Run away

У Хёнджина очередной неудачный вечер. Неудачный месяц, год, период длиной в тысячу световых дней, считать которые давно уже перестал. Сначала наивно думал, что это всего лишь стресс - подходило к концу обучение в университете, пора было искать работу. Переживал, нервничал - ночами не спал, потому что панические атаки и скачки давления подкрались вдруг внезапно, но основательно. И плевать, что ему было всего лишь двадцать два - здоровьем физическим никогда не отличался, а уж психическим тем более. Улыбался все равно, смеялся на шутки друзей о залегших синяках под глазами и абсолютном нежелании - неспособности - ухаживать за собой. Вес еле держался в пределах пятидесяти, и это с его то ростом в почти сто восемьдесят. Волосы от постоянных наматываний и скручиваний пальцами истончились, но все же настырно отросли ниже плеч. Стричь было лень и даже немного… жаль, если честно. В этих волосах он скопил море энергии - неважно, что негативной. Работу все же нашел. Теперь изводил себя переживаниями, соответствует ли заявленному, справится ли с предложенным и выдержит ли ответственность за все выше перечисленное. Платили мало - это потом вдогонку накрыло новой волной депрессии. Мотивация к стараниям и труду быстро сменилась на недовольство условиями. Жаловаться было нельзя - только выскочил из стен альма-матер, стоило радоваться, что вообще куда-то и кто-то взял. Но быть мальчиком на побегушках… Зарплата позволяла только снимать жилье, покупать продукты, оплачивать транспорт и пару раз в месяц баловать себя мелочами. Мелочью стали тонкие сигареты - ровно три затяжки и горечь на кончике языка на протяжении всего рабочего дня. Повод выйти в разгар совещания на улицу - пусть и зимой в одной рубашке. В какой-то момент решил, что с него хватит. Хватит каждодневных истерик по утрам в дверях лифта, когда часы едва ли указывали на половину седьмого. Хватит тяжелой депрессивной музыки в течение двух часов пути на работу, хватит трех шотов эспрессо в капучино в бумажном стаканчике, выпить который успевал обычно лишь на бегу, попутно доставая бейдж-проходку. На разговор начальника в тот день вызвал прямо с порога кабинета - впервые с искренней улыбкой и предложением спуститься в рабочий кафетерий. Там наврал несчетное количество раз - поблагодарил за предоставленную возможность, за проведенный вместе год и огромное разнообразие проектов. Тех самых, что на плечи Хвана взвалили кипой без объяснения и обучения. Хотели запугать? Получилось, теперь справляйтесь сами. Домой ехал со счастливой улыбкой. Недолгой… Родители через трубку телефона с другого конца страны наговорили такого, что проще было оглохнуть и ослепнуть. Жить не хотелось совершенно, а ведь на какие-то жалкие полчаса прежде успел поверить в обратное… Обузой семьи становиться и не планировал на самом деле - дал бы себе недельки две для отдыха, а после стал бы искать новую работу. Убивало скорее их непонимание - нежелание прежде всего понять и принять его выбор. Его решение. В глазах родителей он, видимо, все еще был глупым ребенком. И плевать, что в сравнении с остальными сверстниками уже к своим двадцати двум добился большего - бесстрашно уехал из провинции в огромный мегаполис, сам поступил и отучился в престижном вузе. И на работу не по блату или связям попал - старательно написанный от руки диплом сыграл не последнюю роль. Череда каждодневных звонков - истерик. На протяжении всех двух недель, в которые от слова отдых было лишь отсутствие будильника по утрам. На пятнадцатый день ожидаемый итог - сигареты стали толще, к ним добавилась беспонтовая кнопка в фильтре со вкусом мяты. И новая работа… В состоянии аффекта подался в первое же место, куда пал взор - благо, что там работали знакомые, которые хотя бы коротко ввели в курс дела. Фирменная одежда, техника, корпоративные плюхи для сотрудников, однотипные столы впритык и в ряд, вокруг хотя бы мало-мальски дружелюбные люди. Этим вполне можно было перекрыть ужасающие условия труда - о прежнем четком графике и ясном плане действий следовало забыть. Теперь возвращался в свою квартирку на окраине и в девятом, и в десятом часу ночи. Теперь работал по выходным. Теперь кофе в бумажном стаканчике иногда составлял весь его рацион питания на протяжении дня. А вечером, перед сном уже оставалась лишь пачка рамена - не от бедности, от бессилия. Платили вдвое больше, нежели на первом месте, но выбивали силой буквально каждый вон. За любую промашку вычитали сотни. За невыполненный план изымали тысячи. Втянуться пришлось быстро - за квартиру, продукты, транспорт и сигареты по-прежнему нужно было платить. Более того, насилуемый ежедневно тяжелой умственной работой мозг требовал компенсации. Ведь если он так убивал себя ради денег, их же следовало тратить, чтобы потешить себя. Появились первые брендовые вещи, совершенно ненужные мелочи, совершенно необоснованные варианты досуга. Городской автобус сменился на бизнес-такси, капучино на флэт уайт на миндальном, а длинные черные волосы на выкрашенное в блонд каре. На руках заблестели дизайнерские кольца и браслеты, но пальцы от того дрожать не перестали. Истерики в лифте по утрам не исчезли - более того, к ним добавились истерики в лифте по вечерам, когда не было уже сил даже просто стоять на ногах. Музыка на протяжении часов пути на работу и с нее ограничилась теперь лишь одним неизвестным треком, текста которого до сих пор так и не запомнил - не слушал никогда осознанно, продолжая мыслить о чем-то своем. Над шутками друзей давно не смеялся - разругался со многими из них еще в самом начале, когда не восприняли всерьез его искреннего и откровенного признания - ни пить, ни тусить, ни танцевать в клубе не хочется. Лечь и умереть хочется. Только не работать больше ни дня… Уже даже родители заметили перемены. Давить меньше не стали, но теперь хотя бы не кричали - лишь монотонно бубнили, что так нельзя. Нельзя так жить, нельзя так себя загонять, нельзя так цепляться к мелочам… Мелочам. Ментальное здоровье Джина все еще было мелочью для остальных в сравнении с тем, что он мог заработать и передать семье. Но ведь всех денег мира не заработаешь… И что только потом с ними делать? Хван уже не мог объяснить себе рациональности последних своих трат - на три дня поселился в дорогущем отеле, только чтобы пощеголять в белом махровом халате по ковролину. Купил себе новенький макбук, только лишь для того, чтобы смотреть половинку серии дорамы перед сном. Купил машину - не новую, с пробегом, но все же весьма недурную, - только лишь ради редких вылазок в супермаркет по воскресеньям. Проблемы с давлением прекратились, но панические атаки никуда не ушли. К ним добавилась и новая придурковатость - напрочь забыл как жил прежде, отчего теперь боялся уволиться. Боялся потерять свой уровень дохода, но вместе с тем возвращался домой зачастую с головной болью такой, что хоть на стенку лезь. Плакал тихо в одиночестве на кухне, выкуривал сигарету, выпивал целую бутылку просекко прямо из горла и отправлялся спать. А завтра снова по новой. И так изо дня в день - жизнь сурка. Когда на пороге внезапно объявился лучший друг Минхо - единственный оставшийся, единственный справившийся с испортившимся характером Хвана, - что-то в отлаженном механизме жизни все-таки дало сбой. Часы оказались не швейцарскими - скорее китайской подделкой. Отчетливо ясно выяснилось вдруг, что все это время жил не по своему желанию, а по чужим наводкам. Спасибо, родители. И если у него так дерьмово получалось жить «правильно», может и не его это вовсе участь?… Зачем он изводил себя всем этим, зачем кичился деньгами и статусом, если в свои двадцать четыре уже больше походил на тень, нежели на человека? - Джин, я купил нам два билета на самолет. Не скажу, куда. Просто доверься мне. Отправь своему боссу-уроду смс, что увольняешься, а завтра к десяти утра приезжай в аэропорт. - Ты просто свихнулся… Мне не подпишут приказ об увольнении одним днем, и вещи я не успею собрать. А машину я как брошу? А если квартиру обчистят, пока меня нет? И вообще, не хочу я никуда лететь, я уже забыл, какого это. За границей был в последний раз на курсе втором… - Хватит оправданий! Нам обоим осточертела эта взрослая жизнь. Пусть горит в аду эта работа, эти люди, эти вещи. Возьми белье, зубную щетку, парочку своих невероятно дорогих свитшотов, паспорт и приезжай завтра. В десять. Я буду ждать тебя там. - И что мы будем делать потом? Когда вернемся… - Неважно. Черт возьми, это совершенно неважно. Я планирую жить так, будто завтра гребанный конец света, ясно? Будто я смертельно болен, и мне осталось всего ничего. Будто нет никого важнее, чем я сам. Будто возвращаться-то и некуда. Ты со мной? - Ты безумен… И как же, блять, это круто… Я с тобой, Минхо. Даже если это действительно будет концом для меня.

* * *

У Минхо за душой ничего. Не было, нет и вряд ли когда-то еще будет. Старенький мопед не в счет, его дядя подарил, а это вроде как и не считается. Зато на душе - уже привычный кокон сомнений, обиды и злости. К самому себе в первую очередь, ведь винить больше некого - сам залез в эти дебри, что зовутся взрослой жизнью. Черт бы ее побрал, так бы навечно и остался беспечным студентом, что с пар сбегал ради нелегальной тусовки в общежитии с паленым спиртным и незнакомыми розовощекими девочками. Когда компания друзей, с которыми успел кожей срастить за годы обучения, внезапно рассыпалась на части, и все разбрелись в разные стороны строить карьеры и семьи, почему-то именно Ли остался за бортом. В спины уходящих смотрел с таким непередаваемым шоком и разбитым сердцем, будто каждого успел полюбить всей своей никчемной душонкой. Схватиться за руку Хвана успел лишь в последнюю очередь - тогда, кажется, миновало полгода с выпуска, а понурый младший встретился внезапно ему в автобусе в самый час пик. Бормотал что-то о работе, об усталости, о бесполезности освоенной ими профессии, но Минхо видел в глазах напротив лишь один сигнал - держаться рядом. Однозначно нужно было и дальше держаться друг друга, чтобы эта безжалостная воронка унылой, убогой жизни не высосала из обоих остатки детской непосредственности и тяги к лучшему. Виделись они редко, но эти короткие встречи где-то в центре города - Ли тщательно выбирал каждое новое заведение какой-то далекой, заморской кухни, а Хван щедро оплачивал и первое, и второе, и выпивку, - влияли на обоих как приложенный к ране подорожник. Да, ненадолго. Да, не совсем действенно. Но такие вечера были сродни глотку свежего воздуха. За неспешными разговорами о прошлом можно было настырно не замечать настоящего. О будущем не говорили вовсе… Работе Ли внимания столько не уделял - впахивать штатно, как любой другой белый воротничок, он и не умел вовсе. Ни дня не числился нигде официально, зарплату видел только в конвертах и вечно не ту, что обещали прежде. Труда в целом не чурался любого, но очень скоро осознал - найм, соцгарантии и медицинская страховка не для него. В днях недели различал только названия - у него не вызывал истерики понедельник, не ассоциировался с долгожданным отдыхом вечер пятницы. Каждое новое утро наступало во столько, во сколько он захочет. И если он бы захотел - утро бы стало выходным. Когда узнал о возможности открыть свой бизнес, пусть и маленький, пусть и негарантированный, ухватился за подобную идею руками и ногами. С головой в омут, конечно, не прыгнул, но стал тщательно изучать варианты, возможные тяготы и последствия. Красным огнем в сознании мерцало лишь одно - таким образом он мог стать сам себе легально боссом. Даже если бы пришлось барыжить китайским барахлом или перегонять тачки через границу. Даже если бы теперь пришлось платить налоги чертову государству, политику которого в тайне крайне не поддерживал. Вопрос упирался лишь в бюджет. Для любого бизнеса - даже для продажи наклеек - требовался стартовый капитал. А у Минхо за душой как было, так и есть - ничего. Минувший год с окончания университета, за который, к слову, всецело заплатило государство, в жизни парня ничего не изменил. Редкая работка позволяла прокормиться, комнату снимал у какой-то доброй тетушки за полцены, кредиты не давали… Во всех банках страны уже успел засветиться, причем, очевидно, в итоге попал в стоп-листы. И вряд ли причина крылась в отсутствии трудоустройства. Минхо просто как будто не везло. Мало ему было бедной семьи, старенького мопеда и нетерпеливого характера. Еще и фортуна постоянно поворачивалась не лицевой стороной. Просить денег у кого-то было бы равносильно смерти. Что-что, а в долгу быть не любил. Даже за одолженную сигарету зачастую чувствовал себя последним ублюдком… И понимал ведь рационально - устроиться бы в конторку к Хвану, полгода отработать старательно, и уже хватило бы сполна на открытие своего дела. Но короткого взгляда на друга было достаточно - так бы и вертел на своем достоинстве такие «возможности». Утро должно по-прежнему начинаться по желанию. По желанию же утро должно становиться внеочередным выходным, если потребуется. В отсутствие капитала, но с горящими глазами и четкой целью нужны были более приемлемые варианты устроиться хоть как-то в этой чертовой жизни. Заключить сделку с мафиози? Ограбить банк? Привлекательно, но неправдоподобно. Даже если бы продал свою девственность - не хватило бы. Да и ее уже давно не было, на пьяную голову подарил себя какому-то незнакомцу еще на вечеринке по случаю поступления. Хорошо, что теперь это вызывало лишь смешливую улыбку, а не приступы злости, как прежде. Все же Ли был хорошим психологом не только Хёнджину - себе он помогал зачастую бесстрастно и бескомпромиссно. Как говорится, страхам заглядывал прямо в глаза и высказывал своему же отражению в зеркале все нелицеприятное, что только знал. Все же нужен был партнер. По бизнесу, по постели, по жизни… Эгоистично, возможно, но когда тебе уже двадцать пять, на мир вокруг смотришь несколько иначе. Иногда хотелось банального - посоветоваться с кем-то, кто выслушал бы до конца, а потом ласково сказал бы «делай, что тебе хочется, а я поддержу в любом случае». Даже если, блять, это все полная ложь. Иногда хотелось просто услышать и поверить. Иногда хотелось свернуться в клубок в ногах кого-то, кто сказал бы, что Минхо молодец. Без роскошных апартов в центре, тачки под окном, ролексов и картье на запястьях. Просто молодец - потому что жив, потому что здоров, потому что еще молод, но уже хотя бы в гармонии с собой. Для полной гармонии не хватало каких-то жалких тридцати миллионов вон. И тут коварная судьба преподнесла неожиданно новый вираж - занесло тогда Ли конкретно и надолго. В извечных поисках бизнеса вдруг объявились новые фигуранты - даже предложили контракт, помощь. Улыбались правдоподобно дружелюбно, обращались неформально и даже будто бы охотно делились секретами предпринимательства. Не сказать, что прямо хотелось им верить, но крошечный огонек в жалкой душонке все же зажегся. Нафантазировать себе благоприятный исход сотрудничества удалось весьма четко - более негативный вариант развития событий Ли сразу же после осмысления откинул прочь. А дальше началась череда совершенно глупых нестыковок. То встречу не могут согласовать, то по выбору помещения для будущей организации сойтись во мнениях не могут. То откровенно не договаривают или водят за нос, как дурачка. Минхо своим высшим образованием не кичился, но все же понимал - дела так не делаются. И пусть юридически и экономически подкован не был - психологию человеческого поведения прознал достаточно. Новые партнеры в предпринимательстве понимали не более него самого. Но подписи в контракте чересчур самоуверенной рукой Ли были уже проставлены. Сроки были оговорены. Стоимость была озвучена - тридцать миллионов вон, не больше, не меньше. Только помощи никакой - к прежнему вороху проблем он собственноручно прибавил еще и некомпетентных знакомых, которым уже заведомо был должен. Бизнес устроить так и не вышло. По факту договор еще был в силе, конечно, партнеры продолжали верить размытым фразам о продолжающейся подготовке, поисках и закупках. Вот только Минхо уже перегорел. У всего в этом мире есть предел - у его уверенности в завтрашнем дне тоже. И пусть эта канитель с открытием своего дела была первоистоком жизненных неудач молодого юноши, подкосила окончательно его все же собственная эгоцентричность, которую он часто по незнанию путал с влюбленностью. Отношения с представителями обоих полов периодически с ним случались - он честно привязывался к каждому, честно отдавал все, что у него было - самого себя в первую очередь. А потом честно и искренне чувственно прощался, уже поутру забывая о жалких извинениях. Наверное, все те люди просто не слушали его до конца, не говорили, что он молодец. Что поддержат его при любом раскладе, даже если бизнес прогорит, а за ними будут шерстить по стране банды мафии. С новым предметом воздыхания у него случилось лишь одно полноценное свидание - до тех пор только переписывались в интернете, как школьники, бесконечно флиртуя и перекидываясь глупыми фотками и голосовыми. А как столкнулись лбами - будто оба в миг потеряли дар речи и всю свою напускную смелость. Паренек явно засомневался и… передумал. Испугался, видимо, варианта связать себя с настолько ветреным и неорганизованным человеком, как Ли. Что до Минхо… Он за словом в карман никогда не лез, но в тот вечер все же выдал, вероятно, самую неописуемую глупость за всю историю. - Так что, бельчонок, к тебе или ко мне? Предписанный этикетом церемониал мы, вроде бы, уже выдержали. Я купил тебе выпить, ты сделал комплимент моему потрепанному стилю. На такси скинемся пополам? - Эм… не понял. Извини. Когда мы успели перескочить с обсуждения музыкальных жанров к… этому? - Да ладно тебе, Джисони. Ну, не маленький же уже. Сколько тебе, кстати?.. А, не говори. Я угадаю! - Минхо, погоди, пожалуйста. Я… не хотел, чтобы ты неправильно меня понял. Моя манера общения, то, как я мог изъясняться прежде в чате, это было скорее от волнения. Это не свойственно мне обычному, повседневному. Я в целом едва ли только недавно осознал свою ориентацию и пока еще… не знаю, как нужно правильно себя вести. Поэтому, если я вдруг… - Боги, зачем так все усложнять? Расслабься, слышишь? Я просто пошутил. Больше не буду. - А… окей. Хах, да, это была шутка. Наверное, я слишком устал сегодня. Работы было много и… Я, наверное, пойду. Спишемся еще, да?

* * *

У Джисона за спиной нерушимая стена в виде поддержки семьи. На все подростковые «хочу» ответом всегда было «можно». И на проколы в ушах, и на дурацкую тату на предплечье, и на вечеринки у друзей с ночевкой - с алкоголем и травкой. И даже на озвученное смело и громко заявление о желании бросить университет после второй же сессии - «конечно, поступай так, как считаешь нужным». И не сказать, что вырос оттого избалованным эгоистом, как и положено обычно единственным в семье детям. Попробовав своевременно все запретное, что так бередит душу молодым людям в пылкие семнадцать, Хан довольно быстро повзрослел и сформировался как личность. Остался таким же чутким, любящим сыном, верным, хорошим другом, ярким, интересным парнем, которого часто другим ставили в пример. Имея такой важный базис в жизни, как понимание родителей, на своем пути становления быстро стал подниматься к успеху, зачастую перепрыгивая пару-тройку ступенек. Пока лучший друг Чанбин сбегал из дома после ссор с матерью, Джисон с тихим смехом пускал его к себе пожить - уже ведь полтора года существовал самостоятельно, снимая квартирку в центре с подачи отца. Пока Со с тяжелым вздохом поутру отправлялся на пары в вуз, который всей душой уже давно ненавидел, Хан плюхался в компьютерное кресло и на долгие пятнадцать-шестнадцать часов занимал себя играми. - Какой вздор! - воскликнули бы предки того же Бина, да любого другого сверстника, узнай они о времяпрепровождении юноши в его неполные двадцать. Надо ведь было с отличием закончить школу, отвалить сотни тысяч вон на репетиторов, поступить в лучший университет столицы, обзавестись там нужными для будущего связями, знакомствами, а после выпуститься с максимальным баллом успеваемости и на следующий же день прибиться к стаду офисных планктонов в районе Йоидо. - Какой бред! - посмеялся бы им в лицо в ответ Джисон, не испытывая при том ни капли стыда или неловкости за свои решения, поступки и мировоззрение. Детские глупые игры, полные фантазийного экшена, в которые на протяжении лет вкидывал немалые суммы с кредитки матери для прокачки всяких дополнений, в определенный момент времени перетекли из категории «хобби» в осознание своего «призвания». Впервые это случилось еще на общегородском турнире по его любимой стратегии, а потом уже и окончательно укрепилось в сознании с первой же победой на кибер-соревновании всемирного масштаба. На счет в банке впервые упали деньги, заработанные самолично без отрыва пальцев от кнопок клавиатуры, - у Хана впервые столь ярко загорелись глаза. Самая настоящая, естественная, искренняя мотивация к успеху вспыхнула в нем с еще большей силой - получать зарплату за тестирование игр, соревнования или продажу аккаунтов показалась ему самой реальной, исполнимой мечтой. Родители с широкой улыбкой и похвалой за тягу к изучению нового оплатили ему двухгодичные курсы по гейм-деву - разработке, созданию и выпуску на рынок игровых платформ. Джисон со своей стороны не пропустил ни одной лекции, сдал все практические задания на десять из десяти, а с выпускным проектом даже попал в тройку лучших студентов. Там же - на финальном экзамене, где в комиссии присутствовали люди непосредственно из среды будущей профессии, - получил предложение, отказаться от которого не смог, да и ни за что не захотел бы. Начинающий старт-ап по созданию приложений на смартфоны хотел заполучить себе Хана прямиком на позицию руководителя нового проекта. Сам Хан готов был буквально поселиться в офисе, отрабатывая сверхурочно зачастую по двадцать часов в сутки. Для него это не было пыткой, не было работой ради денег. Для него это была страсть - мечта, которую он уже фактически держал в своих руках. Невероятного размера зарплата, от нулей в которой тот же Со готов был упасть в обморок, стала лишь приятным поощрением для Джисона. Половину за ненадобностью он сразу же скидывал на инвест-копилку, которую ему помогал вести знакомый из крупного банка - паренек по имени Сынмин. Еще четверть стал ежемесячно отправлять родителям в жесте скорее невысказанной заботы - семья совершенно не нуждалась в том, но все равно исправно благодарила за каждый вон. О стрессе, выгорании или усталости не шло и речи. Старт-ап скоро разросся до размера приличной такой айти-организации - в отделе Хана теперь было уже не три человека, а тринадцать. Даже стали брать к себе периодически на стажировку студентов с последних курсов или с онлайн-платформ, откуда однажды пришел и сам Джисон. Вот тут-то и случилось то, чего молодой начальник никак не ожидал. С приходом в их обитель новенького стажера, что-то в мозгу заядлого игромана щелкнуло и режим «влюбленного в свое дело» как-то резко и незаметно сменился на режим просто.. влюбленного. И вовсе не это подкосило в миг Хана - он и до этого был человечком весьма ветреным и влюбчивым, над чем неустанно смеялись все друзья. Но, как правило, это все ограничивалось долгим залипанием на объект обожания, неловкими «привет» хриплым голосом и, как максимум, букетом тюльпанов прямо у рабочего компьютера коллеги. Что важнее - «как правило» носили мини-юбки, тонкие шпильки, длинные волосы по поясницу и нежно-пудровый макияж. А вот новый стажер все эти правила перечеркивал изначально - был среднестатистическим таким парнем в расцвете его двадцати двух лет. Долгие месяцы ушли у Джисона на созерцание со стороны, а вместе с тем - на осознание и принятие. Он, получается, был не только стыдливым девственником, лишь раза два целовавшимся с девушкой по пьяни еще в школьные годы. Он, получается, как минимум, был бисексуалом. И стоило ли отправиться теперь к родителям и спешно обсудить этот факт, чтобы размеренно расставить все новые вопросы в голове четко по полочкам?… Мама тогда нежно посмеялась, ласково обняла и заверила, что «страшного ничего не случилось». Папа невнятно хмыкнул, с полчаса задумчиво просидел в своем кресле в гостиной, но потом все же подошел к сыну и похлопал крепкой ладонью по плечу. «Поступай так, как считаешь нужным» - с мягкой улыбкой все же выдал главный в жизни Хана авторитет, положив начало их недолгому, но все же содержательному разговору о страхе быть отвергнутым, быть осмеянным и об опасности подобного жизненного пути в обществе закостенелой по современным меркам Кореи. Джисон на следующий же день не стал класть букет тюльпанов к компьютеру подчиненного - вручил его прямо из рук в руки, лицом к лицу, смущенно улыбнувшись и пригласив на чашечку кофе. Отказ получился вежливым, приемлемо твердым, но с послевкусием возможного дружеского общения после. Они посмеялись тихо вместе - вдвоем, - выбросили цветы в ведро под столом, пока никто не увидел, но кофе все же тем вечером выпили, прежде чем распрощаться у входа в метро и разойтись своими дорогами. Хан не позволил себе даже грусти и слез - очередное событие в жизни воодушевило его на новые свершения, а закрытый по факту успешно рабочий проект лишь подкрепил решимость тем же днем зарегаться в соцсети для лгбтк-персон. Мог ли он ожидать, что уже через час с момента создания аккаунта к нему постучится в окно чата человек в сто крат красивее всех игровых персонажей, что встречались Джисону за его весьма приличный стаж киберспорта? Когда еще в жизни он так сильно нервничал и трясся над мелкими буквами клавиатуры своего айфона, Хан не помнил и в целом вспоминать не хотел бы. «Менее километра до Вас» знаменовала приписка мессенджера для знакомств прямо под именем нового предмета обожания. Ли Минхо. Хитрая улыбочка уголками губ, идеальный формы нос, притягательный прищур невероятных кошачьих глаз за длинной челкой и самоуверенный, отчасти нахальный тембр в присланном голосовом. Кто же так знакомится в интернете?! «Эй, бельчонок, поскольку ты свайпнул меня вправо, и у нас случился абсолютный мэтч, предлагаю тебе закрыть к чертям эту прогу и дать мне свой номерок». В голове от услышанного взвыла сирена скорой - Джисону жизненно необходима была срочная помощь кого-то, кто шарил бы в этой всей теме и поставил бы его на путь истинный. Как следовало продолжать диалог с этим парнем? Как было бы лучше себя вести с ним, чтобы утянуть в водоворот разговора, а не потерять после первого же сообщения? Насколько безопасно вообще было давать свой номер незнакомцам?! Хан всего этого не знал, друзей-геев поблизости тоже не было, к сожалению, потому он полез в свой список контактов скорее бездумно, чтобы за бесконечным листанием телефонов немного успокоить дыхание и собрать мысли в кучу. Где-то на середине списка длиной в тысячу имен внезапно наткнулся на того, о ком на удивление умудрился забыть за последние полгода, хотя до тех пор связь поддерживал исправно часто. С Кристофером - урожденным корейцем из солнечной Австралии - отучились бок о бок целый год в университете, прежде чем сам Джисон отчислился, а товарищ завершил обучение по обмену и вернулся домой. Зато за жалкие два семестра сблизились настолько, что долго еще бережно хранили оба зародившуюся дружбу, вверяя зачастую на хранение самые страшные тайны. Так, например, Хан и узнал, что новый товарищ не находил в женщинах ничего привлекательного, кроме, пожалуй, смеха. Пышным формам груди и бедер он на все сто процентов из ста предпочитал поджарые спортивные тела парней. Звонить спустя столько времени обоюдного молчания с подобным странным вопросом - скорее даже просьбой - было бы отчасти неловко, но Джисон заведомо знал - с Крисом Баном терзать себя стыдом или совестью было бессмысленно. Открытый душой, готовый на любые подвиги ради друзей, всегда понимающий и принимающий каждого - австралиец не упрекнул бы и словом, со всей эмпатией тут же бросившись решать чужие проблемы. В студенческие годы другие ребята иногда даже шутили касательно его неизлечимого «синдрома спасателя». - Йо, бро, как твое ничего? Знаю, пропал я в этот раз конкретно, но у меня то работа, то личные трагедии… Прости идиота. Надеюсь, не сердишься? Я соскучился до ужаса. - Хани! Как я рад тебя слышать. Не сержусь, конечно, что за ерунда. Я сам тут немного потерялся во времени, если честно… В целом, знаешь, дела нормально. Тоже работа-дом-работа. А что за трагедия, кстати? Все хорошо? - Не могу утверждать, что плохо, хаха… Разговор не очень-то телефонный, я бы сказал, но ты, черт возьми, на другом материке! Что мне остается, кроме как молить о совете старшего? - Так, я начинаю переживать от твоего драматизма. Делись, давай, пока я еще не бросился за успокоительным. Что случилось? - Да тут такое дело… О! Постой. Мы когда в прошлый раз говорили, ты собирался делать предложение своему… Феликсу, кажется, да? Как все прошло-то? Мне готовиться к свадьбе? Покупать билет до Сиднея? - А, это… Хах, Джисон, не знаю, поверишь или нет, но меня бросили. Спустя три года отношений прямо посреди подготовки… Слушай, ты сильно занят? Пойдем в видео, потрещим немного. Расскажешь о своих новостях, да и я немного поною. Скучал по тебе, не представляешь как…

* * *

У Кристофера всегда все было четко по плану. Даже если вдруг случались какие-то внезапные проблемы, возникали непредвиденные обстоятельства или неожиданные реакции других людей - он мастерски переваривал их в своем сознании и встраивал новые параметры в свою картину идеального мира. Он сам был ее творцом и ее созерцателем. В идеальном мире у него изначально уже была большая семья - папа, мама, младшие брат с сестрой, куча тетушек, дядюшек, бабушек, дедушек. Даже любимый пес - крошка по имени Берри, как будто выскочившая прямиком из диснеевского мультика. Там же у него был огромный дом, щедро подаренная родителями на совершеннолетие тачка, с интересом освоенная профессия до степени магистра и необъятный круг друзей, каждый из которых был ему значим и дорог. В этой же идеальной жизни он однажды повстречал абсолютно идеального кандидата на роль своего спутника. Прежде уже не один раз обжегся в отношениях с парнями, что в Корее, что в Австралии, потому мысленно выработал перечень важных параметров «совместимости душ». Когда тщательно проанализировал прямо по списку своего нового возлюбленного, уверенно принял - подходит. Феликс подошел под все из них, более того, с течением времени уже сам завысил планку почти до небес. И готовил он потрясающе, и родителям нравился, и за собой безупречно следил, и Бана никогда ни в чем не расстраивал. И идеи о заключении брака, вроде бы как, со всей любовью и нежностью в глазах поддерживал… Наверное, поэтому случившееся позднее так сильно Кристофера шокировало. Как он ни пытался понять и принять ситуацию - не получалось. И не то чтобы считал себя каким-то невероятным мужчиной, которого невозможно бросить, - вовсе нет. Просто доверял всю жизнь всем вокруг настолько преданно, что буквально собственное бьющееся сердце протягивал непоколебимо рукой к чужому лицу из раза в раз, не ожидая подставы. Они тогда только-только съехались, сняли уютную маленькую студию и даже купили что-то из мебели по своему вкусу. Заимели в гардеробе парные свитшоты и высокие конверсы на рифленой подошве. Разукрасили и заклеили полароидами их первый совместный фото-альбом. Набили необдуманно глупые тату - прежде, правда, знатно напившись на вечеринке по случаю Месяца Гордости. Ли свою курсивную «Бан» свел лазером, судя по слухам, сразу же после расставания. Кристофер свою «Феликс» дополнил до дурости смешным «Фелицис». Поклонники Гарри Поттера бы заценили иронию, но сам владелец отметки теперь уже в «удачу» не верил. Встретил вот однажды уже своего солнечного - теперь было неясно, что делать с изорванным фото-альбомом и свитшотом, который стал мал в груди. Сердце его все-таки растоптали, но добили больше колкими словами, которые были вместе с тем озвучены наряду с горькими слезами и тусклой улыбкой. «Ты такой… правильный, такой нереальный, такой сверх идеальный. С тобой так сложно находиться рядом! Так сложно тебе соответствовать! Я хочу безумия, Крис. Спонтанности. Страсти. Мне двадцать два всего, я не готов просидеть еще пятьдесят лет у тебя под боком у камина, читая нудные книги по философии. Прости, но я так больше не могу. Я не хочу». И что оставалось делать? Отпустить, разве что. Отдаться потоку времени, которое обещало залатать свежие раны и сделать сильнее. Нырнуть с головой в работу и вернуться все-таки в семью - настоящую, истинную. Ту, что взрастила его таким. Ту, что любила его таким. Ту, что приняла бы обратно и терпеливо объяснила. «Ничего страшного не случилось». «Это был просто не твой человечек». «Твой» при любом раскладе еще объявится и, что важнее, при любом исходе дел останется рядом. Как бы жизнь не развела вас по сторонам, какими бы несовместимыми вы не оказались, будь он даже полной противоположностью созданному давно списку требований - он полюбит тебя. А ты полюбишь его - до последней капли его «неправильности». Кристофер осмыслил, принял к сведению, провел работу над ошибками и постарался жить дальше. Мир не перестал быть идеальным - Австралия все еще была солнечной, океан по-прежнему был шумным и необъятным, семья была рядом, а круг товарищей все так же стремительно рос. Отношения вновь случались - два или три раза на два или три свидания, но их вполне хватало, чтобы улыбнуться и распрощаться на хорошей ноте. Он даже провел уикенд с одним парнем по имени Чонин - старым знакомым, который долгие годы бесстыдно шутил о «дружбе с привилегиями». Привилегии сработали - дружба укрепилась. А в голове Бана что-то куда-то встало на место. Он перестал искать, перестал цепляться к мелочам и решил просто… быть. Чувствовать каждую эмоцию, проживать каждый всполох радостного - или не очень - настроения и не терзать себя сравнительными анализами, подгоняя все под идиотские категории «белого и черного». Злого и доброго. Плохого и хорошего. Жизнь оказалась весьма серой, пора было признать. Цветов и красок ей добавляло лишь собственное к ней отношение. Крис жизнь любил, а значит готов был ее продолжать с поднятым к небу лицом. Водоворотом дел закрутило его тогда плотно и основательно. Умело чередуя работу и отдых, он скоро уже влился в новую компанию друзей - давно хотел, на самом деле, освоить серф и покорить волну, но останавливал себя глупыми «опасно», «сложно» и «как-нибудь потом». Вместе с тем, устроился уже окончательно к отцу в большую сеть фитнес-клубов, куда на протяжении лет настойчиво звали тренером по плаванию. И даже на радостях согласился помимо персональных занятий вести групповые для малышей от двух до пяти лет. Кто бы мог подумать, что это придется ему так по душе… С привычной уже широченной улыбкой после вечернего занятия с детьми он и выходил из раздевалки клуба, на ходу ероша мокрые еще после душа волосы, когда телефон разразился трелью на входящем звонке. Квокка Хан. Один из самых близких младшеньких, которых когда-то поневоле оставил в далекой Корее. Один из тех, кого часто вспоминал в жгучем порыве сорваться с места и угнать хотя бы в отпуск на две недели в места студенческих воспоминаний. Один из тех, кто не переставал удивлять из раза в раз - прошлый их разговор затянулся на долгие три часа, в ходе которых пришлось сжато выложить ему всю свою подноготную, а потом упасть от хохота с чистосердечного признания. «Хён, я решил попробовать… ну эту твою… гомосятину». - О, какие люди! Новая надежда нашего пропащего радужного мира! Джисон, как прошло свидание? Нужен еще один совет по подготовке к следующему? Или сегодня перейдем к вопросам посложнее - как определить, кто сверху?.. - Ха-ха-ха, мистер Бан. Подъеб засчитан. Только вот второго свидания не будет, к сожалению. Я облажался, как последний придурок… - Оу. Прости, не хотел обидеть. Расскажешь? Хотя бы в двух словах. Уверен, не все было так плохо, как тебе кажется. Знаешь, эти онлайн-знакомства вообще в девяти случаях из десяти заканчиваются полным кринжем. Лучше бы сходил в клуб на Итэвоне, что ли. - С кем, позволь узнать? В клуб идти одному - все равно, что подписать себе смертный приговор. Да и вообще. Я чего звоню… Поговорили с тобой тогда, я дернулся вспоминать наши былые подвиги, считать на пальцах, сколько не виделись. А потом еще этот отворот-поворот от моего горячего краша с сайта знакомств. Ну, я, в общем, оформил себе на работе удаленку, урвал последний билет в бизнес-класс, ноутбук в рюкзак, плавки, солнцезащитный крем… Лечу к тебе! - Шутишь?! Хани, вот это новость! Ты сделал мой день еще лучше. Когда рейс, во сколько встречать? Черт, я тогда тоже парочку выходных возьму. Это ж сколько нам с тобой предстоит тут сделать. Я всю ночь сегодня не буду спать - сяду прописывать гайд по местной улице красных фонарей, хаха. - Оооо… И как мне теперь высидеть десять часов полета?! Клянусь, хён, мы разнесем в пух и прах этот ваш Сидней. Скину тебе в смс информацию по рейсу. Встречай меня с огромной табличкой «папочка в здании».

* * *

Происходящее напоминало собой низкосортный ситком. С идиотским сюжетом, мизерным бюджетом и бесталанными актерами, что вечно забывали свои строчки. Присущий жанру юмор уже вполне привычно был на грани фола, а любовные линии, кажется, изначально даже не предполагались создателем. Так подумал Джисон вечером следующего дня. С этим согласился и Кристофер, встретивший друга в аэропорту Сиднея. Над схожей идеей истерично посмеялся Минхо, летевший тем же рейсом в противоположном конце самолета. Хёнджин, обведя взглядом сложившуюся странную компанию из четверых дураков, лишь устало покачал головой. Казалось бы, подобные случайности попросту невозможны. Хан искал билеты по одному единственному направлению и отхватил уже последний из доступных, переплатив вдвое больше за якобы увеличенное пространство для ног и мягкость кресла в бизнес-классе. Ли шерстил сайт авиаперевозчиков на чистом рандоме, потому что нигде за пределами Кореи не был, а в детали туризма вдаваться не стал - первый же утренний международный рейс был именно в Австралию, а денег с продажи мопеда впритык хватало на два места в эконом. Бан, так и не поспав толком ночью, - накануне он спешно готовил на пару с мамой гостевую комнату на втором этаже, а потом ездил с младшими в супермаркет за продуктами, - сейчас проблематики ситуации не улавливал, но о судьбе шутить не переставал. Хван, напротив, проспав все время перелета и упустив вместе с тем обед, теперь незаинтересованно ждал в стороне, дёргано поглядывая на экран телефона и озираясь вокруг в поисках хотя бы фастфуда. Цепная реакция чужих поступков, что привела к неожиданной встрече прямо посреди пассажирского терминала, была примерно такой. Крис действительно заблаговременно стоял с табличкой в толпе встречающих - Хо и Джин даже дружно посмеялись над прочитанным, обойдя австралийца по касательной. Джисон из салона самолета выбежал в числе первых по привилегии класса, однако, оказавшись в незнакомом месте, заплутал этажом выше, с прищуром всматриваясь в указатели на английском. Бан, решив сделать другу приятный сюрприз, отлучился к кафетерию неподалеку, чтобы захватить им обоим кофе - Хан как раз написал, что заскочит в уборную перед эскалатором. Почему, уже стоя на ступеньках, утягивающих его медленно вниз, он решил вдруг чекнуть уведомления на своем айфоне, объяснить было трудно, но факт оставался фактом… В приложении для знакомств увидел ошеломительное сообщение - «меньше километра до Вас». - Глючит, наверное, - пробурчал себе под нос Джисон, отказываясь верить в подобное стечение обстоятельств. Даже глаза потер, запихав после гаджет в задний карман джинс, чтобы уже через мгновение попасть в медвежьи объятия Криса. - Моя кофта! - остановился резко почти уже у выхода Хёнджин, разворачиваясь на пятках со скрипом подошвы кед. Небольшой чемодан на колесиках и свой рюкзак успел скинуть тяжело вздохнувшему Ли, чтобы быстро побежать за потерянной вещью. - Пойдем, машина на парковке, - радостно смеясь, все же оторвался от друга Бан, отдав второй стакан с напитком и закинув освободившуюся руку ему на плечи. Хан уже всецело погрузился в эмоциональный пересказ своего скучного досуга на борту и о невероятных красотах, что мелькали иногда в иллюминаторе. - Твою мать… - в порыве отчетливо громко выдохнул Минхо на родном корейском, затаив дыхание глубоко в груди. Он так и ждал у дверей, когда случайным образом заметил вдруг приближающегося бельчонка, от которого и бежал в том числе, признаться честно, на другой материк. - Так это правда, - почти шепотом отозвался Хан, встретив чужой взгляд и точно так же остановившись прямо в центре, безбожно мешая тем самым другим людям выходить и заходить. - Эй, ты чего? О… - не меньше удивился Кристофер, потянув рефлекторно товарища чуть вбок, но вместе с тем узнав юношу с фотографий, что кидал ему младший с безудержным нытьем о новой влюбленности. - Аллилуйя! Я просто уронил ее по пути, - с облегчением воскликнул кто-то позади, и, обернувшись, все трое наткнулись на нахмуренное и непонимающее выражение лица Хвана. Если бы его не пихнули слегка в плечо другие пассажиры, троица бы еще долго молча переваривала сложившиеся обстоятельства. - Что ты здесь делаешь?! - первым подал голос Ли, припоминая в красках незадавшееся общение с Джисоном на протяжении последних дней. После того их неловкого свидания они еще пару раз списывались в чате, но потом Хо абсолютно бестактно слился. Лайки в инсте от нового знакомого игнорировал, сообщения читал почти сразу, но не отвечал. Было слишком стыдно, что ли. - Прилетел к другу… Это Крис, кстати. Мы учились вместе, - Хан прочистил горло хриплым кашлем и все же сделал последний шажок навстречу - они вчетвером почти синхронно сдвинулись в угол, уступив дорогу делегации из пилотов и стюардов в ослепительной форме. - Привет! Минхо, верно? - обворожительно заразно улыбнулся Бан, бегло вытерев кофейную пенку с губ и подняв ладонь в приветственном жесте. Надо было срочно как-то разрядить обстановку - Сони рядом чуть ли не заикался. - Эм… Верно. А это привидение - мой друг. Хёнджин, подойди, - уже в сторону своего компаньона фыркнул Ли, протянув подошедшему ручку от его чемодана. Что угодно, лишь бы не смотреть на разрумянившегося Хана. - Приятно познакомиться, - практически формально подтянул уголок губ в ответ Хван, вместе с тем совершенно не понимая, с кем ведет диалог. Встретить корейцев в другой части света было, конечно, забавно, парни были даже весьма симпатичные и интересные, но все, о чем мог думать Джинни в текущий момент времени - плотный ужин и мягкая кровать в забронированном им отеле. - Думаю, мы мешаем тут всем. Пойдем, наверное?.. - Джисон неуверенно поднял взгляд на Криса, сдвинув брови до четкой складки и ухватившись за рукав оверсайз футболки старшего. Не заметить его крик о помощи было невозможно, что тут же вскользь отразилось на лице Минхо. - Может подкинуть вас в город? У меня машина рядом, все точно поместимся, - добродушно предложил Бан, упорно игнорируя невнятное мычание друга и его округлившиеся от ужаса глаза. - Спасибо, но мы, пожалуй, закажем такси, - тихо посмеялся с поведения парней Хёнджин, вместе с тем впервые полноценно обернувшись к говорившему. Не улыбнуться еще шире при взгляде на австралийца было никак нельзя, что и накрыло после, правда, волной внезапного легкого смущения. - Жаль. Ладно, надеюсь, еще увидимся, - кивнул едва-едва Кристофер, пробежавшись взглядом по парню напротив. Они разошлись: Ли молча направился налево, лишь раз взмахнув небрежно кистью на прощание, Хван неспешно проследовал за ним, Хан на скорости вырулил направо в сторону платной парковки. Бан подумал о чем-то своем, довольно хмыкнул и, отправив бумажный стаканчик в полет до мусорки, последним покинул аэропорт.

* * *

Погода в извечно солнечном и жарком Сиднее внезапно испортилась, будто назло гостям. То ли они привезли с собой эту непроглядную пасмурную серость, то ли всепоглощающее невезение по невидимому следу поспешило за их самолетом с запозданием лишь в одну ночь. По телевизору с улыбкой привычно заверили - циклон. Минхо с приторной усмешкой поспешил с комментарием - «нет, всего лишь парочка неудачников». Сами о том не догадываясь, обе пары закадычных друзей провели первую ночь в Австралии почти одинаково. Почти. Джисон с Кристофером отсидели пару часов за поистине праздничным столом с семьей старшего, а потом, как школьники, тайком побежали почти в одних тапочках в круглосуточный магазин и скупили ящик светлого пива и чипсы всех вкусов. Минхо и Хёнджин распаковали вещи едва ли наполовину, приняли по очереди душ, облачились в комфортные пижамы и заказали две бутылки вина в номер, не вылезая уже из своих соседних одноместных кроватей. Хан с Баном уснули почти в половине пятого, крепко-накрепко обнявшись на тесном диване под шум очередной серии Рика и Морти на ноутбуке. Ли и Хван успели обсудить все произошедшее днем, просканировать страничку в интернете с достопримечательностями города (и инстаграмы Хана и Бана), а в первом часу ночи пожелали друг другу добрых снов и отвернулись в противоположные стороны лицом. Утром по неизвестным причинам назойливая головная боль повергла всех четверых. И не сказать, что алкоголь оказался плох, что организму не хватило закусок… Вероятно, в свои неполные двадцать шесть все они так или иначе были уже просто не в ресурсе нарушать привычный будничный уклад своей жизни. Минхо смог уговорить Джина собраться с силами и спуститься на первый этаж ради завтрака в приотельном ресторане. Джисон был счастлив получить стакан воды с похмельной шипучкой из заботливых рук мамы Бана под аккомпанемент смеха Криса. - И все же… Почему ты не хочешь дать вашим отношениям второй шанс? Он показался мне очаровательным парнем. Самое то, что тебе нужно, - с легкой безобидной смешинкой в голосе начал после длительной паузы Хван, пряча улыбку за белой чашкой. - С чего ты взял, что я не хотел бы? Просто… знаешь, мы слишком разные. Он действительно очаровательный, а я… Я же полная противоположность ему, - хмыкнул Ли, бездумно покручивая блюдце по скатерти. На языке ощутимо горчило - жаль, что вовсе не от крепкого американо. - Противоположности не зря притягиваются, хён. Ему интересна дикость в твоих глазах и грубость, взращенная чередой неприятных жизненных событий. Тебя же коробит его фактически нетронутая трудностями психика и детская доверчивость в припухлых щеках. Думаю, стоило узнать друг друга получше, прежде чем шутить о разовом перепихоне, - сощурился Хёнджин, отставив уже пустую посуду в сторону и сложив руки под подбородком. - Ой, избавь меня от этих лекций по психологии. Знаю сам, рядом же все четыре года отсиживали задницы на парах, - против воли улыбнулся Минхо, в шутку бросив чистую скомканную салфетку в друга. Окружающая их помпезная обстановка с четырьмя звездами на входной двери, проплаченная всецело младшим, вовсе не мешала Ли оставаться собой и вести себя привычно. А вот воспоминания о встрече вчера мешали. - Тем более. Сам ведь понимаешь, как сложно начинать общение с новым человеком. Нужно просто найти точки соприкосновения двух ваших вселенных. Ты же хотел жить так, будто сегодня твой последний день? Вот. Так что… напиши ему, предложи еще раз сходить куда-то, пока конец света и впрямь не наступил, - хохотнул Хван, принимаясь за очередную шоколадную конфету. Настроение с каждым часом становилось все лучше и лучше. По мере отступления похмелья стихала и привычная буря собственной потерянности. Джин пьянел по новой от банального осознания своего внезапного бессрочного отпуска. - Ладно, принц. Твоя отдохнувшая моська мне внушает намного больше доверия, чем прежняя уставшая, - окончательно сдавшись, приподнял бровь Ли, потянувшись за своим телефоном. На самом деле, первой же мыслью после пробуждения было проверить статус местоположения Хана. Насколько далеко они были сейчас друг от друга? Насколько огромен был этот чуждый обоим Сидней, в который по воле небес их занесло? - Напиши ему! Сейчас же, Джисон, возьми и напиши. Нет, дай лучше, наверное, я это сделаю, - еще полусонно смеялся Кристофер, пытаясь выхватить гаджет из рук друга. Одного взгляда на припухшего Хана хватило, чтобы вспомнить их ночные разговоры и даже четкую договоренность - утром нужно было обязательно разрешить проблему с неудавшейся парочкой. - С ума сошел?! Не смей, хён. Правда, я не вывезу. Мне даже смотреть на него вживую стыдно, - протяжно завопил младший, повиснув на плече поднявшегося с дивана Бана. Да, накануне он рассказал ему слишком много - австралиец разбудил полдома своим хохотом от описания свидания, - но теперь обсуждать было нечего. Не его уровня птичка - оставалось только разве что любоваться со стороны. - Не смей сдаваться, Хани. Мне в аэропорту чуть было не пришлось тебе слюни подтирать, так ты пялился на него. Упустишь сейчас, потом себе не простишь. Поверь на слово, - постарался все же успокоить товарища Крис, приобняв его за шею и между тем открыв злосчастную программу на телефоне. Единственный контакт был онлайн, что едва ли удивило довольного Бана. - Кто еще пялился?! Вы с этим Хёнджином как эти.. глазастики, мать вашу. Туда-сюда, вокруг, меня, его, друг-друга. Я чуть под землю не провалился, - затараторил Джисон, показательно недовольно сложив руки в замок на груди и надув щеки. Тем не менее, за действиями товарища следил он уже без должного сопротивления. - О… точно. Идея. Как-насчет-двойного-свидания? Знаю-потрясающую-кафешку-в-центре, - почти по слогам с расстановкой произнес Бан, печатая параллельно текст в чате диалога с крашем всей жизни младшего. Погода все равно не оставляла возможностей для экскурсий по городу, зато посидеть за парочкой коктейлей с привлекательными парнями - вполне. - Не знаю, ненавижу я тебя больше или все же обожаю. Может быть, если ты будешь рядом, я не ударю еще раз в грязь лицом? Только, пожалуйста, если они согласятся, умоляю, не сбегай вместе с тем красавчиком в закат, ладно? - с новой надеждой сложил ладони в молящем жесте Хан, неуверенно поджав губы в легкой улыбке. И что только могла значить эта хитрая морда Бана?… - Да, сам хотел предложить… Сегодня в семь удобно будет? - пришло уже через минуту в ответ.