Избранные

За стенкой шипел душ, струи которого разбивались о каменную плитку ванной комнаты. В спальне стояла мрачная тишина — предвкушение, знала Джейн.  Заложив руки за спину, Поттер разглядывала мутные воды Чёрного озера. В круглом окне отражалось её лицо: как никогда раньше похожее на мамино. И абсолютно ничего не выражающее. Пугающе пустое. Но одновременно с тем идеальное: подчёркнутые тушью глаза, символически подрумяненные скулы и тёмно-красная помада, скрывающая её до ран искусанные губы.  Она была похожа на маму, но и имела колоссальные от неё отличия. И не только глаза стали этим отличием, но и морщинки. Джейн заметила их сегодня днём, когда чужие эмоции окончательно сошли на нет. Морщинки между бровей и на лбу, совершенно незаметные, если не смотреть слишком близко, еле-еле появившиеся. Худое лицо, будто излишне худое для её комплекции — да, это, как и нездоровая бледность, придавало ей некоторый шарм, но было нехарактерно для неё. Оттого и сухость кожи, и ключицы выглядывают так, как не выглядывали раньше. Она словно вновь питалась раз в день объедками со стола Дурслей.  Уверенная осанка тонкой спины и абсолютная расслабленность. Ничего не говорило о том, что Джейн Поттер не подходит изысканный интерьер этой спальни. Возможно, только красный цвет платья напоминал, что она не принадлежит этому холодному лоску изумруда и серебра.  В самом дальнем уголочке своего сознания Джейн осуждала себя. Очень-очень сильно осуждала себя. Но с той пустотой, что у неё внутри, она преспокойным образом отказалась от напрасных переживаний. Холодный рассудок, здравый смысл… Казалось, здравия в этом больше не осталось.  Джейн пришла сюда со знанием того, что сегодня — только сегодня — она окунётся в грязь. Выскажется так, что её услышат. Даже если не поймут, то ответят и помогут…  В любом случае… за слова стоит платить. Теодор и Блейз остались за запечатанной дверью своей спальни. Крэбб и Гойл, которым парни подлили снотворное, дрыхли в гостиной.  Было около девяти вечера. Часы стучали свой незатейливый ритм.  Только Джейн и… — Драко… — не своим голосом поприветствовала парня. Слишком ласково — опасно.  Она отвернулась от окна и теперь разглядывала парня.  Драко остался стоять в дверном проёме ванной комнаты, из которой валил удушающе ароматный пар с нотками гибискуса. Сам разгорячён после душа, в шёлковых пижамных штанах и рубашке и с мокрыми светлыми волосами. Он крепко сжал серебряную ручку двери — неужели испугался?  — Что ты здесь делаешь, Поттер? — выплюнул парень, оставаясь на месте. Достаточно далеко от неё.  Джейн тонко улыбнулась.  — Ты забыл? — добрым голосом поинтересовалась она, склоняя голову набок. Он прищурился. — Я же сказала: увидимся.  Драко дёрнулся. И сразу же ощетинился. — И что, Поттер? — блеснул глазами он. — Твоих дружков рядом нет. Или ты думаешь, твои фокусы сработают так же хорошо, как на поле…?  Джейн откинула голову назад, заливаясь громким смехом — недобрым.  — Нет! — звонко ответила она. — Нет-нет, что ты… — с нотками веселья протянула Джейн и резко изменилась в лице: вернулось то пустое спокойствие. — На поле я хотела тебя убить, — освещение словно стало темнее, а от такой откровенной правды в тишине комнаты залегли холод и липкость.  Это желание — нужда в его смерти — сменилось идеей, которая могла принести крупный выигрыш. Да и маленький червячок мести был уж очень непоседлив после сегодняшнего матча.    Малфой вздрогнул. И Джейн увидела, как его охватила премерзкая дрожь в пальцах.  — Но сейчас, — она чуть приподняла уголки губ от приятного зрелища, — я хочу поговорить.  Малфой долго молчал. Непозволительно долго для него.  — О чём же…? — Джейн видела, что парень сдерживает всего себя, чтобы не психануть, не выпихнуть незваную гостью из комнаты. Она видела, как вся эта ситуация до невозможного бесила Малфоя, но пока он внимает её словам, ей безразлично его отношение к ней.  Наоборот, его ненависть облегчает задачу. В пылу эмоций легче всего вызнать информацию.  Джейн окинула комнату незаинтересованным взглядом, где-то на краю сознания подмечая предметы, которыми Малфой мог оглушить её. Палочки при нём не было, впрочем, и Джейн пока не спешила обнажать свою.  — Присаживайся, — указывая на кровать самого Малфоя, велела Джейн дружеским тоном. — Ты, верно, устал после сегодняшней игры, — с читаемым намёком улыбнулась Поттер.  Драко сжал руки в кулаки, глядя на Джейн в упор, и насильно расслабился, вальяжно привалившись к косяку.  — Говори быстрее, — протянул Драко, а Джейн улыбнулась: он думает, что её слова — блеф. — Хочу, чтобы ты побыстрее свалила к своим грязнокровным друзьям. — Состроив невинные глазки, пролепетал: — Кстати, они утёрли все твои слёзки, бедная сиротка Поттер?  Джейн сделала шаг вперёд. Вопреки его надменному виду, он ступил назад. И на лице парня отразился испуг — точно такие же эмоции были у него сегодня утром, когда Джейн остановила драку.  — Сядь. — Слова резанули густую и неуютную тишину спальни. Тем же острым тоном подметила: — Ты выслушаешь меня. Выслушаешь, потому что если бы не «бедная сиротка Поттер», ты бы сейчас отлёживался на больничной койке. Я спасла тебя от по меньшей мере трёх переломов.  Он отступил ещё дальше, смотрел только на Джейн, слышал только её голос — твёрдый, рычащий, убедительный. И, возможно, Малфой разглядел в лице Джейн что-то такое, из-за чего, вскинув подбородок, сел на указанное место.  — Чудно, — тут же улыбнулась Джейн, всё это время не отрывая от него глаз — даже не моргая.  Со скреплёнными за спиной руками, она осталась стоять, теперь смотря на него сверху вниз и наконец довольствуясь тем, что не ей приходится задирать голову.  — Знаешь, — начала она испытывающим его терпение голосом, деланно-задорным, — ты сочетаешь в себе несовместимые качества. Я всегда удивлялась, как человек может быть настолько гордым, надменным, трусливым и до умопомрачения глупым.  Малфой хотел вставить слово, Джейн не дала. — О, ты хорош на уроках, я не спорю, — покачала головой она. Волосы выпали из-за ушей. Странно, но они словно отрасли за день — с самого утра к длине прибавилось не меньше пяти дюймов. — Но твоя неспособность анализировать реальность меня смешит. Зная, что за свои слова получишь по лицу, ты всё равно решил это сделать. Опять.  — Я всё честно сказал. Правда режет глаза, да, Потти? — скривился в отвращении Малфой. Хотел задеть, но не получилось. В эту минуту в ней было абсолютно непроглядное спокойствие и ощущение своего превосходства. И… серьёзно? Есть так много обзывательств, а он выбрал это? Даже смешно.  Джейн вскинула брови.  — Правда, Драко? — бесцветным тоном переспросила она. — Да, — уголок алых губ приподнялся, — она режет глаза. Потому я и здесь.  Парень фыркнул — больше похоже на писк крысы, отчего Джейн стало чуть веселее.  — И что же теперь? Ты обиделась на правду и будешь мстить мне? Что ты там хотела сделать со мной на поле? Убить? Пф! Умоляю, ты не сможешь и пальцем меня тронуть. Только не такая жалкая полукровка, как ты. — Он скривил верхнюю губу в новой волне отвращения, презрительно оглядывая Джейн с головы до ног: — Поднимешь на меня палочку и очень быстро узнаешь, что это было зря. Ты вообще зря сюда пришла.  Он гаденько улыбнулся тонкими губами и прыснул: — Ты обвиняешь меня в глупости, Поттер, но, видимо, ты не лучше меня… Джейн слушала его и всё больше улыбалась.  — Ты слишком много из себя строишь, — войдя во вкус, издевательски тянул Драко. — Твоя популярность канула в лету. И я, и мой отец уверены: ещё до того, как Тёмный Лорд приведёт нас к победе, ты и все твои дружки будете мертвы. — Он выпятил нижнюю губу: — Прям, как Диггори и твои никчёмные родители.  Джейн прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Хорошо. Всё идёт хорошо.  Стоит надавить чуть сильнее… — Зато твои родители будут на пьедестале, — остро улыбнулась она, раскрыв глаза и глядя прямо в расширенные (неужто от страха?) зрачки Малфоя. Голос суровый, проникающий прямо под кожу и впивающийся в нервы парня напротив. Джейн знала, что говорит, знала, что Малфой уже в проигрыше: — Все в чужой крови и на коленях перед ним, но на пьедестале. Под ногами своего повелителя-по-лу-кро-вки… — по слогам проговорила Джейн, наблюдая за тем, как желваки парня начинают ходить ходуном — он давным-давно признал величие этого полукровки. Она не пожалела его и опять тыкнула в этот факт носом — он лицемер. Гораздо больший лицемер, чем сама Джейн. — Там же будешь и ты, и все его верные псы. Будете лизать ему подошву и целовать полы мантии, пока он… — Так не будет! — воскликнул Малфой, подрываясь с кровати.  Зацепка.  — С чего ты это взял? — произнесла Джейн, задирая голову наверх.  Ей не нравился факт того, что приходилось смотреть вверх. Она скривилась, толкая Малфоя в грудь. До этого ей (слава всем богам) не приходилось трогать этого человека, но Поттер вынесла вердикт в одночасье — костлявый. С пренебрежением обтёрла руку о полог.  Приземлившись обратно на своё место, Драко пошёл красными пятнами — гневиться, оно и надо. Но, к удивлению, ничего по этому поводу не высказал, лишь больше взъелся:  — Да потому, что Он велик и милостив! — голос Драко повысился, а руки, сжатые в кулаки, упёрлись в матрас. — Он желает нашему миру лучшего; не то, что ныне пропагандирует Министерство — они все свихнулись, ложатся под маглов и меняют всё в наших традициях! Мир был бы лучше без таких отродьев, как ты и твоя компашка! — выплюнул Малфой. — Он отрёкся от своего вшивого прошлого, чего не сделал ни один из вас, грязных магловских выродков, и стал самым великим Тёмным магом всех времён! Он подарит нам процветание, мир над головой и в нашем обществе! Тёмный Лорд — это спасение — исцеление! — Магической Британии… — Магическая Британия падёт под его правлением, — твёрдым тоном резанула Джейн. Глаза Малфоя загорелись — вот, за чем она пришла. Ей нужно больше информации о Волдеморте.  — Министерство рушит наш мир! Он спасёт нас!  — Ценой чужих жизней? — качнула головой Поттер.  Малфой фыркнул. — Каких жизней, Поттер? — выгнул белёсую бровь он. — Грязных маглов и им подобных…? Они нелюди, повторюсь: такие же как и вы с твоим братцем. И если придётся запачкать руки в вашей поганой крови, то я буду только рад.  Джейн улыбнулась. Со вздохом она пригладила юбку короткого платья. Длинный рукав, хорошее качество ткани и удачная модель — давний подарок от Блейза и Теодора.   За этим движением она спрятала момент, когда палочка оказалась в её руке. Древко нагрелось, предчувствуя настрой хозяйки. Не успел Малфой моргнуть, как его припечатало к кровати спиной.  Он издал какой-то странный полуписк-полушипение и громко сглотнул. Кажется, его ломкая маска высокомерности сильно подпортилась: обычно прилизанный бесцветные волосы стояли торчком, а лицо перекосилось от испуга.  — Итак, Драко, — не смотря на Малфоя, Джейн села рядом с ним на край кровати, чересчур элегантно скрестив ноги и опираясь на одну руку. Второй она играла с палочкой. Прицокнула языком и чуть развернула голову к мальчишке: — Мне надоели пререкательства. Знаешь, это впрямь очень докучает, не находишь? — скучающе-насмешливым тоном поинтересовалась она, но тот только пытался вырваться из магических оков, подкрепляемых её ярким желанием узнать. — Так вот. Зачем же я пришла к тебе, Драко.  Он вдохнул, но не успел ответить.  — Всё очень просто, — тем же непоколебимым тоном заявила Джейн.  — Мой отец узнает об этом…  — Маловероятно, — на миг прервалась Поттер. — Перейдём к делу. — Следующие слова она говорила лёгким тоном, но это не умаляло их жестокости: — Ты, Драко, заносчивый засранец и ты мне ужасно надоел. Твоя чванливость, тупость и гадливость — это всё меня не касалось бы, если бы ты сам не привлекал к себе внимание. Ты же понимаешь, что мне глубоко похер на тебя и твою чистокровную семейку? — вскинула бровь Джейн и вновь не стала ждать, пока он раскроет рот. — Драко, ответь честно, со всеми этими качествами, присущими лишь таким изнеженным доходягам, как ты… Ты всерьёз хочешь войны? Ты представляешь, что она понесёт за собой?  Малфой молчал.  Джейн закатила глаза: — Тебе лучше ответить, — нараспев сказала она. — И побыстрее, — приставила палочку к его лбу, рыжие волосы упали ей на лицо, когда склонилась ближе к мальчишке.  Он моргнул пару раз и с выражением полного страха на лице залепетал:  — Поттер, не надо…  — Что не надо? — ласково спросила Джейн, заглядывая в лицо парня. — Ты же не думал, что тебе сойдёт это с рук? — она нежно улыбнулась: — Ну, те слова на поле… Ты можешь обзывать меня, можешь унижать, измываться — в общем, укреплять своё зажравшееся эго… — в голосе промелькнули злые ноты, а глаза блеснули чем-то странным, другим, холодным, в обычное время несвойственным ей. — Но ты не смеешь осквернять память о моих родителях. Не смеешь поганить честь родителей Уизли своим грязным ртом.  Палочка ещё сильнее нагрелась в руке, а былая злость стала закипать в крови. Джейн начинала бесить непробиваемая тупость хорька. Она пыталась по-хорошему, но мальчишка слишком зарвался, слишком пропитался своей вседозволенностью. Стоило показать ему, что за все его действия всегда могут нагрянуть последствия.  Казалось, под взглядом Джейн он задрожал. На миг он посмотрел назад. Джейн чувствовала, как колышутся шторы — почему-то поднялся ветер, слышала, как два стула из-за чего-то стали скрипеть, словно кто-то возил их по каменному полу.  Шальные глаза мальчишки вернулись на неё.  — Я… я… мне очень жаль, что я задел твои чувства, П-Поттер, — сбитым голосом забормотал хорёк, скосив глаза на палочку меж своих бровей.  Джейн было глубоко плевать на его фальшивые извинения. Больше интерес вызывало то, что он мог дать ей.  — Что ты знаешь о нынешних делах Волдеморта? — раздельно проговорила Джейн. Малфой крупно вздрогнул.   — Я… я… убери палочку, Поттер, — страшно боязно прошептал он. — Прошу, прекрати… Джейн смотрела на его бледное лицо и слышала его сбитое дыхание. Шторы, стулья… Почему он так боялся?  Джейн сместила палочку ему под подбородок, отчего он взволнованно сглотнул и зажмурился.  — Говори. — Процедила Джейн. Вся эта сцена с истерикой Малфоя её начинала изрядно раздражать.  Он не открыл глаза, но стал шептать: — О-отец что-то говорил о сборе Пожирателей смерти… я подслушал, случайно! — Малфой оправдывался перед ней, ха, смешно. А утром строил из себя крутого парня.  Если честно, Джейн думалось, что расколоть Малфоя будет гораздо труднее.  — Что за собрание? Когда оно проходило? — сощурилась Джейн, чуть сильнее надавливая на палочку.  Ещё чуть-чуть и этот мальчишка начнёт скулить от страха. Почему он так боялся?  Ветер усиливался… Скрип, скрип, скрип. — П-пройдёт, — выдохнул Малфой. — Я… я не знаю цель… но знаю, на какое число оно назначено…  Он сглотнул — палочка достаточно сильно вдавлена под подбородок, чтобы Малфой всерьёз начал беспокоиться о своей безопасности.  — Свят… Святочный бал произойдёт в ночь Йоля…  Джейн сжала челюсть.  — Там будут все Пожиратели смерти? — грубо спросила она.  Малфой часто-часто заморгал и пискнул: — Да. Нет! Большинство. Т-только отпусти… Мой… Мой… — Ты знаешь их имена? — Джейн склонила голову ближе к нему, дыша теперь одним воздухом с мальчишкой. — Нет! Нет… Поттер, прошу тебя… Ты не можешь… ты не посмеешь… не посмеешь же навредить мне? Мой отец… — Силенцио, — шепнула Джейн, наконец отталкиваясь от неподвижной туши мальчишки. Ветер стих, стулья стояли странно.  Дерьмо. Вот же ж дерьмо.  Джейн взмахнула палочкой. Тео и Блейз, всё это время выжидавшие за дверью, зашли и вновь запечатали вход.  Джейн махнула рукой, давая свободу действий Тео. Сама она отошла к Блейзу.  Пальцы пощипывало, а в солнечном сплетении скрутило от неизвестной слабости — это не было похоже на эмоции Волдеморта. Это что-то иное.  Тео, закатывая рукава, подошёл ближе и, достав волшебную палочку, навёл её на Малфоя.  Мальчишка беззвучно открывал рот. Открывал и открывал, не имея возможности ни говорить, ни двигаться.  — Даже немного жаль его, — почему-то горько произнёс Блейз, с серьёзностью в глазах разглядывая мальчишку.  Джейн не разделяла мнения друга.  — Не забывай, что он бы не проявил к тебе ни капли жалости. И мы, и ты для него отребье — он не раз утверждал это за нашу короткую беседу, — отчеканила Поттер, без всякого сожаления глядя на всё происходящее. Её мысли были заняты совершенно другим… словами этого паршивца…  Даже когда Тео, сняв заклятие обездвиживания, рванул Малфоя наверх и поволок в ванную, её совесть всё ещё молчала. А мальчишка вырывался и что-то пытался сказать — всё впустую. И даже когда его же приложили об дверь — нос сразу же распух, а из глаз потекли слёзы — Джейн ничего не ощутила. Возможно, капельку злорадства.  Тем временем, когда Малфой уже лежал так, словно он сам упал от удара о дверь, Поттер подошла к нему и улыбнулась — механически, без глаз.  — Это, Драко, — она ласково поправила ворот ночной рубашки, отчего он дёрнулся, — ты заслужил. И впредь знай, — доверительно зашептала она, насмешливо прищурив один глаз, — я слежу за твоим поведением.  Тихо рассмеялась и щёлкнула ему по носу, отчего он пискнул бы, если бы мог.  Джейн встала и без лишних предисловий отчеканила:  — Обливиэйт. — Глаза Малфоя остекленели.  Он обмяк. Друзья вышли, оставив Малфоя приходить в себя. Все улики стёрты, но Джейн позаботилась о том, чтобы основная мысль до этого мальчишки всё же дошла — рот на замок.  Но она не могла понять…  Почему он так боялся?  *** — И что? — в оконцовке долгого разговора спросил Блейз, прикуривающий сигарету от палочки.  — Что-что? Нихрена я не узнала, — выплюнула Джейн, сидя на голом полу скрытого коридора между пятым и шестым этажами.  Гобелен прямо напротив неё, возвышается длинным и широким полотном, несущим в себе гору угнетающего смысла. Подстать её настроению. — Ни имён, ничего конкретного, — в той же манере сказала она, откидывая голову на стену.  Её подташнивало от ощущения непривычной слабости в солнечном сплетении.  — Нечего расстраиваться, Поттер. Неудивительно, что он не знает имён, — сухим тоном проговорил Тео, сидящий на скамейке, как чёртов чистоплюй. — Ему пятнадцать. Всерьёз думала, ему доверят такую важную информацию?  Джейн покривилась, прикуривая от горящей сигареты друга. Ноги раскиданы, как упали, и плевать, что она в коротком платье. Ей хотелось свободы хоть в чём-то — значит, она будет сидеть в красивом платье на полу, как хрен пойми кто. Никто в этом закутке не увидит её «по-варварски» неэлегантной позы и тем более не услышит особо громкого шмыга носом (холода означали «привет, сопли»). Никто не осудит её за грязную ругань и экспрессивные телодвижения.  На хер манеры! На хер правила этикета! На хер долбанутую Амбридж! Да что ж за… она учится на факультете самых неорганизованных и беспечных людей! Так какого чёрта она должна себя вести, как расфуфыренная чистокровная ведьма?  Рядом с ней подал голос Блейз: — Так-то мы кое-что узнали, — довольным тоном рассуждал он. — Когда они собираются и где.  Джейн громко фыркнула: — О, да! Как много нам это даёт! — выдохнула тонкую струйку дыма и рывком зачесала мешающие волосы назад. Стоило бы заняться ими — первые волны стали появляться ещё неделю назад. Они бесили её. А эта длина! Отвратительно! — Нам нужны имена Пожирателей, а не расписание их балов! Что мы сделаем? Вызовем на них наряд мракоборцев?! — с писклявыми нотками передразнила: — А-а, дядя-дядя, они плохие! Что, говорите? Они просто отплясывают чечётку? Да кто ж пляшет чечётку в трёх подюбниках?! Подозрительно!  Парни скривились от язвительной речи подруги. Они и забыли, насколько Джейн может быть саркастична в таком состоянии.  — Не перегибай, Поттер, — ровным голосом сказал Тео. — Люди могут танцевать чечётку в трёх подюбниках.   Джейн закатила глаза.  Блейз прокашлялся, привлекая внимание друзей.  — Вам, вообще-то, не кажется странным, что в этом году бал проводится в Йоль? — задумчиво сказал он. — В прошлые годы мы всегда праздновали Рождество.  — Рождество — магловский праздник, — в тон другу протянул Тео.  И они замолчали, пока Джейн переводила глаза с одного на другого.  — А Йоль магический, что ли? — вздёрнула бровь в сомнении. — В чём разница? Один хрен — празднуется окончание года, разве нет? — в итоге Поттер не выдержала и спросила интересующий вопрос.    — Ну-у… — пытался подобрать слова Блейз. — Понимаешь ли…  — Йоль — истинно волшебный праздник. Традиционный. — Отрезал Тео, можно сказать, отрапортовал. — Его праздновали на протяжении многих столетий. В ночь солнцестояния магия наиболее активна. Он входит в один из шабашей Колеса года — таких всего восемь.  Тео откинулся назад, гобелен колыхнулся. Джейн затянулась сигаретой. Друг провёл рукой по волосам и продолжил: — И раньше волшебники собирались на каждый из них, — более живым голосом говорил он. — Но сейчас, с интеграцией маглов и маглорождённых в наш мир, мы перестали устраивать эти шабаши… Сейчас Йоль — это Рождество, а Самайн превратился в Хэллоуин. На правительственном уровне мы справляем именно эти праздники, а не истинные…  Тео замолк, явно о чём-то думая.  — Так вот, к чему я это начал…! — тишину после рассказа прервал Блейз.  — Постой, — попросила его Джейн, хмурясь тому выводу, к которому пришла. — Из всего этого… ну, про Йоль и Колесо с шабашами… Есть шанс того, что на это повлиял Волдеморт?  Парни молчали, непривычно холодно было в этой тишине.  Тео нехотя кивнул головой. Блейз криво улыбнулся.  — Вот дерьмо. — Джейн затянулась. — Раз он смог повлиять на это… — она скорбно потёрла лоб. — Это смахивает на то, что он хочет показать Дамблдору, что он уже глубоко в системе. И никакие попытки Ордена его не остановят. Парни скривились. Джейн была права: раз он смог повлиять на такой фундаментальный праздник, как Рождество, то что Волдеморт мог сделать ещё? Куда успел проникнуть? Куда внедрил своих людей?  И что это были за люди?  Джейн знала, их много — уж точно больше дюжины, она помнила, что на кладбище было много народу. Но вот имена… она не знала ни имён, ни их внешности. А это огромное упущение.  Им нужны имена Пожирателей смерти. Следовало огласить их. Дать Ордену Мерлина информацию, чтобы дети знали, кому нельзя доверять, чтобы старшие были готовы отразить удар.  — Дафна как-то говорила, — аккуратно прервал молчание Блейз, — что Святочный бал в этом году проходит у них в поместье…  — И что ты предлагаешь? — вскинула руки Джейн, излишне резко перебивая друга. — Ввалиться в поместье к Дафне самим и заарканить кучку высококлассных тёмных магов? Блейз молчал.  Тео вскинул брови, глядя на парня удивлёнными глазами.  — Ты сейчас серьёзно?! — взвилась Джейн, корпусом поворачиваясь к парню. Пыталась разглядеть шутку в словах Забини, но он был, на удивление, очень серьёзен, хоть и немного неуверен: прятал карие глаза на полу и постукивал по тлеющей сигарете. — Блейз, нет!  — Нас всё равно никто не узнает! — спешно отозвался Забини, поднимая глаза на друзей. — Традиционно Йоль проходит в стиле маскарада, а Гринграссы, в общем-то как и все чистокровные семьи, не станут нарушать это правило! Мы замаскируемся, сольёмся с толпой, а потом увильнём и будем припеваючи сидеть в своих гостиных! — по окончании своей речи он хлопнул в ладоши и оглядел скептически настроенных друзей.  — Это слишком рискованно! — с возмущением отсекла его идею Джейн.  — А вдруг Гринграсс знает имена Пожирателей? — ни с того, ни с сего выдал Нотт.  Пауза.  — Она ещё дальше от Волдеморта, чем Малфои, — чуть поразмыслив, сказала Джейн.  Тео скривился, соглашаясь.  — Ну тогда, что? На бал? — сверкнул глазами Блейз, полный какой-то странной надежды.  — Нет. — Безоговорочно отвергла Джейн и резко встала, пресекая любые уговоры. — Пошлите. — Кивнула она, докуривая сигарету. — В Гриффиндоре уже вовсю пьянка, а мы здесь застряли.  Теодор взмахнул палочкой: три окурка сгорели без остатка, а полупрозрачная заглушка вспыхнула и исчезла без следа. И даже в своём смурном настроении Джейн заметила излишнюю сосредоточенность Забини. Чёрные брови сведены, глаза смотрят лишь перед собой, а уголки губ чуть кривятся вниз. Неужели он так опечален тем, что Джейн отказалась от его плана на стадии предложения?  Это ему несвойственно.  Весь оставшийся вечер Джейн чувствовала смутную вину — она слишком грубо поступила с Блейзом. Перегнула палку из-за плохого настроения.  И наблюдать за его попытками развеселиться было очень тяжело: ей было совестно.  Они обговорят это позже. А пока… время отметить победу Гриффиндора.  *** Эта суббота никак не могла закончиться. Но только теперь Джейн с трепетом мчалась вслед за Гермионой, чтобы натянуть первую попавшуюся мантию.  И даже растущая слабость никак не была помехой.  Перед самым выходом Джейн остановилась, чтобы отдышаться от радостных сборов, и заглянула в тёмное окно своей спальни.  На своё лицо — теперь совсем похожее на мамино: живое, налитое возбуждённым румянцем и с лучистой улыбкой — Джейн не обратила ни малейшего внимания. Хижина Хагрида вовсю дымила, а камин и свечи горели так, что их было видно с высоты башни Гриффиндора.  Хагрид приехал! Наконец-то!  Гермиона натягивала шапку и перчатки — на улице не в пример холодно для конца октября, завивал холодный ветер. Парни наверняка уже дожидались их возвращения.  — Пошли! — радостно позвала Гермиона, улыбаясь и нервно дрожа кончиками пальцев.  Второго оклика Поттер и не потребовалось. Джейн первой вылетела из комнаты, слыша как подруга не отстаёт ни на ступеньку.  Под бурчание Рона и хихиканье Блейза и Гарри компания спешно двинулась из факультетской гостиной, как никогда громкой и забитой людьми. Празднество шло своим буйным чередом, яркие эмоции и куча дешёвого пойла, которого успели отхлебнуть все, кроме Гермионы.  Было около одиннадцати, когда они успешно добрались до хижины друга. Раскатистый лай начался ещё до того, как они изо всех сил застучали по толстому дереву двери. Громогласный голос Хагрида — всё, что заставило их нервно вздохнуть и широко заулыбаться.  — Хагрид! Это мы! — в абсолютной тишине вечера громко шепнули друзья, красные от предвкушения долгожданной встречи и от выпитого. Спиртное только усилило чувство радости, они переминались с ноги на ногу и воодушевлённо хихикали, обмениваясь весёлыми взглядами.  — А то я не знаю, — раздался грубый голос из-за двери, а они пуще прежнего затряслись. — Клык… сонная ты псина… отойди с дороги!  Дверь открылась, и друзья не стали ждать, тут же вбегая внутрь и скидывая мантию. Было жутко неудобно ютиться под ней вшестером — парни пытались низко нагибаться, и все они прижимались друг к другу крайне тесно, но всё равно ноги чуть ли не на половину были открыты. По пути каждый из них успел наступить на других не менее двух раз.  В хижине было тепло, трещал камин и огромные свечи капали воском на пол; хоть на улице и было тихо, но за время их короткого путешествия погода совсем испортилась. С неба падали хлопья снега, ужасно раннего в этом году.  — Хагрид! — первой охнула Гермиона, вглядываясь в лицо друга, тёмное из-за шибко разросшейся бороды, что местами свалялась и была покрыта запёкшейся кровью, и огромного лилово-чёрного синяка под левым глазом, заплывшим и превратившимся в щёлку.  Хмель исчез, растворился, обухом ударив всех пятерых поддатых подростков по головам.  — Ерунда! Ерунда! — отмахнулся Хагрид и стал спешно задёргивать шторы.  Джейн начало потряхивать. Вся радость от встречи улетучилась, сменившись ужасом — на Хагрида напали! Она перевела страшно испуганный взгляд на брата и друзей.  Блейз, Тео и Рон стояли как вкопанные, Гермиона в точности, как и они следила за другом глазами и не смела ничего говорить. Гарри, спешно обняв, рвано поцеловал качнувшуюся на месте сестру в макушку, отчего ей стало чуть легче понимать, что она в этой комнате не одна. Что друзья рядом, брат под боком, а звуки всё ещё существуют в этом мире. Солнечное сплетение вновь заныло, напомнив о какой-то неведомой пустоте.  — Хагрид, что с тобой случилось? — серьёзно спросил Гарри, а Джейн чувствовала вибрацию его голоса виском, которым прижималась к его груди.  — Говорят тебе: ничего, — вновь отмахнулся великан, убирая свой гигантский плащ со стула на вешалку — очевидно, он только-только с дороги. Даже огромная сумка, которая точно могла вместить в себя двух взрослых детей, стояла неразобранной в углу хижины. А на руках были жуткие царапины, свежие, все в крови и грязи.  Хагрид скособочено прохромал к камину, ставя огромный медный чайник на всю компанию.  — До чего же рад вас видеть. Летом хорошо жилось? — хрипло поинтересовался Хагрид, кривясь от боли в рёбрах — точно сломанных.  Джейн оторвала голову от груди Гарри и заглянула в лицо — хмурое и серьёзное. Он заметил это движение и тут же взглянул на неё: ласково, по-родному улыбнулся, чуть сильнее прижимая к себе и гладя по плечу, словно пытался согреть. Оно и ясно — Джейн в одной школьной мантии поверх холодного для такой погоды платья. Да что уж говорить — сам Гарри был одет ничуть ни теплее: джинсы, футболка да школьная мантия.  — Хагрид, на тебя напали! — в шоке выпалил Рон.  — Сколько раз говорить — ерунда!  — А если бы кто из нас пришёл с фунтом фарша на месте лица, тоже сказал бы «ерунда»? — не отставал Рон.  — Ты бы к мадам Помфри сходил, — подала голос Гермиона. — Раны нехорошие.  — Нехорошие?! — раскрыл рот Блейз, глядя то на Хагрида, то на Гермиону. — Да тут ахренеть какие ху…! Теодор зажал рот Блейза ладонью.    — Гермиона права, — проговорил он с суровым лицом. — Ты должен показаться медиведьме.  Блейз согласно промычал в руку друга. — Давайте только без всяких медиведьм, — отрезал Хагрид.  Он подошёл к громадному круглому столу, за которым в обычное время друзья проводили весёлые беседы за изумительным чаем Хагрида. В этот раз он скинул кухонное полотенце с бифштекса размером чуть больше автомобильной шины. Выглядело оно отвратно: зелёная кровь так и сочилась с сырого мяса.  — Не собираешься же ты это есть, да? — попытался улыбнуться Рон. — Выглядит ядовитым.  — А как ему ещё выглядеть? — хмыкнул Хагрид, прикладывая кусок мяса к ужасному синяку. — Драконье же… — он закряхтел от удовольствия, а зелёная кровь потекла по его бороде. — Жжёт, а помогает. Уже лучше… да, уже лучше. Джейн сжала руку Гарри, которой он обнимал её.  — Так расскажешь нам, что случилось? — спросила Джейн собранным голосом, но внутри она пеклась от сожаления и страха за Хагрида.  — Не могу, Джейн. Большой секрет. Ежели расскажу — там не то что с работы попрут…  — Это тебя великаны? — тихо спросила Гермиона.  — Великаны? — Хагрид только и успел словить сползший бифштекс да снова пришлёпать его к лицу. — Кто тебе… что ты такого наслушалась? Да кто тебе наплёл, где я… откуда… а? — Значит, великаны… — изрёк Блейз так мрачно, словно приговор. — И это, вроде как, очевидно, — сочувственно покривился Рон, вдобавок обводя рукой своё лицо, намекая на раны Хагрида.  Гарри и Джейн кивнули.  И теперь у Хагрида не было возможности отвертеться. В любом случае… он никогда не мог противиться напору этой компании.  — Сроду не видал таких досужих ребят, — пробурчал он, наливая всем собравшимся чая. — Учтите, — он стрельнул в них глазами… глазом, который мог открыть. — Это не в похвалу вам говорится. Любопытные не в меру. Нос суёте куда не надо.  Но в бороде будто мелькнула улыбка.  Джейн сидела между Гарри и Гермионой, тёплое местечко, но атмосфера в хижине царила жуть какая тягучая. Отпив ароматный чай в третий раз, она вконец смогла позабыть то отвратное пойло из кабинета Амбридж.  Тревога утихала с каждым глотком и с каждым словом Хагрида возвращалась.  — Великаны…  Сурово кивал Хагрид.  — Отправились сразу после Туринира… Да, в горах… искали с Олимпией… да… Франция…  Вкус любимого чая, приготовленного гигантскими руками их друга, его подробный рассказ о путешествии в горы Франции в компании такой же полувеликанши мадам Олимпии Максим (директора Шармбатона) и горячая реакция Хагрида на весть о покушении на Поттеров привели Джейн полностью в чувства.  Казалось, до этого момента весь день был прожит в страннейшем трансе.  Момент на поле… ощущался крайне далёким от реальности. Словно не она это была — кто-то другой за неё. Холодный, жестокий, страшный.  А эта встреча с Малфоем… Джейн прикрыла глаза. Что это было за помешательство? Что это… было?  Это всё будто происходило не с ней. Она не могла так поступать… она вот такая, как сейчас… в уютной компании пьёт чай — да, ситуация более чем дерьмовая — и чувствует себя… не на своём месте.   Но и на своём.  Что-то странное произошло после квиддичного матча. Джейн чувствовала себя чужой.  — Следят за людьми Дамблдора… да и за Дамблдором тоже…  Джейн склонила голову набок. Непослушные волосы спали на лицо, щекоча и щёку, и шею, она зачесала их назад. Отдалённо заметила, что ещё чуть-чуть и они достигнут середины лопаток — месяц или полтора. Отчего они так выросли?  За людьми Дамблдора следят… и за ними тоже? Покушение организовало Министерство…  Может ли знать об этом Фелпс?  Амбридж точно ничего не скажет…  А вдруг Сэм…? Нет… нет… Сэм наверняка ничего не знает.  Стоит спросить у Фелпса. Стоит ли? Лучше всего избегать его. Да, он хороший специалист — можно сказать, замечательный. Но… Джейн не нравилось, как он на неё смотрит. Издалека — да пусть хоть глаза у него засохнут от разглядываний, но при личном общении Поттер чувствовала себя нехорошо: краснела, путалась и попадалась на его уловки.  Издалека путь смотрит — ей фиолетово, но она не хотела бы сближаться с ним. Чувствовала, если так произойдёт… это обернётся чем-то не очень хорошим.  Наверно, потому что она стала лучше понимать его внимание. Внимание… не очень рабочего характера.    Странно, что до Джейн дошло это только сейчас. Хотя у неё, кажется, есть какие-то затруднения с пониманием романтических намёков в свою сторону… Поттер до сих пор не могла себе простить, что тогда сразу не смекнула, на что намекает Анджелина. Подумать только! Решить, что любовный треугольник — это что-то из математики! А ещё думает о себе так хорошо: внима-ательная, хи-итрая, ой-ой, какая. Тьфу, блин. Будьте прокляты эти чёртовы романтические штучки!  Тем временем Хагрид рассказывал всё больше и больше.  — Мы гурга, главаря великанов, обхаживали… подарки там… На следующий день его убили свои же.  Джейн качала головой: поручение Дамблдора было выполнено, Хагрид и Олимпия поговорили с великанами, но дело пошло плохо. За те два дня, что они обхаживали гурга той колонии — честно говоря, это сложно назвать колонией: всего с дюжину великанов на огромную местность — его же… эм… люди оторвали ему голову. Это вызвало трудности: всё начинать сначала, подарки, попытки найти контакт.  Не удалось… не удалось.  — Пожиратели смерти… парочка из них навещали нового гурга… Я узнал одного: Макнейра. Джейн выплыла из своих мыслей, возвращая внимание от кружки к Хагриду.  — Макнейр? — тихо спросила она, хмуря рыжие брови. — Тот, который должен был казнить Клювокрыла?  — Да, он самый, — согласился Хагрид. — Я его только и узнал. Второго уж не припомнил.   Джейн уцепилась за это. — А ты знаешь имена тех Пожирателей, которые сейчас на свободе? — с надеждой спросила она.  Хагрид призадумался. Джейн поймала загоревшийся взгляд Тео и огорчённый (почему?!) Блейза.  — Не могу сказать, прости уж, — почесал голову Хагрид, а Джейн только больше заинтересовалась. — Да их в-общем много, но не разберёшь: присягнули они к своему хозяину, ежли нет. — Увидев поджатые губы Поттер, он спешно добавил: — Джейн, ты не бери в голову это. Так тебе скажу: они все на присмотре у Ордена. Джейн кивнула, скромно улыбаясь. Она обменялась взглядами с Блейзом и Тео. У них был секрет, который лучше не знать Гарри, Рону и Гермионе. Пока что не надо.  — Так великаны не появятся? — с надежой спросил Рон.   Хагрид выпятил нижнюю губы, которую было еле-еле видно из-за его грязной бороды.  — Нет. — Сиплым голосом ответил он, а потом прокашлялся и заговорил: — Но мы сделали, что должно. Слова Дамблдора донесли, а там уж… Возможно, те, которые жили с Голгомафом, всё же откликнутся, передумают… Может, вспомнят, что когда-то Дамблдор дружбу им предлагал… Тогда и придут.  Хагрид замолчал. Друзья тоже не смели нарушать треск камина и похрюкиваний Клыка, который жевал свой кусок свежего мяса. Нагнетал и разбушевавшийся ветер за окном с набравшим силу снегопадом…  Гермиона что-то спросила… Хагрид ответил… Джейн вглядывалась в замок, очертания которого было еле-еле видно за тонкой шторкой. Словно заворожённая, она подошла к окну и чуть выглянула.  Далеко в темноте различался низенький круглый силуэт, и он бойкой походкой направлялся прямо к ним.  — О, Мерлин… — прошептала она и одёрнула штору, оборачиваясь к компании. — Сюда идёт Амбридж!  Все спешно засобирались. Хагрид шикал на не вовремя разыгравшегося Клыка, а Гермиона вдруг сказала: — Она нас увидит, если мы будем все под одной мантией! — панически прошептала она. — Что же делать?  — Дезиллюминационные чары, — сразу же нашёлся с ответом Гарри.  — Предлагаешь разделиться? — выгнула бровь Джейн.  — Звучит как план, — кивнул головой Рон.  Джейн собралась с мыслями, сбрасывая нервное оцепенение: — Тогда, Тео, Блейз, Рон, вы пойдёте под чарами. Простите, мальчики, но вы самые высокие из нас. Мы с Гермионой и Гарри под мантией.  Без вопросов парни стали колдовать над собой. Хагрид открыл заднюю дверь, чтобы друзья смогли выскочить на улицу, но только Гермиона и Джейн собирались ступить за Тео, Роном и Блейзом, как Гарри придержал их за руки. Свист ветра, разносившего первый снег, стих, когда Хагрид закрыл дверь.  — Хагрид! — шепнул Гарри, а великан вздрогнул — думал, что один. — Мы с девочками останемся с тобой. Следи за тем, что говоришь, Амбридж та ещё заноза в заднице, поверь!  — А когда я тебе говорила следить за тем, что говоришь, ты, по всей видимости, меня решил проигнорировать, да? — возмутилась Джейн.  — Ой, не начинай! — закатив глаза, цокнул Гарри.  Джейн хмыкнула и, на секунду выскочив из укрытия, чуть приоткрыла окно, чтобы парни, которые наверняка не ушли без них, слышали всё, что происходит в хижине. Хагрид нахмурил кустистые брови, стоя в середине комнаты. В той же суматохе он убрал кружки в подвесной шкафчик, а теперь был совершенно сбит с толку.  Джейн залезла обратно под мантию, и через считанные секунды в дверь постучала Амбридж.  Клык исступлённо залаял на дверь, прижимаясь к полу и чуть порыкивая. Хагрид ногой отодвинул пса от входа и открыл дверь. Там в твидовом плаще зелёного цвета и шапке с наушниками его ждала Амбридж. Она отклонилась назад, чтобы заглянуть в лицо Хагриду, и поджала губы — её макушка еле-еле доставала ему до пупа.  — Та-ак, — громко произнесла она, словно обращалась к глухому. — Вы Хагрид, так?  Не дожидаясь ответа, она зашла в дом, шныряя своими выпученными глазами.  — Пшёл! — рявкнула она на Клыка, который чуть подошёл к ней, чтобы познакомиться. Он поджал уши и сел, оглядывая её обиженными глазами.  — Вот сука, — одними губами прошептал Гарри, сжимая их в белую полоску.  Гермиона положила руку ему на плечо.  В это время Амбридж со всем почётом представилась. Так громко, словно пыталась перекричать стаю лающих Клыков — один такой, слюнявый и любопытный, издалека пытался принюхаться к ней.  Как оказалось, снег стал их главным врагом. По следам Амбридж вычислила, что кто-то заходил в хижину. Куча следов, которые вели только к дому, но никак не от него.  — Может, кто и заходил, — дёргая бороду, промычал Хагрид. — Уж не знаю, я только вот вернулся… — он махнул огромной ручищей на рюкзак в углу.  Амбридж повела бровью, вновь оглядывая всё помещение. Она обошла все углы, досконально проверяя даже те места, куда и сам Хагрид отродясь не заглядывал. Посмотрела под столом, заглянула в большой котёл, который использовался хозяином для приготовления еды. Прошла от Гарри, Джейн и Гермионы в нескольких дюймах. И если бы ни свойство мантии-невидимки скрывать незначительные звуки, то их бы взяли с поличным из-за излишне громкого дыхания.  — Что с вами случилось? Как вы получили эти увечья? — обернулась к Хагриду Амбридж.  Он от неожиданности оторвал руку с бифштексом от лица, невольно открывая весь вид на почерневший синяк с запёкшейся кровью. Ужасная картина, которая только ухудшила ситуацию.  — Да так… небольшая авария, — неубедительно отмахнулся Хагрид.  — Какого рода авария? — вкрадчиво спросила Амбридж.  Хагрид почесал затылок: — Да… шлёпнулся, — отозвался он. — Споткнулся, ага.  — Споткнулись? — ледяным тоном повторила Амбридж.  — Об… об метлу приятеля. Сам-то я не летаю. Видите, какого я размера — вряд ли меня метла выдержит. Приятель мой разводит Абраксанских коней — не знаю, встречались ли вам — здоровые такие зверюги с крыльями. Я на одном прокатился и вот… — Где вы были? — Амбридж холодно перебила невнятные бормотания Хагрида.  — Я где…?  — Да, вы. Семестр начался два месяца назад. Вас пришлось подменять другим учителем. Никто из ваших коллег не смог сообщить мне, где вы находились. Вы не оставили адреса. Где вы были?  Хагрид соображал туго, но после продолжительной паузы, за которую Амбридж даже глаз не свела с великана, он сказал: — Уезжал. Для поправки здоровья.  — Для поправки здоровья, — тихо повторила она. А глазами прошлась по ране на лице. — Понимаю.   — Да, — сказал Хагрид, — маленько подышать свежим воздухом, понимаете. — Да, у лесника, разумеется, свежий воздух в дефиците, — ласково сказала Амбридж. Та небольшая часть лица, которая не была лиловой и чёрной у Хагрида, сделалась красной. — Ну… переменить обстановку, что ли… — На горный воздух? — быстро сказала Амбридж.  — Горный? — эхом повторил Хагрид.  Джейн перевела нервный взгляд на Гарри и Гермиону. Она закусила губу: Амбридж знает! То же понимание отразилось в их глазах.  И Поттер с бессилием смотрела на то, как Амбридж всё больше и больше уверяется в своей информации. Хагрид не умел лгать, а увиливать и подавно. В конце она выглядела очень довольной собой — чёртова министерская тварь.  — Министерство полно решимости очистить школу от некомпетентных преподавателей, Хагрид, — мягко произнесла она, оглянувшись на него и взявшись за ручку двери. — Спокойной ночи. — И захлопнула за собой дверь. Никто не нарушал тишину. Только, когда Хагрид заглянул за штору, дав знак, что их не услышат, то Джейн, Гарри и Гермиона вылезли из укрытия. Подруга тихо-тихо постучала в заднюю дверь и, стараясь не шуметь, открыла её. Рон, Блейз и Тео зашли и спешно сняли с себя дезиллюминационные чары.  Все трое дрожали от холода, из-за чего Гермиона первым делом налила им три большие чашки чая.    — Это плохо! Амбридж не просто так наведалась сюда, — панически шептал Рон, отхлёбывая горячего. Его голос скакал от того, насколько он продрог на улице.  Тео и Блейз молчали и тряслись, сидя у самого камина. Даже Нотт не побрезговал разместиться на полу. Рон не выдержал и плюхнулся к ним, одновременно с тем запуская руку в тёплую шерсть Клыка.  — Ой, да ладно вам, — ветрено отмахнулся Хагрид, не улавливая всей серьёзности ситуации. — Поинспектирует, так пущай. Мне не боязно. Я вообще, вон, вам привёз новых зверушек на урок! — просиял он.  — Слушай, Хагрид, — настойчиво заговорила Гермиона, — Амбридж будет только рада, если тебя выгонят за что-то опасное.  — Опасное? — охнул великан. — Глупости. Я сроду ничего опасного вам не приносил. Нет, они, конечно, могут за себя постоять…  — Хагрид, ты должен благополучно пройти инспекцию, и лучше всего, если ты научишь нас ухаживать за глипоклоками, отличать нарлов от ежей. Чему-то в этом роде.  — Это скучно. Я привёз вам кое-что позадорнее. Ращу их уже не первый год. Это, наверно, единственная стая во всей Британии…  — Друг! — встрял Блейз, обнимая пальцами кружку чая, то и дело прижимая её стенки к щекам. — Опять тебе говорим: Гермиона права. Мы знаем, что ты хотел бы провести урок иначе, но пока эта су… — он увернулся от руки Тео, — э-э… Амбридж в школе, ты не можешь так рисковать.  Хагрид фыркнул и хотел что-то сказать в защиту своих определённо милых и безобидных зверюшек, но его перебил Гарри: — Хагрид, это всё очень серьёзно, — он дёрганным жестом поправил очки, смотря только на друга. — Амбридж очень плохо настроенна к полулюдям, поэтому ты просто так не отделаешься от её контроля. Она будет тебя систематически проверять, особенно тебя.  — Как так? — сдавленно спросил Хагрид, плавая глазами по лицам серьёзно настроенных друзей. — Ей не нравятся полулюди…?  — Именно, — подтвердил Рон. — Помнишь, наш третий курс, Люпин оборотень… Так там такую шушеру в Министерстве навели после той ночи в Хижине: мол, как так, оборотень, преподавал, и всё в таком ключе. Мне отец рассказывал, даже в его Отделе, в котором ничего не происходит, завелась суета. Так вот, ну, Амбридж на этой волне и выдвинула законопроект о запрете устройства на работу полулюдям — в частности оборотням, но там и про многих других есть.  — Какой кошмар… — просипел Хагрид. — Какой кошмар! — неожиданно повысив голос, стукнул по столу, что все, включая чашки на столе, подпрыгнули на месте. — Это возмутительно! В каком веке-то живём! Вон, уже и лекарство от оборотней произвели, а они всё об одном! Вот как… ой-ой-ой… — он прикрыл огромной ладонью рот, тут же остывая и оседая в большое кресло. — Не знал, что эта женщина такое-то наворотила, а.  Друзья единодушно промычали, соглашаясь с негодованием Хагрида.  — Поэтому, — прочистила горло Гермиона, — мы очень просим тебя отнестись к инспекциям Амбридж крайне серьёзно. Без опасных зверей… — Да какие они опасные, скажешь чего, — всё также легкомысленно отозвался Хагрид. Его взгляд упал на часы: — Ох, как поздно уже! Вы почему ещё не в кроватях?  Они стушевались.  — Ну-у, Гриффиндор выиграл соревнование против Слизерина, — неловко почесал затылок Рон.  — Всё! Всё! По кроватям! — замахал руками Хагрид.  — Но ты ведь услышал нас, да? — собираясь, с надеждой спросила Гермиона.  — Да-да, ага.  — Хагрид, это не шутки, — сказала Джейн, ожидая пока Тео, Блейз и Рон наколдуют чары согрева и сокрытия. — Да понял я, понял.  Когда они вышли на улицу, стирая следы за собой, Джейн как никогда лучше поняла, что Хагрид ничего не понял.  *** У Джейн было паршивое настроение.  Хагрид не внял их словам — неудивительно. Поразительно, насколько он не осознаёт всей опасности зверей, которых приносит на уроки. И, конечно же, на сегодняшней инспекции Амбридж очень придирчиво отнеслась к нему. Да и эту идиотку Паркинсон подговорила так, чтобы она наплела побольше всяких гадостей о нём.  Трелони, которой они всё же смогли подкинуть письмо с предупреждением, облажалась. В течение следующих недель её положение в Хогвартсе останется очень шатким. Амбридж задело неприглядное пророчество про неё, оттого жаба намерена доконать Трелони, а та только больше кипишует. Джейн не сильно волновала судьба этой шарлатанки, но несправедливость по отношению к ней бесила. Она давным-давно положила на прорицания — ересь, верно говорила Гермиона. Ну кто верит в «напророченное судьбой», а?  Кроме этого, у Гарри всё ещё не было прогресса в Окклюменции. Вот вообще никакого! По нулям. А ведь они стабильно занимаются раз в неделю уже на протяжении двух месяцев.  Может, это Джейн требовала скорых результатов — она не знала. Просто… ей было плохо от того, что она столько скрывает от него.  Но неспособность брата сделать какой-никакой щит дала возможность Поттер окончательно увериться, что она не одна заметила странные вспышки чужих эмоций — Волдеморта. В воспоминании Гарри о субботнем матче — когда Джейн смогла посмотреть на те события со стороны — она увидела их схожие реакции. Различие было только в том, что Гарри вспыхнул всем: и глазами, и сжатыми челюстями, и крепкими кулаками; Джейн… честно говоря, она себя сначала не признала: острая улыбка, которую раньше не замечала у себя, руки выглядят расслабленными, но только Поттер знала, как они напряжены, и глаза… упрямые, гордые и странно блестят…  Если брат загорелся, то она заледенела…  И Джейн не знала плюс это или минус.  Последующий разговор с братом не стал её любимым. Да и после него пришлось покупать новую пачку сигарет — вот и сдались ей такие денежнозатратные беседы по душам?  Конечно, сдались, но Джейн будет корчить нос и всё отрицать.  Ещё и эта ситуация с Малфоем…  Прошедший Хэллоуин тоже оставил дрянной отпечаток на несколько дней. Прошло уже пять лет с момента их поступления в Хогвартс, но особо умные до сих пор умудрялись посматривать на них с Гарри и шушукаться. В этот раз они шептались не только об их незавидной судьбе сирот, но и о другом: кто о сумасшествии, кто о грандиозных планах насчёт ОМ (слава, ха, Мерлину, это они делали очень-очень тихо).  Да и Блейз всё не отставал с этой опрометчивой идеей завалиться на светский раут долбанных Пожирателей смерти. Вот что ему неймётся?!  Потому к концу четверга Джейн была выжата как лимон или, быть может, апельсин (кстати, сова тоже ощущала себя не лучшим образом). Потому к уроку защиты, который по расписанию был последним, она отнеслась максимально флегматично. Лениво писала лекцию, пару раз ответила на вопросы Фелпса. Даже заработала пять очков факультету — хоть какая-то компенсация за вчерашний урок у Снейпа, который до сих пор пытался не замечать её, но с привычным трепетом упорно старался загнобить Гарри. Как мило с его стороны.  Джейн собрала вещи в тот же миг, как прозвенел колокол, и в компании друзей молча вышла из кабинета.  И она не хотела думать о том задумчивом взгляде Фелпса — котором по счёту Джейн уже давным-давно сбилась. Вообще, честно говоря, ей не хотелось думать. Слишком сложно — она устала.  Всю неделю просто…  …Гермиона капала на мозг из-за Хагрида. Блейз обращал к ней скорбные глаза и пару раз пытался завести разговор о бале. Тео был холоден и отчуждён, что в данный момент особо остро было воспринято самой Поттер. Рон через слово шутил (обычно это помогло, но сейчас бесило). Гарри был темнее тучи, и она просто заколебалась смотреть на его кислую мину.  Да что уж говорить? Она сама на себя устала смотреть: грустная, хмурая, внутри каша из переживаний и недосказанностей, ещё и Малфой глаза мозолил. Не говоря уже об этом Фелпсе.  Это всё её жутко достало. Ей нужно было прийти в себя. Она устала от дня сурка.  Потому после уроков, скинув осточертевшую-выглаженную-до-долбанного-идеала форму и наконец переодевшись в истерзанные жизнью джинсы и растянутый свитер поверх какой-то потасканной футболки, Джейн завалилась на кухню Хогвартса, желая скрыться от всего мира в суете домовиков — хоть что-то выбивающееся из привычной рутины.  Наверно, только Добби мог её сейчас утешить… Утешить? Нет, ей не нужно утешение. Просто… маленькая разгрузка.   — Ты прикинь, Добби! — Джейн просто варварским образом отхлебнула только что приготовленный кофе и продолжила возмущённый рассказ: — Я ему так сказала: никаких поползновений из замка! А он мне: «Дже-ейн, ну ты чего-о! Никто не будет ожида-ать!» — передразнила она. — Вот, и ответь мне: надо ли это ему? Это же… ну, просто, просто… ну! Дикость, Добби! — от пылкости речи Поттер не заметила, как хлопнула по столу, на котором стояла грязная посуда — обед был что надо. — Что мы там будем делать? Как это провернуть? Во-первых, это опасно. Во-вторых, как мы сбежим из замка? В-третьих… да «в-третих» и не надо! Тут всё и так ясно!  Она убрала дурацкий локон рыжих волос за ухо. Пучок совсем растрепался от её эмоционального монолога, на протяжении которого Добби только кивал и вникал в рассказ. Лучший слушатель на свете! Она уже успела изрядно вылить душу маленькому другу, а он в своей манере находил такой ответ, до которого Джейн бы шла очень долго.  Поттер откинулась на спинку стула, куда был закинут тёплый свитер. Длинные рукава футболки закатаны, она немного вспотела от своих же слов — они текли рекой, Джейн не умолкала ни на секунду. Конечно, она не трепала о некоторых событиях, но во многом всё же была честна с Добби.  Будто бы кто-то будет расспрашивать домовика — волшебники не воспринимают их всерьёз.  — Ну что? Что скажешь? — с затаившейся надеждой захлопала накрашенными ресницами она — по правде говоря, Джейн надоело краситься каждый день, это, конечно, прикольно, но не тогда, когда это становится рутиной. Добби молчал, поджимая губы-ниточки и оглядывая уже неспешную работу своих коллег. Обед подходил к концу, оттого и давний знакомый спокойно сидел рядышком с ней на стуле.   Добби щёлкнул пальцами, и грязная посуда испарилась, оставив после себя лишь чистый стол — ни соринки. Джейн с восторгом оглядела деяния друга и с тем же восхищением повернула голову к огромной мойке, куда с соответствующим грохотом отправились две тарелки. Она благодарно улыбнулась — «спасибо, Добби» — на радушную улыбку эльфа.  — Очень сложная ситуация, мэм… — подбирая слова, начал домовик, складывая свои худые ручки на коленках, едва прикрытых джинсовыми шортиками — его любимыми, как ранее узнала Поттер. — Добби считает, что вам не следует идти на такой риск. И сэру Гарри Поттеру с вашими друзьями тоже, — отрицательно помотал круглой головой он. — Но по опыту Добби может сказать, что там будет очень много людей, и вам будет легко смешаться… Джейн нахмурилась.  — Подожди, — она слизала кофе с неярко накрашенных губ (привкус так себе), — ты думаешь, там будут и простые люди? Не Пожиратели?  Добби зажмурился. Ему никогда не нравилась тема, затрагивающая прошлую войну.  — Добби… Добби хочет сказать, — тихим голосом, оглядываясь по сторонам, заговорил он, — что в те страшные годы, когда великие Гарри и Джейн Поттеры ещё не одолели Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, знатные волшебники праздновали Йоль. И в поместье бывшей семьи Добби всегда собирались разные люди. Джейн совсем отставила кубок с кофе — почти не тронутым.  — Разные люди? Не только чистокровные? Или без Метки?  Добби активно замотал головой. — Нет, нет. Это были открытые балы. На них приглашали знатных людей, вне зависимости от их принадлежности к Пожирателям смерти, — на последних словах Добби заметно погрустнел и стих. Джейн было жаль его. Он прожил всю жизнь в рабстве у двинутых Малфоев, которые никогда ни во что его не ставили. Кроме этого, Джейн предполагала, он не раз терпел присутствие Волдеморта в том доме. — Иногда… — вновь подал голос Добби, — очень-очень редко в Йоль появлялись полукровки. За всё время их было немного. И насколько Добби знает, они отличались выдающимися способностями.  Джейн вновь было непонятно. Волдеморт и полукровки? Разве он не ратовал за превосходство чистоты крови? Что это тогда за исключения из правил?  Именно это Поттер и спросила у Добби.  — Добби не знает точно, но… — тем же шёпотом рассказывал он, — то, что Добби слышал на кухнях и подсобках домов, принимающих семей… Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, на удивление, благоволил силе. Силе магов. И в некоторых случаях он делал исключения. Только — и только — в таком случае чистота крови его уже не интересовала. Джейн сидела с открытым ртом.  Стойте-стойте. Подождите. То есть… в теории, Волдеморт признаёт, что сила магии имеет больший вес нежели пресловутая кровь? Абсурд!  Абсурд ли?  Джейн сомневалась в этом. Хотя… Том Реддл изначально был признан, как маглорождённый слабак. Но он доказал, что это мнение ложное, обманчивое первое впечатление. И он учил Джейн тому, как показать свою силу. Да, он её использовал, но…  Нет. Чушь. Волдеморт не может так относиться к кому-то не чистокровному. Возможно, это был его ход: показать, что он милостив и велик, настолько, что может простить оплошность родителей «великого» мага. Только стратегический ход, что-то из политики, однозначно.  Он так поступал уже. Храбрость… Волдеморт, по его же словам, высоко ценит храбрость. Игрался с ними на первом курсе, чтобы заполучить Философский камень. Но прогадал, решил, что им с братом будут интересны такие мелкие вещи, как деньги, власть и положение. Глупость. Только идиоты меняют свои убеждения на заурядную роскошь.  Тем более, и деньги, и власть, и положение у них имелись в достатке.  Наследство ждёт часа их совершеннолетия, власть — пф, они руководят целой бандой школьников, чем это не власть? Да и положение при них: шаткое и в данный момент очень тяжёлое. Но это не отменяло того факта, что в иерархии учеников они были далеко не последними. Всё чаще к Гарри и Джейн подходили с просьбами о совете. На брата стали заглядываться девчонки (он смотрел только на свою Чжоу Чанг), а сама Джейн, к своему раздражению, всё больше получала сальных взглядов от семикурсников, шестикурсников и четверокурсников — пятый курс почему-то обходил её стороной, а помладше… ну, они помладше.  Вообще, их положение с Гарри всегда было странным: популярность то возносила их до небес, то опускала на самое дно школьной жизни. Теперь это вышло на уровень страны, но когда их заботило мнение идиотов? В скором времени, Магическая Британия вновь поменяет своё отношение к ним — когда наконец вскроется то маленькое событие с воскрешением самого опасного Тёмного Лорда всех времён.  В неспешном шуме огромной кухни где-то в самом уголочке раздался тонкий стон боли. Джейн повернула голову в ту сторону, но ничего кроме пустых льняных мешков из-под картошки, сахара и муки не увидела. Камин громко трещал, а тяжёлая голова была готова упасть прямо в раскрытые руки хозяйки. Наверно, ей показалось.  Спустя долгое молчание, наполненное её противоречивыми мыслями (она что, правда только что пыталась оправдать Волдеморта?) Джейн неуверенно обратилась к Добби: — Слушай, а что в итоге-то с Винки? — прокашлялась и уставилась на эльфа напротив себя.   По спине прошлись мурашки — странно.  Она очень смутно помнила тот вечер, когда Пожиратели разграбили палаточный-городок Чемпионата по квиддичу. Но зато хорошо знала, что было после нападения, когда Чёрная метка уже сияла в небе. Винки — домовая эльфийка Краучей, ослушавшаяся своего хозяина. Она пыталась спасти свою жизнь, убежать от заклятий мятежных Пожирателей, а Крауч-старший, тогда ещё живой, отрёкся от неё — идиот.  Эта «семейная» ссора происходила прямо перед запыханными Гарри, Джейн, Тео, Гермионой, Роном и его братьями с сестрой. Крауч ублюдок и решил обвинить в появлении Метки Гарри, но потом нашёл козла отпущения — свою домовушку.  С прошлого года она официально работает в Хогвартсе. Но точнее всего её стиль работы опишут два слова: пьянство и самобичевание.  И Джейн не могла её осуждать за это.  — Ой, ой, ой, — покивал головой Добби, а его большие уши затрепыхались в такт движениям. — Джейн Поттер слишком добра к простым домовым эльфам…  — Добби, не юли, — прищурилась Джейн, зная, что сейчас друг начнёт свою тираду о «великих Поттерах», лишь бы не отвечать на вопрос.  Он ещё раз вздохнул. И теперь Джейн ни с чем не могла перепутать тихий стон. В тех самых мешках.  Джейн спешно присела рядом с ними, разворачивая складку за складкой. И только тогда, когда нащупала стеклянное горлышко, аккуратно потянула ткань на себя. Бутылка, бутылка, бутылка — их было огромное количество, некоторые были разбиты, а их тонкие, острые края опасно касались пальцев девушки. Бутылки не заканчивались, но Джейн упорно рылась в этом откровенном мусоре, громко шурша тканью и цокая стеклом о стекло. Показались тоненькие слабенькие пальчики бело-серого цвета, и Поттер отогнула мешок… — С прошлого года ничего не изменилось, — скорбно подал голос из-за её спины Добби. — Всё также плохо, мэм.  Джейн оглядела печальную картину, а сердце её сжалось от горечи и несправедливости.  Винки была вдрызг пьяная, вокруг куча из бутылок сливочного пива, которое для домовых эльфов было самым крепким алкоголем, а стонала она из-за болезненного переворота на жёстком каменном полу и уперевшегося в бок побитого стекла.  Джейн покачала головой, долго наблюдая за печальной картиной, которая «цвела» и «пахла» вот уже больше года в мешках из-под картошки, сахара и муки. Для домовиков позор быть изгнанным из семьи волшебников, а если эльф ещё и прибывает в таком состоянии круглосуточного… Все на кухне Хогвартса презирали и ненавидели Винки. Исключением был, возможно, один только Добби — свободный и понимающий эльф.   Поттер подняла невесомую ручку домовушки и убрала опасный осколок — слава Мерлину, Винки не поранилась. Её изорванная наволочка измазана в копоти (как и она сама), а рядышком с круглой головой виднелась жёлто-зелёная засохшая лужа из содержимого её желудка. — И зачем Краучу было так измываться над ней, — наконец шёпотом сказала Поттер, очищая саму эльфийку. Наколдовала удобную перину и укутала Винки лёгким одеялом (спала она недалеко от камина). — Это же нечестно, Добби. Любой на её месте попытался бы бежать. — Ещё взмах, и все пустые склянки испарились, жёлто-зелёное пятно тоже. Рука вздрогнула, когда по ней прошли мурашки, поднимающиеся вверх до самых волос.  Добби стоял около неё, сложив ладошки на груди в замок и опуская свои огромные зелёные глаза в пол. Чуть поробев, он всё же положил свою тоненькую ручку ей на плечо.  — Она поправится, вот увидите, мэм, — по-доброму сказал Добби.  Вскоре он попрощался с девушкой. Ему предстояла большая уборка плит — сегодня подавали изумительный ростбиф, которым Поттер не смела не отобедать.  Джейн тепло улыбнулась другу, и он исчез с хлопком.  Понаблюдав пару минут за сопящей домовушкой, она в последний раз поправила её одеяло и, вздохнув, встала с колен и даже не напряглась, чтобы отряхнуть джинсы — первые дырки уже виднелись, а грязь им была не страшна.  Вообще дни, которые тянулись с самого матча, были сплошь странными. Джейн чувствовала себя по-новому. Словно свободней. И это раскрывалось в самые непредсказуемые моменты: перед Добби, на собрании ОМ. Она сбрасывала с себя весь наигранный пафос и становилась той, кто смеётся громче всех, кто открыт и добр к тем, кто вправду заслуживает.  Но краткие подъёмы настроения быстро сменялись грузной слабостью — и так из раза в раз, словно кто-то заклял её на этот вечный цикл. Поттер поджала губы, глядя на стонущую от боли — или кошмаров — домовушку. Бедная, бедная Винки. Джейн сердечно желала, чтобы именно эта эльфийка стала наконец по-настоящему свободной: от забот, от несчастий, от своего горя.  Подумав пару секунд, Джейн в это искренне поверила, оттого былое плохое настроение исчезло — вновь подъём. Разговор с Добби вылечил все нервы. Она готова общаться со своими друзьями и терпеть одинаково кислые физиономии себя и брата.  Поттер вдохнула поглубже и с тёплой улыбкой, выражающей самую настоящую веру в лучшее, обернулась.  — Мерлин-мать-твою…! — закричала Джейн, подскакивает на месте, а желудок сделал три сальто и пнул сердце, которое стало отбивать что-то не менее энергичней чечётки.  Сраная чечётка. Даже сейчас бесила её.  — И я рад нашей встрече, мисс Поттер, — спокойно отозвался Фелпс, откровенно удобно устроившийся за тем же столом, за которым пятью минутами ранее она беседовала с Добби. Угольно-чёрный пиджак покоится на спинке узорчатого дубового стула. Этот столик был достаточно близко к горящему камину, оттого и рукава белоснежной рубашки Фелпса были закатаны до локтей.   — Честно признаться, не ожидал вас здесь увидеть, — всё тем же ровным тоном говорил мужчина. Он изучал её неизменно колючим и притягательным взглядом чёрных глаз. Он был бы завораживающим зрелищем, если бы ни расстояние в несколько шагов. — Вы так быстро сбежали с урока, что я почти не заметил вашего ухода.  Она с раскрытым ртом по-совиному моргнула, в упор смотря на профессора, который всё это время находился у неё за спиной (сколько он так ждал?), посмотрела на огромную дверь кухни, потом снова на него, и не выдала ничего более сносного, чем:  — А-а… — от секундного испуга у неё пересохли губы, отчего язык неосознанно прошёлся по ним. — Ага. — Тупо сказала Джейн, топорно кивая и всё ещё приходя в себя.  Фелпс спрятал улыбку, которая почти незаметно проскочила на его лице.  — Вы разве не должны быть на одной из своих тренировок? — поинтересовался мужчина, а внешне остался совершенно невозмутим. Только мазнул взглядом по спящей Винки за спиной Поттер, но более не обращал на неё внимания.  А Джейн всё никак не могла собраться с мыслями и нацепить на себя привычную маску «ха-ха, Фелпс, очень весело провели время. Мне пора. Пока-пока!» А потом умчаться куда подальше и отметить кухню Хогвартса, как стратегически опасную местность.  Джейн стояла и тупила. Слишком неожиданно было встретить Фелпса посреди дня… на кухне… пьющим… её кофе. — Это мой кофе. — Тут же озвучила очевидный факт нахмуренная Джейн.  Фелпс наклонил голову, вскидывая брови: — Да? — с самым неправдоподобным удивлением спросил он. — О, мне жаль, что я так бесчестно покусился на ваш напиток, — он чуть поджал губы, на краткий миг опуская взгляд в пол, а глаза Джейн пробежались по фигуре сидящего на её стуле мужчины. Фелпс, уже вернувший свой расслабленный вид, чуть приподнял уголки губ, а в следующий момент цокнул языком: — Понимаете ли, я мог совершенно нечаянно спутать ваш кофе со своим. В обед я предпочитаю отдыхать от рабочей суматохи в одиночестве кухни.  Джейн уважительно покивала головой.  — Ага, — вновь ответила она, но на сей раз ей было, что сказать. — Поэтому вы предпочитаете одно из самых шумных и оживлённых мест Хогвартса?  Фелпс хмыкнул. — А разве не в такой обстановке люди чувствуют себя уединённей всего? — загадочно сверкнул чёрными глазами он и пригубил из золотого кубка, демонстративно наслаждаясь вкусом (конечно! Джейн всегда делала и просила делать ей насыщенный кофе с сахаром и молоком! Ему не могло не понравиться).  И, кстати, это всё ещё был кофе Джейн.  Даже гадкая помада осталась там.  Джейн фыркнула и сдула дурацкий волос с глаз.  — Ладно… — протянула она, запихивая руку в один из целых задних карманов.  Чёрт возьми, почему она всё ещё не починила эти дурацкие джинсы? И как некстати вспомнила об этих дырках на коленях — и пятнах. О-о, Мерлин, какой стыд… А-а, к Мордреду — он впервые увидел её оборванкой с Тисовой улицы, пьющей по ночам (ха!) грёбанный кофе и дымящей сигарету за сигаретой. Так что разорванные джинсы — это не худшее, что видел Фелпс.  — Построю вопрос иначе, — глубоко вздохнула она, переваливая вес на одну ногу. — Поэтому вы выбрали стол, за которым сидела я?  Фелпс насмешливо нахмурился.  — Это не так очевидно, как вы думаете, Джейн, — он покрутил кубок в руке, специально не глядя на неё.  И это «Джейн» из его уст… Джейн откашлялась, отводя взгляд из-за реальной неловкости.  — Ну, для вас это, вроде, очевидно, нет? — промямлила она, нервно стуча ногой по полу.  Ещё и кеды стрёмные натянула…  Фелпс не ответил. Она не отрывала взгляд от очень интересной конструкции из сковородок и видела боковым зрением — он чуть улыбался, не сводил чёрных глаз с Поттер и не двигался, сидя в одной позе, закинув ногу на ногу в этих своих грёбанных угольно-чёрных брюках.  Так. Стоп-стоп-стоп.  Поттер вновь обратила всё внимание на мужчину. — Сэр, — нарочито пафосно начала Джейн, отгоняя от себя глупые мысли о брюках Фе… отгоняя от себя глупые мысли! — Ответьте, пожалуйста, вы впрямь не видите помаду?  — Помаду? — вскинул чёрные брови он, прищурился и бархатно протянул: — Вам весьма к лицу.  Джейн вновь моргнула на манер совы, давая себе мгновения для осмысления сказанного… — На кубке! — возмутилась девушка, складывая руки на груди и с претензией глядя на него.  Да и футболка не самая красивая… Зато, мать вашу, удобная!  Кстати, где свитер…?  Фелпс перевёл глаза на кубок, повертел его, оглядывая все золотые грани, и вновь состроил крайне удивлённое лицо, когда повернул его так, как изначально и держал — помадой к себе.  — И как я не заметил, — посетовал он. — Вероятно, загляделся.  И с чистым озорством в глазах посмотрел прямо на Джейн. Она могла поклясться, что ему весело.  — Вы точно издеваетесь… — Поттер даже не заметила, как сказала это вслух. Фелпс рассмеялся, искренне и мягко. И, к своего безмерному неудовольствию (или напротив), со спины и вверх до самой макушки пронеслись жутко приятные мурашки. Ещё чуть-чуть и она будет красной — чувствовала, как становится жарко. Наверно, всему виной камин.  — Рад, что вы наконец заметили, — с мягкой улыбкой на губах как-то странно протянул Фелпс. — Но я бы не назвал это «издевательством»… так, лёгкое поддразнивание.  Глаза Джейн округлились. Нет, ну… что… ну… Мерлин!  Она просто смотрела на него и чувствовала, как начинает краснеть от негодования. Он сейчас признался, что поддразнивает её?! И как это расценивать?! Как особый подход к студентам или откровенный флирт?  Какой к чёртовой мантикоре флирт?!  Ещё чуть-чуть и Джейн станет биться головой о стену и повторять: «Чувак, ты сейчас серьёзно?»  Джейн вздохнула, потирая лоб от недовольства, которое не особо-таки и скрывала. Пусть довольствуется её живой реакцией, вдруг из-за этого он передумает прикапываться к ней?  Фелпс всё ещё сидел перед Поттер, вальяжно устроившись на её месте, и с не очень таки и скрытыми искорками смеха в глазах цедил её кофе. — Уж больно наглый вы для преподавателя, — недовольно пробурчала Поттер, сверля мужчину взглядом.  Он улыбнулся и как-то по-новому сверкнул глазами, всё также не сводя с неё внимания. Вблизи этот цепкий взгляд чуточку пугал… и интриговал. Джейн была права — издалека пускай наблюдает, но не так, не лицом к лицу.  — Чтоб вы знали, я не преподаватель, — вскинул бровь Фелпс. На очевидный вопрос Джейн он ответил так: — Я политик, исследователь, но никак ни один из посредственных учителей Хогвартса. Я уже говорил вам, моё начальство — это Министерство.  Джейн кивнула, хмурясь только ради того, чтобы скрыть подкравшуюся неловкость, однозначно отразившуюся на её лице — в тот вечер она такую чушь сказала; всё, чтобы Фелпс не раскрыл её глупую шалость по отношению к Амбридж… Она замотала головой активней, резко обрывая все ненужные мысли. Фелпс говорил что-то очень складное, но нелогичное. Джейн взмахнула руку перед собой, перебивая мужчину. — Стойте. То есть, вы хотите сказать, что ваша работа в Хогвартсе — это чисто для души? Хобби после перебирания бумажек в Министерстве? Я не пойму.  Фелпс остро усмехнулся, пряча глаза на полу, а потом вновь глядя на Джейн.  — Не совсем так, — довольным тоном протянул он. Облизнул губы и, подавшись вперёд, глубоким голосом заговорил: — Понимаете ли, Джейн, здесь, в Хогвартсе, я нахожусь по очень важному поручению мадам Боунс. Вы, вероятно, помните её с вашего слушания. Она настоятельно попросила меня проследить за деятельностью, м-м, — он прищурился, — одной весьма занимательной персоны.  Глаза Джейн вновь расширились, в горле запершило.  Персоны?  Джейн быстро преодолела расстояние до стола, с грохотом отодвинула стул напротив Фелпса и уселась, сложив руки в замок на круглом дубовом столе. Теперь мужчина сидел к ней полубоком, чуть склонив голову в заинтересованном жесте и еле заметно улыбаясь. Их разделяло расстояние в стол — честно сказать, довольно короткий стол, Джейн предпочла бы какой-нибудь не короче факультетского.  Поттер отогнала глупую мысль о том, как выгодно свет от камина подчёркивал его черты лица и идеальную укладку чёрных волос.  Она оглянулась на дверь. Никто не приходил, домовики заняты уборкой.  — Вы говорите об Амбридж? — резким шёпотом спросила девушка, заглядывая в глаза Фелпсу.  Он неоднозначно махнул головой, но Джейн помнила этот жест ещё со слушания: да, Поттер, это так.  Она откинулась на спинку резного стула с цветочной обивкой и закусила отросший ноготь большого пальца.  Значит ли это, Амбридж на мушке у главы Отдела магического правопорядка? Тогда… Джейн прищурилась и вновь села ровно, опираясь локтями на стол. Все эти долгие секунды они не отрывали друг от друга глаз: Поттер — мечущихся в догадках, Фелпс — ожидающих слов девушки.  — Тогда почему же вы не пресекли действия Амбридж? — твёрдым тоном спросила она, ни капли шутки в голосе. — Вы знали, что она применяет к ученикам Чёрное перо?  Фелпс, до этого сидящий в непринуждённой позе, напрягся, чуть сильнее сжав кубок в руке. Он прищурился и поджал губы, отрицательно кивая. Джейн язвительно улыбнулась.  — Как-то плохо вы следите за деятельностью этой персоны, — без обидняков фыркнула она. — В стенах школы проводят пытки, а вы — человек Боунс — закрываете на это глаза. На самом деле, это многое о вас говорит, — её кольнула обида за то, что он проглядел настолько грубое нарушение со стороны своей идиотской коллеги. Без разницы, кто он там — профессор-не профессор — хрен с ним, но любой человек, работающий с этой сукой очевидно должен догадываться о её садистских наклонностях.  Честно сказать, факт того, что пытки над детьми закончились, грел самомнение Поттер. Омрачал этот поступок только тот дикий стыд за слова, которые так хотел услышать Фелпс — у него однозначно был пунктик всегда выходить победителем.  Ну… у Джейн такой пунктик тоже имелся, но она никогда этого не скажет вслух.  Фелпс улыбнулся, пряча взгляд с еле уловимой хитрецой.  — Я не человек Боунс, — чуть погодя, поправил её мужчина.  Джейн вздохнула. Это единственное, что его задело?  — И кто же вы тогда, а? — скептически спросила она, выглядя при том весьма и весьма замученной. — Только не говорите, что… — Я не человек Дамблдора. — Наперёд ответил Фелпс и отпил кофе.  Джейн не смогла сдержаться и закатила глаза.  — И не Пожиратель смерти, — только Поттер открыла рот для того, чтобы продолжить свою мысль, как мужчина вновь перебил её и оказался прав в своём ответе — левое предплечье было абсолютно чистым.  Она прищурилась.  На её недоверие Фелпс отреагировал так: чуть склонился вперёд и звучал вполне искренне и спокойно, хотя говорил очень обличающие его слова.  — Я не работаю на какого-то конкретного, — без вопросов объяснял он. Удивительно, как Фелпс угадывал, что её интересует. Она не перебивала. — За пару месяцев работы в Отделе магического правопорядка мадам Боунс увидела во мне человека, на которого можно возложить ответственность за безопасность Хогвартса. Директор Дамблдор сейчас очень занят, и мы с вами знаем, чем, — с откровенным намёком шепнул он.  Сердце Джейн снова ёкнуло, но совсем не от испуга — надежды. Он… верит в слова Гарри…?  — Не буду утаивать от вас, Джейн, я не отношу себя ни к одной из сторон, — чуть приподнял брови Фелпс. В рабочем шуме кухни его тихий голос звучал как никогда чётко в ушах Поттер. — Меня не волнует, что собирается делать Амбридж. Но в моих интересах поскорее закончить с ней и наконец вернуться в Министерство. Работа в Хогвартсе — это способ заручиться поддержкой мадам Боунс. Джейн сощурилась.  — Почему вы всё это говорите мне? — спросила она, скептически оглядывая мужчину.  Он как-то загадочно улыбнулся.  — Всё до банального просто.  Фелпс замолчал. Джейн ждала продолжение, но её терпение выходило, потому через пару секунд она вскинула брови и с вопросом склонила голову вперёд. Рыжие волосы вновь защекотали щёку, Поттер лишь дёрнула головой, но дурацкая прядь решила остаться на месте.  Он же наблюдал за тем, как кофе в кубке движется в такт движению его руки. Когда прошло достаточно времени, чтобы Джейн открыла рот, дабы подогнать Фелпса, он с коварством глянул на неё и тонко улыбнулся: — Потому что я хочу, чтобы вы знали это. — Прозвучало как само собой разумеющееся.  Она долго молчала, разглядывая совершенно не смущённого своими словами мужчину.  — Всё это, конечно, круто… — наконец протянула Поттер, поджимая губы. — Но меня волнует только одно.  Фелпс заинтересованно склонил голову и кивнул, показывая, что готов слушать.  — Раз вы так настроенны к Амбридж, — с читаемой претензией рассуждала она, — то вы в любом случае не стали бы рассказывать о том, кто подмешал ей в ужин зелье.  Фелпс громко усмехнулся. Нет, ему точно весело. И от этого обличающего смешка Джейн задохнулась в искреннем возмущении, распрямляясь и в упор смотря на мужчину.  Он выглядел настолько удовлетворённым её реакцией, что сразу стало ясно — он понял, отчего Джейн сделалась красной, как свежий помидор.  Она могла не выполнять его просьбу! Она же могла! О, Мерлин, какой стыд! — Вы…! — слишком уж громко начала Джейн, смотря на его довольное лицо с безмерным чувством обманутости. — Вы… — если бы что-нибудь было под рукой (да хоть салфетка!) в данную минуту это полетело бы в лицо нахального не-профессора. — Да вы ещё и мой кофе пьёте! — запальчиво предъявила она, тыкая пальцем на кубок в его руке.  Фелпс не был тронут её обвинениями. Казалось, наоборот стал более довольным, хотя никак не изменился в лице. Поттер чувствовала это изменение каким-то чутьём — третьим глазом?  — Хорошо, — без доли раскаяния хмыкнул Фелпс. — Значит, я должен вам кофе.  И Джейн опять моргнула на манер совы. Он сбил её с толку! Опять! Мордредов наглец! И это что? Он только что предложил ей сходить в кофейню?  — Нет, спасибо. — Фыркнула Джейн, резко вставая из-за стола. — Обойдусь. Хорошего дня вам, мистер Фелпс!  Она не скрывала своей язвительности. Может, это вынудит Фелпса отстать от неё? Было бы славно.  Она прошла уже достаточно много, когда раздался еле уловимый стук золотого кубка о дерево стола и в спину Джейн прилетело это: — Вы не уловили в себе перемен? — Фелпс звучал серьёзно, неожиданно, как гром среди ясного майского неба.  Поттер поспешила развернуться.  А в голове: как он узнал?  — Я, к примеру, заметил в вас много интересных вещей, — тоном без единого неуместного намёка констатировал Фелпс.  Джейн нахмурилась. О чём он? О каких переменах? В ней ничего нового не появилось. Разве что волосы до ужаса странно быстро выросли, да какие-то непонятные ощущения преследуют, но когда с ней было всё нормально?  — Нет, ничего такого, сэр, — махнула рукой она, собираясь продолжить свой путь.  Фелпс повернул голову вбок, периферией зрения наблюдая за ней. Отпил из кубка и только тогда решил пояснить своё заявление:  — Я знаю, вы заметили в себе перемены, — он сразу же расколол её обман. Но на сей раз в его словах не было ни шутки, ни этого глупого флирта. — Спорю, вы чувствуете смутные ощущения внутри себя. Слабость, возможно, тошнота, резкие смены настроения и неконтролируемая магия.  Джейн сглотнула появившийся ком. И вправду, от слов Фелпса по коже пробежал озноб, а всё тело охватила слабость. Ей пришлось вернуться обратно к своему месту и сделать вид, что руки на спинке стула — это лишь для видимости её заинтересованности, а не способ не упасть на пол.  Фелпс поднял свои чёрные глаза на неё. И этот цепкий взгляд пробрал Джейн до самых костей, ещё чуть-чуть и она готова была схватиться за палочку — откуда он знает, что она ощущает?  — Вы знаете, почему ваши волосы так быстро выросли? — задал наводящий вопрос Фелпс, а локти Джейн самовольно начали трястись.  Она медленно кивнула в отрицании.   — Все эти симптомы, — тем же самым тоном, что использовал на уроках, заговорил Фелпс. Он был абсолютно непроницаем, — появляются после сильного магического выброса.  Джейн стало трудно дышать. Одновременно и жарко, и холодно, а к горлу вновь подступил комок нервов. На языке появился горький вкус. Голова загудела, ей пришлось присесть.  — Интересно, — смогла выдавить из себя Поттер, прикусывая нижнюю губу, чтобы не начать стучать зубами.  Фелпс никак не отреагировал, за что Джейн была крайне благодарна — голос дрогнул против её воли.  — И… кхм… вы считаете, что у меня… случился магический выброс? — подбирая слова, говорила Джейн, а мужчина терпеливо ждал, когда она закончит.  — Я знаю это, — после долгой паузы тихо ответил он.  Джейн промычала. — Из-за чего? — непривычно тихо спросила она.  — Это я должен у вас спросить, — Фелпс облокотился на стол. — Обычно магические выбросы происходят в детстве. У детей от семи лет и старше, пока не приобретают волшебные палочки. Возможно, вы не знаете, но…  — Палочка является не только проводником магии, но и сдерживающим фактором, — быстро перебила его Поттер, желающая побыстрее понять, что с ней творится. — Да, я знаю.  Фелпс долго на неё смотрел нечитаемым взглядом, прищурился, и на секунду уголки его губ приподнялись — он был доволен познаниями Джейн, но той было слишком сложно держать голову, не то чтобы понимать его скупые эмоции.  — В редких случаях, — Фелпс заговорил так, словно его не перебивали, — дар может проявить себя раньше. Ещё реже — дети дохогвартского возраста могут контролировать свои способности. — Он отпил кофе. — Но в дальнейшем каждый из них, получив палочку, теряет этот талант. Конечно, его можно развить в будущем… Он наклонился ещё сильнее и вновь прищурился, понижая голос до шёпота: — Но мне не даёт покоя вопрос, почему же вы смогли сотворить такую сложную магию, не имея опыта в беспалочковой магии?  Джейн бы пробрал его глубокий тон, если бы ни резкое опустошение.  — Не имею ни малейшего представления, — пожала плечами Поттер.  Фелпс внимательно оглядел её, задержав глаза на приоткрытых губах Поттер — воздуха катастрофически не хватало, внутри вроде как было затишье, но одновременно с тем она так много чувствовала, что легче было абстрагироваться.  — Могу предположить, — Фелпс чуть выпрямиться, вновь смотря ей в глаза, — что выброс магии был вызван всплеском ваших эмоций. Злость, обида, страх и многие другие сильные чувства, которые вводят в состояние аффекта, могут привести к такому исходу… И истощение — эмоциональное или физическое.  Джейн ощущала себя на лекции… или на препорации.  — Любой из этих вариантов — это не есть хорошо. Вы почти что совершеннолетняя, ваше магическое ядро совсем скоро закончит формирование…  — Разве это отклонение от нормы? — перебила Джейн, чуть хмурясь. — Магические выбросы могут происходить и у взрослых волшебников, в этом нет ничего особенного. Так почему же вы так вцепились в меня, а?  — Безусловно, происходят, — кивнул Фелпс. — Отличие только в масштабе. Взрослый волшебник может выйти из себя — махнуть рукой и не рассчитать силу так называемой сырой магии, но это ограничивается единично сломанным стулом или, к примеру, треснутым окном. Секундный выплеск волшебства, бесконтрольный.  Его глаза вновь прошлись по её лицу и на мгновение остановились на всё также приоткрытых губах. Она сглотнула гадкое волнение, а мужчина продолжил. — У вас же… Вы и сами знаете, произошедшее после матча имеет другой характер. У вас и до этого были конфликты с мистером Малфоем, но нынешняя ситуация отличается тем, что вы вышли из себя — и насколько я могу судить, вы и сами не знали, что можете так. Вероятно, вы не почувствовали, но ваша магия растеклась по всему полю. И она была…  — И что? — вновь перебила его Поттер. — Что с того, что я не справилась с этим выбросом? Малфой урод, вы не слышали его слов! — пылко заговорила она. — …подконтрольна вам, — не обратив внимания на её горячее высказывание, закончил Фелпс.  Джейн облизнула губы, а его глаза вновь метнулись к ним. Горло пересохло.  — В смысле? — удивилась она. — Магический выброс нельзя контролировать.  — Лишь в редких случаях, — дополнил Фелпс.  Ленивым движением он поставил кубок с кофе перед ней и с той же размеренной грацией поправил рукава рубашки.  — Сумбурность ощущений, сухость во рту, затруднение в дыхании — всё это также связано с выбросом магии, — ненавязчиво пояснил свой акт щедрости Фелпс.  Джейн с подозрением сверкнула глазами, взяла кубок, оглядела напиток и без особых раздумий сделала два больших глотка.  — Это не объясняет, почему на поле я смогла проконтролировать выброс, — скучающим тоном сказала она, вновь держа кубок со своим кофе.  Фелпс задумчиво поджал губы и склонил голову. Прядь чёрных волос выпала из аккуратной причёски, но это никак не испортило его внешний вид — наоборот.  — У меня есть два предположения. Первое — вы были крайне взвинчены от слов мистера Малфоя, и ваша магия, не найдя иного выхода, решила взбунтоваться и… немного покалечить его, — Джейн, слушающая это с особым трепетом, кивнула. — Второе — вы имеете большой магический резерв, но не имеете возможности использовать его.  Джейн скептически вздёрнула бровь.  — О, не отрицайте, — фыркнул он. — Нынешняя ситуация диктует вам держать свою магию в узде, но многие не понимают, к чему ведёт такая политика. Волшебство не терпит затянутых ошейников.  Джейн всё ещё скептически относилась к его словам, но в последнем согласилась. Многие не понимают, что поступают по-идиотски.  — И когда это пройдёт? — спросила она. — Все эти побочки от выброса?  Он чуть призадумался. — Через неделю, — прикинул он. — Возможно, немного позже. Всё зависит от вашей нагрузки. Ваше магическое ядро пострадало, и каждый раз, когда вы будете применять волшебство, процесс восстановления будет замедляться.  — Посоветуете не испытывать судьбу и не притрагиваться к палочке целую неделю? — насмешливо улыбнулась Джейн.  Фелпс повторил её улыбку.  — Знаете, Джейн… — он вдруг повернулся к ней всем корпусом и посмотрел прямо в глаза. — Я мог бы вам предложить помощь.  Улыбка девушки стала шире.  — Как вам идея дополнительных занятий? — огорошил Фелпс. — Я вижу в вас потенциал, который было бы очень жаль растерять.  Джейн смотрела на него секунд десять, ища хоть какой-то намёк на шутку, а потом, не найдя ничего схожего с этим, рассмеялась. Да так живо, что пришлось поставить кубок на стол и обмахнуться руками, чтобы умерить весёлый пыл на лице.  — Нет, спасибо, мистер Фелпс, — Джейн с улыбкой встала из-за стола, упираясь руками в дерево. — У меня были частные уроки, и ни к чему хорошему они не привели.  Джейн пропустила один смешок. И она могла бы заметить, как резко замер Фелпс от её слов, как его взгляд изменился, а язык прошёлся по нижней губе. Всё это время он наблюдал.  Но в этот момент Джейн допила кофе и поставила кубок.  — Пожалуй, я пойду.  Она отвернулась, но резко вспомнила кое-что.  — Акцио! — протянула Поттер, взмахивая палочкой, и налету словила свой свитер и последовавший за ним пиджак Фелпса. Перехватив свитер поудобней, она двумя пальцами зацепила пиджак мужчины за ворот. От него пахло одеколоном, одновременно лёгким и глубоким, что-то с ароматом ели — Джейн нравился этот запах. — Кстати, Джонсон перенесла сегодняшнюю тренировку, потому я и сидела здесь. — И кинула в его сторону шпильку, ухмыляясь: — А вот почему вы знаете расписание моих тренировок под вопросом.  Он скрыл усмешку за пальцами, откидываясь назад и глядя на то, как Джейн аккуратно укладывает пиджак на спинку стула ближайшего к ней стола (она не подойдёт к нему ни за какие галеоны). Расправившись с этим, Поттер наконец отправилась на выход.  Это чем-то напоминало вечер её дня рождения — Поттер также шла спиной вперёд и с улыбкой прощалась с ним.  — Хорошего дня вам, мистер Фелпс, — напоследок сказала Джейн и прямым ходом пошла к большой двери.  Фелпс ничего не сказал ей в след. Радость-то какая — не один он может оставлять людей без слов.