Склеивая осколки

      Шёл третий час мучительного творческого процесса. За это время Гермиона успела скомкать порядка двадцати листов, разбросав их по полу, и теперь, сверля глазами двадцать первый, думала о том, что хочет зачеркнуть эти жалкие три строчки, перечитываемые уже бесчисленное количество раз, и безжалостно изорвать очередной пергамент.       Грейнджер писала пьесу. Ту самую, в которую хотела вылить все переживания и боли, которая должна была стать физическим воплощением пути, что, как надеялась волшебница, всё-таки приведёт её к свету, а не свернёт неожиданно куда-нибудь в бездну. Даже Фиби, с которой Гермиона провела уже четыре встречи, чувствуя как с каждой становится всё свободнее и увереннее, одобрила эту идею. Психолог заверила, что творчество пойдёт девушке на пользу, даже если работа так и останется написанной лишь в стол.       — Однако, если вы всё-таки решитесь явить вашу пьесу миру, — сказала женщина. — Я с удовольствием её прочитаю. Или посмотрю на сцене. Смотря куда заведёт вас эта история.       Слова миссис Дэвис приободрили Грейнджер, и она в тот же вечер, а именно вчера, придя после театра домой, села за работу. Сначала волшебница кратко обозначила идею, расписала ключевые моменты, описала главных героев. Казалось, всё идёт отлично. Процесс чем-то напоминал работу над эссе или докладом, где надо было кратко изложить суть, основные события и проблематику. Что-что, а это Гермиона умела. Вот только, когда пришло время браться за сами стихи, девушка в полной мере осознала, что создавать тексты, даже если перечитала бесчисленное множество их вариаций, тематик и стилей, не просто сложно, а практически невозможно. Если, конечно, не обладаешь недюжинным талантом или достаточной практикой.              Её обширный словарный запас, стоило взяться за перо, в миг опустел. Мысли и чувства отказывались изливаться на бумагу, не складывались в приличного вида предложения, а если что-то и получилось выжать … Вероятно, любой ребёнок, ещё толком-то не знакомый с литературой, составил бы стихи лучше.       Не став себя больше мучить, она отложила дело до следующего дня, но, увы, свежая голова творческому успеху не очень помогла. Грейнджер кое-как выдавила из себя несколько не совсем ужасных строчек, на которые потратила половину утра, постоянно переписывая, меняя, зачёркивая, и теперь с трудом удерживала себя от того, чтобы скомкать или порвать и эти плоды своих трудов.              — С чего я вообще взяла, что у меня получится? — тяжело вздохнула Гермиона, обращаясь то ли к покинувшей её музе, то ли к здравому смыслу, то ли к гордыне, которая ещё вчера нашёптывала ей о том, что знаний и читательского опыта будет достаточно для создания непревзойдённого произведения.              Живоглот, мирно посапывающий на краю стола, одной лапой накрывая тонкую стопку оставшихся нетронутыми листов, что-то тихонько мяукнул. Девушка взглянула на питомца и, решив передохнуть от изнуряющих писательских потугов, принялась поглаживать пушистый бок, наслаждаясь мягкостью шерсти и успокаивающим теплом на кончиках пальцев. Кот громко заурчал, всем своим видом показывая, что этот процесс гораздо приятнее для них обоих, чем порча пергамента паршивыми стихами.       Улыбнувшись, Гермиона оторвала взгляд от питомца и перевела внимание за окно. Плотные облака нависали над Лондоном, с каждой минутой всё сильнее наливаясь свинцом, грозясь в ближайшее время разразиться дождём. Даже ветер, резкими порывами раскачивающий ветки деревьев, пах приближающейся грозой, врываясь в квартиру сквозь открытую форточку чуть сладковатой свежестью.       Рассматривая причудливые узоры сереющих облаков, Грейнджер заметила, как в её сторону стремительно приближалась незнакомая птица. Мощный темно-коричневый с бежевыми вкраплениями филин осторожно проскочил в помещение, с удивительной грацией протиснувшись в форточку, бросил письмо прямо перед девушкой, сделал круг над потолком и тут же вылетел, тихо ухнув на прощание.       Гермиона с Живоглотом, проводив внезапного посетителя удивлёнными взглядами, принялись изучать конверт. По размашистому, но вполне аккуратному почерку, которым были выведены её имя и адрес, волшебница сразу поняла, от кого послание. Анджелина. «Дорогая Гермиона, я знаю, что ты не говорила, когда твои дела позволят нам всем снова собраться на киновечер, но, может, ты будешь свободна в эти выходные? И да, я уже всем написала, даже Полумне (она, кстати, прилетает из Китая в пятницу), все свободны, так что осталась только ты. P.s.: я не давлю. Просто ненавязчиво интересуюсь. Анджелина Д.»       Грейнджер не удержалась от короткого смешка, прочитав последнюю строчку.              «Не давит она, как же», — подумала девушка, вспомнив расстроенное лицо Джонсон, когда волшебница сообщила ей, что киновечер, который планировался где-то две недели назад, не состоится.              Они тогда случайно встретились на улице, и Гермиона, решив не упускать момент, сообщила Анжелине и Джорджу, с которым та куда-то шла, что гостей в ближайшее время принимать не будет.              — Что-то случилось? — поинтересовалась Джонсон, выглядя искренне обеспокоенной.              — Не совсем, — уводя взгляд в сторону, ответила Грейнджер. — Просто буду кое-чем занята.              Признаваться в том, что после всех этих разборок с Роном, сил на общение с друзьями не было никаких, не хотелось. Это было странное ощущение потерянности и слабости, нахлынувшее внезапно. Оно было практически преступным, учитывая все трудности, с которыми пришлось столкнуться в этих отношениях, но Гермиона ничего не могла с собой поделать. Ей требовалась тишина, покой и отсутствие каких-либо вопросов и упоминаний о парне. К тому же Луна на две недели укатила с отцом в Китай, а Джинни, всё ещё немного обиженная на Гарри, а потому и нервная, не была особо настроена проводить с ним время, даже если рядом находились бы ещё несколько друзей. Всё это делало любые планы на совместные посиделки невозможными.              — Мы поняли, Гермиона, — произнёс Джордж, ободряюще улыбнувшись, и этого было достаточно для осознания, что парень догадался о причине отмены дружеских сборищ. — Не волнуйся и просто решай свои дела.              — Да, конечно! — тут же согласилась Анджелина. Она явно была расстроена, но ей хватило такта не напирать дальше. — Ты потом напиши, как снова будешь готова принимать гостей.       Грейнджер планировала затянуть своё заточение до конца июня, однако, судя по содержанию только что присланного письма, две недели оказались для Джонсон максимальным сроком, который она могла ждать. Что ж, это было даже не удивительно. Гриффиндорка никогда не отличалась терпением.       Бросив взгляд на несчастный лист со стихами, что теперь прятался под вскрытым конвертом, Гермиона его всё-таки скомкала и бросила к другим.       «Посмотреть что-то вдохновляющее было бы неплохо» — подумала она, отмечая, что и ей минувших двух недель вполне хватило, чтобы вновь соскучиться по друзьям и захотеть провести время в шумной компании.       Одним взмахом палочки избавившись от разбросанной по полу бумаги, волшебница вдруг осознала, что стоило бы разнообразить их посиделки, и вместо того, чтобы пялиться в маленький телевизор, можно удивить друзей, показав им большой экран. Эта идея показалась Гермионе гениальной. Вспомнив о том, в какой восторг пришёл Фред, прогуливаясь по магловским магазинам, девушка смогла представить, насколько яркими будут эмоции ребят, когда она приведёт их в кинотеатр. От этих мыслей настроение вмиг поднялось, вытесняя разочарование из-за отсутствия у себя литературного таланта.       Ещё раз взглянув в окно, Грейнджер прикинула есть ли у неё время до начала дождя. Её буквально переполняло желание поскорее купить билеты и обрадовать каждого из друзей новостью о предстоящей встрече. Заключив, что предпринять небольшую прогулку она всё-таки успеет, Гермиона встала с места и, буквально за пять минут переодевшись в джинсы и толстовку, покинула квартиру, не забыв захватить зонтик. Ей всё равно не мешало бы проветрить голову, так почему бы не сделать это прямо сейчас?       Оказавшись на улице, волшебница с наслаждением наполнила грудь, ощущая как бодрящий воздух щекочет ноздри, опускаясь в лёгкие блаженной прохладой, и направилась в сторону «Prince Charles Cinema» — кинотеатра, что располагался всего в трёх улицах от её дома, будучи при этом одним из лучших в городе. Девушка уже много лет не ходила в кино, но за те несколько походов, что были в её жизни, она успела полюбить это место.       В «Prince Charles Cinema» фильмы выходили в прокат на несколько недель позже, чем во всех других кинотеатрах, что, вероятно, было проблемой для заядлых киноманов, но из-за данного факта билеты на сеанс стоили в три раза дешевле, чем в том же «ODEON» или «Picturehouse Central», что вполне компенсировало такую задержку. К тому же здесь каждый день показывали классические фильмы, а потому можно было с удовольствием смотреть любимые истории с отличным звуком и на большом экране, чем Гермиона несколько раз пользовалась, ходя с мамой два выходных подряд на «В джазе только девушки».       Миновав оживлённую площадь, Грейнджер завернула за угол и упёрлась в простого вида пятиэтажное здание, на фасаде которого красовался яркий экран с названием нового фильма — «Сбежавшая невеста». Зайдя внутрь и сразу ощутив характерный аромат попкорна и, возможно, немного излишнюю прохладу из-за работающих на полную мощь кондиционеров, волшебница оглядела красочную стену постеров, что рекламировали показываемые сейчас картины. Невольно подслушав разговор двух девчонок, только что вышедших с сеанса «Сбежавшей невесты», которые наперебой вздыхали о том, как хороши актёры и какая трогательная история получилась, Гермиона, выбирая между историей про здоровую ящерицу, очередным фильмом про Джеймса Бонда, дурацкой комедией и мелодрамой, остановилась на последней. Она бы и без переговоров незнакомок выбрала её, потому что остальные картины совершенно не привлекали, но что-то в словах девчонок её особенно зацепило.       История о молодой женщине, что постоянно сбегала со свадьбы, показалась Грейнджер близкой. Нет, она, конечно, не бросала женихов у алтаря, но тоже многие месяцы ощущала себя беглянкой, потерявшейся на какой-то тёмной дорожке и не знающей, как выбраться, как остановиться, куда вообще двигаться. К тому же лёгкий и добрый фильм был явно предпочтительнее для их разношёрстной компании, чем картина про шпионские разборки, где всем, кроме Поттера, пришлось бы объяснять, как работают пистолеты, самолёты с вертолётами или что там ещё придумали для, чёрт его знает какого по счёту, спасения мира Бондом.       Купив восемь билетов в центре последнего ряда, откуда, по мнению девушки, лучше всего смотрелись фильмы, Грейнджер покинула кинотеатр и, замерев под узким навесом, с опаской посмотрела на тёмное небо. Она спокойно относилась к дождю, не вздрагивала от грома и не боялась молний, но вид укрываемого чернеющей пеленой города волей-неволей внушал какой-то особый трепет. Покрепче сжав зонтик в руке, готовая в любую минуту его раскрыть, Гермиона побежала в ближайший закоулок, чтобы переместиться в магический Лондон. Пользоваться трансгрессией не хотелось, но добраться пешком в общественную совятню до начала дождя представлялось мало возможным. Поэтому волшебница, юркнув в узкое пространство между домами, воровато огляделась, и, глубоко вдохнув, с хлопком исчезла.              Грейнджер переместилась прямо к воротам трёхэтажного здания, являющегося почтовым отделением, рядом с которым возвышалась узкая, но подымающаяся чуть ли не к облакам башня, в которой обитали совы. Проведя внутри около получаса, волшебница отослала каждому из друзей письмо, в которое вложила билеты, написала адрес и время встречи, чиркнув пару строчек о том, что стоит одеться подобно маглам, оставив мантии дома, и вышла на улицу. Небо уже стало тёмно-сизым, а воздух практически искрился, заставляя невольно поёжиться. Было не ясно, Гермиону больше страшила перспектива промокнуть или же необходимость вновь использовать трансгрессию, но она зажмурилась и с обречённым видом в очередной раз переместилась.              Оказавшись в следующее же мгновение в ближайшем к дому переулке, девушка пошатнулась, ощутив ожидаемую тошноту. Несколько холодных капель упали на лицо, приводя в чувства. Дав себе пару секунд, она раскрыла зонтик, чтобы пробежать под ним всего несколько метров, и, успешно добравшись до квартиры, переступила её порог ровно в тот момент, когда на город обрушился оглушительный раскат грома, а в окно начал барабанить безумный ливень.              Порадовавшись тому, что всё-таки сумела закончить с делами до внезапного потопа, грозящего смыть весь Лондон, Гермиона переоделась и, легко пообедав вчерашним куриным супом, поделившись с Живоглотом особо мясистым крылышком, вновь взялась за пьесу. Музыка стучащих за окном капель, бодрящий сладковато-земельный воздух и чарующая серость за окном создавали особое настроение, под которое стихи действительно пошли. Всё ещё слабые, хромающие, но с ними уже можно было работать, а большего от себя волшебница на данный момент и не требовала.       

***

      Сеанс начинался в шесть вечера. Но Грейнджер написала всем, чтобы пришли пораньше. Ей хотелось подарить друзьям полный спектр эмоций и впечатлений, поэтому им надо было прикупить попкорн и газировку, как обязательные атрибуты похода в кино, поглядеть на яркие постеры, спокойно рассесться на свои места, сделать пару снимков на её камеру, а также посмотреть дурацкую получасовую рекламу. Волшебница не любила все эти ролики, показывающие даже не трейлеры предстоящих фильмов, что было бы логично, а еду из местного кафе или хлопья по распродаже в соседнем супермаркете, но друзья не были знакомы с телевидением и явлением рекламы, поэтому она посчитала, что будет интересно им это показать.       Подходя к «Prince Charles Cinema», мигающему подсвечиваемыми постерами и, подобно маяку, виднеющемуся издалека за счёт огромного лайтбокса с названием премьерного фильма, Гермиона увидела, что у входа уже стояли Гарри с Джинни. Пара была одета по-магловски: в простые синие джинсы и удивительно схожие толстовки с одним и тем же вышитым медвежонком на груди. Они держались за руки, интимно переплетя пальцы, и о чём-то активно переговаривались, периодически хихикая. Девушка обрадовалась этой картине, ощутив волну облегчения и тихого счастья, прокатившуюся по телу, так как после признания друга в том, что он знал про неверность Рона, Джинни его вроде поняла и даже простила, но не до конца, сохранив какую-то долю обиды. Однако теперь, кажется, у парочки всё было хорошо, и это не могло не успокаивать.              — Привет! — обняв друзей со спины, заставив их вздрогнуть от неожиданности, произнесла Грейнджер. — Давно ждёте?              — Привет, — улыбнулся Поттер, оборачиваясь и легонько приобнимая подругу в ответ. — Нет. Сами только пришли.              — Мы, честно говоря, ожидали, что ты уже будешь стоять у входа и караулить нас всех с табличкой, — усмехнулась Джинни, забрав Гермиону у Гарри и вовлекая её в нормальные, крепкие до хруста в рёбрах приветственные объятья.              — Так и планировалось, но я потеряла свои любимые джинсы, — ответила девушка.              Она чувствовала себя очень глупо, произнося это в слух, поэтому руки сами собой потянулись разглаживать несуществующие складки бордового платья, ставшего непривычной заменой обыденным синим джинсам, в которых она ещё пару дней назад бегала по городу, и толстовке. Хлопок платья был достаточно плотный для прохладной вечерней погоды, рукава длинные, юбка тоже прикрывала ноги до середины икры, чтобы избавить от ощущения излишне открытой кожи, но Гермиона всё равно испытывала неловкость от своего вида и мысленно ругала себя за это.              Волшебница действительно хотела прийти первой, готовая чуть ли не на час раньше ожидать своих друзей, но задержалась из-за того, что никак не могла найти не просто любимые, а единственные нормально сидящие на ней джинсы. Она обыскала всю квартиру, но так и не нашла их, невольно вспомнив причитания Лавгуд о том, что её вечно теряемые вещи воруют какие-то нарглы. Грейнджер, конечно, в этих странных существ не верила, но найти адекватное объяснение тому, куда делись чёртовы джинсы была не в состоянии. Она, конечно, могла бы надеть классические брюки, в которых иногда ходила в театр, но доставать их из корзины с грязным бельём было как-то слишком, а имеющаяся в её распоряжении единственная юбка выглядела ещё более официально для простого похода в кино, чем те же брюки, ведь к ним обоим необходимо было подобрать блузку, а это точно был видок не для газировки с попкорном. В итоге пришлось облачаться в простое и даже удобное платье, купленное с первой зарплаты под каким-то неведомым вдохновением, чувствуя сейчас себя в нём как-то неправильно, слишком ярко. Это было глупо. Гермиона знала, что выглядит нормально, вполне уместно, но чёрт бы побрал это дурацкую неуверенность, поднявшую свою голову столь невовремя.              — Оно и к лучшему, — оценивающе оглядев подругу, произнесла Джинни. — Тысячу лет не видела тебя в платье.               — Вот уж не надо, — закатила глаза Гермиона. — В чём же я, по-твоему, буквально месяц назад ходила в Бате?              — Это не то, — отмахнулась девушка. — То был, считай, маскарад, а вот в повседневной жизни твои стройные ножки мне удаётся разглядеть не так-то часто.              Грейнджер покраснела от замечания подруги, на что та лишь громко рассмеялась.              — Платье действительно прекрасное, Гермиона, — сказал Гарри. — Тебе очень идёт.              — Спасибо, — ответила она и, желая увести разговор куда угодно, но желательно подальше от своей внешности, спросила про забавные толстовки друзей: — А что у вас самих с одеждой?       — О, это мы купили буквально только что, — расплылась в довольной улыбке Джинни, прильнув к такому же счастливому Гарри. — Мы решили, раз уж выбрались сегодня в это ваше кино, то стоит встретиться пораньше и устроить настоящее магловское свидание. Мы ходили в кафе, по магазинам… О, Гермиона, какие же потрясающие у вас магазины! Я никогда не видела столько этажей с одеждой.              — Дай угадаю, — обратилась Грейнджер к Поттеру, посмеиваясь. — Ты водил её в «Harrods»?              — Именно так, — подтвердил парень.              — Ох, Гарри, это было опрометчивое решение. Она же теперь постоянно будет туда проситься.              — Эй! — одёрнула Джинни. — Почему ты говоришь так, будто я какая-то транжира?              — А скажи-ка мне, подруга, чья была идея купить эти вот толстовки? Ни за что не поверю, что Гарри вдруг воспылал любовью к милым мишкам, — поинтересовалась Гермиона, и рыжая волшебница в деланном возмущении закатила глаза.              — Ну должно же было у нас остаться что-то на память о нашем первом магловском свидании! — она ткнула себя в грудь, указывая на вышивку. — А рисунок очаровательный. Такой же очаровательный как мы сами.              Грейнджер на это заявление захохотала, а Уизли, цыкнув, обиженно посмотрела на Поттера и спросила:              — Ну тебе-то нравится?              — Конечно! — тут же уверил он. — И я готов купить тебе ещё хоть сто таких кофт с каждого последующего свидания, если захочешь.              — Я тоже неплохо зарабатываю, знаешь ли. Но спасибо, — произнесла Джинни с нежной улыбкой, вознаградив парня за приятный ответ поцелуем в щёку.              — Ладно-ладно, голубки, — всё ещё посмеиваясь, прервала тискающихся друзей Гермиона. — Давайте я вас сфотографирую что ли, чтобы на память осталась ещё и картинка того, какие вы красивые в этих ваших парных толстовках.              Ребята тут же согласились и, обнявшись, радостно позировали, пока Грейнджер делала один снимок за другим. Удивительно, но даже не особо-то любящий фотографироваться Поттер, улыбался во все зубы, источая искреннее удовольствие от процесса.              «Вот что делает с людьми любовь» — подумала волшебница, от всего сердца радуясь отношениям друзей, что вновь разгорелись счастьем и страстью.              Через несколько минут Уизли заставила подругу саму встать перед объективом, заявив, что такую красоту грех будет не запечатлеть для потомков, и фотограф, с лёгкой дружеской руки, стала моделью, опять, как когда-то в театре, принявшись мучиться от незнания куда себя деть и как встать. Хорошо хоть девушка не стала её долго пытать, освободив после трёх нажатий затвора.              Пока троица ждала остальных, наблюдая за тем, как в здание заходит всё больше людей, разговор плавно перетёк к предстоящему фильму. После того, как Уизли расспросила обо всём, что подруга знала об этой картине, удивившись, что та не стала искать никакой дополнительной информации помимо описания сюжета с постера, она заявила:              — В любом случае, выбор отличный, даже если Ли опять разноется, что не хочет смотреть ничего про любовь. Фильм про свадьбу мне сейчас будет очень кстати.              — Почему? — спросила Гермиона, допустив шальную, но вполне правдоподобную мысль, зная о страстном желании подруги выйти замуж, что Гарри сделал той предложение или, возможно, готовится, о чём она догадалась.              — У нас Лилли, одна из загонщиц, выходит замуж в августе, — тут же разбила предположение Джинни. — Так что напитаться соответствующей атмосферой можно уже сейчас.       — Как здорово! — произнесла Грейнджер. — Вы, ребята, идёте вместе?       — Всё зависит от того, как Гарри будет себя вести, — усмехнулась подруга, очевидно, уколов парня за недавний промах с Роном. Он смущённо улыбнулся, вероятно, почувствовав себя уязвлённым, но девушка заметила его реакцию и, обняв возлюбленного покрепче, тут же чмокнула в щёку: — Прости, милый, я шучу. Конечно, мы пойдём вместе. Должен же кто-то затмить жениха. Кстати, — она тут же переключила всё внимание обратно на Гермиону. — Жених действительно красавчик. Он ирландец. Правда бородатый, а я таких не люблю, но зато он привезёт с собой на церемонию много рыжих симпатичных парней, — на последней фразе девушка выразительно поиграла бровями. — Хочешь, познакомлю с кем-нибудь?       — С чего ты взяла, что они симпатичные? Ты же их ещё не видела, — усмехнулась Грейнджер.       — Увижу на репетициях, — отмахнулась Уизли. — Но это же ирландцы, Гермиона! Ирландцы! А они точно рыжие, хотя бы часть, значит, определённо, в твоём вкусе.       — Ну спасибо, подруга. Ты, видимо, лучше меня осведомлена о том, что мне по вкусу.              — Разве я не права? — хмыкнула девушка. — Ты встречалась с Роном, любишь меня. Твоя страсть к рыжим очевидна. Так зачем это отрицать?              — Про Виктора, я вижу, ты благополучно забыла.              — Он был лишь нелепой попыткой поменять свои вкусы, — пожала плечами Джинни. — Говорю тебе, Гермиона, эти ирландцы будут что надо!              Слова подруги показались Грейнджер до слёз уморительными, и волшебница, не выдержав, как-то истерично рассмеялась. Нет, она явно питала слабость к рыжим. По крайней мере к одной конкретной обладательнице огненных волос, иначе не стала бы столько лет терпеть весь этот периодически вылетающий из её рта бред. Тем временем Джинни, тоже не скрывая улыбки, продолжала:              — Зря смеёшься, дорогая, твоё подсознание всё говорит за тебя. Прекрати избегать очевидное и просто расширь зону поиска, ведь помимо Уизли на свете ходят тысячи рыжих красавчиков.              Грейнджер уже хотела было сказать что-то о том, что хватит с неё и одной рыжей красотки, больше она не вывезет, как за спиной раздалось несколько смешков, и знакомый голос произнёс:              — Но таких хорошеньких как мы ты вряд ли ещё где-то найдёшь.              Обернувшись, Гермиона увидела ухмыляющегося Фреда, которому и принадлежала только что обронённая фраза. Он быстро оглядел девушку с головы до ног и подмигнул, от чего щёки волшебницы вспыхнули огнём. Рядом с ним стоял Джордж, обнимающий Анджелину, а также Ли Джордан. Ребята были одеты вполне по-магловски, если не считать тот факт, что Ли, лишь Мерлин знает откуда добывший эту одежду, напоминал сбежавшего с какого-то странного концерта репера: штаны, спадающие с бёдер, кепка козырьком назад и толстовка на десять размеров больше. Но, судя по гордому виду, с которым он всё это на себе нёс, парень был вполне доволен собой.       — Ну, — вздёрнула бровь Джинни, бросив в брата насмешливый взгляд. — Такую как я, может, и не найти, а вот среди парней ещё можно повыбирать. Так что? — она вновь обратилась к Гермионе. — Будем знакомиться?       — Не знаю, Джин, — растеряв всё веселье, замялась девушка.              Сначала слова подруги показались ей шуткой, но по заметно разгорающейся в её голубых глазах решительности становилось понятно, что она была вполне серьёзна. Возможно, Грейнджер бы и подумала над этим предложением где-то через месяц. Но не сейчас. Не при свидетелях, рядом с которыми обсуждать свою личную жизнь казалось крайне неловким. Особенно её смущало присутствие близнецов, если конкретно, то старшего из них, но о причине, по которой девушка не желала, чтобы парень слышал подобный разговор, размышлять не хотелось.       — Так, сестрёнка, с кем это ты хочешь познакомить нашу Гермиону? — спросил Джордж, бросив быстрый, едва уловимый взгляд на брата.              Что именно выражало в этот момент лицо Фреда было не ясно, потому что взглянуть внимательнее у Гермионы не хватило духу. Она просто поглядывала сквозь ресницы куда-то на свои пальцы, нервно карябающие кожу рук, и проклинала излишнюю деятельность подруги.       — С кем-нибудь, — пожала плечами Джинни. — На Роне свет клином не сошёлся.              — По-моему, — вновь подала голос Грейнджер, желая прекратить этот странный разговор. — Ещё рано говорить о чём-то подобном. Дайте мне насладиться блаженным одиночеством.              — Вот неправда! — тут же возразила младшая Уизли. — Ничто не помогает залечить рану от потерянной любви лучше, чем погружение в новую.              — Сомнительная философия, — хмыкнул Фред, но на него не обратили никакого внимания.              — К тому же, — шепнула Джинни, прижавшись к Гермионе поближе, чтобы её слова не коснулись лишних ушей. — Не ты ли мне в своё время говорила, чтобы я не зацикливалась на кое-ком, а посмотрела по сторонам?              — У нас разные ситуации вообще-то, — тут же парировала девушка.              И это было правдой, ведь Грейнджер не страдала от неразделённой любви, а просто рассталась с парнем, с которым, увы, любые нежные чувства сошли на нет. Ей не нужно было искать счастья в другом, надеясь, что сердце забудет давнее влечение. Ей по-хорошему бы сначала в отношениях с самой собой разобраться, а потом уже влезать в какие-либо знакомства и свидания.       — Знаете, а по-моему, это отличная идея, — присоединилась к разговору Анджелина, заслужив от Джинни одобрительный взгляд, говорящий: «Вот так вот! Поддержи-ка меня!». — Какие парни тебе нравятся, Гермиона? Я знаю парочку свободных ребят из других команд. Да и среди друзей Мэтта (нашего загонщика, помните его?) есть хорошие парни.       — Гермиона не фанат квиддича, — произнёс Фред с приклеенной к лицу улыбкой, но глаза, явно потемневшие, смотрели на двух свах как-то раздражённо. — Так что все эти красавчики-игроки — это сразу мимо. О чём с ними говорить?       — Ну, со мной же ты о чём-то разговариваешь, — возмутилась Анджелина. — Не говоря уже о Джордже. Да и сестра твоя играет в квиддич, а они с Гермионой лучшие подруги.              — К тому же, надеюсь, вы все помните, что наша Гермиона долгое время находила о чём поболтать с одним небезызвестным болгарским ловцом, — добавила Джинни. — Помнишь Виктора Крама, братец?              — Да, Фредди, тут ты ошибся с аргументом, — хихикнул Джордж, похлопав близнеца по плечу, наградившего его за этот комментарий осуждающим взглядом.       — Да и не обязательно же сразу обсуждать какие-то сложные темы, — продолжила накидывать доводы Джинни. — На первых двух свиданиях можно просто смотреть, наслаждаясь обществом горячего парня рядом. Любоваться видом, так сказать, — она ухмыльнулась, и Анджелина понимающе кивнула. — Так что? Давай познакомим тебя с кем-нибудь!       Девушки, загоревшиеся внезапной мыслью насильно осчастливить Гермиону, так смотрели на подругу, буквально толкая её к краю, что у той сложилось впечатление, будто отказаться ей попросту не дадут. Взглянув на Гарри в поисках поддержки, она заметила, что тот лишь пожал плечами и, смущённо улыбнувшись, одними губами проговорил: «Почему нет?». Хотелось стукнуть себя по лбу, а лучше ударить каждого присутствующего, чтобы они не лезли в её личную жизнь.              Пока Грейнджер молчала, обдумывая как бы помягче послать всех в Пекло, Уизли и Джонсон принялись активно обсуждать, какой парень мог бы подойти подруге, будто её самой рядом не было. Они рассуждали о характере, внешности, темах, в которых он должен разбираться, и волшебница, сначала раздражаясь, а потом с интересом вслушиваясь в разговор, с удивлением обнаружила, что вполне согласна с описанием подходящего для неё парня, выданного новоиспечёнными свахами. Это было странно и даже немного пугающе. Она сама-то толком не знала, кто ей нужен, а девушки, будто изучив её лучше неё самой, без проблем могли ответить на вопрос «Кто идеально подойдёт Гермионе Джин Грейнджер?».       Пока шёл этот странный разговор, который периодически комментировали даже Джордж с Гарри, призывающие в основном дать подруге самостоятельно заняться вопросом своих свиданий, на другом конце улицы показалась Луна. Девушку заметили сразу, так как она, плывя в сером потоке прохожих в ярко-красном китайском платье, сильно выделялась, привлекая к себе заинтересованные взгляды, которые не сказать чтобы её хоть сколько-нибудь беспокоили.       — И снова ты последняя, — заметила Джинни, обнимая волшебницу, когда та дошла до друзей. — Что за наряд?              — Традиционное китайское платье, — ответила Луна, демонстрируя шёлковую одежду без рукавов длиной по щиколотку с золотистым цветочным узором. Девушка наверняка накинула на себя согревающие чары, потому что в таком виде было слишком холодно сегодняшним вечером. — Называется ципао. Вам с Гермионой я тоже привезла, кстати. Потом отдам как-нибудь.              — Серьёзно? — тут же обрадовалась Уизли, принявшись выпытывать у подруги подробности: — А какого цвета? Такое же длинное?              Своим появлением Лавгуд прекратила обсуждение личной жизни Грейнджер, подарив девушке желанную передышку. Она, конечно, не была столь наивна, чтобы надеяться, что Уизли забудет о своей безумной идее, но время на достойный и взвешенный ответ у неё появилось.              — Раз уж все в сборе, то, может, зайдём? — спросил Ли Джордан, совершенно равнодушный к разговору о каких-то платьях. — Грейнджер, ты вроде говорила, что надо будет обязательно что-то купить поесть перед сеансом?              — Да, — отозвалась девушка. — Если ты захочешь, конечно.              — О, поверь мне, я захочу.              Не став никого ждать, парень тут же направился внутрь, дав отмашку всем остальным последовать за ним. В дверях сразу же исчезли Луна, Джордж с Анджелиной и Гарри, которого те потащили за собой, требуя показать, где там продаётся лимонад. Джинни тоже сделала шаг вперёд, но остановилась и, наклонившись к Гермионе, прошептала:              — Не думай, что мы закончили наш разговор.              Не дав подруге возмутиться, разочарованно вздохнуть или дать любую другую реакцию, она хитро улыбнулась и тоже вбежала в здание. Грейнджер сокрушённо покачала головой. Она действительно была обречена. Зная младшую Уизли, было действительно проще позволить ей познакомить себя с кем-нибудь, чем попытаться отговорить от этой идеи.              — Просто скажи ей, что не хочешь, — сказал Фред, видимо, услышав фразу сестры.              Гермиона успела забыть, что кто-то из друзей ещё остался вместе с ней на улице. Взглянув на парня, она заметила несвойственную ему задумчивость, но тут же прогнала это ощущение, устыдившись мыслей, отдававших ничем иным как предвзятостью и узколобостью. Девушка достаточно общалась с Фредом, чтобы понять, что он гораздо глубже, чем казалось когда-то, и помимо вечного смеха и веселья в нём скрывалось много всего интересного, разного, непостижимого. Он ведь тоже человек, причём незаурядный.              — Не думаю, что она послушает меня, — ответила Грейнджер с уставшей улыбкой.              — Но ведь…              Уизли не успел договорить, так как открылась дверь, и в проёме показалась лохматая голова Поттера.              — Гермиона, ну чего вы тут стоите? Пойдём, — он почесал макушку и неопределённо кивнул, указывая куда-то назад. — Я один не вывожу.              Девушка рассмеялась, понимая, что друга там наверняка разрывают на части, заставляя всё объяснять и со всем помогать. Сказав, что они уже идут, волшебница вновь посмотрела на Фреда, который уже прошёл к двери, чтобы придержать её, галантно пропуская даму вперёд.              — После вас, милая леди, — сказал он игриво, но от Грейнджер не укрылось, что эта фраза, а также почти все другие, что он произнёс сегодня, отдавала каким-то вымученным весельем. Будто парень с большей охотой не улыбался бы сейчас, а накинулся на кого-нибудь с руганью.              Сделав себе мысленную пометку спросить друга о том, что его беспокоит, девушка благодарно улыбнулась и прошла внутрь. Следом за ней в фойе кинотеатра ступил Фред.                     

***

                    Внутри пахло покорном, едва заметно гудели кондиционеры, чей мерный гул заглушался трелью какой-то ненавязчивой музыки и гомоном десятков людей, покупающих билеты, еду, ищущих нужный зал, болтающих на диванчиках или играющих в автоматы.              Волшебники, ни разу не посещающие кинотеатр, с широко раскрытыми глазами разглядывали всё, за что цеплялся взгляд, перебегая от одной заинтересовавшей их локации к другой. Бедный Гарри, которого всюду за собой таскали Ли с Джорджем, сейчас объяснял парням, расположившимся позади какого-то мальчишки, который, судя по звукам, истреблял зомби, как именно работает этот пистолет и почему из него нельзя избавиться от настоящих инферналов. Джинни с Анджелиной перемещались от одного постера к другому, разглядывая их словно картины в галерее, а Луна, самостоятельно разобравшаяся с меню кафетерия, уже приближалась к Гермионе с полными руками газировки.              — Помогите-ка мне там, — кивнула она, указывая на кучку ведёрков с попкорном, столпившихся на кассе. — Мне рук не хватает.              — Конечно-конечно, — тут же закивала Гермиона и, схватив Фреда за руку, потащила его забирать покупки.              Грейнджер и Поттеру понадобилось минут двадцать, чтобы собрать всех друзей вместе и, загнав их в нужный зал, рассадить по местам, выдав каждому по лимонаду и закуске. Вспомнив о том, что вообще-то она ещё хотела сфотографироваться, девушка достала из сумочки камеру и, задумавшись, принялась вертеть её в руках, решая, как же сделать снимок, чтобы все попали в кадр.              — Давай попросим их нас сфотографировать, — предложил Фред, догадавшись о проблеме Гермионы.              Она проследила за его взглядом и заметила двух девушек лет шестнадцати, что сидели на пару рядов ниже. Кивнув, Грейнджер наблюдала за тем, как Уизли подошёл к девчонкам, попросил об услуге, а они, хихикнув на какой-то его, вероятно, комплимент, с готовностью согласились помочь.              Фотосессия, шумная и весёлая, продлилась меньше минуты, но этого хватило, чтобы наделать с десяток, определённо, удачных снимков. Поблагодарив девушек, которые почти влюблёнными глазами смотрели на Фреда, явно не желая уходить от него так скоро, от чего Гермиона почувствовала лёгкое раздражение, все окончательно расселись на свои места, став ждать начала фильма. Свет должны были погасить с минуты на минуту, а то, что зал всё ещё оставался полупустой, даже радовало. Можно было обсуждать происходящее, объясняя что-то о магловской жизни, не отвлекая других зрителей.               — Что за фильм-то будет? — спросил Ли Джордан, с аппетитом поедая попкорн. Он забрал себе единственный карамельный и отказывался делиться им хоть с кем-нибудь.       — Вроде комедия, — отозвался сидящий рядом Джордж.       — Романтическая комедия, если точнее, — поправила Гермиона. — По крайней мере так было написано.              — Опять эта ваша любовь, — фыркнул парень. — Мои ж вы романтики.              — Не ворчи, приятель, — усмехнулся Фред, расположившийся между близнецом и Гермионой. — Напитайся атмосферой и найди себе наконец девчонку. Может перестанешь быть таким ворчливым.       — Кто бы говорил, — хмыкнул парень. — Сам-то давно на свидания ходил?       — А ему и не надо, — сказал Джордж. — Он у нас и так полон любви.       Пока друзья шуточно пререкались, Гермиона заметила группку из четырёх парней лет четырнадцати, опустившихся на сидения прямо перед ними и доставших из своих толстых рюкзаков пиво и чипсы. Они с шумом открыли пачки, сделали пару глотков и принялись о чём-то перешёптываться.       — А так можно? — спросила Джинни, намекая на распитие алкоголя, очевидно, слишком юными для этого маглами.       — Вообще-то нет, — нахмурилась Гермиона, надеясь, что ребятки не испортят им просмотр, потому что весь их вид, пусть волшебница и старалась не судить по внешности, буквально источал какую-то угрозу.              Свет погас, и девушка быстро забыла свои опасения. Получасовая реклама не разочаровала, как и рассчитывала Грейнджер, приятно удивив друзей. Они тихонько перешёптывались, восхищаясь разнообразием продуктов, продаваемых маглами, и яркостью упаковок. Ли даже заявил, что хочет посетить «этот ваш супермаркет», когда Фред похвастался ему, что видел все эти продукты вживую, и это действительно удивительно.              Однако, когда начался сам фильм, от начала которого прошло не больше двадцати минут, весь восторг и радость растворились без остатка…              Юные маглы, расправившись каждый, как минимум, с одной бутылкой пива, принялись всё громче переговариваться и смеяться. Когда они начали вскакивать со своих мест, загораживая экран, и кидаться чипсами, достав из рюкзаков ещё алкоголь, Гермиона не выдержала. Она, чувствуя ответственность за приятное времяпрепровождение друзей, сделала парням замечание, но те только отмахнулись от неё.              — Смотри своё кино, — сказал лысый парниша, выглядящий старше остальных.              У него всё лицо было исколото пирсингом, и Гермиона, невольно поёжившись, подумала о том, как ему вообще не больно разговаривать. Фред, хмуро наблюдавший за этой сценой, уже собрался вмешаться, но девушка не дала, остановив его мягким касанием руки.              — Давай не будем устраивать скандал, — шепнула она. — Выведут ещё.              — Хорошо бы вывели их, — хмыкнул волшебник, но всё-таки откинулся обратно на кресло.              Однако не прошло и пары минут, как шумное поведение подростков вывело из себя уже Джинни.       — Вы фильм пришли смотреть или напиваться? — строго проговорила она, дернув кресло ближайшего к ней парня. От этого движения юноша пошатнулся, пролив на белую толстовку немного пива. Надписи, украшавшие ткань и сделанные, вероятно, маркером, начали расплываться от попавшей на них жидкости. — Вам вообще не рано ещё алкоголь хлестать, детишки?       — Чё сказала? — взвился юноша, вскакивая с места. Он со смесью злобы и огорчения переводил взгляд от испорченной одежды на девушку и обратно, противно скрепя зубами.              Следом за парнем поднялись его дружки, и лысый, тот самый, с которым уже успела поговорить Гермиона, нагло выплюнул в лицо Джинни:       — Ты не шибко-то нас старше, курица.       — Как ты меня назвал, ушлёпок? — подалась вперёд девушка, возвышаясь над подростками.       Одновременно с ней поднялись близнецы и Гарри. Гермиона, понимая, что проблем не избежать, всё-таки надеялась, что обойдётся хотя бы без драки, но следующая же фраза разбила эти иллюзии.       — Как слышала, — огрызнулся облитый, безуспешно пытаясь одной рукой вытереть пятно, но делая этим только хуже. — Или «шлюшка» тебе будет привычнее?       — Ты как разговариваешь с ней? — сквозь зубы проговорил Гарри. — Родители не учили тебя манерам?              От того, что эти слова произнёс именно Поттер, все на секунду растерялись, удивлённо воззрившись на друга. Но он, кажется, даже не заметил этого, поглощённый попыткой одним лишь взглядом испепелить грубияна.       — Ты вообще иди нах*й, очкастый.       Слово за слово, оскорбление за оскорбление, и началась потасовка. Фред схватил за грудки лысого, с которого и началась вся ссора, а Гермиона пыталась оттащить друга от подростка. Гарри с Джинни ругались всё с тем же облитым юношей, по очереди останавливая друг друга от попытки ударить гадёныша. Джордж, Анджелина и Ли Джордан плевались ядом в двух оставшихся, причём громче и виртуознее всех это делала именно девушка. Единственная, кого не было слышно и видно — Луна. Но она быстро нашлась, когда свет в зале включили, и в помещение вошли два охранника, впереди которых, слегка подпрыгивая, бежала подруга.       — Что здесь происходит? — словно гром обрушился вопрос, заставив всех в миг замолчать, отцепившись друг от друга.       — Эти молодые люди, — выступила вперёд Гермиона, указав на подростков. — Пронесли алкоголь в зал и вели себя недопустимо шумно, мешая просмотру фильма. К тому же, насколько я могу судить, они явно несовершеннолетние, значит, распивать крепкие напитки не могут в принципе, не говоря о том, чтобы делать это в неположенном месте.       Девушки, которые помогали с фотографиями перед сеансом, сжались в комочек, когда началась потасовка, но стоило появиться охране, они вынырнули из-за своих мест и принялись тихонько поддакивать словам Грейнджер.       Обведя взглядом собравшихся, охранники переглянулись, и один из них, подойдя вплотную к подросткам, приказал:       — На выход.              — А чё это мы? — тут же возмутился лысый, злобно поглядывая то на Фреда, то на Гермиону. — Это эти затеяли драку.              — А пиво в ваших рюкзаках чьё? — спросил охранник, отобрав у ближайшего парня сумку и без спроса заглянув внутрь. — Тоже их?              — Вы не имеете права копаться в моих вещах! — крикнул юноша, но мужчина лишь усмехнулся.              — Идём-ка, детишки, узнаем, кто на что имеет право.              Пока подростки двигались к выходу, они бросали ненавидящие взгляды в компанию друзей, шёпотом матеря и проклиная их. Джинни отвечала им тем же, разве что её лицо вместо обиды выражало торжество, остальные же спокойно смотрели юношам вслед, вероятно, удивляясь тому, как вообще всё дошло до подобной ситуации.       — А ты молодец, Лавгуд, — произнёс Фред, когда дверь в зал закрылась, и можно было выдохнуть с облегчением. — Когда только успела выскочить?              — Сразу же, как Джинни испортила толстовку того мальчика, — пожав плечами, спокойно объяснила Луна. — По нему было видно, что без драки он это не оставит.              Все спокойно уселись на свои места, принявшись весело переглядываться.       — Вообще, конечно, справиться с кучкой детишек мы могли бы и сами, — заметил Джордж, но Анджелина тут же закатила глаза.       — Ага, справились бы, как же, — фыркнула она. — Еще чуть-чуть и нас бы повязали за драку с этими малолетками и отправили в местную тюрьму.       — Ну, не прям так, конечно, но оказаться в полицейском участке вероятность была, — заметил Гарри.              — Так что спасибо, Луна. Правда, — произнесла Гермиона, сокрушаясь, что сама не додумалась вызвать охрану. — Ты правильно сделала.       Девушка кивнула и, стоило свету в зале вновь погаснуть, а фильму продолжиться, друзья взялись за свои недопитые лимонады и недоеденный попкорн, беспрепятственно погружаясь, наконец, в драму сбегающей со свадьбы молодой женщины.       

***

      — Я так рада, что они всё-таки остались вместе, — произнесла Джинни, выходя из зала.              Два часа пролетели незаметно, хотя Гермиона, время от времени объясняющая что-то друзьям, фильмом в полной мере насладиться не смогла. Она всё глядела по сторонам, отслеживая реакции ребят, волнуясь, не ошиблась ли она с выбором картины. Девушки остались в восторге от истории, если судить по их восхищённым комментариям и вздохам, парни тоже выглядели вполне довольными, а вот Ли, ожидаемо, больше понравилась еда, чем происходящее на экране, но его мнение волшебницу не особо беспокоило.       — Но у девки явные проблемы с головой, — хмыкнул Ли Джордан, идя впереди компании. — Это ж надо каждый раз сбегать от женихов, за которых сама согласилась выйти. Зачем тогда принимать предложения?       — Ты, я погляжу, не понял драму героини, — усмехнулась Грейнджер.       — Да что там понимать? — фыркнул он. — Дура, которая телом выросла, а головой — нет. Не знает, чего хочет, что любит, вечно под всех подстраивается, — парень вскинул руки, будто ощутил немыслимое разочарование. — Мерлин, как можно не знать, в каком виде яйца тебе нравятся?       — Понимаешь ли, определиться с тем, что ты хочешь от жизни, порой не так-то просто, — заметила Гермиона, и Джинни, идущая под руку с Гарри в шаге от подруги, активно закивала, соглашаясь.       В душе Грейнджер проблема героини отозвалась. Она нашла что-то общее между ней и собой, прекрасно помня о том, что и сама давно потерялась, напрочь забыв о том, что действительно хочет, выбрав подстраиваться под желания других, а не отстаивать то, что требовало её сердце. Да и что оно, собственно, требовало? Девушка не понимала, чего хотела от жизни, настолько изменившейся, что приходилось буквально заново учиться ходить, изучать себя, искать новые мечты. Девушка ведь только-только ступила на этот пусть знакомства с Гермионой Джин Грейнджер, что вопрос про яйца, которые ей нравились, не казался каким-то глупым, наивным, странным.       Пока Ли Джордан ещё что-то говорил насчёт эгоистичности, легкомысленности и прочих недостатков обделённой умом героини, а Джинни с Анджелиной, не на шутку взбесившись, начали доказывать, где и в чём он не прав, компания успела выйти на улицу. Укрытый вечером Лондон освещался жёлтыми фонарями, сотрясался от шума машин и гудел от разговоров людей, заполонивших тесные улочки. Сегодня было воскресенье, выходной, и Гермиона хотела спросить, не хотят ли ребята прогуляться или, может, зайти в кафе и перекусить, чтобы продлить чудесный вечер, как услышала грубое «Эй, вы!» и топот торопливо приближающихся шагов. Обернувшись на звук, девушка увидела тех самых маглов, которых вывели из кино, в сопровождении десятка друзей, на вид ещё более отбитых, опасных и диких, чем уже знакомые грубияны.       — Вот эти уроды, — обратился к своим дружкам лысый парень, после чего с усмешкой посмотрел на Фреда с Джорджем, очевидно, не сумев определить того, кто именно оттаскал его за грудки. — Посмотрели свою киношку?       Друзья переглянулись, безмолвно спрашивая друг у друга, что делать. Можно было бы избавиться от этой кучки малолетних бандитов одним взмахом палочки, но, увы, они находились в магловском Лондоне и колдовать на глазах простых людей, тем более применять магию против них, было недопустимо. Влезать в драку — тоже плохой вариант. Этих юнцов было гораздо больше, и, с вероятностью девяносто девять процентов, волшебники бы с позором проиграли. Да и о какой драке могла идти речь, когда против них, совершеннолетних, а, значит, взрослых и, Грейнджер надеялась, здравомыслящих людей, стояли неразумные школьники. Хулиганистые, грубые, пьяные, но всё-таки школьники.       Решение пришло мгновенно. Гермиона схватила одной рукой Фреда, что стоял ближе всего, другой — Ли и с невиданной прытью рванула в противоположную от толпы агрессивно настроенных подростков сторону.       — За мной! — крикнула она, надеясь, что друзья поймут правильно и не станут медлить.       Парни послушно бежали за ней, ловко огибая идущих по тротуару маглов. В ушах бешено стучала кровь, а сил у необременённого регулярными физическими нагрузками организма хватало только для того, чтобы перебирать ногами и смотреть вперёд. Но Гермионе можно было и не оборачиваться, чтобы понять, что всё сработало, так как рядом с ней послышался возмущённый голос Джорджа.       — Это унизительно! — воскликнул он. — Я никогда ещё не убегал от драки. Тем более с кем? С какой-то мелочью!       — Лучше так, чем загреметь в полицейский участок или куда-нибудь похуже, — послышался голос Гарри.       Надеяться, что подростки не рванут за ними, было бы глупо. Пока Грейнджер изо всех сил неслась вперёд, чувствуя, как лёгкие норовят или лопнуть, или выскочить из груди, сзади слышались грубые окрики и маты.       — Они вряд ли отстанут, — сказала Джинни, бегущая за руку с Гарри, с которым они оказались уже на полшага впереди Гермионы. — Что делать-то будем?       — Разделимся, — произнёс Поттер. — Там дальше есть перекрёсток. Вы, — он кивнул Грейнджер, как единственной, кто знал магловский Лондон. — бежите налево. Мы — направо. Встретимся у твоего дома.       — Договорились.       Стараясь не врезаться в снующих по улице людей, ребята бежали со всех ног, периодически всё же бросая извинения, стоило кого-нибудь случайно задеть. Преследователи, ни на секунду не затыкающие грязные рты, подобной осторожностью себя не обременяли. Судя по звукам, они несколько раз столкнулись с прохожими, получив за своё поведение порцию отборного возмущения. Но Грейнджер не было никакого дела до того, чем они там заняты. Главное — оторваться.       Добравшись до перекрёстка, компания молча разделилась. Гермиона, краем глаза заметив, что подростки, на мгновение растерявшись, тоже бросились в разные стороны, потащила друзей по хорошо знакомым улочкам, бросаясь в узкие переулки, стараясь затеряться в толпе. Сами собой в памяти всплыли воспоминания о поисках крестражей и побегах от пожирателей. Когда-нибудь наступит тот день, когда ей не придётся скрываться?

***

      Фред, крепко сжимающий в своей ладони руку Гермионы, несся вперёд, одновременно прислушиваясь к тяжёлому дыханию девушки и к звукам всё не прекращающейся погони. Они остались с волшебницей один на один, если не считать двух приставучих юнцов, которые никак не хотели сдаваться. Ли с Луной отцепились от их маленькой группы переулок назад, согласившись, что так будет проще оторваться.              — Вот ж прицепились! — прошипел Ли Джордан, обернувшись и увидев, как в нескольких метрах за ними активно молотя ногами по асфальту бегут воинственно кривящие лица подростки. Они уже не матерились и не кричали, но уступать, кажется, не собиралась, продолжая молча преследовать добычу.              — Они полны сил и энергии, — едва дыша, прокомментировала Лавгуд.              — Да-да, — фыркнул парень. — Молодые и активные. Гадёныши.              — Может, в рассыпную? — предложил Фред. — По двое проще затеряться, чем по одному.              — Давай, — тут же согласился Ли, после чего обратился к Луне: — Ты ж со мной?              — Конечно.              — Вы сумеете добраться до моего дома? — еле ворочая языком, спросила Гермиона. Она явно была в плохой форме, раз какие-то десять минут бега её почти доконали.              — Разберёмся, — ответил парень и, подмигнув на прощание, утащил Луну в какой-то переулок.              Обернувшись, чтобы проверить, где там их преследователи, Фред нахмурился, заметив, что большая часть, человек пять, исчезла вместе с друзьями. Мысленно пожелав Ли с Полумной удачи, он перевёл глаза на Гермиону. Она была пугающе бледной, от чего парень не на шутку испугался.              — Давай, Грейнджер, шевели своими красивыми ножками, — пытаясь приободрить девушку, сказал Уизли, но она, очевидно, окончательно устав, была готова перейти на шаг или вовсе остановиться.              — Не могу больше, — прошептала волшебница.              — Пекло, — выругался парень и, перехватив девичью руку, чтобы удобнее было тащить подругу за собой, рванул вперёд, надеясь, что его абсолютное незнание города не загонит их с Гермионой куда-нибудь в тупик.              Пока Фреду везло. Он успешно вилял по улицам, волоча за собой Гермиону, и, кажется, значительно оторвался от погони. Бросив очередной взгляд за спину и отметив, что две мальчишеские макушки, упорно преследующие их, виднеются на значительном отдалении, улыбнулся, тут же встретившись с обеспокоенными карими глазами, особенно ярко выделяющимися на бледном лице. Волшебница выглядела паршиво, и Уизли, чувствуя, что вот-вот плюнет на все запреты и аппарирует с ней в Мунго, усмехнулся:              — Н-да, Грейнджер, а ты я погляжу спортсменка.               Дикое беспокойство разъедало его изнутри, но девушка, услышав этот комментарий, наоборот, весело улыбнулась.              — Ой, заткнись, — едва слышно прохрипела она. — Я в своей жизни бегала так, что тебе и не снилось.              — Верю, — отозвался парень, с грустью подумав о том времени, когда эта хрупкая девушка вместе со своими дружками слонялась по стране, вероятно, каждый день и ночь от кого-то скрываясь и с кем-то сражаясь.       Пробегая мимо окон какого-то жилого дома, Фред мазнул взглядом по их с Гермионой отражению и усмехнулся. Когда он собирался сегодня в кино, то представлял этот день не так. Он мечтал увидеть эту кудрявую девушку, поговорить с ней, сев обязательно рядом. Конечно, идеально было бы провести этот день вдвоём, но и так было неплохо. По крайне мере, для начала.              — Ты будто на свидание наряжаешься, — смеялся Джордж, наблюдая за страданиями брата.              «Когда-нибудь так и будет», - мысленно отвечал Фред.              Он битый час выбирал во что одеться, чем очень веселил близнеца, остановившись в итоге на простых джинсах и клетчатой рубашке. Парню хотелось, чтобы Гермиона посмотрела на него с восхищением, как, например, тогда в Бате, и ради этого он готов был слушать сколько угодно шуток от Джорджа и сносить все его подколы.              Но всё пошло не так ещё в тот момент, когда Джинни с Анжелиной заладили свою пластинку про знакомство Гермионы с каким-нибудь игроком в квиддич. Хотелось заткнуть девчонкам рот, чтобы они и слова больше не произнесли о том, чтобы в жизни девушки, которая очень ему нравилась, появился какой-то левый парень. Фред, значит, решил подождать, дать ей прийти в себя после Рона, а затем, примерно через месяцок, начать очаровывать её, а эти заботливые подруги с чего-то вздумали немедленно отправить Гермиону на свидание с кем-нибудь. Он тогда жутко разозлился. И на сестру, и на Джонсон, и на Грейнджер, и, чего уж таить, на себя. Его злило всё, особенно собственная странная неуверенность, нерасторопность и боязнь всё испортить. С каких пор вообще Фредерик Гидеон Уизли начал чего-то бояться?              — Стойке, с*ки! — взревели сзади, вырвав парня из раздумий.              Кажется, преследователи нашли в себе силы поднажать, а вот у той же Гермионы этих сил точно не было. Заметив впереди какое-то пространство между домами, Фред потянул туда девушку, но стоило оказаться в тёмном, пахнущем сыростью и мусором проулке, он тут же разочарованно выругался. Тупик.              Пока Уизли решал, что делать, Грейнджер потащила его вглубь закутка и, облокотившись о грязную каменную стену, притянула парня, заставляя его впечататься в себя. Дыхание Фреда оборвалось от внезапной близости, но вместе с волной возбуждения, нахлынувшей под кожу вместе со сладостью девичьих духов, он ощутил беспокойство, стоило грудью почувствовать, как тяжело дышит Гермиона, заметно сотрясаясь всем телом. Между тем волшебница, даже не замечая борьбу между гормонами и здравым смыслом, которая происходила внутри прижатого к ней парня, быстро достала палочку из своей бездонной сумки и наложила на них дезиллюминационные чары.       — Ай-ай, Грейнджер. Нехорошо, — прошептал парень, восхищаясь сообразительностью подруги.       — Тише, — шикнула она, подставляя палец к губам. — Ситуация вполне позволяет воспользоваться магией.       Послышались торопливые шаги, и парень с девушкой с опаской посмотрели на виднеющуюся впереди полоску улицы. Тяжело дыша, в переулок завалились двое парней, принявшись шокировано осматриваться по сторонам.       — Их здесь нет! — толкнул своего приятеля лысый.       — Но я видел, что они завернули сюда, — промямлил второй. Судя по голосу, он был совсем юным, хотя на вид Фред мог дать ему не меньше пятнадцати. — Или, может, они завернули на следующем повороте…       — Вот бл*дство! — парень пнул какой-то мусор, грудой скопившийся у выхода на улицу, что один из пакетов порвался, и из него посыпались объедки, упаковки из-под еды и прочие отходы. — Ладно, погнали дальше. Может ещё нагоним.       Парни торопливо ушли, однако Фред с Гермионой ещё какое-то время неподвижно постояли, прислушиваясь, и через пару минут, убедившись, что опасность миновала, волшебница сняла чары. Улыбнувшись друг другу, пара всё ещё молча покинула переулок и, обведя взглядом спокойною улочку, выдохнула.              — Что ж, пронесло, — усмехнулся Фред. — Хотя от этих двоих можно было уже и не прятаться. Настучали бы им по башке да пошли бы спокойно домой.              — Если можно обойтись без драки — лучше обойтись без драки, — заявила Гермиона, на что парень насмешливо качнул головой.              Пока девушка крутила головой из стороны в сторону, очевидно, пытаясь понять, куда вообще их затащил Фред, тот наблюдал за ней, удерживая себя от комментария касательно её физической формы. Грейнджер никогда не была особенно спортивной, но не до такой же степени. Хотя, зная, пусть и не во всех подробностях, как её мотало последний год, не удивительно, что пробежка так сказалась на ней.              — И все походы в кинотеатр заканчиваются подобным образом? — спросил Уизли, с облегчением отметив, что щёки девушки вновь розовеют.       — Конечно, нет, — усмехнулась она. — Просто кто-то из нас явно притягивает приключения на свою задницу. И, надеюсь, это не я.       — Ставлю на Поттера.       Грейнджер звонко рассмеялась, радуя парня этим дивным звуком.              — Ладно, пойдём ко мне домой. Наверняка остальные уже там.               Послушно последовав за Гермионой куда-то через дорогу, Фред, подстроившись под девушку, шёл с ней шаг в шаг, поглядывая по сторонам, надеясь не наткнуться на кого-нибудь из дикой компашки подростков. Парень до сих пор не мог поверить, что дружеская встреча превратилась в какое-то безумное приключение, хотя, стоило признать, что самую малость он был даже благодарен этим юнцам, чьё паршивое поведение позволило ему остаться с девушкой наедине. Да, это было глупо. Но мог же он порадоваться хотя бы такой мелочи, если крупнее поводов для счастья у него пока не было?              Миновав пару простых тихих улочек, они вывернули на оживлённую, заполненную магазинами, барами и весёлыми прохожими дорогу. Пока парень глядел по сторонам, он заметил, что, проходя мимо кафе-мороженое, простого на вид, но увешанного очаровательными жёлтыми огоньками, Гермиона как-то грустно взглянула на витрину, задержав внимание на заведении дольше обычного.       — Хочешь перекусить? — спросил Фред, но заметив табличку, что кафе завершает работу в восемь, он поджал губы. — Думаю, они уже закрыты.       — О, нет, — мотнула головой волшебница. — Я не очень люблю сладкое. Просто… — она вздохнула. — Пару раз мы с родителями ходили сюда. Мой отец имеет одну слабость — мороженое. Но так как мама с папой не очень жаловали сахар, всё-таки они у меня стоматологи, то позволяли и мне, и себе лишь изредка лакомиться чем-то таким, если не считать тех правильных, здоровых сладостей, что продавались в нашем магазине при клинике, — поняв, что парень почти ничего не понял про «стоматологов», девушка снисходительно улыбнулась. — Так вот, мы ходили сюда когда-то давно. Было вкусно. Кажется, я ела пломбир с шоколадной крошкой…       — Им не получается вернуть память? — спросил Фред, прервав гастрономические воспоминания Гермионы.       Он знал не всю историю, но был в курсе отчаянных попыток девушки вернуть родителей, а также не был слепцом, чтобы не понимать, что, вероятно, всё давно уже идёт не так, как должно было быть.       — Нет, — ответила Грейнджер. — И не получится. Никогда. Я теперь, считай, сирота.       Он не знал, что на это ответить, какими словами утешить и требовалось ли вообще Гермионе его утешение. Его семья была огромна, и он даже представить не мог, что должна чувствовать девушка, оставшаяся в этом мире одна, имея и без того не так много.       — Не смотри так, — усмехнулась она, заставляя уголки губ парня дрогнуть в ответной улыбке. Он хотел, чтобы выражение его лица выглядело весело, ободряюще, а не жалко. — Я почти приняла это. Смирилась. Кстати, я хожу к психологу.       Уизли глупо моргнул, ошалев от такой резкой смены темы. Он не очень понял, кто такой этот «психолог», и, вероятно, этот вопрос отразился на его лице, вызвав у девушки задорный смех.       — Ты, наверное, не помнишь, но как-то говорил, что признаться в том, что тебе нужна помощь — это не так страшно, как кажется. Ну, я и попросила мадам Помфри найти мне специалиста, который помог бы с… — она задумалась, видимо, пытаясь подобрать простые слова для объяснения. — Моими проблемами здесь, — Грейнджер постучала пальцами себя по лбу. — Ты, наверное, заметил (как тут не заметить?), что я этот год немного не в себе.       — Я помню этот разговор, — ответил парень, желая заявить, что всё с Гермионой нормально, но, честно говоря, это было бы ложью. Он ведь знал, что у неё есть трудности, правда, не понимал, какие именно. — И как?       — Здорово. Фиби чудесная. С ней легко разговаривать. Я чувствую себя… — девушка вновь задумалась, подбирая точное слово. — Чувствую себя собой, понимаешь? Потихоньку, правда, но прогресс уже есть.       — Это прекрасно, Грейнджер, — произнёс Уизли, чувствуя, что хотел бы точно знать, о чём именно она говорит, но просить рассказать ему всё, открыть душу он не мог. — Я рад, что у тебя есть тот, кто способен помочь.              Этот разговор напомнил ему о том времени, когда он сам, очнувшись в Мунго, ощущал себя разбитым. Причём душевно ему было гораздо хуже, чем физически, даже учитывая, что его буквально собирали по кусочкам, словно осколок за осколком склеивая разбитую вазу без единого шанса воссоздать всё, как было. Он был благодарен за жизнь, за возможность вновь видеть Джорджа, родителей, несносных братьев и сестру. Но что-то внутри постоянно тянуло, стонало, плакало, своим жалостливым воем опаляя всё под рёбрами, жаром касаясь каждого органа, скручивая нервы, испытывая на прочность. Вот только прочным он уже, увы, не был.              Фред поднял руку к груди, туда, где разросся пугающий шрам, растёкшийся уродливым пятном по всему туловищу, и потёр его. Это место постоянно ныло, но парень знал, что болеть там уже нечему. Это был просто раздражающий фантом, от которого он не избавился даже тогда, когда маленький мальчик, которого звали Ник, что стал для него кем-то вроде Фиби для Гермионы, помог вспомнить Фреду, что жизнь прекрасна.              — Пока ты дышишь — можешь всё. И вкусно есть, и играть в любые игры, и читать разные книжки… — говорил мальчик, собирая какую-то странную игрушку, кажется, магловскую, состоявшую из цветных кубиков с одинакового размера выемками и выпуклостями, за счёт которых детали крепились друг к другу.              — Я вот дышу, но есть могу не всё, — ответил Фред, скучающе наблюдавший за Ником. — У меня строгая диета.              С пацанёнком, которому на вид было не больше десяти, они познакомились случайно, когда волшебник, которому позволили самостоятельно ходить вдоль стеночки, запнулся о мальчишку в коридоре, потому что из-за дурацкого ошейника, удерживающего спину прямо, он не мог смотреть под ноги. Ник тогда не обиделся на Фреда, вместо этого прицепившись к нему как банный лист, сопровождая каждый последующий день от палаты по коридору и обратно, после чего располагался у кровати парня и либо читал, либо играл.              — Но эта твоя диета ведь не навсегда, — пожал плечами мальчик. — К тому же, если нет радости в еде, то можно найти её ещё где-нибудь.              — И где же?              — В прогулках под солнцем или играх со мной, — беззастенчиво заявил Ник, и Фред, наверное, впервые за несколько месяцев, искреннее улыбнулся.              Мальчик хорошо влиял на него своей детской непосредственностью, чистотой и наивностью, тогда как парень, что когда-то считался образцом позитива и неуёмной энергии, чувствовал, что опустел. Но Ник, словно живительный ручей, наполнял этот пустой сосуд, не обращая внимания на трещины, через которые вытекала вода.              Сначала Уизли раздражался из-за общества мальчишки, потом больше слушал, чем отвечал, а, затем, собравшись достаточно, чтобы признать, что он не справляется, но слишком слаб, чтобы обратиться за помощью к родным, стал потихоньку рассказывать ребёнку о своих проблемах. И тот отвечал ему с удивительной для столь юного возраста мудростью.              — Почему ты плачешь? — спросил как-то Ник, застав Фреда с тетрадью, которую принёс ему Джордж.              В ней были записаны идеи новых разработок и изобретений, которые когда-то приходили в голову близнецам. Брат надеялся, что это поможет Фреду поскорее поправиться, чтобы вновь взяться за любимое дело, потому что Джордж прекрасно осознавал, что воли к жизни у когда-то самого безбашенного из близнецов Уизли значительно поубавилось. Но он даже не представлял насколько. Фред больше не мог ничего придумать, он не хотел веселить или хотел, но не мог. Разобраться в том, что творилось в его душе, было чрезвычайно сложно. И парень, чувствуя себя потерянным, смотря на все эти идеи, просто расплакался.              — Думаю, я больше не способен делать то, что делал раньше, — признался Фред.              — А ты пробовал? — серьёзно глядя на парня, поинтересовался Ник. — Ты не можешь прям всё-всё?              — Не знаю, — ответил он. — Но одну вещь не могу точно.              — Хмм, — задумался мальчик, забираясь на кровать волшебника. – Возможно, ты просто устал. Как отдохнёшь — снова сможешь это делать. А возможно, вместо этой вещи ты теперь можешь делать что-то другое.              Фред удивлённо посмотрел на Ника, улавливая в его словах удивительно зрелые рассуждения. Между тем парниша продолжал:              — Мой брат говорит, что в мире всё существует в балансе, и если в одном месте ты что-то потерял, то в другом обязательно найдёшь.              — Твой брат очень умный, — ответил Фред, поняв, что кроме имени и того, что мальчик не любит овсяную кашу, которой его пичкают на завтрак, он про него ничего и не знает. — А где он? Сколько ему лет?              — Ему шестнадцать, — сказал Ник, спрыгивая с постели. – Он с мая в Мунго, поэтому мы с мамой тоже здесь. Права, мне сказали, что сегодня его перевели на нижний этаж, и нам с мамой больше нельзя здесь оставаться. Я поэтому и пришёл. Чтобы попрощаться.              До Фреда слова Ника доходили с трудом. Если его брат был в Мунго с мая, то, вероятно, тот пострадал при битве за Хогвартс. Что же касается нижнего этажа… Парень почувствовал, как задыхается. Морг. На нижнем этаже располагался морг.              — Как его звали? — спросил Фред, но тут же исправился: — Зовут.              — Луис, — ответил мальчик, расплывшись в счастливой улыбке, такой, какая всегда появляется, стоит заговорить о дорогом человеке. — Луис Финч.              Парень кивнул, понимая, что не помнит такого парня. Пожелав Нику всего хорошего, Фред попрощался с ним и больше никогда не видел, но дни, проведённые с этим мальчишкой, до сих пор были необычайно ценными воспоминания, к которым он возвращался, стоило былой тоске или изредка заглядывающим кошмарам вновь разодрать пришедшую в норму душу.              — Мы, кстати, почти пришли, — сказала Гермиона, вырывая парня из воспоминаний. Она указала на виднеющееся в конце улицы кирпичное здания. — За ним повернём и спустя пару минут окажемся у моего дома.              — Отлично, — отозвался парень, прогоняя вновь нахлынувшую тоску.              Девушка не обманула, и они довольно быстро оказались у знакомого дома, где все уже собрались, ожидая только их.              — Ну наконец-то! — воскликнула Джинни, бросаясь к подруге на шею, попутно проверяя всё ли с ней в порядке. — Мы уже думали отправиться на ваши поиски.              — С нами всё отлично, — отозвалась Гермиона. — Просто далеко убежали. А у вас как дела? Всё нормально?              — Ну, как сказать, — усмехнулась рыжая, но от объяснений её избавил Ли.              — Эти малолетние преступники почти всей толпой рванули за нами! — возмутился парень, и Фред вспомнил, что действительно за другом с Полумной погналась большая часть преследователей. — Эти гадёныши загнали нас в тупик! Хорошо хоть у Лавгуд была эта штука… — он обратился к девушке, спокойно восседающей на сырой траве. — Как там она называется?              — Охранный брелок, — отозвалась Луна, демонстрируя брелок-волшебную палочку, что висел у неё на сумке. — Мне Гермиона с Джинни подарили.              — Он действительно сработал? — восхитилась Грейнджер.              — Ещё как! — воскликнул Ли. — Когда толпа нас окружила, то этот брелок сиреной завыл на всю улицу. Пацаны испугались, что мы вызвали авроров или кто у них тут отвечает за порядок, и тут же убежали. Я, конечно, мог бы и сам с ними справиться, но ведь со мной была дама, она могла пострадать…              — Да-да, мы поняли, герой, — усмехнулся Фред, подойдя к другу и похлопав того по плечу. — Эти детишки были действительно жуткими.              — Безумные подростки! — возмутилась Джинни, вскинув руки. — Я теперь стороной буду обходить любую группу детей, в которой их больше двух.              — Я тоже, — призналась Гермиона, и все дружно рассмеялись.              Убедившись, что никто не пострадал, компания распрощалась, договорившись, что в кинотеатр они больше ни ногой, и отправилась по домам. Фред, идя позади друзей в ближайший переулок, откуда можно было трансгрессировать, размышлял о том, что делать с сестрой, желающей познакомить подругу с хорошим парнем, и Гермионой, отказывающейся пресечь это желание. Парень точно знал, что не сможет спокойно наблюдать за отношениями девушки с кем бы то ни было, но вываливать на неё свои чувства, которые точно станут неожиданностью, не хотел. Он боялся спугнуть её, потеряв дружбу и всякий шанс на что-то большее.              — Как прошло свидание? — спросил Джордж, когда все переместились, а они с близнецом остались одни.              — О, оно было единственным в своём роде, — отшутился Фред, не желая раскрывать брату душу.              — Слышал нашу сестричку? Пора бы тебе переходить к активным действиям.              — И как ты себе это представляешь? — огрызнулся парень.              — Как-нибудь, — пожал плечами младший близнец. — Главное, поспеши. Джинни ждать не будет.              Сказав это, Джордж исчез в темноте. Фред, прекрасно понимая, что близнец прав, выругался и последовал за ним.       Он что-нибудь придумает. Или просто сделает, наплевав на план. В любом случае, стоять в стороне, жалея об упущенном шансе, не будет. Как там говорил Ник? Пока ты дышишь — можешь всё.