Незнакомка

– У нас нет выбора! Я отвечаю за свой народ и должна обеспечивать их безопасность! - Икейни срывалась на крик, пытаясь добиться своей правоты. – Мы спрячем всех глубже в лес, тем самым обеспечивая недосягаемость. - Ее муж не сдавался, предлагая альтернативные варианты действий. – Это дело не касается твоей гордости, Тсентей. - Жена тыкнула ему пальцем в грудь. - Это наш единственный выход. Тсентей зажмурил глаза, повернул голову и резко втянул воздух. Признавать очевидное было сложно. Один из самый опытных воителей, оседлавших икранов, не привык просить помощи у других кланов на’ви. Единственная причина, по которой он кивнул, соглашаясь с предложением жены – была безопастность его народа, за которую он нёс такую же ответственность. – Вспомни, когда сам Турук Макто первым делом прилетел к нам, с просьбой о помощи, собирая остальные кланы для битвы с небесными. Взаимопомощь – не конец света. - - Кинула она в заключение, напомнив очевидное. Было такое чувство, будто она параллельно убеждала и себя в этом. Я проснулась от доносящихся звуков где-то с улицы. Открыв глаза и прислушавшись, я узнала голоса Икейни и Тсентея, которые что-то яро обсуждали между собой. Вспомнив, что так и не узнала причину резкого визита предводительницы, пообещав, что сделаю это позже, мой интерес разгорелся. Я решила сразу все разузнать, немедля. Резко поднявшись, я присела обратно на корточки, хватаясь за голову. Она так неимоверно болела, будто в нее воткнули тысячу иголок. Тело неприятно жгло, словно меня решили спалить заживо во сне. Каждая частичка тела ныла, ощущая всеобъемлющую слабость. Просидев в таком положении несколько минут и успокоившись, я медленно встала. Выйдя из палатки я отметила, что солнце было еще высоко. Значит, я проспала около 6 часов, не меньше. Несколько ребятишек резвились, играя в догонялки и весело смеялись. Скорее всего, их матеря уже отправились на охоту. На бревне сидели старшие, яро обсуждая какую-то тему, попутно жестикулируя руками. Кто-то готовил обед, кто-то только вернулся в лагерь с охоты, встречая детей, под их радостные вопли. Некоторые жители точили свои кинжалы, а кто-то плел сети для ловли. Все было по-другому, не как дома. Тем не менее, каждый занимался своим делом, пряча отчаяние и грусть далеко внутри. Всем было тяжело, но никто этого не показывал, стараясь не нагонять лишних переживаний. Я направилась в сторону наставницы, когда она, тыча пальцем в грудь мужа, пыталась что-то ему донести. – Турук Макто? - Переспросила я, услышав ее последнее предложение. Попутно я приложила два пальца ко лбу со словами «Я вижу тебя, Тсентей», продолжая жест. Он сделал тоже самое. Идти было совсем близко, но как только я стояла возле них, у меня началась дикая отдышка. Было чувство, что легкие уменьшились в несколько раз, отчаянно пытаясь поглотить максимальное количество воздуха. – Да. - Икейни повернула голову, разглядывая меня, после чего на ее лице показалось беспокойство. Явно заметив, как я тяжело дышу и готова свалиться с ног, она озадаченно спросила: – Дитя, ты в порядке? - Наставница приложила свою ладонь к моему лбу. – Думаю, ей бы не помешала помощь Тсахик. Только что присоединившаяся к нам Зирва оглядывала мои раны, попутно снимая с них листья, которые наложила утром. Она довольно неплохо разбиралась во всех травах и лекарствах, поэтому вызвалась помогать в «лагере». Тем не менее, она была недостаточно опытна во всех случаях, которые могли произойти, включая этот. – Тсахик мертва. Небесные отняли у нее жизнь. - Икейни подняла голову вверх, сдерживая подступающие к глазам слезы, но продолжая говорить. – Поэтому я прилетела, мы должны обратиться за помощью. В воздухе повисла тишина. Я прикрыла рот рукой, отказываясь верить в услышанное. Я даже не подозревала, что ответ на мой вопрос, касающийся внезапного появления предводительницы в лагере, таит в себе столько боли. Боли потери и утраты. В голове сразу всплыли воспоминания с «бабушкой». Будучи ребенком, я всегда любила ошиваться возле нее, рассматривая и изучая разные баночки с лекарствами и травами. Она же, в свою очередь, учила меня всему и была уверена, что я стану прекрасной Тсахик, когда придет время. Я любила лежать у нее на коленях, слушая интересные истории, которые ни разу не повторялись. От нее всегда веяло теплом и заботой, что заставляло улыбаться всех на’ви, завидев ее издалека. Она искренне была готова помочь каждому, кто обращался к ней. Все ее любили. Никто не был готов к такому, не говоря уже о Икейни, которая потеряла родную мать. Несмотря на это, она пыталась держаться сильной и неприступной в глазах остальных, не давая себе возможности дать слабину. Я понимала ее больше, чем кто-либо. – Сегодня я навещу клан Оматикайа, в надежде на их содействие. - Громко прокричал Тсентей, обращаясь ко всем присутствующим. Оживленный до этого лагерь затих, вслушиваясь в каждое слово и анализируя. – Собирайтесь, братья и сестры! - После этой фразы каждый в лагере принялся за дело. Все закопошились, попутно переговариваясь между собой. – Быть может, их Тсахик сможет помочь Ксайре? Она выглядит ужасно. - Зирва указала на меня, привлекая внимание Икейри и Тсентея. Нет. Определенно нет! Самое последнее место, где бы я хотела сейчас находиться - лесной клан. Вспомнив о своей недавней вылазке, о которой, естественно, никто больше не знал, я съежилась. Могла ли я точно знать, что тот мальчишка не донес обо всём своему вождю, при первой же возможности? Чужеземка охотилась на их территории, хах! Никаких гарантий не было. Иронии прибавлял тот факт, что Тсентей собирается просить утуру именно сегодня. Даже если незнакомец удосужился не растрепать всем о нашей встрече, кто мог обещать, что при виде меня в их клане он не передумает? Впрочем, я могла только строить догадки о том, повлечет ли моя утренняя вылазка за собой дальнейшие проблемы. Тем не менее, одно я знала точно - появляться я там не хотела. – Ни за что! - Все трое переглянулись, подводя меня к осознанию, что фраза была кинута очень резко и неожиданно, «не имея мотивов». Под пристальным взглядом остальных я взяла Икейни под руку и увела в сторону, от посторонних взглядов. Она не сопротивлялась, лишь когда мы остановились, вопрошающе посмотрела. – Я…Я хочу к татушке Ронал. - Выдала я, пытаясь не выдавать нараставшее волнение. Наставница задумалась, но через пару секунд понимающе кивнула: – Ладно, не буду задавать лишних вопросов о твоей неожиданной неприязни к лесным, потому что на островах тебе действительно не будет грозить опасность и окажут должную помощь. - Я облегченно выдохнула, кивая в ответ. - Тогда мы вылетаем прямо сейчас. Лишний раз повторять мне не стоило. Я прямиком кинулась собирать свои вещи, которых было совсем немного. Икейни в это время пошла сообщать о нашем временном отсутствии остальным. Быстро пробежавшись по лагерю, прощаясь с каждым его членом, я не успела заметить, как уже сидела верхом на икране, слушая наставления Тсентея. – Нам будет тебя не хватать. - Он мягко подергал меня за щеку, улыбаясь. Обнявшись на прощание, я взмыла вверх. Икейни летела рядом, молча смотря на горизонт. Слова были излишне, ведь каждый думал о своем. В полете я ощущала свободу и комфорт, чего нельзя было сказать о лесных дебрях, в коих чувствовалась преобладающая уязвимость. Я ощутила, насколько соскучилась по полетам с любимой Икейрой. После ухода из родных краев мы не подзывали горных банши, дабы не привлекать лишнее внимание и не обозначать свое местоположение. Казалось, эта временная, но мучительная разлука длилась вечно. Поэтому, сидя верхом на икране мое настроение заметно поднялось, что не скрылось от Икейры, которая почувствовав мои эмоции, заметно преободрилась. *** – Цирея, ты только посмотри! - Радостно воскликнула маленькая девочка, держа в пальцах огромную, белую жемчужину. Ее подруга с интересом начала рассматривать находку, придвинувшись поближе. – Она изумительна! - Девочка захлопала в ладоши. – Но не такая же изумительная, как и ты. - Внезапно появившийся Аноунг обращался к Ксайре, подсев рядом. Девочка резко повернулась, легонько пихая его в бок. – Перестань. - Ее щеки покрылись румянцем, заставляя немного смутиться. – Что ты здесь делаешь? – Отец сказал, что вам нужна помощь с ракушками. - Взяв одну из них, он принялся за работу. – У Ксай отлично выходит, у нее такая замечательная находка! - С каплей зависти сказала Цирея. – Я дарю ее тебе! - Подруга протянула ей жемчужину. – Пускай она будет символом нашей дружбы, чтобы ты никогда не забывала обо мне! Сидевшего рядом Аонунга явно заинтересовала эта идея. Как раз кстати, он удачно достал из моллюска очередную жемчужину, но перламутрового цвета. Она считалась самой редкой и ценной, имея форму рога, а цвета переливались, варьируясь от темно-зеленого до фиолетового оттенка. Мальчик довольно улыбнулся, удача была явно на его стороне. – Тогда это будет наш символ дружбы, который всегда будет напоминать тебе меня. - Он положил свой подарок подруге в ладонь, зажав ее. Через пару минут у каждого было напоминание друг о друге, в виде «символа». – Друзья навеки! - Прокричали все хором, положив ладони на руки друг друга, а затем поднимая их вверх. Вечером, у костра, когда все собрались за ужином, Ксайра хвасталась маме новой подвеской с перламутровой жемчужиной: – Аонунг мне ее подарил, в знак вечной дружбы! - В глазах девочки играли радостные огоньки, на что мама одобряющие кивнула, переглянувшись с Ронал. Только что подлетевший Аонунг тоже начал показывать всем свою подвеску, главным атрибутом которой являлась черная жемчужина, подаренная мной на пляже. Цирея сидела неподалеку, возле Тоновари, который тихо рассуждал о чем-то с отцом ее подруги. Было тепло и уютно. Семья Ксайры не часто навещали клан Меткаина, поэтому всем было что рассказать друг другу и о чем посудачить. Все разы, навещая старых друзей, девочка искренне радовалась. Ей нравилось изучать подводный мир, ездить на илу, быть частью праздников и традиций этого народа. Здесь ей было спокойно и хорошо. *** Я перебирала пальцами подарок давнего друга, который никогда не смела снимать с шеи. Напоминание о друзьях всегда навевало приятные воспоминания из детства. Последний раз мы навещали их, когда я была ребенком, а мама с папой живы. С тех пор утекло много воды, произошло масса разных событий и перемен. Узнают ли они меня? Примут ли к себе? Каверзные вопросы сами лезли в голову, заставляя задуматься. В глубине души я была уверена, что все должно пройти гладко. Не зря же, на протяжении многих лет наши семьи были связаны хорошими взаимоотношениями. Единственная тайна, которая до сих пор была покрыта для меня мраком – история знакомства моих родителей с семьей Тоновари. Никто никогда не говорил и не упоминал об этом. Хотя, малолетней девочке это вряд ли было нужно. Мы прилетели к вечеру, когда на улице было темно, а множество на’ви находились в палфитах. Нам удалось остаться незамеченными, поэтому мы быстро и тихо слезли с икранов, прогоняя их прочь, прямиком направляясь к дому вождя. Я глубоко вдохнула, ощущая до боли знакомый морской запах. По пути меня с новой волной начали одолевать воспоминания, которые только грели душу. – Вы кто такие? - Я услышала голос позади и сразу же обернулась. Перед нами стоят высокий парень с нахмуренным лицом, которое я уже где-то видела. Столкнувшись взглядом со мной, его выражение сменилось на недоумение, а после улыбку. Мы сразу узнали друг друга. – Ксайра! - Он тотчас оказался возле меня, сжимая в крепкие объятья. - Я так рад тебя видеть! – Аонунг, прошу, только не задуши меня! - В шутку сказала я, обнимая друга крепче. Мы простояли так около минуты, сжимая друг друга, будто в следующую секунду кто-то из нас мог испариться. Он разнял объятия, держа меня за плечи и разглядывая. Я делала тоже самое. Передо мной стоял уже не маленький худощавый мальчишка, а вполне себе жилистый парень. Его волосы были собраны в гульку, которая переходила в косу. Он выглядел иначе. Его лицо приняло более строгие черты, но за улыбкой, которой он меня одаривал, этого было почти незаметно. Он был красив и хорош собой. Тем не менее, не вызывал у меня каких-то чувств, кроме дружеских. Для меня он навсегда останется мальчиком, играющим со мной на берегу в салки. Он был мне как брат. – Ты стала еще красивей, хотя куда уж лучше! - Я смутилась, словно перенесясь в тот день, в котором мы клялись в вечной дружбе. – Ты поменялся лишь внешне! - Саркастически выдала я, хлопая его по щеке. – Не хотела бы вас отвлекать, но мы торопились. - Стоявшая рядом Икейни заставила нас посмотреть на нее, вернувшись в реальность. – Случилось что-то плохое? - Аонунг перевел обеспокоенный взгляд на меня, на что я слабо кивнула. – Отведи нас к отцу. Без лишних вопросов, он провел нас до палафитта, в котором сидели Тоновари и Ронал. Затем я увидела Цирею. Все трое резко встали, подходя ближе к нам. Через пару секунд подруга уже висела на мне, говоря различные комплименты и расспрашивая обо всем. Все мы поменялись. – Мы рады тебя видеть, чадо. - Ронал подошла ко мне, погладив по голове. Только вблизи я заметила, что она уже ждала третьего малыша. - Но где На’нит и Тэймур? Мой взгляд поменялся и я молча опустила голову. Повисла тишина. Все все сразу поняли. – О, великая мать, за что ты оставила это дитя совершенно одну? Ронал обняла меня, насколько ей позволял это сделать живот, поглаживая по спине. – Она была не одна. - Наставница вышла вперед, обращаясь к тетушке. – Мы прилетели со скорбными вестями о смерти нашей Тсахик, в надежде, что Ксайре помогут здесь. – Конечно, конечно…Тоновари, не стой на месте, принеси мои благовония! - Скомандовала мужу Ронал, попутно выгоняя всех на выход. Она поручила детям помочь донести наши вещи и показать палафитт, в котором мы останемся. Икейни пошла за ними, подбадривающе кивнув мне. Тетушка начала производить обряд очищения, а затем смазала мои ожоги мазью, которая неприятно покалывать кожу. – К завтра должно все пройти, а теперь ступай. У нас еще будет время все обсудить позже. Поблагодарив ее, я направилась в свой «новый дом», застав наставницу за размышлениями. Она сидела в позе лотоса, но как только увидела меня, сразу же легла спать, сказав «Утром я вылетаю». Тем самым напрочь отрезав возможность к расспросам. Сегодня был очень длинный и насыщенный день, начиная с самого утра. Резко остановившись на этой мысли, я осознала, что за весь день ни разу не подумала как следует об ситуации с незнакомцем. Краска сразу хлынула к моим щекам, при воспоминании о его поджаром теле и венах, выступающих на руках. Удар. Очерченные скулы и пухлые губы. Удар. Накаченный торс, по которым стекали капельки воды. Удар. Его бархатный тембр голоса. Мое сердцебиение заметно участилось, заставляя чаще дышать. Скорее всего, это мазь начала как-то действовать. А иначе, что это могло быть? Я искала тысячу оправданий, но не остановившись не на одном из них, заснула. Новый день обещал быть увлекательным, тая в себе много сюрпризов.