Немного об интимной жизни конкретного тролля

      ... - Ну наконец-то! - выпалил Эр'гош, как только поселение появилось в поле зрения их отряда. Если бы руки орка не были заняты, он наверняка бы их уже тёр в предвкушении отдыха. - Пиво, бабы и еда - вот всё, что мне сейчас действительно нужно!       Глаза приободрившегося товарища загорелись, а угрюмое выражение лица сменилось нескрываемым весельем. Только сейчас Эр'гош бурчал проклятия себе под нос - и вот он уже бодро шагает впереди. Гоблины-близнецы Джей и Китти Уоллет многозначительно переглянулись, а ведьмак Талар Крыло Феникса не удержался от того, чтобы не усмехнуться - их явно развеселила перемена в воине Чёрной Скалы. Немёртвая чернокнижница Эсса Мортиган, замыкавшая шествие (держа под контролем тыл и заодно держась на некотором расстоянии от тролля Чёрного Копья, возглавлявшего их маленький отряд, дабы не нервировать его), внешне никак не обозначила, что она думает по этому поводу. Всей компании уже не терпелось сдать дело.       Как только было получено вознаграждение и проставлена запись в отчёте, члены отряда - кто-то с сожалением, кто-то с облегчением - распрощались друг с другом: их поход был завершён.       Однако Эр'гош предложил Хекиме сходить в ближайшее заведение, где они могли удовлетворить все свои потребности - и уже через полчаса орк и тролль доели свой обед и почти осушили пинты за оживлённым разговором.       В поле зрения Чёрной Скалы попали три женщины, беседующие у входа в коридор, ведущий в комнаты. Каждая из них принадлежала к одному из народов, собранных под знаменем Орды: орков, гоблинов и кровавых эльфов. Отдельные атрибуты - вроде оттенков одежды, украшений и частей откровенных нарядов, обнажающих кожу (а у эльфийки - ещё и причёска с ярким макияжем), - выступали наглядной рекламой того, услуги какого характера предоставляли обозначенные дамы.       - Кого ты там увидел? - Хекима обернулся посмотреть: от кого не может оторвать взгляд его собеседник.       Орчанка заметила, что на них смотрят - и, прервав болтовню товарок, обратила их внимание на потенциальных клиентов. Девушки беглым взглядом оценили мужчин - и двинулись в их сторону. Гоблинша спрыгнула с бочки и присоединилась к рослым барышням.       - А, понятно, - Чёрное Копьё повернулся обратно. Харя уже начавшего игру Эр'гоша выражала иступлённое довольство.       - Ох, хороши, чертовки! - орк чуть не облизнулся от похоти. - Ну что, кого...? - и, наконец удосужившись глянуть на товарища, обнаружил, что лицо у того осталось будничным. Хекима вообще никак не проявлял интереса к предстоящему веселью.       - Можем и с тремя развлечься! - подмигнул зеленокожий, выложив на стол мешочек с золотыми. После того, как собеседник помотал головой со словами "Нет, не хочу", орк с весёлым недоумением глянул на него. "Жрицы любви" уже подошли.       - Тром'ка, воин, - проворковала орчанка низким бархатным голосом. Эр'гош, оглянувшись на девушек, дал понять, что рад их присутствию. Эльфийка и гоблинша, призывно хихикая, встали по обе стороны от него. Первая ещё и оперлась локтями о столешницу, демонстрируя с нужного ракурса груди в кусках ткани, что прикрывают их, а вторая уже успела провести игривыми пальцами по мощной зелёной руке, покрытой частым жёстким тёмным волосом. Обе высказали комплементы обоим ордынцам, не забыв заодно прорекламировать и пару своих достоинств.       Довольно осклабившись и позволив маленькой зеленокожей даме взобраться себе на колени, Чёрная Скала глянул на собеседника напротив.       - Не хочешь? - переспросил он не без намёка. - Вот этих красоток - и не хочешь? Ха! - орк по-хозяйски схватился левой рукой за эльфийскую ягодицу. Гоблинша уже соблазнительно льнула к широкой груди. Обе девушки старательно стреляли взглядами, подыгрывая Эр'гошу. Орчанка обошла стол, аккуратно подойдя к троллю почти вплотную.       - После долгой дороги и пребывания рядом с Отрёкшимся? Ни в жизнь не поверю! - орк, впрочем, знал, о чём говорил, да и некоторые нравы Хекимы он знал тоже - как и то, что у товарища достаточно денег, дабы окупить услуги всех трёх барышень.       - И тем не менее, - Чёрное Копьё попытался быть убедительным, одарив соответствующим взглядом собеседника.       - Если хочешь снять напряжение... - вкрадчиво начала было орчанка, аккуратно коснувшись пятнистого плеча. Тролль оглянулся на неё - когда товарищ, понизив голос и чуть подавшись вперёд, предположил:       - Если не встаёт, мы тебе подберём бабу, от которой тут же взлетит! А если не от одного взгляда - умелую найдём!       Последователь лоа изменился в лице, медленно переведя ошалелый взгляд обратно на Эр'гоша. Тому явно стало неуютно: орк, поняв, что позволил себе лишнее в присутствии других (пусть то и были девы для сладостных утех), живо прикусил язык. К счастью, фемины пришли ему на помощь.       - Я могу помочь, - горячо шепнула Хекиме на ухо рослая зеленокожая дама и провела ладонью по его плечу.       - Да и я тоже! - подмигнула гоблинша.       - И я, - зелёные глаза эльфийки на мгновение вспыхнули, сама она для наглядности выудила из мешочка одну из солнечных монет и повертела её в изящных пальцах. - Грош цена каждой из нас, если б не умели! А мы - берём только золотом и серебром!       Хекима немного остыл. Действительно, через этих женщин проходят многие.       Чёрное Копьё отнюдь не понаслышке знал, что цена услуг у здешних барышень вполне оправдана, и что об этом "волшебном месте" известно во всей Орде.       Сам Хекима знал ещё несколько мест (в том числе и за пределами территорий Орды), где могли так же обслужить уставших воинов и мирный народ, молодых и возрастных, господ и простолюдинов, имеющих добродетели и полных негодяев... В основном, он бывал там, где работали мастерицы любовных утех, как бы странно ни звучало, вполне добровольно. По крайней мере, он предпочитал "обращаться за помощью" именно к таковым - где между ними устанавливались не только деловые отношения, но и вполне приятельские: Хекима не только мог выговориться либо спросить совета, но и никогда не отказывал в помощи более бытового характера.       Однако нельзя сказать, что этот муж никогда не промахивался в своём выборе или был наивен: некоторые из тех "закутков" являлись рабовладельческими, либо несколько "жриц любви" (да и "жрецов", одарённых природой особой смазливостью) рождались уже сразу здесь. Если они не находили места в "лучшей жизни" (или не могли сбежать туда), то оставались продолжить дело матерей. Кто-то даже смог отрастить зубы и хватку - и унаследовать дело сутенёра. А кто-то - восстать всей конкретной общиной. Кто-то отчаянно искал покровительства у кого-то из клиентов - и обретал либо в виде выкупа, либо в виде замужества, либо в виде помощи в побеге, либо в помощи восстания против господ.       Хекима обычно не лез в специфику отношений обитателей этих заведений - если его не просили и если он не видел, что дама находится в беде. Испуг обречённой девушки убеждал мужчину в серьёзности ситуации, а когда этих девушек было несколько - наверное, не дрогнет только самое чёрствое сердце, или сердце труса...       - И всё-таки я сегодня как-нибудь сам... с собой, - Хекима аккуратно снял с себя зелёную длань с ухоженными ногтями, совсем не злобно глянув в лицо орчанке. - Я справлюсь.       - Ну, что ж, - Эр'гош вздохнул, и после паузы поднялся из-за стола, аккуратно придерживая самую маленькую из трёх женщин. - Очень жаль. Ну, давай!       - Свидимся, - тролль поднял пинту и отпил из неё.       Протянув руку орчанке, приглашая и её с собой, Эр'гош удалился со всеми тремя в темноту коридора - где его грубый смех и хихиканье прелестниц исчезли за дверью его комнаты, оставив Хекиму за столом.       Чуть погодя из коридора вышел ещё ордынец - на сей раз в сопровождении джунглевой троллихи. Хекима знал её. Когда-то он и сам пользовался её услугами. Но вообще так-то здесь она помогает разносить еду, поэтому облачена в не столь вызывающие одежды. Иногда от неё даже можно услышать дельный совет. А иногда она не стесняется предлагать нужным ей мужчинам своё тело - в обмен на услуги уже с их стороны. Иногда она таким образом выуживала необходимую информацию. Иногда ей помогали разгрузить воз или что-то починить. Иногда - доставали ей лучшую ткань или наряды. Иногда этой платы оказывалось достаточно, чтобы тот, кому она отдалась, согласился сопроводить обоз в опасном пути. А иногда - она просто приятно проводила время с тем, к кому она была искренне неравнодушна, да ещё и даст что-нибудь в придачу (Хекиме пару раз всё же довелось воспользоваться её симпатией, чтобы добыть нужную информацию). Вместе с тем, случись что - она первая возьмётся за оружие, и заступится за "девочек", даже если источником опасности станут собственные клиенты.       Так что здесь эту троллиху берегли как зеницу ока. Так что не удивительно, что она чувствовала, что это место, почти лишённое приличий, но имеющее свои устои - её дом.       Иногда сюда заходили и бывшие её "сотрудницы", и даже те дамы, которые к сомнительному ремеслу не имели никакого отношения - что, однако, не мешало вполне сносно (а некоторым - и по-дружески) общаться с работницами сего заведения...       Но вот Хекима не желал ни с кем говорить, и тем более - сношаться. Особенно когда товарищ позволил себе так бестактно выразиться!       От избытка эмоций Чёрное Копьё понял, что не может сидеть на месте - и, поддавшись порыву, встал из-за стола и направился наружу: размять ноги и покурить.       Тролля не оставляли мысли о простоте товарища.       Даже если дамы что и подумали - не он первый, не он последний. Но всё равно - так ещё никто не намекал на то, что Хекима стар! А ведь ему ещё только сорок пять! Да и даже если б и были проблемы - у тролльего народа есть проверенные способы помочь вернуть мужскую силу!..       И тут последователь лоа остановил себя и прикрыл глаза, сделав глубокий вдох и медленный выдох. Дым от курительных трав повалил из его длинных треугольных ноздрей.       Если подумать - какое ему дело до того, что подумают о нём шлюхи? То, что у Эр'гоша язык без костей, и он говорит быстрее, чем думает - так это проблема Эр'гоша, а не Хекимы. Если этот случай ничему орка не научит - что ж, тогда в следующий раз получит в репу.       Тролль, снова вдохнув и так же медленно выдохнув (дым опять вышел, будто из ноздрей дракона), открыл глаза.       Да, Хекима с достаточно давних пор мог зайти за услугами "жриц любви", закрутить непродолжительный роман с кем-то из ордынских дам, не причастных к этому ремеслу, или без зазрения совести решиться на интрижку - да только чисто физиологическая сторона его давно перестала привлекать.       Романы, было будоражившие его эмоции, всё же не давали того удовлетворения, поскольку было вспыхнувший огонь отношений быстро угасал по той или иной причине. Хекима, встречая кого-то из знакомок в следующий раз, отмечал, что, несмотря на время, некогда приятно проведённое вместе, "уголь выгорел", сменившись приятельским теплом, которое не перерастало ни во что другое (даже если дама очень старалась напомнить): не оставалось особо того, что могло бы зацепить интерес и мысли тролля - так что повторение романа он считал ошибкой, которую ему совершенно не хотелось совершать. Попытка, как говорят, затащить в постель уже казалась пустой затеей - тролль уже желал большего.       Две дамы при такой встрече через несколько лет успели обидеться на то, что Хекима не шёл навстречу в повторении пережитого опыта. Одна из них уже была замужем - Чёрному Копью также было прекрасно известно, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. А удовлетворить чужие воспоминания просто потому, что "приспичило" - нет уж, увольте. Об этом он и напомнил. К тому же, знакомая "уже нашла своё счастье", а он - в поиске своего. И как-то уже давно ему интересно то, что не "на ночь", и даже не "на неделю".       Уже почти год как Хекима стал отказываться от всех возможностей провести сладострастное время в обществе женщины.       Последний раз вместе с удовлетворением плоти также принёс внезапное осознание: почему Хекима решился на связь, почему он выбрал именно эту женщину, с которой провёл те полчаса - он думал совсем о другой, лишь по комплекции да ещё внешне в нескольких моментах похожей на эту. И видеть и ощущать рядом похожую, но совсем не ту, которую в этот момент он желал бы видеть и чьё присутствие чувствовать - вселило в голову тролля разочарование. В его представлении - даже на грани с отчаянием.       Чёрное Копьё не хотел, чтобы эти невесёлые мысли отравляли его, он не хотел горького послевкусия, он больше не хотел забываться в объятиях фемины, к которой он был душой и сердцем безразличен.       Более того, всё чаще перебирая в памяти заветы занми, Хекима окончательно понял, что гораздо больше хочет просто засыпать и просыпаться рядом с тем, с кем ему это было бы приятно (даже если бы накануне не было ничего похожего на возлежание), с кем можно просто сидеть рядом, иногда помолчать или поспорить, поболтать или просто обнять - и это ощущение не менялось бы на протяжении очень долгого времени... даже когда его у́ме уже не будет твердеть, а мошонка - подтягиваться. Уж точно рядом с первой встречной или со знакомой из давнего короткого романа этого не произойдёт. Новые романы Хекиму уже несколько лет не интересовали вовсе. А в последние месяцы он мог думать лишь о своей мпензи. Он настолько стал одержим догадкой из заветов занми, что иногда его мпензи снилась ему (иногда во сне они могли даже просто коротать время за разговорами, а иногда сны оборачивались кошмарами). Но когда он просыпался, то не видел подле себя никого. И тогда он садился и боролся со своими мыслями, запустив пальцы в копну тёмно-рыжих волос.       Ему уже давно было плевать, кто его зовёт "приятно провести время". Зарабатывающие себе на хлеб женщины (даже таким способом) не сильно потеряют источник прибыли - на смену этому троллю из племени Чёрного Копья придут другие клиенты.       Последователя лоа занимали думы и цели иного характера: Хекима мог лишь надеяться, что не опоздает, что сердце его мпензи не занято кем-то другим (мимоходом приходили в голову даже крамольные мысли: что, даже если сердце мпензи занято, Хекима может попытаться потеснить в нём соперника, а то и вытеснить вовсе - эти мысли пугали, и в то же время притягивали, они пробуждали огонь в душе тролля - и он готов был бросить все дела и бежать хоть на край света, и ему приходилось успокаивать себя и переключать своё внимание), и что, если Хекима откроется, то не будет отвергнут. Намерения тролля по мере вызревания обретали всё более категоричный характер, уверенности приблизить "момент истины" становилось всё больше.       "Всё! Не могу больше!" - Хекима, уже почти забыв инцидент с Эр'гошем, затушил окурок.       Хватит рвать душу и изводить себя! Сегодня день, когда он стал свободен от долгов, ему положен отдых, и на сегодняшний момент остался только один долг - перед собой. И его возместить тролль готов как никогда!..       И последователь лоа зашагал обратно в сторону ночлежки, абсолютно уверенный в том, что завтра, вне зависимости от того, сможет ли кто ему составить компанию в дороге, он непременно отправится к мпензи. Да! Непременно!