Журавль или синица?

      Тёмные коридоры, прорубленные в сердце пещеры, давили холодом и мраком. Звуки шагов эхом разносились под сводами, а одинокий зелёный огонёк, играющий на пальцах Ши Цинсюаня, разгонял мрак. Вчера он бежал прочь из этих мест, да так резво, что сверкали пятки, а сейчас возвращался обратно. На улице стоял день, но здесь всегда царила ночь.       Подойдя к выходу, ведущему в просторную пещеру, Ши Цинсюань остановился перед барьером. Сдержанно выдохнув и приказав себе собраться с духом, он дотронулся до защиты, заходя внутрь, но не снимая её. Щёлкнув пальцами, он зажёг заколдованный огонь, озаряя просторный зал, посреди которого в медитативной позе сидела одинокая фигура.       «Будь сильным, всё хорошо», — постарался подбодрить себя Ши Цинсюань, убирая маску с лица на голову. Огонь перестал плясать на его пальцах.       Вновь встретиться с Хэ Сюанем оказалось задачей не из простых. Поначалу он думал остаться в женском обличии, поскольку переживания будто притуплялись, да и чувствовал он себя намного увереннее. Однако Ши Цинсюань решил, что ему необходимо встретиться со своими страхами лицом к лицу и самостоятельно пройти это испытание. Мало ли что он вытворит… что вытворит огонёк.       — Хэ Сюань.       Хэ Сюань оставался в облике, в котором пожаловал в Убежище. Он лениво открыл глаза и обернулся к Ши Цинсюаню, заставив того напрячься. Что не говори, но как не меняй лица, глаза прожигали могильной тьмой. Он с лёгкой брезгливостью осмотрел Ши Цинсюаня с ног до головы, молчаливо поднявшись с земли.       «Может, и стоило обратиться девушкой… лишняя уверенность мне бы не помешала», — невесело подумал Ши Цинсюань, однако внешне оставался спокоен.       — Хэ Сюань… — вдруг пробормотал Хэ Сюань, настороженно глянув на Ши Цинсюаня. — А к тебе теперь как обращаться? Лазурный демон?       — Лазурное поветрие, если быть точным.       — Ты поглотил Лазурного демона?       — Откусываю понемногу, — отшутился Ши Цинсюань, заметив, сколь недобрым огоньком вспыхнул взгляд Хэ Сюаня. — Ты сказал, что…       — Зачем ты меня запер? — перебил его Хэ Сюань. — Эти барьеры не удержали бы меня.       — Поверишь, если скажу, что мне потребовалось время, чтобы осознать, с чего начать с тобой разговор?       — Тебе требовалась целая ночь на размышления?       — Я думал, ты пришёл меня похитить или убить.       — Если бы так, то похитил бы или убил. Меня не остановил бы ни один демон, и уж точно не этот грот.       — Если бы ты стал буянить, тонны камней свалились бы на тебя и переломали тело. Даже если твоя плоть и кровь отличаются от простых смертных, времени всё равно бы хватило, чтобы я вывел всех из убежища или сбежал.       В ответ прозвучал недовольное хмыканье.       — Мы будем говорить здесь? — спросил Хэ Сюань.       — Обещаешь, что мы просто поговорим? Могу я воспринимать тебя лишь гостем?       — Так боишься за свою жизнь?       — А кто не боится? Вот смотрю на тебя, даже на слегка изменённое лицо, а так и передёргивает от страха. Я помню, что ты со мной сделал… такое не забывается.       — …       К сожалению, даже спустя долгие годы Ши Цинсюань не мог выкинуть из памяти, как Хэ Сюань его изнасиловал. Пусть он и пребывал не в себе из-за воздействия горы Тунлу, легче не становилось. А если наложить на это и повторное похищение после боя в поднебесной, радости совсем оставалось немного.       — Обещаю. Сейчас я пришёл только для разговора. Слово непревзойдённого князя демонов.       — М-м, значит, сейчас только для разговора, — нервно хохотнул Ши Цинсюань, с разочарованием покачав головой. Потянувшись за маской, чтобы вернуть её на лицо, он развернулся и произнёс: — Ну пойдём, непревзойдённый князь демонов, поговорим. За чашечкой чая всё же лучше, чем здесь.       Несмотря на притворное спокойствие, Ши Цинсюаню казалось, что Хэ Сюань видел его насквозь — как он нервничал, боялся лишний раз вздохнуть, отвлечься. Буквально сутки назад для Ши Цинсюаня главным беспокойством оставалась Сюань Цзи, опаздывающая с возвращением. А теперь в Убежище оказался один из Непревзойдённых князей демонов. Хэ Сюань не из тех, кто станет идти на уступки. Может, он и начнёт диалог с разговора, но наверняка закончит всё угрозами, если не добьётся желаемого.       Предпочитая молчать, Ши Цинсюань вывел Хэ Сюаня из подземных лабиринтов в основную часть Убежища, проводя окольными, дальними от жилых мест путями. «Экскурсия», которую он устроил вчера, являлась обычной «показухой». В его планах не стояло демонстрировать потенциальному врагу своё логово. Но через какое-то время они оказались в его кабинете. Прислужники, держащие вахту, озадачились приготовлением чая.       Хотя, зачем демонам дегустировать чай, верно? Ради приличия?       Указав на широкое кресло подле чайного высокого столика, Ши Цинсюань пригласил Хэ Сюаня присесть. Тот последовал его немой просьбе не сразу, предпочтя прежде осмотреться.       Проглотив недовольство, Ши Цинсюань разместился на диване. Он нервно постукивал пальцем о подлокотник, пока Хэ Сюань осматривался, а прислужники подносили заваренный чай и закуски.       «Цирк какой-то», — раздражённо подумал Ши Цинсюань, нетерпеливо махнув рукой, чтобы спровадить прислугу.       — Хватит ходить, садись, — с долей нетерпения обратился к гостю Ши Цинсюань.       — Указываешь мне?       — Прошу.       — Для слуги много просишь.       Ши Цинсюань в негодовании поднял взгляд на пристально смотрящего на него Хэ Сюаня. Он не сразу понял, к чему брошена столь абсурдная фраза. А затем он вспомнил о связи слуги-мастера, которую по сей день блокировала печать Цзюнь У — удивительно, но она продолжала работать даже после смерти своего хозяина.       Неожиданно для самого себя Ши Цинсюань почувствовал оскорбление. Прекратив стучать пальцами о подлокотник, он сжал кулак. Маска прятала его лицо, но не настроение.       — Пришёл, чтобы оскорблять меня?       — Констатирую факт. Напоминаю о действительности.       — Как любезно со стороны великого Черновода, — язвительно произнёс Ши Цинсюань. — Хочешь, чтобы я служил тебе? Так получается?       Ответом послужила затянувшаяся тишина. Хэ Сюань медленно обошёл чайный столик стороной, вальяжно усаживаясь в кресло. Он даже не посмотрел на закуски, хотя всегда отличался прожорливостью. Невольно Ши Цинсюань подумал, что в текущей ситуации наиболее желанная закуска для великого демона — это он.       — Почему ты сбежал от меня? Я был великодушен к тебе, не стал убивать и вредить. А ты воспользовался моим доверием, чтобы скрыться.       Настал черед Ши Цинсюаня выдерживать драматическую паузу. Хэ Сюань действительно не понимал или просто издевался?       — Спрашиваешь, почему от тебя сбежал насильно удерживаемый пленник?       — Я готов был дать тебе всё, от тебя требовалось лишь оставаться на острове.       — В клетке побольше.       — Ты долгие десятилетия наслаждался беззаботной жизнью и удачей, которые твой брат украл у меня. Это меньшее, чем ты мог отплатить.       — О-о, вот мы и перешли к сути. Ты удерживал меня только для того, чтобы Ши Уду страдал от неизвестности. А когда я сбежал, то разозлился предположению, что я побегу к старшему брату, и мы счастливо воссоединимся. Тебе ведь плевать на меня, Хэ Сюань. На так называемую дружбу, которую мы с тобой водили, пока ты притворялся Мин И. На то, как я… как… мы… в общем, на то, как я пытался сблизиться с тобой, пока находился в плену. Если бы я что-то для тебя значил, ты бы попытался сопротивляться влиянию горы Тунлу… Ты бы сжалился надо мной и убил бы вместе с Ши Уду на берегу моря. А не продолжал меня мучить.       — Говоришь так, будто знаешь, каково это — терпеть влияние горы Тунлу. И если позабыл, то напомню, что я позволил тебе сбежать… спастись, иначе бы разодрал, как тушку мелкого зверька.       — Ну… спасибо. Наверное. Буду теперь благодарен за то, что изнасиловал, а не изнасиловал и разорвал на куски.       — …       С каждым словом возрастала обида. А вместе с ней прорывался и страх. Благодаря маске Ши Цинсюань прятал лицо, которое кривилось в смешанных чувствах. Он и не думал, что потревоженные воспоминания вновь заставят его ощутить уязвимость.       Перед ним сидел Хэ Сюань. Непревзойдённый князь демонов, властитель Чёрных вод, тот самый человек, из-за которого вся его жизнь перевернулась с ног на голову. Хэ Сюань ненавидел его и презирал, но что пугало куда сильнее — это его желание удержать Ши Цинсюаня подле себя всеми доступными способами. Ши Цинсюань старался смотреть в глаза действительности, однако слепо цеплялся за веру, что между ними осталось хоть немного от той дружбы, когда они служили в поднебесной. Всё могло оказаться обманом, однако в его мыслях болезненным шипом сидели воспоминания об одной интимной близости, которую они разделили на его ложе. Ведь тогда Хэ Сюань тоже мог изнасиловать его, взять жёстко и выместить злость, либо вовсе оттолкнуть и велеть убираться. Пусть он и сопротивлялся своим желаниям, но в итоге проиграл им, принимая ласки Ши Цинсюаня и сжимая в своих объятиях.       А ещё… когда они сидели у него в кабинете. Тот чувственный, лёгкий поцелуй…       Ну не могло это всё оказаться ложью. Наигранностью. Может, к подобному исходу и привела огонёк, и тем не менее Ши Цинсюань принимал тепло от пережитых событий. Он любил своего друга Мин И. Несмотря на то, что огонёк пыталась лишь манипулировать Хэ Сюанем, чтобы выжить, сам Ши Цинсюань… он мог бы полюбить и Хэ Сюаня, своего… агрессора?..       «Какой же я жалкий…» — прикрыв глаза, с отвращением к себе подумал Ши Цинсюань. Ему хватило сил бежать от Хэ Сюаня, но вновь встретив его, он посыпался, словно песочный замок.       — Можешь и дальше играть в Лазурного демона, мне нет до этого дела, — холодным голосом прервал затянувшуюся тишину Хэ Сюань. — Вымани для меня Ши Уду. Это всё, о чём я прошу. И я позволю тебе дальше жить в этом… убежище.       У Ши Цинсюаня вырвался нервный смешок. Он изо всех сил пытался сохранить самообладание, пожалев, что не обратился девушкой — отчего-то натура огонька помогала ему лучше справляться с эмоциями. Потому что сейчас даже маска не помогала спрятать свои чувства.       — Значит, — его голос предательски дрогнул, — ты здесь для того, чтобы вернуться к своей мести.       — Я от неё никогда не отказывался. Однако… я готов отпустить тебя, если поспособствуешь мне. Как я понял, ты также скрываешься от Ши Уду, да и от остальных небожителей.       У Ши Цинсюаня от услышанных слов душа в пятки упала. Он не сдержался и тяжко вздохнул, покачав головой.       — Отказываешься?       Даже отвечать не хотелось.       — Если готов отпустить… почему не отпустишь сейчас? Почему?.. продолжаешь мучить меня?       — Мне нужно выманить Ши Уду.       — В прошлый раз, на берегу, я выбрал своего старшего брата. Хэ Сюань… ты имеешь право на месть, но если хочешь убить — убей. Однако я не буду тебе помогать, у меня своих дел предостаточно. За Убежищем… за Лазурным демоном также охотятся небожители. Они считают, что это место — база Лазурного демона Ци Жуна, они хотят её уничтожить. Им плевать, что это просто дом, убежище для многих демонов, людей и даже нескольких низших небесных чиновников. Ты всё это готов поставить на кон, даже если я попрошу тебя отступить?       — Я искал тебя двадцать лет. Как думаешь?       Всё верно. Для него Убежище тоже ничего не значило. Просто место скопления отбросов общества.       На что он вообще рассчитывал? Хэ Сюань видел цель и не замечал препятствий. Он пришёл сюда за Ши Цинсюанем и не уйдёт без него, не оставит камня на камне, но заберёт то, что пожелает. Как же… подло.       — Жестокий ты, Хэ-сюн… — невесело усмехнулся Ши Цинсюань, покачав головой. — Надеюсь, хоть не прямо сейчас заставишь идти куда-то.       — А если надо сейчас?       — Ждал двадцать лет, но ещё пары дней не вытерпишь? — едва удерживаясь от сарказма, поинтересовался Ши Цинсюань.       — Тогда я останусь здесь.       — Что? — на краткий миг Ши Цинсюань потерял самообладание и растерялся. — Зд… здесь? Зачем здесь?       — Как я понял, туман, окружающий Убежище, заколдованный. Никогда не знаешь, где его искать в следующий раз. Поэтому я останусь здесь, пока ты не закончишь со своими делами.       — Вот как. Хм. Значит… будешь притворяться Сунь Мао? Обычным… путником?       — Полагаю, твои подопечные не обрадуются, узнав, что к ним пожаловал сам Черновод. Наверняка здесь есть те, кто бежал от меня.       — Да. И очень надеюсь, они окажутся целы и невредимы, пока ты будешь помогать мне.       — У меня не… — сдержанно хотел отозваться Хэ Сюань, но тут же осёкся, настороженно уточнив: — То есть помогать?       — То и есть. Или ты думал, что путник Сунь Мао получит своё место в убежище на особых правах и привилегиях? — Ши Цинсюань не постеснялся добавить голосу лёгкого цинизма. Если уж Хэ Сюань решил посадить его на короткий поводок, он тоже не откажет себе в удовольствии потянуть за этот поводок в угодном ему направлении. — Ты ведь… пришёл ко мне за помощью. Такова легенда, так?       — …       — Что? Хочешь моей помощи — помоги мне и играй по правилам, великий князь.       — Я могу забрать тебя силой и разнести твоё Убежище.       — Можешь. А я потом буду только орать и ничего не делать. При первой возможности убегу к брату. Хочешь такую «помощь»?       — …       Хэ Сюаню явно не пришлось по душе, что с ним вздумали торговаться. Предостерегающе прищурившись, он сделался мрачнее чёрных вод, упавшим от злости голосом уточнив:       — Что ты хочешь, чтобы Сунь Мао делал?       — Хотел бы я, чтобы Сунь Мао чистил выгребные ямы… но боюсь, этого достопочтенного в выгребные ямы первым и опустят. Что ты вообще умеешь делать? Помимо того… чтобы грозно смотреть. Хотя ты неплохо копаешь, как я знаю. Роль Повелителя земли оставила свой след.       — Издеваешься?       — А ты только сейчас заметил? — поддавшись накатившей нервозности, уточнил Ши Цинсюань. — Можешь помогать мне разбираться с документами и распределять поручения.       — Посыльным меня собрался сделать?       — Выгребные ямы тоже себя сами не выгребут, поэтому либо копать дерьмо, либо быть в прямом подчинении у этого достопочтенного. Выбор за вами, уважаемый князь.       Уважаемый князь одним только взглядом выразил, сколь сильно негодовал из-за услышанного предложения. Тем не менее ни слова не сорвалось с его губ. Ши Цинсюань мысленно вздохнул с облегчением, порадовавшись, что ему удалось если не выиграть это сражение, то возыметь хоть какое-то преимущество. Лучше уж Хэ Сюань будет находиться рядом с ним, чем сновать по коридорам в поисках полезной для себя информации.       Тем не менее при таком раскладе оставалась одна проблема — Ци Жун. Хэ Сюань полагал, что Ши Цинсюань поглотил его силы, если не самого Лазурного демона, заняв его место. Но Ци Жун будет спать без задних ног несколько дней, восстанавливая энергию — это давало Ши Цинсюаню небольшую передышку.       Занять Хэ Сюаня оказалось несложным делом. Еда имелась, простая бумажная работа тоже — считай, на какое-то время о нём можно не думать. Однако, как бы ни пытался Ши Цинсюань сосредоточиться на делах, он то и дело поглядывал на Хэ Сюаня, не в силах сконцентрироваться и прочитать несколько абзацев в письме.       Он закрыл глаза, попытался унять нервозность, но вместо этого искал ответ на вопрос, как поступить дальше. Пару дней он ещё мог потянуть время, а что потом?       Ши Цинсюань неспроста не искал встреч с Ши Уду, что далось ему с невероятным трудом. Когда он сбежал от Хэ Сюаня, то ощутил себя беспомощным и потерянным. Не успев пройти и пары шагов, он разрыдался, окружённый опустошающим чувством одиночества и страха. Его ненавидели и презирали небожители, заклеймили предателем и опозорившимся обрезанным рукавом. Если Ши Уду ещё мог вернуть себе место под солнцем за счёт силы и влиятельных друзей, то на Ши Цинсюаня бы смотрели, как на отброса.       Ши Уду был для него всем. Он не знал, как жить без помощи старшего брата. Тот всегда прикрывал его, помогал и оберегал от угроз жестокого мира. А потом — раз — и Ши Цинсюань провалился по макушку в болото из проблем, в которых едва не захлебнулся.       — И захлебнулся, вообще-то, — донёсся до него недовольный женский голос.       Сообразив, что задремал и оказался у себя в подсознании, Ши Цинсюань поднял взгляд и обнаружил напротив пылающий яркими бликами огонёк. Во снах они часто встречались, как два разных, отличимых друг от друга человека, в то время как в реальности выступали одним единым сознанием. Просто договорились, что в разных обличиях — мужском или женском — кто-то один будет занимать лидирующую позицию. А так поговорить лицом к лицу и услышать голоса друг друга им удавалось только здесь, глубоко в подсознании.       — Не вини меня в этом, — попросил Ши Цинсюань, потупив взгляд. — Лучше подумай, что делать сейчас.       — Убить было бы проще всего.       — Не надо его убивать, — поспешно вставил он, а затем, будто оправдываясь, добавил: — мы не сможем.       — Он пришёл, чтобы использовать нас, не больше. Прекрати уже думать, что он хоть что-то может к тебе чувствовать, — с осуждением отозвалась огонёк.       — Неправда. Знаю, ты хочешь защитить нас, но это неправда, что Хэ-сюн ничего не чувствует к нам. Ты же помнишь, когда… когда вы были вместе, как он… Да и я помню нашу дружбу. Нельзя же притворяться всегда.       — Знаешь, что ещё я помню? Как он насиловал меня.       — Перестань… — болезненно зажмурившись и покачав головой, прошептал Ши Цинсюань. — Я помню. Всё помню, но…       — Да, ты помнишь, и это всё, что тебе дано, к счастью, — прервала его огонёк, принявшись кружить, словно хищник, обхаживающий жертву. — А я всё прочувствовала на себе. Как он душил меня, как бил о стену, а ещё разрывал изнутри, вбиваясь…       — Хватит! — воскликнул Ши Цинсюань, всплеснув руками и с трудом удержавшись от того, чтобы закрыть уши ладонями. — Хватит, я помню, как тебе было больно, это ведь моё тело! Мы и так выбрали оставаться с гэ, хватит меня корить за то, что я пытаюсь найти хоть что-то хорошее в Хэ Сюане!       Огонёк, облетев его, застыла напротив. Будь у неё человеческое обличие, она бы наверняка склонила голову набок, смотря на него с претенциозностью.       — И так выбрали оставаться с гэ? А ты хотел бы пойти с Хэ Сюанем, да?       — Я… нет. Нет, я…       — Жалко смотреть на тебя порой, — разочарованно вздохнула огонёк, подлетев ближе и уткнувшись в лоб Ши Цинсюаня. От неё исходило приятное тепло, и несмотря на неприятные слова, она говорила без желания раздавить его и до того пошатнувшуюся уверенность. — Я понимаю, почему ты хочешь пойти с Хэ Сюанем. Но если пойдёшь, то станешь его марионеткой, оружием против Ши Уду.       — Знаю… но не знаю, что делать, — в отчаянии прошептал Ши Цинсюань, опустив голову. — Благодаря тебе мы создали это Убежище. У меня бы духа не хватило угрожать Ци Жуну и проводить тот ритуал изгнания на живом человеке. Я до сих пор опасаюсь, что, набравшись сил, Ци Жун просто убьёт нас.       — Не убьёт. Он ведь такой же, как и мы… всеми кинутый, никому не нужный. Даже хуже, чем мы… то есть ты. Ты хотя бы нужен своему брату и… Хэ Сюаню в какой-то степени.       — А мне нужна ты…       — Хотя бы тебе. А вот кому нужен Ци Жун? М? Никому. А мы дали ему подобие дома, заложили мысль, что он нужен нам. И он нам нужен.       — Для демонической энергии, — опечаленно усмехнулся Ши Цинсюань, — думаешь, он этого не понимает?       — Понимает. Но так же, как и ты, дурачок, надеется, что его используют не только ради своей выгоды.       Ши Цинсюань вдруг хохотнул и поднял на огонёк улыбающийся взгляд.       — Но ты ведь привязалась к нему, постоянно защищаешь от неприятностей, хоть и… грубо с ним обходишься. Знаешь… думаю, ты о нём заботишься и воспитываешь, он ведь такой избалованный грубиян, был принцем.       — Была бы демоном — поглотила, чтобы не возиться с ним, как с проблемой.       — Не ври, — попросил Ши Цинсюань. — У нас одно тело и мысли на двоих, я знаю, что ты чувствуешь. Ты с ним строга и груба, но…       — Никаких «но»! — раздражённо бросила огонёк, отлетев, да принявшись кружиться из стороны в сторону. — Подобные привязанности до добра не доведут. Знаешь, не хочу, чтобы в какой-то момент я бросилась под смертельный удар, защищая этого идиота. Хочешь из-за меня погибнуть?       — Ну… не забывай, что когда мы в сознании, то едины.       — Ага. То есть полетим под удар с ещё большей прытью?       Ши Цинсюань мягко улыбнулся и хохотнул.       — Это совершенно нормально — беспокоиться о ком-то.       — Вот с таким подходом мы точно окажемся под ударом… и бить нас будет Хэ Сюань.       Отведя взгляд и почесав щёку, Ши Цинсюань предпочёл промолчать, понимая, что они вновь вернулись к неприятной для него теме разговора. Он осторожно спросил:       — Так… что будем делать?       Прекратив нервно кидаться из стороны в сторону, огонёк застыла перед собеседником и начала издавать звуки человека, обременённого тяжелыми думами.       — В данной ситуации, к сожалению, ничего не остаётся, кроме как подчиниться Хэ Сюаню. Он либо заставит нас силой, либо мы всё сделаем добровольно. Несмотря на то, что Ши Уду мне нравится куда больше Хэ Сюаня, всё же… мы с тобой отвечаем за жителей Убежища. Мы создали Убежище, чтобы жить свою собственную жизнь, а не быть частью разбирательств Хэ Сюаня и Ши Уду. К сожалению, останется кто-то один из них… а мы должны сохранить то, что у нас есть.       — Но что делать, если я не хочу терять ни одного из них? — с печалью прошептал Ши Цинсюань, опустив голову. — Я не хочу терять старшего брата… не хочу отказываться от мысли, что Хэ Сюань может быть моим другом… я их люблю… очень люблю…       Огонёк только вздохнула и, подлетев ближе, уткнулась в лоб Ши Цинсюаня в попытке хоть немного успокоить его своим теплом.       — Всё будет хорошо, глупыш, не беспокойся об этом, — пробормотала она. — Я с тобой. Если до этого как-то выкручивались, выкрутимся снова. Уж кто-кто, но я буду с тобой до конца, поэтому можешь на меня положиться.