my angel killed himself, i didn't have time to say goodbye to him.

цукишима зовёт хинату ангелом, потому что ассоциирует его с чем-то неземным, немыслимым, чем-то запретным и прекрасным. зовёт его ангелом, потому что не видит хинату в лице демонёнка, который пожирает внутренности человека. просто, потому что это ему не идёт. зовёт его ангелом, потому что видит, что за спиной рыжего видны белые крылья нормально-ненормальной одержимости. цукишима всё ещё покорно держит всё в тайне. шоё и сам не понял, когда переступил черту дозволенного и надовил на кожу сильнее обычного: омерзительно-прекрасное зрелище, честно признаться. кей знал, что эти хинатовские игры никогда до добра не доводили. просто, блондин хотел быть рядом с его ангелом как можно больше времени. в один момент, на хинате не осталось ни одного свободного местечка на бледной-бледной коже. и теперь, на это цукишима не смотрит с былым восхищением, но презрением тоже эту штуку назвать нельзя. цукишима настроен серьёзно, а хината превращает себя в место шуток и насмешек от самого же себя. цукишиме хочется помочь, — шоё хочет больше резаться, воспринимает всё в шутку и не придаёт особого значения словам. блондин знал, что давить на хинату — была не самой лучшей идеей. он осознавал, что эта мысль дурацкая на все сто процентов. бедный мальчик, он так много натерпелся. когда кей будет проводить ладонью по рыжим вихрям, хината в первый раз подумает, что это немного приятней, чем рисовать на себе. цукишима подумает, что лучше бы его солнце никогда не умирало, не смотря на то, что он с собой вытворяет. аккуратней с языком, кей. после их первого поцелуя, блондин даже и не подумает, что найдёт своего ангела через неделю, мёртвого. такого же мёртвого, как и все надежды кея на их совместную счастливую жизнь. его ангел убил себя, он не успел с ним попрощаться..