Новая жизнь

— Курить — здоровью вредить, — раздалось рядом, и Славка закрутил головой, оглядываясь, а потом шагнул из-под козырька подъезда, натыкаясь взглядом на омегу, торчащего из окна. — А тебе до меня какое дело? — фыркнул Славка и демонстративно затянулся. — До тебя — никакого, — отозвался омега. — Но ты стоишь под моими окнами, и дым долетает сюда, а пассивное курение это совершенно неполезная штука. — Так закрой окно, — сощурился Славка, разглядывая собеседника. — Я в своей квартире сам решу, что мне делать! — воскликнул омега. — Ну, решай-решай, — хмыкнул Славка, — решатель. Он бросил окурок на землю, растоптал ногой и пошел прочь. — Эй! — закричал омега. — А ну-ка выкини эту гадость в мусорку! — Если что-то не нравится — выйди и сам выкини, — не поворачиваясь, отозвался Славка.

***

— О, это опять ты, загрязнитель окружающей среды, — услышал Славка знакомый голос и тут же вышел из-под козырька подъезда. Тот самый омега, которого он видел в прошлый раз, снова торчал в окне. Он упирался локтями в подоконник и морщил нос. — О, а это снова ты, моралист и поборник чистоты, — хмыкнул альфа, затягиваясь. — Эй, я не поборник чистоты! — воскликнул омега, сильно подаваясь вперед. — Я, конечно, понимаю, что тут удобное место, да и время самое то, но весь дым от сигарет идет мне в квартиру, и занавески потом жутко воняют. Я уж не говорю про то, что они постоянно желтые! Будто это я сам курю. И это если не брать во внимание вред моему здоровью! Славка хотел, было, опять предложить недовольному омеге закрыть окно, но тот его опередил: — Знаешь, сколько в мире живет людей? — и, не дождавшись ответа, продолжил: — Больше восьми миллиардов! А курят из них больше миллиарда. Представляешь! Миллиард куряк! И каждый год три с половиной миллиона этих куряк умирают. А сколько грязи из-за них выбрасывается в атмосферу! Там такие цифры, что у тебя глаза на лоб полезут, а сигарета выпадет изо рта. — Э! Э! Стоп! Стоп, — прервал Славка словоохотливого омегу. — Что за бред ты несешь? — Это не бред, — обиделся омега. — Это статистика. Очень важная наука, между прочим. — Возможно, — скептически поджал губы Славка, — мне ты зачем все это рассказал? — Чтобы ты знал и не курил! Ну или хотя бы не мусорил. — Может быть я сам решу, что мне делать? — поднял альфа брови, возвращая омеге его же слова. — Ну решай, — фыркнул тот. — Если что, мусорка стоит рядом с лавочкой, буквально в двух шагах отсюда. — Буду иметь в виду, — хмыкнул Славка, специально бросил окурок под ноги и затоптал. Омега увидел это и скривился. Славка отсалютовал ему с нахальной улыбкой и пошел прочь, намеренно пройдя мимо мусорницы и задев ее ногой.

***

— Ты знаешь, что курить в общественном месте нельзя? Это административное правонарушение, за это штраф получить можно, — услышал Славка, вынырнув из подъезда. Он, не останавливаясь, сразу прошел дальше, чтобы было видно то самое окно. Омега был на месте, лежал грудью на подоконнике, подпирая голову руками. — Я полицию могу вызвать, — заметил он. — Вызывай, — хмыкнул Славка, но омега ничего не предпринял, поэтому альфа продолжил: — Ты этого не сделаешь, потому что понимаешь, что из-за такой ерунды никто не приедет. Да и потом, на улице курить можно. — А под моими окнами нельзя! — воскликнул омега, взмахивая одной рукой. — Кто такое сказал? — ухмыльнулся альфа, демонстративно затягиваясь. Омега закатил глаза и не ответил. Они замолчали. Славка рассматривал своего собеседника, а тот возил пальцем по подоконнику, делая вид, что не замечает альфу. — У тебя плохое настроение? — не выдержал, наконец, Славка. Омега вскинулся, удивленно на него глянул: — С чего ты взял? — Ну, ты молчишь, не заваливаешь меня статистическим данными, не требуешь не курить. — Да я уж понял, что ты баран и на слова не реагируешь, — сморщил омега нос. — За барана можно и в лоб получить, — серьезно заметил Славка. Его слова омеги, вообще-то, не задели, но кто знает, с кем этот ненормальный еще общается. Кто другой может и прописать. — Э, — отмахнулся омега, — пустой треп. — Пустой не пустой, а не все такие воспитанные, как я, — фыркнул Славка, раздавил окурок и пошел прочь, не слушая крики омеги, что если бы все были такими воспитанными, то человечество давно бы вымерло.

***

В следующий раз, когда Славка заходил в подъезд, он заметил прилепленный под подоконником омеги значок с перечеркнутой сигаретой. Альфа усмехнулся на это и намеренно затормозил на обратном пути, остановился напротив окна, достал пачку и с наслаждением закурил. Омега, снова торчащий на своем наблюдательном посту, аж задохнулся от такой наглости. — Эй! — замахал он одной рукой, второй опираясь о подоконник. — Я для кого знак вешал?! Курить запрещено. — Твой знак юридической силы не имеет, — хмыкнул Славка, с восторгом наблюдая, как бесится и краснеет омега. Почему-то ему понравилось доводить этого ненормального. — Все равно на нем написано, что курить тут нельзя! Я не хочу дышать твоим дымом. — Так закрой окно, — как в первый раз предложил альфа. — Не закрою! Я, может, гуляю таким образом. Дышу свежим воздухом, который из-за одного наглого альфы совсем не свежий, — надулся омега. — Ничем не могу помочь, — Славка развел руками. — Хотя одно решение я тебе все же предложил. — Да-а, — протянул омега, — запереться и сидеть, как сыч. — Не, на сыча ты не похож, — искренне улыбнулся альфа. — Скорее, скворец. — Почему это? — навострил омега уши. — Щебечешь много, — рассмеялся Славка. Он хотел, было, кинуть сигарету на землю, но увидел, как нахохлился и закрылся омега, и не стал этого делать. Вместо этого дошел до мусорницы, затушил окурок о ее бок и, повернувшись к омеге лицом, медленно опустил его внутрь. Потом отряхнул руки, подмигнул своему собеседнику и ушел, не заметив, как мягко и лучезарно улыбнулся омега.

***

— Я посмотрел, как выглядит скворец, и хочу сказать, что сам ты скворец! Славка поспешил под окно, радуясь очередному разговору с прилипчивым омегой. — То есть, я по-твоему серый и невзрачный?! — гневно сверкая глазами, вещал омега. — Я не говорил, что ты серый и невзрачный, — фыркнул Славка, закуривая. — Я говорил, что ты щебечешь, как скворец, а это другое. Вовсе ты не серый, — он отступил на шаг, придирчиво оглядывая омегу. — Ты вполне яркий. Омега раскрыл от удивления рот, взмахнул руками и чуть не упал назад. Славка дернулся к нему, но омега выровнялся сам, навалившись на подоконник. Он сопел и сверкал глазами. Славка спрятал вздох облегчения за очередной затяжкой. — Правда яркий? — вдруг робко и неуверенно протянул омега. — Правда. Как скворец, — не упустил альфа возможности поддеть его. — Да ну тебя, придурок! — омега показал ему язык и отвернулся. — А еще скворцы очень задиристые и часто прогоняют других с насиженных мест, — ехидно добавил Славка. — На что это ты намекаешь? — напрягся омега, а потом взорвался: — Э! Это не твое место! — Ну вот видишь, прогоняешь, — Славка подмигнул опять заворчавшему омеге, выкинул окурок в мусорницу и пошел на автобус. Настроение у него было просто превосходное.

***

В этот день Славка приехал немного пораньше и остановился под знакомым окном покурить. Створки были закрыты, занавески задернуты, и омеги нигде не было видно. Славка немного огорчился, ведь хотел поговорить с этим очаровательным скворчонком, но тот так и не появился. Можно было постучать в окно, правда это смотрелось бы дико, поэтому Славка докурил, дисциплинированно выкинул окурок в мусорницу и посмотрел на часы. Оставалось подождать еще десять минут. Вторую закуривать он не стал и просто топтался на месте, поглядывая на окно на первом этаже. Наконец десять минут истекли, Славка шагнул к подъезду, и его чуть не сшиб с ног какой-то альфа, вылетевший из двери. Они синхронно рыкнули друг на друга, не желая извиняться, но выяснять отношения не стали. Видно было, что незнакомец куда-то спешил, да и Славке задерживаться не стоило. Пока поднимался на пятый этаж, он все думал о квартире на первом. Был ли кто дома, и увидятся ли они со скворчонком сегодня. Но потом эти мысли быстро выветрились из его головы. На пару часов он был занят совершенно другим. — Скворцы могут подражать пению других птиц, а также лаю, мяуканью и другим совсем не природным звукам. Славка расплылся в улыбке — его скворчонок был на месте. — Чего ты так привязался к этим скворцам? — спросил он, подходя ближе. — Это не я привязался, это ты меня так назвал, — заметил омега. — Хэй, ну я же объяснил почему, — поднял альфа брови. — И из-за этого звучит еще страннее! Я посмотрел видео со скворцами и там жуть, что за звуки. Вот так вот я, по-твоему, звучу? — омега выпятил нижнюю губу, на которую Славка засмотрелся и сморгнул морок, только когда до него донеслось скрежетание вперемешку с треньканьем и щебетом. — Что это? — удивился альфа. — Скворцы поют, — омега отложил телефон. — Красиво, правда? И вот, по-твоему, у меня такой голос? — О-о-о, — закатил Славка глаза. — Да я не про голос говорил! А просто про твое словоблудие. — Дожили! Теперь он еще какое-то словоблудие придумал… Славка бессильно застонал. Этот омега сводил его с ума. На каждое слово альфы он находил десяток в ответ, не боялся дерзить и лезть на рожон. Из-за этого беседовать с ним было интересно, правда иногда хотелось омегу немного придушить. — Ты невыносимый, — вздохнул Славка. — Ты на каждое мое слово придумываешь десять своих. — Я не люблю несправедливость, — заметил омега. — А ты несправедливо сравнил меня со скворцом. — Так! — решительно выдал альфа. — Хорошо, ты не скворец. Договорились? — Договорились, — улыбнулся омега. Славка посмотрел на него и поспешил опустить глаза. Уж больно мило сейчас выглядел омега. — А если не скворец, то кто? — рискнул спросить он, все еще смотря в землю. — Мне нравится, как поет жаворонок. Вот, послушай! — омега запустил аудиозапись на телефоне. Они некоторое время молча слушали трели и переливы. Омега — мечтательно глядя вдаль, Славка — изучая носки своих кроссовок, землю, редкую травку и окурки. Это он успел столько накидать? Ужас! — Так красиво поет, — выдохнул омега и положил голову на подоконник. Он повернул лицо в небо, и синева отразилась в его глазах. Славка на свою беду оторвался от созерцания земли и окончательно залип на странном омеге. Он не был писаным красавцем, но был живым, интересным, бойким. И это привлекало больше, чем правильные черты лица, но без должного содержания. К сожалению, с такими Славка тоже был знаком, и они проигрывали его необычному знакомому. — Он поет, как само лето, — пробормотал вдруг омега. — Что? — Славка не расслышал эту реплику и шагнул ближе к окну. — Так звучит лето. Огромное поле с высокой травой, жара, вкусный запах сена, летающие вокруг бабочки и стрекозы и поющий в небе жаворонок. Это так красиво. Наверное… — совсем тихо прибавил омега в конце и повернул голову прямо, смотря альфе ровно в глаза. Тех трех секунд, что они глядели друг на друга, хватило, чтобы Славка понял, что пропал. Омега, судя по всему, тоже чувствовал что-то похожее. Потому что вздрогнул, смутился и отстранился, выпрямляясь. — Ну вот как-то так, жаворонок, — протянул он и выключил птичье пение на телефоне. — Тоже, конечно, серенький и невзрачненький, но берет голосом. — Мне нравится жаворонок, — немного хрипло протянул Славка. — Да-да, — поспешил отозваться омега. — Прекрасная птичка. Летает там, поет и все такое прочее. Э-эм… Тебе не пора? Славка нахмурился и посмотрел на часы. Ему действительно было пора идти, но так не хотелось! Они достаточно мило беседовали, и на гляделки омега отреагировал живее, чем надо, живее, чем альфа предполагал. И сейчас ему надо было идти! Ну что за несправедливость… — Да, мне пора. Ну, эм, пока? — Славка неуверенно махнул рукой. — Увидимся? — А то! Обязательно! — бодро отозвался омега и заранее замахал рукой. — Пока-пока! Славка усмехнулся и быстро пошел прочь от окна, чтобы не передумать и не залезть домой к омеге.

***

Славка пришел в следующий раз, но омега в окне не появился. И в следующий, и еще раз, и опять. Он куда-то пропал, и это заставляло Славку сильно волноваться за своего скворчонка-жаворонка. Настолько сильно, что он почти не мог думать о чем-то другом, стал рассеянным и с каждым разом проводил в квартире на пятом этаже все меньше времени. Дошло до того, что он вышел через десять минут после того, как зашел. Практически кубарем скатился по лестнице, пинком раскрыл дверь и пожалел, что не может ей хлопнуть посильнее — дверь была на доводчике и сейчас плавно закрывалась за его спиной. Она не успела еще щелкнуть замком, как Славка услышал птичье пение. Не веря своим ушам, альфа шагнул к знакомому окну и уставился на омегу, привычно лежащего грудью на подоконнике. — Пение жаворонка успокаивает, — заметил тот и слегка улыбнулся. — Ну, по крайней мере, меня. — Черт возьми! — воскликнул Славка, не сдерживаясь. — Три недели! Тебя не было три недели! Что за фигня? — У меня были… дела, — с запинкой протянул омега и выключил щебетание жаворонка. — А предупредить ты не мог? — рыкнул Славка. — Зачем? — омега нахмурил брови. — Потому что я волновался за тебя, дурья твоя башка! — Эй! А вот обзываться не надо! — обиженно заметил омега. — Вот не подумал я, что мне надо перед тобой отчитываться. Да и с чего? — Ну мы же вроде как друзья, — неуверенно протянул Славка. — А, да, друзья, — омега поджал губы, а потом продолжил с преувеличенной бодростью: — Что-то ты сегодня быстро отстрелялся. Да и не куришь. Что, неудачная попытка? — О чем ты? — уже Славка нахмурился. — Ну там, нервы, стресс, плохая экология — вот и результат. Или слишком быстро, или вообще никак. — Чего? — альфа все никак не мог понять, о чем говорит омега, а тот как-то неприятно растягивал губы в ухмылке и кривился. — Или там очередь чужая подошла? — Стой! — взмолился Славка. — Что ты имеешь в виду? Я не понимаю. — Что… Сашку, конечно, — омегу перекосило от одного только имени. — Сашку? Он здесь при чем? — Ну куда еще в нашем подъезде ходить можно? — неловко пожал плечами омега. — Не ко мне же. Только к Сашке. К нему много таких ходит. — Чего? — изумился Славка. — Что ты такое несешь? — А что, это общеизвестный факт. — Это, вообще-то, мой омега, — зарычал Славка, сжимая кулаки. — Поэтому думай, когда о нем говоришь. — Нет, не твой, — сморщил омега нос. — Он, вообще-то, замужем. Так что это он не тебе изменяет, а с тобой. — Ага, так я и поверю тебе, — хмыкнул Славка, складывая руки на груди, чтобы не было видно, как они дрожат. — Тебе просто завидно, вот ты и придумываешь тут всякую ерунду. — Мне завидно? — переспросил омега и для верности ткнул в себя пальцем. — Конечно, — Славка почти справился с эмоциями и старался говорить спокойнее. — Ведь я же не к тебе хожу, а к Сашке. А ты тут в окне торчишь и цепляешься ко всем. Но никто, наверное, с тобой говорить не хочет. Потому что ты прилипчивый и несешь какой-то бред. — Ага-ага, — безэмоционально протянул омега. — А ты такой добренький и сжалился надо мной. Спасибо, было приятно пообщаться. И после этих слов он оттолкнулся от подоконника и словно рухнул вниз и назад. Со Славки слетела вся его бравада. Он испугался, что его собеседнику стало плохо, но загрохотали створки окна, а потом внутри и занавеску задернули. Альфа беспомощно опустил руки и огляделся, словно выныривая из какого-то марева. Зачем он наговорил омеге этих гадостей? Ведь совершенно точно Славка общался с ним не из жалости, ему было приятно и интересно обсуждать со случайным знакомым птиц, правила курения в общественных местах и все остальное в таком же духе. Он должен был извиниться! Альфа кинулся к двери, быстро набрал код и взлетел по ступенькам. Он забарабанил в дверь омеги, тяжело дыша от волнения и боясь, что тот его просто не впустит. Так и выходило — никто альфе открывать не спешил. — Эй! — позвал он достаточно громко и постучал еще. — Открой, пожалуйста! К своему стыду Славка обнаружил, что так и не узнал, как омегу зовут. Как-то он привык называть его скворчонком, без имени, и сейчас очень жалел. — Эй! — альфа снова постучал и попробовал наугад: — Скворчонок, открой, пожалуйста. В квартире послышался какой-то шум, что-то упало, потом щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Славка аккуратно потянул створку на себя и застыл в удивлении. Его скворчонок сидел в инвалидном кресле. — Что с тобой случилось? — воскликнул Славка, гулко сглатывая. Его сердце сейчас билось где-то в горле, мешая нормально дышать. — Тебе какая разница? — скривился омега. — Мне твоя жалость не нужна. Он уцепился за ручку, сделанную на удобной для него высоте, чтобы закрыть дверь. — Подожди, подожди! — Славка успел подставить ногу. — Я хотел прощения попросить! Я не должен был такого говорить. Мне очень жаль, на самом деле я так не думаю. — Я понял, — фыркнул омега. — У тебя все? — Да. Нет! Стой! — альфа замер, не зная, что еще сказать. А сказать очень хотелось. Спросить про кресло, еще много-много раз извиниться, узнать, наконец-то, как омегу зовут. Но Славка никак не мог подобрать нужный вопрос, потому что мысли в его голове путались. Он просто не ожидал, что его приятный собеседник — инвалид. — Или говори, или проваливай, — грубо заметил омега. Он старался казаться грозным, но Славка видел медленно подступающие к его глазам слезы. И от этого чувствовал себя еще бо́льшим козлом. — Прости меня, — альфа присел на корточки, равняясь с омегой и пытаясь поймать его взгляд, но тот упорно отводил глаза. — Пожалуйста. Славка протянул руку и коснулся коленки омеги. — Поговори со мной, пожалуйста, — тихо попросил он. — То, что я сказал — ужасно. Я сказал это со зла, не подумав, и очень-очень сожалею. Конечно же я разговаривал с тобой не из жалости. Мне нравилось с тобой общаться, обсуждать птиц и просто подкалывать. Эти три недели… Я думал, с тобой что-то случилось. Переживал, боялся и не справился с эмоциями, когда тебя увидел. Ну же, хоть словечко. Пожалуйста. Ты же жаворонок, певчая птица! — Я услышал тебя, — медленно протянул омега. — И тебе лучше уйти. Уходи. Славка в последний раз заглянул омеге в лицо — тот отвернулся — и поднялся. Судорожно сжал кулаки, проклиная себя за неуместный всплеск эмоций, но безропотно отступил на лестничную площадку. Омега, маневрируя одной рукой, подъехал к двери и, не глядя на Славку, захлопнул створку. — Прости! — только и успел выкрикнуть он, а потом повернулся и побрел на выход. Он столкнулся перед подъездом с каким-то альфой, показавшимся ему смутно знакомым. Альфа огрызнулся, но Славка был не в настроении и просто проигнорировал этого придурка. Вместо этого он остановился у знакомого окна и попытался разглядеть комнату омеги. Мешали занавески, поэтому Славка смирился и пошел прочь. Ему впервые не хотелось закурить.

***

Славка хандрил уже неделю. Все дела у него валились из рук, он часто зависал, уставившись в одну точку. Ему казалось, он потерял что-то важное. И это был не Сашка, который после размолвки не написал и не позвонил. Но на него альфе было как-то наплевать. Он обдумал их «отношения»: встречи два раза в неделю днем в квартире омеги, поход в кино на дневной сеанс или на обед в кафе один раз в неделю, запрет на вечерние звонки и сообщения, — и понял, что Сашка просто водил его за нос. Не понятно только, зачем он это делал. Славка выбросил его из головы. Ему покоя не давал его жаворонок. Ох, как же альфа был перед ним виноват! И он совершенно точно хотел все исправить и вернуть их уютные разговоры. Но вряд ли омега захочет с ним говорить. Славка перебрал много вариантов с извинениями, и все они ему не подходили. Можно было отправить омеге букет цветов или сладости, правда Славка колебался и не знал, уместно ли это. А потом он плюнул на все и просто пришел к знакомому окну. Одна из створок была открыта, и легкая занавеска развевалась в комнате. Славка шумно вдохнул-выдохнул, чтобы успокоиться, и запустил на телефоне песню жаворонка. Он надеялся, что омега заинтересуется и выглянет. Случилось почти так. Славка увидел, как заколыхалась занавеска, словно кто-то за ней прятался. Он убавил громкость и произнес довольно громко: — Песня жаворонка символизирует приход весны. — Сейчас середина лета, — раздалось из окна. — Ты немного опоздал. — Действительно. Но лучше поздно, чем никогда, — он выключил телефон и убрал его в карман. — Привет. Омега появился в окне, оперся локтями о подоконник. Только теперь до Славки дошло, почему он всегда висел именно так, хотя удобнее было сидеть или стоять. Омега смотрел на него хмуро и недоверчиво, о чем-то думал, возможно, искал в голове варианты, как послать Славку далеко и надолго, поэтому альфа заговорил: — Привет, — он неловко взмахнул рукой. — Как твои дела? — Зачем ты здесь? — проигнорировал вопрос омега. — Мне не нужна твоя жалость. — Я пришел, потому что хотел тебя увидеть. Хотел еще раз извиниться и… может, у нас получится начать все сначала? — робко уточнил Славка. — Если ты, конечно, простишь меня. — Слушай, — омега потер лоб. — Не надо. Не надо ничего начинать. Я знаю, как все кончится. Поэтому просто не надо. Я тебя простил, окей? Зла не держу, поминать тебя недобрым словом не буду. Мы разобрались с этим? — Нет, — мотнул альфа головой. — Не разобрались. Почему не надо ничего начинать? — Если ты не разглядел в прошлый раз, — зло зашипел омега, — я инвалид. — И почему это должно нам помешать? — наморщил лоб Славка. — Я неполноценный, алло! — рявкнул омега. Славка нахмурился и посмотрел на собеседника. Омега тяжело дышал и сжимал зубы. Видно было, что злился, но на кого? На Славку? В очередной раз? Альфа немного не понимал сути его претензий. Уж если на то пошло, то про кресло он думал в последнюю очередь, когда вспоминал своего жаворонка. Безусловно ему хотелось узнать, что с омегой случилось, но никакого неприятия он не испытывал. — Я уверен, что ты сейчас это говоришь специально, — заметил Славка. — Но зачем? — Затем, что никто не хочет общаться с инвалидами, — со слезами в голосе выговорил омега и сполз в комнату. — Эй-эй! — Славка шагнул ближе и поднялся на носки, цепляясь пальцами за край наружного подоконника. — Подожди! Не уходи! Я хочу с тобой общаться. — Это ни к чему не приведет! — крикнул омега. — Проваливай давай. — Нет. Вернись обратно. Или я сейчас закурю и провоняю тебе все занавески! — пригрозил Славка. — Что тебе надо? — устало спросил омега, вновь устраиваясь на подоконнике. — Поговорить, — Славка смотрел на него снизу вверх. — Послушать какие-нибудь новые статистические данные. Потому что статистика важная и нужная наука. Омега фыркнул и сморщил нос, узнавая свои слова. Он поднял голову к небу, разглядывая его голубую даль, и грустно вздохнул. Славка молчал, не прерывая момента, и просто смотрел на него. Ждал, что омега решит, боялся, что опять начнет его прогонять. — В мире насчитывается почти миллиард инвалидов, — вдруг тихо проговорил омега. — Столько же, сколько и курильщиков. Только они добровольно гробят свое здоровье, а мы… Он замолчал и глянул вниз на Славку. У альфы сердце в груди защемило. — Я не курю уже два дня, — зачем-то сознался Славка. — Это правильно, — чуть улыбнулся омега. — Я всегда верил, что ты выше этой привычки. — Спасибо, — прошептал альфа. — Мне пора, — омега смахнул слезинку, выкатившуюся из уголка глаза. — Работать надо. — Кем ты работаешь? — постарался скрыть удивление в голосе Славка. — Научные статьи перевожу. — Звучит здорово, — заметил альфа. — Ну да, если не принимать во внимание их содержание, — вздохнул омега, а Славка разрешил себе легко усмехнуться. — Так я приду завтра? Вместо ответа омега пристально взглянул ему в глаза и сполз с подоконника. Шевельнулась задергиваемая занавеска, и Славка отошел от окна. По-прежнему было ничего не видно, но альфе казалось, что его жаворонок все еще сидит на месте. — Я приду завтра в это же время, — громко проговорил Славка и пошел на автобусную остановку. Он не увидел, как шевельнулась занавеска, и не услышал тихого ответа омеги. Тот еле слышно прошептал: «Буду ждать», и наконец отъехал от окна.

***

Славка пришел на следующий день, как и обещал, и с радостью заметил на окне знакомый силуэт. Омега был на месте и ждал его. — Привет! — махнул Славка рукой и остановился в трех шагах от дома. Так было лучше видно собеседника. — Привет, — отозвался омега. Он немного смутился, но все же продолжил: — А в Тибете при приветствии люди показывают друг другу язык. — Зачем? — альфа удивленно округлил глаза. — Давным-давно у них правил жестокий царь, у которого был черный язык. И люди теперь проверяют, не переродился ли он в кого-нибудь. — Забавно, — кивнул Славка. — Ты просто как энциклопедия. Или Яндекс. — Я много времени провожу в интернете. Вот и читаю всякое… — А ты где-то учился? Или учишься? — Да, учусь дистанционно, — омега наморщил нос. — Мы можем об этом поговорить? Или тебе неприятна эта тема? — уточнил альфа. — Я в порядке, — резковато отозвался омега и вздохнул: — Меньше всего мне бы хотелось, чтобы ты смотрел на меня, как на неведомую зверюшку. — Ты же жаворонок, — улыбнулся Славка. — Эй! А почему ты тогда зовешь меня скворчонком?! — недовольно воскликнул омега. — Потому что к своему стыду все еще не знаю, как тебя зовут, — повинился альфа. — Ну я тоже не знаю твоего имени, так что квиты. — И все-таки как тебя зовут? — Тихон. — Как? — удивился Славка. — Тихон, — огрызнулся омега и, видя улыбку на губах альфы, пояснил: — Это, между прочим, греческое имя. И означает «удачливый, счастливый». Правда как-то мне это не помогло, — закончил он грустно. — Это красивое имя, — поспешил исправить свой промах Славка. — Просто я не знаю никого, кого бы еще так звали. Ну а я Слава. Приятно, наконец, познакомиться. — Мне тоже, — с легкой улыбкой кивнул Тихон. — А ты какой Слава? — переспросил он вдруг через пару минут молчания. — Что значит — какой? — Славка нахмурил лоб. — Ну, там, Ростислав, Вячеслав?.. — Нет, я Владислав, — улыбнулся альфа. — А почему тогда Слава, а не Влад? — склонил Тихон голову набок. — Мне не нравится это сокращение. Звучит, будто кто-то в стену врезался. Только послушай — Влад, Влад, Влад! — альфа хлопнул в ладоши, изображая столкновение, и омега расхохотался. — И правда, похоже, — он успокоился и поерзал на подоконнике, выбирая позу поудобнее. — Мне тоже не нравится, как мое имя сокращают. Тиша… — он скривился. — Ну что это такое?! Будто кота зовут. — Я буду звать тебя Тихон, — серьезно пообещал Славка. — Не-ет, — мотнул Тихон головой. — Уж лучше жаворонком. Звучит приятнее. — Хорошо, — согласился Славка, — жаворонок. И получил в ответ мягкую лучистую улыбку и повеселевшие глаза.

***

Славка теперь приходил каждый день, и они с омегой болтали о всякой ерунде. Тот все так же лежал на подоконнике, а Славка стоял на улице. И хоть это выглядело странно, им было наплевать. Они наслаждались друг другом и своими разговорами. — А ты совсем на улице не показываешься? — спросил однажды Славка и тут же прикусил язык, потому что смеявшийся до этого омега внезапно замолчал и спал с лица. — Нет… Нет, — мотнул он головой. — У нас в подъезде нет пандусов, а без них я сам никуда выбраться не смогу. Папа не может меня таскать, а отец редко приезжает. Он работает на Сахалине на нефтяной платформе, деньги для нас зарабатывает. Так что… — Я… — Славка сглотнул и переступил с ноги на ногу. — Я могу тебе с этим помочь. — Спасибо, — улыбнулся Тихон, — буду иметь в виду. И они замяли этот разговор.

***

Славка пришел к подъезду Тихона в привычное время, но омеги на окне не нашел. Тот всегда встречал альфу и с ходу выдавал что-нибудь интересное или забавное. Но сегодня подоконник был пуст, хотя окно было открыто. Славка подождал пару минут, но омега не появился, и альфа занервничал. — Эй! — негромко позвал он. — Жаворонок, ты где? — Слав, — донеслось из квартиры, — я сегодня не смогу повидаться. — Почему? — Славка дошел до окна, зацепился пальцами за подоконник. — Что-то случилось? Ты в порядке? — Да-да, все нормально. Просто не получится сегодня, извини. — Точно все нормально? — не поверил альфа. — Может нужна помощь? — Не надо, Слав. Я… Я немного не в форме. Славка услышал, как дрогнул голос омеги, и в нетерпении переступил ногами. — Я могу тебе чем-то помочь? Жаворонок, пожалуйста! — взмолился он. — Не надо. Серьезно, Слав, приходи завтра. Завтра все будет нормально. — Я чувствую, как у тебя дрожит голос. Тебе плохо? Омега не ответил, и альфа побарабанил пальцами по подоконнику. Звук получился громкий, неприятный. — Я залезу в окно, — предупредил он, — если ты не ответишь. Опять ни слова в ответ, но в комнате что-то зашуршало, а потом упало рядом с рукой альфы. Славка подтянулся и схватил связку ключей. С замиранием сердца зашел он в квартиру омеги, подмечая широкие дверные проемы, минимум мебели и установленные повсюду поручни и дополнительные ручки на удобной для сидящего человека высоте. Комнат было всего две. В одной, видимо, спал папа Тихона, вторую занимал он сам. — Я захожу, — предупредил Славка и осторожно открыл дверь. Тихон лежал на кровати, укрытый до подбородка одеялом. Выглядел он не лучшим образом — был слишком бледным, с усталыми глазами, взъерошенными волосами. Он настороженно смотрел на альфу и комкал в пальцах край одеяла. — Привет, — взмахнул Славка рукой, неловко переминаясь на пороге. — Как ты? — Я же говорил — нормально, — поджал Тихон губы. — А все-таки? — Славка дошел до кровати и опустился на корточки, чтобы лучше видеть лицо омеги. — Уф! — Тихон задрал подбородок вверх. — Не надо было тебе приходить. — Почему? — Не хочу, чтобы ты видел меня таким. — Каким? — Беспомощным… — выдохнул Тихон и отвернулся. — Эй, — Славка коснулся его пальцев, — все нормально. Тебе не надо от меня прятаться. Я… Я бы хотел знать и про эту сторону твоей жизни. — Зачем? — омега посмотрел на руку альфы, которую тот так и не убрал от него. — Потому что ты мне нравишься. Мне нравится с тобой общаться. И хочется узнать тебя поближе. Тихон наконец взглянул Славке в глаза, и альфа постарался ободряюще улыбнуться. — Я не вру. Я говорю честно. За то время, что мы общаемся, я понял, что запал на тебя, жду каждой нашей встречи и гадаю, чем ты снова меня удивишь. Хэй, ты удивительный. И прекрасный. Омега фыркнул от смущения и поспешил отвернуться. — Эй, — Славка снова дотронулся до его пальцев, слегка погладил. — Я, правда, хочу быть ближе. — Зачем я тебе такой дался? — Любовь? — предположил альфа, отчего омега опять смешно зафырчал. — Таких, как я, не любят. — Прекрати, — серьезно попросил Славка. — И потом, каких «таких»? Веселых, умных, симпатичных? — Я инвалид, — грустно протянул Тихон. — Э-эм… — Славка завис, потому что не знал, что омеге на это ответить. Когда он увидел Тихона в первый раз, то и подумать не мог, что привязавшийся к нему омега — инвалид. Тихон был живым, активным, смелым. Да, его способ лежать на подоконнике казался странным, но на тот момент Славка мало обращал на это внимание. Он просто препирался с бойким и достаточно симпатичным собеседником. И поэтому дико удивился, узнав о его особенности. Но это не оттолкнуло альфу, он по-прежнему хотел общаться с омегой. И сейчас пытался найти правильные слова, чтобы убедить его жаворонка в искренности. — Слушай, — осторожно начал Славка, — когда мы начали с тобой общаться, я и не знал о твоей особенности. И очень удивился, увидев тебя в кресле. Я никак не ожидал, что ты… Ну… — Инвалид. Называй вещи своими именами, — попросил Тихон. — Хорошо, хм, — кашлянул Славка. — Признаюсь, для меня это ново, и я не знаю, как себя вести и что делать. Но я хочу разобраться. Ты мне не веришь? — Я… — омега помедлил, — я никогда не заходил настолько далеко. В юности пытался, конечно, знакомиться через интернет, и пока мы переписывались, было все здорово, но потом меня звали прогуляться, а я отвечал, что инвалид, и все мои собеседники сливались. — Ну, — Славка потер затылок, — когда ты молодой, все воспринимается иначе. Все подростки немного перфекционисты. И эгоисты. — А ты не эгоист! — фыркнул Тихон. — У меня все занавески провоняли твоими сигаретами! — Мне просто нравилось тебя бесить, — улыбнулся Славка. — И я предлагал тебе закрыть окно. — А мне нравилось с тобой разговаривать, — сознался омега. — А если бы я закрыл окно, то лишился бы собеседника. У меня не слишком широкий круг общения в реале. И я рад, что ты тогда вернулся. — Я тоже рад, что вернулся, — Славка опять протянул руку и пожал омеге пальцы.

***

Славке пришлось многому научиться, например, делать массаж или правильно носить Тихона на руках, или помогать ему одеваться. А еще альфа пережил три серьезных долгих разговора: со своими родителями, с папой Тихона и отдельно с его отцом. Даже по видеосвязи он выглядел угрожающе. Но Славка справился, и родители омеги разрешили им более тесно общаться. Более тесно — это значило, что Славка с улицы перебрался в комнату омеги, и теперь они вместе смотрели фильмы, слушали музыку или читали. Иногда омега работал — переводил статьи, а альфа сидел рядом. Он наслаждался последними летними деньками. Наступал сентябрь, и учебный год был не за горами. Славке оставался последний курс, и теперь, когда у него появился Тихон, он стал задумываться о будущем. Он долго и обстоятельно разговаривал с отцом, советовался, как лучше поступить, за что зацепиться. Отец был очень удивлен, ведь Славка до этого просто плыл по течению. Учился неплохо, без долгов, но и без интереса. Поэтому старший альфа поддержал запал сына и на первое время рекомендовал его своему знакомому в качестве разнорабочего. И теперь по утрам Славка учился, потом заскакивал к Тихону на пару часов и ехал на работу. Времени катастрофически не хватало, но Славка не жаловался. Он шел к своей цели.

***

Он влетел в квартиру омеги, скинул куртку и пронесся по коридору, топоча ногами. — Жаворонок! Собирайся! — Славка возник на пороге комнаты Тихона. — Что? — повернул тот голову от компьютера. — За тобой кто-то гонится? — Не гонится. Собирайся! — повторил Славка и достал из шкафа теплые штаны омеги. — Эй-ей! — Тихон повернул кресло. — Ты что это задумал? — Мы идем гулять! — радостно сообщил альфа. — Нет! Нет-нет-нет! — воскликнул Тихон. — Совершенно точно нет! — Все будет хорошо, — Славка опустился перед ним на колени, взял за руки. — Доверься мне. Тихон кусал губы и размышлял. Он не не доверял Славке, тот за больше, чем полгода успел показать себя ответственным и заботливым, но на улице была зима, и омега немного переживал, как все пройдет. Зимой он выходил из дома крайне редко, только на Новый год, когда отец выбирался на пару дней со своей платформы, чтобы встретить праздник с семьей. Так что сейчас Тихон очень сомневался. — Как ты все это планируешь провернуть? — спросил он у альфы. — Я вместе с креслом много вешу. — Я сначала вынесу тебя, устрою на лавочке, а потом вынесу кресло. Но тебе придется посидеть на улице одному минуты три. Ты не успеешь замерзнуть. Будет классно, ну же, жаворонок! — Славка чуть стиснул ладони омеги, а потом поцеловал каждую. — Ну… Ну ладно, — наконец решился Тихон. — Супер! — альфа порывисто поднялся, чмокнул омегу в щеку и засуетился. Тихон прекрасно умел одеваться сам, но когда рядом был альфа, позволял ему за собой ухаживать. Славка аккуратно натянул на ноги омеге шерстяные носки, потом ватные штаны, сверху теплую кофту, шапку, куртку и шарф. Проверил все завязки и застежки, зашнуровал ботинки и полюбовался несколько секунд делом своих рук. Тихон пыхтел под весом зимней одежды и чесал голову из-за излишне колючей шапки. Теперь дело было за малым. Альфа оделся сам, открыл дверь и бережно подхватил Тихона на руки. С зимними ботинками и курткой он потяжелел, но Славка за своим воодушевлением лишнего веса не заметил. Он спустился по ступенькам и пинком раскрыл подъездную дверь. Тихон чуть прищурился от яркого дневного света и пораженно ахнул. Было по-зимнему красиво. Всю ночь падал снег, но он был влажный, поэтому налип на деревья, фонарные столбы и провода. Вокруг стояла поразительная тишина: не было слышно машин, да и пешеходы где-то затаились. — Вау… — только и смог выдохнуть Тихон. Славка согласно угукнул и дошел до лавочки. — Вот так. Удобно? — он усадил Тихона, поправил его ноги. — Вполне, — одобрительно улыбнулся тот. — Я быстро, — Славка снова чмокнул своего жаворонка в щеку и умчался за креслом. Он управился за минуту вместо обещанных трех и немного напугал омегу, внезапно возникнув перед ним. — Ой! — Тихон дернулся и ухватился рукой за спинку лавочки. — Прости, — повинился Славка и помог ему перебраться в кресло. — Ну что, поехали. К их большому удивлению дорожку перед подъездом почистили, так что кресло спокойно ехало по асфальту. Славка держался за ручки и улыбался, как ненормальный. Это была их первая совместная прогулка. — Красиво… — только и бормотал Тихон себе под нос и крутил головой. Ему все нравилось: и погода, и природа, и временное затишье — никто на них не пялился, потому что никто им по дороге не повстречался. Они прогулялись по окрестным дворам, там, где было чисто, и вернулись к себе. Славка подкатил кресло к сугробу, вышел вперед и зачерпнул немного липучего снега. — Что ты задумал? — тут же напрягся Тихон и вцепился в поручни на колесах. — Ничего такого, — с невинной улыбкой отозвался альфа и, несильно размахнувшись, бросил в омегу снежок. — Эй! — взвизгнул тот, отряхивая куртку. — Ты чего! — Это битва, — Славка уже лепил второй снежок. — До победного! Он запустил свой снаряд в Тихона, который не ожидал такой наглости и ойкнул, когда комок снега влепился ему прямо в лоб. — Ну держись! — прокричал он в ответ и принялся катать снежки для себя. Он не тратил время на запуск, и на его коленях успела скопиться небольшая горка. Славка изредка пулял в него, отвлекая от работы, но омега, закончив на двадцатом снежке, издал боевой клич и, ловко маневрируя одной рукой, поехал вслед за альфой. Они в меру возможностей Тихона гонялись друг за другом и кидались снежками. Стратегические запасы омеги быстро истаяли, но он успевал ухватить из сугроба очередную порцию снега и достаточно метко швырялся в Славку. Ну и тот немного поддавался. — Все-все-все! — первым закричал альфа, показывая жестами, что берет тайм-аут. — Уф! Ну и бой! Он согнулся пополам, уперся ладонями в колени, тяжело дыша. — Значит я победил! — Тихон победно вскинул руки. — Я победил! Я победил! Омега изобразил какое-то подобие танца, дергая верхней частью корпуса. Он разрумянился, его шапка съехала набок, а все кресло было засыпано снегом. А еще Тихон счастливо улыбался от уха до уха, и его глаза блестели весело и задорно. Славка еще никогда не видел его настолько довольным и радостным. Он смотрел на своего жаворонка с мягкой улыбкой и любовался его красными щеками и сверкающими глазами. А потом наклонился вперед, обхватил лицо омеги ладонями и неспешно и ласково поцеловал его в губы. Тихон что-то пискнул, но вцепился Славке в руки, подаваясь навстречу и отвечая жарко и торопливо. Альфе понравилась его отзывчивость и готовность, правда углублять вполне целомудренный (без языка) поцелуй он не стал. Чуть втянул в себя нижнюю губу Тихона и с мягким чмоком отстранился. Казалось, омега стал еще краснее. Он дышал глубоко и шумно, облизывал губы и вид, в целом, имел очень шалый. Альфа погладил пальцами его скулы, еще раз коротко поцеловал и покатил кресло к подъезду. Он сначала затащил в квартиру его, потом занес омегу. Это был прекрасный день и небольшой шаг вперед в их отношениях.

***

Альфе и омеге для общения хватало их самих, но у Славки все же были свои друзья, которые тоже иногда требовали внимания. И как бы он ни отбрыкивался, они всей компанией изредка заваливались в кино или в клуб. А еще они почему-то очень хотели узнать, с кем Славка встречается. Тот старательно хранил Тихона в секрете и не из-за того, что стыдился своего омегу, а не знал, как отреагируют ребята на особенность его жаворонка. Но ему все-таки хотелось, чтобы к их веселой компании прибавился еще один человек. Поэтому на очередную просьбу-требование о встрече Славка просто все рассказал Тихону. Они смотрели кино, когда альфа неловко кашлянул и протянул: — Ребята зовут посидеть в субботу в баре. — Без проблем, — улыбнулся Тихон. — Тебя тоже зовут, — добавил Славка, отслеживая реакцию омеги. — Зачем? — наморщил тот лоб. — Хотят с тобой познакомиться. — Зачем? — повторил Тихон с легкой паникой в голосе. — Потому что это мои друзья, им интересно, кто украл мое сердце, — серьезно проговорил альфа, а омега немного напряженно фыркнул. — Не понимаю, зачем им я, — через некоторое время все же заговорил Тихон. — Это же твои друзья. — Они могут стать и твоими, — пожал альфа плечами и взял омегу за руку. — Они забавные и веселые. И потом, мы всегда сможем уйти, если тебе будет некомфортно. — А им со мной будет комфортно? — Тихон сжал Славкину руку в ответ и повернул к нему голову. — Шутишь что ли! — воскликнул тот. — Ты просто душка! В тебя невозможно не влюбиться. И опять Тихон зафырчал на это, смешно морща нос. — Ну так что, попробуем? — тихо спросил его альфа через некоторое время. И омега, немного поколебавшись, согласился. Славка выбрал хороший бар с удобным подъездом и широкими проходами между столами, предупредил друзей, что придет не один, и спутник его не совсем обычный, и с волнением стал ждать субботы. Тихон паниковал гораздо больше, ведь это был его первый поход в бар и первая крупная встреча с незнакомыми людьми. Он несколько раз порывался попросить, чтобы Славка все отменил, но лишь усилием воли сдерживал себя. И успокаивал, что все пройдет хорошо, и его альфа не даст его в обиду. В общем, всю неделю оба были как на иголках и к субботе пришли чуть ли не с нервным тиком. — Ты-то что переживаешь? — кусал губы Тихон, пока они ехали в такси. — Это же твои друзья! — Переживаю, что они тебе не понравятся, — соврал Славка. Он переживал, что его друзьям может не понравиться его омега, но тому об этом знать было не обязательно. — Никогда не замечал за собой человеконенавистничества. — Особенно при первой нашей встрече, — нервно хмыкнул альфа. — Ты меня очень тогда любил. — Ты курил у меня под окном, — четко, с паузой после каждого слова проговорил Тихон, глядя на альфу. — А потом еще и окурок на землю выбросил! — Я же все отработал! — возмутился Славка. — На субботнике! Я тебе весь палисадник вычистил и травкой засеял! — И это правильно, потому что зелени вокруг дома должно быть много! — наставительно заметил Тихон. — Чтобы дышалось лучше. — Понял тебя. Жить, значит, за городом будем. Вот уж там зелени будет! Удышись. Омега раскрыл, было, рот, но не проронил ни слова. Он с подозрением глянул на Славку и потом молчал до самого бара. О чем-то думал. — Ну что, готов? Они выгрузились у бара, и Славка покатил кресло ко входу. — Абсолютно точно нет! — немного истерично отозвался Тихон. Альфа сжал его плечо, показывая, что он рядом и всегда поддержит. На удивление, на них никто не пялился. Люди в баре были заняты выпивкой, едой, разговорами, и до других посетителей им не было никакого дела. Только в одном месте отреагировали на кресло, но только потому, что стулья были выдвинуты слишком широко, и Славка попросил дать им проехать. Наконец они добрались до нужного столика, альфа вздохнул пару раз, успокаиваясь, и протянул: — Хэй, народ, привет! Его друзья повернулись на приветствие и застыли, недоуменно хлопая глазами. — А вот и мы, — улыбнулся Славка. — Знакомьтесь, это Тихон. — Привет, — несмело помахал омега рукой. Пока альфы пытались сообразить что к чему, единственный омега за столиком оживился. — О! Привет! — воскликнул он и помахал в ответ, тепло улыбаясь. — Меня Котя зовут. Ну, вообще-то Костя, но Котя мне больше нравится, — Котя захихикал. — Слушай, а мы теперь неплохо будем сочетаться! — Э-эм, — протянул Тихон и оглянулся, ища поддержки у Славки. — Никаких Тишек, — сразу предупредил Славка и подкатил кресло ближе к столу, занимая пустующее место рядом с Котей. — Понял, заткнулся! — хихикнул тот, показывая, что в нем плещется уже пара коктейлей. — Окей, — Славка вздохнул. — А эти тугодумы Женек, Лешка и Руслан. — Привет, Женек, Лешка и Руслан, — кивнул альфам Тихон и робко улыбнулся. Сначала они неловко молчали, не зная, с чего начать общий разговор, но потом Котя влил в себя еще одну ром-колу и задал самый простой вопрос: — Тихон, а как вы познакомились? — Слава курил у меня под окном. — О, как это романтично! — пьяно протянул Котя. — Ничего романтичного! — взорвался Тихон. — У меня все занавески провоняли! А он такой: «Закрой окно!», кинул окурок на землю и пошел. И на следующий день снова пришел. Котя завис с открытым ртом, а потом расхохотался, хватаясь за Славку и лупя его по спине. Атмосфера немного разрядилась, и постепенно в разговор втянулись все. Говорили о какой-то ерунде, знакомой каждому, старательно обходя вопросы об инвалидности Тихона. Хоть Славка и видел по глазам друзей, что спросить им очень хотелось. Но они держались и общались с Тихоном спокойно и непринужденно. В общем, вечер удался. — Ну вот видишь, как хорошо все прошло, — Славка в такси прижал Тихона к своему боку и поцеловал в висок. — А ты боялся. — Это еще кто больше боялся, если в корень смотреть, — фыркнул Тихон, сильно сжимая бок альфы пальцами. Он помолчал немного и добавил тихо: — Спасибо. Мне понравилось. У тебя классные друзья. И если я им не понравился, или они будут против… — То они мне не друзья, — прервал его Славка. — Спасибо, — еще тише проговорил Тихон и потерся щекой о грудь альфы.

***

Время потихоньку шло, Славка закончил институт, сменил работу и стал копить деньги. Когда собралась приличная сумма, он сделал Тихону предложение и опять получил несколько серьезных разговоров. Отец омеги даже специально приехал со своей нефтяной платформы. Но Славка выдержал его суровый взгляд и заверил настороженного альфу, что он весьма серьезен. Потом он говорил с папой Тихона, следом с самим Тихоном и, наконец, со своими родителями. И все не могли понять, что здоровому сильному альфе понадобилось от прикованного к инвалидному креслу омеги. Лишних вопросов не задавал лишь Котя. Он внимательно выслушал жалобы друга о том, что ему не верят, похлопал его по спине и сказал, что Славка более, чем достойный альфа, и если бы они не выросли вместе, то Котя давно бы заграбастал его себе. А потом омега хлопнул две порции виски подряд и полез танцевать на барную стойку. Славка покачал головой, ловко стянул его вниз и понес домой. Котя был хороший, только сильно увлекающийся. Как встречами с людьми, так и расставаниями.

***

Свадьбу они сыграли, конечно же, летом в красивом ресторанчике на набережной. Пригласили родителей, Славкиных (теперь уже общих) друзей, пару приятелей Тихона по переписке и отлично посидели шумной разномастной компанией. А потом тихо-мирно зажили вдвоем в зеленом районе в квартире на первом этаже. У них был собственный садик под окном, Славка установил раздвижные стеклянные двери, чтобы Тихон в любой момент мог выехать на улицу. Они были счастливы, но Славка упорно обдумывал одну вещь. Он мечтал, что его жаворонок когда-нибудь сможет ходить, ведь паралич у омеги был не полный. Бывали дни, когда он начинал немного чувствовать ноги. Ощущал покалывания или тепло. Славка выяснил, что все дело было в нейронах спинного мозга. Как-то неправильно они у омеги функционировали. В принципе, это было излечимо, но требовалась просто гигантская сумма денег. У родителей омеги, как бы много и тяжело они ни работали, столько не было. Даже родители альфы с их достатком сильно выше среднего помочь не могли, поэтому Славка взялся за все самостоятельно. Было тяжело. Поначалу деньги будто не хотели идти альфе в руки, но он лишь усерднее вкалывал. Менял работу, постоянно ища что-то более денежное, параллельно пытался наладить свой бизнес и пахал-пахал-пахал. Приходил домой усталым и злым, но только открывал дверь и видел своего омегу, как тревоги дня отступали, и у Славки открывалось второе дыхание. Они с Тихоном ужинали, болтали, если позволяла погода — сидели в своем садике, любовались небом. А если не позволяла, то часами целовались, лежа на диване. Иногда даже занимались сексом, лаская друг друга руками или ртом. Им хватало такого, но каждый в тайне мечтал о бо́льшем и хранил эту тайну глубоко-глубоко в себе. Их время еще придет, не стоит торопиться. И вот, наконец, спустя пятнадцать лет Славка, точнее уже Владислав Сергеевич, с гордостью и слезами на глазах смотрел, как Тихон, цепляясь за ходунки, делал первые робкие и неуверенные шаги в новую жизнь. Год, они провели целый год в научном центре в Германии. Тихон перенес несколько операций на позвоночнике и безумно длинный и тяжелый процесс восстановления. Слава был рядом с ним постоянно, не отходил от кровати и в деталях узнавал о каждой манипуляции медицинского персонала. Он должен был быть в курсе всего, что происходило с его омегой. Слава смотрел и ждал, пока Тихон дойдет до него, хотя ему и быстрее было преодолеть эти несчастные пять шагов, но он терпел. Терпел и ждал своего мужа, который заново учился ходить. — Сам! — пыхтел омега и переставлял слабые ноги по одной вперед. Ему оставалась еще пара шагов, и альфа раскрыл объятия, готовый поймать омегу в любой момент. — Ну где ты? — Тихон с трудом поднял голову — ходить было непривычно и тяжело. — Я тут, — улыбнулся Слава, — я тебя жду. Иди ко мне. Тихон стиснул зубы и чуть ли не прыжком преодолел оставшееся расстояние. Альфа его подхватил, прижал к себе и поцеловал в висок. — Горжусь тобой, жаворонок. — Круто я летаю? — хмыкнул Тихон. — Да, совсем, как жаворонок, — Слава поглаживал мужа по спине и улыбался, как ненормальный. Хорошо, что Тихон не видел этого оскала, а то не избежать Славе его подколов. — Люблю тебя, жаворонок. — И я тебя, мой альфа. И я тебя. А через три года, когда Тихон уже уверенно держался на ногах, в их семье появился прекрасный малыш. Кирюша смотрел на мир голубыми глазами и очень стеснялся своих новых родителей, несмотря на то, что они очень много общались и успели привыкнуть друг к другу. Он бы с удовольствием убежал куда-нибудь и спрятался, но его новые механические ножки пока его не слушались. — Ну что, — папа Тихон присел перед ним на корточки. — Готов? — Да, — тихо ответил Кирюша. — Тогда, поехали домой, — возник рядом отец Слава, помог подняться папе и подхватил Кирюшу на руки. Ребенок восторженно охнул. Ему очень нравилось, что его новый отец такой сильный. — Уже придумал, что будешь есть на ужин? — Можно пиццу? — робко попросил Кирюша. — Можно, — чуть ли не хором отозвались родители, переглянулись и захихикали. — Пицца, отличный план, — заметил папа Тихон, шагая рядом с отцом. — А… А можно тогда еще мороженое? — осмелев, выпалил Кирюша и зажмурился. Но привычного подзатыльника за глупый и ненужный запрос ему не прилетело, наоборот, отец погладил его по спине, прижал к себе и коротко чмокнул в щеку. — Можно. Все, что хочешь, можно. Кирюша открыл глаза, посмотрел на отца, потом на тепло улыбающегося ему папу и тоже улыбнулся. Похоже, что теперь у него будет совсем другая жизнь. Счастливая, яркая, полная приятных эмоций и любви. У них у всех будет.