Бескрылый

На улице уже давным давно светло, но даже тонкую струю света не пропускали тяжёлые стены. По розовым щекам сползали капельки холодного пота, пока по больной от неудобной позы сна спине, бегали толпы мурашек. Скрипнула старая дверь с несмазанными пéтлями, послышался уже знакомый звук туфель. Пришли. Хуайсан проснулся уже тогда, когда помятым ключом стали пытаться открыть сломанный замок, но всё равно прикинулся спящим. Будто это его спасёт. —Темно как пещере, - вдруг сказал знакомый басовый голос. Хотелось открыть глаза и посмотреть на его обладателя, но он продолжал свою игру без выгоды, —Опять перегорела... - включая карманный фонарик сказал тот. Нет, он, конечно, разглядел силуэт юноши и без тусклого света, но ему стало интересно, лампочка от старости потухла или же он каким-то образом её разбил, но всё же, найдя на месте целую лампочку, он только цыкнул, —Ничего интересного. Надеюсь хоть пытать его будет весело, - вот видимо нашёлся и палач. Значит его рожей он налюбуется вдоволь. Подойдя к пленному, мужчина резко ударил того ногой в грудь, заставляя вместе со стулом упасть назад, довольно таки сильно ударившись головой. От неожиданности, он вскрикнул, после чего уже не видел мучителей из-за тёмной пелены перед глазами; он перестал различать силуэты перед собой и даже яркий свет фонарика. Только в ушах противным звоном раздавался их громкий смех вперемешку с непонятным звуком похожим на помехи телевизора. —Стервятники... - пробурчал тот, сжимая зубы, готовясь к новому удару. Из носа его тонкой струйкой текла кровь, видимо удар головой был сильнее, чем рассчитывал палач. —Кто-кто? - издевающемся тоном спросил тот у парня, обходя художника и останавливаясь над его головой, присаживаясь на корточки. —Стервятники... Падальщики! - уже громче повторил юноша, чувствуя как чужие руки вцепились в его волосы поднимая его голову. Но следующего шага не произошло. —Что так долго!? - вдруг ворвался в подземное царство босс, недовольным взглядом осматривая всю ту картину. Младшему Не очень повезло, что его зрение вернулось, ведь он мог наблюдать за прекрасной картиной, как в лицо его обидчика прилетает кулак с мощным перстнем,—Кто давал приказ!? - ещё более возмущённо прозвучал его тон сейчас, —Хочешь его убить даже не начав переговоры!? Я уже всё приготовил, пока ты тут веселился! Не дай Бог, он умрёт раньше своего брата! Ляжете все в могилу рядом с ним и не от моей руки! Думаешь Не Миндзюэ просто так простит его смерть?? Пока он жив, мы можем крутить Цинхэ Не как вздумается, но как только он умрёт, его не будет не чего сдерживать! Не уж то у тебя настолько куриные мозги, что бы не понимать такой обыкновенной вещи!? Хочешь показаться в глазах других страшнее?? Пожалуйста! Иди и пугай голубей на улице!!! - Цзян Чен посмотрел вниз на поймыша, уже спокойным голосом отдавая новый приказ, —Раз уж вы не можете справится с такой простой задачей, как перенести его из одной комнаты в другую, то я надеюсь хоть лампочку вы поменять сможете? - ставя стул обратно, он отвязал юношу, закинул тушу того себе на плечо, —И не задерживаемся! - мальчишка был не тяжёлым. Хотя то было не удивительно, с его то телосложением. Парень не сопротивлялся, понимая, что это не только бесполезно, но и навлечет на него ещё большие проблемы. Сейчас не время. Как оказалось, далеко его нести не собирались. Пройдя мимо одной двери и не поднимаясь с этого этажа, он открыл дверь другого. Такое же помещение, только обеспеченное ярким белым светом, что после режущей темноты, заставляла сначала сильно зажмуриться. Хуайсана поставили на колени к стене, после небольшим давлением на голову, заставили его немного склониться, открывая шею. Грудная клетка судорожно подымалась и опускалась, а всё тело дрожало, предвкушая боль. Пальцы, что склонили его голову, от чего-то зарылись в чёрных волосах на затылке, будто что-то ища. Глава Юаньмэна вытащил пальцы уже замаранными в алую кровь, после чего недовольно цыкнул, что-то бурча под нос. Не Хуайсан не успел рассмотреть комнату, так что сразу после того, как босс, развернувшись, куда-то отошёл, он сразу же поднял прижатую к стене голову, осмотрев помещение уже привыкшими к свету глазами. Кроме наличия света, это место отличалось так же подвешенными, как картины, орудиями пыток, заставляя парня сглотнуть. —Голову, - спокойный, но одновременно напряжённый голос вызвал младшего из красочных фантазий предстоящего события. Повторять дважды не пришлось, парень сразу же вернулся в исходное положение, поджимая губы. Моргнуть тот не успел, как Цзян Чен снова стоял рядом, а по спине пробежался холодный металл, не режа кожу, но избавляя того от верхней одежды. Он тихо пискнул, в голове уже прикидывая, какую именно пытку, подобрали для него среди множества тех орудий, что украшали каменные серые стены, —Ну наконец-то, - пробурчал тот, когда его подчинённый наконец объявился на пороге этой комнаты. Извиняясь, кланяясь перед ним, но не смея сказать и слова. Последний раз кинув взгляд фиалковых глаз на обнажённую белую не тронутую спину, он тихо вздохнул, понимая, что на этой белоснежной нежной коже, скоро не останется и живого места. Взяв в руки кнут, палач прошёл к жертве, стоя прямо над душой и только ожидая команды своего босса. Тот в свою очередь поднял с тумбы телефон. Он принадлежал Хуайсану. Найдя в номерной книжке контакт с подписью «Братишка», он не задумываясь набрал его, ставя на громкую связь. Трубку он взял чуть ли не сразу. —Ты где!? Я уже весь город обыскал!!! Яо сказал, что тебя вовсе не видел, Сичень так же. Куда ты на этот раз сбежал?? - возмущённо и одновременно обеспокоено говорил тот в трубку. По щекам младшего сразу побежали слёзы. Он хотел закричать, что ему страшно и то, что он хочет, чтоб он забрал его с этого места, но не посмел. Он наоборот будет умолять его не появляться тут, умолять, чтоб он забыл про него, ведь он очень сомневался в том, что выберется отсюда живым. Скорее всего, сразу же после отказа старшего Не, его тело начнут потрошить, вырывать из него всё ещё бьющиеся напуганное сердечко, одновременно потихоньку сворачивая тонкую шею. Одна мысль пугала до безумия, заставляя из покрасневших глаз течь ещё более крупные слёзы. —Не горячитесь так, глава Цинхе. Ваш брат у нас, пока что в целости и сохранности. Но боюсь, мы долго держать его так не сможем... - наигранно грустный и ласковый голос, невероятно сильно капал на нервы. Цзян Чен буквально злорадствовал, слыша то, как голос с той стороны резко притих, но совсем не на долго. —Кто это!? Что тебе нужно!? - ещё более возмущённо и взволнованно прокричал тот в трубку. Незачем было ставить на громкую, младший брат всё равно бы прекрасно слышал голос старшего, глотая слёзы, что одна за другой стекали с красных щёк, уже сделав парочку луж возле его колен. —Не уж-то ты не узнаёшь старого друга? Очень жаль... Но может всё же попытается угадать? - он не раскрывал пока своих намерений, просто слушая, как собеседник рыкнул в трубку. —Цзян Чен! Сволочь! Что тебе надо!? - значит всё же имя его он слышал от старшего брата, но пропустил всё мимо ушей. Как всегда. —Я так рад, что ты помнишь меня, - в руках тот вертел ружьё. В случае чего, он мог ранить художника куда посильнее, чем насчитывалось, если не сразу убить от ненужности или опасности, —Твой братец, так отличается от тебя... Его жизнь, такая хрупкая и беззащитная, особенно сейчас... - он злорадствовал. Злорадствовал тому, что настал час возмездия, тот час, что он ждал больше года и теперь... Он не собирается покидать поле боя, пока противник стоит всё ещё на ногах. —Ты мне лжёшь! Он не может сейчас быть у тебя, то что ты заполучил данные его телефона, ещё не значит, что он у тебя, - отрицал до последнего Миндзюэ, пока перед глазами пролетели те самые душевные моменты с братом. Нет... Этого просто не может быть... Это общий кошмар, что одновременно снится двум братьям, предвещая скорую разлуку. Свист кнута и резкий удар между лопаток. Послышался болезненный вскрик, что удержать с первого раза парню не удалось. На месте удара осталось безумно жгучий красный след, что ещё долго будет напоминать о себе, при малейших прикосновениях. Сразу же после этого удара последовал и второй, этот уже обвёл бок, касаясь нежной кожи живота. В этот раз, вскрик был приглушённый. Колени потрясывались, а дыхание было громким. Обладатель низкого голоса замахнулся и третий раз, но Цзян Чен жестом «Хватит» или же подняв левую руку. —Ты уверен? - тон голоса его уже был серьёзным, —Наверное тогда я ошибся и мне стоит убить этого несчастного человека, что я спутал с твоим братом, - на фоне с его голос слышалось то, как он медленно перезаряжает пистолет. —Нет! - он был в бешенстве, более чем в бешенстве, но и одновременно в страхе. Нет, было глупо отрицать, что это совершенно другой человек, —Чего ты хочешь... —Не уж-то не понятно? Ты решил меня родителей. Сестры, брата и у тебя почти получилось убить моего единственного племянника... Жизнь твоего младшего братца, это только меньшее, что я могу забрать у тебя... Но ты можешь самолично прийти и разменять сво, - не успел он договорить, как его резко перебили. —Нет! Не приходи! Он убьёт и тебя тоже! Твоя жертва будет бессмысленной! Я умру в обоих случаях! Пожалуйста! Не приходи!!! - после этого сразу же прозвучал повторный свист кнута и вскрик, громче чем предыдущие. Кнут одновременно прошёлся по обоим прошлым ударом. —Это мы уже посмотрим по твоему поведению, - поправил того глава организации Юньмэн, —Выбор только за тобой, Миндзюэ. Но знай, у тебя есть шанс его спасти, - опять тот режущий слух свист и ранящий душу крик. Цзян Чен так же невольно морщился. От части, ему так же было глубоко жалко мальчишку, но его семью убили без сожаления, так с чего же он должен жалеть его? —Ни я, ни моя организация, ни тем более он не виноваты в их смерти! - вдруг дал свой ответ глава Цинхе Не, сжав зубы и вновь услышав тот свист, но крика не последовало. Закусив губы до крови, Хуайсан пытался сдержать тот колющий слух крик. Свист и удар. Свист и удар. Свист и удар. Снова и снова, всё повторялось раз за разом, но болезненные звуки не доходили до динамика телефона. —Всё улики и буквально всё говорит о том, что это сделал ты, - он встал со своего места, пройдя бесшумно к юноше, поднося динамик прямо к его рту, —Слушай и наслаждайся, если отключишь телефон, я его пристрелю, - удары кнутом продолжались, но теперь, слуху Миндзюэ предстали сдавленные болезненные стоны и такие же, тихие, хныканья. Всё это продолжалось в течение 5 минут. На прежде белой спине, не осталось живого места. Кнут бил в одни и те же места, заставляя сходить с ума от боли. Палач бы так и продолжил бить мальчишку как дворового пса, без всякой жалости и только одного наслаждения, но рука главы резко прикрыла чужую спину, говоря этим «Достаточно», видя то, как парень уже готов потерять сознания. Не Хуайсан не видел ничего перед собой, кроме чёрной пелены, так же как уже и не слышал, один белый шум, но только почувствовал, как чья-то рука зарывшись в его волосы, прижала к чему-то тёплому, точно не стене. А ведь и в правду, осязание его не обмануло, это Цзян Чен, присев рядом на колени, прижал его голову к своему плечу, в случае того, если он отключатся и потеряет равновесия. Бережно поглаживая по голове, в его голове резко проскочило : «А ведь он не виноват», но так же быстро, эту мысль закрыла – «Но ведь и жертвы его брата, не в чём не провинились», —Выбор за тобой, Миндзюэ, - белый шум в ушах стал потише и теперь Хуайсан слышал то, о чём говорил Цзян Ваньинь с его братом, —Если сердце твоё настолько холодное, что ты не то что не пожалел чужого 9-ти летнего ребёнка, но и собственного брата кинул на произвол судьбы... Тебя ведь и зверем не назвать, - продолжая успокаивающе поглаживать юношу по голове, он говорил свой манипулирующий монолог, —Ты по прежнему можешь явится сюда и, - ему вновь не дали договорить. —Не приходи. Пусть лучше он меня сразу пристрелит... Пожалуйста, не приходи..! - хриплый дрожащий голос от которого самого бросало в дрожь, внезапно раздался по обе стороны трубки. Глава Цзян и глава Цинхэ не чего не говорили, будто бы ожидая продолжение, —Он всё равно меня убьёт... Пожалуйста... Не приходи... П-прости меня за все мои капризы, прости что не слушал тебя, прости... Я-я не хочу... Что бы ты умирал... Прошу, оставь меня... Спасибо за всё, что ты мне сделал... - эта небольшая прощальная речь очень сильно задела всех слушателей, кроме бессердечного палача, что будто бы никогда и не знал, что такое жалость. —... Прости... - последнее что прозвучало с той стороны, после чего тот сбросил трубку, пуская из глаз две крупных слезы. Он не смог выдавить из себя слёзы на похоронах родителей, но сейчас, только от одной мысли, что он больше не увидит младшего брата... Он не смог сдержать слёз. Хуайсан же улыбнулся, после чего в ушах противным свистом раздался выстрел. *** Хуайсан сидел и потихоньку раскачивался на скрипучих качелей. Со смерти родителей прошел уж ровно год. Миндзюэ, конечно, не напоминал об этой дате, 9-ти летний мальчишка сам помнил эту дату. Грустно склонив взгляд золотисто-карих глаз, он взглядом на песке рисовал узоры, пока на его воображаемый рисунок кто-то не наступил. —Это НАШИ качели, - вдруг сказал парень, явно старше на года два три, пока за его спиной стояла его группа мини-хулиганов. Хуайсан лишь нахмурил брови покачал головой, будто говоря : «Нет, не ваша», —Разговаривать разучился!? - он резко пихнул парня назад, тот чудом удержался на качели и не полетел вниз, после чего только обнял верёвку качели, показывая тем самым, что не уйдёт. Ему не так нужна была эта несчастная качеля, он так же мог посидеть и в песке, но он не собирается уступать своё место таким грубиянам, что ещё в добавок и присвоили себе дворовую качельку, —Страх потерял!? - теперь он сжал в кулаки его футболку, таща его на себя, но только оторвать его руки от верёвок он не смог, но он стащил его на землю, так что дело осталось за малым, только отцепить слабые ручонки от этих верёвок. —Шестеро на одного не честно! - вдруг раздался чей-то голос позади всей той группы. Он конечно отпустил мальчонку и решил посмотреть на того, кто беспокоил его. —А тебе малявка какое дело!? - увидев перед собой уже знакомое лицо, он явно не обрадовался. Мальчик что сейчас явился на площадку, был явно меньше этого самого главного хулигана, но одного роста с Хуайсаном. В одной руке он держал палку, а в другой уже надкусанную булочку с сахаром. —А вот такое! Сколько раз я обещал пустить на тебя мою собаку!? - конечно, было трудно воспринимать в серьёз столь высокий голос, да и булочка в другой руке.. Создавалось ощущение, что он даже младше немого. —А что, сам никак? Только собаками пугать и умеешь! - рассмеялся тот, а за ним и вся его компашке. Только младший Не немного порезал на досочке качели и продолжал наблюдать, в случае чего был готов так же помочь юному герою. Мальчишка с фиалковыми глазами на их смех только рыкнул и резко разрезав между ними расстояние, ударил сучком главу хулиганьей команды по лицу, оставляя на том красную больную полоску, —Ах ты... - сжав руки в кулак, он уже был ударить по крохотному аккуратному детскому носу, но мальчик не промах, он успел нагнуть голову и когда обидчик пролетел, ударил того в подбородок свой головой, а после уронил на землю. Парень явно ходит на рукопашный бой или любые другие секции по борьбе. —Чё ты там вякнул!? Да если у тебя было хоть сто таких собак как у меня, ты всё равно остаёшься беспомощной задирой, что то и делает, что может обижать детей слабее тебя! - остальная его компашка уже давно разбежалась и заметив это, их глава впал в слёзы, после чего быстро побежал к своему дому, —Беги-беги! В следующий раз я тебя тут увижу, я тебе ноги переломаю!!! - кричал он тому в спину, после только показав язык. И переводя взгляд на следящего на качели Хуайсана, изумлённо смотря на пришедшего, —Ты как? - он подошёл ближе качели и облокотился на на один из столбов, к которому она была привязана, —Меня кстати Цзян Чен зовут, а тебя? - он откусил булочку. Хуайсан встав с качели и сложив руки перед собой поклонился новому знакомому, после чего просто лучезарно улыбнувшись, всё так же блестя глазами от восхищение. «Орёл» - подумал тот, где-то в голове дорисовывая ему два крыла, —Можно было и просто спасибо сказать, - он улыбнулся, —Так как тебя зовут? - в ответ он вновь не чего не получил, спасённый лишь показал указательным пальцем на губы, —Ты... Голоден? - он уже собирался поломать тёплое хлебобулочное изделие на две части, как тот резко замахал руками и головой, вновь показывая на пухлые розовые губки,—Я тебя целовать не буду, ты мальчик, - этот жест он вспомнил с жестом старшей сестры, когда она чем-то поможет, то показывала на свою щеку, намекая тем, чтоб младший отблагодарил её за помощь небольшим поцелуем, но незнакомый ему мальчишка вновь покачал головой, раскрасневшись как маленькая помидорка, —Ну тогда скажи, что ты от меня хочешь... Я тебя не понимаю, хватит играть в молчанку! - Хуайсан занервничал и чуть приоткрыв уста вновь показал на них, не зная как по другому сказать, что он не может ему ответить словами, —Что это за непонятная игра? - уже ворчал парень, скрестив руки на груди. Младший Не уже просто опустил руки, сжимая низ одежды и пытаясь понять, как донести до него. Цзян Чен только вздохнул, —Если не хотел заводить знакомство, то мог бы просто сказать, а не игнорировать и устраивать весь этот цирк, - с этими словами он развернулся и ушел, видимо, в сторону своего дома, оставляя немого мальчишку одного на площадке, даже не заметив, что у него на глазах засветились слёзы. —М? А-Чен, ты разве не только что вышел на улицу? - вдруг спросила старшая сестра Цзян Чена, Цзян Янли, допекая последнюю партию булочек. —Вышел, но я передумал уже гулять, - садясь за стол и стаскивая ещё одну булочку сказал он. —Почему? Ты с кем-то поссорился? - она села рядом с младшим братом, гладя того по голове и внимательно наблюдая за его реакцией. —Шицзэ.. Там такой противный мальчик нарисовался, я не хочу с ним играть, а больше на площадке не кого нет, - недовольно пробурчал тот, глазами ища графин с водой. —А почему противный? Он что-то сказал тебе? Или сделал? - интересовалась старшая сестра, только терпеливо ожидая, когда он ответит. —Так в том то и дело, что он ничего не говорил. Вообще ничего. Даже не поздоровался! Я от него банду отогнал, а он даже спасибо и то не сказал. Только вот так вот на губы показывал и всё, - он положил палец на губы, показывая то, как это делал тот мальчонка. Сестрица немного призадумалась, а после спросила : —А на уши не показывал? - примерно показав, она кажется догадались о причине молчаливости того «противного» мальчика. —Нет, только на губы, а потом в рот, - вновь показав как именно, он заинтересованно смотрел на старшую. —Ох, А-Чен... Он наверное не специально игнорировал тебя... Скорее всего, он просто немой и попросту не мог ответить тебе словами, - мальчишка удивлённо похлопал ресницами, не понимания речь Янли. —Немой? - переспросил Ваньинь. Он и вовсе слышал впервые о таких людях, но кажется он стал понимать, что это какая-то болезнь из-за которой человек перестает говорить, но это были только догадки и он хотел узнать всё наверняка. —Ты ведь знаешь, что есть глухие люди? - да, такое он давно узнал от отца, а услышал от матери, что так назвала своего супруга, —А вот есть люди, которые слышат, но по разным причинам не могут говорить. Он явно не хотел тебя задеть, а подобным образом хотел лишь сказать о своей болезни. Ему наверняка обидно, что ты просто взял и ушёл с площадки, такие дети обычно чувствуют себя неполноценными и стыдятся своей особенности. В частности их так же задирают за это и у них очень мало друзей, может ты пойдёшь и извинишься перед ним? Мне кажется он очень обрадуется, если ты захочешь с ним дружить, может он не такой уж и плохой? - Цзян Чен виновато опустил глаза, видно, ставя себя на его место, как учил его отец и понимая, насколько грустно ему сейчас и обидно. —А если он ушёл с площадки?... - старшая Цзян глянула в окно, после улыбнулась и отрицательно покачала головой, —Т-тогда я пойду прямо сейчас, пока он не ушёл! - он быстро соскочил со стула и собирался уже убежать на улицу. —А-Чен, погоди! Возьми булочку, угостить его от меня. А так же возьми блокнот и ручку с моего стола, так вам будет легче общаться. —Хорошо, больше спасибо, Шицзэ! - он обнял Янли, схватив в одну руку две булочки, а после побежал в её комнату, беря в другую названный блокнот с ручкой. Он стрелой побежал на улицу и так же быстро нашёл немого мальчика. Хуайсан не уходил с качели. Он просто сидел, не раскачиваясь. По розовым щёчкам сползали маленькие слёзки, а маленький аккуратный носик то и делал, что издавал тихие шмыги. Заметив это, Цзян Ваньинь немного помялся на месте. Теперь ему было стыдно. Очень стыдно. Постояв и посмотрев на это плачущее чудо ещё минуту, на его душе заскребли кошки. Он не знал как подойти и что сказать, но вскоре собравшись силами, он подошёл, пряча пока руки за спиной. —Ты немой..? - в чём же спросил он, что бы убедиться в этом и получив кивок, вытащил одну руку. В ней лежала сладкая булочка. Одна. Вторую он переложил в другую руку, —Извини, я не сразу понял.. Точнее, мне сестра сейчас всё рассказала... Прости если я тебя обидел, - вытерев слёзы, Хуайсан улыбнулся, немного толкая руку с булочкой обратно своему спасителю, но Цзян Чен руку и не убирал, —Бери, это сестра приготовила.. Она просила передать, они очень вкусные, она сама их делает, - всё же новый знакомый с кивком принял такой подарок, продолжая улыбаться. И кошки на душе больше не скребут, только греют сердечко, смотря на столь милую и прелестную улыбку, —Ты не обижаешься?.. - по Цзян Чену было хорошо видно, насколько сильно он сожалеет и насколько ему стыдно. И Хуайсан действительно не обижался. Даже до его извинений. Он специально не уходил с площадки, что бы брат не видел его слёз и после не узнал, кто стал их причиной. Ваньинь ведь не виноват в том, что просто не в силах понять. Улыбнувшись ещё ярче, он отрицательно помахал головой, наблюдая как визави так же стал улыбаться, —Можешь написать пожалуйста своё имя? - он переложил свою булочку в другую руку и протянул блокнотик с ручкой новому другу. Маленький художник записал своё имя. Его почерк не смотря на то, что он писал на весу, был куда красивей, чем у некоторых взрослых. Прочитав то несколько раз, что бы не сделать ошибки, владелец фиалковых глаз наконец всё же сказал, что хотел, —Не Хуайсан, давай будем друзьями? *** —Кто тебе разрешил стрелять!? - резко крикнул глава, яростно скалясь. Его лицо смешивало сразу две эмоции, испуг и бешенство. Хуайсан же, прижатый к его груди, слушал то, насколько участилось его сердцебиение.