От ненависти до любви...

      Сынмин сидел на диване в квартире родителей, сложив ноги в позе лотоса, и искал информацию к докладу на Naver, а вокруг суетились люди из клининговой службы. Они искоса поглядывали на молодого омегу, но ничего не говорили. Ему было все равно, что о нем думают. Через пару часов он заплатил работникам, добавив сверху пару тысяч на чай, и спустился вниз, предварительно закрыв квартиру. Погода была чудесная, светило солнышко, дул лёгкий ветерок, освежая после жары. Омега не спеша шёл по улице, в наушниках играла любимая музыка. Вчера он сдал на отлично последний экзамен и теперь впереди только шесть недель свободы. Через два дня состоится вечеринка, которую все так ждут. Завтра альфы поедут за продуктами в маркет, чтобы приготовить горячее. Было решено еще заказать пиццы и закусок, ну и конечно не забыть про алкоголь. Омегу немного трясло от волнения и предвкушения. Омегу посетила идея, что и свое восемнадцатилетие можно отметить также: в этой квартире в компании друзей и брата.       При воспоминании о Хёнджине на сердце сразу потеплело. В их компании вообще много хороших ребят. Если не считать нахального темного альфу, то все остальные очень даже ничего. С некоторыми он сталкивался в школе, некоторых видел на тренировках. День вечеринки наступил очень быстро, часы пролетели незаметно. Ради этого омега купил новую рубашку и немного укоротил свою темную чёлку, которая уже закрывала глаза. Почему его так трясет? Он что нервничает? Сынмин знал почему это все! Он поймал себя на мысли о том, что незнакомые люди будут находиться в квартире его родителей. Будут трогать вещи, ходить по комнатам. Но это все можно пережить. Немного подумав он сам сменил свою спальню, в которой был до этого, на спальню родителей. Он здесь не стал ничего менять. Добавил только несколько маленьких мягких подушек и плед, которые удобно разместились на большой кровати.       В день икс Сынмин, вместе с еще одним омегой из их компании Кан Ёсаном, прибыл на квартиру уже к обеду. Почти вслед за ними приехали Хёнджин и Минги. Альфы сразу ушли на кухню, чтобы начать готовить, а омеги начали готовиться к приему гостей: достали приготовленную посуду, упаковки со стаканчиками, одноразовые бамбуковые палочки, накидали примерный плейлист на ноутбуке, обошли спальни, подсчитав количество спальных мест. К вечеру начали подтягиваться и остальные, в том числе и Ли Минхо, который, как оказалось, был однокурсником Криса. Веселье набирало обороты: кто-то играл в бирпонг, кто-то резался в карты на желание. Сынмин сидел на гредушке дивана с полупустой банкой пива, алкоголь играл в крови. Для него спиртное было пробовать в новинку, до этого он ни разу не позволял себе подобное, да и папа бы не одобрил. Стало немного душно и омега решил выйти на балкон, чтобы немного подышать. Мин облокотился локтями на парапет и посмотрел на колышущиеся в темноте деревья, чья листва тихо шелестела на ветру. Омега искренне наслаждался этим вечером. Он настолько расслабился, что даже не услышал шаги за спиной, пока в поле зрения не оказался темный альфа. В воздухе запахло смесью мяты и алкоголя. Сынмин дернулся от неожиданности и повернул голову в его сторону, а Чанбин спокойно подкурил сигарету и откинулся спиной на тот же парапет, выдувая дым изо рта. — Напугал? — спросил старший. — Нет, хён. Я просто задумался. — немедленно ответил Сынмин. — А я тебя как раз искал. — Зачем? — Чтобы поговорить. — О чём? — Скучный ты. Почему, о чём? Я хотел напомнить тебе про пари, которое мы заключили в начале этого месяца. Ты же не забыл про него? — глаза альфы смотрели на него в упор. — Не забыл, хён. Ты пришел показать мне твою зачетную книжку? — И совсем не боишься, маленький омега? — Я всегда держу свое слово. — Ну показывай свою спальню.       Чанбин сделал последнюю затяжку, потушил сигарету и последовал за цветочным омегой. Сынмин уверенно поднялся по лестнице наверх, завернул направо и вошел в широкую спальню, останавливаясь в шаге от кровати. Бин закрыл за ними дверь и посмотрел на омегу. В глазах младшего не было ни капли страха, только уверенность и любопытство. Альфа достал из заднего кармана джинсов зачетку и подал Киму. Тот внимательно изучил содержимое, улыбнулся и отдал ему предмет обратно. — Ты молодец, хён. И правда ни одной четверки. Ну тогда бери то, что я тебе обещал.       Чанбин не мог поверить, что этот милый скромный омега теперь в его руках. Вся проблема была в том, что он никогда не занимался сексом с девственниками. Может отказаться от всего этого? Может это того не стоит? Но нет, они поспорили, и он заберет свой приз. Альфа подошел ближе и обнял младшего за плечи, потянувшись ближе, коснулся его губ своими. Боже, он же наверняка даже не целовался! Бин прижался плотнее к дрожащему телу Сынмина, углубив поцелуй, потянулся к вороту рубашки. Он расстегнул все пуговицы, медленно стянул шелковую ткань с плеч омеги, рубашка упала на пол. Теплые ладони гладили руки и плечи, прошлись по спине. Чанбин почувствовал несмелые касания прохладных пальчиков младшего на поясе своих джинсов. Он оторвался от него и стянул футболку, обнажая торс. Глаза парня тут же побежали по его татуировкам, неровное дыхание выдавало волнение. — Ты такой красивый, цветочек! Такой соблазнительный!       Бин переместился на шею и потянулся к застежке на его джинсах. Альфу трясло от нетерпения и возбуждения. Он целовал шею младшего, старался быть максимально аккуратным. Сынмин постанывал от удовольствия, подставляясь под его требовательные поцелуи, и расстегивал джинсы, но внезапно все оборвалось, потому что Ким оттолкнул его. — Что случилось, цветочек? — Хватит тянуть, хён! — Э, нет. Я хочу, чтобы ты умолял меня. Хочу, чтобы я был не только первым, но и самым лучшим.       Мин закусил нижнюю губу и потянул свои джинсы вниз по стройным ногам, оставшись только в белых боксерах, которые не скрывали его возбуждения, и сел на край кровати, подняв уверенный взгляд. От такого приглашения Бин не мог отказаться: он шагнул вперед, достал презервативы из заднего кармана, положив их на тумбочку, быстро избавился от собственных штанов и толкнул омегу на постель. Мин лег на спину ближе к середине кровати, и протянул к нему руку. Чанбин сейчас уже взорваться готов, но торопиться здесь нельзя. Он целует шею, спустившись на ключицы, и тянет вниз последнюю преграду. В воздухе уже удушливо пахнет сладкой лилией, кажется, что и кислорода уже нет. Даже его мяту не так сильно слышно, хотя у него всегда был доминантный аромат. Бедра Сынмина непроизвольно дергаются вверх, трутся о пах альфы, он начинает дышать глубже, и осторожно и нерешительно кладет ладони на широкую спину, чуть нажимает, прижимая его к себе. — Ты такой отзывчивый, цветочек! — шепчет Чанбин, полизывая подбородок. — Вот так, молодец, ты должен расслабиться. Тебе хорошо? — Дааа, ммм…       Омега перед ним был такой чертовски соблазнительный: на теле расцветали алые пятна, щёки раскраснелись от возбуждения. Этот вид возбуждал, заводил очень сильно. Хотелось уже войти в это тело, но блять, до этого еще так далеко. Когда омега чувствует скользкие от смазки пальцы, которые прикасаются к его дырочке, то распахивает глаза и снова застывает. Пальцы чуть нажимают на скользкий от смазки вход, а Мин застывает в ожидании и небольшом страхе, губу закусывает. Бин массировал вход, чуть нажимал, следя за реакцией омеги. Тот опять напрягся, и альфа скрипнул зубами. Средний палец медленно проник внутрь по вторую фалангу, младший ахнул и сжал мышцы. — Расслабься, цветочек, иначе будет больнее! — умоляет Со.       Сынмин мелко кивает и закрывает глаза. стиснул зубы и нахмурился. Слишком плотно, слишком туго, упругие стенки не поддаются легко. Чанбин чувствует, как мышцы сжимаются вокруг его пальца, и раздраженно выдыхает. Подставляет ко входу два пальца и медленно вводит их по первые фаланги. Мин вздрагивает и тихо скулит, грудь быстро двигается от глубокого дыхания. Альфа вздыхает и раздраженно проводит второй рукой по волосам. Омега слишком боится и нервничает, тут надо еще медленнее. Чанбин спускается ртом ниже и берет губами налитую головку и берет примерно до середины. Из груди Кима рвутся звонкие стоны и стеночки постепенно расслаблялись, благодаря чему Бин продолжил растяжку. Два пальца медленно проникают внутрь по вторые фаланги, и Чанбин чувствует, что смазки становится больше. Пальцы уже двигаются быстрее, скользят внутри, а значит надо добавлять третий палец. Альфа возвращается по телу к губам, целует быстро, страстно, глубоко. Мин отвечает, прижимается ближе, сам задницей двигает. Пальцы уже не встречают сопротивления, и омега наслаждается, хочет еще. — Ты хочешь, детка? Хочешь меня?        Голос низкий и рычит, когда Чанбин смотрит на младшего под собой — Да…       Пальцы выходят из тела Кима, и альфа стягивает с себя белье. Берет презерватив и открывает, начинает раскатывать его по своему члену. Сынмин наблюдает за ним, смотрит на его возбуждение. Чанбин цепляет капли смазки, что стекают по бедру Мина и размазывает ее по латексу. Бин опирается на предплечье, закинув ногу младшего себе на бедро, член проникает внутрь, растягивает разработанные стенки. Сынмин шипит и мычит от боли, Чанбин углубляет поцелуй, входит медленно и по основание. Альфа полностью в нем, вздрагивает от тугой плотности, что сжимает его член. — Черт, очень туго, детка! — рычит альфа, и выдыхает. — Мне больно... — шепчет омега, заламывая брови. — Я знаю, потерпи. Ты сейчас привыкнешь.       Бин тянет руку между ними и начинает медленно ласкать член омеги, снова целует, чуть двигая бедрами. Выходит немного и снова входит по основание. Сынмин под ним дрожит и глухо стонет ему в губы. Он расслабляется понемногу, но трение все равно плотное. Бин чуть ускоряется, ускоряет движения руки на члене Кима, губами спускается ниже, лижет и прикусывает ключицы, облизывает их. Омега под ним такой горячий, такой сладкий, что хочется сорваться, но он пока не может. Ждет, хотя внутри все горит от желания взять быстро и резко, чтобы стоны были громкими и надрывными, а не тихими и приглушенными. Младший стонет и скулит, его громкие крики отлетают от стен, заполняют комнату. Чанбин на нем не сдерживает рычания. Пальцы путаются в волосах, Ким не дает ему подняться, второй рукой нажимает на спину. Альфе приходится разжать пальцы на бедре омеги, иначе он оставит синяки, но так хочется сжать эту кожу до отметин, потому что желание горит внутри, ему трудно сдержаться. Мин вздрагивает от каждого попадания по простате, он потерялся в мольбах и просьбах, целует крепко, на что Бин отвечает с такой же страстью. Их ароматы смешиваются, заполняют комнату. Альфа двигает быстрее бедрами, вбивается в омегу резко и до основания, доводит до края толчок за толчком. Сынмин стонет ему в ухо, и кричит, когда оргазм накрывает его. Его член пульсирует между их телами, пачкая животы спермой. Альфа хищным цепким взглядом следит за ним, каждым быстрым толчком приближая себя к оргазму. Наконец он изливается, заполняя презерватив и падает сверху, удерживая себя на локтях. Бин аккуратно вышел из раскрасневшейся дырочки, стянул латексный мешочек и выкинул его, завязав узлом. Он отошел от постели и огляделся вокруг, найдя пачку влажных салфеток на туалетном столике, вытер свой торс и повернулся к младшему. Тот мирно сопел в подушках, подтянув колени к груди. Бин ухмыльнулся, укрыл его одеялом и вышел из комнаты, закрыв дверь.       Хенджин сидел в кресле посреди гостиной со сладким омегой на коленях. Они лениво целовались и поглаживали друг друга. Минджу перешел на его уши и шею, а Хван поднял глаза, замечая облизывающегося Чанбина, вошедшего в гостиную со стороны лестницы. Неужели уже успел с кем-то потрахаться? Вот шустрый! А что он хуже что ли? — Хён, пошли наверх? — прошептал Джин омеге. — Хочешь меня, альфа? — промурлыкал старший. — Очень. — Ну, пошли. Только сначала мне нужно в душ. — Конечно. Пойдем, я тебя проведу. — Не нужно. Мне Сынмин всё тут показал, и твою спальню тоже. Буду ждать тебя там через пятнадцать минут.       Минджу поднялся с его колен и отправился к лестнице, виляя бёдрами. Этот сладкий омега был одноклассником Чанбина и теперь также учился на первом курсе, но на хореографическом. Как только он скрылся в проходе альфа встал с места и прошел на балкон. Там стоял довольный и расслабленный Чанбин, привалившись к парапету, и курил, глядя к темное небо. — Что, настолько сладкий попался омега? — спросил он друга. — С чего ты взял, что я с кем-то был? — Видок у тебя до противного счастливый. — Ты прав, я был с омегой. Мы поспорили, что, если я закрою сессию на отлично, то он мне отдастся сам. — Так ты получал приз? — Да. — Ну, пойду и я тогда получу свой приз. — Иди-иди, малой.       Джин вернулся в гостиную, оглядывая всех присутствующих. Где Сынмин? Неужели так рано отправился спать? Вроде не так поздно еще, нет и полуночи. Или уединился с кем-то? Но он же еще такой юный и вроде не был еще ни с кем! Хёнджин поднялся на второй этаж и заглянул в комнату младшего. Он прошел к кровати, всматриваясь в темноту. В комнате на постели в отблесках луны и фонарей светилось обнаженное до пояса тело брата среди смятых подушек и одеяла. Неужели он с кем-то переспал? Настроение улетучилось. Этому мальчику всего семнадцать. Кто же посмел взять его? Джин развернулся и вылетел из спальни, плотно прикрыв дверь. Он спустился в гостиную и с ходу схватил банку пива, делая несколько больших жадных глотков. Альфа планомерно напивался, играя в карты. Он совсем забыл о Минджу, вспомнив о нем только через несколько часов. Хван не пошел в свою спальню, а зарулил к Сынмину. Тот спал уже в боксерах и футболке. Джин был настолько пьян, что почти ничего не соображал уже. Он упал на постель и тут же вырубился.       На следующий день его разбудил Сынмин около полудня и сразу ускакал вниз. Альфа сел на постели и сразу упал обратно в мягкие подушки. Голова болела нещадно, тошнило от смешения ароматов лилии, мяты и кофе. Нужно встать и дойти до ванной. Джин со стоном слез с постели, вытянул из шкафа длинные шорты и футболку без рукавов, и потопал на выход. После того, как принял прохладный душ и почистил зубы, альфа начал чувствовать себя намного лучше. Он вернулся в спальню брата, сел на постель и потянулся к телефону. Взгляд зацепился за темно-синий плоский предмет. Хёнджин взял его в руки и открыл на первой странице. Перед ним была зачетная книжка Со Чанбина. Джин еще раз втянул смесь запахов, затем наклонился ближе к простыням, ведя носом. По венам поднималась чистая ярость. Как он мог? Он же его лучший друг! Хван вспомнил вчерашний разговор с Бином на балконе. То, как он самодовольно отзывался о Киме, вызывало только бешенство. Джин засунул зачетку в свою бананку и спустился вниз. Конечно же Чанбина он уже не застал. Этот альфа всегда уходит рано. Ничего, терпения у него хоть отбавляй. Все равно они увидятся в ближайшее время, тем более теперь есть повод: надо же отдать забытую вещь хёну.