Береги моё сердце в своих руках

      Временами одиночество накатывало, резало прямо по сердцу, где ещё не зажили прошлые раны, кровоточа и не давая спокойно вздохнуть.       Когда почти все, чьё мнение играло роль, воспринимают происходящее в штыки, то невольно, возможно буквально на мгновение, появляется желание быстрее избавиться от того, что так взбудоражило их.       Чонгук не пожелал устранять зародившиеся чувства. Он прислушался к себе, а не к ним.       Пожалел? — .так мы и списали, плюнув на всё, — парень, улыбнувшись, тихо спрашивает. — О чём задумался?       Ни в коем случае. — Извини, Тэ, — мотнув головой и прогнав ненужные мысли, целует в щёку.— Повтори, что ты рассказал, пожалуйста.       Несколько минут назад старший пришёл домой к Гуку и с порога затянул в крепкие объятия любимого мальчика.       Ким поправляет кудрявую прядь на чужом лбу и поглядывает на него с теплом: — Минут двадцать назад ты спросил, — усмехается. — Как я и Джун написали тест по английскому. — А, — удивлённо округляет глаза. — точно. — Это вопрос или утверждение, кроха?       Брюнет громко смеётся, смотря на притворно обиженную мордашку и игнорируя позднее время на электронных часах. — Сосед будет ругаться! — а вот омега тушуется, поглядывая на циферблат.— Ким Тэхён, блять! — названый продолжает заполнять квартиру хриплым смехом. — Всё, цыц! — Слушаюсь, — прерывается на лёгкий смешок.— и повинуюсь. Только голову не отсекайте. — Юморист недоделанный.       Альфа хватает сидящего на нём Чонгука за талию и валит на постель, оказываясь между раздвинутых длинных ножек. Ласково поглаживая голые лодыжки, подминает парня под себя. Засасывая кожицу на шее, перемещает руки под просторную ночную футболку, проводя по плоскому животику и выпирающим рёбрам, следом недовольно хмыкая. — Т-тэ, — мальчик уже прикрывает глазки, наслаждаясь незамысловатыми движениями тёплых ладоней. — Ты есть вообще собираешься? — спрашивает в упор, убирая руки из-под ткани, и отдаляется, смотря в глазки-бусинки. — Что? — дезориентированный резкой сменой чужого настроения, таращится на парня, держа ноги скрещенными всё так же на его талии. — Ты похудел, крох, — цыкает, чмокая в лоб.— Снова похудел. Только один некультурный вопрос, — встречается взглядом. — нахера? — Я не сбрасывал вес, это не так, — мотает головой в отрицании. — Тебе кажется. — Чонгук, ты понимаешь, что это вредит тебе? — этот разговор у них по замкнутому кругу почти каждый месяц, и исход всегда один: младший остаётся при своём мнении. — Мало того, что ты бьёшься часто и ставишь себе синяки, так ещё и истощаешь свой организм, не давая нужного количества пищи. — Я просто неаккуратный! — в противовес чужим словам. — И гематом у меня давно уже стало больше появляться из-за тебя! — фырчит, как злой кролик. — Кто-то очень любит оставлять засосы. — А кто-то очень любит кусаться, — усмехается. — Не жалуйся. — Не переводи тему. — Я не худел, — настаивает, отводя взгляд.       Тэхён закатывает глаза и сажает парня перед собой, притянув за шею. Поглаживая загривок кудрявой макушки, альфа вспоминает начало их отношений. Ситуация схожая, просто чувства с того времени усились. — Прошло полгода, — привлекает внимание тихим шёпотом. — а что-то остаётся неизменным. — Угу, ты всё так же бурчишь на меня без дела, — пыхтит, следом громко ойкая. — Больно же! — мальчик потирает ягодицу после хлопка по ней тяжёлой ладонью. — По делу, кроха.

***

Шесть месяцев назад

      Через несколько минут первый урок: — Блять.       Мимо Чонгука пролетает чей-то учебник по информатике синего цвета. Эта вещица знатно испугала омегу, который готовился к зачёту по теории по такому прекрасному предмету, как геометрия. И да, это сарказм. С вечной спутницей геометрии он дружил на отлично: алгебра была для него одним из любимых предметов. А вот синусы, косинусы, тригонометрические тождества — вся это хуйня бредятина ему не поддавалась. Для него в геометрии один выход — зубрить. Через два урока будет ненавистный им предмет, а правила в голову никак не лезут. — О, геометрия, — рядом садится бодрый Хосок. — Повторяешь? — Учу, — отмахивается, смотря на шокированное лицо друга. — Вчера поздно лёг и забыл о зачёте. — Небось, целый вечер читал фанфики, — хмыкает, гадко усмехаясь. — Представляя на месте главных героев себя и..— наклоняется ближе. — ..Ким Тэхёна… — Иди в жопу! — Чонгук спешно отстраняется, бормоча под нос ругательства. — А я ведь знаю, что прав! — хмыкает, довольный реакцией на свою провокацию. — Засунь свои «знания», — изображает кавычки, — куда подальше. Это не больше, чем догадки. — Господи, что ж ты так остро на него реагируешь то?! — недовольно заламывает брови. — Он сзади, кстати. — Не верю. — Не верь, — кивает. — Твоё право. Он с Тхаем обнимается, тебе это незачем видеть.       Чонгук хмурится и закусывает нижнюю губу, сомневаясь в правдивости услышанного. Объятия с Кимом в последнее время стали нормой для Чжоу Тхая. И эта новость совершенно не радует влюблённого омежку, являясь причиной для истерик и ночных рыданий. Показательно фыркнув Хосоку, Чон всё же поворачивается,...       ...тут же жалея.       Омега стоит рядом с Кимом и придерживается за его плечи, что-то ему рассказывая. Они находятся в самом начале кабинета, видимо, Чонгук пропустил момент прихода альфы, а Тхай — нет, и побежал обниматься. Ким, на радость младшему, не держит собеседника за талию, просто внимательно слушая и периодически кивая. Тэхён мельком пробегается взглядом по классу, останавливаясь на разочарованном омеге, который поедает их едким взглядом. Альфа приподнимает слабо уголки губ и не отводит взгляд, изучая эмоции на миловидном личике. — Тэхён~и, ты слушаешь? — омежка перед ним обиженно складывает губы в тонкую полоску. — Я понял тебя, Тхай. — снимает со своих плеч чужие ладони. — Он не сбежит, — кидает взор на наблюдающего за ними Чонгука. — Если ты отвлечёшься на пару минут. — Ты ведь понимаешь, что заставляешь его ревновать каждый раз, — не спрашивает: знает и так. — Вы не вместе, я могу хоть поцеловать тебя, — сверкает белоснежной улыбкой, однако быстро тушуясь. — Не можешь. — сквозь зубы рыкает очевидное. — Я помогу тебе с проектом позже, а теперь уйди, Чжоу.       Их прерывает громкий пронзительный визг.       Тэхён сразу находит источник звука, испуганно анализируя Чонгука. Отодвинув замершего в шоке омегу, он направляется к кудрявому парнишке, прислушиваясь к разговору друзей. — Я, блять, не виноват! — Хосок громко матерится на сжавшегося парня.— Я не заметил твою ладонь! — Кто ж тебя просил учебник вырывать из моих рук! — вопит, прикрывая внутреннюю часть правой ладошки. — Тем более, когда я занят другим! — А нечего пялиться на... — Что случилось? — Тэхён бесцеремонно перебивает бету.       В классе всего пара человек, и все заинтересованно смотрят на закипающего Хосока и его закатившиеся глаза при подошедшем Киме. Злейшие враги, блять. — Без тебя разберёмся, вали, — рыкает на альфу. — Не с тобой говорю, агрессор, — хмыкает.— Чонгук, — ласково обращается к замолчавшему омеге. — Что такое? — Всё хорошо, — тихо-тихо. — Правда? — скептически изгибает бровь и подносит руку к чужим ладошкам.       Чон пытается отвести свои руки в сторону, но старший реагирует быстрее, перехватывая ловким движением за запястья и расцепляя ручки. — Так, блять, — потерянно переводит взор на бету, напрягая скулы. — Почему у него кровь? — Теперь со мной говоришь? — раздражённо кривит губы. — Неудачно забрал из его хватки учебник, вот он и поцарапался об обложку. — Нахера его вырывать? — намекая на бумажное издание. — Это просто неаккуратный случай, и всё, что ж вы оба с этим вопросом привязались, — машет небрежно рукой в их сторону. — Вали, говорю. — Я тебе сейчас свалю, Хосок! — неожиданно переходит на обращение по имени, удивляя омежку так, что тот приподнимает голову. — Давай, попробуй! — бета уже настраивается на мордобой, желая размять косточки утром. — Ребят, — дрогнувший голос останавливает. — Мне всё ещё больно.       Тэхён на пару секунд прикрывает глаза, успокаиваясь. После кивает омеге и, слабо коснувшись разодранных в кровоточащие полоски ладоней, тянет его за собой, поднимая со стула и направляясь по кабинету на выход. — Тэхён? — послушно идёт следом, в непонятках вопрошая. — Медпункт ещё закрыт, — Тэхён прерывается и отвечает Хосоку, который матерится им вслед, в его же манере. — Поэтому пойдём в туалет началки. Оттуда нас не прогонят, и мы сможем спокойно промыть раны. — Я могу справиться самостоятельно, — смущается заботе. — Знаю. — Тогда иди на урок, — пищит, чувствуя алую каплю, стекающую по запястью. — Скоро звонок, Тэхён. — И это я тоже знаю, — резко останавливается и поворачивается к омеге, который еле успел замедлить ход. — Но я хочу помочь, поэтому просто помолчи, пожалуйста. — Ким, — начал было протестовать. — Цыц.       Сзади показательно громко фыркнули, перестав сопротивляться. Спустившись на первый этаж и подойдя к нужной двери в левом крыле здания, они услышали трель школьного звонка, оповещающего о начале занятий. Чонгук тихо буркнул, что за опоздание им крупно влетит, но не стал говорить об этом непосредственно Тэхёну. — Вероятно, будет щипать, — предупреждает, подводя к белоснежной раковине. — Ты меня радуешь всё больше и больше, — пыхтит, смиренно поднося руку к струе проточной воды. — Взаимно, — кидает, закатывая глаза. — И что же я такого сделал?! — возмущается младший, шипя от неприятных ощущений на правой ладони. — Потом как-нибудь расскажу, если будешь нормально себя вести, — усмехается. — Папу напомнил, придурок, — поднимает уголки губ.       Чонгук решает отвлечься от зудящей раны и внимательно смотрит на сконцентрированного альфу. Тот лёгкими движениями смывает кровь, опасаясь касаться открытых краёв крупной царапины; переодически слышится ворчание на неаккуратность Чона, но омеге на это нет и желания обижаться: в какой-то мере и согласен с Кимом.       Парень перед ним красив, несомненно. Чонгук давно признал, Тэхён — его тип. Рядом с объектом воздыхания сердце бьётся чуть чаще и, смущаясь, Гук надеется, что альфа не чувствует его пульс, пока ласково придерживает ручку за запястье. — ...ты вообще ешь? — хмурится.       Омега улавливает своими ушками только конец предложения, сильно краснея и теряясь. Засмотревшись, совершенно пропустил, что тот начал своим глубоким голосом что-то спрашивать. — Извини, повтори ещё раз, — просит, будучи признательным недрогнувшему голосу. — Спишь ещё? — смеётся тихо. — Я спросил, — отпускает его руку и поворачивается полностью корпусом.— Почему ты такой худой и ешь ли вообще? — Чего? К чему такие вопросы? — в замешательстве, да и отвечать не хочется на подобное. — Твоя кофта слишком большая, — закатывает рукав белого свитера Гука. — Обычно ты носишь не обтягивающие вещи и я всегда думал, что ты мягонький, — строит щенячьи глазки. — А ты, оказывается, не кушаешь, — констатирует факт, обводя выделяющиеся косточки на бархатной коже. — Я ем, — тушуется, закусывая губу. — Мало. — Нормально! — у него загораются глаза недобрым огоньком. — И вообще, какого чёрта ты рассматриваешь меня, Ким? — вырывает свою руку и скрывает вновь под тканью до костяшек. — Ты неправильно понял меня. — Да ты что?       Тэхён цокает и притягивает парня к себе за талию, второй рукой придерживая за шею. — Почему ты такой своенравный? — Был бы спокойным — было бы скучно.       Альфа усмехается и поглаживает большим пальцем вздымающийся кадык. Мальчик дышит прямо в губы старшего, не осмеливаясь сделать первый шаг, а тот будто издевается. — Отпусти, — шепчет, из-за близости касаясь губами чужих. — Раз просто стоишь, как истукан. — Господи, Чонгук. До чего же ты засранец! — глаза в который раз закатываются. — Это я-то?!       Старший не выдерживает и, не желая выслушивать порцию ругательств, вгрызается в искусанные губы. Чонгук удовлетворённо стонет в поцелуй, прикусывая нижнюю подушечку. Тэхён притягивает его ближе для удобства и пробирается языком в чужой рот. Чон закидывает ручки на напряжённые плечи и приподнимается на носочки, сплетаясь языками. Ким оттягивает загривок младшего, приструняя и забирая контроль себе назад. Младший в обиде заламывает бровки, кусаясь в поцелуй, за что получает по правой ягодице. Комнату наполняет визг отстранившегося омеги. Тэхён придерживает его обеими руками за бока и целует в лоб. — У тебя рука тяжёлая, — фырчит. — Я не слышу, что бы ты был сильно недоволен этим фактом, Чонгук, — издевается, пребывая в прекрасном расположении духа. — Я этого и не говорил.       Их прерывает открывающаяся дверь в туалет, а следом появившаяся детская мордашка. Мальчик-альфочка хлопает ресницами и внимательно осматривает их взмыленный вид, особенно останавливая взгляд на омеге, из-за чего Тэхён собственнически прижимает его к себе, загораживая; на сие действие Чонгук тихо фыркает, умиляясь и зарываясь красным личиком в изгиб шеи старшего. Проанализировав ситуацию и сделав выводы, малыш заявляет: — Я зову учителя Ли Монкут, — выдвигает вердикт.       Услышав это, Чонгук пугается и ерепенится в объятьях, желая отстраниться. — Нет, не надо. Мы уже уходим, — кивает старший альфа. — Надо, — настаивает альфочка. — Ещё раз скажу, — усмехается. — Мы уходим. Незачем волновать вашего учителя.       Чонгук вновь брыкается, но его продолжают держать крепко, не давая вмешаться. — Блять.       Следом слышится закрывающаяся дверь туалета: мальчик побежал к учителю.

***

Сейчас

      Вспомнив их неожиданно начавшиеся отношения, ребята вместе ощутили тепло, разливающееся по телам от приятных воспоминаний. — И всё же, — прерывает недолгую тишину. — Тогда с альфочкой нужно было поговорить мне, Тэ! — Кто ж знал, что он пойдёт и сдаст нас завучу! — усмехается.       Тэхён сгребает мальчика в охапку и ложится вместе с ним под одеяло, хорошо укутывая, чтобы того не продуло во сне. — В любом случае всё обошлось, кроха, — шепчет, клюя в губки. — В любом случае мы вместе, — также тихо отвечает, засыпая.       Поздним утром Тэхён будет будить его нежными поцелуями в хрупкие плечи, медленно переходя на шею и завершая пробуждение поцелуем в любимые потрескавшиеся губы.       Но это будет примерно через десять часов, а сейчас альфа крепче обнимает своего парня за талию под махровым одеялом и даёт закинуть на себя свои конечности.       По комнате разносится искренний и весёлый смешок старшего, который он явно пытался подавить: — Ты чего? — хрипло уточняет, не отрывая голову от его груди. — Вспомнил одно твоё давнее сообщение, — смеётся, понимая, что продолжение ребёнку не понравится.— "Ты любишь спать? Я тоже. Мы должны как-нибудь сделать это вместе", — цитирует слова из телеграмм, отправленные Чонгуком несколько месяцев назад. — Сука, — устало вздыхает, даже не обижаясь.— За что ты так со мной?       Тэхён только ещё громче смеётся и начинает покрывать смущённое личико поцелуями-бабочками.       И старшего совершенно не волнует тот факт, что тот глупый подкат был отправлен Чонгуком из-за проигрыша в споре другу, и это было его наказанием.       Это мелочи, на которые он не привык обращать внимание.