От ненависти до любви...

      Два парня шли по заснеженной дорожке парка, наслаждаясь зимним пейзажем. Оба высокие и красивые. Они знают друг друга с детства, их отцы кажется всегда были лучшими друзьями, названными братьями. Таковыми стали и они сами. Между ними был один год разницы и десять сантиметров в росте. Они совершенно разные, но притягивались друг к другу. Младший поёжился от снежинок, падающих на нос, и улыбнулся. — Сынмина, давай домой тебя отвезу? — предложил альфа. — Эй, хён, я же не маленький! Мне уже семнадцать. — ответил омега. — Я обещал о тебе заботиться. Ты же мне как младший брат. Кроме тебя у меня больше никого нет. Тем более нам все равно по пути. Я провожу тебя, а потом поеду к отцу в офис. — Он начал приобщать тебя к делам? — Да. Знаешь, мне нравится. Я вчера весь вечер изучал новации в архитектуре. — А я буду поступать на дизайнерский. — похвастался младший. — Жалко, что скоро каникулы закончатся и ты уедешь опять в свою Японию. — посетовал Хёнджин. — Я приеду летом, ты же знаешь. Я буду очень скучать, хён. — И я.       Сынмин посмотрел на стоявшего рядом альфу и взял его за руку. Хван Хёнджин был примером для подражания, практически безупречным: добрый, справедливый, смелый. Деньги отца его совсем не испортили. Сейчас они вместе шли по парку, ускоряя шаг, пока не достигли стоянки. Альфа бережно усадил его в машину и сел за руль. Он довез омегу до элитной высотки, в которой были семейные апартаменты в два уровня, и уехал. Сынмин посмотрел вслед удаляющемуся черному авто и вошел в парадную, доставая ключи. Омега кивнул охране и поднялся на лифте на двадцать восьмой этаж и пикнул домофоном. Щёлкнул замок и дверь открылась, впуская парня домой.       Ким Сынмин был единственным ребенком в семье. Он учился в Токио в старшей школе для омег, был прилежным, скромным, не очень общительным. Омега верил в связь соулмейтов и поклялся, что отдастся только предназначенному самой судьбой. Наверное, это было глупо и чересчур наивно, но Сынмин верил в любовь. Одно время он думал, что их отцы захотят породниться и женить их с Джином, чтобы объединить две компании в один холдинг, но Джунмён развеял его опасения, сообщив, что хочет счастья для единственного сына. Мин рад был иметь такого брата, как Хёнджин. Они росли вместе с самого детства, пока семья Ким жила еще к Корее. В гостиной его встретил папа. Минсок тут же поднялся навстречу сыну, отложив книгу. — Сынмина, ты чего такой грустный? — голос старшего омеги был мягким и взволнованным. — Каникулы закончатся через два дня. — Ты так не хочешь в школу? — Я не хочу уезжать из Сеула. Здесь Хёнджин. — Ты влюбился в него? Он нравится тебе как альфа? — Нет, пап. Фу, Джини-хён мне как брат. Я не воспринимаю его как альфу. Мне просто грустно без него. Почему зимние каникулы такие маленькие? — Это ты у меня еще маленький. Зато летом побудешь в Сеуле подольше. Не расстраивайся, сынок.       Мин ушел в свою комнату и задумался. А какой у него вообще идеал альфы? Наверное, всё же такой как Джин. Старший был для него примером для подражания. Именно таким, каким и должен быть его альфа. Сынмин потянул рукав тонкого свитера вверх к локтю и еще раз прочитал фразу, появившуюся в день его шестнадцатилетия. "Да, детка, давай еще!"       Судя по всему, его предначертанный ему альфа не ждал его и не был девственником. Иногда Сынмин водил пальчиком по буквам надписи на своем предплечье и задумывался над тем, как выглядел его альфа. Какой он? Где живет? Насколько он добрый? Когда они встретятся? А то, что это непременно случится, Мин ни минуты не сомневался. __________________________       Хёнджин въехал на подземную стоянку офисной высотки, припарковавшись рядом с машиной отца, вылез из салона своего ауди, отдававшего черным глянцем, и направился к лифту, который вознес его на последний этаж. В приемной генерального директора его встретил симпатичный парень на два года его старше. Ли Минхо был очень хорошим альфой, немного закрытым и с виду очень холодным, но бесконечно добрым, со стальным стержнем внутри, своими убеждениями и принципами. Ему уже было двадцать, он учился на втором курсе университета на факультете управления бизнеса. Когда-нибудь он станет отличным заместителем, но пока работал во второй половине дня, помогая помощнику. — Хён, отец у себя? — Он тебя ждёт, Хёнджин.       Хван улыбнулся и прошел мимо к темной двери. Он тихо постучал и приоткрыл её. Там, за дубовым столом, в мягком кресле сидел высокий статный альфа сорока лет, разговаривая по телефону. Он указал сыну на кресло с другой стороны стола и завершил разговор. Джин кивнул и сел на предложенное место. — Хёнджин, я тебя ждал. Как погуляли? — Отлично. Я довёз Сынмина до дома и сразу приехал. — Ким Сынмин славный омега. Жалко, что не он твой нареченный. — Да, жалко. Он расстроен, что уезжает так скоро. — А ты расстроен? — Конечно, отец. Я считаю этого омегу своим братом. Теперь я с нетерпением буду ждать лета и его возвращения. Но ты же меня позвал не за этим? — Нет. Смотри, нам предложили один проект. Посмотришь? Интересует твоё мнение.       Хёнджина влекло всё новое. Ему было интересно посмотреть на работу признанных архитекторов и придумывать что-то свое. Воображение и недюжинный талант всегда толкали его вперед. Он смело смотрел вперед, не гнушаясь ничем новым. Именно это и нравилось его отцу. Старший альфа ценил в нем упорство и искренний интерес к будущему делу. Когда-нибудь он сядет в это кресло, в котором сидит сейчас отец, и встанет во главе большой строительной корпорации. Но сейчас он всего лишь ученик третьего класса старшей школы, вернее станет им через четыре дня с наступлением марта.       Он покинул кабинет отца только спустя несколько часов. Его путь лежал домой. Сегодня будет ужин в честь отъезда семьи Ким. А в последний день каникул его будут ждать друзья на вечеринку. Дома его ждал папа, который отдавал последние распоряжения прислуге. — Хённи, дорогой, ты откуда так поздно? — Чиёль повернулся к сыну. — Я был у отца. Мы обсуждали новый проект. — альфа улыбнулся папе и чмокнул его в щёку. — Иди быстрей наверх и приведи себя в порядок. Скоро Кимы прибудут. — Считай, что меня здесь уже нет.       Джин поднялся на второй этаж и зашёл в свою комнату, где принял душ и переоделся. Не хотелось отпускать Сынмина. Они и правда хорошо общались, омега восполнял пробелы, связанные с отсутствием братьев и сестёр. Он был умным, начитанным, воспитанные, скромным. Именно такого омегу он хотел в пару в будущем. Он поднял предплечье, глаза побежали по фразе, написанной на английском от запястья до сгиба локтя на правой руке. "Доброго утречка, папочка"       Судя по всему, его омега очень вежливый. Но почему фраза не на корейском? Его будущая пара живёт в другой стране? Как они встретятся? Понравятся ли друг другу? Наверное, он сейчас не оригинален в своих мыслях и тревогах. Хенджин усмехнулся своему отражению и внимательно себя осмотрел, трезво оценивая, как положительные, так и отрицательные стороны. Он довольно симпатичный, высокий, спортивный, достаточно неглупый, уверенный в себе. Ему часто уделяют внимание омеги, зовут на свидание, он даже целовался несколько раз, но на что-то большее пока не тянет. Его друг Со Чанбин постоянно подкалывает его по поводу девственности и ориентации, за что более высокий Хван стебёт Бина за рост.       Вскоре прибыла семья Ким и все уселись за стол. Беседа протекала вокруг бизнеса, потом перешла на искусство, закончили на новациях в архитектуре и строительстве. Ужин закончился на положительной ноте. Жаль только, что любимый брат улетает на три с половиной месяца. Утром следующего дня Джин лично проводил их до аэропорта в Кимпхо, после чего уехал к отцу в офис, где был до конца дня. Они вместе приехали домой, где их настигла ужасающая новость: семья Ким разбилась на машине по пути из аэропорта. Таксист и старшие погибли на месте. Сначала думали, что в живых никого не осталось, вплоть до тех пор, пока омега не очнулся в больнице и не попросил связаться с поверенным, который в свою очередь тут же позвонил в Сеул семье Хван. Старший альфа сразу вылетел в Токио ближайшим рейсом.       Сынмин сидел на больничной койке и смотрел в окно, полностью погруженный в свои мысли. На нём пара царапин и трещина в колене, но он живой. Он пришел в себя пару часов назад и сразу последовал инструкции отца на такой случай — попросил связаться с поверенным семьи Чхве Юнхо. Он прибыл ровно через полчаса. Где родители и в каком они состоянии никто не говорит. Неужели они еще не пришли в себя? Насколько страшной была авария? Его держат без сведений. Мин просидел в одном положении до поздней ночи, пока медперсонал настойчиво не уложил его в постель. Ему что-то вкололи, и он почти сразу уснул. Проснулся омега рано утром. Ему прямо в палату принесли завтрак, но есть не хотелось. Сердце разрывалось от тоски и незнания. — Тебе обязательно нужно поесть, Сынмин. — раздался из-за спины знакомый голос.       Мин обернулся и посмотрел на мужчину, зашедшего в палату. Перед ним стоял Хван Минхён. Но что здесь делает отец Джина? — Дядюшка, что с родителями? Мне никто ничего не говорит. Им совсем плохо?       Альфа прошел через палату и сел рядом с ним на койку. Он внимательно посмотрел в его глаза и приобнял за плечи. — Сынмина, твоих родителей больше нет. Они погибли в этой аварии.       Что? Нет, этого просто не может быть! По щекам потекли слёзы, душа упала. Старший прижал его к себе, поглаживая по спине. Мин вдохнул глубокий запах миндаля и дал волю слезам. Может это чья-то глупая шутка? Нет, нет! Они с папой собирались завтра забирать новую школьную форму. Его накрыла истерика. Минхён нажал на кнопку вызова персонала. Тут же вошел омега в симпатичной розовой пижамке и вколол седативное. Сынмин почти сразу уснул. Выписали его на следующий день после обеда. С больницы его забрал старший Хван и сразу отвез в отель, поселив в свой люкс. Сынмину казалось, что жизнь остановилась. Он ничего не чувствовал и не понимал. Боль разрывала изнутри, было ощущение, что кровь застыла и сердце больше не бьётся. У него по сути теперь никого нет! Они больше никогда не поедут с папой по магазинам, отец никогда больше ему не будет привозить вкусняшки из заграничных поездок, не будет успокаивать. Он больше никогда их не обнимет, не вдохнет родные запахи. — Сынмина, пойдем в гостиную. Тебе нужно покушать. — в комнату заглянул старший Хван.       Омега кивнул и вышел из комнаты вслед за альфой. Он сел за стол и начал впихивать в себя еду, не чувствуя вкуса. Он даже не понимал, что именно ест. — Солнышко, ты как? — спросил Минхён, когда они закончили обед. — Не знаю. Я не понимаю. — Завтра похороны. — А можно я не пойду? — Сынмина, там будет пресса и друзья. Ты уверен? — Я не смогу. — Я тебя услышал. Скоро приедет нотариус и Юнхо. Ты нужен на вскрытии завещания. Тут без тебя никак. — Я понимаю.       После обеда Сынмин остался в гостиной. Он сел в мягкое кресло, поджав под себя ноги, и вновь погрузился в свои мысли. Вокруг суетилась обслуга, убирая со стола, разговаривал Минхён по телефону, расхаживая вокруг. Наконец приехали Юнхо и Ёнджун. Старший ван опустился в соседнее кресло и позвал Кима по имени, призывая его внимание. — Итак, чтобы не занимать много времени, я перескажу своими словами, если вы не против? — спросил нотариус. — Да, господин Чхве. Начинайте. — Опекуном Сынмина до наступления полного совершеннолетия назначается Хван Минхён. За это он наследует пятнадцать процентов акций компании. Шестьдесят восемь процентов акций, дом в Токио, апартаменты в Сеуле, обе машины, оба банковский счета наследует Ким Сынмин. У меня всё. Если обе стороны согласны с завещанием, то нужно будет сейчас подписать согласие и документы на собственность. У меня всё готово.       Мин кивнул и расписался везде, где нужно. Хван поступил также, после чего проводил обоих братьев. — Сынмина, мне нужно с тобой поговорить о твоем будущем. — сказал Минхён, возвращаясь в кресло. — Да, конечно. — Ты хочешь продолжить обучение здесь или уедешь со мной в Корею? — С вами в Корею. — Как мы поступим с твоей компанией? Нужно назначить генерального директора. У твоего отца отличный компетентный заместитель. Как думаешь он потянет? — Да, господин Кан очень хороший. — Тебе будет удобно жить в квартире родителей или в нашем доме? — Я не смогу жить один. Если я не сильно помешаю, то лучше с вами. — Отлично. И я лично настаиваю на том, чтобы ты первую неделю не посещал занятия. Тебе нужно прийти в себя и освоиться в Сеуле. — Да, наверное, вы правы. — Отлично. Мы улетаем завтра после похорон. Я распорядился, чтобы особняк убрали и запечатали. Скоро приедет глава HR, тебе нужно будет подписать новые назначения и доверенность на управление компанией. Твои вещи сложат и привезут уже в аэропорт. Может ты хочешь забрать помимо вещей и драгоценностей? — Я завтра с утра сам съезжу во время похорон и возьму. — Я тогда сообщу, чтобы запечатали все уже после нашего отъезда. — Спасибо, дядюшка.       На следующее утро Сынмин проснулся в своей комнате от разговора в гостиной. Он прошел в ванную, кивнув альфе, где принял душ и привел себя в порядок, затем вернулся в спальню. Омега натянул джинсы, толстовку, взял телефон и бумажник, проверил ключи от дома и покинул люкс. Он сел на знакомый автобус и доехал до своей остановки. Родной дом встретил его копошащимися на первом этаже людьми. Сынмин поднялся на второй этаж и вошел в свою комнату. Его вещи уже были собраны в несколько чемоданов. Он собрал в сумку несколько мягких игрушек, любимый плед, подаренный родителями на новый год, затем, немного подумав, прошел в спальню родителей, где добавил в сумку несколько рубашек отца, несколько любимых кофт папы, их общую фотографию в рамке. Он скользил пальцем по дорогим сердцу вещам: комод, лампа, спинка кровати родителей, папин туалетный столик, коробка с сигарами отца. Теперь это никому не будет нужно, никто не будет этим пользоваться.       На глаза напрашивались слезы. Он некоторое время сидел на их кровати, сжимая в руках подушку папы, вдыхая его запах розы. Не хотелось уходить, но это необходимо теперь. Ему всего семнадцать. Он должен следовать плану отца. Спустя некоторое время он привел себя в порядок и умылся, поставил сумку сверху на чемоданы и пошел по комнатам, прощаясь с домом. Заехал старший Хван и забрал его вместе со всеми чемоданами, отправившись в аэропорт. Прощай, Япония. Теперь его ждет новая жизнь в Южной Корее.