Блюдо дня

Сегодня на кухне господ Ждановых кипела работа. Каждый был занят своим делом: кто-то чистил картошку, кто-то следил за мясом, а кто-то попросту бездельничал постоянно саркастировал и юморил, комментируя каждое действие товарищей. — Женька, солнце, вот скажи мне, куда ты столько кожурки срезаешь? — подойдя к крестнице со спины, возмущённо произнес Роман. — Дядь Ром, ну это же отходы… — тихо ответила девчонка. — Ты в курсе, что этими отходами можно накормить всю Африку?! — Малина, — слащаво произнес Жданов, перемешивая деревянной ложкой мясо в сковородке. — Чевой, родной мой? — повернувшись к другу, улыбнулся Малиновский. — Если ты специалист по картошке, то бери и чисти сам! — Ну нет, Жданчик, ты что, я же в нашей компании мозг, ты что забыл? — Это Катя в нашей компании мозг, на крайняк, Женька, а ты, Малина, нихрена не мозг. Ты знаешь кто? — Ну кто? — Кое-что на букву «х». В твоём случае, не особо длинное! — Андрей громко, не сдержанно засмеялся, видя сконфуженный взгляд друга. — М-да, и ты, Брут… — И вообще, сегодня же восьмое марта, так что нож в зубы и бегом чистить картошку. А Женька пусть отдохнёт! — Андрюх, ты серьезно сейчас? — скривив губы и нахмурившись, Рома скрестил руки на груди. — Вполне. Жень, отойди-ка, дай дяде Роме показать класс! — Жданов усмехнулся, вытирая о фартук успевшие вспотеть руки. — Блять, и как тут… — Ну-у, дядь Ром, куда же вы так крупно? — со смехом произнесла Женя, замечая то, как неумело тот чистит картофель. — Иди отсюда, Женька, не мешай, — задумчиво ответил Роман. — Жень, и правда, посиди, отдохни. Расскажи, что там хоть в жизни у тебя происходит. А то с этой работой вообще не видимся, — отец девчонки улыбнулся, осматривая дочь. — Да вроде ничего не происходит, вот, всё одну песню слушаю, думаю, может с ней тикток заснять… — Это какую это песню? Это я в Дубае и я ща отдыхаю. Да я так богата и я это не скрываю, — начал напевать Рома, вызывая у всей компании смех. — Понятно, дядь Ром, какую вы музыку слушаете, — девчонка прыснула в кулак. — Ничего я не слушаю! Особенно дуру эту. Я просто то ли в тиктоке ее услышал, то ли по радио… — Ладно, ладно, Ром, не переживай, перед нами можешь не оправдываться и сказать, всё, как есть. Мы же твои самые близкие люди. Ты главное в Зималетто не говори, что ты её фанат, а то засмеют же, — показательная серьезность отца заставила Женьку вновь усмехнуться. — Да-да, вы вообще знаете, что сейчас за такое бывает? Раз-раз, и по башке, — продолжала Жданова. — Ребята-а, дорогие мои, а вы знаете, что прикалываетесь сейчас над человеком с ножом? И ведь не боязно же вам, — Малиновский спокойно улыбнулся и оглядел друзей. Уже ставшая яркой густая масса начинала все сильнее закипать, из-за чего заставляла Жданова чувствовать себя на своей же кухне очень неуверенно. — Блять, как варить этот чертов бефстроганов? — нервно пробубнил мужчина, всё ещё пытаясь как-то исправить ситуацию. — Пап, он у тебя, кажется, щас сгорит. Давай позовём маму? — обеспокоенно спохватилась девчонка. — Стоять! Мама у нас сейчас отдыхает, вот и пусть отдыхает. Лучше загугли, чё с этим месивом делать! — мужчина задумчиво скривился, осматривая кипящую массу. Девчонка, все это время державшая телефон в руках, начала быстро штудировать первый попавшийся сайт. — Так, значит, вроде пишут, что надо воды немного… — Воды? — удивлённо спросил отец, добавляя в кипящую массу воду из чайника. — Мать твою, оно начало бурлить ещё сильнее! Жень! — Так ты мешай, Жданчик, мешай! — усмехнулся Рома, дочищая очередную картофелину. — Малина, чисти картошку! — огрызнулся Андрей, задев друга злым взглядом. — Жень, чё делать то? — Потрогай мясо, оно сырое или как? — Да вроде нет… Подожди, ну мягкое же! — Жданчики, горячее сырым не бывает! — Малиновский, заткнись! — строго отчеканил Жданов. — Разломи один кусок, если ломается легко, то сварилось. Ну? — девчонка подошла ближе к плите. — Ну, глянь, ломается? — Вроде… — она ещё раз оглядела треклятый кусок мяса и взяла в руки телефон. — Ладно, надо ещё сливки добавить.

***

Спустя час нахождения на невыносимо жаркой кухне, благодаря Женьке и бесконечным комментариям Малиновского Жданову всё же удалось приготовить бефстроганов — любимое Катино блюдо. Андрей устало вытирал руки о фартук и оглядывал своих помощников смеющимся взглядом. — Господа, а знаете что? — его серьезный тон, который шёл в купе со сдержанной улыбочкой, был насквозь пропитан весёлыми нотками. — Жданов, только не говори, что ты не купил вино к столу, — измученно простонал Ромка. — Наша виновница торжества спит. Вон, храп слышен, — мужчина засмеялся, прикрывая лицо ладонью. — Пушкарёва, зараза, — устало вздохнул Малиновский, вытирая полотенцем мокрый лоб. — К черту, я будить! — Я тебе разбужу! Во-первых, она уже 17 лет как Жданова, во-вторых, она из-за работы опять всю ночь не спала, поэтому даже не смей ее будить! — Ну, а для кого мы весь вечер пахали? — возмущённо продолжал Рома, показывая руками всю мощь их сегодняшней работы. — Ну, Ром, не забывай, что в нашем доме две женщины, — Жданов с улыбкой посмотрел на дочь. — И я предлагаю посвятить этот праздничный ужин вот этой красавице. Между прочим, только благодаря ей мы не спалили всю кухню. — Ладно-ладно, Жданчики, не ссыте, отпразднуем. Я тебе, Женёк, даже налью по-быстрому, пока папка не видит, — Рома заговорщически подмигнул крестнице, совершенно не замечая ждановского: «я вообще-то всё слышу, придурок». — Но мне сначала нужно в туалет, а потом… Потом наконец нажраться всей этой вкуснятины. Вы хоть представляете, товарищи, какой я голодный?