Ice cream

Прошло 1,5 года Что ж, 2020 год начался не совсем так как я себе представляла. Миллионы заболевших по всему миру, карантин, дистанционка. Никогда бы не подумала, что буду сдавать экзамены через Skype, но сидеть в пижаме с чашечкой чая дома мне понравилось больше чем ездить через весь город в универ. И да, я бы никогда не подумала, что заболею, но как я уже выяснила у меня плохая чуйка. Как бы не протирала всё и вся спиртом, коронавирус взял и меня. И маму. Я слышала про ужасные симптомы, как люди буквально задыхались, их тела ломило адской болью, кидало в лихорадку. У нас с мамой всё прошло легче. Я почти не отличила свои симптомы с обычным гриппом. Из-за пандемии накрылась моя ежегодная поездка в Польшу. Но благодаря пандемии возросла популярность саморазвития и всяких курсов на продвижение навыков. Я взяла парочку детей и помогала делать домашнее задание по информатике. Я часто чувствовала себя подавленной, одинокой, но стоило мне дотронуться до волшебного сердечка на моей шее, темнота рассеивалась и где-то вдалеке я видела его. Он тянул ко мне свои руки, но я не могла ухватиться за них. В этот период я, как никогда ранее, ощутила как далеки мы были. Я смотрела все клипы, что выходили у ребят, смотрела толкеры, смотрела его фотографии, но не чувствовала тепла. Если раньше мы не могли видеться из-за загруженного графика, предписаний моего чёртового договора, то теперь всё это дополнил коронавирус. Дополнил и зачернул всё. Посему мне иногда — нет! постоянно — кажется, что нас постоянно кидает в стороны, из холода в огонь, разлучает и соединяет вновь. Может, у Вселенной такой юмор? Или особый вид проверки чувств? Если да, то я каждый день, каждую ночь говорила и продолжаю говорить, что выносливее нас никого нет и пора бы уже дать нам передышку. Но Вселенная не слышит. Или она слышит только избранных, таких как Джэйн? Джэйн. Моя названная сестра. Моя дорогая Джэйн стала госпожой Ким. Хоть кореянки и не берут фамилии мужей, но Джэйн настояла. По её словам, Ким звучит более статно чем её Тен. По-моему, и так и так хорошо, но если Джэйн что-то решит её ничто не переубедит. Что с фамилией, что с именем их дочери — Джэйн была тверда как сталь. Я помогала маме с уборкой когда на моём телефоне высветилось имя Джэйн. Она прислала фотографию крохотного комочка, завёрнутого в розовую пелёночку, а рядом лежала бирка: Ким Миле; 15.08.19г; 55см; 3800кг. Я не могла сдержать улыбки. Это я и называю передышкой от хаоса, что творится во всём мире. Просто быть с тем самым, в тепле и безопасности, каждый день видеть его и целовать его губы, вдыхать запах и таять под теплом его тела. Если честно, я немного забыла какого это, быть в его объятиях. Часто во снах я видела нас, держащихся за руки, видела как он меня обнимает, запускает пальцы в мои волосы, но этого мало. Видеть не значит чувствовать. А я хочу чувствовать любовь и заботу. Но, думаю, у моей мамы уже есть ответ на это. — Как тебе Ильён? Хороший парень. Присмотрись к нему, — говорила она. Да и сейчас говорит. Каждый день. За прошлый год мы здорово сблизились с ним (не без заботы Джэйн и Мун Су). Он писал мне, звал гулять. Но я ничего не чувствую кроме тёплой дружбы и постоянно говорю это маме, но она, кажется, не собирается сдаваться. Как и я. Мы не виделись с Хёнджином с декабря прошлого года. Отпраздновав, Новый год, мы прогулялись по заснеженным улочкам Сеула. В тот вечер я чувствовала себя принцессой, чьи мечты исполняются по щелчку пальцев. Парень, которого я люблю, рядом и этот парень поцеловал меня пока снег крупными хлопьями медленно опускался на землю. Почему именно с этим парнем я чувствую всю контрастность себя. Сейчас я милая девочка, радующаяся нежному поцелую, а в следующую секунду становлюсь жадной до всего, чего касаются его руки и такой покорной когда эти руки касаются меня. Прошло почти шесть месяцев с момента нашей последней встречи, шесть месяцев по перепискам и видеозвонкам. Он рассказывал мне все новости о группе и ребятах. Парни с каждым днём становились только популярнее, их имена не сходили с заголовков статей, а песни занимали первые строчки чартов. И где-то в глубине души я чувствовала свою маленькую причастность в становлении группы такой, какая она есть. Тут было очень кстати выражение «капля в море». Среди менеджеров, директоров, продюсеров, обитающих в большом море под названием JYP, была я, маленькая молекула Цой Йонсо, которая бегала с этажа на этаж с кучей бумаг подмышкой. Но с момента моего ухода из компании прошло довольно много времени и мне кажется, что это было не зря. Покинув один островок моей жизни, я направилась к новому. Оттренировавшись на своих родных и друзьях, Джэйн начала делать макияж на заказ. Сначала брала за это копейки, но со временем цены начали подниматься, а её техника только улучшалась. Я помогала ей с оформлением инстаграма, куда мы выкладывали её работы. — Сделаем сайт? — однажды сказала она мне. И я согласилась. Мы создали сайт с работами и ценами. Изначально мы думали, что это ни к чему не приведёт пока один блоггер не предложил Джэйн бартер. Он прорекламировал её сайт и аккаунт, и клиентов стало в два, а затем и в три раза больше. Сегодня Джэйн позвала меня к себе отпраздновать наш с ней успех. Я надела бежевые брюки и чёрную блузку. Мои волосы стали особенно непослушны в последнее время, плюс моя чёлка, идея отрезать которую мне пришла в три часа ночи пока я не могла уснуть. Я выпрямила чёлку утюжком, расчесала волосы, нанесла лёгкий макияж, надела маску и вышла из дома. Дул лёгкий ветерок, солнце, несмотря на вечернее время, всё ещё припекало. До дома моих госпожи и господина Ким идти около десяти минут, но я хотела растянуть это время. Я достала наушники и вставила в уши. Обычно я занимаю только одно ухо, из-за жуткой мысли быть сбитой машиной, или кем-то окликнутой и не услышать этого. Но сейчас я забила на все свои предрассудки и включила Side Effects на максимум и пошла уверенной походкой. Каждый мой шаг выпадал втакт биту, а мелодия, то ускорялась, то становилась более лиричной. На партии Хёнджина по моему затылку пробежала рябь мурашек. Мне показалось, что он стоит за спиной и стоит только повернуться, я увижу его. Я вытащила один наушник с какой-то призрачной надеждой в сердце, такой же пустой как улица, по которой я шла. Я уже подходила к нужному мне дому. Позвонила в дверь. Пока убирала наушники в кейс, дверь открыл Мун Су. — Привет, — шёпотом сказал он. Я поняла — Миле спит. — Привет, — так же шёпотом ответила я. Он обнял меня и я почувствовала насколько он силён. — Ильён уже здесь, — сказал Мун, закрывая за мной дверь. Я прошла в гостиную и увидела Ильёна. Его волосы отросли и теперь мягкими волнами ниспадали на высокие скулы. Он сидел на диване, одна рука была закинута на спинку дивана и я видела как играют его мускулы под лёгкой рубашкой. Заметив меня, он встал. — Привет, — сказал он. — Джэйн укладывает Миле, сейчас спустится. — Хорошо, — ответила я. Между нами возникла какая-то неловкая пауза, будто он что-то хотел сказать, но не решался, а я попросту не знала, что сказать. — Йонсо! — сзади послышался голос Джэйн. Я повернулась. На ней было жёлтое платье чуть ниже колена. После родов её формы округлились, что только добавляло ей изящности и женственности. Она подошла ближе и обняла меня. — Прекрасно выглядишь. — Спасибо. — Что ж, раз уж все в сборе, пойдёмте к столу? — Мун Су держал в руке бутылку вина и улыбался. Мы прошли в кухню. Это должен был быть небольшой дружеский ужин, но по наполнению стола так сказать было трудно. Джэйн здорово постаралась и наготовила чарчхэ, кимчи, на широкой плоской тарелке лежали лепёшки чимпени, а правее от них, украшенный листиками салата стоял пульгоки. — Ух ты, Джэйн, выглядит аппетитно, — сказал Ильён, потирая ладони. — Надеюсь, вкус тоже не плох, — Джэйн с улыбкой взяла одну лепёшку. Мун Су наполнил бокалы вином и улыбка Джэйн стала шире: — Итак, во-первых, спасибо, что пришли. Я заметила как её рука с бокалом слегка дрожит. Она явно волновалась, но продолжала свою речь. — Йонсо, я хочу поблагодарить тебя за твой труд и терпение. Благодаря тебе, мои работы видят чуть больше пяти тысяч человек. — Уже пять тысяч! — воскликнул Ильён и посмотрел на меня. Я улыбнулась и отвела взгляд. — Да, Ильён, и будет больше, так Йонсо? Мы взорвём всю индустрию! — она повысила голос, но быстро вспомнила про спящую Миле. — Но я собрала вас всех здесь, чтобы сказать кое-что очень важное. Все наклонились вперёд в предвкушении. — Помните мне написала Шарлотта Чо? Я помнила этот день. Джэйн прибежала ко мне домой, пища от радости. Шарлотта, основатель Soko Glam, написала Джэйн с предложением показать лёгкий погаговый макияж. — Так вот, видимо меня заметили и, — она прикрыла рот рукой, чтобы не завопить от радости. — Меня приглашают на работу в, — она отстучала барабанную дробь на коленях, — в JYP! — Она не выдержала и издала ликующий крик. — Чт… Что? — я не могла поверить своим ушам. — JYP, Джэйн?! — изумился Мун Су. — Да, буду визажистом Itzy, — она сделала глоток вина. — Ну, как вам? — Это очень круто! — сказал Ильён. Я встретилась взглядом с Джэйн. Казалось, она ждала от меня чего-то большего чем пара междометий, сорвавшихся с моих губ. — Вау! Джэйн, это… очень круто! — сказала я. Никогда не чувствовала себя так ужасно как в тот день. Я изо всех сил старалась показать радость (и я действительно была рада за неё, она этого заслужила) просто мысль, что JYP так или иначе проникает в мою жизнь не давала покоя. Хотя, куда там! Мой парень является частью JYP, так что это уже давно часть и моей жизни. После ужина я помогла Джэйн с уборкой, немного поиграла с Миле, а после пошла домой. Я достала телефон и написала короткое сообщение Хвану: Джэйн приняли в JYP На моё удивление он очень быстро ответил: Правда? Позвоню позже? — мне хотелось обговорить с ним это в спокойной обстановке и услышать его голос. Думаю, это не потребуется) — ответил он. Эта скобочка в конце… Я представила как на его лице расплывается эта милая, ну, или не очень, улыбка. Конечно, в моём сознании закрался вопрос: почему? Но, подходя к дому, я увидела его. На нём была чёрная ветровка, накинутая поверх белой футболки, чёрные джинсы и кроссовки. А волосы! Чёрные волосы сменились на белоснежные и стали заметно длинее. — Хёнджин? — шёпотом спросила я. Мне показалось, что кто-то может нас услышать и вновь разлучить. — Это я, — так же шёпотом ответил он. Хёнджин широко распростёр руки, приглашая меня в объятия и я, разогнавшись, упала в эти объятия. Теперь я могла заметить насколько сильным он стал. Его руки крепко держали меня, а я уткнулась носом в его грудь и вдыхала его. — Что ты здесь делаешь? — спросила я. — У меня перерыв. — Сколько? — именно число дней меня интересовало больше всего: сколько я смогу быть рядом с ним пока он опять не уедет? — Месяц, — он поцеловал меня в макушку. — Что? — я вырвалась из его рук и посмотрела ему в глаза, ища признаки луковства, но он был серьёзен как никогда. — Ты не шутишь… Месяц… — Я не шучу, Йо, — он вновь притянул меня ближе. — Целый месяц для нас. Мы зашли в квартиру как школьники, которые скрывают ото всех свои отношения. Хотя, по сути так и было, только мы уже давно не школьники. — Мам, я дома, — крикнула я. Эли подбежала к нам и весело завиляла хвостиком. — Привет-привет, Эли, — Хёнджин взлохматил шёрстку на голове Эли. Из своей комнаты вышла мама. По её лицу можно было сказать одно — она была удивлена. — Хёнджин? — сказала мама. — Здравствуйте, госпожа Новак. — Я тебя так давно не видела, — мама подошла ближе и обняла его. — Как вы? — Всё хорошо, — мама отпустила Хёнджина и с улыбкой посмотрела на нас. — У вас тоже всё хорошо, да? Я кивнула. Взяв Хёнджина за руку, я повела его в комнату. Мы стояли друг напротив друга и просто смотрели. Но я не выдержала. Я медленно подошла к нему, заправила выбившуюся прядь за ухо. Встав на носочки, я поцеловала его в щеку, не спеша двигаясь дальше пока не встретилась с его губами. Вспомнила какие страсти бушевали между нами и какими поцелуями сопровождались. Но сейчас я хотела просто почувствовать, что это не сон, что парень, стоящий передо мной реален. Я взяла его лицо в свои руки и накрыла своими губами его. От его движений я сходила с ума, его руки доводили меня до дрожи. Когда он ответил на мой поцелуй я почувствовала себя живой, я почувствовала, что это не сон. Аккуратно я сняла с него ветровку и, не отрываясь от его губ, повела к кровати. Его руки блуждали по моей спине, сжимали бёдра, а губы, спускаясь к шее, оставляли влажную дорожку. Хёнджин забрался на кровать, а я на Хёнджина. Сидя на нём, я ощущала над ним некую власть, но она была ничтожной по сравнению с той властью, что он имеет над моим сердцем. Я запустила руки под его футболку и нежно гладила, спускаясь вверх вниз его торс. Я не собиралась переходить грань, ведь мы были не одни, я хотела лишь немного накалить обстановку, заставить кровь бурлить и гореть. И, кажется, у меня получилось когда я медленно начала двигать бёдрами по твёрдой выпуклости, упирающейся в меня. — Йонсо, пожалуйста, — прошептал Хван мне в губы. Между ног стало слишком влажно, но это большее, что могло произойти сегодня. Я отстранилась от него и сдвинулась с паха на его бёдра. Я никогда бы не подумала, что сдерживаться будет так сложно, но у меня получилось. Пока что. — Что? — спросила я когда заметила этот взгляд. Он изучающе смотрел на меня. Моё тело всё ещё горело, сквозь блузку виднелись маленькие бусинки. Я встрепенулась и встала с него. — Как дела? — Всё хорошо, — сказал Хван. Он подтянулся к подушкам, сложил руки за голову и следил за каждым моим шагом, а я металась, меня кидало из стороны в сторону между желанием и нормой приличия. — Квон вспоминает о тебе. — Что? — я почти запищала. Либо Хёнджин шутит, либо старый добрый Квон простил и забыл старые обиды, ведь, по его словам, я хороший специалист, а таких редко отпускают. — Да, он спрашивал про тебя. — А ты что? — Сказал про ваш с Джэйн проект. Кстати как она? Как Миле? — С ними всё хорошо, — мне не терпелось вернуться к теме Квона. — А что сказал Квон? — Сказал, что рад за тебя. — Рад? Вышвырнул меня, а теперь распрашивает, — пробурчала я себе под нос, но не достаточно тихо, чтобы Хёнджин не услышал. — Что? — лицо Хёнджина рысплылось в тёплой улыбке. — О, я узнаю свою Йо, ту самую ведьмочку Йо. Я посмотрела на него и, сделав хищное лицо, медленно подошла к кровати. Как кошка на четвереньках подползла к нему и вновь заняла своё прежнее место. Я плотно прижала его руки к кровати, склонилась над ним и вновь поцеловала, но на этот раз глубже. Перебирая его губы, я приоткрыла их и проникла в его рот. Наши языки переплелись, обволакивая друг друга. В один момент Хёнджин перевернул меня и оказался надо мной. Теперь в его власти было и моё тело. Его рука, поднимаясь от колена, сжимала моё бедро. Я бы провела целую вечность в этой постели рядом с ним, просто запутываться в его волосах, проводить линии по коже. В который раз я задаюсь вопросом почему нельзя остановить время, но не получаю на него ответа. *** Когда он сказал, что остаётся со мной на месяц, это было правдой наполовину. Физически он был со мной, но душой, кажется, в компании, в какой-нибудь звукозаписывающей студии или танцевальном зале. Он горел идеями, прогонял связки танцев или напевал что-то. Винить его в этом было бы слишком эгоистично, просить всё его внимание было бы очень гадко. В конце концов он не был моим на все сто. Я поняла, что я всё ещё та маленькая девочка, которая влюбилась в мальчика, в ангела, и хочет удержать его рядом как можно дольше. Но подобно ангелу, мальчик был далёк от меня. Каким-то образом Хёнджин смог снять небольшой домик на Чеджу в нескольких шагах от моря. Мы въехали в него в начале июля и прожили там три недели, но, клянусь, это были самые лучшие три недели моей жизни. Я всегда любила море, поэтому жить рядом с морем, слышать шум его волн утром когда просыпаешься и ночью когда засыпаешь было для меня подарком. Мы ложились поздно, подолгу болтая ни о чём и обо всём, утром шли на пляж, днём гуляли, а вечером… О, вечера были непредсказуемый. Иногда мы посвещали их самим себе, просто занимались своими делами. В такие моменты я любила наблюдать за ним. То как он рисует, читает или делает пометки в свой блокнот было волшебно. Иногда мы засиживались в каком-то кафе. Он учил меня танцевать. Я всегда считала себя неуклюжей и непоротливой, но Хёнджин был хорошим учителем и заставил меня думать иначе. — Здесь плавные движение, — его бархатистый голос был над моим ухом. Его руки на моих бёдрах качали меня из стороны в сторону. — Хорошо, теперь попробуй сама, — он отходил в сторону. Одна его рука обнимала грудь, локоть другой упирается в неё, пальцы поднесены к губам. Вся его поза говорила о серьёзности, но только не глаза. Два чёрных озера плескались, воды переливались под лунным светом, они манили своей таинственностью. Он следил за каждым моим движением, медленно обходя меня по кругу, после останавливался и думал. — Что? — говорила я. Глаза бегали по моему телу. В эту минуту мой голос казался мне слишком громким. — Нет… ничего, — он выглядел немного растерянно. — Знала бы ты как прекрасна. В такие вечера он заключал меня в объятия и не отпускал всю ночь. Мы грелись в солнечных лучах Чеджу, но отпуск заканчивался, поэтому мы собрали вещи и поехали в Сеул. Тёплый воздух с запахом морской соли сменился холодной влажностью дождливого города. Он уехал. Началась осень. Я стала мёрзнуть и ничего не могло меня согреть. Я вновь стала простым наблюдателем за его жизнью, слушателем его голоса.