come touch me too

i'm liquid smooth, come touch me, too and feel my skin is plump and full of life i'm in my prime i'm liquid smooth, come touch me, too i'm at my highest peak, i'm ripe about to fall, capture me

♡♡♡

армин смотрит завороженно — на плечи, на блёклые веснушки на скулах и прямом носу, на выбивающиеся из-за уха и падающие на глаза пряди тёмных волос. армина к эрену тянет мучительно, болезненно. так ребёнок тянется ладонями к гладкой, плоской поверхности утюга, лезет пальцами в розетки и роняет на себя кастрюли с кипятком. а после невыносимо и больно, обидно-обидно-обидно. армин достаёт эрену до носа. эрен глядит сверху, из-под полуопущенных век и тёмных ресниц, спокойно, как пульс покойника. у него невероятные зелёные глаза-хамелеоны с тёмным ободком радужки. у армина из-за необъяснимой тревоги перехватывает дыхание при взгляде него. он смотрит на эрена, как на атланта или языческого идола. когда они только встретились, армин ловил эренов смех и чувствовал счастье — нетронутое, незатемнённое, чистое. непочатое, неначатое — новорождённое счастье. сейчас счастье обернулось чистым, древним ужасом, сжимающим сердце. эрен выдыхает сигаретный дым. эрен поджигает сигарету. вокруг него клубится сигаретный дым, нимбом очерчивает волосы. если армин — фарфоровая кукла, то у эрена тяжёлые ботинки на шнуровке, которых тянет наступить. наступишь — и он рассыпется. расколется на куски. весь белый, хрупкий — осторожнее, эрен. не сломай. аккуратнее обращайся с игрушками, ведь новую не купят, эрен, мы не миллионеры. цени, что у тебя есть, иначе потом пожалеешь, когда потеряешь. пожалеешь ещё больше, если сам будешь в этом виноват. бабочки такие трепетные, бархатные, завораживающие. они рождаются и умирают, прекрасные в своей жизни, своей смерти и своём перерождении. тронешь — сломаешь крылья. армин похож на бабочку. хрупкий. — психея, — армин застыл. — ты знаешь, что греки называли душу и бабочку одним словом? эрен как-то раз ходил с армином на какое-то старое кладбище. они гуляли по нему, когда небо было затянуто сплошным белым покрывалом молочных облаков, влажная от дождя трава оставляла капли на ботинках, и эрен увидел их. каменных ангелов, застывших в своей печали и тоске. от их прекрасных лиц веет могильным холодом. у армина лицо надгробного ангела на полузабытом кладбище. армин ломкий, как октябрьский лёд. в нём нашла воплощение болезненная нежность, словно отобранная у викторианских красавиц, гниющих заживо. армин совершенно не одинок, абсолютно нет, с ним всегда рядом социальная тревога и социальная беспомощность. эрен — тянущая, мучительно манящая трясина, эрен — зыбучие пески, острые и обжигающие. армин вязнет в нём, когда эрен не целует, а кусает его в пустых коридорах — жадно и хищно. армин влип, конкретно, очень глубоко влип. влип, как муха в клейкую ленту — намертво. у эрена аконитовым цветом горят губы и фосфорически горят глаза. не глаза, а омуты с маячущими болотными огоньками. а у армина они замутнённые болью — так смотрят новорождённые котята, которых собираются утопить. у армина краснеют уши и розовеют щёки — наливается цветом, словно яблоко. на вкус он так же сладок. рвите розы, пока не поздно, а армин в самом цветении. сорви его, эрен, надкуси. красота не вечна, тело бренно, а душа всегда пребудет в блаженстве — тем более, такая чистая. армин настолько хороший, что все хотят его уберечь — словно ребёнка. всё в порядке, армин? ты поел, армин? ты достаточно спал, армин? тебе помочь, армин? армин настолько милый, что эрен хочет сжать его до хруста в своих ладонях. нездоровое желание обладать и владеть через разрушение. на армина нужно клеить наклейку 'осторожно, хрупкое'. с тобой всё в порядке, армин? у армина постоянно трясутся руки и он скрывает дрожь за нервозно-смущенным жестом — убирает за ухо пряди, лезущие в глаза. опускает глаза и не держит зрительный контакт при разговоре, смущённо потирает шею. если у микасы нездоровая бледность, то у армина она хрупкая. армин молочно-прозрачный. армин хрустальный, звенящий своей уязвимостью. эрен залипает на сгорбленного армина и видит под молочной тканью рубашки проступающие лопатки. армин кусает губы. эрен вглядывается в них, когда они разговаривает, и видит, как кожа слезает с них. армин весь нараспашку — ну, распни меня, смотри. видишь между рёбрами истекающее кровью сердце? оно твоё, забирай. мне оно больше не нужно, честно-честно. я просто хочу его отдать кому-нибудь, кому оно будет нужнее. отдам сердце в добрые руки. армин сахарный, растворимый. он тает рядом с эреном, истоньшается. армин задыхается рядом с ним. армин боится пошевелиться, сжимается под внимательным случайно брошенным эреном взглядом. армин застывает. опасливо оборачивается и тут же чувствует руку эрена на плече. — знаешь, эрен, — армин смотрит в пустоту. — я хочу переродиться до того, как ты меня окончательно убьёшь.