See you next time

Regálame una noche Regálame un recuerdo Regálame un momento Solos tú y yo

      Сан прекрасно понимал тех, кто называл судьбу жестокой. В мире, где на запястье каждого человека были выгравированы слова его родственной души, сказанные в их первую встречу, отношения были предписаны заранее. Конечно, спустя века люди приняли и то, что встречаться с соулмейтом совсем не обязательно, можно просто оставаться друзьями, но неприятный зуд на коже при каждом поцелуе с теми, кто не был им предназначен, давал о себе знать. Кто-то шёл на более отчаянные меры, перекрывая слова татуировками, чтобы лишний раз не напоминать себе о них, но через какое-то время они вновь проступали через краску. Сану же этого делать не пришлось, просто потому что его запястье было абсолютно пустым.       Возможно, судьба просто не нашла для него никого подходящего. Может, её великий хрустальный шар, дающий ответы на любые вопросы вселенной, помутнел, когда очередь дошла до его рождения. Родители надеялись, что слова просто проявятся со временем, но этого не произошло. Один из однокурсников Сана однажды предположил, что его соулмейт будет мёртв к тому времени, когда они встретятся, и хотя это было довольно пугающей и грустной теорией, она тоже имела смысл.       И всё же никто не мог утверждать точно, что именно произошло. Оставалось только смириться, наблюдая за тем, как все его друзья один за другим находят тех, кто им предначертан.       Он решил сфокусироваться на саморазвитии и работе — хорошей альтернативе любви, если убить в себе тянущее чувство одиночества. В какой-то мере его недостаток даже играл ему на руку, например, когда он мог позволить себе без зазрения совести завести отношения с кем угодно, кто его привлекал. К сожалению, такие отношения никогда не длились долго, ведь он всё ещё ощущал зуд, переходящий в боль, на запястье, даже если на нём ничего не было написано. Вскоре он решил оставить любые попытки выяснить правду.       Юнхо был одним из тех, кто не задавал лишних вопросов. Сан познакомился с ним ещё в Сеуле, когда Юнхо нужно было срочно найти переводчика, который помог бы ему заключить важную сделку с предпринимателем из Франции. Переговоры прошли успешно, и с того момента зародилась их крепкая дружба.       Именно поэтому сейчас Сан ждал его возле Национального музея Прадо в сердце Мадрида. У них редко получалось пересечься в свободное время, и только счастливое стечение обстоятельств позволило им назначить встречу в последний день перед вылетом Сана обратно в Сеул. Единственной неприятной привычкой Юнхо было опаздывать, и Сану не оставалось ничего, кроме как наслаждаться видом вокруг и иногда посматривать на наручные часы. На улице было довольно людно, но он был уверен, что сможет найти Юнхо сравнительно быстро — высокий рост и всегда идеальная укладка выдавали его. Может, его внешность тоже внесла значительный вклад в успешное развитие бизнеса, Сан мог в это поверить. Он заметил знакомый силуэт вдалеке.       Пятнадцать минут. Юнхо был неисправим.       — ¡Lo siento! — когда Юнхо подбежал к Сану, хватаясь за сердце, его невозможно было не простить. Было в нём что-то, что заставляло умиляться, стоило лишь на него взглянуть.       — Если ты выучишь хотя бы один язык помимо корейского, то лишишь меня работы, — Сан пожал протянутую ему руку, и, когда дыхание Юнхо стало чуть более ровным и размеренным, тепло обнял его.       — Только небольшой части. К тому же я предпочитаю доверять всё профессионалам.       — Тогда в следующий раз настаивай на том, чтобы пригласить своего переводчика, — Сан наигранно выразил недовольство и пошёл вслед за Юнхо.       Кажется, что в этом музее никогда не было пусто. Пока Сан и Юнхо выдерживали между собой тишину, наслаждаясь самыми выдающимися произведениями искусства, в залах то и дело слышались восторженные комментарии на разных языках. Люди со всего мира съезжались сюда, чтобы своими глазами увидеть воплощение истории творчества в Испании; некоторые из них предпочитали ходить целыми группами в компании гида, другие же использовали аудиосистемы. Наверняка здесь можно было встретить и того, с кем позже захочется провести всю жизнь. Для Сана это было бы прекрасным поворотом событий: одна только мысль о том, что его спутником может оказаться тот, с кем ему ещё посчастливится путешествовать по миру, согревала его. Кажется, поверить в то, что одиночество станет его другом, всё-таки было невозможно.       Сан винил в этом свою натуру безнадёжного романтика. Да, знакомства с такими людьми как Юнхо и путешествия отвлекали его, но, на самом деле, как можно было думать о чем-либо, кроме любви, когда каждый знакомый ему человек находил своё счастье в другом, в то время как Сан был лишён этого? Лгать себе на протяжении всех этих лет было той ещё задачей.       — Disculpe, señor, — задумавшись, он чуть не столкнулся с мужчиной, стоявшим перед одной из работ Франциско Гойи.       — Работа выматывает? — Юнхо поспешил отвести Сана в чуть менее людный угол зала и закатал рукава рубашки, наверняка всё ещё переживая последствия незапланированной пробежки.       — Не совсем, просто ещё не отошёл от перелёта, — это было правдой лишь отчасти, но Сан не хотел бы лишний раз посвящать кого-либо в свои проблемы. Юнхо протянул в его сторону руку, чтобы похлопать по плечу, но Сан тут же заметил то, как изменилась надпись на его запястье, и остановился. — Ты не говорил, что встретил кого-то.       У Юнхо покраснели кончики ушей. Он неуверенно почесал затылок, отводя взгляд, но узор из ветвей миндаля, обрамлявших теперь надпись «Доброе утро», говорил сам за себя. Довольно простые слова, которые можно было услышать от кого угодно в любой день, однако цвести они начинали только в тот момент, когда их произнесёт соулмейт. Сан должен был признать, что узор, до этого скрытый под манжетой белой рубашки, был и правда красивым и утонченным. Хотя он ассоциировался не с носившим их человеком, а с его партнером, эти ветви очень подходили добродушному характеру Юнхо.       — Да как-то забылось, вот и не говорил, — его голос смягчился, стал чуть тише, будто он делился каким-то секретом, известным только ему одному. — Мы встретились в Кванджу, когда я приезжал к родителям. Он работает в небольшом круглосуточном магазине недалеко от их дома.       Сан кивнул, улыбаясь, как довольный кот.       — И что теперь? Привезешь его с собой в Сеул, покажешь всю красоту столицы?       — Для начала нам нужно будет получше узнать друг друга, но, если он захочет, приглашу его к себе, — по Юнхо было видно, что он всё ещё немного смущен, и поэтому Сан решил ненадолго отвлечься от этой темы, проходя дальше по музею.       Юнхо был прав, ведь мало было встретиться со своей родственной душой, им ещё предстояло многое обсудить. Даже если Сан поймал себя на мысли о зависти, то всё равно был рад за своего друга. Они ещё обязательно поговорят об этом за ужином с бокалом красного вина в ближайшем ресторане.

***

      Когда Сан попрощался с Юнхо, закатное солнце уже окрасило улицы Мадрида в оранжевые тона. Погода была хорошей, а воздух был достаточно теплым, чтобы провести его на веранде кафе в приятной компании, чем и занимались большинство местных жителей. Но у Сана были другие планы, и одиноко стоящий чемодан в комнате отеля служил напоминанием об этом. Утром ему предстоит долгий перелет с пересадкой в Катаре, и как бы ни были удобны сидения бизнес-класса, Сану почти никогда не удавалось уснуть. По пути в отель он решил взять с собой стакан фруктового чая со льдом, прислушиваясь к шуму улиц. После того, как он вернётся в Сеул, у него будет ещё пара дней, чтобы справиться со сменой часовых поясов, а затем ему снова придётся вернуться к работе, к счастью, в этот раз в рамках родной страны. Жаль, что ненадолго — вскоре ему нужно будет присутствовать на кинофестивале в Атланте. Может, ему даже удастся встретиться с Хонджуном, всё-таки тот редко пропускал подобные события. Однако сейчас все мысли Сана были только о том, чтобы прилечь на мягкую кровать, закрыть глаза и дать себе время отдохнуть.       Похоже, судьба имела на него другие планы.       Сан, всё ещё держа в одной руке стакан чая, ждал лифт и печатал своим родителям сообщение о том, что постарается приехать к ним в свободный день. Он уже давно не виделся с ними, и найти хотя бы немного времени, чтобы наконец поесть домашней еды, стоило того. Как только он услышал звук открывающихся дверей, то не глядя прошёл вперед. К сожалению, в лифте был ещё один человек, наверное, так же сфокусированный на чем-то в своем телефоне. Послышался скрип пластикового стакана, всплеск жидкости, а затем звук падения нескольких кубиков льда на пол. Теперь фруктовый чай был повсюду, в том числе на рубашке Сана и футболке парня перед ним.       Perfecto.       — Ay, lo siento mucho.       И когда Сан уже был готов услышать проклятия в свой адрес, последовало лишь молчание. И несколько беззвучных ругательств на корейском, которые он смог прочитать по губам. Затем парень прикрыл глаза, делая глубокий вдох, видимо, пытаясь успокоиться, и открыл приложение с заметками в телефоне.       «Спасибо за испорченную одежду, ублюдок.»       — Эй, я ведь не специально разлил всё на тебя! И вообще, нужно смотреть, куда идёшь, — даже если Сану в первую очередь нужно было сказать это самому себе, его настолько разозлило всё происходящее, что поток речи было уже не остановить. — Ты не единственный пострадавший здесь, мог бы проявить хоть немного уважения к незнакомому человеку.       В ответ он получил только порицающий взгляд. Парня уже начинало трясти, то ли от холода, то ли от ненависти, пока он писал полотно оскорблений в заметках. Кто-то с ресепшена позвал к ним уборщика. Текст тем временем становился только больше, и Сан приложил ладонь ко лбу. В этот же момент он заметил расцветающие узоры на своём запястье.       Еловые ветки, обрамлявшие пустое место, больше напоминали Рождественский венок. Колючие. Очень подходило образу его соулмейта.       Он щёлкнул пальцами перед чужим лицом, чтобы привлечь внимание, а затем потянулся к руке парня. Конечно же, его первые слова, упущенные из виду в порыве гнева, теперь находились в кругу из веток рябины. Отлично, просто прекрасно.       — Могу тебя поздравить, ты только что сорвался на того, кто подходит тебе больше всего на свете. Многое говорит о твоем характере, знаешь, — он недовольно фыркнул, отпуская руку парня. Значит, вот с каким человеком ему теперь придётся познакомиться.       И только сейчас к Сану начала возвращаться возможность мыслить трезво. Он наконец встретился с тем, кто был ему предназначен. Этот человек существовал. Судьба всё-таки не сыграла с ним злую шутку, она подарила ему кого-то. Неужели он правда заслужил встретить свою родственную душу? Может, не в самых приятных условиях, но их пути пересеклись, и с этого момента будут крепко переплетены друг с другом. Наверное, в таком случае стоило хотя бы остыть и простить грубые слова в свой адрес. Его тоже можно было понять, мало кому понравится искупаться в ледяном чае, когда ничего не предвещало беды.       Все ругательства были стёрты из заметок, и теперь там было записано только одно слово: «Прости».       — Ничего страшного, не переживай, — Сан увидел, как парень заволновался. Всё было не так плохо, раз уж они оба признают свою вину, — Для начала нам обоим нужно переодеться, а потом встретимся в лобби, хорошо?       Они вдвоём прошли в соседний лифт, пока из первого всё ещё убирали кусочки льда. Тишина снова повисла в воздухе, и Сан поспешил её заполнить, чтобы не сделать ситуацию ещё более неловкой.       — Могу узнать, почему ты общаешься только текстом? — вероятно, не самый корректный вопрос, но ему нужно было узнать, почему всё это время на его запястье ничего не было. Парень снова начал писать что-то в заметках.       «Я сорвал голос. Нужно молчать, пока он не восстановится, иначе будет хуже.»       — А, вот в чём дело. Надеюсь, что ты быстро поправишься, — Сан хотел задать ему ещё несколько вопросов, но на экране телефона уже было написано что-то другое. — «Уён»? Это твое имя?       Парень кивнул, и Сан улыбнулся ему.       — Приятно познакомиться, Уён. Я Сан.       Улыбка шла Уёну намного больше, чем недовольное выражение лица. Сан постарается больше его не злить.

***

      В следующий раз они встретились уже в Сеуле, предварительно обменявшись номерами телефонов и извинениями. Уёну всё ещё было заметно неловко из-за его реакции на такое неожиданное столкновение, поэтому он и настоял на том, чтобы сходить с Саном в кафе. Было ли это свиданием? Только время покажет.       — Честно говоря, я не думал, что моим соулмейтом окажется кто-то отсюда, — Уён размешивал сахар в кружке кофе, и Сан ещё никогда не был так рад слышать чей-то голос.       — Ну, я же долгое время считал, что у меня вообще нет родственной души.       От этих слов Уён заметно погрустнел, смотря на запястье Сана. Скорее всего, всё дело было в том, что на нём должны были отразиться слова, произнесённые в первую встречу, а не написанные. Казалось бы, такая незначительная деталь стоила Сану бесчисленного количества бессонных ночей, в то время как Уён об этом даже не подозревал.       — Должно быть, это так пугающе. Думать, что для тебя нет никого подходящего во всём мире.       — Немного, но ведь теперь всё в порядке, — Сан усмехнулся, вспоминая их встречу. — Это лучше, чем несколько ругательств, с которыми мне пришлось бы ходить всю жизнь.       Уён покраснел до кончиков ушей, прикрывая лицо ладонями. Сан не знал, влияла ли их связь на его восприятие, но поймал себя на мысли о том, что Уён кажется ему довольно милым. Ещё в Мадриде им удалось узнать друг о друге совсем немного, например, то, что они были одного возраста, оба жили в Сеуле большую часть времени и выезжали в Испанию по работе. Хотя Уён предпочел бы не называть это работой. Сан узнал, что он играет в рок-группе, а также является одним из вокалистов. В тот вечер он всё ещё восстанавливал голос после последнего концерта тура, когда судьба свела их вместе. Футболку, кстати, удалось отстирать довольно просто, хотя Сан готов был купить новую, лишь бы загладить вину.       — Несколько фанатов уже успели заметить то, как расцвела моя татуировка. Ты даже не представляешь, как много у тебя завистников, — чтобы подтвердить свои слова, Уён пролистал несколько скриншотов, на которых среди пожеланий счастливых отношений было так же много недовольств. Многие из комментаторов ещё могли посоревноваться в красноречии с самим Уёном. — Я планирую обратиться к публике во время следующего концерта, думаю, тогда их количество хоть немного поубавится.       Сан кивнул, потому что если Уён считал, что это будет лучшим решением, значит ему стоило это сделать.       — Я бы не хотел, чтобы ты потерял несколько поклонников только из-за того, что разрушил их мечты. Меня мало беспокоят такие угрозы, так что поступай так, как считаешь нужным.       Уён немного замялся, подбирая следующие слова.       — Тогда я могу позвать тебя на следующее выступление? Тебе не нужно будет выходить на сцену, просто хочу, чтобы ты был там.       Сан уже не помнил последний раз, когда был на концерте, поэтому отказываться было бы глупо. Может, он даже получит поцелуй в щеку за то, что придёт.

***

      Уёну, видимо, было привычнее начинать отношения с поцелуев в губы. По крайней мере, это было первым, что он сделал, как только увидел Сана в гримёрке после выступления. Забыв о стеснении, он действовал на чистом приливе адреналина, пытаясь прильнуть к Сану всем телом. Он блуждал руками по широким плечам, шее, груди, пока не наткнулся на пуговицы рубашки, которая явно ему не понравилась, раз уж он так отчаянно пытался с ней расправиться. Сан опомнился только через несколько секунд, когда он уже был прижат спиной к стене, исписанной автографами других артистов.       — Уён, может, нам стоит… — его фраза была оборвана очередным поцелуем, солоноватым и жадным, будто у них совсем не оставалось времени. Но Сан прекрасно знал, что его было более, чем достаточно, именно для этого он и освободил себе весь вечер и часть следующего дня, — Подожди, давай сначала доберемся до моего дома.       — Я не хочу ждать, — Сан отвлекся всего на мгновение, услышав шум открывающейся двери, но Уён уже успел снять с себя кожаную куртку, оставшись только в чёрной майке. Его кожа всё ещё была горячей и блестела от пота, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания.       Откуда-то из-за спины Уёна послышался недовольный возглас. Впрочем, это совсем его не беспокоило, потому что он только переключил своё внимание на шею Сана, прикусывая чувствительную кожу. Теперь, когда Сан мог посмотреть на остальных, кто зашёл в гримёрку, он заметил ещё четырёх людей, на лицах которых отражались разные эмоции, в числе которых были удивление, смущение и отвращение. Один из них сложил ладони вокруг рта, видимо, чтобы его было слышно получше.       — У Уёна на рёбрах с ошибкой набита фраза на испанском!       Уён замер, и в комнате повисла тишина. Сану потребовалось немного времени, чтобы прокрутить только что сказанное в голове и вникнуть в смысл слов.       — О, Ёсан-хён, я не думал, что это сработает, — ещё один из участников заговорил, и, если Сан правильно помнил, именно он был главным вокалистом. Ёсан же играл на ударных.       — Прости, что так вышло, — кто-то протянул в сторону Уёна чистую футболку, и тот резко выхватил её, отходя к дивану, стоящему в другой части небольшой комнаты. Сан узнал в этом парне их клавишника. Кажется, его звали Сонхва. — Мы все очень сильно любим Уёна, но иногда его заносит. Тебе, похоже, нужна была помощь.       — Ему не нужна ваша помощь! — Уён звучал рассерженно, и это впечатление лишь подтвердилось, когда он взял Сана за руку и потащил его к выходу. Остальные лишь устало вздохнули, принимая в свою сторону жест средним пальцем.       — Хорошего вечера! —напоследок Сан услышал оброненную низким голосом фразу. Уён недовольно пробурчал что-то себе под нос.       — Разве тебе не нужно было помочь им с аппаратурой? — он смог остановить Уёна уже перед самым выходом на улицу, обнимая его лицо ладонями и всматриваясь в глаза. Тот всё избегал чужого взгляда в темноте.       — Они и без меня разберутся.       — Уён.       — Ну что?       — Ты мне нравишься.       На самом деле, это было довольно очевидно, учитывая то, что Сан уже успел отослать несколько подарков на адрес Уёна за то короткое время, что они знали друг друга, но сказать это вслух оказалось намного приятнее и важнее. Судя по реакции Уёна, Сан сделал это как никогда вовремя. Он выглядел удивлённо, будто не совсем подозревал о симпатии в свою сторону.       — Правда?       — Правда, — и, даже если Сан не получил свой заслуженный поцелуй в щеку, он не мог лишить этого Уёна. — Я немного удивлён, что в тебе столько энергии, но мы всё ещё можем продолжить начатое, как только доберемся до квартиры.       Вид смущенного Уёна был ему гораздо более привычен. Сан провёл пальцем по его нижней губе, чуть задерживаясь на небольшой родинке, на которую всегда падал его взгляд. Даже такая незначительная деталь казалась ему прекрасной. Впрочем, как и всё, что касалось Уёна. Вероятно, всё дело было в связи их душ, Сан не мог как-либо по-другому объяснить теплые чувства, собирающиеся у него в груди.       — Мои друзья только что опозорили меня прямо перед тобой, — он взял Сана за руку, неловко поглядывая то на их переплетённые пальцы, то на пол под ногами.       — Тебе не нужно этого стесняться, — Сан оставил короткий поцелуй на тыльной стороне ладони Уёна, — никто из нас не идеален. Это же мелочи, подумаешь.       — Ну, я просто хотел впечатлить того, с кем буду встречаться. Как видишь, не особо вышло.       — Значит мы всё-таки встречаемся? — Сан расплылся в хитрой улыбке, принимая несильный удар в плечо. Он снял с себя пальто и накинул его на плечи Уёна перед тем, как выйти на улицу. Тишина тоже была ответом, и по его покрасневшим щекам было ясно, что ответ этот положителен.

***

      Сан уже приводил других людей к себе домой, но никогда не думал, что однажды на пороге окажется его соулмейт. Почему-то этот момент казался ему таким важным, будто ещё один кусочек пазла наконец был на своём месте. Как будто Уён наконец был на своём месте, в объятиях Сана, в его домашней одежде, с запахом его геля для душа на коже, следами от поцелуев на ключицах и шее. Его смех мог бы стать замечательной музыкой для этой часто пустующей квартиры, наконец наполнить её радостью, которой так не хватало холодными вечерами. И, если Уён будет смеяться так каждый раз, когда Сан покрывает его живот поцелуями, что же, он точно не будет жаловаться.       — Господи, только не заставляй меня ждать ещё больше, — Уён запустил пальцы в его волосы и резко вздохнул, как только Сан прикусил медовую кожу на бедре.       — Я просто пытаюсь сделать тебе немного приятнее, ладно? Не хочу, чтобы тебе было больно.       — А я достаточно хорошо знаю своё тело, трёх пальцев будет достаточно.       — Ты слишком разговорчив в постели, — несмотря на свои слова, Сан всё-таки вынул пальцы и вытер оставшуюся на них смазку о бумажное полотенце, удачно подложенное на край прикроватной тумбочки. Уён только открыл рот, чтобы что-то сказать, но решил промолчать. Сан закатил глаза, тяжело выдохнул и вскрыл упаковку презервативов. — Говори.       — Просто хотел сказать, что ты можешь поискать способ, как заставить меня замолчать.       Значит, теперь была очередь Сана покраснеть от смущения. Он закинул его ноги себе на плечи, наклоняясь над ним, и на лице Уёна всего на мгновение отразилась неуверенность в собственной гибкости.       — Я помою тебе рот с мылом, как только мы закончим.       Улыбка снова засияла на лице Уёна. Он точно знал, что творит. Но Сан не был против, совсем наоборот, ему даже нравилась подобная динамика между ними, словно они знали друг друга уже долгое время. Даже прикосновения к телу Уёна казались Сану знакомыми, будто это была далеко не первая их ночь вместе. Может, именно это и помогло ему понять, когда стоит остановиться, дав Уёну возможность восстановить дыхание и привыкнуть. Он выглядел невероятно, смотря на Сана из-под полуприкрытых век, на которых всё ещё оставалось немного сценического макияжа, по большей части черная подводка на слизистой. Уён со сцены привлекал к себе сотни тысяч взглядов, но в постели Сана — только один, самый важный и тёплый. И Уён отвечал ему тем же, подставляя шею для мягких поцелуев.       — Я начну помедленнее, хорошо? — Сан выпрямился, поддерживая Уёна под бёдра. — Скажи, если будет больно.       Он кивнул и закрыл глаза, просто отдаваясь ощущению Сана внутри себя. Его ресницы затрепетали, а тихие протяжные стоны были настолько сладкими, что Сан готов был слушать их целую вечность. Его толчки стали более резкими, быстрыми, когда Уён уже хватался за простыни, и с приоткрытых губ срывалось имя Сана. Румянец доходил до его груди, а на висках выступили капли пота.       — Чёрт, Уён, — Сан наклонился к нему за поцелуем, заглушая недовольный возглас.       — И ты ещё жалуешься, что я болтаю в постели?       Уён прекрасно знал, что Сан скажет дальше, просто посмотрев на его ухмылку.       — Тогда это тебе придётся найти способ, как меня заткнуть.

***

      В аэропорту, впрочем, как и обычно, было невероятно людно. Все куда-то спешили, и Уён пытался держаться поближе к Сану, просто чтобы не потеряться в толпе. У них всё ещё было немного времени перед вылетом в Атланту, багаж уже был сдан, а голод подавлен чипсами, которые наверняка можно было найти подешевле в чертах города.       — О, смотри, здесь есть милые брелоки для ключей, — Уён снял их со стойки: один с подвеской-солнцем, другой со скоплением звёзд. — Может, возьмем?       Сан только вздохнул и достал кошелек.       — Тебе слишком нравятся милые маленькие вещички.       — Ну, частично ты прав. Хотя я бы не сказал, что ты маленький, — он подмигнул, заставив Сана отвести взгляд.       — Тебе точно нужно помыть не только рот, но и весь мозг разом.

Regálame otra noche Regálame algo más Regálame un momento A media luz