Вторгшиеся в логово Драконов

— Ох, только не плачь…

***

Вода окружала моё тело, приятно охлаждая его. Волосы, словно причудливые водоросли, развевались, поддаваясь потокам воды. Плывя всё дальше и дальше, погружаясь всё глубже и глубже, я чувствовал, как мои тревоги с переживаниями оставались позади меня. Вода окутывает, словно шёлковое одеяние, дарит чувство защищённости. Волны следуют за руками, словно крылья. Пузыри воздуха, щекочущие кожу, словно перья, рвутся вверх. В память об этом чувстве драконы и носят традиционные ханьфу. Длинные рукава, множество лент, широкие пояса — всё предназначено для поддержания сокровенной любви между драконами и водой. Вода безгранична и необъятна, на её глади отражаются все события, но ей почти никогда не приходилось участвовать в них. Она становилась случайным участником горя и бед, смывая свои слезы в морских пучинах. Ей предстоит пережить многое, и многое принять. Как говорил дедушка: «Если когда-нибудь земля рухнет, а небеса упадут, именно вода окутает их и примет в свои покои». Никому не избежать водного царства. Даже мёртвым телам, что окажутся на дне морском вместе с землей, в которой были похоронены. Ничто не вечно… даже Небесные чертоги… Я перестал верить в их неоспоримую святость. Они, приверженцы пути возвышенного и духовного, совершенствуя тело и разум, возносятся и пытаются постичь тайны Вселенной. Но даже их правлению когда-нибудь придёт конец, тогда небеса буквально рухнут вниз. Земля тоже не вечна. Камень стачивается острыми волнами, и рано или поздно даже скала превратится в гальку. Все они канут в воду, образуя морское дно. Это не угроза, это неизбежность. Нельзя предотвратить колесо перерождений Сансары, как и нельзя избежать конца привычного нам мира. Океаны испарятся, оставят высохшую землю. Но затем переродившись в густые и тёмные тучи, они омоют слезами свою прошлую жизнь и начнут цикл сначала. Океан вечен, потому что его перерождение вечно. Этот идеальный цикл позволил воде вырваться из оков времени, и стать тем, что останется после всего. Смертные не понимают неизбежности и не знают о вечности океанов и морей, но почитают воду как основу жизни. Несмотря на то, что людей окутывает игривый воздух, шалящий под псевдонимом ветра, и держит могучая земля, стремясь поднять их к небесам, это не мешает им превозносить воду. Пускай они неспособны дышать в иной среде, её неоспоримой власти они кланяются уже очень давно… пусть и по другим причинам. Был бы здесь дедушка, он точно вставил бы свои пару слов, и наша беседа длилась бы ещё пару часов, а потом, как обычно, нас разогнал бы Кунь. Сейчас же его нет рядом со мной, как и Ао Шуня… Пора всплыть на поверхность к ним. Под водой гладь выглядит изумительнее любого зеркала и поражает глаз. Она не пропускает воздух вниз, и не выпускает воду вверх, оберегая обоих как надёжнейший щит. Но едва коснёшься её, и она тут же поддастся и пропустит тебя. Только хотел я добраться до нее, как неожиданно меня стало тянуть вниз. С усердием я двигал ногами и руками, но вода словно игнорировала их, утаскивая меня всё глубже и глубже. Сердце начал наводнять страх, заставляя вскрикнуть. Стоило открыть рот, как тут же вся вода и воздух пропали из легких. Их сразила боль, и я начал задыхаться. Я усердно пытался вдохнуть, но ничего не выходило. Наоборот, лёгкие будто цепями сковали все остальные части тела и терроризировали их. Чья-то рука схватила меня за плащ и резко потянула на себя. Я моментально оказался на суше, ощущая как вода стекает с меня, унося за собой страх. Лёгкие за секунду вернулись в норму, откашливаться водой не пришлось. В глаза бил яркий свет, а окружение ослепляло своим блеском. Их скрыла от меня появившаяся фигура. — Вы в порядке, Господин? — спросил мужской голос. Его лицо мне показалось смутно знакомым, но при этом я уверен, что никогда не встречал этого человека. Белоснежные волосы были убраны в высокий хвост. Украшение, держащее прическу, было такого же цвета, что и подводка под алыми глазами. В остальном он выглядел так же как и… СЛУЖАЩИЕ НЕБЕСНЫХ ЧЕРТОГ?! И он назвал меня Господином?! — Простите, а Вы… — скрыть своё удивление не вышло, но я постарался максимально придать голосу спокойствия. — Мгх… Великий Мастер Лаоцзы говорил, что последствия останутся надолго, но настолько… Мой Господин, Вы великий дракон Севера Ао Вейж. Житель Небесных чертог, покровитель и защитник Северных широт, одолевший страшного демона скверны и вознёсшийся в Небесное Царство. Я — ваш покорный слуга и главный советник Хонгсе Шу. Но Вы всегда называли меня просто Хонгсе. Сейчас Вы в храме во владениях бодхисаттвы Гуаньинь. Обычно Вы приходите сюда искупаться в чистых водах, и здесь часто Ваша память подвергается искажению. Это — травма, которую на Вас оставила та битва. Мой разум пребывал в замешательстве, а голова раздулась от новой информации. Мысли не могли собраться в хоть что-то осознанное. Я был… божеством? Вернее, я им сейчас и являюсь?.. Но ведь только вчера я уснул… уснул после… и мне помог… Что было вчера? В моей памяти бушевал буран, сметающий только что оставленные следы, лишь один отрывок ярко отражался — упоминаемая моим… слугой… битва. Я сражался с… как его звали?.. Он был демоном скверны и я… Что не так?! Я ничего не помню! Я… КУНЬ! — Ао Кунь, что с ним? — на секунду он будто замешкался, но затем лицо снова приняло нормальное выражение. — Ваш второй советник — Ао Кунь — в порядке. Сейчас он отправился проведать родных. Они тоже в порядке, мой Господин. Тысяча благодарностей Нефритовому Императору! Мой брат и семья целы и невредимы, несмотря на козни этого демона скверны! Он принёс много боли всему Северу. Теперь же там царит мир… Царит же? — А как поживает Север? Всё-ли там хорошо? — Ваша сестра, Ао Хида, осталась там и следит за порядком. Утром она прислала Вам письмо, но Вы еще не успели его прочитать. — Тогда в путь. За время разговора одежда полностью высохла, и облачившись в традиционное одеяние, направляемый своим слугой, я отправился во дворец. Покинув храм, я оказался окружён невиданными красотами божественного сада. Добродушная бодхисаттва создала из всего разнообразия цветов, деревьев и кустов оазис среди земель возвышенного. Деревья укрывают от жара оставшегося одного-единственного солнца, позволяя освежающей тени взрастить великолепие среди зеленого народа. Лишь их яркие украшения — бутоны — сияют обилием расцветок, все оттенки которых не могут различить ни одни глаза, даже заколдованные красными кристаллами. Среди всей палитры красок, величественных и завораживающих, разглядел я чёрный, как обсидиан, мех. Его обладатель таился в тени ивы, а, завидев нас, он поднялся на дерево. Мы с Хонгсе остановились, задрав головы. Передвигаясь по веткам в нашу сторону, он невольно тряс их, а листья, словно шлейф, опадали позади, пока перед нами не предстал… он?! — Приветствуем Вас, Шестиухий Макак, хранитель сада Гуаньинь! — слуга сразу стал отбивать поклоны. — Угу, приветствую. Давайте обойдёмся без формальностей. Мне нужно проверить не взяли ли вы чего-нибудь из сада. Ничего личного, просто работа! — Р-работа? — переспросил я. — Ну, знаете… Следить чтобы никто не украл Абрикосики Бессмертия, священные цветы и побеги, и чтобы никто не навредил феям. А теперь позвольте. Обезьяна только и успела щёлкнуть пальцами, как из всех теней от растений стали выскакивать копии Макака. Состояли они из подобия плотной дымки, но при этом были материальны и темны. Их прикосновения оказались неощутимыми, с легкостью они запрыгивали в карманы и складки одежды, уменьшались и сжимались, скрываясь в тенях и выныривали словно из океана. Прошло чуть больше одного вздоха, как они закончили и попрятались обратно в укромные уголки сада. Лишь одна подошла к оригиналу, шепнула ему что-то, после чего и сама ускакала. — Что ж, поздравляю, вы чисты. Не имею права более тебя задерживать, Ао Вейж. — Ты знаешь меня? — А ты себя нет? В голове раздался треск, и боль пронзила её, заливая волну агонии внутрь. Ноги перестали держать, и я упал на колени, прижимая ладони к ушам. Мои веки сопротивлялись чьей-то попытки закрыть их. Я успел увидеть, как все зелёные красоты почернели, а мех Макака стал блестеть от красного света. И вдруг всё стало как было. — Что? — переспросил я. — Я сказал: «Как будто ты не знаешь!». Мы встречались у врат в Небесные Чертоги. Ты забыл, опять? — Сегодня снова случился приступ, — грустно произнёс Хонгсе. — Вот оно что… Тогда оставлю разговоры до скорого пира. Увидимся! Макак исчез в своей тени, и по совету слуги мы направились к выходу. По пути я спросил его о пире, который упомянул Макак. Хонгсе пояснил, что в честь вознесения бывшего демона милостивая бодхисаттва Гуаньинь решила устроить пьянку. В числе приглашённых числился и я. Это заставило меня задуматься… Как, вернее почему устраивается пир в его честь?.. Как он оказался в Небесных чертогах… Он же… — Что он здесь делает, будучи демоном?! — мысль настолько спонтанно возникла, что произнося её, я невольно перешёл на крик. — Он… Мгх… Но ведь Демон или Божество — это просто две стороны, которые каждое существо вольно принимать по своему усмотрению. Заблудший Шестиухий Макак нашел путь к просветлению, и таким образом оказался удостоен чести стать небожителем. Нефритовый Император лично принял его, простил прошлые грехи и пожаловал должность хранителя сада. Полагаю именно такой род деятельности был дан ему в связи с тем переполохом в Небесных чертогах, устроенным Сунь Укуном. — Когда же демонов стали принимать на посты небожителей? — Одним из Ваших советников является Красный Ребёнок из семьи Царя Демона Быка и Принцессы Железный Веер… — Ах да… Верно… Красный Ребёнок служит мне верой и правдой. Несмотря на моё презрение к нему во время нашей первой встречи, он нашёл силы простить меня. Наша дружба с того дня укрепилась, и теперь я готов доверить ему свою жизнь. Однако… откуда я его знаю?.. — Мой Господин, не стоит задерживаться в саду. Не стоит провоцировать Шестиухого Макака вновь. Мысли в моей голове стихли и погрузились на дно. Нам надо было продолжать путь. На выходе я увидел красивейшую золотую арку, которой помогали в поддержании величественности Лунные Орхидеи. Но их красота не могла даже близко сравниться с теми, что растут в саду… — Чанъ’э… Что с Лунной Богиней?! В голове вспыли отрывки проведённого с ней времени. Словно погребённые в крови невинных, они стали медленно становится четче, пока просыхали. Я вспомнил как учился у нее, как мы готовили, медитировали, как… — Лунная Богиня? Может Вы про Лунного Бога, Господин? — К-кто? — голос мой дрогнул, а сердце словно замерло на пару секунд. — Чанъ’э — возлюбленная Бога Луны — Хоу И. Она умерла много лет назад и ждёт своего перерождения. Проглотив две пилюли бессмертия, он вознёсся, оставив возлюбленную позади. В порыве горя и отчаяния он выбрал своим пристанищем Луну. Однако Хоу И давно уже попал под влияние смертных… Теперь он стал… боюсь не вспомню тот мирской термин, может стрипер?.. — Стример! — в голове Вейжа на секунду всплыл отрывок с брюнеткой, держащей телефон и показывающей на нём прямой эфир с каким-то мужчиной. — Да, что-то вроде того. Почему Вы вспомнили о них, мой Господин? — на лице Хонгсе выражалось беспокойство. Здесь определенно было что-то не так! Я точно помнил наши уроки с Чанъ’э в её саду. Как я помогал ей в приготовлении к съемкам кулинарного шоу. Как она делилась своей трагичной историей. Это же не просто сон или выдумки, не последствия травмы, полученной в битве… — Если Вас забеспокоило Божество Луны, то мы можем встретиться с ним на пиру и обсудить интересующие Вас вопросы. Что-то внутри меня заглушило импульсивное желание отправиться на Луну и переживания о несостыковках. Словно меня заставили закрыть глаза, чтобы темнота смыла все противоречия и волнения, оставив только покой. В глазах и вправду потемнело, а когда я зажмурился и распахнул их, мы уже оказались у дворца. Моего дворца… Но что-то тут было не так. Он был таким, каким я его помню, но всё равно казался другим. То ли это свет на Небесных чертогах, то ли облака вместо земли, то ли… — Где мамин сад? — С-сад? — в глазах Хонгсе пробежали искры испуга, и он тут же обернулся. — Проклятье!