Bloody price

      “Убить Пушка-демона”, – про себя повторяет Аки. – “Убить”       Аки Хаякава был охотником на демонов в Бюро Общественной безопасности не первый год, даже не первые пять – ему привычно, если не убивать, то калечить демонов и извергов, разрывая их на куски. Возможно поэтому, услышав то, что сказал Ангел, Аки по привычке потянулся к рукоятке клинка за спиной. Оружие, повинуясь хозяину, практически выскочило из ножен. Правая рука Аки дрожала – образы тысячи совершённых Пушка-демоном преступлений и миллионов унесённых жизней стояли перед глазами Аки, от этого он не смог крепко взять клинок. Острое лезвие гибко прошлось по его затылку, местами срезая волосы и разрезая резинку, удерживающую их. Аки протяжно вздохнул, мягкие чёрные волосы средней длины рассыпались по его лицу. Аки резко склонил голову и ссутулил плечи, но больше ничего: он стоял неподвижно, словно не был живым вовсе.       – Убери руку от своего клинка. Не хочу, чтобы ты использовал его на мне. Кроме того, мало ли в кого ты ещё его пихал. Не горю желанием подхватить демонический СПИД или ещё что-то, – Ангел скучающе смотрит на Аки. – Используй моё оружие. Своё-родное ближе к телу.       Ангел втыкает себе пальцы в противоположную руку, когтями подцепляет вену и выдёргивает её. Рана мгновенно заживает, скорее всего, из-за того, что это ранение Ангел сделал сам для создания своего оружия. Пульсирующие синие нити в его руке преобразуются в небольшой серый клинок с чёрной рукоятью – три года человеческой жизни, совсем немного.       – Держи атам.       – А что там? – Аки, выйдя из прострации, оглядывается, пытаясь понять, что имел в виду Ангел, на что второй протяжно стонет.       – Неважно. Бери.       Аки наконец убирает руку от рукоятки и берёт клинок, протянутый Ангелом. Он лёгкий и удобно лежит в руке. Аки делает пару взмахов на пробу, привыкая к новому, непривычному для него, оружию.       – У тебя есть перчатки? – спрашивает он.       – Да.       Ангел выуживает из внутреннего кармана пиджака пару новых чёрных тонких перчаток и протягивает её Аки. После он аккуратно снимает пиджак, весив его на спинку стула и расстегивает рубашку, обнажая впалую грудь. Аки, взяв перчатки, остаётся неподвижно стоять.       – Давай уже! – Ангел неожиданно повышает голос. Он не кричит, но говорит громче и резче своей обычной манеры речи.       Аки хмурится и резко вонзает Ангелу атам в живот. Ангел чувствует, как холодное лезвие входит в него, протыкая желудок насквозь. Из-под торчащей из демона рукоятки начинает течь кровь, марая руку Аки, струясь, сползает по ногам Ангела, падая на пол.       Ангел лишь улыбается.       – И всё?       Аки скалится и сжимает рукоять так, что костяшки пальцев белеют. Он начинает крутить лезвие внутри Ангела, вызывая у того только большую улыбку.       – Денджи и Пауэр не будут на патруле вечно, Аки, – издевательски говорит Ангел.       Аки агрессивно выдыхает и быстрым движением руки достаёт, а потом снова втыкает атам в Ангела.       – А я думал, ты хочешь отомстить за брата, – Ангел чувствует солёный привкус крови во рту. Аки смотрит на ухмыляющегося демона, зубы которого окрасились в красный. Эта улыбка начинает бесить охотника.       Аки наотмашь ударяет Ангела клинком по лицу – казалось бы короткий клинок за счёт своего демонического происхождения имеет превосходящую длину лезвия режущую способность – Аки одним ударом разрезал не только кожу щёк, но и мышцы и связки, удерживающие нижнюю челюсть Ангела в правильном положении. Из зияющей улыбкоподобной раны хлынула кровь.       – А…экх..каэ…к…иэр, – пытался позвать Аки Ангел, прижав руками свисающую челюсть на место. От того, как резко и быстро тот это сделал, он не заметил, что оторвал себе кусочек языка, попавшего между зубами.