Журавль или синица?

      А всё оказалось не так просто, как ему хотелось представлять. Прожив душа в душу — буквально — с огоньком, Ши Цинсюань научился у неё уверенности и полагал, что эта черта характера останется с ним навсегда. Он помнил, сколь прямолинейно и бесстрашно чувствовал себя рядом с Хэ Сюанем, когда они разделяли моменты близости. Но сейчас что-то изменилось. Куда делась та непоколебимость?       Ши Цинсюань испытывал будоражащую уязвимость, которая делала его более чувствительным к окружению. Когда Хэ Сюань подсел сзади, размещая Ши Цинсюаня между своих ног, последний затаил дыхание. Их тела отличались по температуре, однако Хэ Сюаня не назвать холодным, его грудь прислонилась к его спине приятным теплом.       — Теперь я в твоей власти, да? — удивительно спокойным голосом произнёс Ши Цинсюань.       Хэ Сюань не ответил. Его дыхание скользнуло по обнажённому изгибу шеи, заставляя Ши Цинсюаня прикрыть глаза от мучительного удовольствия. Хэ Сюань уткнулся ему лбом в затылок, обхватив плечи, словно опасаясь, как бы тот не ускользнул от него. Но Ши Цинсюань не собирался никуда уходить. Он прошёл через огромное количество испытаний, и теперь, обессиленный и морально истерзанный, ему просто хотелось, чтобы кто-то позаботился о нём.       — Только… только не спеши, хорошо? — попросил он.       Хэ Сюань шумно выдохнул, спуская руки всё ниже, пока они не легли на бёдра Ши Цинсюаня, заставив его интуитивно свести колени.       «Как глупо. Мы уже знаем тела друг друга, но мне отчего-то нервозно», — подумал Ши Цинсюань, наблюдая за тем, как чужие ладони скользили по мягкой белоснежной коже ног, прихватывая пальцами упругую плоть. Приятное чувство.        Ши Цинсюань уже не раз вёл себя с Хэ Сюанем откровенно и раскрепощённо, но стоило ему добровольно отдать себя, отдать контроль, и теперь у него начали дрожать колени. Вероятно, он не настолько смелый, как ожидал от себя, и тем не менее Ши Цинсюань упрямо отказывался полагать, будто вся уверенность ему досталась лишь от огонька. Просто он забыл каково это — вести себя открыто и дерзко. До того, как Хэ Сюань начал за ним гоняться, реализовывая план мести, Ши Цинсюань был вполне харизматичным и чуточку дерзким мужчиной.       Он прикрыл глаза и позволил себе окунуться в приятные ощущения.       Мысли о былом немного успокоили его, а по телу разлилась приятная слабость. Он тихо вздыхал, когда Хэ Сюань скользил по внутренней стороне бёдер, дразняще, как бы невзначай задевая член и мошонку. По ощущениям его руки были везде. Трогали каждый уголок тела, заставляя Ши Цинсюаня тихо и томно вздыхать, поддаваясь ласкам.       Невероятно. Обычные прикосновения. Чужие ладони надавливали на живот, забираясь выше, накрывали грудь и надавливали на потвердевшие от возбуждения соски. Оказывались на плечах, проминая их, а затем одна из них легла на шею, властно оплетая пальцами. От небольшого давления на кадык Ши Цинсюань тихо выдохнул с томным сопением.       И всё это время Хэ Сюань не издал практически ни звука. Он даже не дышал, лишь иногда дразнил Ши Цинсюаня лёгкими вздохами.       — Целуй меня, Хэ-сюн.       Слова тянулись, словно сладкий мёд. Несмотря на то, что Ши Цинсюань всё ещё боялся проявить уверенность какими-то действиями, но попросить — нет, скорее, приказать — он смог без зазрения совести. Без сомнений.       Освободив плечо Ши Цинсюаня от ниспадающих длинных волос, Хэ Сюань припал к его шее влажными губами, заставив чуть склонить голову. Так странно и удивительно. Хэ Сюань ничего не сказал и не промедлил, а просто сделал, как желал того Ши Цинсюань. Лёгкий поцелуй обжог кожу щекоткой, побудив Ши Цинсюаня шумно выдохнуть.       Как приятно. Сначала шло мягкое прикосновение губ и влажного языка, а затем болезненный укус. Но эта боль понравилась Ши Цинсюаню. Острые зубы прикусывали тонкую кожу, оставляя ряд отметин, смачиваемых языком. Влажное причмокивание раздавалось под самым ухом, будоража ещё сильнее. Он прикрыл глаза и насладился пьянящими действиями Хэ Сюаня. Из горла вместе с дыханием вырывались мелодичные стоны.       Накрыв ладонью его грудь, Хэ Сюань прижал к себе вплотную Ши Цинсюаня. Второй рукой подхватив его под колено, властный Хозяин побудил своего Слугу шире раздвинуть ноги. А тот не сопротивлялся, напротив, с податливостью подчинился. Даже более того, он сам перекинул ногу через бедро Хэ Сюаня, становясь ещё более открытым для него.       Ши Цинсюаня стало терзать любопытство. Поцелуи прекратились, теперь Хэ Сюань сосредоточился на движении свободной руки, которая змеёй ползла по чужой груди к животу, пока не спустилась ещё ниже.       — О-ох… — вырвался глубокий вздох у Ши Цинсюаня, когда Хэ Сюань взял его член и надавил большим пальцем на головку.       От удовольствия первого прикосновения у Ши Цинсюаня закатились глаза. Наверняка он выглядел глупо, и тем не менее мысль об этом лишь невзначай коснулась его сознания, смытая волной наслаждения. Запрокинув голову и уткнувшись затылком в чужое плечо, Ши Цинсюань не удержался и ухватил Хэ Сюаня за бёдра.       Донёсшееся в ответ недовольные пыхтение оказалось проигнорировано.       Ши Цинсюаня невольно поразило, с какой точностью Хэ Сюань рассчитал силы, чтобы доставить ему удовольствие и не переусердствовать с силой сжатия. А когда он начал водить ладонь то вверх, то вниз, Ши Цинсюаню пришлось закусить губу, чтобы пореже вздыхать. А то, что это за бесплатная услада для чужих ушей? Пусть лучше старается. Чтобы услышать его сладкие стоны!       Разлепив веки и опустив взгляд, Ши Цинсюань уставился на то, как Хэ Сюань мастурбировал ему. И, признаться, это зрелище завораживало. Член становился всё крепче, багровел от приливающей крови и обильнее блестел из-за выделяющейся влаги. Длинные бледные пальцы контрастно выделялись на фоне алой плоти, пачкались в естественной смазке.       — О-о… небеса… — невольно пробормотал Ши Цинсюань.       Он находил зрелище невероятно привлекательным. То ли его «заразила» огонёк своим раскрепощённым образом мыслей, то ли это всегда было при нём — Ши Цинсюань не брался судить. Да и не хотел. Но не удержался от того, чтобы пофантазировать… А что если бы подобное произошло бы намного раньше, когда они с Хэ Сюанем ещё были небожителями?       Повелителем Земли и Повелителем Ветров. Что если бы, утянув своего друга в свои покои, он также бы расставлял перед ним ноги, позволяя удовлетворять себя? Или… ещё веселее — сделать это, обратившись девушкой. Как его пальцы погружались бы внутрь, купаясь в горячей влаге и разминая нежную плоть. А во время процесса Ши Цинсюаня не отпускал бы страх, что их мог застукать Ши Уду. Он бы точно оторвал им головы, причём не только головы; Мин И наверняка бы лишился достоинства.       «Самый неожиданный финал для проваленной мести Черновода… оторванный член», — захихикал Ши Цинсюань, не сдержав воображение.       Хватка усилилась, заставляя его застонать вместо того, чтобы смеяться.       — И что тебя так рассмешило? — раздался тихий недовольный голос над самым ухом.       Ши Цинсюань удовлетворённо улыбнулся, тихо замычав.       — Представил, как бы обозлился брат, если бы узнал, какими мы непотребствами занимаемся.       В ответ прозвучало грозное рычание, Хэ Сюань крепче прижал к себе Ши Цинсюаня, до тупой боли сдавливая его грудь и плечо. Укусив его за хрящик уха, он недовольно запыхтел, а затем требовательно произнёс упавшим голосом:       — Не смей думать о нём, когда я трогаю тебя.       — И о чём же мне думать? — промурлыкал Ши Цинсюань, не находя его угрозы устрашающими.       — Обо мне. Думай только обо мне.       — М-м… как пожелает достопочтенный князь. Мои мысли только о вас…       Всё казалось непривычным, но так горячим и развратным, что Ши Цинсюань не мог оторвать взгляд от блестящих в его смазке пальцев Хэ Сюаня. Всё равно что произведение искусства. Эти пальцы могли как безжалостно убивать, так и приносить невероятное удовольствие.       Обычных движений оказалось достаточно, чтобы пах пылал от возбуждения. Силясь прогнуть спину от накатывающего удовольствия, Ши Цинсюань с придыханием постанывал и закрывал глаза. Даже любопытно, вся магия действий лежала в технике или же в том, что с ним находился Хэ Сюань? Что именно он покрывал его шею и плечи поцелуями, оставлял укусы на тонкой коже. Что именно он обхватывал его и с жадностью прижимал к себе, тихо сопя от накатывающего возбуждения.       Честно признать, Ши Цинсюань искренне переживал, что Хэ Сюань мог отказаться прикасаться к нему по множествам причин. Последний раз, когда они — в реальности — имели интимную близость, это был акт насилия из-за помутнения рассудка. А то, что случилось во сне, могло просто не понравиться Хэ Сюаню. Может, до этого, когда Сяо Хо изредка игралась с перевоплощениями, он испытывал отвращение к тому, что к нему прикасался парень?       Но всё же… то, как себя вёл Хэ Сюань в сновидении, даже если он не любил подчиняться… под конец явно наслаждался процессом. Ши Цинсюань помнил, как тот фактически насаживался на него, как прогибал спину, он видел его лицо глазами Сяо Хо. Чёрт… это лицо…       «Хочу снова… хочу снова почувствовать его, но уже видеть своими глазами. Мне не менее любопытно, какого это, почувствовать Хэ Сюаня внутри себя. Даже не знаю, что выбрать, — сокрушался он, а затем усмехнулся своим мыслям. — Думаю о том, кто кого возьмёт. Прости, огонёк, но не ты одна тут такая… зажигалочка».       Ши Цинсюань уже чувствовал своим копчиком и ягодицами возбуждение Хэ Сюаня. Окрепший влажный член упирался ему в поясницу. На фоне головокружительных, дурманящих эмоций, ему стало ещё желаннее опробовать анальный секс. Что он испытает, когда скользкие длинные пальцы войдут в него, пробудив тысячу нервных окончаний? А затем и не только пальцы...       «Если это всё же не огонёк передаёт мне свои мысли, то у меня большие проблемы».       Усмехнувшись шальным мыслям, Ши Цинсюань обернулся, ища взглядом губы любовника. Ему требовалось отвлечься.       Поняв намёк, Хэ Сюань, правда, подразнил его томительным ожиданием и властным взглядом. Забавный. Будто подобное могло его осадить или же испугать. Нет, от мрачного требовательного взгляда, которым его прожигали, Ши Цинсюань лишь сильнее заводился.       — Поцелуй меня… иначе я опять начну думать о других.       Хэ Сюань нахмурился. Вот, пожалуйста! Вот это и есть настоящая провокация, а не эти странные гляделки.       Сместившись, Хэ Сюань склонился к Ши Цинсюаню и поцеловал его. Как же приятно чувствовать губы демона и одновременно наслаждаться его прикосновениями. Такие влажные и желанные, их хотелось посасывать и покусывать, упиваться как нектаром. Улыбнувшись сквозь поцелуй, Ши Цинсюань понял, что ему хотелось большего.        Искрутившись и обернувшись, тем самым прекращая ласки, Ши Цинсюань продолжил целовать Хэ Сюаня, оседлав его бёдра. Теперь он сидел к нему лицом, обхватывая за голову, пока чужие руки жадно впивались в его бёдра. Ухмыльнувшись сквозь влажный поцелуй, Ши Цинсюань подался вперёд и завалил Хэ Сюаня на кровать, оказавшись сверху. Возмущенное мычание — всё, что противопоставил ему Хэ Сюань, позволив проникнуть в свой рот языком.       Он точно позволял ему подобные вольности. Ши Цинсюань понимал, что если бы Хэ Сюань действительно не желал этого, он не позволил бы ему даже шелохнуться.       Игривость и азарт разгорались с новой силой. Ши Цинсюаню хотелось бесконечно осыпать его поцелуями, срываясь на укусы и страстные причмокивания. Но он медленно отстранился. Нависая над Хэ Сюанем, любуясь его бледным недовольным лицом, которое выглядело живым и прекрасным, Ши Цинсюань вновь улыбнулся.       — Что задумал?       Помедлив с ответом, он аккуратно провёл пальцами по бровям Хэ Сюаня, приглаживая их.       — Хочу снова взять тебя. Как в том сне.       — …       Лицо Хэ Сюаня омрачила упавшая тень сомнений. Серьёзность и хмурость — другой реакции Ши Цинсюань и не ожидал.       — Не позволишь?       — То был сон. Серьёзно полагаешь, мне может понравиться подобное?       — Я помню твоё лицо, когда был в тебе.       — Как ты можешь?.. — с сомнением пробормотал Хэ Сюань, а затем на него снизошло озарение. На краткий миг он стал выглядеть таким растерянным и беспомощным, что Ши Цинсюаня это умилило. Но он тут же поспешил придать себе грозный вид. — Ваши воспоминания объединились, да?       — Я хочу…       — Забудь. Этого не будет.       — Ты стесняешься меня?       Ответом послужил предостерегающий взгляд.       — Значит, ты стесняешь того, чтобы я вошёл в тебя или брезгуешь, а вот в меня входить, значит, желаешь? Так, извини, достопочтенный князь, может, я тоже брезгаю.       — Ты серьёзно?       — О, а что, ты был уверен, что я податливо возжелаю почувствовать в себе твой член?       — …       — Ой-ой, вот так проблема.       Несмотря на то, что Хэ Сюань не испытывал ни намёка на радость, Ши Цинсюань едва сдерживался, чтобы не засмеяться. Ведь тот действительно выглядел пугающим и грозным, однако это ни разу не пугало Ши Цинсюаня. Напротив, как-то… трогало что ли.       — Не бойся, трусишка, я буду очень нежен.       Подействовало моментально. Хэ Сюаня так перекосило от услышанных слов, что Ши Цинсюань находился в шаге от катастрофичного фиаско, чтобы не засмеяться в голос. Не дожидаясь ответа, он решил штурмовать эту непреступную крепость настойчивыми, но мягкими ласками. Прильнув к Хэ Сюаню, он принялся осыпать его щёки поцелуями, скользя губами по линии нижней челюсти к шее.       — Хочу тебя, мой князь… — шептал Ши Цинсюань, прикусывая кожу на шее и у ключиц. — Ты так желанен, мой князь…       — Хватит… называть меня «мой князь».       — Тогда как же, а, Хэ-сюн? Мой милый Хэ-сюн…       — Просто заткнись. Никак не называй.       — М-м, — простонал с наслаждением Ши Цинсюань, поднявшись повыше и обхватив губами мочку уха, отчего Хэ Сюань вздрогнул. Пососав мягкую плоть, он прикусил её зубами и чуть оттянул, после чего раскрыл рот и зашептал: — Позволь мне быть нежным с тобой… чтобы потом ты мог отыграться на мне по полной программе. Как тебе такой вариант?       Хэ Сюань с настороженностью посмотрел на него, уточнив:       — Предлагаешь меняться?       Ши Цинсюань удовлетворённо улыбнулся и кивнул.       — Так будет разнообразнее и веселее.       — Пф, — фыркнул Хэ Сюань, словно пресытившийся жизнью старик. — У меня нет здесь никакого масла или того, что помогло бы подготовиться.       — О, и ты хотел вот так, на сухую, в меня?..       — Я ничего не хотел, — напрягся он, упрямо буравя убийственным взглядом потолок. — Это ты к этому привёл.       — О, так я теперь этот достопочтенный виноват? — полюбопытствовал Ши Цинсюань, поцеловав его в щёку. — Не переживай, я всё сделаю аккуратно и нежно.       — Будто ты это дел... Нет, не отвечай. Не хочу этого знать.       — В любом случае, ты всегда можешь попросить меня остановиться. Я не изверг, не хочу заставлять тебя испытывать дискомфорт.       Ответом послужил убийственный раздражённый взгляд, за которым Ши Цинсюань увидел прячущуюся искру беспокойства. Он нашёл это очаровательным.       Склонившись и принявшись целовать Хэ Сюаня, он отвлекал его от отягощающих мыслей. Разместившись сбоку, Ши Цинсюань продолжал ласкать его губами, пока ладонь тянулась всё ниже и ниже, с щекоткой скользя по животу к паховой зоне. Спешить не хотелось, наоборот, возникло желание подразнить сурового князя демонов. Провести пальцами по его бёдрам, надавить на низ живота, усиливая возбуждение. Ши Цинсюань и сам волновался, опасаясь, что своими действиями доставит дискомфорт и только разочарует Хэ Сюаня. Это ведь не сон, где сглажены все углы.       Он обхватил член Хэ Сюаня своей мягкой ладонью и чуть сдавил, заставляя демона тихо зашипеть ему в губы. Ши Цинсюань спустился ниже, щекоча кончиками пальцев мошонку и, наконец, надавливая на сжатое кольцо мышц. Хэ Сюань тихо зарычал, напрягшись, и тем не менее не оттолкнул его.       Там оказалось сухо. Это, наверное, не очень хорошо. Однако он никуда не спешил, поэтому плавными движениями начал водить пальцем по кругу сфинктера. Хэ Сюань тихо выдохнул. Они целовались, просто лежали и целовались, точнее, Хэ Сюань целовал его губы, потому Ши Цинсюань куда сильнее концентрировался на том, чтобы расслабить своего любовника и не разочаровать.       Мышцы под подушечками пальцев расслабились, поэтому Ши Цинсюань скользнул внутрь на одну фалангу, затем на две. Внутри оказалось очень горячо и влажно, это несколько приободрило Ши Цинсюаня — возможно, всё пройдёт чуть проще, чем он думал. Но Хэ Сюань почти сразу напрягся и зашипел ему в губы, вынуждая осадить воодушевление. Ши Цинсюань попытался протолкнуться глубже, однако почувствовал сопротивление.       — Расслабься, прошу, — прошептал он в чужие губы. — Это ведь я… всё хорошо.       Хэ Сюань тяжко выдохнул, даже как-то обречённо. Ши Цинсюань уткнулся в его шею, принявшись отвлекать лёгкими поцелуями, время от времени щипая за тонкую кожу. Ощущая, как расслабляется кольцо мышц, он вновь принялся проталкиваться, и через несколько секунд пришёл к выводу, что лучше не останавливаться. Он просто погружал палец почти до основания, а затем доставал наполовину. Когда подушечка пальца проскальзывала по бугорку под влажной стенкой, Хэ Сюань слабо вздрагивал.       Ему потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к ощущениям. Отвлекаясь от поцелуев, Ши Цинсюань бросал взгляды вниз, отмечая, что возбуждение Хэ Сюаня становилось более явным. Неудивительно, ведь он задевал предплечьем его член, способствую лёгкой стимуляции.       — Я вставлю ещё палец.       Возражений не последовало. Вообще казалось, что Хэ Сюань боялся проявить хоть малейшую эмоцию, будь то удовлетворение или, наоборот, недовольство. Он молча кривил лицо, его ресницы подрагивали, а руки сминали простыни. Даже когда Ши Цинсюань ввёл второй палец, Хэ Сюань позволил себе только тихо замычать, выражая дискомфорт.       — Хэ Сюань, — позвал его Ши Цинсюань, пытаясь перехватить взгляд, который тот постоянно отводил. — Если неприятно или больно, я не буду это делать.        Тот молчал.       — Хэ Сюань?       — Я не знаю, нравится мне это или нет. Просто продолжай, — огрызнулся он, избегая смотреть ему в глаза.       Ши Цинсюань обеспокоился. Стеснялся ли Хэ Сюань того, что ему могло нравиться это, или же, наоборот, он боялся отступить, чтобы не упасть в грязь лицом? Похоже, он не понимал, что Ши Цинсюаня заботил лишь его комфорт. Но раз тот решил проявить упертость, ему оставалось сделать всё аккуратно. Хотя, если честно, Ши Цинсюаню невольно захотелось поменяться местами. У него уже всё зудело между ног, а стимуляция простаты пришлась бы к месту.       «Даже не хочу знать, откуда я это знаю. Точнее, знаю, откуда знаю, но откуда об этом узнала огонёк — вот точно не хочу».       Два пальца погрузились внутрь и начали растягивать Хэ Сюаня, постепенно наращивая темп. Теперь тому оказалось труднее сдерживать себя, из горла то и дело вырывались тихие вздохи и полустоны, которые он силился моментально проглотить. Больше Ши Цинсюань не целовал его, а наблюдал со стороны и отмечал несвойственный, едва уловимый румянец, тронувший щёки. Его глаза влажно блестели, обкусанные губы были плотно сжаты. Ши Цинсюань замедлил движение пальцев, поиграв ими на манер ножниц, отчего Хэ Сюань громче замычал и зажмурился.       Как это сексуально. Не передать словами. Ши Цинсюань заставлял столь опасное и могущественное создание дрожать и чувствовать себя уязвимым лишь движением двух пальцев.       Он ввёл третий палец. И, наконец, Хэ Сюань посмотрел на него. Взгляд горел осуждающим огнём. Он пылал злостью и угрозой, которые ничего не стоили из-за пелены возбуждения, а также слабости, простреливающей всё тела из-за растущего растяжения.       Ши Цинсюань медленно скользнул тремя пальцами внутрь. С трудом сдержав стон, Хэ Сюань закрыл глаза и запрокинул голову, вцепившись в его плечо до красных отметив, а другой рукой сжал простыни. Ши Цинсюань остановился, но не перестал наслаждаться тем, что видел. Он вошёл внутрь лишь на первые фаланги, а Хэ Сюань уже дрожал и с силой сжимал его руку.       Никто ничего не говорил. Хэ Сюань не просил остановиться, Ши Цинсюань не предлагал этого. Чем больше он заставлял Хэ Сюаня дрожать и пыхтеть, тем сильнее в нём горело возбуждение. Он не хотел причинять ему боль, а желал лишь пытать наслаждением.       Возобновив поступательные движения, Ши Цинсюань начал проникать всё глубже, заставляя Хэ Сюаня царапать его руку и разрывать когтями покрывало. Улыбнувшись, он всё же решил, что этого достаточно, тело Хэ Сюаня должно принять его член, обильно изливающийся смазкой из-за возбуждения.       Убрав пальцы и отпрянув, Ши Цинсюань разместился между ног Хэ Сюаня, заставив его развести колени. В ответ он получил упрекающий ненавистный взгляд. Казалось, ещё немного, и Хэ Сюань начнёт рычать, словно дикое животное. Тем не менее, обойдясь только снисходительной улыбкой, Ши Цинсюань склонился над ним и поцеловал в губы, получив в ответ столько страсти, что это напоминало попытку отмщения. Хэ Сюань не просто целовал, он кусал его, желая отыграться.       Разорвав их страстный поцелуй, Ши Цинсюань вновь порывисто поцеловал Хэ Сюаня, пока тот рычал и пытался укусить за нижнюю губу. Но как только горячая влажная головка надавила на его сфинктер, проскальзывая внутрь, он не сдержал стон, который можно легко назвать кротким криком.       Входя в Хэ Сюаня, чувствуя, с каким сопротивлением, но всё же он принимает его, Ши Цинсюань не удержался от тягучего громкого стона. Это не шло ни в какое сравнение с влажными снами. Он словно выбежал из горячей бани в настоящий пожар.       Ши Цинсюань боялся торопиться, всё же они занимались сексом без дополнительной смазки, поэтому ему не хотелось всё испортить. Но от того, как Хэ Сюань сжимался вокруг него, как грубо обхватил руками и вцепился в спину острыми ногтями, он хотел кончить прямо сейчас. Ладони, что были всегда так холодны, обжигали. Голос Хэ Сюаня дрожал.       Качнув бёдрами и погрузившись глубже, Ши Цинсюань заставил Хэ Сюаня сжаться.       Опомнившись от пьянящей неги, Ши Цинсюань понял, что так они делу не помогут. Отпрянув от Хэ Сюаня, чтобы увидеть лицо, он накрыл его щёку ладонью, привлекая внимание.       — Всё нормально? Прошу, расслабься.       Хэ Сюань глянул на него чуть злобным взглядом. Медленно выдохнув, он прорычал сдавленным голосом:       — Я Князь демонов, хватит вести себя со мной, словно я городская изнеженная девица… Просто оттягиваешь неизбежное. Возьми меня нормально.       Ши Цинсюань удивился подобной реакции. И невольно ощутил вспыхнувшее раздражение. Значит, он тут переживал и старался всё сделать аккуратно, а Хэ Сюань, словно мазохист, просто хотел всё побыстрее закончить? Да что он за человек такой?       Улыбнувшись с едкостью, прячущейся за снисхождением, Ши Цинсюань с томным удовлетворением промурлыкал:       — Ох, простите, мой князь, — качнув бёдрами и входя чуть глубже, чем заставив Хэ Сюаня скривиться и тихо замычать, Ши Цинсюань язвительно отметил: — Этот Слуга ошибочно полагал, что вы не любите грубость. Но… если вы настаиваете.       Рука скользнула к шее Хэ Сюаня, накрывая её во властном жесте. Отметив, сколь удивлённо распахнулись его глаза, Ши Цинсюань не позволил ему выразить возмущение, резко толкнувшись вперёд. Вместо недовольства с губ Хэ Сюаня сорвался высокий стон. Ши Цинсюань почувствовал ладонью, как дрожало его горло. Он подождал, пока тот привыкнет к чувству заполненности, после чего снова начал двигаться.       С каждым движением бёдер задний проход растягивался всё лучше, привыкая к размерам. Поняв, что Хэ Сюань не будет брыкаться, Ши Цинсюань отпустил его шею и разместился удобнее, сменив угол проникновения. Он едва сдерживался от того, чтобы не начать стонать в голос. Его засасывало в горячую тугую влагу, ему хотелось полностью раствориться в чувстве экстаза, которое усиливалось и оттого, что Хэ Сюань прижимал его к себе, царапая спину.       «Как же хорошо… Как же хорошо! — мысленно восклицал Ши Цинсюань. — Я хочу тоже… тоже так, чтобы он взял меня».       Почувствовав, что он уже погружался в Хэ Сюаня без сопротивления, Ши Цинсюань отпустил сдержанность.       Их вздохи, рычания и стоны смешались с влажными звуками соприкосновения тел. От переизбытка чувств и возбуждения Ши Цинсюаню хотелось кричать о том, как сильно он желал Хэ Сюаня. Как сильно он желал прикасаться к нему, защищать его, дразнить, видеть редкие моменты, когда он улыбался и ещё более редкие, когда открывался ему. Он до жадного исступления хотел чувствовать его вот так каждую ночь, чтобы он обнимал его и кусал, царапал спину в порыве страсти. Становиться единым целым, заполнять его, быть заполненным им. Он хотел видеть настоящего Хэ Сюаня. Хотел… хотел… Так много хотел!       Запутавшись в мечтах и желаниях, Ши Цинсюань перенапрягся и полностью отдался процессу, отчего так быстро довёл себя до экстаза, что воскликнул, скорее, от удивления и разочарования. Пытаясь протолкнуться в Хэ Сюаня как можно глубже, он излился в него. Подрагивая, он прижался к нему и уткнулся носом в шею, протяжно застонав не то от удовольствия, не то от разочарования.       В непривычно звенящей тишине раздался только один вопрос:       — Ты это серьёзно?       — Извини… — виновато пролепетал Ши Цинсюань. — Стало так хорошо, что… потерял весь контроль…       — Пф. Позорище.       Ши Цинсюань не нашёл ничего другого, как разочарованно простонать. Ему было стыдно даже в глаза Хэ Сюаню посмотреть.       — Дай мне минуту и… продолжим.       — Дать тебе продолжать после такого?       — Ну… мы же договорились меняться. — Подняв голову, Ши Цинсюань перехватил взгляд Хэ Сюаня и с пугающей невинностью уточнил: — Или ты всё ещё желаешь чувствовать меня внутри себя?       Взгляд Хэ Сюаня оказалось трудно передать простыми словами. Не то упрёк, не то разочарование, не то огонь возбуждения. Но в одном Ши Цинсюань не сомневался — Хэ Сюань заставит его сполна расплатиться за допущенную оплошность.