Демон в тебе

      Палитра индийских благовоний поистине безгранична.       С самого детства я привык к камфоре, пачули. Но более всего к ладану. Сам не заметил, как во всем стал искать именно его. Обычно томный и расслабляющий, этот аромат пробуждал во мне нечто немыслимое, почти неподвластное. Именно он разжигал пламя, которое я не хотел гасить.       Позже к нему незаметно присоединился бергамот. Легкий, но запоминающийся, древесный и пряный, он всякий раз придавал мне сил, когда я терял самого себя, оказавшись во власти той, кому беззаветно служу.       Лишь затем пришел жасмин. Глубокий. Сладкий. Бесконечно пленительный. Дурманящий и пьянящий. Такой, которому невозможно противиться, даже если пытаешься.       А теперь в моей жизни появился ты. Живое воплощение божественного. Олицетворение скрытых в глубине меня порочных и дерзких желаний — средоточие всех кипящих в душе страстей.       И сегодня ты мой.       Ты послушен и покорен. Мне это нравится, но вместе с тем до одури раздражает. Пальцы непроизвольно сжимаются в кулак. Ты оказался подо мной, потому что сам того хотел, или потому что именно это тебе нашептали наши боги свыше?       Гнев до такой степени пронзает меня, что я вхожу в тебя слишком резко, не дав времени опомниться или привыкнуть. Ты вздрагиваешь, бессознательно пытаясь сбросить меня с себя, но я не иду у тебя на поводу. Напротив, прижимаю тебя к полу, представляя, как твоя оголенная грудь встречается с холодом мраморной плиты. Делаю первый намеренно грубый толчок. Ты то ли стонешь, то ли протестующе рычишь. Должен признать, я получаю удовольствие от обоих вариантов. Прикрываю глаза от мысли, что тебе нравится. Вхожу еще глубже, закрепляя превосходство. Ты впиваешься зубами в собственное запястье, и я только рад такому исходу. Ты обязан осознать, что принадлежишь мне. Как осознать и то, что я по-своему наивно и сам хочу обладать тобой.       Я выхожу из тебя, только чтобы снова войти. Двигаюсь, чтобы ты чувствовал. Вены. Колебания. И меня, только меня одного.       Твои пальцы больно упираются в бедра, пытаясь сдержать мой порыв, но меня это лишь распаляет. Я сменяю темп и теперь двигаюсь отрывисто, неспешно, не давая тебе поймать ритм и подстроиться. Запомни, здесь я устанавливаю правила. Ты можешь лишь пытаться следовать им.       Семейное кольцо вгрызается в кожу — Дух Темной матери во мне бешено воет от вожделения, требуя заполучить тебя целиком без остатка. И я как никогда готов исполнить ее волю. Ведь именно сейчас я Кали, а ты Шива. Все так, как предначертано. Так, как должно быть испокон веков.       В конечном итоге я поддаюсь — становлюсь жертвой собственной пытки. Замедляюсь и опускаюсь к твоей напряженной спине. Прижимаюсь губами к горячей соленой коже, вдумчивым движением слизывая проступившие капли пота. Я прислушиваюсь к импульсам, которые жаром пронзают тело. Вдыхаю твой аромат — неизменные ладан, бергамот и жасмин, — не имея возможности насытиться. Всей жизни не хватит, чтобы утолить бурлящую во мне жажду похоти. Нет, не похоти. Тебя.       Новый сильный толчок. Ты издаешь тихий, мучительно-сладостный стон и наконец подстраиваешься, начиная двигаться со мной в унисон. От такой гармонии меня будто пронзает искрящейся молнией и накрывает с головой. Я без предупреждения ускоряюсь, до безумия стремясь избавиться от нарастающего напряжения. Ты поддаешься, отдаешься мне как раб отдается господину. Это именно то, чего я добиваюсь. Пусть это и не может длиться вечно.       Увеличившаяся амплитуда. Финальные толчки. Мое глухое протяжное рычание. И наступает долгожданное освобождение. Такое, которого я никогда и ни с кем не мог испытать. Оно стало достижимым только благодаря тебе. И за это я особенно признателен.       Я долго не выхожу из тебя, наслаждаясь как своей властью, так и тем, что ты сотворил со мной. Твоя мягкая ладонь касается моего влажного лица, отчего я получаю ответ на мучавший меня вопрос — ты был со мной по своей воле. Потому что ты все еще Шива. А я — Кали.       И в каждой из жизней мы непременно принадлежим друг другу.