Leave me alone

      После того, как они определились с местом, где будет стоять дом, началась сама стройка. Сначала Рагнар пошёл рубать деревья, чтобы потом сделать из них доски; Иккинг порывался помогать, но он мешал больше, чем помогал, так что кузнец дал ему работу думать, где они сегодня ночуют.       — Лагерь не подходит? — удивился шатен.       — Тот навес рассчитан только на тебя и Ночную Фурию, а не на тебя, Ночную Фурию и взрослого мужчину, — ответил Рагнар. — За всё время, пока я с тобой знаком, я понял, что тебе легче построить что-то побольше, чем выпхнуть одного из нас спать на снегу. И ты меня прости, но если я буду спать на корабле, то назад на холмы только полётом, и каждое утро садиться на дракона я отказываюсь, так что включай свою смекалку.       Что правда, то правда, Иккинг действительно не хотел бы, чтобы кто-то из них спал на снегу, так что, признав своё очередное поражения, парень стал думать, как бы всех компактно положить спать. Первой идеей было достроить лагерь: приставить к опорному пеньку ещё одно поваленное дерево, наносить сухостоя и укрыть крышу, в общем, сделать тот же навес, что и раньше. Однако эта идея отпадала, как слишком трудоёмкая в плане «укрыть крышу», так как рыскать по заснеженному лесу в поисках папоротника, жухлой травы и мха Хэддоку казалось немного неблагодарной работой.       Следующая была уже получше и вполне выполнимой, однако Иккинг был уверен на почти сто процентов, что его мастер не согласится. Они могли бы переночевать в одной из пещер Драконьего Края; так как остров был довольно скалистым, и подросток видел уже две пещеры, то он подозревает, что здесь есть целая система пещер под их ногами и в горах, не учитывая действующий вулкан. Однако что в первой, что во второй пещерах основались драконы — в горах Громмели, а под холмами в скалах Пристеголовы. Для Иккинга не было проблемой просто прийти к ним и тихонько улечься в углу, а с Громмелями ещё и поиграться, но вот Рагнар…       Наездник скосил глаза на методично рубающего деревья кузнеца, раздумывая, как бы так аккуратнее подать мысль о том, что, возможно, пока они не построят дом, они будут спать с драконами. Ещё немного тревожно было говорить такое, пока у старшего в руках топор, но при этой мысли Иккинг тут же мысленно дал себе подзатыльник и обвинил в недоверии к человеку, который буквально сейчас за него строит дом. Он вздохнул и поплёлся к брюнету.       — Есть идея, но вам не понравится, — сразу начал Иккинг, остановившись возле Рагнара. Тот перестал рубать каштан и посмотрел на подростка. Когда за этой фразой не последовало ответа, Иккинг продолжил: — Мы можем ночевать в пещерах, пока дом не достроится.       — Но? — приподнял густую бровь мужчина. Младший весь подобрался.       — Но вместе с дикими драконами.       Повисла тишина, во время которой Иккинг считал секунды до вердикта, а Рагнар пилил его взглядом.       — Нет других вариантов? — спросил кузнец. Хэддок покачал головой и Рагнар нахмурился сильнее. — Ты сможешь их усмирить? — кивок. — Тогда рискнём.       Зелёные глаза просияли и в купе с снежинками, ветром поднявшимися с невысоких веток елей, лицо подростка выглядело очаровательно, но мужчина равнодушно пропустил мимо этот момент красоты, ожидая продолжения, которое точно будет. Иккинг поспешил задать главный вопрос:       — Громмели или Пристеголовы?       Теперь уже обе чёрные брови взлетели вверх, но Рагнар взял себя в руки.       — Выбирай сам, я в этом не силён.       В итоге Иккинг самолично выбрал, что ночевать они будут с Громмелями, так как этим социальным и дружелюбным драконам будет легче принять их к себе на какое-то время, чем хитрым и тихим Пристеголовам. Дальше Рагнар вернулся к работе, а Иккинг остался без дела, потому что сейчас он вряд ли мог как-то поучаствовать в стройке. Каждый раз, когда он подходил к мужчине с вопросами, чем он может помочь, Рагнар отправлял его гулять, как и раньше.       «Я же вроде просил помощи, а не сделать за меня…» — пыхтел в своей голове Иккинг, разворачиваясь и действительно уходя гулять по лесу.       До вечера Рагнар только тем и занимался, что валил каштаны, а Иккинг шатался где-то недалеко, ожидая, что старший подзовёт его к себе и включит в работу. Но он так и не подозвал, и оторвался от дела только когда начало темнеть, а руки деревенеть от холода. Тогда то Хэддок оперативно свернул процесс вырубки леса и с невероятной скоростью уговорил Рагнара на ещё один полёт на Беззубике.       — Понимаете, Рагнар, к горам мы до темноты будем шагать, а Беззубик быстрый и выносливый, мы доберёмся за пару минут, — клятвенно уверял кривящегося старшего Иккинг, активно жестикулируя. За его спиной стоял Беззубик со своей беззубой улыбкой, что-то урчал после каждой реплики, наверняка даже не вникая в смысл того, что его наездник толкает Рагнару, просто улавливает, что надо оказать поддержку Иккингу. — У меня в первый раз тоже желудок крутило и в глазах сверкало, но это дело привычки! Я обещаю, что мы доберёмся быстро и лишнее время в небе не проведём!       Рагнар таки сдался и согласился сесть на молодую Ночную Фурию, но с условием, что утром назад они идут пешком. Иккинг быстро принял условия и они взлетели.       В этот раз летели они дольше, чем когда поднимались на холмы — пять минут с побережья наверх и пролететь над лесом до гор это разные вещи. Но Рагнар, не смотря на то, что полёт завораживал, смотрел перед собой, а не на мелькающие виды по сторонам. Его слегка мутило от осознания, что он сейчас летит над макушками вековых древ, но картина приближающихся с каждым лёгким взмахом крыльев трёх огромных гор вселяло расслабляющую мысль, что скоро под ногами снова будет земля.       Когда они приземлились, Иккинг первым делом попросил Рагнара подождать немного и не входить пока в пещеру, а так же оставил с ним Беззубика, и ушёл внутрь. Не то, чтобы Рагнар не доверял ему, но видеть, как тощий подросток, который даже топором махать не может, уходит один и безоружный в пещеру со стаей Громмелей, довольно тревожно.       Вскоре стало слышны шаги назад. Много шагов, грузных и тяжёлых; Рагнар неосознанно напрягся, сжимая кулаки и хмурясь. Первым вышел, как ни странно, Иккинг, а за ним к почти явно выраженному ужасу на лице брюнета вышло три Громмеля, спокойно себе шагая за спиной пацана. Они почти сразу заметили чужака и, Рагнар не сомневается, в любой другой ситуации тут же напали на него, однако то, что парень уверенно шёл к нему, да и Беззубик тоже стоял рядом, смягчало первую реакцию.       Хэддок подошёл к старшему, беря на запястье обоими руками и поворачивая голову к Громмелям, которые настороженно и заинтересованно стояли недалеко. А потом медленно потянул за собой напряжённого Рагнара. Он отпустил его руку тогда, когда между кузнецом и драконами оставалось два шага.       — Прекрасно, — начал говорить Иккинг, стоя возле Громмеля, который был прямо перед Рагнаром. Парень легко провёл рукой по коричневой морде дракона, потом перевёл взгляд обратно на своего мастера. — Вытяните руку вперёд с раскрытой ладонью.       — Что? — скрыть удивление вперемешку с недоверием у подобравшегося перед опасными хищниками Рагнара не получилось.       — Не волнуйтесь, я всё контролирую, — заверил его зеленоглазый шатен, стараясь через улыбку передать ему своё спокойствие. Не то, чтобы каменные от напряжения плечи Рагнара от этого расслабились, поэтому Иккинг отошёл от Громмеля и подошёл к старшему. Он снова взял его за правое запястье и начал, как из глины, придавать ему нужную форму. Он разжал его кулак, — Рагнару пришлось таки расслабить ладонь, потому что если бы он этого не сделал, Иккинг не смог бы силой заставить его это сделать, — отвёл большой палец в сторону, а остальные четыре сложил вместе. Саму ладонь он выставил вперёд, так, как будто Рагнар хотел показать «стоп» Громмелю. Потом подросток положил свою левую ладонь на предплечье старшего, легко направляя в сторону дракона и брюнет, сжав зубы, подчинился, вытягивая руку. — Теперь подождите. Ему нужно привыкнуть к вашему запаху, только тогда он коснётся носом вашей руки.       Хэддок медленно отпустил предплечье, делая шаг в сторону, наблюдая. Беззубик за спинами людей так же спокойно смотрел за тем, как Рагнар учится приручать драконов. А сам Рагнар молча делал то, что скажет ему Иккинг, надеясь только на то, что ему не откусят конечность. Странно было беспрекословно выполнять то, что говорит парень в три раза младше него самого, однако пришлось признать, что в области драконов щуплый подросток был опытнее.       Громмель посмотрел в лицо Рагнара, а потом перевёл взгляд на протянутую к нему раскрытую ладонь. Внимательно посверлив её взглядом, он сделал два грузных шага к мужчине, настороженно принюхиваясь и улавливая напряжение человека перед ним, постоял так недолго, давая время для вероятной атаки, а когда её не последовало, то он, наконец, закрыл глаза и ткнулся носом в шершавую, мозолистую руку.       А Рагнар всё это время слышал, как у него в ушах набатом стучит сердце, грозясь пробить грудную клетку, выпрыгнуть, помахать ручкой и свалить в закат. Когда морда Громмеря уткнулась таки ему в ладонь, он подумал, что сейчас сорок лет его жизни в уверенности в то, что люди и драконы естественные враги, выглядят смешно. Доверившийся дикий дракон перед ним казался нереальным, но горячее дыхание, которое при выдохе превращалось в облачка пара на холодном воздухе, и грубая чешуя под пальцами показывали, что Рагнар пока ещё, вроде, не сошёл с ума вслед за младшим братом. Мужчина чувствовал, как Иккинг смотрит на него тёплым взглядом.       Дракон открыл глаза и смотрел уже более доверчиво, чем раньше, а ещё два за его спиной, глядя на то, как первый касается руки человека, тоже расслабляются и перестают волноваться по поводу нового гостя. Тут со стороны подходит Иккинг, чешет Громмеля за коротким ухом и тот начинает вилять большим и тяжёлым хвостом, как пёс.       Эта картина выглядела настолько невероятной, что Рагнар начал допускать мысль, что он спит. Кто бы мог подумать, что пацан, которого ему подкинул Регин, окажется покорителем драконов.       Потом Иккинг и Рагнар, в сопровождении трёх Громмелей и одной Ночной Фурии, заходят в пещеру, где сидят ещё пять Громмелей, из которых трое малышей. Иккинга со всех сторон обступили драконы, ведя себя как свора счастливых бульдогов, чей хозяин вернулся вечером с работы и принёс вкусности. Рагнар отошёл от него, чтобы его случайно не задавили и присел возле холодных камней. Здесь было достаточно темно, но уходящее за горизонт солнце ещё проникало внутрь пристанища Громмелей. Мужчина мысленно сделал пометку отправить Жуткой Жутью или самому привезти Иккингу бытовые вещи, вроде свеч или одеял, ведь тот прилетел налегке, всего немного сменной одежды да свои бумажки.       Хотя одна Жуткая Жуть одеяло не донесёт, слишком маленький и хилый дракончик, и эту мысль ещё надо хорошенько обмозговать. Тут к внешней стороне ладони Рагнара прикасается что-то шершавое, а опустив взгляд, мужчина наткнулся на любопытного детёныша с выразительными жёлтыми глазами. Очень осторожно, чтобы не спугнуть рептилию или не заставить родителей этого несмышлёныша переживать, он поднимает руку и проводит пальцами по чешуйчатой голове, от морды до загривка. Мелкому, похоже, такая ласка понравилась, потому что он запрыгнул на колени не ожидающего подобного Рагнара и тому пришлось растерянно продолжать гладить щенка мира драконов.       — Легко воспринимать их, как собак, да? — будто читая мысли сказал Иккинг, не понятно в какой момент оказавшись рядом с кузнецом. Он выглядел очень довольным и даже счастливым. Ещё бы он не был: вечно не соглашающийся контактировать лишний раз с драконами мастер внезапно согласился не то, что контактировать, а даже какое-то время жить с ними — это ли не счастье, для зацикленного на этой идее подростка? Рагнар кивнул, продолжая глазеть на дракончика на коленях. — Они через чур любвеобильны, быстро и легко приручаются, очень преданы тем, кем дорожат. На ваших руках сейчас малокрыл.       Рагнар повернул голову к подросту, слыша неизвестное слово, и тот, спохватившись, принялся объяснять:       — Есть пять стадий роста дракона: яйцо, мелкозубик, малокрыл, большекрыл и титан. Я мало, что знаю в этой области, но в книге драконов, которая была на острове, где я родился, говорилось, что стадия мелкозубиков проходит очень быстро. В это время они ещё не умеют летать, а как только у них развиваются крылья и они способны подниматься в воздух, мелкозубики переходят в стадию малокрылов, — Иккинг увлечённо рассказывал, глядя попеременно то на маленького Громмеля на коленях Рагнара, то на свои руки, то куда в воздух перед собой. — Малокрылы уже более самостоятельные, но ещё нуждаются в опеке. Я не совсем понимаю, в каком возрасте малыши покидают своих родителей, но, наверное, в промежутке между малокрылом и большекрылом. А большекрыл это уже взрослая особь.       Мужчина кивнул, показывая, что запомнил курс по росту драконов.       — Что на счёт титанов? — спросил он. Тут шатен немного замялся, похоже силясь вспомнить что-то про эту стадию.       — Я не уверен, потому что титанов не так много, — сознался Иккинг, подтягивая к себе ноги и укрывая их длинным подолом чёрного плаща. Солнце уже почти скрылось и заметно похолодало, а в пещере было, хоть глаз выколи, темно. — Потому что большинство драконов просто не доживают до процесса титанизации. Но я знаю, что титаны крупнее, мощнее и выносливее большекрылов. Если я правильно понимаю, то титаны пользуются большим авторитетом у своих сородичей где-то на уровне инстинктов.       — Говоришь, что мало знаешь, а такое чувство, будто из учебника читаешь, — хмыкнул Рагнар. Иккинг же тихо посмеялся.       — На этом острове во главе стаи Кошмарных Пристеголовов один титан, больше я не видел, — просто ответил подросток. Тут он спохватился и внезапно вскочил на ноги. — Пару минут, я скоро буду!       И с этими словами он быстро смылся из пещеры, оставив Рагнара одного с драконами в практически полной темноте. Мужчина успел только закатить глаза, как тут слева послышалось уже знакомое шуршание длинного хвоста и рядом улёгся Беззубик, положив морду возле левого бедра, согревая его дыханием. Рагнар посмотрел в темноту приблизительно в то место, где должна лежать голова «Злобного порождения Молнии и самой Смерти» и думал, что никогда в жизни себе такого даже вообразить не смог бы.       Через пару минут Иккинг вернулся к ним, но его приход было только слышно, ведь солнце уже давно оставило их и Рагнар не видел не то, что вошедшего в пещеру подростка — он своих ног не видел, и дремлющего на них дракончика. Послышался какой-то шорох и тихое шипение парня, который, очевидно, в темноте во что-то неудачно врезался.       — Кромешная темень. И за что мне такие испытания? — вопрос был риторическим, однако в его сторону тут же полетел ответ от Рагнара.       — За прирученную Ночную Фурию, — хмыкнул мужчина откуда-то из темноты. — Должно же нарушение общепринятых устоев как-то окупаться. Вот и страдай теперь.       — И буду, — буркнул Иккинг.       Названая Ночная Фурия обратила внимание на то, что его наездник, вероятно, испытывает дискомфорт в темноте, ведь видеть как драконы и множество других животных ночью он не может, и на то, что его упомянули разговоре, поднял голову. Внезапно всю пещеру осветил аметистовый свет и стало видно группу Громмелей, которые с удобствами устроились возле одной из каменных стен и уже засыпали, но от внезапного освещения их дома те, что повзрослее открыли глаза, уставившись на Беззубика; стало видно и замершего в неуклюжей позе Иккинга, который держал в руках горку хвороста, с таким же глупыми выражением лица; и Рагнара, рука которого лежала на маленьком Громмеле.       Свет исходил от непосредственно Беззубика, а если немного конкретнее, то из его пасти. Иккинг уронил палки и забыв о них, вместо того, чтобы поднять их, он подошёл к своему дракону, заинтересованно разглядывая новую открытую функцию с блеском в глазах, которые при таком освещении казались ещё ярче и зеленее.       — Невероятно, Беззубик! — тихо восхитился парень, проводя рукой перед раскрытой пастью Фурии и не натыкаясь на сопротивление, даже не ощущая жара. — Кто бы мог подумать, что ты такое можешь… Нам стоит поэкспериментировать с этим умением немного позже.       С этими словами он в приподнятом — похоже, всё, что завлекает любознательного юношу, поднимает ему настроение — настроении отошёл от Беззубика, начиная собирать разбросанные палки.       Когда хворост был обратно собран в одну кучу, он его аккуратно положил в паре шагов от стены, возле которой устроились гости в этой пещере. После Хэддок отошёл и тихими шагами приблизился к группе Громмелей, подзывая за собой одного из них, который всё это время лениво наблюдал за всем действом. На глазах слегка растерянного Рагнара он жестами доступно объяснил дракону, что им нужен огонь и тот выплюнул на хворост немного лавы, поджигая дерево, а потом ушёл обратно к своим.       — Эти палочки быстро сгорят, однако так нам будет немного теплее, — сказал Иккинг и вместе с его репликой Беззубик закрыл пасть, «выключая свет». Парень присел возле своего дракона, чувствуя себя вполне комфортно. Рагнар сидел достаточно близко, чтобы увидеть, что у младшего уже глаза закрываются, так что решил не продолжать разговор и дать Иккингу уснуть.       Ночь обещала быть холодной.       Но тем не менее Иккинг довольно быстро отключился, медленно сползая по чёрному крылу вбок, падая в итоге на лапу Беззубика. Тот, немного повозившись, чтобы им обоим было удобнее, укрыл своего человека крылом и положил рядом свою голову. В голове Рагнара мелькнула мысль о том, что Ночная Фурия по только ей известной причине опекает подростка.       Мужчина решил не думать об этом слишком долго, ведь придёт он в итоге к тому, что у него недостаточно информации для создания себе какой-либо истины, и откинул голову назад к холодной стене, закрыв глаза. Он тоже хотел спать.

***

      На утро, к удивлению Рагнара, в их уголке спали не только они, а ещё и все Громмели. Иккинг к моменту пробуждения Рагнара тоже на удивление уже не спал, и как только заметил на лице мастера явное непонимание ситуации, улыбнулся и сказал:       — Нам было холодно ночью и они это заметили. Знаешь, часть из них сейчас молодые родители. Мне сложно это объяснить, потому что я ещё не всего знаю, но они нас тоже решили опекать, — он посмеялся, возвращая глаза на книгу драконов в своих руках. Рагнару оставалось только пожать плечами и принять жизнь бок о бок с драконами, пока он на этом острове, как данность.       Долго отлёживаться не стали и уже через минут пять после пробуждения кузнеца ребята вышли из пещеры Громмелей, двигаясь пешком, как Иккинг вчера и обещал, до места, где будет идти стройка его дома. Времени потратили много, но Рагнар был непреклонен.       Изначально работы у Иккинга опять не было и до обеда он просто читал на пеньке недалеко, потом он с Беззубиком отправились в лес искать, что же такого они сегодня будут есть. Фактически, охотился только Беззубик, а Иккинг старался ему не мешать, однако ему было забавно считать, что он тоже при деле. Через пятнадцать-двадцать минут хождения по лесу Беззубик — очень эффектно, по мнению Иккинга — поймал им целого кабана, радостно покрутился вокруг него, слушая похвалу, а потом внезапно смылся в неизвестном направлении. Иккинг пожал плечами, мол, что с ним может случится, и сам потащил тушку обратно.       Ему стоило бы подумать на счёт того, чтобы что-то выращивать или разводить какую-нибудь живность, ведь такими темпами можно очень быстро поубивать всю дичь Драконьего Края, что будет очень не хорошо.       Но ему бы для начала дом построить.       Придя, Иккинг достал из сумки новенький скиннер и принялся за свежевание кожи. Ему не впервой, он успел привыкнуть. Но одним из самых великих разочарований этого процесса было то, что в итоге ему пришёл помочь Рагнар.       — Я вообще ничего не могу сделать сам?! — в расстроенных чувствах воскликнул парень, пока мужчина напротив него посмеивался и явно наслаждался страданиями своего подмастерья.       Спустя какое-то время муторной работы они, наконец, получили свой обед, даже осталось немного. Подвала не было, однако было негласно решено, что оставшееся мясо станет их ужином и за пару часов на воздухе с ним ничего не случится.       Теперь уже Иккинг мог включится в работу, потому что нужное количество дерев было повалено, и настало время делать доски. Измерение нужной длинны и отмечать их Иккинг мог с невероятной скоростью — практика сказывалась. Доски это очень громкое слово, на деле же они просто снимали кору и придавали брёвнам одинаковый размер и правильную округлую форму, с углублениями с одной стороны, чтобы их можно было наложить один на одного. Так же в этих брёвнах были сделаны большие отверстия в чуть больше, чем десяти сантиметрах от края, в которые будут продеваться другие брёвна, образуя углы. Это было для постройки самого дома, так же им нужна была ровная платформа, на которой он будет стоять, так что помимо округлых брёвен были так же и прямоугольной формы доски.       В таком темпе они двигались до вечера, однако всё сделать за полдня они не успели даже в четыре руки, так что и следующий день был посвящён только этому. На четвёртый день пребывания Рагнара на Драконьем Краю мужчина, наконец, достал таки чертежи дома. Из-за выпавшего внезапно снега им ещё на Северных рынках пришлось в несколько раз упростить планировку, оставив все хотелки на весну, и из-за этих упрощений дом выглядел просто до смешного жалко, однако это нисколько не мешало Иккингу его хотеть, потому что хоть это какой-то, но дом, а не наспех собранный навес.       Приступили к основному.       Одно дерево, никаких креплений, дом будет держаться исключительно за счёт своего веса. Когда вы — это один взрослый, сильный мужчина и хилый, тощий подросток построить дом до первой снежной бури немного… очень сложно. Поэтому Иккинг решил прибегнуть к хитрому приёму и попросить помощи у драконов.       Это был план со звёздочкой, потому что одно дело Ночная Фурия, обладающая недюжинным интеллектом, да ещё и прирученная, то есть уже неплохо понимает людей. Совершенно другое дело — дикие драконы с разумом чуть меньше, этим поди объясни, чего ты от них хочешь.       Именно эту мысль и озвучил Рагнар, когда Иккинг предложил задействовать здешних рептилий. Однако в этот раз ответ у подростка нашёлся, настолько простой и очевидный, что теперь уже и Рагнар не мог его ничем крыть.       — Я умею общаться с драконами.       И всё. После этого парень улыбнулся, помахал рукой, и удрал куда-то в лес, оставив мастера возвращать контроль над нервно дёргающейся бровью.       Вернулся Иккинг через полчаса и не один: к явному ужасу и восхищению Рагнара за ним спокойно себе шло два Ужасных Чудовища. Мужчина только и мог, что открывать и закрывать рот, смотря на диких драконов, которые даже и не думали нападать на людей. Чудеса да и только.       Одно Ужасное Чудовище было ядовитого бирюзового цвета, с яркими малиновыми лапами, хвостом и мордой, а так же желтоватыми пятнами по всему телу. Второе же было наоборот с преимущественно чёрным окрасом и массивными тёмно-бардовыми узорами, напоминающие всполохи огня.       Беззубик так же расслабленно подошёл к другим драконам и принюхался, а те проделали те же махинации, и Рагнар понял — знакомятся.       — Почему именно эти? — спросил Рагнар, открывая взгляд графитовых глаз от драконов и смотря теперь на Иккинга.       — Они мне понравились, — тот пожал плечами. Когда за репликой ничего не последовало, до Хэддока дошло и он исправился. — Ох, в смысле… Я выбрал два Ужасных Чудовища, потому что они более мощные и вместе им будет легче поднимать тяжёлые брёвна. Плюсом к мощным крыльям есть ещё и большие когти на массивных лапах, ими легко обхватить дерево. Если бы я мог то я бы, наверное, назвал Ужасных Чудовищ грузовыми драконами… — он задумчиво потёр подбородок, развивая эту мысль где-то в своей голове.       — Эксплуатировать драконов, как рабочую силу, — Рагнар потёр переносицу, укладывая вывалившуюся на него информацию. — Такое мог придумать только ты.       Иккинг засмеялся, мягко положив ладонь на опустившуюся голову бирюзового Ужасного Чудовища.       — Я их не эксплуатирую! Взамен на помощь я сделаю их своими и буду заботиться — это симбиоз! — гордо сказал парень, откидывая капюшон плаща назад, чтоб не мешал.       — Мы не сможем сейчас сделать дом в три раза больше, чтобы поместить всех твоих драконов, — отказал Рагнар, поведя плечами от дуновения холодного ветра. — У нас зима не то, что на носу, она уже и на волосах, на руках и в штанах. Куда ты собираешься девать ещё двух прирученных драконов?       — Ну, ещё не прирученных, — тихо сказал Иккинг, а потом немного помолчал и добавил: — Не нужно увеличивать дом, они и до этого как-то вне помещения жили, просто можно будет, я думаю, сделать навес, под которым будет много места для драконов. Так не нужно будет ничего менять относительно дома, и помимо этих двоих под навесом от снега смогут укрыться ещё другие драконы.       У Иккинга были грандиозные планы на будущее, и он был невероятно уверен в себе, если считал, что у него всё получится.       — Для начала нужно тебе напомнить, что сейчас мы строим халупу, в которой можно переждать зиму, а уже потом включаем фантазию, — остудил пыл подростка Рагнар. — С навесом идея неплохая, однако делать его слишком большим, аж на несколько драконов, когда у тебя и дом то небольшой будет, слегка неразумно.       Хэддок приуныл, но согласился с мастером.       А дальше были объяснения для драконов, что им нужно делать. Иккинг оседлал Беззубика и тот поднялся в воздух, схватил лапами доску и положил точно параллельно крутому спуску по хребту вниз к океану, а потом поднял ещё одну и положил рядом — перед тем, как складывать сам дом, им стоило для начала выложить платформу. Потом туда подошёл Рагнар и молотком быстро прибил гвозди в доски, скрепляя первую часть платформы.       — Имена! — внезапно вскинулся Иккинг в седле Беззубика, и тот, не понимая, что не так с его наездником, повернул к нему голову. Парень усмехнулся, погладив Фурию по морде. Они спустились на землю. — Нужно придумать имена, так и нам и им будет легче.       Иккинг спрыгнул со спины Беззубика, напоследок потрепав его между чешуйчатыми ушами, а потом подошёл к новым драконам, которые всё это время внимательно следили на тем, что странный человек и Ночная Фурия делают. Парень протянул руки вверх к бирюзовому Ужасному Чудовищу и тот опустил большую голову вниз, разрешая маленьким ладошкам провести по его подбородку и рогу на носу. Иккинг ласково гладил большого дракона по морде, удостоившись тёплого дыхания и спокойного взгляда хищных жёлтых глаз.       — Хладноклык, — наконец изрёк парень, глядя точно в немного расширенные вертикальные зрачки. — Теперь тебя зовут Хладноклык.       Не видя убийственно скептического взгляда Рагнара, Иккинг перестал поглаживать Хладноклыка и повернул голову теперь ко второму Ужасному Чудовищу. Он протянул правую руку вверх, как делал до этого, и, ожидаемо, тёмный дракон опустил массивную голову к маленьким рукам человека.       — А ты — Углекрыл, — немного подумав, сказал Иккинг, улыбнувшись. Его правая рука медленно гладила Углекрыла, который реагировал немного активнее, чем Хладноклык, ластясь и показывая, что ласка ему нравится, а левая легко водила по подбородку бирюзового. Боковым зрением он заметил Рагнара со скрещёнными на груди руками, явно уставшего от всех этих лишних нежностей, и рядом с ним Беззубик, ревнующий своего наездника к другим драконам.       Когда с новыми драконами было законченно и Иккинг наконец повернулся к ожидающим Рагнару и Беззубику, он, ожидаемо, наткнулся на скептические и уставшие лица. Ему захотелось смеяться и увековечить эту картину.       — Ну всё, я закончил, мы можем продолжать, — шатен потрепал свои волосы, неловко улыбаясь. Беззубик фыркнул и показательно отвернулся от него.       «И где только так научился?» — спрашивал сам себя Хэддок.       — Почему такие имена? — задал вопрос Рагнар, не горя желаниям подходить к Ужасным Чудовищам. Иккинг немного смешно наклонил голову вбок.       — Мне показалось уместным добавить в имена Ужасных Чудовищ крылья и клыки, — ответил парень, но мужчина покачал головой.       — Я имею ввиду сами имена, — сказал Рагнар. — Мне кажется, что им больше подходит Смерть Холодная и Смерть Горячая.       Иккинг откровенно заржал, отчего-то оценив несмешной подкол мастера. Утирая слёзы в уголках зелёных глаз, он ответил:       — У Хладкоклыка характер спокойный и покладистый, какой-то морозный, я бы сказал, — Хэддок улыбнулся, шагая в их сторону. — Отсюда и имя, а его светлая чешуя очень подходит. А Углекрыл у меня изначально ассоциировался с догорающими в костре алыми углями, правда мы ещё не успели хорошо познакомиться. Я выбирал драконов, с которыми раньше имел дело, однако Углекрыл был немного отстранённым в первую встречу.       — Даже спрашивать не хочу, — вздохнул брюнет, хрустя шеей. Подросток стоял в паре шагов от него, но даже так была видна огромная разница в росте между ними. Будет очень забавно, если он не вырастет. — Ну-с, припрягай своих дракончиков к работе, и так много времени потеряли.       Иккингу пришлось немного повозиться с демонстрациями и использованиями простых слов, однако в итоге дикие драконы поняли, чего от них хотят. Как Иккинг и предполагал, с двумя Ужасными Чудовищами дело пошло быстрее: они прекрасно переносили доски и брёвна. Платформа была построена практически моментально — ещё бы, когда их выкладывают три дракона, — Иккинг и Рагнар только и успевали поправлять и забивать гвозди в дерево.       После приступили к самому дому, на радость Иккинга. Там тоже проблем не было, Хладноклык и Углекрыл быстро приспособились к человеческим просьбам и, точно по прогнозу, с лёгкостью хватали огромными когтями балки и перекладывали их. Вот так вот они и продвигались: Ужасные Чудовища под чутким надзором Иккинга верхом на Беззубике и с его помощью выкладывали стены, а сам парень под командованием Рагнара следовал его указаниям. Однако до вечера всё равно со всем домом не успели, оставалось немного меньше половины дела. Слыша завывающий ветер и ощущая падающий на их головы снег, Рагнар махнул рукой и решил, что ночью они работать не будут.       Иккинг погладил Хладноклыка и Углекрыла, и отпустил на ночь к их стаям. Чудовища улетели. Этим вечером Иккинг уговорил мастера на быстрый полёт до пещеры Громмелей намного быстрее.       За следующий день, к невероятному облегчению и неудержимому чувству счастья Иккинга, они закончили с стройкой довольно простого деревянного домика, который был очень похож на те, которые стоят в Олухе, только немного просторнее, так как Иккингу предстоит жить с Беззубиком. Хэддоку пришлось агрессивно смаргивать влагу в глазах, чтобы не приведи Один не разрыдаться от нахлынувших чувств. Рагнар тактично молчал.       «Я дома…»

***

      Позже Иккинг смотался в пещеру Громмелей и к своему старому лагерю, чтобы забрать все свои вещи в новый дом, а потом Рагнар позвал его, чтобы он спустил его вниз к ладье Регина, потому что он с собой привёз ему немного мебели. Сказать, что Иккинг был слегка шокирован — ничего не сказать, но послушно помог мужчине устроиться за своей спиной на Беззубике и спустил их к судну. Через пару минут ожидания из небольшой и тесной каюты кузнец выволок деревянный стол, а за ним одноместную кровать и совсем старенький стул.       — Потом нужно будет привезти всё остальное, что будет нужно, но не я и точно не скоро, мне пора бы отработать в кузне своё отсутствие, — сказал мужчина, когда они перенесли всё это в домик.       Снаружи всё было, ожидаемо, очень скудно и очень просто. Внутри он так же особыми изяществами не обладал, однако и так Иккинг чувствовал себя комфортно. При входе по правую руку была стена, почти так же, как у Регина, однако стол решили поставить чуть дальше от входной двери; напротив входа расположилась яма для костра, похожая на ту, что в доме Регина Двинутого, однако у него дым выходит с вершины холма, а у Иккинга будет выходить сбоку дома; по левую руку было пустое пространство и лестница на довольно тесный чердак, который когда-нибудь станет вторым этажом; самой как бы крыши первого этажа и пола второго не было, выступ был только в месте, где заканчивалась вверху лестница и была метра три в ширину; кровать поставили под этим самым выступом.       Пока будет так, а по весне Иккинг перестроит. Он думает о том, чтобы написать письмо Регину.       Сейчас он сидит вместе с Рагнаром на деревянном полу у костра в яме и греясь, пока на улице за дверью шумела буря. Утром они будут смешно разгребаться от завалов снега, а это ведь только первый месяц зимы. Всё это время они молчали, поэтому Иккинг не ожидал услышать голос мастера.       — Эгиль, — позвал он, прислал внимание, но смотря не на подростка, а на колышущийся огонь. — Как тебя зовут?       Для человека незнающего такая постановка вопроса показалась бы страной, ведь Рагнар только что назвал его имя, как он может этого не знать? Однако Иккинг всё понял и опустил голову. Он искренне надеялся на то, что этот вопрос не поднимается так скоро, но, очевидно, он проклят Богами.       — Это так важно? — постарался увильнуть от поставленного ребром вопроса, но в ответ ему было только потрескивание брёвен в костре. Иккинг потупился.       Не было ничего сложного в том, как его назвали при рождении, ведь он уже доверил и Регину, и Рагнару свою самую дорогую тайну — драконов. Однако как только он открывал рот из него не вылетало ни звука, а горло до боли сжимали невидимые тиски страха перед неизвестным. Что происходит? Почему он просто не может сказать это? Ведь Рагнар пускай и довольно хмурый и неприветный, но понимающий мужчина, если его попросить продолжить называть его так, как его назвал Регин, всё будет неплохо, но…       — Регин дал мне новое имя, — начал тихо парень, чувствуя, как его спину пронзает внимательный взгляд графитовых глаз. Ему очень хотелось сейчас не чувствовать его и просто полежать. — Помог, закинул в новую жизнь и дал новое имя. И теперь свою новую жизнь я строю с именем Эгиль, потому что возвращение моего настоящего имени вернёт и прошлую жизнь, а я этого не хочу.       Повисла тишина, во время которой Иккинг возвращал себе силы, ушедшие на то, чтобы подобрать правильные слова. Иккинг не считал себя лидером или оратором, и донесения своих мыслей доступным образом до других было для него слегка проблемно.       — Знаешь, парень, — сказал Рагнар и с его стороны послышался тихий шорох, как если бы он потянулся или как либо ещё двинулся. — Говоришь умные вещи, но сам себе противоречишь.       — Что вы имеете ввиду? — спросил Иккинг, поворачивая голову и пересекаясь взглядами с мастером.       — Так стремишься убежать от прошлого и в то же время цепляешься за него, — объяснил Рагнар, смотря серьёзно, а Иккинга словно холодной водой обливают. — Ты разорвёшься, если будешь жить с оглядкой назад, двигаясь при этом в совершенно другую сторону.       Хэддок ошеломлённо подобрал челюсть. Такое странное чувство: когда внезапно становится понятно, что всё это время такую простую истину он знал, но настолько яро неосознанно отрицал, что даже не мог заметить и осознать всю глобальность проблемы.       Пока подросток сидел в потрясённом состоянии, Рагнар со вздохом повёл плечами и прохрустел шеей, морщась.       — Завтра я уплываю назад на Северные рынки, — оповестил он младшего. — И до следующей нашей встречи рекомендую разобраться в себе.       Немного заторможено Иккинг кивнул, сосредоточенно обмозговывая информацию, заставив Рагнара раздражённо закатить глаза и почти пинком под задницу отправить спать.       — Эгиль, — позвал Рагнар, когда огонь был потушен, а Иккинг улёгся на твёрдую и жёсткую кровать без подстилки. Парень повернул голову на голос. — Спокойной ночи.       За стенами дома зло свистел холодный ветер и кучами валил на крышу новенького домишка комки снега. Хэддок чувствовал спокойствие.       — Спокойной ночи, Рагнар…

***

      «Привет, Регин!       Это первый тест, может ли Жуткая Жуть донести письмо адресату, и я очень надеюсь, что оно до тебя долетит. Ты же мне напишешь ответ, если это так? Иначе я не пойму, дошло ли оно до тебя.       Я отправил зелёную Жуткую Жуть; вы знакомы, но имя я ему дал уже после того, как улетел, так что считаю нужным ещё раз вас познакомить: его имя — Огневичок. Он очень послушный и любопытный дракончик, но он совсем молодой и оттого игривый, постарайся не свернуть ему шею, хорошо? Кстати, как там живётся жёлтому? Вы нашли общий язык? Какое у него имя? Мне очень интересно!       Мы достроили домик и Рагнар утром отплыл обратно (кто прибудет раньше: Рагнар или Огневичок?), я думаю, тебе будет забавно узнать, что, пока у нас не было крыши над головой, мы ночевали в пещере с Громмелями? Хаха! Выбор был между Громмелями и Пристеголовами, однако моё знакомство со вторыми было немного напряжённым из-за моей глупости, поэтому я принял решение пойти к более приветливым Громмелям.       Грустно было прощаться с Рагнаром, но, если письмо таки дойдёт, тогда у меня будет возможность связываться с вами даже по мелочам. Главное — не загонять бедных Жутей, хах. Огромным упущением с моей стороны было не поинтересоваться у Рагнара, как зовут его Жуть, вопрос вылетел из моей головы.       К слову, я приручил двух Ужасных Чудовищ! Круто звучит, правда? Первый с яркой голубой чешуей, но это больше похоже на странных оттенок голубого, мне почему-то кажется, что ты в этом разбираешься лучше меня, его зовут Хладноклык. Второй — с чёрно-красной чешуей и он немного скован, так как мы ещё плохо друг друга знаем, однако мне он показался активным и задорным, зовут его Углекрыл. Приплывай познакомиться!       Будет время — приплывай в гости, я всегда буду рад тебя видеть.»