Одержимость

Тяжёлые мысли всё ещё терзали её буйную голову. На протяжении последнего часа Гермиона старательно игнорировала звонки Тома и так же старательно пыталась дозвониться до Драко. Ей необходимо было поговорить с обоими мужчинами. Но и так в открытую сообщить всем, что каждый из них занимает особое место в её сердце, она не могла. Женщина прекрасно понимала, что подобные игры не доведут до чего-то хорошего. Да и давно известная истина, что в любовном треугольнике один из углов всегда является тупым, неприятно терзала сердце. Она понимала, что должна остаться с Томом. Они через многое прошли, пока боролись с его демонами. В момент, когда чувство вины её вновь начало терзать, Гермиона даже снова подняла тему ребёнка. И на удивление, в этот раз Том отреагировал более благосклонно. Казалось, что в тот раз, когда её цикл решил сыграть с ними злую шутку, заставил Реддла задуматься над тем, что их семья действительно нуждается в пополнении. Их интимная жизнь и до этого разговора была насыщена, но после… У Тома будто открылось второе дыхание. Он раз за разом терзал тело жены, заставляя её теряться в собственных мыслях, забываться от ласк. Том будто чувствовал, что она не полностью принадлежит ему, поэтому он так старательно, раз за разом пытался оставить своё семя внутри неё. Будто помечая, что эта женщина принадлежит ему. И лишь ему.

***

Переступив порог дома, Гермиону окутал дивный аромат. В их семье обычно за приготовление ужина отвечала она. И лишь в редких случаях Том становился у плиты. Выглянув холл и увидев супругу, Реддл улыбнулся и медленно приблизился. — Привет, — оставляя на её губах чувственный поцелуй и помогая избавить от пальто, он так же негромко произнёс, — ужин почти готов. Сглотнув вязкую слюну, Гермиона сбросила ботинки и направилась в спальню приводить себя в порядок. В груди образовался тяжёлый ком, не дававший сделать вдох. Её организм будто предупреждал о чём-то ужасном, неизбежном. Но она не могла найти причину волнения: супруг мил и приветлив, и даже собрался побаловать её гастрономическими изысками. Казалось, что может пойти не так? Покачав головой, отгоняя непрошенные мысли, девушка проследовала на кухню. Том, едва услышав звук её шагов, развернулся и протянул бокал, наполненный вином: — Решил немного тебя удивить, — он с грацией хищника медленно приблизился к супруге, оставляя на её губах чувственный поцелуй, заставляя затрепетать от волнения. — Присаживайся. Пока Реддл что-то искал в холодильнике, Гермиона гипнотизировала сковородку, в которой томилось мясо. Муж довольно редко выступал в роли шеф-повара, но он справлялся с этой ролью на все сто процентов. И раз за разом, предоставляя ей на пробу свои кулинарные изыски, он умудрялся возбуждать её вкусовые рецепторы. Порой Грейнджер казалось, что любое дело, за которое не брался бы Том, всегда будет выполнено с оглушительным успехом: будь то приготовление пасты или проведение сложных переговоров. — Ты в последнее время будто расцвела, милая, — наконец, закончив сервировку, Том принялся накладывать еду. Гермиона медленно покачивала в руках бокал с вином, наблюдая, как напиток переливается различными оттенками рубина. — Ничего особенного, просто проблемы на работе начали решаться. Да ты и сам знаешь, что консультация полиции отнимает много сил. — А я предлагал тебе начать взымать с них плату, — на его красивом лице мелькнула хищная многообещающая улыбка. — Слишком часто они пользуются услугами моей супруги, — он взял её за запястье, наклоняя бокал в свою сторону, — или не только они? — Том поднёс бутылку и принялся обновлять её напиток. Гермиона, не ожидавшая подобного вопроса, резко дёрнулась, от чего вино пролилось на светлую деревянную поверхность стола. Но сейчас это волновало её в последнюю очередь. Том же, наоборот, не демонстрировал никакой эмоции, он скорее напоминал сейчас затаившегося хищника, готовящегося к нападению. Ещё со времён учёбы в академии Грейнджер уяснила, что зачастую преступники сами себя топят, демонстрируя волнение на допросах. В конце концов, может ей просто показалось, что Том имел в виду её любовника? Может она ищет смысл там, где его нет? — Не говори ерунды, — Гермиона старательно скрывала появившуюся в голосе дрожь. — Ты же прекрасно знаешь… Реддл поставил перед ней тарелку с едой. Посреди большого блюда были аккуратно выложены овощи с медальонами. — Приятного аппетита, — Том не удосужился сесть с женой за стол, а лишь остался лениво наблюдать, как она медленно разделывает мясо. — Не присоединишься? В его тёмных, почти чёрных глазах вспыхнул огонёк, и сейчас он напоминал воплощение самого дьявола, чем заботливого мужа. Дождавшись, когда женщина доест первый кусок мяса, он медленно продолжил. — Ты думала, что я ничего не узнаю? — его тихий вкрадчивый тон заставил Гермиону замереть от ужаса. Она никогда его не боялась, но сейчас он вселял в неё животных страх, заставляя сердце биться настолько часто, что оно вот-вот пробьёт грудную клетку. Плохое предчувствие, мучившее её последний час, обрело физическую оболочку и тошнотворным комом подкатило к горлу, заставляя Грейнджер подавлять рвотные позывы. Мысленно приказав себе взять себя в руки, она пролепетала: — Что ты имеешь в виду? Если это какая-то глупая шутка, то мне не смешно. Реддл медленно обошёл стол, останавливаясь позади супруги. Руками он упёрся в полированную поверхность стойки, тем самым заключая жену в ловушку: — Ешь, Гермиона. Она понимала, что если она произнесёт ещё хоть слово, то её вывернет прямо на блюдо. Запах жареного мяса стремительно проникал в лёгкие, заставляя девушку изо всех сил бороться с собственный организмом. — Мы всего лишь поговорили. Ему было не так больно как мне, — тонкие мужские пальцы сдвинули бурную копну волос вбок, обнажая плечо, шею. Он едва касался губами открытой кожи, продолжая еле слышно шептать. — Говорят, страх делает мясо более сочным. Распробуй его на вкус, — Реддл оставил чувственный поцелуй на её шее, не без удовольствия отмечая появление мурашек. Продолжая гипнотизировать тарелку с ужином, Гермиона почувствовала, как к горлу подкатывал ком, который она не в силах подавить. Осознание того, чем она только что ужинала было сравнимо с прыжком в неизвестность. Волосы зашевелились на затылке от подступающей паники, а из комнаты, казалось, будто резко выкачали весь воздух. В какой-то момент Грейнджер показалось, что время замерло и всё происходящее на кухне — не более чем глупая шутка, плод её воображения. Но тиканье часов не позволяли её сознанию поверить в столь замечательную версию, возвращая её в жестокую и беспощадную реальность. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тонкие пальцы задрожали, упустив столовые приборы, упавшие на пол с громким звуком. Оттолкнув супруга, женщина забежала в туалет и заперлась изнутри. Только что съеденный ужин, в конце концов, нашёл выход. Во рту до сих стоял привкус приготовленного мяса, а по щекам тонкими ручейками стекали слёзы, размазывая ещё недавно сделанный макияж. Сейчас она была далеко от своего привычного образа собранной и ухоженной леди, но внешний вид — это последнее что её беспокоило. Наконец, её желудок прекратил избавляться от содержимого и, подавив очередной приступ тошноты, Гермиона отпрянула от унитаза. Прислонившись к прохладной стене, она прикрыла глаза. Не доверять словам Тома у неё не было никаких оснований, от чего становилось ещё страшнее. Ужас протягивал к ней свои костлявые руки, утягивая в холодные объятия, подавляя в ней любое сопротивление. Отбросив в сторону правила хорошего тона, Грейнджер вытерла рот рукавом блузки. Теперь сочетание мяса, желчи и слёз для неё всегда будет синонимом смерти и предательства. Что я, чёрт возьми, натворила? В приступе безмолвной истерики, Гермиона несколько раз с силой ударилась головой о кафельную стену. Неприятная ноющая боль в затылке отрезвила её, помогая панике немного отступить. Надо что-то срочно делать. Мысли вихрем крутились в её голове, но трудно придумать решение, когда за стеной находится тот, который в угоду собственному эго отбросил всё человеческое что в нём отавалось. Где выход из этого грёбанного ада? Над верхней губой выступила испарина, а в глазах начали плясать предательские мушки. Призвав на помощь всю имеющуюся выдержку и превозмогая дрожь в коленках, женщина поднялась с прохладного. Надо найти в себе силы и положить конец этому безумному спектаклю, что развернулся в её доме. Гермиона подозревала, что Том не из тех, кто позволит плести за его спиной интриги. Но она и подумать не могла, что муж способен на подобное зверство. Это слишком даже для такого покалеченного человека как он. Стараясь не рухнуть на пол, Гермиона вышла из туалета. Взглядом она наткнулась на супруга, который облокотившись о стол с довольной ухмылкой наблюдал за ней. — Зачем? — она могла бы понять их драку. Она бы поняла, если бы Том закатил ей скандал. Чёрт возьми, она даже была готова к тому, что Реддл вышвырнет её одежду с окна. Но то, на что пошёл её супруг, переполненный ненавистью и ревностью, это не вписывалось ни в какие рамки. Он с лёгкостью оттолкнулся от стола и, насвистывая под нос весёлую песенку, сел на своё место. Гермиона продолжала сверлить его взглядом, в ожидании ответа. Том явно не испытывал никаких мук совести, он медленно наполнил бокал вином и, прикрыв глаза, сделал первый глоток. — Надо же, не обманули, сочетание лесных ягод и древесины действительно хорошо чувствуются. Прекрасно подойдёт под твой ужин. — Том! — голос Грейнджер дрожал непролитых слёз. — Прости, милая. Ты спрашиваешь, зачем я это сделал? Я лишь доказываю тебе, что ты только моя и никто не посмеет этого изменить, — в следующую секунду его маска добродушного и любящего супруга растворилась, уступая место злобному расчетливому социопату. — И запомни, так будет с каждым, кто посмеет забрать тебя у меня. А теперь для закрепления урока — ЕШЬ! Он с глухим ударом опустил ладонь на стол, заставляя посуду жалобно зазвенеть. Переведя взгляд на пол, где лежал нож, Грейнджер на миг задержала дыхание. Она понимала, что если бы не её эгоистичное желание держать возле себя двух мужчин, то, возможно, сейчас Драко был жив, а Том не погряз бы в собственной тьме и не превратился в чудовище. И вот сейчас ей действительно придётся сделать самый сложный выбор: кому из двух мужчин она будет до конца верна и преданна? Часы, висящие за её спиной, медленно отбивали ритм. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Теперь этот звук навсегда отпечатается в её памяти. Он будет напоминать Гермионе, как она невольно стала причиной жестокой расплаты над Малфоем. Как она подтолкнула Тома в объятия тьмы, таящейся в его душе. Как она сама растворилась в собственной скорби и собственноручно загнала столовый нож под рёбра супруга. Теперь звук часов для неё будут теми самыми гвоздями, которыми она заколотила гроб своей счастливой жизни. Тик-так. Тик-так. Тик-так.