда. — Ага, потом поселимся с тобой, — подхватывает Ник. — Не дай Бог! — Даже если бы он был, то не спас бы тебя, — подмигивает Джордж, после отворачиваясь и прокашливаясь. Откуда столько смелости? — Тихо! Фильм начинается, — вдруг восклицает Карл, что к чёрту прерывает всё, что хотел начать отвечать Дрим на приколы друзей, поэтому ему приходится лишь охнуть и откинуться на подушки, заодно притягивая к себе пакет, который притащил Джордж, и вытаскивая оттуда пакетик сока. — А сколько оно длится? — всё-таки тихо спрашивает Дрим, отрываясь от напитка. — Часа два, — не отрываясь от экрана, сообщает Карл. Он так уже втянулся, а ведь только всё началось. — И вторая часть тоже. — Боже… — Им тут и не пахнет, — закатывает глаза Кью. — Передай печенье из пакета. — Как скажешь… Несмотря на то, сколько времени занимал первый фильм, чем больше парни втягивались, тем быстрее, казалось, шло время. Вот только главная героиня показана как бедная и не очень везучая девушка, как она уже узнаёт о том, что является наследницей престола какой-то европейской страны и весь её имидж невероятно меняется. Фильм, наверное, совершенно не задумывался на такую аудиторию в виде компании друзей, что сейчас собрались, однако, это работало, так что какая уже разница? Минута за минутой и фильм приближается к концу. Главная героиня налаживает отношения с Королевой-бабушкой и принимает свою судьбу. Хороший и классический фильм, оправдал все ожидания и само название! И вот, куча упаковок чипсов и сока позади, уже середина второй части. Теперь героине надо стать не принцессой, а королевой… Кажется, всё начинает затягиваться. От скуки Джордж ненадолго прикрывает веки, уже не вынося просмотр яркого экрана в такой тёмной комнате. Так оказывается и вправду лучше, даже шум и разговоры парней не мешают. Видимо он правда очень умотался сегодня… Может ему вздремнуть? — Джордж…? Нет, только не опять. Когда ему уже дадут поспать? — Не будь ребёнком. Просыпайся… Где-то он уже это слышал. — Фильм скоро закончится, не кидай меня, — большая ладонь кратко трясёт его, придерживая за ворот около ключиц. Джордж довольно быстро открывает глаза, когда осознаёт, что реально заснул, однако из-за утреннего инцидента всё сложнее отличить сон от реальности. Всё-таки, не сумев определиться, он продолжительно мычит, желая продолжить сон и снова закрывает глаза. Зачем решать проблемы, если можно убежать, да? — Джордж, ну не глупи… Ты же не хочешь пропустить ничего? Так, к чёрту, это слишком. Какого чёрта это звучит так знакомо? — Я не сплю, — шепчет Джордж, перехватывая чужую руку у ворота. — Больше не сплю. — Прости, конечно, что разбудил, но они очень уж втянулись в фильм, я заскучал. — Всё нормально, эм, — мотает головой Джордж, осматривая комнату и отпуская чужую ладонь. На глаза попадает телефон на тумбочке, который он тут же берёт, проверяя время и зарядку. Он совсем не хочет сейчас опять эти тихие и слишком близкие разговоры. Он не сможет пережить это без последствий в, чёрт знает, какой раз. Надо уйти от этого и самой темы. — Ой, у меня совсем процентов не осталось, я схожу быстро за зарядкой. — Оу, ладно, — кивает парень, убирая с парня руку и чуть отодвигаясь, пока британец поднимается и, надев тапки, сонно выходит из комнаты. Джордж не совсем понимает, почему у него появилась настолько сильная надобность поскорее выйти, оно как-то само взбрело у него в голове и казалось совершенно верным в данный момент решением. Прошагав немного от двери, парень подходит к свободной стене, тут же присаживаясь и глубоко вдыхая прохладу коридора. Всё длинное помещение уже пусто и совсем тихо, не все лампы горят, лишь частично освещая, а шум доносится только из некоторых комнат. Так тихо. Так хорошо. За весь прошедший день Джорджу так и не удалось как-либо обдумать все что с ним произошло. Казалось, весь день он только и пытался отвлечься от этого. Он занимался всем, и даже спал днём, только бы не оставаться с мыслями наедине. Наверное, он неправильно поступает с Дримом. Он же совсем ничего не знает, это совсем не его проблемы. Это такой невзрослый поступок со стороны Дэвидсона… Парень вздыхает, потирая переносицу. Надо забить на это всё, выкинуть уже из головы, чего он как ребёнок топчется на одном месте? Хотя, а как по-другому? Как не ступать на одни и те же грабли? Ну что за чёрт… Как вообще начать решать это всё? Джордж поднимается с места, закусывая губу и начиная ходить по кругу, окунаясь в мысли и пытаясь сделать… Что-то. Решить проблему и больше никогда к этому не возвращаться... Но ему так не хочется терять возможность, чтобы Дрим снова его обнял, чтобы он снова что-то тихо и сладко рассказывал, чтобы он беспокоился о нём и думал так же, как и думает британец. А что вообще значил их разговор перед тренировкой? Когда он спросил, про этот глупый недопоцелуй? Он так и не понял, спрашивал он это с позитивной окраской или нет... Джордж, по правде, очень хотел бы, чтобы оно считалось, чтобы Тэйкен делал всё это не из-за характера дружбы. Как же неприятно видеть, когда младший делает похожие по близости вещи и с другими... Как эгоистично получается, да? — Эй, Джордж, чувак, ты чего? Всё нормально? — Джордж в удивлении останавливается, слыша за спиной голос Карла. Что он, мать твою, здесь делает? Ему не хочется сейчас поворачиваться, но и убегать будет уж больно по-детски, поэтому сил хватает лишь на поспешную остановку и глубокий вздох. — Кхм… — он прочищает горло. — Думаешь я не вижу, что ты какой-то не такой? Я волнуюсь, — подходит младший, складывая руку на плече британца и поворачивая его на себя, после тут же расслабляя хватку, когда взору попадает лицо британца. — Джордж, ты чего? Почему ушёл? — Прости, просто я очень-очень запутался, я не хотел, чтобы оно как-то на вас повлияло, — выдыхает старший, хватаясь за собственное предплечье. То, что он сейчас сказал не имело никакого смысла. — Прости за беспокойство. — Тебе не за что извиняться, Джордж, я понимаю, что ты такое не очень любишь, но я готов выслушать тебя, — тут же выставляет ладони Карл, подзывая друга встать к пустой стене. Противная лампочка рядом начинает моргать. Везде очень тихо. — Почему ты решил выйти? — с небольшим хрипом спрашивает Джордж, почёсывая руку. — Я же сказал, что за зарядкой, разве это подозрительно? — Да нет, вовсе даже, просто какая-то чуйка, — дёргает плечами Карл, откидывая голову назад и уперевшись о стену, поворачивает её в сторону Джорджа под боком. — О чём хочешь поговорить? Я выслушаю, нельзя оставаться со своими мыслями наедине, поговорить никогда не мешает, тем более у нас это не так часто выходит. — Ты прав… — тут же прочищает горло Дэвидсон, замолкая. В голове странные чувства, вроде и хочется высказаться, а вроде слишком страшно. Возможно, стоит начать издалека. — Эм, это будет немного вопрос не обо мне… — Не важно, валяй, говори. — Хорошо, эм, а это правда, что ты и Сап… Ну, это, встречаетесь? Наверное, это совершенно не то, что ожидал услышать Карл. Возможно, это совершенно противоположная тема, от которой он ожидал. И Дэвидсон это прекрасно понимает, но лучше вопроса измученная голова не придумывает. Карл не спешит с ответом, выдерживая небольшую тишину, а после вздыхая: — Да, где-то с Хэллоуина. — Правда? Я рад за вас, — охает британец. Даже на секунду забывая о собственных мыслях. — Ух ты, у меня и догадок не было, но только сегодня начал задумываться. Вы держите это в секрете? — Да вообще-то нет, просто не кричим об этом, а почему ты решил спросить? — А, эм, да так, — отступает Дэвидсон. — А как… Как ты понял, что Сап испытывает те же чувства, что и ты к нему? Ты не боялся… Ну, что в случае отказа вашей дружбе конец? — Если честно нет, — быстро отвечает парень. — Мы слишком долго дружим, чтобы я был насчёт такого не уверен. Мы всегда в первую очередь друзья, так что я знал, что в таком случае всё рано или поздно забылось бы. — А как же тогда твои чувства в таком случае? — Ну, в жизни ещё будет много отказов, я бы просто смирился… Другого выбора и нет, — он поднимает глаза на задумчивость Джорджа и в интересе наклоняет голову. — Неужели… Ты боишься быть отвергнутым? Тебе кто-то нравится? — Эм, нет! В смысле… Ну, я боюсь даже пытаться разобраться в самом себе, не то, что это… Рано говорить о таком, я просто не знаю, но возможно так и есть. — Мне кажется, ты слишком много думаешь. — Разве? Мне кажется, в таком вопросе невозможно «слишком» много думать. Тут, на самом деле, вообще много чего есть обдумать. — Да-да, если… Эм, этот человек, от которого ты боишься получить отказ, состоит с тобой в близкой дружбе, то он никогда тебя не бросит. Плыви по течению Джордж, рискни хоть чуть-чуть и может оно сработает? С чего ты вообще взял, что получишь отказ? — А почему нет? Вдруг я надумываю себе или высасываю из пальца всё это? Тут даже не отказе речь, я просто не понимаю, что делать и правильно ли я вообще реагирую... — Не бывает дыма без огня, Джордж, — британец замирает, смотря на друга. — Перестань так много думать, просто живи и смотри куда тебя всё это заведёт. Британец не решает ответить, да и не знает как, поэтому лишь опускает руки, и обращает взгляд на пол. — Ты же уже и без меня понял, о ком я говорю? Ты же ему не расскажешь? Никому не расскажешь? — Конечно, никому, мой рот на замочке, — улыбается Джейкобс, тут же пододвигаясь вперёд и обхватывая плечи старшего в объятиях. — Пошли всё-таки сходим за зарядкой, чтобы не спалиться? Можно ещё поболтать. — Хорошо, пошли. Их небольшой поход до комнаты не составил и семи минут. Непонятно торопились ли они или это у них обоих по привычке такой быстрый шаг, но все дела в общем прошли шустро. Они особо даже не болтали, если не считать пару уточняющих вопросов от Джорджа про отношения Карла и Ника. Как оказалось, он вообще не знал, что происходит. Какая глупость, а ведь казалось все уже понимали… Как рассказал Карл, их отношения продвинулись на вечеринке, когда они ушли танцевать. До этого Карл в шутку поцеловал Ника, как что-то совершенно невинное и без подтекста, но Сап довёл эту тему до максимума, да так, что они ещё не раз поцеловались в пьяном угаре. Не удивительно, что ни Дрим, ни Джордж не знали об этом, они просто не были в состоянии, чтобы что-то замечать… Когда парни вернулись в комнату к остальным, фильм всё ещё шёл, но явно приближался к концу. На экране был момент, где главная героиня показывается на свадьбе с тем, кого не любит. Квакити и Ник, ранее не очень интересующиеся фильмом, уже лежали на животе ближе к экрану, качая пятками и очень внимательно вглядываясь в экран. Как неожиданно… Скидывая тапочки и проходя ближе, Джордж замечает, что Дрим почему-то не присоединился к друзьям и продолжал лежать на своём месте, больше поглядывая на тёмную улицу за окном, чем на кино. — Мы вернулись, — тихо приветствуется Карл, перелезая через парней и укладываясь рядом с ними, но на самом краю. Джордж старается улыбнуться, махая ручкой Дриму, что, в отличии от остальных, обратил на вернувшихся друзей внимание. Тэйкен сразу улыбается однокласснику и чуть отодвигается, чтобы тот лёг рядом на своё старое место. Старший так и делает, предварительно сложив на тумбочке телефон и ту самую зарядку, за которой ходил. — Ну что… Что мы пропустили? — шепчет Дэвидсон. — Почти ничего, — прищуривается Тэйкен, после обращая взгляд на лицо британца. — Ник предложил потом ещё Сумерки включить, так что это надолго… — А мне нравятся Сумерки, забавный фильмец, раньше с мамой смотрел, — улыбается парень, складывая руки на животе, а после от неудобства откидывая правую руку в промежуток на кровати между ним и Дримом, отчего второго он случайно задевает, но быстро отдёргивается. Разговор-разговором, но Джорджу ещё предстоит работа над собой... — Ну, в таком случае, остаётся только верить тебе, — он хихикает, опуская взгляд на чужую руку, а после на экран. Главная героиня, как всегда оказывается невероятно умна и спешит разрешить всю ситуацию, заодно отказываясь от свадьбы. Какая банальщина… Джордж мотает головой, смотря, как после минуты разговора неожиданно начинает играть песня и, очевидно, настаёт какой-то романтический момент с «настоящей» любовью принцессы, однако от просмотра его вдруг быстро прерывает стук по коленке от младшего. — Смотри-смотри, это мы! — воодушевлённо шепчет Дрим, обращая взгляд Джорджа на экранный кадр, когда герои обнимаются и крупным планом берутся за руки. — Что ты имеешь в виду… — поджимает губу британец, возвращая взгляд на друга и вдруг ощущая чужие пальцы на своей ладони, что довольно смело и без спросу переплетают их с его. Джордж тут же в удивлении поднимает взгляд на друга, с трудом удерживаясь, чтобы не охнуть или ещё как-нибудь выразить удивление, однако, Дрим, как читая мысли, тут же прислоняет указательный палец к собственным губам, показывая сохранять тишину. — Смотри, они сейчас поцелуются, — указывает на экран младший, отвлекая шатена от темы, но продолжая держать за руку, даже сжимая чужую ладонь сильнее. И Джордж позволяет ему это сделать, вздыхает, прокручивая слова Карла в голове, и, стараясь не смотреть на собственную руку, отворачивается к экрану. Рука Дрима тёплая. Очень тёплая. Это должно успокаивать, должно придавать чувство уверенности, безопасности, но для него оно так не работало. Если бы это была чья-то другая ладонь, другого друга, то он бы может правда ощущал эти чувства, может быть, оно и правда работало, и он бы не думал о том, насколько горяча чужая ладонь, насколько приятно ощущать, когда его пальцы, пока переплетены с чужими, кратко и так аккуратно потирают костяшки и большой палец. Не сказать, что у Дрима были невероятно ухоженные руки, не похоже, что он использует крема или убирает кутикулу (впрочем, даже Джордж так не делает), поэтому у него явно было несколько спортивных мозолей и кончики пальцев были чуть грубее, но это совершенно не мешает ей быть приятной на ощупь. Ритм сердца предательски ускоряется. — Всё хорошо? — тихо спрашивает Тэйкен, наклоняясь над ухом британца. На фоне всё ещё играет фильм, а друзья так же лежат на животе вблизи экрана, болтая между собой, заодно махая ногами прямо у носа друзей. Главная героиня перестраивает всё государство ради любви… Когда же они уже поженятся? — Был довольно насыщенный денёк, ты устал? — Не знаю, наверное, но теперь всё более-менее хорошо, — так же тихо отвечает Джордж, поднимая взгляд на друга. — И правда много чего произошло. — К примеру? — Ну, не то, что я готов об этом говорить, — тут же отступает британец. Сильнее сжимая чужую руку. Приятно иметь такую возможность. — Это, эм, не придирайся к этому. — Ладно, мне просто важно знать, как ты. — Я понимаю, но сейчас всё правда лучше, можно сказать, что я… Кхм, разрешил ситуацию вот только что. — Ты про то, когда ты и Карл выходили в коридор? Что-то случилось? Или вы повздорили? — удивлённо шепчет Дрим. Всё же пронюхает! — Нет! Хотя… Ну, эм, это было небольшое недопонимание насчёт... Насчёт дня рождения Квакити, но суть в том, чтобы не сильно париться над случившейся ситуацией... У нас были кое-какие планы, но не сложилось, ты не парься, вот я теперь собираюсь вообще не о чём никогда не париться тоже! Какая красивая ложь. — И что? Теперь ты будешь так делать? Не узнаю тебя даже, — он хихикает. — Ну, я постараюсь, не издевайся, — закатывает глаза Дэвидсон, откидываясь полностью на подушку и устраиваясь вблизи чужого плеча. Тэйкен всё так же крепко держит его за руку, начиная кратко поглаживать внешнюю сторону чужой ладони. Такое движение нехило убаюкивает. — Вообще-то я уже начал, так что это очко в мою пользу. — Как скажешь, Джордж.

❊-❊-❊-❊