Свадебный переполох

Она подловила Гэвина в пятницу, в конце рабочего дня, в кафетерии: расслабленного, сытого и предвкушающего выходные. Конечно же, совокупность обстоятельств не могла быть случайностью. Тут и детективом не нужно быть, чтобы почуять неладное. Тину Чень он любил, а вот свадьбы — не очень. Эта женщина, прекрасная во всех отношениях, имела лишь один, но весьма значительный недостаток — привычку выскакивать замуж за каждого нового кавалера. Их желание побыстрее окольцевать Тину не удивляло, а вот вопрос, что находила в очередном засранце она сама, Гэвин задавал неоднократно, но вместо ответа получал восторженный монолог о куче разнообразных достоинств избранника и о том, что «кажется, он — тот самый». Здравый смысл подсказывал Тине оставить свою фамилию, чтобы избежать возни с документами, зато в моменты, когда та готовилась запрыгнуть в лодку любви, он упорно молчал. Гэвину хватило и первых двух раз, выпавших на его долю — вытерпеть их удалось с немалым трудом, и проходить всё это в третий он не имел ни малейшего желания. У всякой дружбы имелся предел прочности. И предел этот замаячил где-то совсем близко, когда Тина вынула из кармана чёртово приглашение. Сперва он подавился кофе и долго кашлял, потом попытался сбежать под предлогом срочного дела, потерпел неудачу и лишь затем, покачав головой, болезненно скривился, принимая неизбежное, как факт. Украшенная глиттером, стразами и розовыми пёрышками открытка перекочевала в его руки. Выглядела она супер замороченно — либо Тина ночами не спала, пока клеила всё это великолепие, либо отдала за него кругленькую сумму. Зато ясно стало сразу: мероприятие предстоит весьма пафосное. Серебристые блёстки моментально налипли на кончики пальцев, словно Гэвин вынул их из жопы Тинкер Белл. Он вытер ладонь о джинсы. Безуспешно. К несчастью, эта волшебная пыльца гарантировала только головную боль и сеуту, хотя прямо сейчас Гэвин не отказался бы от пары крылышек, чтобы съебаться из-под внимательного взгляда глаз подруги. Если бы это был кто угодно, кроме Тины, приглашение тут же вернулось бы обратно в руки к вручившему без сожалений, сомнений и реверансов. Но то была Тина. Тина, с которой Гэвин нянчился с первого её дня работы в Департаменте. Человек, смеявшийся над его дурацкими шутками и всегда готовый составить компанию в налёте на кофемашину и автомат со снеками; единственная из коллег, с кем он виделся не только на работе; та, в конце концов, кто согласилась взять к себе Снежку, когда Фаулер согласовал Гэвину и Ричарду совместный отпуск. Тина даже не осталась в обиде за декор стен, который кошка организовала за эти полторы недели. Святая женщина! — Даже не вздумай соскочить, — предостерегла она, стоило Гэвину открыть рот. Острый наманикюренный ноготок упёрся ему в грудь. — Нет, нет и ещё раз нет. Ричарду я уже сообщила. Он уверил меня, что вы придёте. Страдальческое выражение Гэвинова лица не смягчило её сердце. Он что, правда считал Тину святой? О, нет. Упрямая, жестокая и весьма коварная — вот какой она оказалась! Манёвр с Ричардом поставил шах и мат едва шевельнувшейся в душе надежде избежать очередной свадебный переполох. Гэвин хмыкнул и почесал нос, чтобы скрыть улыбку. Три-ноль. Не в его пользу. — Ну ты и зараза! Ох ты ж, ё-моё… Спасибо, типа. Она смерила его предостерегающим взглядом и, решив, видимо, что миссия выполнена, двинулась к выходу из кафетерия. На полпути обернулась в дверях и окликнула его: — Ещё кое-что! Чуть не забыла: костюм, Гэвин. Я предупреждаю заранее и очень, очень — она выделила слово угрожающим тоном, — прошу тебя не забывать. Чтобы было не как в прошлый раз, хорошо? — Блядь, Тина, я надеюсь, этот будет последним, — пробурчал Гэвин себе под нос. Та лишь вздохнула и закатила глаза. — Ты неисправим. — Пиздуй уже работать. Всё будет в лучшем виде, обещаю. Бросив жест «я наблюдаю за тобой», Тина наконец-то удалилась. Гэвин же цокнул языком, сунул приглашение в карман и уже через час забыл и про него, и про мероприятие в целом. Зато Ричард не забывал ничего и никогда. Гэвин снова убедился в этом, когда в один далеко не прекрасный вторник тот напомнил ему о предстоящей свадьбе, сообщив заодно, что уже подобрал несколько вариантов костюмов, и стоит потратить всего пару минут для выбора подходящего по вкусу. — Они все одинаково жуткие, — ворчал Гэвин, пролистывая фотки. — Терпеть не могу, в подмышках жмёт, руки не поднять, воротник у рубашек узкий, натирает... Зачем мне жилет? И, надеюсь, обойдёмся без галстука, ненавижу эти удавки! — Мероприятие формальное, Гэвин. Если бы ты повнимательнее слушал Тину, то знал бы, что основное платье у неё со шлейфом в семь футов. И нам, как гостям, надо соответствовать. Костюм-тройка — идеальный вариант. — Что значит «основное»? — задумчиво уточнил Гэвин, разглядывая коричневый костюм. Он казался чуть менее пафосным, чем другие. — Наверняка есть ещё одно или два, для банкета и танцев. Предполагаю, для удобства, весь вечер передвигаться в с таким хвостом было бы затруднительно. — Так может и нам переодеться? Отмучаемся в церкви, а дальше — джинсы с рубашкой, на такое я согласен! Лёгкий вздох и терпеливое выражение лица Ричарда без слов дали понять — финт не удался. Гэвин тоже вздохнул, только гораздо тяжелее. — Впрочем, думаю, можно обойтись без галстука. Как тебе вариант с шейным платком? Синим, в цвет моего костюма. Расстегнёшь пару верхних пуговиц рубашки, — предложил Ричи. Гэвин с сомнением покосился на него. — Н-ну… В принципе, я не против. Если уж выбирать, то меньшее зло.

***

Предсвадебным субботним утром Гэвин умчался в парикмахерскую, чтобы вернуться через пару часов чисто выбритым, подстриженным и окутанным облаком парфюма. Ричард позвал его из глубин квартиры, и Гэвин послушно отправился на голос. Распахнутая дверь спальни явила живописную картину: Ричарда в одних трусах, беспокойно мигающего диодом на виске, два костюма на плечиках, заботливо подвешенных на гардине, подальше от кошки, саму кошку, мечтательно взирающую на занавески, и ворох странных ремешков на покрывале кровати. Поскольку жестянка успела облачиться только в нижнее бельё, Гэвин тут же облапал самые аппетитные места и полез в Ричардовы трусы, но на его запястье аккуратно легли пластиковые пальцы, не позволяя продолжить начатое. — Прости, у нас не так много времени. В городе пробки, так что стоит одеться побыстрее и выйти уже через пятнадцать минут. — Спорим, нам хватит и пяти? — Гэвин поиграл бровями, но Ричард лишь покачал головой. — Ой, всё. Я это тебе припомню! — Обязательно, — охотно согласился тот и мягко, но непреклонно высвободился из объятий. Гэвин едва уложился в отведённое время. И не потому, что он медленно одевался — вовсе нет, по утрам он мог за минуту натянуть джинсы, носки, пуловер и куртку. Но из пятнадцати, предоставленных на сборы, семь с половиной он потратил на спор о том, что надевать подтяжки для носков и рубашки он не будет. Ни за какие коврижки! Вопрос решился сам собой, когда Ричард облачился в свой комплект первым, заставив Гэвина захлебнуться словами и слюнями. Адские приспособления может и были неудобными, но выглядели просто охуительно. Десять из десяти. В том, как чёрные резинки обхватили сильные бёдра и изящно вылепленные голени, не было ни грани пошлости, и всё же… Вся эта сбруя кричала о пафосе, классе и недоступности с одной стороны, и манила снять её с другой. Гэвин забыл, что надо дышать, пока смотрел, как ловкие пальцы Ричарда справляются с застёжками отполированных до блеска серебряных запонок. Не меньше минуты потребовалась на то, чтобы вернуть сердцебиению привычный ритм. В этом очень помог тот факт, что тонкие чёрные ремешки, к немалому сожалению Гэвина, вскоре скрылись под тканью брюк. Он, пожалуй, предпочёл бы опоздать на торжество и хорошенько потрахаться, Тина, наверное, поняла бы, хоть и обиделась сперва… Однако Ричард был непоколебим, поэтому пришлось последовать его примеру и надеть торжественно-пыточное одеяние. Он пожалел о том, что согласился на это, уже в такси. Шейный платок решил проблему ненавистного тугого ворота рубашки, но из-за обтянувшего талию жилета дышать всё равно было трудновато. Ноги сжимали резинки, пиджак сковывал движения, словно Гэвин оказался закован в панцирь. Эти ощущения странным образом соседствовали с чувством, будто он голый — привычная тяжесть кобуры с табельным не оттягивала сегодня пояс, да и значок тоже пришлось оставить дома. Гэвин то и дело нервно похлопывал рукой по брюкам, не находил там ничего, кроме телефона в кармане, и цедил сквозь зубы очередное ругательство. — Поскорее бы всё это закончилось, — пробормотал он. Ричард изобразил сочувственную мину, положил ладонь на Гэвиново бедро и сжал чуть-чуть в немом выражении поддержки. Утешить особо нечем было — свадьбы, как известно, дело совсем не быстрое. А свадьбы Тины особенно. Такси привезло их прямо к церкви. Едва выбравшись из салона, Ричард с Гэвином попали в хоровод наряженной в пух и прах толпы. Часть людей и андроидов были им знакомы — коллеги, родственники и друзья невесты. Но было и много новых лиц, вероятно, гостей со стороны жениха. Тины, конечно же, видно не было, зато громогласный голос её будущего мужа перекрывал гомон пары сотен голосов. Найти его не составило труда, и не только по звуку — Майкл был выше Ричарда на полголовы. Увидев их издалека, жених радостно махнул рукой: — О, а вот и Риды! Ну слава богу! Тина так переживала, что вы опоздаете! — Что это сразу Риды-то, — проворчал Гэвин, пользуясь шумом вокруг. — Мы же не женаты ещё. Ричард, конечно, услышал его слова и спросил: — Ещё? — Забей, Ричи, сейчас надо быть милыми и улыбаться. И он, вторя собственному же совету, оскалился. Оставалось надеяться, что никто не догадался о том, какое мучение причиняют слишком узкие лаковые туфли, и насколько сильно он хочет сорвать с себя жилет, похожий по ощущениям на чёртов корсет… Не то чтобы Гэвин знал, как ощущается на теле корсет. Но он предполагал. Чисто гипотетически. Ричард, разумеется, не испытывал дискомфорта. Откалибровал свои сенсоры, а то и отключил часть, и выглядел теперь, как блистательный представитель аристократического семейства: высокий, прямой и стройный, словно рождённый сразу в идеально сидящем костюме, со стильной укладкой и взглядом, на который можно нанизывать сердца, как оливки на свизл стик; мягкая полуулыбка и выверенные движения, которые заставляли думать, будто Ричард просто создан для того, чтобы блистать на таких мероприятиях… Но Гэвин точно знал: RK900, его Ричард, был создан совсем для другого. И он с куда большим удовольствием посмотрел бы на него в родной стихии. Увешанный оружием, сосредоточенный и серьёзный, быстрый и точный, в чёрном и белом, с диодом, полыхающим алым, опасный, пугающий и красивый — Гэвин любил Ричарда всяким, но именно этот образ поразил его когда-то, и сейчас даже от одного воспоминания о совместных задержаниях кровь вскипела, забурлила и понеслась совсем не туда, куда стоило бы в текущей ситуации… — Гэвин, я зафиксировал возбуждение, — шепнул ему на ухо Ричард. — Я весьма польщен и в другой ситуации расценил бы это как приглашение, но сейчас не совсем подходящий момент… — Перестань меня сканировать, — прошипел Гэвин в ответ и широко оскалился в сторону подошёдшего к ним жениха. — Ма-айкл! Поздравляю! Тот энергично пожал протянутую руку. Оставалось лишь вымученно улыбнуться и набраться терпения — праздник обещал быть долгим.

***

К моменту, когда просторный автобус изверг гостей из душного нутра на парковку рядом с утопающим в зелени особняком, Гэвин готов был вызвериться на любую мелочь. Костюм душил его, тело чесалось, резинки сжимали ноги, причиняя перманентный дискомфорт, и в довершение всего пустой желудок усиленно напоминал о том, что давно пора бы закинуть в него хоть что-нибудь. Если бы не Ричард, Гэвин слинял бы домой уже на этом этапе. Тина сияла от счастья и выглядела просто волшебно. Конечно, толком поздравить её не удалось — к невесте и жениху выстроилась целая очередь, так что Гэвин решил воспользоваться суматохой и найти что-нибудь съедобное. Несколько столиков с шампанским и закусками в тени раскидистых буков заинтересовали не его одного: успевшие сфотографироваться с молодожёнами гости стремительно слетались на фуршет. Гэвин умудрился подхватить несколько канапе и бокал шампанского перед тем, как его настигла и оттеснила от стола стайка подружек невесты. Добыча заметно улучшила его настроение. Ричард тёрся рядом с подарком в руках, щедро раздавая улыбки всем, кто оказывался поблизости, и дело вроде бы даже пошло на лад, пока кто-то не толкнул Гэвина в спину. — Что за, — начал было он, но прикусил язык, увидев покрасневшую до корней волос мамашу невесты, — э-э, кхм… Сдержаться удалось буквально чудом. Тем более, что на рукаве пиджака обнаружилось мокрое пятно — судя по запаху и пустому бокалу на высокой ножке в руках у миссис Чень, тот самый брют, которым сам Гэвин успел угоститься. — Ох, мой дорогой мальчик, прости меня, пожалуйста, — запричитала та. — Совсем отвыкла ходить на каблуках, а тут ещё и брусчатка… — Ничего страшного, миссис Чень, не переживайте, — вмешался Ричард. Гэвин растянул губы в улыбке и кивнул: — Да, ерунда, не переживайте. — Ох, так неудобно… Может, принести салфетки? — Не стоит, спасибо. Все нормально, правда! — Прошу нас извинить, миссис Чень, думаю, подошла наша очередь вручить подарок, — Ричард слегка приподнял коробку, которую держал. — Да-да, разумеется! Вы чудесная пара, Тина так много про вас рассказывала! — Благодарю, мэм, очень приятно, — буркнул Гэвин и, сцапав Ричарда за локоть, потащил подальше от фуршетных столов и Тининой мамаши. Когда они отошли достаточно далеко, он негромко выругался, понюхал рукав и поморщился — теперь от него несло шампанским похлеще, чем от подружек невесты — духами. Можно было бы попробовать избавиться от пятна в туалете, но Гэвин знал, что это хоть и избавит от запаха, увеличит площадь мокрой ткани. Кроме того, пострадала ещё и манжета рубашки, так что, даже сняв пиджак, проблему быстро не решить. — Ладно, похуй. Погнали, Ричи, быстрее начнём, быстрее закончим. Гэвин любил свою работу. Но были вещи, которые он терпеть не мог, например, написание отчётов, периодические тестирования и, особенно, суды. Он мужественно терпел долгие заседания и муторные разбирательства, вот и теперь решил отнестись к задаче примерно так же — сделать всё, что нужно, сцепив зубы и загнав куда подальше желание послать всё к чертям собачьим. — Тина, детка! Выглядишь оху… э-э, зашибенно! — выдал он вполне искренне. Улыбка превращает любую хорошенькую девушку в красотку, если она искренняя. И Тина точно не притворялась. Гэвин ощутил странный укол страха за неё, вдруг вспомнив, как год назад та рыдала в их гостиной, Ричард обнимал её за плечи, а сам он метался по комнате, не находя себе места. В утешении и разговорах по душам Гэвин всегда был неловок, как медведь в балетной пачке, и со своей стороны мог предложить лишь набить морду бывшему Тины. Ричард справлялся лучше. Он смог найти нужные слова, и вскоре Тина уже пила чай, гладила Снежку и даже улыбалась. «Хоть бы этот и правда оказался тем самым», — подумал Гэвин, бросив взгляд на Майкла. Течение его мыслей прервала Тина: — Господи, Гэвс, как ты умудрился облиться? — спросила она. — От тебя алкоголем несёт, можно учуять за милю. Гэвин пожал плечами, ухмыльнулся и ответил: — Ну, ты же знаешь меня, руки-крюки, все дела. Пристроив коробку с подарком рядом с горой других, чуть поодаль от украшенной цветами беседки, Ричард снова возник по правую руку. Он произнёс короткую речь с поздравлениями, говорил складно и красиво, так, как сам Гэвин никогда бы не смог. Фотограф сделал несколько кадров, ради которых пришлось улыбаться изо всех сил. Они с Ричи уже собирались уступить место другим жаждущим внимания невесты и жениха, но Тина окликнула Гэвина и, когда он обернулся, поманила его ближе. — Вот, — она сунула ему в руки какую-то карточку, — возьми. Это ключ от нашей комнаты. Там есть фен, чтобы высушить твой рукав. — О. Ну спасибо, — неловко поблагодарил её Гэвин. — Да оно бы и само высохло… — Иди-иди. И Ричарда с собой возьми. Только не делайте это на кровати, окей? — Окей, — автоматически согласился Гэвин и, с опозданием осмыслив последнюю фразу, выпалили: — Что-о? Но Тина его уже не слушала. На неё налетела какая-то пожилая пара, а Ричард потянул Гэвина прочь, вглубь сада, пользуясь тем, что теперь у него были свободными руки. Территория вокруг особняка оказалась больше, чем можно было предположить на первый взгляд. В центральной части сада, где и шло свадебное веселье, кусты и трава были аккуратно подстрижены, но чем дальше они с Ричи отходили от центральной аллеи, тем более явным становилось запустение. То под ногами обнаруживалась отломанная ветка, то виднелся засохший цветок в разбитом горшке, а буйная растительность, пользуясь предоставленной свободой, раскидывала побеги во все стороны. На вкус Гэвина, во всём этом было больше прелести, чем в выхолощенной специально для мероприятий части сада. Нагретый за день воздух остывал. От земли потянуло влагой и свежестью — на смену летнему дню готовился прийти вечер. Гравий хрустел под подошвами ботинок, благоухали розы, мягкий свет заходящего солнца бросал золотые кляксы на всё, до чего мог дотянуться, минуя кружево переплетённых ветвей. Чем дальше Гэвин и Ричард углублялись в зелёный лабиринт, тем тише становился шум многоголосой толпы. Зато стал слышен другой звук — журчание воды. — А здесь ничего, — заметил Гэвин, прерывая молчание, — симпатично и тихо. Должно быть, фонтан где-то рядом. — Да, тут приятно. Мне нравится всё, кроме роз, — по лицу Ричарда пробежала тень невесёлых мыслей, и Гэвин взял его за руку, переплетая их пальцы. — Ничего. Всё нормально. Просто… — Я знаю, Ричи. Но всё это в прошлом. Ты — девиант, над тобой нет никого, кто диктовал бы свою волю. Ты свободен, — Гэвин чуть сильнее сжал твёрдые пальцы в своей руке. Ричард ответил, прошелестел едва слышно: — Спасибо. Тропинка игрово вильнула и вывела их на небольшую площадку, вымощенную терракотовой плиткой. Видимо, они дошли до самого края территории — впереди тянулась высокая каменная стена, густо заросшая диким виноградом. В центре площадки обнаружился небольшой фонтан: три мраморные рыбины застыли в прыжке, спина к спине, будто бы собираясь взвиться вверх над круглой каменной чашей. Из их открытых ртов лилась вода, перекрывая журчанием отголоски шумного праздника. А за уютным пологом ивовых ветвей пряталась небольшая скамейка, куда Гэвин и направился. Ричард тенью последовал за ним. — Ох, хорошо-то как, блядский боже, — простонал он, кинув зад на сиденье и вытянув ноги. — Давай посидим здесь немного. — Конечно, — Ричард приземлился рядом. Помолчали. Тишина была уютной, как и тот уголок, где они спрятались от лишних глаз и ушей. Тени удлинялись — солнце садилось за горизонт. Теперь в костюме уже не было жарко. Гэвин разглядывал нежно-розовые цветы кувшинок на тёмно-зелёной глади воды и задумчиво крутил в руках карту, вручённую Тиной. — Это ключ? — спросил Ричард. — Ага. От комнаты молодожёнов. Тина предложила высушить рукав феном. А ещё предупредила, чтобы мы не трахались на их кровати, — Гэвин хмыкнул. — Как будто мы собирались. — Понятно. Ну, мы можем воспользоваться предложением. — Да, можем, но позже. Сейчас слишком хорошо. Пальцы Ричарда легли на колено и погладили, успокаивающе и нежно. — Ты хороший друг, Гэвин. — Ой, да брось, — фыркнул он в ответ. — Не надо. — Ну правда же. Я вижу, как ты стараешься, хоть тебе и тяжело это даётся. И всё ради того, чтобы этот день был для Тины идеальным. — Он мог бы быть идеальным и без нас, так-то. Ричард кивнул. — Мог бы, да. И всё-таки ты согласился прийти. — Но-но, на меня оказали давление! — Гэвин, — Ричард приобнял его и притянул поближе к себе, — я знаю тебя достаточно давно и хорошо, чтобы сказать точно. Если ты не хочешь что-то делать, то давление вызывает обратный эффект. Это совершенно не работает. Я сам проверял. Они оба ухмыльнулись. Гэвин не мог обмениваться с Ричи мыслями, но был уверен, что оба они вспомнили первые месяцы совместной работы. Искры летели во все стороны. — Ну, кто-то же должен проследить за порядком, правильно? — проворчал Гэвин, неохотно сдавая позицию. — На первой свадьбе пришлось дать шаферу в морду, когда он начал приставать к сестрице Тины. Девчонке было всего шестнадцать, Ричи! Ну ничего, я ему морду знатно разукрасил тогда. — Надеюсь, сегодня обойдётся без рукоприкладства. Было бы жаль, если бы такой отличный костюм порвался, — последние слова Ричард сопроводил красноречивым взглядом, почти ощутимо погладившим Гэвина с ног до головы. Он придвинулся ещё ближе, горячо выдохнул в прямо в губы: — Тебе очень идёт, — и поцеловал, сладко и неторопливо. Гэвин откликнулся всем собой, обнимая в ответ, и очень скоро ласки перестали быть нежными. Он не отследил момент, когда Ричард расправился с пуговицей пиджака, и его пальцы скользнули под плотную ткань. И не понял, как так получилось, что секунду назад они просто лизались на скамейке, а мигом позже Гэвин обнаружил себя сидящим у Ричи на коленях. Поцелуй увлек его в водоворот ощущений, что он и думать забыл про то, как неудобно ощущалась непривычная одежда весь этот день. Всё, о чём он мог думать, сосредоточилось на Ричарде, его губах и руках, которые сжимали Гэвинову задницу. — Мы можем воспользоваться щедрым предложением Тины, — прошептал Ричард, пока Гэвин жадно хватал воздух. — Кажется, она изучила нас весьма неплохо. — Ну да. Она же умная девочка. Гэвин, едва отдышавшись, приник к губам снова, утягивая Ричарда в пьянящий поцелуй, и слегка потёрся пахом о красноречивую выпуклость в районе ширинки — да уж, Тина как в воду глядела. Как жаль, что они не отправились сразу в номер… Или нет? — Давай здесь, — быстро выпалил Гэвин и, не дожидаясь согласия, привстал немного, чтобы удобнее было расстегнуть молнию и ремень. — Это неразумно. Нам не стоит, — начал Ричард и умолк, приоткрыв рот и засмотревшись на освобожденный из плена белья член. Диод его окрасился алым, минуя золотой. Гэвин добавил последний аргумент — оттянул тонкую кожу, оголяя потемневшую головку. Тогда-то Ричи и сдался: скрежетнул что-то неразборчиво, рывком поднял его на ноги и обхватил ствол губами. Штаны стреножили Гэвина, собравшись гармошкой в районе колен. «Помнутся, наверное. Да и плевать», — подумал он и рвано выдохнул, когда тёплые пальцы Ричарда пробежались по тёмным ремешкам подтяжек для рубашки и направились ниже, щекотно поглаживая бёдра. Из-за всей этой сбруи трусы стянуть он не мог, пришлось довольствоваться тем, что хотя бы член удалось достать, не разбираясь с застёжками. Сумерки стремительно сгущались, и здесь, в шатре раскидистой ивы, было ещё темнее, чем в остальном саду. Наверняка их двоих было бы не так просто разглядеть и даже услышать — журчание воды скрыло бы и сбившееся дыхание, и случайно вырвавшийся стон. Кроме того, оставалась надежда на Ричарда — его чуткий слух должен был уловить шаги до того, как их поймают на горячем. На очень горячем… Мысли плавились, тревога отступала. Гэвин закрыл глаза, позволив себе окунуться в ощущения с головой. Он перебирал шелковистые пряди, разрушая укладку Ричарда, немного толкался в жаркий, влажный рот. Обилие сенсоров на языке позволяло Ричи кайфовать от минета едва ли не больше, чем от обычного секса, так что за его удовольствие Гэвин не волновался. Дома они бы растянули процесс подольше, но сейчас Ричи не стал его мучить, ускорил темп и, заглотив до конца, завибрировал. Это стало последней каплей. Гэвин распахнул глаза, сжал волосы Ричи в кулак и инстинктивно толкнулся ещё глубже, спохватился, попытался отстраниться, но его удержала на месте сильная хватка рук, лишённых скина — графитово-серых, с мягко светящимися голубым светом стыками панелей. И он кончил прямо в узкое горло, в жаркую, вибрирующую тесноту. Гэвин тяжело дышал, постепенно восстанавливая дыхание. Он ослабил хватку на тёмных волосах и теперь просто гладил Ричи по голове, наблюдая, как на пластиковые руки медленно возвращается скин. Ричард выпустил слегка обмякший член изо рта с влажным чмоком и улыбнулся. — Мне нравится нарушать правила вместе с тобой, — заявил он. — Посмотри, у меня все в порядке с лицом? — Всё идеально, как и всегда, — хрипло отозвался Гэвин. — Только причёске пизда. Но это ничего. Всё равно темно и нихуя не видно. Ричард кивнул. Пока Гэвин натягивал штаны, он пригладил воронье гнездо на голове — будто бы ничего и не было, просто прогулялся по саду за компанию со своим человеком. Когда они вернулись к гостям, и правда уже совсем стемнело. Рукав чуток подсох и не бросался в глаза, а что до запаха алкоголя — ну, что поделать, скоро все гости будут пахнуть примерно так же, только от возлияний внутрь. Беседка опустела, а гости как раз рассаживались по местам за длинными столами, накрытыми прямо под деревьями. Между узловатыми ветвями протянулись нити гирлянд с огоньками, на столах трепетали зажжённые свечи, сияли столовые приборы, и искрились бокалы, ожидающие, когда их наполнят напитками. И музыка, и голоса стали тише, словно вместе с ночью всех накрыло единым ощущением интимности, таким странным, если учесть количество приглашённых на праздник людей… и андроидов. Сейчас диоды особенно ярко сияли на фоне черноты летней ночи, делая их присутствие более очевидным. Гэвин нахмурился, увидев за украшенным цветами столом одного Майкла, без Тины. Но вскоре заметил, как она сбегает по ступеням, подсвечивая себе путь стилизованным под старину фонарём в руке. Платье на ней было другое, без шлейфа, расшитое чем-то блестящим. Гэвин оглянулся на Ричарда, попросил его найти их места и поспешил невесте навстречу, чтобы отдать карту. — Не пригодилась, да? — весело спросила Тина. — Вот и зря. — Знаешь, эта свадьба оказалась… ну, терпимой. — Ого, вот это комплименты! Может, ты и сам рискнёшь. Гэвин оглянулся. Ричард махнул ему рукой и слегка привстал со стула — следил, видимо, за их разговором издалека. — Кто знает… Ну, всё, беги, а то Майкл уже ревнует. И, Тина… В общем… Счастья тебе. — Спасибо, Гэвин, — она на миг сжала его руку. Они разошлись в разные стороны. Тина направилась к мужу, а Гэвин — к Ричарду, цедившему тириум из высокого бокала. К счастью, на тарелке рядом с карточкой «Гэвин Рид» уже дожидался своего часа салат. Вид еды напомнил, что неплохо бы уже и поесть нормально, впервые за этот долгий день. К счастью, гостей не стали мучить долгими речами, и после первого же тоста все принялись за ужин. — Знаешь, я тут думал, — заявил Гэвин, когда тарелка опустела, а в голову слегка ударил виски. Ричард приподнял брови и уточнил: — Звучит угрожающе. О чём же? — О фланели. Тина ненавидит рубашки из фланели, особенно клетчатые. — Ты жалеешь, что мы подарили ей кофеварку? — Да не-ет, ну что ты. Это гораздо более изощрённая месть, — Гэвин повернулся к Ричарду, чтобы прошептать на ухо: — Только представь лицо Тины, если мы пригласим её на нашу свадьбу со строгим дресс-кодом — фланелевые рубашки и джинсы. А из еды — только то, что можно есть руками! — Звучит неплохо, — медленно произнёс Ричард. Свет свечей странно отражался в его глазах, так что казалось, что прямо в них танцует пламя. — Неужели ты готов пойти на такие жертвы, лишь бы насолить Тине? — Это, скажем так… побочный эффект. Но приятный. В целом, если ограничиться близким кругом, думаю, наберется человек десять. Ну, пятнадцать, максимум. У отца, как ты помнишь, ферма за городом… И… Может, идея и дрянь, знаешь, я, — Гэвин отвёл глаза, облизнул губы, потерявшись в мыслях. Тонкие тёплые пальцы легли на его щёку и аккуратно повернули к Ричарду. От взгляда глаза в глаза Гэвин смутился ещё больше, увидев, каким серьезным был Ричи в этот миг. — Давай сделаем это, но только если ты и правда этого хочешь. — Хочу, конечно, — выдохнул Гэвин. — Говно вопрос, вообще-то. Ричард моргнул. Видимо, поймал системный сбой. — Не обязательно звать гостей, — негромко сказал он. — Проведём этот день вдвоём. Никому об этом не скажем, и, вернувшись из отпуска, будем молчать, пока все не заметят кольца. — Это ещё лучше. Мне нравится. — Тогда так и сделаем? — Ага. Именно так, — сказал Гэвин и, найдя руку Ричарда, сжал её своей. — Сделаю запись в твоём календаре, чтобы ты не забыл. — О, я не забуду. Этого уж точно. И в этот раз Гэвин правда не забыл, как и обещал, ведь все то, что он ненавидел в свадьбах — толпу людей, суету, официоз и костюмы, — в их случае оказалось совершенно не нужным.