Heart Is Tired

      Тихое и спокойное утро разрушили громкие обсуждения, суета и отсутствие любых объяснений. Резкая пропажа Нетейама заставила всех встрепенуться.       Нетейам ещё вечером был в деревне, всё было под контролем, но на утро того никто не мог найти. Нейтири готова была растрясти каждого, чтобы получить хоть какую-то помощь, дети бродили по всему острову, выглядывая пропавшего во всех очевидных и не очень местах, а Джейк Салли, хоть виду и не подавал, но тихо проклинал самого себя.        Да, он был строгим отцом. Но, вероятно, в тот вечер он неправильно выразился или смог задеть Нетейама, что и привело к побегу последнего. Тот никогда не мог спокойно вынести упрёков в свою сторону, основанных на шалостях его братьев и сестёр, да и просто не хотел собирать в себя весь негатив, накопившийся в родителях.        Нетейам долго терпел, переживал все неприятные мысли и продолжал жить дальше, закапывая обиды как можно глубже в себе, но в эту ночь не выдержал и сорвался. Он не хотел сбегать совсем — просто вышел проветриться, стараясь привести себя в чувство и, неожиданно для себя, погрузился под воду, уплывая в известном одному ему направлении.       Но Аонунг, успевший поддаться всеобщей панике, только спустя полчаса поисков смог осознать, куда именно мог направиться его возлюбленный. На’ви постарался незамеченно проскользнуть к берегу и, предварительно оглядевшись, нырнул в океан, стремительно направляясь к задуманному месту.        Он старался плыть как можно скорее, ведь от одной только мысли о том, как Нетейаму может быть паршиво, сердце самого Аонунга болезненно сжималось.

•••

       У Нетейама же просто не осталось сил ни на что. По щекам продолжали скатываться редкие капли, которые он небрежно размазывал ладонями, глаза покраснели, а в горле неизменно стоял удушающий ком, из-за которого становилось трудно дышать.        Он кусает губы от безнадёжности и сильнее подтягивает к себе колени, обхватывая их чуть трясущимися руками. Он роняет на них голову, желая скрыться от всего мира, чтобы хотя бы на день про него забыли, чтобы его никто не трогал.       Нетейам не понимал, что на него нашло, ведь ничего сверхъестественного не произошло — очередные нравоучения, очередная порция негодования и в очередной раз испорченное настроение. Он проходил через это множество раз, мог совладать с собой и перебороть рвущиеся наружу нелестные высказывания, понимая, что может сделать только хуже.        Но он сломался. Вскочил посреди ночи, так и не сумев сомкнуть глаза даже на пару минут, и, переполняемый негодованием, впервые пошёл на поводу у своих эмоций.        Уплывать далеко он не собирался — он бы и в принципе этого сделать не смог. Мысли сами привели его на небольшой островок посреди воды, который, по сути, являлся просто пустым кусочком суши. Там Нетейам мог побыть один, мог закрыться в себе и просто отдаться окружающей тишине.        Именно её и нарушил внезапный всплеск совсем рядом, заставляя Нетейама крепче сжаться и тихонько взвыть. Он вспомнил, что это место принадлежало не только ему. Оно принадлежало им обоим.        Подняв голову, Нетейам вновь начал тереть щёки и пытаться успокоиться, ведь он не хотел, чтобы его видели в таком состоянии. Он смотрит наверх и, как только его жёлтые глаза натыкаются на Аонунга, не может сдержать очередной всхлип, ведь на чужом лице читается жалость.        Нетейам прячет лицо в ладонях, пытаясь спрятаться, и ожидает очередные нравоучения по поводу того, что заставил всех переживать, что поступил неправильно и вообще должен перед каждым лично извиниться, но этого не происходит. Аонунг лишь подходит ближе и, присев рядом, мягко хватается за чужие ладони, пытаясь их отстранить, но Нетейам не поддаётся.        Тогда Аонунг не отчаивается и, переняв на себя инициативу, тянет парня на себя, заставляя переместиться к себе на колени, и ласково его обнимает, пальцами обводя позвонки на напряжённой спине. Нетейам в его руках продолжает тяжело вздыхать, а колотящееся в его груди сердце выдаёт всю нервозность её обладателя.        — Чудо моё, что случилось? — опасливо начинает Аонунг, боясь спугнуть, и на пробу прижимается губами к чужим ладоням, оставляет краткие поцелуи на изящных пальцах, из-за чего Нетейам осторожно выглядывает из-за них, загнанно всматриваясь в небесные глаза собеседника.        — Я просто устал от этого всего, — голос от долгого молчания срывается на хрипотцу, заставляя прокашляться. Нетейам выглядит жутко загнанным и разбитым, из-за чего Аонунг испытывает невольное желание защитить комочек горечи в своих руках. — Я так не хочу возвращаться обратно…       — Я и не заставляю, — сразу же отрезает все дальнейшие вопросы Аонунг, заставляя Нетейама вскинуть на него полный надежды взгляд. Тот цепляется пальцами за его плечи и невинно хлопает глазами, не веря услышанному. — Я просто не мог оставить тебя одного.        И Нетейаму эти слова почему-то западают основательно в голову. Он вымученно улыбается, а глаза вновь начинают слезиться, из-за чего он спешит зажмурить их, позволяя одиноким каплям скатиться вниз. Аонунг мягко прижимается к его щекам губами, сцеловывая влажные дорожки.        Нетейам от щекотных ощущений тихонько хихикает и, приоткрыв глаза, приобнимает чужое лицо ладонями, влюблённо рассматривая парня напротив. Он поддаётся невольному и самому правильному в данный момент желанию и трепетно накрывает чужие губы своими.       Поцелуй получается небрежным, несколько смазанным и с горьким привкусом пролитых слёз, но позволяет выместить в него всю боль Нетейама, всё беспокойство Аонунга и всю любовь, которую они испытывают друг к другу.       Нехотя оторвавшись, Нетейам прижимается своим лбом к чужому. Он всё ещё чувствует удерживающие его руки, он по-прежнему сидит на коленях Аонунга и не может поверить в то, что их любимое место никто не обнаружил. И это даже к лучшему.       — Спасибо, — шепчет Нетейам, большими пальцами оглаживая скулы Аонунга, и кратко целует его в кончик носа, пока тот удивлённо смотрит в ответ.        — За что? — так же тихо спрашивает Аонунг, словно боится разрушить окружившее их умиротворение. Такое хрупкое и непостоянное умиротворение.        — Не знаю, — честно сознаётся Нетейам, смущённо опуская глаза вниз, — за всё. Просто за то, что ты всё ещё со мной.       И Аонунг чувствует себя самым счастливым на всей Пандоре. Его переполняют эмоции от осознания того, что Нетейам ему доверяет, что Нетейам готов показывать ему слёзы и готов позволять любить даже в моменты, когда его сердце до боли устало.